Гроза добра, звезда кинематографа

      Разговор с Дамблдором был долгим и поначалу неприятным. Обида на бывшего директора школы, какой бы мелочной она ни была, не покидала сознания Гарри до конца, но все же встреча с человеком, символизирующим лучшие года его жизни, поднимала моральный дух. Гарри понял, насколько сильно скучал по Хогвартсу и по магическому миру в целом.       Рассказ Дамблдора заключался в том, как Темный Лорд обрел свое бессмертие. По догадкам бывшего директора, Волан-де-Морт еще в юности разделил свою душу на несколько частей. Одну из них Гарри уничтожил еще на втором курсе — дневник, открывший Тайную Комнату и едва не погубивший часть учеников школы.       — Но если вы все знаете, зачем надо было писать, чтобы я заполучил воспоминания нового профессора? — возмутился Гарри. — Слихнурта, или как его там?       — Профессора Слизнорта, Гарри, — спокойно поправил его Дамблдор. — Это было необходимо. Понимаешь ли, мальчик мой, я полагаю, что именно в этих воспоминаниях кроется тайна количества крестражей Волан-де-Морта.       Гарри не ответил. Чувство ответственности неприятно охватило мысли, а ведь он только-только сумел наладить свою жизнь!       Взять отгул на работе все же пришлось. Гарри не понимал, в чем было дело: то ли Дамблдор был мастером убеждения, то ли экс-гриффиндорцу самому захотелось еще хоть раз побывать в Хогвартсе, но он согласился на следующий день попытаться добыть воспоминания.       Тем более, утешал себя Поттер, даже если из этой затеи ничего путного бы не вышло, всегда можно было добавить новые сюжетные повороты в сценарий Темного Властелина. Благо, режиссер начал благосклонно относиться к этому, когда увидел, каким популярным стал-таки сериал.       Распрощались с бывшим директором смято. Гарри вдруг ощутил себя совершенно чужим этому человеку, на которого равнялся столько лет.       — Профессор Снейп прибудет через несколько минут, — сказал Дамблдор, собираясь. — Будь осторожен, Гарри.       — Вы тоже.       Мягко улыбнувшись, бывший директор трансгрессировал. А, спустя пару мгновений, с громким хлопком на его месте оказался профессор ЗОТИ.       Он окинул Гарри взглядом, в котором читалось презрение.       — Я полагаю, мантия при вас? — холодно спросил Северус. Гарри кивнул.       Не проронив больше ни слова, Снейп взял Поттера за запястье и крутанулся, трансгрессируя.       Неприятный рывок, ощущаемый в середине живота. Гарри сдавило со всех сторон, он не мог вздохнуть. Еще секунда — и они в Хогсмиде.       Деревушка, знакомая экс-гриффиндорцу с третьего курса, казалось, не изменилась вовсе. Людей почти не было, и это не мудрено — семь утра, люди только вставали с теплых кроватей. Несмотря на усталость и бессонную ночь, Гарри ощутил прилив сил. Захотелось рассмеяться, поддавшись порыву счастья.       Он снова здесь. В Хогсмиде. Бредет по узким улочкам, наступая на недавно выпавший и еще никем не тронутый снег. Даже воздух, казалось, имел свое очарование. Чистый. Без примесей выхлопных газов из маггловских машин.       Гарри едва поспевал за широким шагом профессора. Тот не проронил ни слова, но это было только на руку, ведь язвительные комментарии только испортили бы это невероятное чувство.       Словно спустя многие годы скитаний, Поттер возвращался домой. Вдали уже виднелась Астрономическая Башня. А интересно, Рон и Гермиона тоже сейчас там? Начинались рождественские каникулы. Может, уже разъехались?..       — Накиньте мантию, — бросил Снейп, когда они поравнялись с главными воротами. — У вас времени до исхода дня. Как стемнеет — встречаемся здесь же. Я переправлю вас обратно домой.       — Спасибо, — чуть растерянно ответил Гарри, краем глаза заметив, как Северус скривился от его благодарности.       Ничего больше не отвечая, профессор направился к школе. Гарри же накинул на себя мантию-невидимку, не в силах до конца поверить, что снова находится в Хогвартсе.       Солнце еще не встало, но утреннее освещение вдруг напомнило Поттеру о ранних тренировках по квиддичу. Он не помнил, когда в последний раз брал в руки свою метлу. А уж когда тренировался… Но сейчас не время думать об этом.       Гарри зашел в замок. С трепетным чувством он прошел мимо Большого Зала. Каждый уголок Хогвартса был наполнен воспоминаниями, каждая минута, проходящая здесь, казалась осмысленной и счастливой. Дамблдор прошлой ночью рассказал, что Волан-де-Морт возвращался, подавая прошение взять его на должность преподавателя. Гарри его понимал. Жизнь в другом месте, должно быть, казалась Реддлу пустой.       Гарри вообще с каждым днем все больше понимал мотивацию Темного Лорда, как бы ужасно это ни звучало. По началу от этого было страшно. Но часть вживания в роль — принятие персонажа. Принятие полностью, со всеми ужасающими поступками. Персонажа нельзя ненавидеть, иначе изобразить его не получится.       Нужная дверь. Дамблдор в точности описал, как добраться до спальни профессора Слизнорта, и теперь Гарри в нерешительности топтался у нее уже пятую минуту, мысленно повторяя то, что собирался сказать. Затягивать не хотелось.       Собравшись с силами, Поттер постучал.       — Мерлинова борода, — раздался за дверью сонный голос. — Кто это в такой час?       Дверь распахнулась и на пороге предстал невысокий, полный мужчина преклонных лет. Он был одет в удобную пижаму и, похоже, только что встал с кровати. Не увидев никого перед собой, профессор захлопал глазами.       — Ох уж эти ученики, — пробормотал наконец он, намереваясь закрыть дверь, но Гарри резво подставил вперед ботинок, не давая этому случиться. — Что за?..       — Позвольте войти, сэр, — тихо произнес Поттер. — Я Гарри. Гарри Поттер.       Слизнорт вздрогнул, вглядываясь в пустоту.       — Но как же?..       — Позвольте войти, — настойчивее повторил Гарри, и Гораций посторонился.       Оказавшись в просторной комнате, где каждая деталь говорила о том, что ее владелец — преподаватель Зельеварения, Поттер скинул с себя мантию и осмотрелся. Был небольшой бардак. На столике валялись неиспользованные склянки для зелий, на диване лежал смятый плед. Гарри с интересом задержал взгляд на булькающем котле прежде, чем перевести его вновь на Слизнорта.       Улыбнулся.       — Доброе утро, — вежливо поздоровался Гарри. — Разрешите сесть?       Гораций метнул нервный взгляд на дверь, скорее всего, опасаясь появления кого-либо из последователей Амбридж.       — Право, я бы не стал… У меня скоро урок, — уклончиво ответил он.       У Гарри внезапно заболел шрам. Едва подавив желание схватиться за него, он стиснул зубы. Боль норовила заполнить все окружающее. Словно дополнительным слоем, наложенным на реальность, Поттер ощутил ненависть Темного Лорда, направленную на какой-то предмет.       «Соберись.»       — Я не отниму много времени, — сказал Гарри, садясь на ближайшее кресло. — Перейду сразу к делу. Простите, что ворвался без предупреждения. Меня послал профессор Дамблдор. И еще всего год назад, попроси он меня о чем-либо, я бы сделал это незамедлительно и без лишних вопросов. Аккуратно. В лучшем виде. Но я не спал почти двое суток, — Поттер улыбнулся немного сумасшедшей улыбкой. Он стал слишком часто улыбаться. — И мои нервы на пределе. Меня выгнали из Хогвартса полтора года назад, сломали мою палочку, лишив полного контроля над магией. Я был свидетелем многих смертей. Людей, которых даже не знал, Седрика Диггори, моих… родителей, — голос невольно дрогнул. Гарри замолчал на несколько секунд, борясь с обострившимися от боли в шраме эмоциями. — И во всем этом виноват Волан-де-Морт. Прошу, не вздрагивайте, это всего лишь имя убийцы. Профессор Дамблдор сказал мне, что вы трепетно относились к моей маме. Что она была вашей любимицей. Она столько всего могла бы достичь, не отними Волан-де-Морт ее жизнь. Столько всего! Сколько ей было, вы знаете? Двадцать один. В двадцать один год она умерла, отдав свою жизнь за меня. Вы, наверное, думаете, зачем я, сын Лили, пришел и изливаю вам душу? Что ж, у этого есть причина. Волан-де-Морт возродился, я видел его своими глазами. Я дрался с ним. Я вижу, вы верите в это, хотя и пытаетесь отрицать. Вы знаете, что то, о чем я говорю, может быть правдой. Потому что благодаря вам, — Гарри особенно выделил это слово, — Темный Лорд не может быть убит. Потому что вы снабдили его знаниями о крестражах.       Слизнорт побледнел. На секунду Гарри показалось, что он разозлится. Выгонит его. Но профессор просто устало поднес руку к лицу и опустился на стул.       — Гарри, — тихо начал было он, но парень его прервал.       — Мне все равно, если вы считаете, что это вы виноваты в произошедшем. Мне все равно в каких фразах и при каких обстоятельствах вы сообщили Тому Реддлу о способе достичь бессмертия. То, что вы скажете, уйдет со мной в могилу. Никто и никогда не узнает о том, что это были вы. Я клянусь. Просто назовите число. Назовите число, профессор.       Боль разгоралась сильнее. Стиснув руки в кулаки, Гарри не отводил горящего взгляда от профессора, который, казалось, не знал, что сказать. На мгновение парню даже стало его жаль.       — Число, — повторил Поттер. — Прошу вас.       Слизнорт что-то невнятно пробормотал.       — Что?       — Семь. Семь, Мерлин их побери! — вырвалось у Слизнорта отчаянно.       Он вскочил, беспомощно озираясь, после чего встряхнулся, принимая вид спокойного и взвешенного человека.       — А теперь уходите, — еле слышно произнес он. — Я не в силах смотреть на вас. Лили… У вас ее глаза.       Семь.       Это число пульсировало в голове, удерживая Гарри в реальности, пока он не вышел в коридор.       Семь. Один из них — дневник. Еще шесть. Что это могло быть?       И тут боль с новой силой ударила в голову. Гарри едва успел накинуть на себя мантию и схватился за статую, в попытках устоять на ногах.       Он шел по длинному коридору со стеллажами. Он бывал здесь много раз, но никогда не понимал, где находился. Сейчас же осознание пришло само по себе — он был в Министерстве Магии. В самом сердце страны.       Перед ним скорчился человек с черными растрепанными волосами. Этот человек был едва жив. Высокий холодный смех.       — Глупец. Дай мне его. Сейчас же.       Новые крики боли, от которых душу охватывало наслаждение. Человек уперся ладонями в пол и вскинул голову.       — Ты его не получишь, — выплюнул Сириус Блэк.       — Круцио!..       Гарри распахнул глаза, чувствуя, как бешено колотится сердце. Сириус? Волан-де-Морт держит Сириуса в заложниках? Пытает? В Министерстве Магии?       Сам того не замечая, Поттер понесся в гостиную Гриффиндора. Пробегая коридор за коридором, в голове внезапно вспыхнула мысль: а что Сириус делал в Министерстве Магии? Парень резко затормозил. Надо проверить площадь Гриммо. Но как?       Хогсмид. В кафе мадам Розмерты наверняка должен быть камин.       Гарри побежал в другую сторону. От страха, что с крестным что-то могло случиться, он мчался так быстро, что оказался в деревне где-то через полчаса. Задыхаясь и едва стоя на ногах, Поттер затарабанил в паб «Три Метлы».       Открыли не сразу. Мадам Розмерта, работая допоздна, любила поспать подольше. Спустившись на настойчивый стук, она, ругаясь, отворила дверь и, увидев Гарри (он как раз снял мантию-невидимку), удивленно впустила его.       — Но что… — начала было она, но Гарри не дал ей договорить.       — Прошу! У вас есть камин?       У Гарри был такой отчаянный и напуганный вид, что мадам Розмерта без лишних вопросов отвела его наверх.       Оказавшись у камина, Поттер дождался, пока хозяйка паба выйдет из комнаты, и бросил горсть пороха перед собой.       — Площадь Гриммо, — негромко произнес он.       И вот он уже смотрел на знакомые стены дома собраний Ордена Феникса. Сириуса нигде не было видно.       — Сириус? Сириус!       Гарри звал крестного громко, уже было думая, что зря теряет время. Но тут на лестнице раздался топот шагов и заспанное лицо Блэка оказалось на одном уровне с лицом Поттера. Потирая глаз, Сириус запахнул халат потуже и удивленно посмотрел на крестника.       — Гарри? Все в порядке?       — Это с тобой все в порядке? — в голосе звучала заметная паника, хотя облегчение, что Волан-де-Морт не захватил Сириуса все же наступило. — Ты дома? Ты один?       — Да, я дома, и скоро должно быть собрание Ордена, но… В чем дело, Гарри?       Поттер вдруг замер, осознавая случившееся. Не проверь он сначала площадь Гриммо, Темный Лорд мог затащить его в ловушку. И кто знает, что его там ожидало. Может, все еще ожидает.       Шрам снова полоснуло болью. Гарри наконец понял, что это. Нетерпение.       Выдохнув сквозь плотно сжатые зубы, парень заставил себя улыбнуться.       — Прости, что напугал. Просто мы давно не общались, и я… Я соскучился, да.       На лице Сириуса промелькнуло сожаление.       — Гарри, если бы я мог, я бы…       — Да, разрешил бы проживать с тобой. Я знаю. Мне это не нужно. У меня все хорошо, правда. Мне пора. Прости.       И, не дав Сириусу договорить, Гарри завершил разговор. Отойдя от камина, он обессиленно опустился на стул и закрыл лицо ладонями.       Гарри едва дышал от пережитого стресса.