Это не лечится

16.07.1998

I've been too long, I'm glad to be back. I bet you know I'm... Меня долго не было, и я рад вернуться. Готов спорить, ты знаешь это «Back In Black», AC/DC

— Скажите мамочке «Пока», — Эллен наклонилась, и близняшки с двух сторон синхронно чмокнули ее в щеки. — Буду поздно, не забудь их покормить, — это адресовалось уже Джо, вяло помахавшей матери рукой. — И сама не забудь поесть, а то похожа на сушеную рыбу. — О’кей, мам! — Джо сползла по шезлонгу и пристроила учебник истории на животе. Похоже, кто-то не слишком старательно учился в прошлом году. Эллен ушла, оставив заднюю дверь открытой. С улицы раздалось урчание машины. Как обычно в это время, она уехала в «Дом у дороги». Малыши вернулись в свою песочницу и снова увлеченно принялись там копаться. Судя по тому, с каким рвением Билли орудовал зеленой пластмассовой лопатой, они явно планировали закончить прокладку метро под нашим районом еще до конца лета. Мэри не менее усердно выгребала из ямы песок, так что наружу торчала только попка, обтянутая розовыми штанишками в оборочках. Они очень изменились, выросли, стали такие самостоятельные, взрослые. Если бы я увидел их на детской площадке, то, возможно, даже не узнал бы. Хотя вру… узнал. Билли стал ужасно похож на Сэма в том же возрасте. Чтобы убедиться, я достал из бумажника старую полароидную карточку. Это сняли в Макдоналдсе, на мой восьмой день рождения. Вон на торте горит восемь тонких свечек и видна надпись «С днем рождения, Дин!» На нас дурацкие блестящие колпачки, даже на папе, я улыбаюсь наполовину беззубой улыбкой, а Сэмми косит взглядом на торт. Если мне было восемь, то ему как раз три с половиной, как сейчас близнецам. У Билли нет такой длинной челки, как у Сэма, но курносый нос, хитрые глазищи и ямочки на щеках точно такие же. Убедившись, что дети заняты игрой, Джо сдвинула на нос темные очки и, видимо, собралась вздремнуть. За год, что я не был дома, выросли не только близняшки, Джо тоже. Из тощей пацанки она потихоньку начала превращаться в настоящую девушку. У нее даже появилось что-то, похожее на грудь и талию, а с носа исчезли детские веснушки. Выводит она их, что ли? Надо будет спросить у нее, чем. А то надоело видеть в зеркале свою конопатую рожу. Несерьезно это как-то, я ж вроде как охотник. На моем счету уже три призрака, разборки с одной ведьмой в Юте и оборотень из Северной Каролины, это не считая того каппу, которого мы убили вместе с Сэмом и Эшем. Неплохо для девятнадцатилетнего парня, который занимается этим меньше года, разве нет? Жаль, это не те достижения, которыми можно похвастаться перед девчонкой в баре, поэтому врать я научился будь здоров, могу изобразить хоть студента, хоть почтальона, хоть биржевого маклера. Ну, может, «офисный планктон» и не совсем мое амплуа, но всякие героические пожарные, полицейские и прочие спасатели у меня получаются на «ура». Одно портит дело — слишком уж молодо выгляжу, особенно с этим дурацкими веснушками. Но чаще всего срабатывает. И с девочками, и с прочими гражданами, когда занимаюсь делом. Тем более, один чувак из знакомых Эша научил меня подделывать водительские права, полицейские значки и другие документы, так что без экспертизы от настоящих не отличишь. Кстати, надо бы проведать Эша, мне в городе еще не меньше недели торчать. Бобби сказал, что раньше ему не управиться, уж слишком моя детка пострадала. Просто удивительно, на что способны простые техасские старушки. Та бабка настолько отчаянно защищала от меня призрак своего покойного муженька, что я даже расчувствовался. Если бы вредный дедок не гадил людям, построившим гостиницу на месте, где двадцать лет назад была его автомастерская, то я, пожалуй, и оставил его в покое. Но от действий призрака пострадало четыре человека, в том числе десятилетний ребенок, поэтому мне пришлось с ним разделаться. За это я получил от старухи несколько зарядов из охотничьего ружья, и мне повезло, что она метила по машине, иначе я бы уже беседовал с Памелой с того света. Бобби решил, что это мне досталось от чьего-то ревнивого хахаля, и я не стал его разубеждать. Вообще-то мне кажется, что ему можно было бы рассказать. Если он и не поверит, то уж во всяком случае, отнесется спокойно и в психушку точно звонить не станет. А туда мне возвращаться не хочется, хватило и недели, что я там провел после того, как мы с Сэмми спаслись. До сих пор вспоминаю с содроганием и больницу, и доктора Робинсон. Фактически именно из-за нее, с виду такой милой и симпатичной дамочки, вся моя жизнь изменилась. Ладно бы только моя; свою бы я еще простил, но то, что она сделала с Сэмми, я ей никогда не прощу. Я подобрал горсть гравия и, высунувшись из кустов, кинул камешком в Джо. Она ойкнула и села, потирая пострадавшую коленку. Мэри вылезла из песочной ямы, сдвинула на затылок съехавшую панамку и с любопытством уставилась на старшую сестру. Я поскорее присел, укрываясь за забором. Мне не хотелось ставить родителей в известность, что я в городе, а малыши вряд ли сумеют сберечь мое появление в тайне. Поэтому я не рискнул показываться Мэри на глаза. Подождав, пока она вернется к игре, я снова пульнул камешком в Джо. В этот раз она не стала ойкать, а только приподняла очки и огляделась. Я помахал ей рукой. Как заправская шпионка, Джо даже вида не подала, что меня заметила. Вместо прыжков и безумных воплей, как я опасался, она молча поднялась с шезлонга и небрежным прогулочным шагом направилась к месту, где я скрывался. Глядя на ее непроницаемое лицо, я начал бояться, что они и Джо успели обработать. Но вот она подошла и улыбнулась мне так радостно, что у меня отлегло от сердца. — Привет, Дин! Я скучала по тебе, противный гамадрил! Где ты был все это время? — Я тоже по тебе скучал, мартышка ты мелкая! Мы неловко обнялись через забор. — Где ты пропадал все это время? — Джо по-детски надулась. — Слинял из дому и нос не показывал целый год! Знаешь, как мама с папой на тебя сердятся? Они о тебе говорить вообще не хотят, папа сразу злиться начинает, а мама просто отмалчивается. Может, хоть ты расскажешь, что произошло? Почему ты сбежал, почему Сэма в психушку запихнули? — Расскажу, все расскажу, — кивнул я. Естественно, я не собирался выдавать Джо полную версию событий. К такой откровенности ни я, ни, как я подозревал, Джо, не были готовы. — Кстати, мы ездили к Сэму в «Плезант-холл» на прошлой неделе. Его обещают выписать в следующем месяце. Правда, здорово? — Здорово. А где это? — я постарался не показать сестренке, как меня взволновало упоминание о Сэмми. Я уже давно и безуспешно пытался выяснить, куда его запихнули. — Это в Колорадо, где-то недалеко от Денвера. Я не знаю точный адрес, но помню, как мы ехали. — Класс! Ладно, давай тогда встретимся, но так, чтоб родители не знали. Накормлю тебя мороженым, поболтаем, о’кей? Вот номер моего сотового, позвони, когда сможешь, — я протянул Джо карточку. — Ой, круто, у тебя есть сотовый телефон! — восхитилась она. — Покажи! Я отодвинул полу ветровки и продемонстрировал ей висящую на поясе «мотороллу». Джо еще раз заглянула в визитку. — А почему здесь написано «Сержант полиции Дэн Маккаферти»? Я мысленно выругался: ну как я сразу не сообразил? Еще один пункт, по которому для Джо надо будет придумывать правдоподобное объяснение. — Просто так надо, — я сделал «морду кирпичом». — Потом расскажу. А сейчас мне пора. Жду от тебя звонка. Джо покивала и, снова напустив на себя шпионский вид, отправилась назад к шезлонгу. Малыши совершенно не обратили внимания на ее перемещения. Это было к лучшему. Хотя я бы не отказался их немножко потискать и, может быть, даже порылся с ними в песочнице… На самом деле я никуда особенно не спешил. Импала с разобранным двигателем стояла в гараже у Бобби, а одно дельце, которое было у меня в планах, я наметил провернуть сегодня ночью, так что впереди у меня оставалось не меньше десяти свободных часов. Так что я решил проведать Эша прямо сейчас. В Массачусетский Технологический он поступил без проблем, но вот проучился там совсем недолго. Насколько мне было известно, День Президентов он отмечал уже дома. Я толком не знал, за что его выперли, но точно не за неуспеваемость. Я надеялся, что он просветит меня на этот счет. Ладно я — я никогда никакими талантами и способностями не отличался. Но на Эша я возлагал большие надежды. Обидно, что он так облажался. То, что ни за квартал, ни даже на самом крыльце не было слышно музыки, вызывало подозрения, но я все равно стучал, пока мне не открыли. Мистер Эшер совершенно не изменился — все та же морщинистая, в старческих пятнах кожа, и та же растянутая майка в жирных следах от попкорна. — Дин Винчестер, сынок, это ты? — удивленно уставился на меня дедушка Эша. — Давненько ты не показывался, однако. А ты вырос, как я погляжу. Он похлопал меня по плечу сухой, как обезьянья лапка, ладошкой. — Я к Эшу, он дома? — Хотел бы я сказать, что он в университете, — завздыхал мистер Эшер, — Но, к сожалению, он дома. Точнее, на работе… — он набрал в тощую грудь воздуха и собирался разразиться долгой речью. Видимо, в дневном расписании телешоу образовался перерыв, и он был не прочь поболтать. — А где он работает? — я прервал словоохотливого старикашку. — Да где и раньше, — неодобрительно покачал головой мистер Эшер. — В баре «Дом у дороги». Разве ж это работа для такого талантливого мальчика, как наш Эфраим? Какую карьеру он там сможет сделать? Спит до обеда, приходит поздно, пивом от него постоянно пахнет. Сплошное расстройство нам с Мойрой на старости лет… — Спасибо, я к вам еще как-нибудь загляну! — я сбежал с крыльца. — Передавайте привет миссис Эшер. Я припарковал облезлый «додж», что одолжил мне Бобби, на краю стоянки и почесал в затылке. Показываться в баре Эллен мне было не с руки. В это время из дверей вышел мужик лет тридцати и направился к пикапу, стоящему неподалеку. Он выглядел типичным реднеком, с желтыми прокуренными усами, ти-шотке с закатанными рукавами и бейсболке «Colorado Rockies». Не дожидаясь, пока он уедет, я окликнул его. — Эй, приятель! Мужик смачно отрыгнул и нехотя посмотрел в мою сторону. — Чего? — Часто тут бываешь? — Захожу… — в отличие от мистера Эшера, чувак разговорчивостью не отличался. — Может, знаешь Эша, он работает здесь. — Этого мудня волосатого? Кто ж его не знает. — Слушай, позови его, пожалуйста! Скажи, знакомый спрашивает. Мужик сплюнул желтой от табака слюной, отвернулся и открыл дверь пикапа. — Дам пять баксов, — предложил я. — Десять. Я вздохнул: — Идет. Эш вышел через десять минут. Он пожал мне руку и кивнул, как будто мы виделись последний раз вчера вечером, а не полгода назад, когда я заезжал к нему в кампус под Новый год. Мы тогда славно упились на новогодней вечеринке в каком-то братстве, или, точнее будет сказать, сестринстве, потому что единственное, что я точно помнил — общага была женская. Утром я уехал охотиться на призрака в Чикаго, но сам момент отъезда в памяти сохранился смутно, думаю, что и с Эшем та же байда. Мы оба в ту ночь от души налегали и на пунш, и на пиво, и на виски, и даже вроде бы я не обошел вниманием текилу, помню, как слизывал соль с бедра какой-то телочки… В общем, при нашей последней встрече погудели мы славно, а сейчас Эш выглядел так, будто та вечеринка закончилась всего несколько часов назад. — Чувак, ты точно РАБОТАЕШЬ тут? — я покачал головой. — Или Эллен выдает тебе жалованье пивом? — Не гони, Винчестер, — надулся Эш. — Я просто не спал всю прошлую ночь. Я такую фишку нарыл, охуеть можно! Короче, есть одна программка… — О’кей, я понял! — остановил его я. — Пойдем куда-нибудь посидим, потрындим. — Тогда почему не зашел? — Эш кивнул на двери бара. — Ну, знаешь, встреча с Эллен не входит в мои планы… — туманно объяснил я. — Ладно, не бзди, — махнул рукой мой понятливый друг. — Сейчас отпрошусь, и встречаемся в нашей забегаловке на Вест Олд Хайвей минут через сорок. Он оказался на редкость пунктуальным, и ровно через сорок минут, я даже не успел полакомиться заказанными крылышками-гриль, как его еще более старый и раздолбаный «додж», чем тот, на котором я сейчас ездил, вырулил на парковку. Естественно, Эш выпил мой кофе, сожрал почти все крылышки, но я был на него не в обиде; как ни странно, я очень по нему соскучился и был готов простить ему даже такое. Тем более что я собирался рассказать ему то, что до этого не говорил никому. Даже той врачихе, доктору Робинсон. Я, наконец, дозрел, чтобы с кем-то поделиться. Но, чем дольше я сидел напротив Эша, смотрел, как он с аппетитом обгрызает куриные косточки, облизывая жир с пальцев, слушал его байки о драке, после которой его выперли из МТИ, тем яснее понимал, что ничего я рассказывать не буду. Не надо ему этого знать обо мне. Про охоту я ему, конечно, похвастаюсь, а про это не надо. Эш — это Эш, он не станет ко мне хуже относиться, не осудит, как отец и Эллен, но он не поймет. И это не упрек, я бы и сам не понял, если бы не был на своем месте. Инцест — это не та штука, к которой люди относятся с пониманием.