Домой Ричи возвращался самой длинной и долгой дорогой: в голове было слишком много мыслей, которые нужно было обдумать. Кто такая Миранда Бейкер? Коннор явно знал ее, но Ричи впервые увидел это имя — так же как впервые видел ее лицо.
Когда Коннор вообще успевал встречаться с кем-то, с кем не знаком Ричи?
Бикон Хиллз был небольшим городом, тут все были на виду, но мисс Бейкер приехала вчера… и почти сразу же погибла. Сейчас ее машина хранилась на стоянке полиции, и даже если полицейским и удалось выяснить что-то, связанное с убийством Бейкер, то в документах шерифа этого не было. И интересно, какие шансы были подбить Рида на то, чтобы тайком проникнуть на стоянку и попытаться осмотреть машину?
Дело само по себе было авантюрное и попросту опасное: полицейские могли принять их за убийц и начать огонь, например, и если Ричи это практически ничем не грозило, то для Гэвина последствия могли оказаться трагическими.
Ричи не был уверен, что готов так рисковать.
Конечно, у него всегда был другой вариант — попробовать все же разговорить Коннора, но в последнее время откровенность между ними была все более редкой, и отчего-то казалось, что этот случай точно не станет примером братского доверия.
Ричи не хватало доверия.
Застонав, он разлохматил волосы и снова пригладил. На самом деле…
На самом деле, он думал об этом всем, лишь бы не думать о Конноре. Коннор ждал дома, и даже если он ничего не скажет, притворится спящим, Ричи все равно было не по себе. Жгучее чувство вины покалывало внутри.
Он знал — знал, что ничего не может сделать, и все же
должен был. Обязан был придумать хоть что-то, что в этот раз непременно охладило бы гнев Аманды.
Но не придумал.
И теперь Коннор будет молчать и улыбаться, но борозда между ними станет еще глубже. Иногда Ричи в каком-то помутнении думал, что им и правда лучше было бы сбежать отсюда, пусть даже с риском стать омегами. Ричи готов был копаться в помойках и могилах, если это означало, что Аманда больше никогда не тронет его брата…
Вот только упрямее Коннора он никого не знал, а Коннор категорически отказывался «оставить все этой суке» и бросить Элайджу.
Какой бы длинной ни была дорога, именно в этот момент дом показался из-за поворота. Ричи вздрогнул, только сейчас замечая, что все же привык называть это место «домом», — кто бы мог подумать, что всего четырех месяцев окажется достаточно? Коннор говорил «дом» только про пожарище.
Странно, окна не горели. Внизу, в гостиной, где Аманда обычно смотрела телевизор или работала за компом, сейчас было темно, никаких отблесков экрана, на кухне тоже не видно было никакого движения.
Да и на втором этаже все как будто вымерло.
Окно Коннора темнело слева, плотно закрытое, и Ричи несколько секунд смотрел на стекло, кусая губы в нерешительности. Возможно, он спит? Обычно Коннор не ложился так рано, но сегодня что угодно могло произойти.
Окно Ричи справа по-прежнему было открыто, и он подпрыгнул, цепляясь за подоконник и подтягиваясь, беззвучно скатываясь внутрь. Ковер спружинил под коленями, глуша звуки — для этого он тут и лежал, — Ричи выпрямился, прислушиваясь и принюхиваясь…
В нос ударил оглушающий медный запах.
Волосы на затылке в один миг встали дыбом, а пульс подскочил почти до порога обращения, и взгляд Ричи заметался по комнате в поисках источника запаха.
— Коннор?! — позвал Ричи, даже не пытаясь звучать потише. Их комнаты были звуконепроницаемы лишь условно, но сейчас это последнее, что его волновало. — Коннор?!
По-прежнему ни звука не доносилось из всего дома.
Его комната была пуста, но дверь в ванную оказалась приоткрыта, и Ричи бросился туда, хлопая по выключателю. Яркий свет ослепил его на несколько секунд, и здесь запах чувствовался сильнее…
Первое, что Ричи заметил — дверь в комнату Коннора плотно закрыта, а второе… второе — потемневшие пятна на бортике ванной и раковине, и ужас вдруг накатил так сильно, что Ричи пошатнулся. Аманда могла ударить Коннора, могла даже избить — да, она делала это раньше, но поранить, чтобы пошла кровь и раны сразу же не закрылись? Нет, это невозможно, она не стала бы так поступать. Ее злил характер Коннора, его ненависть и отказ подчиняться, но альфа никогда не напала бы на члена стаи, чтобы специально его ранить.
«Но ведь он не член ее стаи? — издевательски спросил внутренний голос, слишком похожий на голос Коннора. — Он для нее опасный и враждебный чужак…»
— Коннор, дорогой, — взмолился Ричи, толкая дверь в спальню брата, — ты у себя?..
Коннор сидел под одеялом — накрывшись с головой, — первое, что Ричи увидел, это его светящиеся желтые глаза, и облегчение едва не свалило его с ног. Коннор жив, вот что главное (голос Коннора в голове издевательски спросил: «Это нормальная постановка вопроса, Ричи?
Он жив?»), но сейчас было не время для разговоров с воображаемыми голосами.
— Коннор? — прошептал Ричи, приближаясь, — Коннор, что случилось? Ты… ты в порядке?
Господи, нет, ясно же было, что Коннор ничерта не в порядке, но мысли Ричи так метались, что нормальные вопросы никак не шли на ум. Что он наделал? Что он наделал, когда свалил отсюда, бросив Коннора одного?
Что?..
— Конечно, Ричи, — голос у Коннора был сиплый, и даже нотка сарказма тонула в бесконечной усталости. — Ну конечно, я в порядке.
Нет, это звучало ни капельки не убедительно.
— Ты ранен? — голос у Ричи дрогнул, — что произошло, Коннор?
Ему совсем не нравилось, какое у Коннора бледное лицо… черт, да ему ничего тут не нравилось. Паника то и дело ударяла в голову, а контролировать пульс было все труднее. Он не мог обернуться, нет, только не сейчас, только не сейчас, и якорь царапал и обдирал внутренности, пока Ричи цеплялся за него изо всех сил.
— Это тебя не касается, — отрезал Коннор. Ричи наклонился, пытаясь прикоснуться — и тут же получил рукой в плечо, отшатываясь. — Оставь меня в покое, иди к себе…
Ричи отступил, автоматически подчиняясь — он не спорил с Коннором, почти никогда, и Коннор лучше знал, что ему нужно. Но… Но сейчас ситуация явно требовала вмешательства, и — хотя Ричи трясло от страха, волнения и ярости, — он должен был взять себя в руки и что-то делать.
Даже если Коннор против.
Глубоко вдохнув и задержав дыхание, чтобы немного успокоить сердце, Ричи опустился на колени и потянулся к Коннору, хватаясь за одеяло.
— Я только посмотрю, любимый, — успокаивающе сказал он, в глубине души готовый, что Коннор укусит его или обратится, или еще что-нибудь такое, что непременно плохо кончится для Ричи.
Ну и ладно.
Наплевать.
Но Коннор его не укусил — продолжал молча сидеть и смотреть своими злыми глазами, даже не сопротивляясь, когда Ричи совладал с одеялом.
— Господи, — выдохнул тот.
Вся толстовка у Коннора была в пятнах крови, и пальцы, и колени, и… Ричи пришлось задержать дыхание, чтобы не вдыхать, накрывая руку Коннора, прижатую к боку, своей.
— Я посмотрю, — сказал он потверже.
Коннор моргнул, опуская взгляд и как будто немного сдуваясь — его напряженные плечи опустились, и Ричи решил, что это означает согласие.
Под толстовкой обнаружилось плотно свернутое полотенце, пропитанное кровью. На Ричи накатило ощущение нереальности происходящего: они никогда не участвовали в серьезных драках (даже с засранцем Маркусом Ричи всегда ограничивался словесными стычками), их никто не обижал, они берегли друг друга…
Царапины — раны — были глубокими и на вид опасными, и Ричи не впервые видел кровь, но сейчас у него на секунду потемнело в глазах, а к горлу подступил комок. Это выглядело ужасно,
было ужасно, и то, что Коннор оказался со всем этим совсем один, выглядело как оживший кошмар.
И они совсем не заживали.
Сейчас Ричи в ужасе не мог понять, как так вышло, что он ушел. Вскочив на ноги, он в одно мгновение оказался возле двери, хватаясь за ручку и готовый наброситься хоть на альфу, хоть на нее вместе с бетами и вообще всеми оборотнями западного побережья, и зрение затуманилось, пока он чувствовал превращение всем телом…
В доме никого не было. Глубоко вдохнув, Ричи застыл на верхней ступеньке лестницы, царапая перила когтями: Аманды не было, и ее бет тоже, и больше всего ему хотелось отправляться искать их — но он не мог. Не мог снова оставить Коннора одного.
Вернувшись в комнату, Ричи метнулся в ванную за новым полотенцем и наклонился к Коннору, уже не спрашивая разрешения. Раньше ему доводилось делать такое всего пару раз — один раз, когда Коннор ободрал ногу рябиновой веткой, а другой, когда старая собака Ричи, Линда, наступила на гвоздь… Он не то чтобы был мастером.
— Что ты?.. — Коннор резко замолчал, когда Ричи прижал пальцы к воспаленным краям раны, и по его руке зазмеились черные вены. — Ричи!
И он схватил Ричи за запястье, отрывая руку от себя. Ричи зашипел, высвобождаясь и встряхивая ладонью: отвратительное ощущение боли и немоты на мгновение проникло в самые кости. Нет, Ричи не собирался уступать.
— Потерпи, — сказал он бескомпромиссно, снова касаясь раны, — сейчас должно стать лучше…
Вены снова почернели, на этот раз жутковато-толстые, рука сразу заныла, но Ричи и не подумал ее убирать.
— Господи… — выдохнул Коннор.
У него на лице отразился сначала шок, а следом такое облечение, что Ричи едва не отшатнулся из страха, что делает что-то не то. Но это единственное, что он мог — и свободной рукой он сжал пальцы Коннора, пугающе холодные, в иллюзии поддержки.
— Тебе лучше? — Ричи не был медиком, и у них не было никаких знакомых медиков, или шаманов, или хотя бы взрослых, которые могли бы помочь, так что им придется только ждать, когда раны затянутся своим чередом — завтра или когда им будет угодно. — Попытайся заснуть, — прошептал он, — утром тебе точно должно стать лучше.
Если бы только он сам испытывал эту уверенность…
Он расправил плечи, готовясь к спору, но Коннор, кажется, утратил весь запал.
— Спасибо, — сказал он, опрокидываясь на бок и закрывая глаза.
Ричи помотал головой, хотя Коннор его не видел.
— Ты не должен меня благодарить.
Он накрыл Коннора одеялом — потом на негнущихся ногах сходил в свою спальню и забрал одеяло оттуда, перенося к Коннору и накидывая его сверху. Тепло не повредит, тем более что он собирался проветрить. Запах крови и отчаяния сводил с ума.
Кровавые пятна все еще ждали его в ванной, очевидные и обвиняющие — Ричи не хотелось смотреть на них, но он хотел знать правду. Только теперь он заметил и брызги на зеркале, и небольшие следы на двери в его комнату изнутри.
Поколебавшись всего несколько секунд, Ричи сжал пальцы несколько раз, пытаясь расслабить сведенные мышцы, осторожно протянул ладонь будто к огню — и прикоснулся к следам.
Белая вспышка ударила по глазам.
Он увидел это: окровавленную руку Коннора на ручке, то, как он опирается на косяк, толкая дверь…
— Черт, черт, — Ричи яростно потер глаза.
Все это время его брат нуждался в его помощи, пытался обратиться к нему…
Нет, он не мог об этом думать, или он разрыдался бы прямо тут — и вряд ли это лучшее, что он мог сейчас сделать.
Так что вместо рыданий он убрался в ванной, тщательно смывая все следы произошедшего, запаковал испачканные полотенца в пакеты с клапанами, которые хранил в шкафу для грязной одежды, бездумно собрал сумку на завтра.
Он даже не был уверен, что кладет туда то, что нужно.
Коннор спал к тому моменту, когда Ричи закончил с уборкой и осторожно сел на кровать, — даже во сне его лицо казалось болезненным и угрюмым, совсем не похожим на его обычное выражение.
Вздохнув, Ричи лег рядом, не прикасаясь к нему.
Он совершил чудовищную ошибку, он знал — и понятия не имел, как теперь все поправить.
*
Утром он проснулся один.
Страх ударил Ричи даже раньше, чем понимание, и он вскочил на ноги быстрее, чем успел додумать мысль до конца.
— Коннор?!
Коннор обнаружился внизу, за столом с чашкой кофе — по-прежнему бледный, он даже не улыбнулся Ричи, когда тот скатился с лестницы.
— Доброе утро, — поздоровался он.
Запаха… запаха почти не было. Ричи нахмурился: Коннор явно принял душ и полностью оделся к школе, но могло ли все зажить к утру?
— Как ты? — настороженно спросил он.
Коннор опустил взгляд на кружку, отпил кофе.
— Забыл вчера сделать экономику. Но она последним уроком, так что успею что-нибудь придумать.
Серьезно? Экономику?
— Я не об уроках, — сказал Ричи упрямо. — Как ты себя чувствуешь?
Коннор пожал плечами — но Ричи видел, как он скривился всего на миг.
— Все нормально…
— Поговори со мной, Коннор! — Ричи хлопнул ладонями по столу и сам вздрогнул от того, какой громкий звук получился. Но он не отступил. — Поговори со мной, ну… Пожалуйста?
Глаза Коннора вспыхнули на мгновение злым желтым светом.
— Я, — он поднялся, отодвигая кружку, — не хочу с тобой говорить, Ричард.
И, пока Ричи шокированно переваривал такой ответ, он подошел к двери и поднял свой рюкзак.
— Подожду тебя на улице, — заявил он.
И исчез за дверью.
*
Дорога в школу превратилась в трассу кошмаров: Ричи был так сильно напряжен, что дважды едва не сломал руль — но Коннор даже не прокомментировал. Он вообще в основном молчал и смотрел в окно, его брови были сведены, словно он о чем-то глубоко задумался, и это что-то точно не было приятным и радующим. Запаха почти не ощущалось, но Ричи вздрагивал каждый раз, стоило машине дернуться на ухабе. В голове царил жуткий хаос: что… что им теперь делать? — вперемешку с иссушающим гневом на Аманду, нелепой обидой на Коннора и миллионом других эмоций, каждая из которых разрывала Ричи на части.
Он так привык думать и планировать, как бы уболтать Коннора присоединиться к стае Аманды, что реальность окатила его словно ледяной водой: этого никогда не будет. Никогда Коннор не впишется и не согласится, да и сам Ричи больше не подвергнет его такой опасности.
У него в голове все еще не укладывалось, что альфа могла напасть на подростка — на его брата, господи боже. Все казалось, что это какая-то ужасная ошибка, и все вот-вот разъяснится…
Но ему и после пожара так казалось. Что стоит только зажмуриться, а потом он откроет глаза — и все будет как прежде.
— Коннор… — попытался он, остановив машину.
Но тот, схватив свой рюкзак, уже выбирался наружу.
— Поболтаем потом, ладно? — легкомысленно сказал он, — не хочу опаздывать на урок.
— Потом? — Ричи вытащил ключ. — Когда?
Но Коннор только улыбнулся — очень сухо.
— Потом.
И Ричи пришлось довольствоваться этим.
За весь день Коннор умудрился ни разу не остаться с ним наедине. Даже на ланче он быстренько влился в компанию своих приятелей из команды — хотя улыбнулся Ричи и даже поблагодарил, когда тот протянул взятые из дома сэндвичи.
Наверное, только Ричи видел, какой отстраненный у него при этом взгляд.
Постепенно от напряжения у Ричи начали болеть все мышцы, а любой резкий звук стучал прямо по нервам. Несколько раз издалека он видел Гэвина Рида, но тот — определенно — тоже Ричи избегал, и сегодня это отчего-то добавляло напряжения.
Последний урок, экономика, наступил через тысячу лет, Ричи уже успел состариться, умереть и немного разложиться. Теперь нервозность грозилась сломать его кости, и даже Норт, которой обычно было плевать на других, начала оборачиваться на него с тревогой.
Ричи думал: последний урок, и что им тогда делать? Что он будет делать, если Коннор решит поехать домой — к Аманде? Где вообще Аманда и почему она исчезла?
Могут ли двое несовершеннолетних бет противостоять альфе… или даже убить ее?
Черные мысли прервались, когда мистер Гонсалес — учитель экономики — ручкой постучал по парте Коннора.
— Хейл, выходи сюда, — позвал мистер Гонсалес, — у тебя какой-то сонный вид, тебе нужно взбодриться. Расскажи-ка нам… Хейл!
Но Коннор, вместо того чтобы выйти к доске, свернул к выходу и толкнул дверь класса.
— Мне нужно в туалет, — буркнул он, исчезая в коридоре под изумленными взглядами учителя и одноклассников.
— Тогда… — слегка опешил мистер Гонсалес, — тогда другой Хейл.
И нет, Ричи не мог идти к доске — вскочив, он рванул следом за Коннором, потому что ну какая экономика сейчас? Все его лихорадочные мысли вдруг склеились в огромный взрывоопасный комок, и если он сейчас не увидит Коннора, не поговорит с ним, то…
В коридоре он судорожно заоглядывался, краем глаза ухватывая, как захлопнулась дверь в туалет — и в три прыжка преодолевая расстояние.
— Коннор! — выдохнул он, вваливаясь внутрь.
Тот даже не обернулся: он стоял спиной к двери, опираясь руками о раковину, и Ричи от двери видел, как его когти царапают металл.
— Вернись в класс, — сказал он ровно, — сейчас же, Ричард.
— Нет, — Ричи помотал головой, хотя это потребовало от него огромных усилий — но беспокойство за Коннора перевесило, — нет.
Коннор резко обернулся.
— Оставь. Меня. Одного!
— Никогда! — рявкнул Ричи. — Никогда я не оставлю тебя одного!
Коннор оскалился, и Ричи видел, каких невероятных усилий от него требовала сдержанность. Он злился — он жутко злился, Ричи и припомнить не мог, когда его брат испытывал к нему такое сильное негативное чувство, было ли такое хоть раз в жизни. Коннор всегда был опекающим, а на резкие слова отвечал сарказмом, но редко выходил из себя. Раньше, когда Аманда отсылала Ричи наверх, это Коннор приходил к нему успокаивать — но сейчас что-то сломалось, и даже та вязкая болотистая почва, которая норовила вот-вот уйти у Ричи из-под ног, но к которой он привык, превратилась в зыбучие пески и перестала поддерживать.
— Послушай, — он сжал зубы, — пожалуйста, просто послушай меня — сейчас ты сам не справишься…
— Ну да, — протянул Коннор, закатывая глаза, но губы у него теперь были совсем белыми, и голос дрожал.
Это одновременно внушало уверенность — и тревогу.
— Предпочтешь обратиться к Маркусу? — Ричи попытался улыбнуться, хотя вряд ли удачно.
Коннор вздохнул.
— Не кажется, что сейчас не время для твоей ревности, Ричи?
Ну, хотя бы не «Ричард».
Конечно, Ричи считал, что для ревности не место и не время, хотя Маркус… о, Маркус!..
— Поэтому давай я просто взгляну и помогу тебе? — предложил он рассудительно.
Как мог рассудительно — обычно-то ему это давалось без труда, но второй день подряд мир сошел с ума, и Ричи — возможно — вместе с ним.
Коннор еще пару секунд сверлил его взглядом, но потом сжал губы, сдаваясь.
— Хорошо, — сказал он коротко, расстегивая рубашку и задирая футболку, — ты прав.
Только сейчас до Ричи дошло, почему запах крови был таким слабым.
Коннор заклеил свои раны пленкой и прикрепил края пленки широкими полосами пластыря, и сама идея, что он сделал что-то подобное, казалась тошнотворной и одновременно очень продуманной.
Под пленкой скрывались пропитанные кровью куски марли.
— Я тебе помогу, — пробормотал Ричи, отклеивая край пластыря. Царапины с утра не то чтобы сильно уменьшились, и беспокойство (весьма близкое к панике), которое ворочалось в груди Ричи весь день, снова подняло голову.
Где-то за дверью прозвенел звонок с урока, шум голосов промелькнул на границе сознания, но Ричи был слишком поглощен задачей, чтобы отвлекаться. Кажется, эта штука с черными полосами получалась у него все лучше, и из фигуры Коннора действительно уходило напряжение, и…
— Какого хера тут происходит?
Голос заставил Ричи едва ли не подпрыгнуть на месте, настолько поглощен он был, и он резко обернулся, не превращаясь только каким-то чудом.
Гэвин…
Гэвин Рид застыл в дверях, глаза у него были огромные и шокированные, рот приоткрыт, и его взгляд не отрывался от Коннора и того, что было у него под футболкой.
— Ты что, забыл закрыть дверь? — прошипел Коннор.
Он — у Ричи по спине пробежали мурашки — он как раз был на самой границе обращения, лишь два-три удара пульса отделяли его от потери контроля, и такого тоже раньше не происходило, а поэтому пугало сильнее…
И, наверное, оправдываться сейчас смысла не имело?
— Не волнуйся, Коннор! — поторопился объяснить Ричи, — он все знает!
— Что? — опешил Коннор.
— Знает, что мы оборотни…
И именно в этот момент Коннор бросился на Гэвина.
