***
Подойдя к двери комнаты Дамлы, Недим приостановился в нерешительности переминаясь с ноги на ногу. Оттуда все еще доносились рыдания, то стихая, то усиливаясь вновь, длившиеся уже несколько часов, с тех самых пор, как он сообщил ей новости о Дженке. Дамла вначале просто замерла и несколько минут стояла как вкопанная, пытаясь вникнуть в слова кузена, затем непривычно хрипло сказала: — Этого не может быть! Он обещал, что все будет хорошо! Он обещал вернуться! Он обещал… — ее голос перешел на крик, — он обещал, что сделает все, что сможет! Девушка вдруг резко засмеялась жутким истерическим смехом: — Сделает все, что сможет... Пустил себе пулю! Недиму стало не по себе от дикого хохота Дамлы, но она резко замолчала и как подкошенная свалилась на пол и зарыдала в голос. Ему пришлось поднимать и на руках отнести ее в спальню, потому что идти сама Дамла не могла. Не слыша, не понимая и не реагируя ни на что, она погрузилась в полубессознательное состояние, сменявшееся периодически громкими рыданиями, от которых у домочадцев замирало сердце. Подумав, Недим решил не заходить, и проследовав дальше по коридору, вошел в кабинет Агяха. Затуманенным взглядом прошелся по комнате. Вот стол, за которым он столько раз видел уткнувшегося в компьютер дядю. Теперь это место пустует. Недим медленно приблизился, прошелся рукой по столешнице, нерешительно постоял, а затем уселся в дядино кресло. «Они все получили то, что заслужили!» Правда, Недим не хотел, чтобы так все получилось с дядей, по нему он немного скучал. «Дженк!» — все его мысли крутились вокруг имени брата. Все, абсолютно все, о чем так мечтал Недим — сбылось. Он получил все, забрал из рук Дженка… Постепенно… Как и хотел. И теперь он, Недим, сидит здесь — в кресле своего отца. Да-да! Именно отца, а не дяди. Потому что все, что здесь есть: особняк, фирма, деньги — всем этим владел его отец, а, значит, теперь все принадлежало ему. Недим должен был радоваться, но почему-то радости он не ощущал. Подумав о Джемре, мужчина передернул плечами, будто ему стало зябко. Снова, как раньше, возникла какая-то дрожь в руках и ногах и чувство беспокойства зашевелилось в душе. «Как она отнесется к тому, что Дженка больше нет? Как удачно сложилось, что братец пустил себе пулю в голову. Теперь не нужно объяснять, почему я никому не сказал о болезни». Недим угрюмо смотрел в стол, не отрываясь и думая только о том, что не хочет, чтобы Джемре присутствовала на похоронах. Пусть ее там не будет! Злость вернется, если он увидит, как она плачет над гробом, и он может не сдержаться. Недим не желал смотреть на слезы Джемре, пролитые по Дженку. Он решил отправится в Антакью после похорон и прихватить с собой Умута. Ему во что бы то ни стало надо вернуть Джемре сюда, в Стамбул. «Если просто отвезти и показать видео-прощание Дженка, пожалуй, она может не поехать. Умут — мой главный козырь перед Джемре». — размышлял он. Недим скрестил руки на столе и ехидно ухмыльнулся — Дженк и здесь все сделал за него. Вспомнилась просьба Дженка из видео о том, что им с Джемре нужно дать его сыну семью. «Спасибо, Дженк! Ты такой заботливый отец», — произнес он мысленно и добавил уже вслух: — У твоего сына будет семья, дорогой брат!***
Джемре, сидя возле распахнутого настежь окна в своей спальне нового дома в Антакье, любовалась закатом. Сколько дней уже прошло, как они вернулись сюда? Всего несколько? Или, может, уже много? Каждый вечер она усаживалась и часами смотрела на заходящее солнце, постепенно опускающееся за деревья. Наблюдала как последние лучики медленно тухнут и на городок спускается темнота. День уходит и на его место приходит ночь. Сколько раз уже это было?Джемре сбилась со счета. Да и какая разница? После всего, что случилось, не имело значения сколько времени прошло. Дни, похожие один на другой как две капли воды проходили в каких-то делах, хотя вечером она не могла вспомнить чем занималась днем. Пора взять себя в руки! Нужно продолжать двигаться вперед. Это нужно ей… Джемре понимала, что нужно найти работу и собиралась снова пойти в местную больницу, где работала раньше, но откладывала каждый день. Петь ей почему-то больше не хотелось. Необходимо найти возможность зарабатывать, а что она еще умела, кроме как ухаживать за больными? «Прощай, медсестра», — слова Дженка больно отозвались в ее сердце. Ее мысли витали где-то далеко. Там, где Умут. А может, где Дженк? Нет! Она не будет думать о Дженке. Не хочет. Будет гнать из головы любую мысль о нем. Он решил начать новую жизнь со своим сыном. Без нее. Даже ни разу не позвонил, а сама она не решалась набрать номер, лишь то и дело заглядывала в телефон. Что она там хотела увидеть? Он же должен позвонить, хотя бы для того, чтобы сказать, как поживает племянник. Интересно, они еще в путешествии или уже вернулись? И Дамла тоже не звонит. А Недим ничего не говорит о нем. Как он? Ведь он приедет когда-нибудь, чтобы привезти Умута к бабушке и тете? Из раскрытого окна подул ветер, выводя девушку из задумчивости. Неожиданно налетел сильный порыв, раскачивая ветки деревьев в саду, которые в свете уходящего солнца рисовали на стене дома причудливые тени. Ветер. Дженк был ее ветром. Вроде бы он рядом, но удержать его в руках никак не получалось. Ветер мог быть теплым и ласковым ветерком, который легко обдувал лицо и тело, будто лаская. Но, как только Джемре начинала привыкать к теплу, резко менял свое направление и становился холодным, колючим северным ветром, от которого пробирала дрожь. Или превращался в бушующий ураган, сметающем все на своем пути… Прямо как Дженк… Девушка встала и закрыв глаза подставила лицо ветру. «Дженк, где ты? Что ты делаешь? Приезжай, я скучаю… Я жду тебя».