Есть игра, есть война

Утром, когда уже все было собрано в дорогу, Дженк все еще медлил. Прошелся по своей спальне в родном доме, печально оглядев минималистичную обстановку. В этой комнате они жили вместе с Джемре. Фиктивный брак. Он горько усмехнулся, припомнив слова, сказанные в сердцах своей ненастоящей жене: «Что бы я ни делал, я все равно не стану для тебя чем-то большим, чем фиктивный муж». Тогда его охватило отчаянье, но сейчас, немного успокоившись и остыв, Дженк чувствовал, что связь между ними гораздо прочнее, чем между людьми, просто прожившими какое-то время вместе в одной комнате. Что она вчера сказала? «Ты всегда был прекрасным человеком. Даже если это заметила только я». От этих слов стало тепло и радостно на душе. Воспоминания, связанные с этой комнатой, сменялись в больной голове Дженка одни другими. Сколько раз Джемре приходилось таскать его пьяного на себе, укладывать в постель, отпаивать наутро айраном? Как она заботилась о нем, когда он был ранен! Взгляд скользнул по мебели, словно со стороны он увидел, как девушка спит на кровати, а он ночами напролет любуется на нее из своего кресла. Глаза Дженка затуманились, и рассеянная улыбка освятила лицо. Пора прощаться! Сегодня он уезжает. Его ждет долгий путь и неизвестно, сможет ли он одолеть эту непростую дорогу. Возможно, вернуться в отчий дом уже никогда не получится. Что ждет в конце пути? Неизвестность. Но сейчас не время для сомнений! Он сделал свой выбор и ничто не заставит его отступить! «Пока я жив, я не откажусь!» — Дженк решительно тряхнул головой, отгоняя все страхи. Взгляд остановился на кольце отца, лежащем на тумбочке, и выражение его лица моментально изменилось, челюсти сжались до обозначившихся на скулах желваков, а глаза сузились в язвительной усмешке. Несколько секунд Дженк повертел кольцо, словно обдумывая что-то и, приняв окончательное решение, надел его на безымянный палец и сжал правую руку в кулак. — Не дождетесь! Мы еще посмотрим, кто кого! Резко развернувшись, он вышел из комнаты. На лужайке перед крыльцом особняка собрались все, кто остался от некогда двух больших семей Карачай и Йылмаз, чтобы проводить Дженка вместе с Умутом в маленькое путешествие отца и сына. Джемре тоже пришла. Стояла в светлом платье с распущенными волосами, которые игриво теребил ветер. Дженк лишь скользнул по ней мимолетным взглядом, но не подошел. «Такая красивая!» — на мгновение мелькнуло в его мозгу. С Джемре он попрощался вчера вечером, наедине, без посторонних глаз. Пришло время прощаться с остальными. Дженк потрепал по щеке Дамлу, свою младшую сестренку, обнял, боясь заглядывать в омуты ее огромных глаз, доверчиво смотревших на него. Найдя для каждого из присутствующих несколько ласковых слов, в последнюю очередь обернулся к Недиму. Последние объятия с братом обожгли Дженка огнем, а кольцо в этот момент будто раскалилось, впиваясь в палец. Дженк развернулся и пошел к автобусу, подняв вверх руку, на которой в лучах солнца поблескивал перстень. Автобус тронулся с места, медленно проехав через двор, и скрылся за поворотом, а Джемре все еще стояла и смотрела вслед. Вчера, когда Дженк позвонил и попросил прийти в сад, куда делась вся ее решимость? Она вдруг поняла, что вся злость и обида куда-то ушли. Стоило ей увидеть его — такого, как раньше — с мягкой улыбкой и спокойным голосом, который будто окутывал, обнимал ее, которому невозможно противостоять, увидеть нежность в его глазах, как в одно мгновение она забыла всю свою ненависть. На глаза Джемре навернулись слезы и предательски потекли по щекам, а на ум пришли слова из песни: «Только любящий увидит свет». Они тоже уезжали сегодня, оставляя жестокий город. Назад, домой, в Антакью.

***

Дженк ушел из клиники доктора Кенана под утро следующего того дня, когда его доставили туда с побережья. Спасибо старому другу семьи, он не подвел, сказал Недиму все, как попросил Дженк, и теперь тот уверен, что брату осталось недолго. На самом деле, Дженк и сам не знал, что его ждет, дорога предстояла долгая и полная неизвестности. Но он пройдет по ней до конца! В автобусе, в котором он путешествовал вместе с Умутом, сейчас мужчина приехал на скалу один. Оставив документы и телефон, положил змея, которого смастерил во время поездки, на видное место, а на него — флешку с видео. Оглядев все в последний раз, Дженк вышел на воздух и, встав на краю скалы, подставил лицо прохладному ветру, закрыл глаза и раскинул руки, как будто хотел полететь. «Если бы она любила меня я бы летал, летал». Столько всего свалилось сразу. Его голова просто не могла все это переварить. Агях, Шениз, Джерен, Умут — все перемешалось, и картинки пережитого вставали в воспаленном мозгу какими-то кусками, несвязанными друг с другом. Как все могло так случиться? Почему? Кто в ответе за все это? Столько вопросов осталось висеть в воздухе. Что это — судьба или чья-то злая воля? Сейчас Дженк не мог во всем разобраться. Позже. Был момент, когда он и правда хотел отказаться от всего, просто бросить и уйти. Головные боли, ставшие частыми гостями, последнее время мучили его просто невыносимо. Когда врач сказал, что у него опухоль, ему показалось, что это и есть его наказание за все грехи. Смерть будто подошла и улыбнулась ему. Но Джемре… Он говорил Недиму, что никогда от нее не откажется, до последнего вздоха. И вот, ирония судьбы, последний вздох, возможно, не за горами, а гораздо ближе, чем Дженк ожидал. И что же? Оставить все Недиму? Перед глазами встало лицо кузена, ах да, брата, самодовольное и лицемерное. Ему вспомнились его слова: «Все мое! Я заслужил! Даже твоя жена — моя». Жуткая нестерпимая боль снова током пробила насквозь, лицо перекосила судорога. Целый день пролетел незаметно, уже смеркалось, а Дженк все стоял возле обрыва, глядя на бьющиеся о скалы волны под ногами и предаваясь горьким мыслям. Ветер, налетающий холодными порывами, приносил вместе с солеными брызгами морской воды, обдававшими лицо и тело, некоторое облегчение его измученной душе. Ветер. Ветер Дженка Карачая еще не стих. Сейчас он стал слабым, словно легкое дуновение, но придет время и этот ветер превратится в ураган. Глядя на кроваво-красное солнце, клонящееся к закату, Дженк вновь вдохнул соленый морской воздух полной грудью. Почти совсем стемнело. Одинокий мужчина на скале, окинув взглядом пустой скалистый берег и темный автобус, не торопясь стал спускаться по узкой тропинке к морю. Когда он подошел к воде, ночь окутала все вокруг своей непроглядной темнотой, и только далекая луна освещала водную гладь, оставляя на ней серебристую дорожку. Небольшая моторная лодка стояла на причале возле берега. — Господин Дженк? — Загорелый до черноты парень лет двадцати пяти улыбнулся ему и призывно помахал рукой. — Да, это я. — А я жду вас. Синьор Дарио дал мне указание перевезти вас в Грецию. Дженк запрыгнул в моторку, и через несколько минут они пришвартовались к ожидавшей своего пассажира яхте. — Господин, это вам, — парень протянул Дженку конверт. — Когда мы будем на месте? — Завтра. Синьор будет ждать вас там. Молодой капитан встал за штурвал своего судна, и яхта тронулась в путь. Дженку не захотелось спускаться в каюту, усевшись на лавку палубы, он не спеша вскрыл конверт, вытряхнул содержимое. Внутри оказались паспорт и телефон. Прочитав имя рядом со своей фотографией, хмыкнул:  — «Керем Кайя». Как ты не оригинален. Банально, Дарио. На следующий день яхта добралась до маленького портового городишки на побережье Греции. Границу пересекли без проблем. На пирсе Дженка уже ожидала машина. Усевшись на заднее сидение, он усмехнулся. «Сицилийская мафия может все», — пришли на ум любимые слова друга. Так и было. Дарио Гравиано, как единственный отпрыск одного известного сицилийского бизнесмена легально получил в наследство от своего отца компанию по производству вина в Марсале и отельный бизнес, но, будучи сицилийцем, как не раз говорил его товарищ, невозможно оставаться в стороне от мафии. Даже Дженка, своего лучшего друга, Дарио не посвящал в то, чем на самом деле занималась его семья, хотя не скрывал, что это связано с криминалом. Из-за убийства отца Дар так и не закончил университет. После его отъезда из Америки они с Дженком не встречались и редко перезванивались, но никогда не теряли друг друга из виду. Дженк всегда восхищался другом, Дарио обладал талантом к бизнесу и финансам, аналитическим складом ума, особым чутьем, а также азартом настоящего игрока, поэтому быстро наловчился проворачивать дела с банковскими счетами и биржей. Впрочем, они учились этому вместе. В студенческие годы молодые люди вместе разрабатывали планы и могли сами себе заработать на любые свои желания. Начинали с малого, но это было так захватывающе, что они увлеклись. Дальше — больше. Наладили свой бизнес и играли уже по-крупному. Даже открыли свои личные счета, про которые никто не знал. Учеба на финансистов не прошла для них даром. Предаваясь воспоминаниям о своей бурной юности, Дженк не заметил, как они подъехали к месту назначения. Машина остановилась, Дженк открыл дверцу и огляделся. Перед ним раскинулась красивая вилла на берегу моря, а на пороге его встречал синьор Дарио Гравиано собственной персоной.