***
Неделя текла медленно. Буквально за три дня температура на улице скакнула с минус двадцати до минус трёх. Такие резкие изменения в погоде сказались практически на всех: в классе постоянно царила сонная атмосфера. Даже мне хотелось спать больше обычного, соответственно и вела я себя тише обычного, поэтому колкости от Саши перестали сыпаться на меня градом. Может, он осознал, что поторопился со своими суждениями, а может, просто поддался всеобщему настрою и притих. После двух часов в воде вообще создавалось ощущение, что тело превратилось в вату. Дни, в которые были назначены тренировки, были тяжелее ещё и за счёт того, что организм не получал никакого света, кроме искусственного. Идёшь в школу — темно. Возвращаешься домой — темно. Какая-то бесконечная ночь. Существенный перепад в температуре и атмосферном давлении никак не повлиял лишь на одного человека. Красная голова то и дело мелькала в коридорах, резво перебегая от одного сборища учеников к другому. И откуда в ней столько энергии?***
День, а точнее, вечер «Икс» настал. У меня в голове мелькала мысль приодеться, но здравый смысл пытался запрятать её куда подальше. Черные штаны, черная рубашка. Чем незаметнее — тем лучше. Не хватало мне ещё внимания со стороны пьяных студентов. Может, мне повезёт, и мой любимый стол с «американкой» не будет занят. В противном случае попрошу у Димы литр колы и буду старательно сливаться со стенкой, чтобы он тоже не заметил моего безучастного поведения. Заветная фляжка с ромом пряталась на дне рюкзака. Надо прийти попозже. К тому моменту, когда компанию уже не будут интересовать вновь прибывшие.***
Я ожидала чего угодно, но не этого зрелища. Около девяти часов празднование, по идее, должно было быть в самом разгаре. Людей было немало, но их точно нельзя было назвать студентами. Мужики среднего возраста обступали столы. Их пристальные взгляды выискивали нужный угол для удара. Стандартные клиенты, никакого галдежа. Очень странно. Повесив куртку, я пошагала к барной стойке. Дядя стоял на привычном месте и наливал виски в стакан какому-то пьянчужке. — Здаров, Поль. Всё отменили, — видимо вопрос в моих глазах отчетливо читался. — Ну и хор-р… Вот блин, я так надеялась хорошо провести время. — Да не напрягайся, я понял, что это не твои друзья. Вот как камень с души упал, честное слово. — Девчонку только жалко. Часа полтора уже здесь торчит, — он кивнул в сторону кожаных пуфиков, стоящих немного вдалеке от общей массы бильярдных столов и создающих некое подобие кальянной зоны (там также располагались низенькие столики, но кальянов на них видно не было — желающих покурить не нашлось). Косички снова при ней, пирсинг тоже. Но одета она была очень… просто? Обычная чёрная кофта в обтяжку? Ладно, не моё это дело, нужно возвращаться домой. Ната сидела и смотрела перед собой немигающим взглядом. Не. Моё. Дело. Чёрт. Ноги несли меня в сторону девушки. Ну не могу я просто взять и оставить человека, которому, возможно, могу помочь. Долбанные хорошие манеры. — Хэй. Что произошло? — мои слова выбили девятиклассницу из раздумий. Её большие глаза блестели. Вот-вот заплачет. Только этого мне не хватало — понятия не имею, как разговаривать с рыдающими людьми. Это их состояние вгоняет меня в ступор. Будет жалко, если слёзы размоют яркий макияж. Красные тени, как бы банально это ни звучало, сочетались с цветом её волос. — Они сами позвонили сюда и отменили бронь. Ещё днём. У Жениных друзей наметилась поездка за город, на дачу одного из них. А мне они ничего не сказали, — странно, но голос не дрожал. Пока я думала, что стоит ей ответить, Ната сама разорвала тишину, стукнув кулаком по квадратному столику: — Вот мудила! Прям перед Новым годом! — ко мне медленно приходило осознание того, что истерика не состоится. — Да, обидно, когда тебя оставляют одну в праздники. — Одну? — она усмехнулась. — Уж я найду, с кем провести новогоднюю ночь. Обидно скорее то, что зимние Альпы мне теперь не светят. А я его три месяца обхаживала! Обхаживала? Альпы? В голове начала складываться картинка. — Так ты была с ним из-за денег? — Из-за денег его родителей, да. Я им даже понравиться успела несмотря на возраст. — А он-то тебе хоть нравился? — Красивый, зараза. Но пенёк пеньком. Единственный сын богатенькой пожилой пары. Очевидно, что сам он мало чего добился. Вот ведь маленькая расчетливая стервочка. А я-то была уверена, что она одуванчик. Хотя если подумать, одуванчики — сорняки. Интересно, насколько далеко она зашла ради этих Альп? — Ты только не подумай, я не шлюха, готовая переспать с первым встречным за поездку в Европу, — она что, мысли читать умеет?! — хотя ради двух недель на престижном горнолыжном курорте люди не только на секс готовы согласиться. Девушка аккуратным движением мизинца смахнула с щеки невидимую слезинку. Видимо, заплакать ей всё же хотелось, но скорее из-за сорвавшихся планов, чем из-за того, что её бросили, ещё и так некрасиво и грубо. Во всяком случае, моя поддержка здесь явно не требовалась, и я уже придумывала предлог, чтобы уйти. Но не тут-то было. — Давай хоть сыграем, раз пришли? Не пропадать же вечеру, — снова эта лучезарная игривая улыбка. Быстро же она перестраивается. Ната встала, и я наконец-то смогла оценить все нюансы её «скромного» аутфита: огромный вырез на спине и алая мини юбка. Поспешные выводы любит делать не только Саша, хоть бы он там обыкался. И почему всё должно быть красным? Любимый цвет? — Русский или пул? — не дожидаясь моего согласия, спросила школьница. Собственно, ответ её тоже мало интересовал, так как она уже направилась к большому русскому столу. Большие шары, маленькие лузы и высокие борты. С моим ростом играть в этот вид бильярда было, мягко говоря, неудобно. В народе бытует мнение, что до высоких долго доходит, и я начинала в этом убеждаться. — Я сейчас, — иду до Димы и прошу подсветить стол, у которого осталась Ната. — Заобщались? — Ну, такое, просто компанию составляю. — Уже неплохо. Может, выпьете чего? — его тон тут же становится серьёзным, — Я имею ввиду газировку, — до сих пор вспоминает тот случай, наверное. Зачем запоминать дату рождения племянницы, когда можно спросить у её мамы? Правильно, незачем. Но ни один проступок не должен быть забыт, нет. А что, если такое повторится? Он ведь хороший дядя, не должен этого допустить. Эта их с мамой настороженность уже порядком достала. — Колу. Литр давай, можешь не разливать. Беру бутылку и иду к нашему столу. Хорошо, что она выбрала самый дальний от бара. Смогу незаметно достать фляжку. — Я разбила, твоя очередь. Шары были распределены по столу достаточно равномерно. Неплохо для новичка. Промахиваюсь. Сложно перестроить мышление и увидеть наилучший вариант удара после американки. Каждый шар может быть битком, и это периодически забывается. Ещё и размеры непривычные — нужно бить точнее. Наверное, геометрия стала бы интереснее, если бы на ней учили высчитывать траекторию мяча и угол удара. И физика бы подключилась для расчета силы. Всё-таки, математика — великая вещь. Но, сука, сложная. Первый. Второй. Третий. Да она издевается. Девушка заметила мои нахмуренные брови и усмехнулась. — У моего папы был клуб в Питере, а когда он переехал в другое помещение, бильярдный стол там оказался не к месту. Вот и мы поставили его в свой гараж. Так что не удивляйся, я давно практикуюсь. Так эти её недоумевающие глаза в прошлый раз, когда Ната была здесь со своим теперь уже бывшем парнем, были лишь уловкой. «Что это за палка непонятная? Что я должна с ней делать? Эти кругляши нужно катать по столу? Дорогой, покажи, как правильно,» — скорее всего она сказала Жене что-то подобное. Стоп. Клуб? Питер? Свой гараж? О чём она говорит? Неужели она из хорошо обеспеченной семьи? Хотя я не уверена, что владельцы клубов гребут деньги лопатой. Но бильярдный стол в гараже — звучит солидно. Сплошные вопросы без ответов. Да и с чего меня должно всё это волновать? Я поймала себя на том, что изучаю лицо девятиклассницы. Впервые я смотрела на него так пристально. А ведь если смыть всю косметику и снять пирсинг, миру откроется круглое детсковатое личико. И косички эти тут не нужны, только закрывают глаза и щёки. Цвет её глаз в полумраке «Пирамиды» невозможно было определить. Подвесные лампы над столами не сильно улучшали видимость вокруг, испуская свет строго на зеленое сукно. А в школе она ходит накрашенная? Вроде нет. Или я ошибаюсь? Нужно будет обратить на это внимание в следующий раз. Не могу сказать, что подобный панк-рок образ ей не шёл. Напротив, все эти дерзкие элементы смотрелись на ней очень органично. Но у меня всё равно возникало странное ощущение при взгляде на школьницу. Что-то в ней было неправильно. Она как будто сошла со старой фотографии и не была при этом настоящей. Двумерное изображение ожило и притворялось человеком. В школе она тоже производила странное впечатление. Но в данный конкретный момент девушка была живой. Видимо, родная атмосфера и отсутствие каких-либо знакомых, не считая меня, немного раскрепостили её. Ната вела себя спокойно и уверенно. Вот, чего ей не хватало раньше — естественности. Расслабься и получай удовольствие от жизни. Именно эту фразу она олицетворяла. — Чего застыла-то. Я не попала, — его звонкий голос заставил оторваться от мыслей. Мы сыграли три партии, почти не разговаривая друг с другом. Лишь иногда перебрасывались короткими фразами — всё же мы не были толком знакомы. Такая обстановка меня напрягала. Ещё сказывался тот факт, что все три партии взяла она. Ненавижу проигрывать. Нужно помочь себе расслабиться. Отойдя ближе к стене я достала фляжку и сделала сразу несколько небольших глотков. Газировка уже закончилась и запивать было нечем. Горькая пряная жидкость обжигала горло. — Ты как, будешь? — в детстве меня учили делиться. Вся её уверенность куда-то улетучилась. Передо мной стоял ребенок, которому как будто приоткрыли секреты взрослого мира. И он был к этому не готов. — А можно? — в её глазах читался страх и желание познать неизведанное. — Ей-богу, Наташ, ты буквально недавно собиралась закатить пьянку двадцатилетним парням, попутно охмуряя самого богатого из них. Но вот глоточек рома — это уже слишком для тебя. — Если честно, — она немного помедлила, — меня не Наташа зовут. Очередная неожиданность. Которая за сегодняшний вечер? Я уже сбилась со счёту. Я и не думала, что её зовут Наташа. Или что её зовут не Наташа. Я вообще ничего не думала о её имени. Это само вырвалось. Видимо, на уровне подсознания я поставила для себя знак «равно» между именами Ната и Наташа. — Рената, — она протянула руку. — Полина, — зачем-то повторно представляюсь и жму руку. — Почему сразу не сказала? — Оно мне не нравится, дурацкое имя. — Ну, мне оно тоже не нравится, — я не видела смысла врать ей, имя и правда слегка резало слух. — Вот давай за это и выпьем. За общую неприязнь к твоему имени. Эти слова не были чушью, они просто миновали мой повседневный «фильтр базара». А я могу заметить, что через этот фильтр обычно проходило только около пяти процентов реплик, которые на самом деле хотелось озвучить. Как говорится, молчание — золото. Неужели язык начал развязываться после нескольких глотков? Нет, волнение тоже мешало нормально подумать, прежде чем выпалить что-то подобное. Зато через полчаса мы обе уже действительно были немного навеселе, поэтому четвертая партия прошла энергичнее предыдущих — времени на раздумья уходило в разы меньше. Главное с Димой долго не разговаривать в таком состоянии. Блять, меня же мама должна забрать! Ладно, придумаем что-нибудь. — Так это папа тебя научил играть? — В основном да. — А у меня вот нет отца, — молоде-е-ец, выложить первому встречному все личные переживания — всегда замечательная идея, дубина. — Ну, где-то же он должен быть. — Наверное. Но у меня даже отчества нет, — следующим шагом будет распиздеть ей свои полные паспортные данные. Вперёд! — Мама никогда не упоминала его имени или хоть чего-то, связанного с ним. Она вообще мужчин всем сердцем ненавидит, — теперь отдай ей ключи от квартиры. Терять-то нечего уже. Трепло. — Люди есть хорошие, а есть не очень, и это не зависит от их пола. — Попробуй ей это доказать. Даже лучшего друга приходится в гости тайком водить. — А подруг? «А подруг у меня нет,» — эти слова застряли в горле. Чего ж ты молчишь? Только что выдала всю семейную подноготную, а признаться в одиночестве не можешь? Ссыкло. — Давай я у тебя сегодня заночую, — алкоголь сближает людей быстрее любого тимбилдинга, — ты вроде говорила, что тебя мама должна забрать. Вот и посмотрим, как она отреагирует. Нет, у этой девочки точно нет никакого понимания о личных границах и этапах знакомства с новыми людьми. Но, может быть, это говорил в ней ром. — Я знаю, как она отреагирует на любого незнакомого человека посреди ночи в своём доме. Плохая идея. Я глянула на часы, висевшие прямо над нами. Обе стрелки одновременно сдвинулись на двенадцатичасовую отметку. В голову навязчиво лезли мысли о тыквах, каретах и туфельках. Не хватало только громогласного боя курантов. Уж с кем-кем, а с Золушкой мне себя точно не хотелось ассоциировать. Бесхарактерная тряпка. — Наверное, пора сворачиваться потихоньку. У тебя есть жвачка? — У меня даже карманов-то нет, — Ната показательно опустила глаза на свою короткую юбку. — Плохо. Ладно, сядем на заднее сиденье. Не думаю, что мама что-то прочухает. Она в это время думает только о теплом одеяле и мягкой подушке. Я вообще удивилась, что она согласилась меня забрать, — но на самом деле ничего удивительного в этом не было. Она не могла доверить любимую дочурку какому-нибудь сомнительному таксисту, решившему поработать в ночное время. Она меня до старости опекать собралась? В семнадцать лет хочется уже самостоятельно распоряжаться своими передвижениями. Мама не держала меня в ежовых рукавицах в этом плане, но считала, что обязана знать, где я нахожусь в любой момент времени. — Ты же сказала, она будет против незнакомцев, разве нет? — Ещё она будет против школьниц, шатающихся в темноте в одиночку. Так что подвезти тебя она согласится. Я пойду стол закрою и позвоню ей. Я дошла до Димы и с хлопком опустила ладонь на барную стойку прямо перед его носом. — Не знаю, сколько там успело накапать, но больше пятиста у меня с собой нет, — на мой взгляд это было отличным отвлекающим маневром. Надеюсь, он не станет расспрашивать меня ни о чём и не успеет принюхаться. Хотя тут от каждого несёт алкоголем, он не должен различить в этой мешанине запахов мой единственный, но подстраховка никогда не помешает. — Мы же обсуждали это! — Бери, что дают, и не жалуйся, а то разоришься. Мы наигрались. Я сейчас позвоню маме, и она нас подберёт, — при упоминании сестры Дима успокоился и напрягся одновременно — до чёртиков её боится. — Ладно. Позвонишь, как доедете? — Конечно. Спасибо, — как я и рассчитывала, диалог вышел коротким.***
Мы ехали молча. Все хотели спать. Я чудом не вырубилась по пути. За дорогой я особо не следила, поэтому так и не поняла, куда мы заехали, чтобы высадить Ренату. А названный ею адрес, естественно, не пожелал удержаться в голове. Рената. Рена-а-ата. Ре. На. Та. Действительно какое-то убогое имя. Ни за что бы не назвала так своего ребёнка. Дома я буквально заставила себя переодеться, отправила Диме смс-ку, рухнула на кровать и тут же провалилась в сон.