Я разлюблю тебя в феврале

от лица Лены: Кофе с сигаретами с утра натощак. На подоконнике смиренно лежит пачка "kiss", лохматая я смотрю в окно сонными глазами, пока Олег, решивший навестить меня в 8 утра, любовался мной, как чем-то необыкновенным - пейзажем, картиной, искусством... Он так безнадежно влюблен, а я так уверенно играю с ним. Он оценивающе смотрел на задымленный балкон, на только выпавший снег, на меня сквозь дым, изучая каждый мой сантиметр и каждый мой выбивающийся волос издалека. Поправляя очки, он по привычке отмахивался от дыма, летящего в комнату, руками, не сводя с меня глаз. -Ко мне на чай ты бы мог придти и не в форме, а то ты с ней не расстаешься. Я ненавидела его идеальную белую рубашку, худое тело под ней и связанный бабушкой свитер. Его бабушка меня не одобрила, лишь дед пожал мне руку и всегда был рад встрече. "Слишком откровенна, слишком вульгарна, быдловата и проста для тебя." - заботливо сообщила она своему внуку. Черные носки с дыркой на пятке, запах марли и обветренные губы. Я ему закатила глаза, а он в ответ улыбнулся. Улыбнулся, блять. Обычно на такой взгляд отвечают плевком в лицо, а он, блять, влюбленно улыбается. -Ты у меня такая потрясающе красивая. -Спасибо. - я так устала это слышать от него. -Я хочу, чтобы наши дети были похожи на тебя. -Я тоже. Я снова посмотрела на него, кидая бычок вниз с третьего этажа, и увидела его, безумно наблюдающего. Господи. -У тебя даже чай какой-то особенный, Лена. Я такого в жизни не пил. Вид из окна меня интересовал куда больше его однотипной болтовни сквозь стихи, которые я постоянно забывала по причине: не слушала. Под моим окном проехал черный мерин, аккуратно остановившись у соседнего подъезда. Знакомый силуэт в черном пальто вышел из машины, хлопнув дверью и попав солнечными зайчиками от нее прямо мне в глаза. Серябкина выходила из машины, выжидая выхода водителя. О как придумала, уже на такси разъезжает. -Что ты там так высматриваешь? -Олег, пей чай, я прошу тебя... Я прищуренно наблюдала за Олей, усомнившись в том, что это было такси. Кажется, это ее любовник. Всё-таки умная девочка нашла с кем потрахаться. Что-то жгучей полоской прошлось по спине. Я нервно отбивала ногтем ритм на несчастной бумажной пачке сигарет. Жжет почему-то. Ее новый ебырь выглядел довольно крупным и действительно привлекательным - лет на 5 точно он был ее старше. Волосы подстрижены коротко, на руках тюремные татуировки - зек. Она ему широко улыбается, рукой гуляя по его плечу. Нежно целует в щеку. Кажется, меня обидело именно то, что она не рассказала мне о своем новом ухажере. Или же другое. Я зажмурилась, позволяя декабрьскому ветру привести меня в себя. Вдох-выдох. Я снова окинула взглядом ее алые губы в помаде, так ярко она красится крайне редко. Может, она устроилась проституткой? О Господи, нет. Стоило парню хлопнуть дверью, он тут же обнял за талию Серябкину и прижал ее к себе. Она звонко засмеялась, и ее смех прошёлся по всему моему телу пронзительной болью, дрожью, жаром. Назло всему я смотрела на ее улыбку, пытаясь увидеть там искренность - почему-то не находила, хотя актриса из нее хорошая. Взгляд у нее был запутан, потерян, но улыбка обращала взгляд парня на себя, сбивая с толку. Я ревную. Если бы ревность была человеком, я клянусь, я бы стояла сейчас вся в шрамах и ожогах, с побитыми коленями, пока Олег клеил бы мне заботливо и трепетно пластыри на раны. Я схватила цепкими пальцами горшок с кактусом, стоящий совсем рядом, и злобно выдвинула нижнюю челюсть. -Лена... -Заткнись, твою мать, заткнись! - крикнула я Олегу и швырнула горшок в направлении парня, но он, к сожалению, упал около его ног. Два ошеломлённых взгляда тут же устремились вверх, пока я взяла ещё один цветок и спряталась за подоконником. -Ты что творишь? -Он сейчас в тебя полетит, Олег, блять. Но горшок точно полетел в окно на пару. Я не сдалась, взяла третий горшок... Оля, узнав мое окно, с которого она сама же часто свисала пару лет назад, ожидая маму с работы, уверенным и разрезающим воздух шагом двинулась к моему подъезду. Я злобно оглядела парня, удивлённо и даже немного запуганно смотревшего прямо мне в глаза. Черт. -Лена, возлюби ближнего своего... Олег положил мне руки на голые плечи в попытке успокоить, поправляя бретель от майки, на что я увернулась, психанула, возразила, отбиваясь от него через мат: -Я сейчас тебя так не возлюблю, что тебя и ближние не узнают, ты понял? Дверной звонок ровно через пять секунд разрывался. Олег тут же поспешил открыть двери, пока я встала посередине комнаты, выжидая появления. Все так же снося воздух собой, она подлетела ко мне пулей. Губы сжаты, голова, как всегда, запрокинута вверх, взгляд слепит своей яростью, а пальцы нервно теребят край пальто. Она подлетела ко мне, вмиг успокоившейся, заглянула прямо в меня, разжав губы, и тоже будто успокоилась. Мы долго смотрели друг на друга в тишине, пока Олег сидел на диване и наблюдал за нами. Она смотрит. Дышит все спокойнее. И вот ее пальцы тоже отпускают край пальто. Я всё-таки разглядела в ее взгляде искренность хотя бы сейчас. Хотя бы злилась она искренне, спокойствие ее было честным - на том спасибо. Запах ее духов тут же накрыл меня стеной от резкой остановки около меня. -Ты что творишь? - глаза ее о чего-то блестели, или же мне показалось это на солнце. -Ничего. -Ты чего кидаешься горшками? Зачем? -Уберечь тебя хочу от нежелательных связей, ещё букет венерический подцепишь. Олины глаза по пять копеек и ровный взгляд на Олега. Серябкина оглядела его с ног до головы, будто ища в нем что-то новое, хотя видит его в школе каждый день десятки раз. -Ты ебанутая, Лена? Это мой двоюродный брат. Эхом отозвалась эта фраза. Лишь бы она не распознала моей ревности. На ее телефон пришло сообщение. "Я позже заеду. Уйми свою пассию." -Пассию? - она снова посмотрела на меня потерянным взглядом, смеясь, - Слышишь, мой брат решил, что мы встречаемся. Я выдавила из себя смешок, она тоже. Я так и не поняла, что это было, но сравнить это можно было с горением бензина. Так же эффектно, резко, долго и больно, уничтожительно...