Новые краски

— Хен! Ты точно уверен, что стоит так переворачивать сюжет? — вещала трубка голосом Чонгука на громкой связи. — Ну да, — Ким закусил кончик карандаша. Он как раз прорабатывал одного из персонажей своего комикса, который он все же решил сделать не без помощи Гука. Чон реально много ему насоветовал полезного и сейчас Тэ воплощал его слова на бумаге в виде будущего главного героя его истории. Тэхен очень часто думал, какие же чувства вызывает в нем Чонгук. Чон общался с ним очень часто, порой они переписывались до поздней ночи, отправляли друг другу нелепые фотографии, неудачные попытки сделать красивое селфи, ржали на пару с мемов и в принципе, стали неплохими друзьями. И теперь Ким прямо задницей чувствовал, что в скором времени предстоит какой-то трэш, так как он прямо все время притягивает какой-то пиздец. И он произошел. Тэхен с некоторого времени стал замечать, что он уже практически постоянно думает про Чонгука — что он делает, с кем общается. «Неужели я втюрился?» Похоже, это самое. Если же нет, то почему он так странно смотрит на Чонгука, когда тот чем-то занят? Тэхену доставляет какой-то кайф созерцание сосредоточенного профиля друга, его чуть нахмуренных бровей, острого внимательного взгляда. Тэхен замечает мельчайшие подробности поведения Чона — как чуть морщится нос, когда тот улыбается, как появляются веселые морщинки в уголках глаз. Когда Гук смеется, то кажется, что радуется каждая черточка его лица. Большие передние зубы придают ему какую-то притягательную индивидуальность и вовсе не делают его смешным. Вообще Тэхен не понимает, почему Чон так смущается своей улыбки. Ведь она такая непохожая на другие — солнечная, яркая, теплая и самое главное — не наигранная. Если бы кто-то дал Киму возможность рассказать о том, что его привлекает в одногруппнике, то он мог бы высказаться порядочно. Во-первых, Чонгук — красивый. Это не обсуждается. Практически идеальный овал лица, темные волосы, которые так и хочется потрогать, карие веселые глаза, правильные контуры носа и рта — разве вам не доказательство?! (Если кто-то скажет нет, то Ким готов тому скальп содрать прямо с башки, но правда, таких людей не было, кто готов расстаться со своей прической). Во-вторых — Чонгук — спортсмен. Вообще Тэхен всегда особенно уважал тех, кто сумел превозмочь свою лень, заняться собственным телом и не забросить это дело в зародыше, как он когда-то. А вот один эпизод покорил сердечко Кима. Однажды ночью шел проливной дождь и на утро на улице расположилось множество луж. Неосмотрительный Тэхен забыл заглянуть в окно и надел новые светлые кроссовки. Он опаздывал и ему было некогда заходить домой и переодевать обувь. Тэ помчался со всех ног в универ. До крыльца здания он еще дошел в принципе нормально. Но так как судьба регулярно клоунит и зло шутит над бедным мальчиком, она решила и сейчас отравить его существование. У самого крыльца университета радостно плескалась огромная лужа. Лужа — море. Если не сказать океан. Тэхен скуксился: и как теперь ему пробраться внутрь здания?.. Он уже начал серьёзно паниковать, когда позади раздался веселый голос Чонгука: — Что, все настолько плохо? — Привет, видимо, я тут надолго застрял, — пожаловался Ким. — Ничего, у нас есть выход из этого положения. — Как… — Тэхен недоговорил. Тот стремительно подошел к нему и подхватил его на руки, как перышко. У Тэ слова в прямом смысле застряли в горле. Чонгук, он…такой сильный. Ким чувствовал всем телом, как напрягаются мышцы на руках Чона, ощущал на затылке теплое дыхание Гука. Его кожанка пахла пряным одеколоном. Аромат самого парня закружил Тэхену голову. Чонгук, он…такой теплый. На груди его куртка была расстегнута и из-за нее проглядывала коричневая водолазка. Тэ незаметно даже потрогал ее. Ткань вещи полностью соответствовала характеру Гука — мягкая, но прочная и даже чуть-чуть шершавая. Чон такой же. Он добр, рад помочь, но не теряет собственного достоинства, сохраняя внутренний стержень и твердость характера при необходимости. — Вот и все, — Гук поставил Тэхена на землю. — Ты на сухой поверхности, — усмехнулся он. — Спасибо, — Ким посмотрел на Чонгука так, что тот немного смутился. — Ты меня так благодаришь, будто я тебе жизнь спас, — тихо сказал он. — Вообще-то да. Вот смотри, я бы промочил ноги, заболел и мог бы умереть, если бы не ты, — тепло улыбался Тэхен, вызывая смешок одногруппника. — Да ладно тебе, я только рад тебе помочь. Пойдем? А то мы можем опоздать. Тэ вздохнул. За что ему дано такое влюбчивое сердце? За что Чонгук такой???! Ким запустил руку в волосы и взлохматил пряди. Ох и тяжело признаться даже перед самим собой, что ты по уши увлекся парнем… Тэхен и рад бы сказать об этом Чону, но вот в чем проблема — он не знает, как Гук может отреагировать. Ким допускал, что тот может и послать его, обозвав «голубым», «пидором» и прочими словами. Может порвать даже устоявшиеся дружеские отношения. А это уже гораздо серьезнее. Во многих ванильных фанфиках, когда главный герой признавался в своей ориентации и симпатии, то другой тут же влюблялся в него в ответ, а там всякие 18+ подробности. Это конечно, немного возбуждало, но все же не решало никаких проблем. Тэхен разрывался: как быть? что делать? Признаваться страшно. Ким не скрывает от себя, что боится потерять Чонгука. Боится потерять его расположение. Гук так хорошо понимает его, так участливо отвечает на все его вопросы. Всегда выслушает. Тэхен может позвонить ему посреди ночи и тот не откажется помочь. Так тяжело… — Хен, ты чего? Спишь? — голос Чонгука прервал тревожные мысли Кима. — А? Нет, просто задумался, — Тэхен старался говорить ровно, чтобы дай Бог, Гук не заметил, что с ним что-то происходит и не спросил, о чем можно так долго думать. — Знаешь, я хотел сказать, что мне не терпится увидеть твои рисунки, — тихо прошептал Чон. Тэхен почувствовал, как все его тело покрывается мурашками. Шепот младшего слушать еще тяжелее — такой близкий… кажется, что он шепчет в самое ухо. — Я стараюсь работать как можно быстрее, — так же тихо ответил Тэ. — Ты очень талантливый, ты знал это? Как хорошо, что ты согласился со мной общаться, — в голосе Чонгука прозвучала неприкрытая горечь, смешанная с благодарностью. Тэхен насторожился. Он чего-то не знает? — Гук?.. — Что, хен? — А…почему я не захотел бы с тобой общаться? — осторожно, как у опасного больного, спросил Тэхен. На том конце провода последовал громкий вздох. У Тэ все внутри замерло. Органы скрутились в один узел ожидания. Чонгук горько усмехнулся. Ким прямо кожей почувствовал эту безнадежность, прозвучавшую в его голосе. — Гук. Послушай меня, — мягко проговорил Тэхен. — Если ты не хочешь, не готов, не говори. Я пойму, если ты не захочешь делиться с другим человеком своими сокровенными мыслями. Решать только тебе. Повисло молчание. Тэхен слышал только участившееся дыхание Чонгука. В нем ощущалась борьба: довериться другу или нет. Ким понимал, что Гуку трудно решиться на правду. — Нет, почему же… — хрипло прошипела трубка и Тэхен даже бросил рисование и сел на кровать, сконцентрировавшись на голосе младшего. — Просто… — Чонгук запнулся. — Я — дальтоник. Причем полностью. Я не могу различать цвета и для меня мир — как в черно-белом кино. В младшей школе, как ты знаешь, дети все замечают, и потому мой недостаток стал предметом насмешек и издевательств. Я не хочу тебе жаловаться и плакаться о своей несчастной жизни, потому что все люди в большинстве своем — эгоистичные и их заботит только их жизнь и здоровье. Я не осуждаю таких — пусть все живут, как хотят. Гук помолчал. Тэхен понимал. Он осмысливал информацию, сказанную дорогим ему человеком. Он находил множество подтверждений своих непоняток — почему Чонгук постоянно не смотрит ему в глаза, постоянно избегает прямого взгляда собеседника. Чон все время какой-то зажатый, скованный. Тэхен достроил логическую цепь: осознание своего недостатка пригинает его к земле, не дает жить нормальной жизнью. Парень постоянно чувствует себя неполноценным, не таким, как все. Чонгук умолчал, что предрассудки мешают ему смотреть на мир шире, но Тэхен не слепой и все видит. Один раз они ходили в магазин: Гук попросил посоветовать что-нибудь купить на подарок двоюродному брату и тогда Тэхен очень удивился, зачем тот поминутно спрашивает у него, какого цвета та или иная вещь. Тогда Ким решил, что он издевается на ним, задавая нелепые вопросы о цвете красного шарфа или желтой толстовки. Тэхен, выйдя из терпения, прямо и сказал: «Извини, конечно, но зачем ты держишь меня за идиота? Понятно же, что он — красный!» Ким готов провалиться сквозь землю. Ему до сих пор приходит в воображении беспомощный взгляд Чонгука. Тэхен видит, как его глаза слезятся и краснеют. Гук опустил голову. «Прости, если я тебе надоел со своими вопросами… Тогда попробую сам справиться». Если бы он знал… Тэхен густо краснеет. Стыдно. Паршиво. Мерзко. Сквозь пелену самобичевания прорывается писклявый голосок оправдания: «Ну ты же не был в курсе, ты не виноват!» Но Тэхен тут же глушит его и порывается извиниться. Он чувствует, что тот эпизод надолго засел в сердце Чонгука. Через напускное спокойствие и оживление все равно прорывается вселенская тяжелая тоска. Серая безысходность. Киму особенно ярко представляется в данную минуту взгляд Чонгука. Такой беззащитный. Робкий. Полный неуверенности в себе. Тэхен читает в нем: ну вот видишь, какое я ничтожество!.. можешь собой гордиться… И он с дикой силой хочет заставить Чонгука полюбить себя. Потому что тот внутренне прекрасен и никакой физический облик не сможет убедить Тэхена в обратном.