Я пришёл сюда, не имея выбора. Прости, что не мог поблагодарить тебя За то, что избавила меня от лишних проблем. Я не хотел никаких проблем. Если бы тебе выпал ещё один шанс, Ты бы вернула меня к жизни? Верни меня к свету, К свету… И пусть свет освещает, пусть свет освещает нас. Если я скажу, что люблю тебя, что ж, значит, я люблю тебя… Ночь, словно кровь, перетекает в ночь, и я знаю, что отделался легче, чем ты. Но это не значит, что я чувствую себя лучше. Покажи мне свои руки. Они чище, чем мои? Покажи мне своё лицо. Ты перешла границу? Покажи мне свои глаза. Они суше, чем мои? Твоя душа выжила, Но ты никогда не обретёшь покой.
* * *
В квартире Драко было по настоящему спокойно. Она успела соскучиться по этому месту, поэтому когда они сидели в гостиной, Гермиона рассматривала каждый сантиметр комнаты. Последняя ночь, проведенная с ним, была здесь. Малфой постоянно ходил из кухни и обратно, затем из своей спальни и возвращался в гостиную. Грейнджер могла заметить, что он нервничает. И тут же сама ощущала тревогу в районе желудка, её сердце колотилось, от того, что Драко всё ещё не отвечает на вопросы. Гермиона грела пятки у камина, сжимая палочку в правой руке и чуть склонившись наблюдала за языками пламени. Поленья превращались в черные угли, пока она продолжала занимать свой разум чем-то по-настоящему интересным. Но этого было мало, прошло больше двух часов с их визита в квартиру Малфоя, а он продолжал нервно ходить по комнатам, заставляя Грейнджер ощущать, что всё очень не в порядке. Она сама не понимала, почему не останавливала блондина и совершенно ничего не говорила, но Гермиона чувствовала, что сейчас будет лучше не встревать в завертевшийся водоворот мыслей в голове у Драко, который он стремительно пытается разрешить. Затем она услышала хлопок, точно звук трансгрессии. Скорее всего это было на кухне, Грейнджер поднялась на ноги, чтоб проверить Малфоя, но дверь в гостиную закрылась, как по волшебству, чуть ли не касаясь носа девушки. Пришлось напрячь слух, но ничего. Заглушающее. Направив палочку на проём, заклинание разрушило чары и она тут же вжалась пальцами в дверь, чтоб не рухнуть вниз, когда услышала голоса. Это был Люциус, они спорили. Драко говорил о Гермионе и о каком-то куполе, где сейчас спрятана Нарцисса. Малфой-старший четко давал понять, что не собирается участвовать в этом и тем более подвергать опасности собственную жену. Грейнджер пыталась вникнуть в суть и ей удалось уловить, что Нарцисса сейчас находится в каком-то защищенном месте, в которое Драко хочет отправить Гермиону. Нет. Я не оставлю тебя, наивный идиот. Она знала, что расстаться ещё раз будет ошибкой. Что если они в очередной раз разделяться, то беды не миновать. Как только голоса утихли, дверь в комнату резко открылась и девушка сумела сделать шаг назад, наблюдая за реакцией Малфоя. Он выглядел довольно напряженным. Желваки на лице постоянно пульсировали, а зрачки стали почти черными. Драко поправил волосы и сел на диван, доставая из кармана пачку сигарет. Затем сунул трубочку себе меж губ и поднес палочку, ему пришлось как-то взволнованно оглянуть Гермиону и моментально сжать сигарету в руке. Табак проскальзывал меж пальцев и падал на маленький журнальный столик. Грейнджер слегка удивилась, ведь Малфой любил маггловскую забаву, по-моему ему нравилось курить. Когда она подошла ближе, то Драко тут же вытянул руку, хватая Гермиону за запястье. Он усадил девушку на колени и она застыла, как кукла в его власти, ожидая дальнейших действий. Малфой был таким волевым и стойким. Грубым, в меру раздражительным. Очень притягательным и безумно сексуальным. Даже сейчас, он просто дышал ей в район шеи, заставляя рой мурашек пробегать по коже. Его ладонь скользнула по спине, от чего Грейнджер резко выпрямилась. Она слишком скучала по нему. Он мог запросто заставить её ощутить эйфорию и некую скованность от невинного прикосновения. Сглотнув огромный ком, что образовался в горле, Гермиона всё же решительно заглянула ему в лицо. Радужки были серебристыми, ужас в глазах исчез. Она могла заставить Драко расслабиться и отпустить ситуацию, сидя лишь на коленях и позволяя гладить по спине. Блондин не знал другого человека, который мог настолько влиять на его настроение. Малфой обвел женскую талию, останавливаясь ладонью на животе. Он замер. Его рука была такой горячей, словно раскаленное железо лилось на её тело. Гермиона была уверена, что Драко просидел так не меньше десяти минут, вдыхая её запах и нежно гладя живот. Она в свою очередь зарывалась пальцами в белокурых волосах, всё ещё смотря на него. Их зрительный контакт затянулся, но в Грейнджер не было неловкости или скованности, когда ты делаешь это с незнакомым человеком. Всё наоборот. Она никогда ещё не испытывала такой легкости. Ей нравилось, что Драко позволяет считывать свои эмоции лишь по одному взору. Это значило, что пути назад нет. Что они стали слишком близкими, чтоб их связь оборвалась. Им всё же пришлось расстаться на какое-то время. Гермиона приняла самостоятельно душ, она наслаждалась горячим потоком воды, не замечая, как пролетел час. Затем Малфой велел ей немного перекусить и сам направился в ванну. Грейнджер и кусочек в горло не лез. Всё, что стояло на столе, вызывало тошноту. Она выпила полстакана тыквенного сока, внушая себе, что это полноценный прием пищи, который она стала довольно часто пропускать и направилась в спальню. Драко не было достаточно долго. Она еще раз оглядела спальную комнату, замечая стеклянный шар на комоде и невольно улыбнулась. Гермиона присела на край кровати, чувствуя под ладонями шелковые простыни. Сжав те покрепче, девушка откинулась назад. Смотря вверх и ощущая мягкость под спиной, Грейнджер закрыла глаза, представляя, как бы хотела засыпать здесь каждый день. Она немного поерзала на матрасе поднимаясь вверх и удобно укладываясь. Свет не горел, лишь полная луна бросала силуэты и коридорный торшер, что так же пробивался лучом сквозь приоткрытую дверь. Сон сразу напал на Гермиону и она ощутила тяжесть век, чувствуя, что недалеко её грёзы. Когда матрас стал тяжелее, то в воздухе заискрился аромат горького апельсина. Грейнджер медленно поползла пальцами по кровати и нащупала мужскую ладонь в темноте. Она сжала Драко так крепко, что он точно должен был возразить, вырваться. В общем, подать хоть какой-то вид, что Гермиона перегибает палку, но он молчал. Пальцы Малфоя были горячими настолько, что можно поджечь костёр. Они не говорили. Совсем ничего. Лишь тихие вдохи и выдохи, держась друг за друга. У них совершенно не хватило времени и сил обсудить накопившиеся тайны. Сегодня Грейнджер была измученна событиями, как и Драко. Поэтому обоим не хватало обыкновенной тишины и спокойствия, хотя бы перед сном. Если они заведут друг друга разговорами, который перетекут в выяснения, то пойдут по кругу. А им нужно было расслабиться, выспаться и набраться сил этой ночью. Она ничего не спросила про отца и о том, где он был всё это время. Что с ним случилось? И куда исчезла Андромеда. Грейнджер знала, что у неё будет завтра целое утро, день и вечер наедине с Малфоем.* * *
Когда Драко открыл глаза, он увидел, что его постель пуста. Стало жутко не по себе. Вчера он уснул с Гермионой, а сегодня её нет. Ему пришлось резко подорваться и натянуть домашние брюки, выбежать в коридор и понять, что дверь в его ванную закрыта. Твою мать, Грейнджер! Я стал слишком нервным из-за тебя! Его моментально отпустило, когда он понял, что вода течет в раковине. Быстротечно облизав губы, Малфой сделал пару ударов по двери, ожидая, что она тут же ответит ему. –У тебя всё в порядке? — в ответ тишина. Минутное молчание, ему это совсем не нравилось. — Гермиона? — была небольшая пауза, затем звук смывающегося бочка и её голос сквозь щель. –Всё хорошо! — она точно врала. В женском голосе была легкая истерика и напряженность. — Я скоро выйду. — протараторила, как на экзамене. –Ладно. Я буду ждать тебя на кухне. — в ответ Грейнджер ничего не ответила и Драко решил никуда не идти. Он стоял напротив, оперевшись спиной о стену и сложив руки на груди. Гермионе определенно нужна была помощь, ему ещё предстоял самый тяжёлый разговор в его жизни. Сказать девушке о том, что она беременна от него, можно было сравнить с предложение руки и сердца. Драко стало трясти, он сжимал губы зубами, совершенно не замечая, как оставляет на них кровоподтёки. Простояв наверное минут тридцать, Грейнджер так и не вышла. Такое поведение стало бесить и ему пришлось зайти в гостиную и выкурить две сигареты. Она всё ещё была в ванной комнате. Малфой шагнул на кухню и зачем-то стал варить кофе, который совершенно не любил, но он запомнил что Гермионе нравился такой напиток. Он сделал всё так, как делал Бидди и оставил кружку на столе. Вода в туалете продолжала идти, конечно ему было не жалко, но тревога в его груди лишь усиливалась. Ему хотелось, как-то помочь Гермионе, но в тоже время возможно с ней происходили слишком интимные вещи, которыми она не хотела делиться. А может она была слишком долго одна и боялась Драко в чем-то признаться, считая, что ему будет неприятно или противно. К чёрту! –Прости, Грейнджер! Но я войду. — он произнёс отпирающее заклинание и застал девушку сидящей на полу. Она держала одной рукой собственный лоб, а другой закрывала рот, пытаясь дышать через нос. Её лицо было влажным, прядки волос прилипли к щекам и лбу, под глазами пролегла легкая синева. Малфой осмотрел женское тело, он не видел её достаточно давно и немного ужаснулся. Косточки на бедрах сильно выпирали, ключицы так же болезненно торчали. Лишь на животе в районе пупка была маленькая еле заметная округлость. Может он идиот или ему это казалось, но он точно знал, что именно беременность так на неё влияет. –Зачем ты вошёл? Пожалуйста, уйди! — говорила Гермиона измученно. — Я не хочу, что ты видел меня в таком состоянии. — подступала тошнота, которую она не могла предотвратить. Её вырвало прямиком в унитаз, и она утёрла губы тыльной стороной ладони. Девушка сидела на полу в одних трусиках, напоминающих очень короткие шорты, с оголенной грудью. Малфой перевёл взгляд, хватая полотенце и подставляя его под воду в раковине. Он опустился на колени, пытаясь дотянуться, но Грейнджер тут же отвернулась, не замечая его заботы и отмахиваясь от влажной ткани. Драко вообще не понимал, чего она такая скованная и почему закрывается, если они уснули вместе, проснулись вместе. Мерлин, он был с ней настолько близок. Неужели Гермиона совсем этого не замечает, или не хочет признавать? Как же он расскажет ей о беременности, если девушка отказывается от элементарной помощи. Блондин был озадачен мыслями в голове. Драко всё же настоял и коснулся полотенцем шеи, вытирая остатки. Затем перешёл к щеке и встретился взглядом с Гермионой. –Я чертовски испугался, — кончик ткани скользнул по её распухшим губам. —Грейнджер, сидеть в ванной около часа недопустимо, — он пытался добавить каплю малфоевского сарказма, чтоб подбодрить её. — Мне кажется, тебе нужно начинать кушать, совсем исхудала. — она улыбнулась, образовывая ямочки на щечках. –А мне кажется, тебе не стоило пропадать. Из-за тебя я подвергалась стрессу, который довёл меня до тошноты, мигреней и нервозов. — сжав свои маленькие кулачки, Драко моментально схватился за них потянул к себе. Он поцеловал её пальцы, слегка прикрывая веки, чувствуя, как щиплет в глазах. Он был таким идиотом, что заставил пройти Гермиону через все эти круги Ада. Он не отпустит её больше никогда. Не оставит без защиты. –Прости, Грейнджер. — ему не удавалось поднять головы, смотря в пол и целуя женские пальцы. Если заглянет в золотистые радужки, то не сдержится от переполняющих его душу эмоций. Он трус, неспособный признаться, неспособный рассказать Гермионе, что она беременна от него. Но она ведь должна догадаться. Должна.* * *
Они провели этот день вместе. Драко рассказал о месте в Японии, о магии Флоры и Гермиона пребывала в полнейшем шоке и воодушевлении, что его отец такой смышленый колдун. Она была в восторге от Люциуса, и это несмотря на всё, что он сделал. Хоть Малфой и умолчал о том, что отец хотел променять Гермиону на их жизни с матерью. Пусть будет знать только хорошие вести, ей не к чему нервничать. Грейнджер говорила о Министерстве, о записке, что Бруствер передал. Драко ничего не писал и не отправлял. Они пришли к общему мнению, что это была уловка со стороны Андромеды. Отец так же ничего не предпринимал, ему не было бы дела отправлять письма Министру и как-то отчитываться за своего сына. Андромеде была данная затея только на руку, она хотела выманить Гермиону и заполучить её ребенка. Так и случилось. Оливер проследил за ней и вмешался, угрожая, пытаясь доставить его ненавистной тётке. Медлить было нельзя. Андромеда точно собиралась напасть, что и случилось сутки назад. Драко должен был ещё раз переговорить с отцом, убедить закрыть Гермиону в куполе. Грейнджер уже задавала миллион вопросов насчёт себя и того, почему она так важна его тётке. Драко ведёт себя, как дурак делая вид совсем не понимающего человека. Который абсолютно не в курсе планов Андромеды. Ну не может он признаться. Да, он трус. Он не способен произнести эти слова вслух, видя, как Гермиона меняется в лице и начинает ненавидеть его.***
–Я хочу, чтоб ты отправилась в купол и провела там какое-то время, пока мы с отцом разберемся с Андромедой. — Драко поправлял манжеты на пиджаке. –Нет. Мы так не договаривались, я… –Грейнджер, ты совершенно не способна сражаться, — перебил её блондин. — Посмотри, до чего ты довела себя, — он хотел сказать по-другому. До чего он её довел. Он просто ненавидел себя за то, что происходило с Гермионой. — Ты пробудешь какое-то время с моей матерью и затем всё закончится. — ох! Если бы всё было так просто. –Ты врёшь. Ты говоришь, все эти вещи, чтоб обидеть меня, да? — девушка хотела плакать, у неё давно не было таких перепадов в настроении. — Я хочу помочь, ты дал Клятву. Ты ведь можешь умереть, если пойдешь против неё, — она подошла ближе, заглядывая в серые радужки и хватая его за руки. Видимо, Драко смирился с подобной хваткой, совершенно ничего не предпринимая и не вырываясь. — Я не хочу твоей смерти. Я просто не смогу без тебя. Её слова были, как многолетний виски. Очень обжигающими. Сначала у него горело горло, затем пищевод, желудок и вся грудная клетка. Он не мог говорить. Он лишь перетирал её пальцы в своих руках, подбирая слова. Слишком долго, идиот. Быстрей, ну же! Ничего. –Почему я нужна ей, Драко? — она смотрела насквозь, ещё немного напора и Малфой выльет всю подноготную, не сдерживаясь. — Что она хочет от меня? — просто заткнись, Драко! — Твой отец дал мне камень, но я уже поняла, что моя персона её интересует не меньше. — она подошла так близко, словно передвигается по острию ножа. Грейнджер была чертовски умна, даже слишком. Ну же, сопляк, говори, твою мать! Произнеси хоть слово! Когда это случилось? Я не могу врать ей… Или не хочу? –Грейнджер, пожалуйста. Не нужно лишних вопросов, ответы тебе не понравятся. Просто сделай, как я говорю. — в силу своего возраста или того, что у Гермионы стали работать в другую сторону гормоны, она просто тяжело выдохнула. Оставив истерики позади, девушка обняла его. Женский запах был повсюду, он заполонил эту квартиру и носоглотку Малфоя. Ему пришлось немного наклониться, чтобы поцеловать Гермиону в щёку, словно у них очередное прощание. Они не смотрели друг другу в глаза, видимо опасаясь того, что у обоих двинется последняя шестеренка, отвечающая за разум. Лишь взгляды сквозь, замечая, как лежат волосы на его лбу и как пряди кучерявятся на женском виске. Как она покусывает нижнюю губу, а Малфой в этот момент сжимает пальцы рук у себя за спиной. Их прервал Люциус появившийся в гостиной. Гермиона моментально прошла мимо Драко, заставляя его сердце сжаться. Он пошел за ней, останавливаясь в метре и видя, как те уже стоят в Камине. –Воспользуюсь Каминной сетью на случай, если Андромеда следила за моими передвижениями. — Люциус схватил девушку за руку и Малфой понял, что у него есть несколько секунд, чтоб сказать. –Грейнджер! — выкрикнул блондин, на что отец закатил глаза — Подождите, — он вышел из гостиной и вернулся через полминуты, неся в руках какой-то предмет, обмотанный тканью. — Возьми его пожалуйста, — Драко протянул и Гермиона перехватила хрустальный шар. — Если соскучишься, то можем связаться по нему, — Малфой оказался слишком близко к ней, непозволительно для чужих глаз, для глаз его отца. — Твой будет у меня, и мы сможем поговорить. –Нам нужно в путь, Драко. — Люциус немного пригрозил, но ему было плевать. Малфой склонился, касаясь своим дыханием её левой мочки. Он положил одну руку на женское плечо и крепко сжал. Он прерывисто дышал и затем поцеловал бархатную кожу шеи, это было самое нежное прикосновение, которое она помнила от Драко. –Я тоже люблю тебя, — у Гермионы стукнуло сердце. Достаточно отчетливо и волнительно. Она сейчас не ошиблась, это было сказано в слух, немного шепотом, только для неё. — Иди. — нет, она не могла идти, она не хотела его отпускать, но грубое прикосновение Люциуса заставило Грейнджер обернуться и потерять связь с Драко. Они шагнули в камин, их тут же захватил вихрь и пламя. Было так страшно и в то же время легкие заполнила какая-то смольная влага. Гермиона прежде не чувствовала такого от перемещения по Каминной сети. Затем были странные вспышки в голове и наконец яркий свет. Она понимала, что больше не в силах стоять на ногах, она просто падала, ощущая, как её тело размякло.* * *
В очередной раз Гермиона выходила из комнаты нового особняка и шла на завтрак. Она спускалась по странного типа лестнице. Она была сделана полностью из плетеного дерева и больше напомнила ей напомнила ветки сакуры. Здесь всё было немного необычным. Видимо, магия Флоры сказывалась на доме и завладевала этим местом. Это было неплохо, ведь если так, то тогда сюда будет сложнее пробиться. Грейнджер совсем не переживала за себя, она была уверенна, если Волан-де-морт не отыскал обитель Малфоев, то Андромеда и подавно не сможет сотворить такое. Всё же эта женщина не отличалась внушительными данными в магии. Да, она была сестрой своей безумной Беллатриссы — великолепной дуэлянтки и окклюментки, но на этом всё. Она подчинила многих с помощью Империо, но какой волшебник, не желавший чего-то настолько сильно, не сможет правильно воспользоваться непростительным, только если это Круциатус или Авада Кедавра. Нарцисса уже сидела на другой стороне длинного стола. Он мог бы вместить в себя чуть больше десяти персон. Столовая, в которой они виделись лишь во время трапезы, выглядела светлой. Здесь было много витражных окон в цвете бутылочного стекла. Ей это место немного напоминало оранжерею. Не хватало разного вида выращиваемых растений. За ними ухаживали домовики. Гермиона никого из них прежде не видела. Бидди не появлялся, видимо остался по приказу Драко с ним. Когда девушка села напротив, то Нарцисса деликатно указала на стол и молча продолжила отпивать чай из чашки наверняка какого-то дорого и редкого серванта, сделанного на заказ. Они не разговаривали. Не считая её появления в этом месте. Она помнила, как проснулась в чьей-то постели и слова матери Драко, что с ней всё будет хорошо. Что с малышом всё в порядке, это последствия трансгрессии, что не рекомендуется после шести недель беременности. Затем она отругала своего мужа. Да, это точно был Люциус. Гермиона четко слышала её нарекания насчёт некомпетентного мужа в плане беременности. Страх и паника овладели девушкой, когда она осталась одна. Над ней был балдахин в светлых тонах и сама комната была достаточно уютной и лаконичной. Большое окно, открывающее вид на вишневый сад и собственная ванная комната, чему Гермиона была запредельно рада. Но она всё ещё не понимала, почему Нарцисса говорила о её беременности и о ребёнке. Грейнджер знала, что принимает противозачаточное зелье. Конечно, она перестала его пить уже несколько недель, так как её половая жизнь после исчезновения Драко свелась к нулю. Надобности пичкать себя лишними отварами не было, но она больше не занималась ни с кем сексом. Быть беременной она точно не могла. Ни от Драко, ни от Святого Мерлина, ни от кого. Вечером того дня ей стало хуже, была жуткая ноющая боль внизу живота. Достаточно сильная, чтобы вызвать лекаря или выпить обезболивающее, но Гермиона молчала, ни сказав никому и слова и попыталась уснуть. Она положила хрустальный шар к себе в кровать, чтоб как-то связаться с Драко, но ничего. Хотя эта штуковина помогла ей избавиться от нервирующей тяжести в животе и уснуть. По крайней мере, она хотела так думать. Гермиона находилась около суток в поместье и на утро встретившись с Нарциссой, девушка просто боялась заговорить. Что она может сказать матери Драко? Она должна вести себя, словно ничего не случилось между ней и её сыном или она может себе позволить задать несколько вопросов Нарциссе относительно их вчерашнего разговора с Люциусом. Нет. Она просто кладет омлет себе в тарелку, разрезает круассан, смазывает маслом и джемом, затем покрывает несколькими ломтиками сыра и поливает каким-то красным с виду острым соусом. Откусывает и получает максимальное удовольствие от переизбытка вкусовых рецепторов на языке. Жует и не замечает, как постанывает, запивая всё это дело зелёным чаем со сливками. –Кхм… — это невольное замечание заставляет Гермиону посмотреть на Нарциссу. Она улыбалась ей, разглядывая девушку не слишком, чтоб смутить, но всё же Грейнджер напряглась. — Как вам сегодняшний завтрак? — похоже, начиналась светская беседа, которых она так боялась. Общение с матерью Драко, казалось, не может быть простым, не предвещающим беды разговором. –Ммм… — быстро прожевав и чуть не подавившись, смогла она промычать. — Достаточно вкусно. Я давно не могла себе позволить такую трапезу. В последнее время чувствовала себя не достаточно хорошо. — опустив глаза, она не хотела встречаться взглядом с Нарциссой, делая вид, что её интересуют ещё и оливки в маленькой ёмкости. –А можно поинтересоваться, что послужило твоему плохому состоянию? Если это, конечно, не секрет? — вроде в вопросах женщины не было подвоха, по-моему, она искренне хотела общаться. Может, одиночество сказывалось? –Нуу… — не зная, как бы мягко начать этот диалог и с чего собственно начать, Гермиона всё же заговорила с самого начала. Во-первых она подробно пересказала ситуацию с браслетом. Затем перешла к своему жениху и к тому, что она стала видеть Драко, проникать в его сознание и что-то чувствовать к нему. Это точно была ненависть, презрение и соперничество. Она ухмыльнулась, вспоминая и откусила большой кусочек своего странного круассана. Гермиона говорила прямо, их разговор сам вылился в подобное и почему-то она не чувствовала себя скованно, общаясь с Нарциссой. Женщина хлопала ресницами, вбирая в себя информацию, словно маленький ребёнок, сидящий первый раз перед телевизором. Затем она перешла к их общему делу, к тому, что Министерство заставило двух бывших врагов работать вместе. Что она постепенно узнавала Драко и понимала, что была неверного мнения о сыне Нарциссы. Она рассказала о том, как бросила своего жениха и подвела диалог к тому, что Оливер сделал с ней в её собственном доме, но вовремя остановилась, встречаясь взглядами с женщиной. Гермиона ничего не сказала об этом, лишь ощутила, как веки щиплет и как пару горячих слёз скатились по щекам. Она быстро утерла те пальцами и Нарцисса хотела уже встать, чтобы, видимо, утешить девушку. Но Грейнджер пришлось быстро натянуть на своё лицо улыбку и перейти к другому этапу в жизни. А именно — к Драко. Миссис Малфой поняла всё с одного жеста, оставаясь на месте и снова вслушиваясь в её рассказ. Вот только смотрела она немного иначе, вроде в ней была небольшая тревога. Гермиона не заметила, как прошло два часа. Они увлеченно вели диалог, утреннее откровение с Нарциссой, сменилось на дневное, и в гостиной. Сидя в разных креслах, Грейнджер уже собиралась задать главный вопрос, который мучил целые сутки, пока она не ощутила опять эту ноющую боль внизу живота. –Я бы хотела прилечь, думаю, моя компания уже совсем вам наскучила. — скривившись от неприятного чувства, она уже сжимала пальцы, понимая, что хрустальный шар может не помочь. –Что ты, Гермиона, мне было интересно послушать о вашей истории любви, которая только началась. — кровь в ушах заставила мочки гореть. Гермиона издала нервный смешок, и тут же загнулась, ощущая, как с правой стороны потянуло. –Ау! — сдерживаться было невозможно. –Что болит? — Нарцисса тут же придержала локоть Гермионы и наклонилась, касаясь левой рукой её живота. — Покажи, где? –Здесь, — схватив ладонь матери Драко, она увела ту в право. — И снова, это похоже на колющую боль. Вчера было так же. –Вчера? У тебя болит со вчера и ты молчишь? — женщина помогла Гермионе обратно присесть в кресло и тут же подозвала домовиков, давая тем указание привести лекаря. –Я думаю, если пойду в свою постель, то боль непременно уйдет. — ощущая, как ноги дают слабину, девушка сжала собственный живот и склонилась вперед, словно это может немного ослабить хватку внутри. –Вздор, — возразила миссис Малфой и как-то озадаченно оглядела Гермиону. — Постарайся расслабиться и подумать о хорошем. Это всё наш сегодняшний разговор и трансгрессия так влияют. –Влияют? — произнести вопрос стало сложнее, чем подготовиться к С.О.В. –Ты наверное догадалась? — почти шёпотом говорила Нарцисса, она склонилась к девушке и неожиданно схватила ту за пальцы, мягко растирая их, словно те были покрыты льдом. — Я так поняла, что Драко не смог? –Не смог… — качая головой, Гермиона пыталась откреститься от этого или отрицала события происходящие в её жизни, словно наказание, что она прониклась в жизнь Малфоев и связала себя с Драко, теперь уже намного глубокими узами, чем просто любовники. –Он всегда был слаб в этом плане, — женщина присела на край мягкой обивки кресла. — Ему передалось это от отца, но пока ты рассказывала о моём сыне, я не верила собственным ушам. Словно ты говорила не о моем Драко, — на лице Нарциссы была грустная улыбка, словно она упустила определенный момент жизни Драко и жалеет об этом настолько сильно, что ей хочется плакать. — Я рада, что он встретил тебя, что именно ему посчастливилось оказаться твоим спутником. Нервный смешок вырвался из уст Грейнджер. За последнее время семья Малфоев вызывала в ней нотки паники и нервозности, а их видимое благоразумие заставляло задуматься, всё ли так в этом Мире? Может он сошёл с ума, или Гермиона находится в другой реальности. –А как всё началось, — Гермиона ощущала, как сводит скулы от ноющей боли в области живота. — Мы ненавидели друг друга. — рука Нарциссы оказалась на спине девушке и та стала поглаживать её немного успокаивая. Это определенно помогало. –От любви до ненависти один шаг, — эта мысль звучала удивительно, но в ладонях женщины точно была оголенная магия. — Так всегда было, есть и будет. Человеческие чувства не подлежат никаким законам или чистоте крови, — Грейнджер чувствовала, как забота или даже любовь Нарциссы передается ей через руки, она могла снять хандру и боль лишь касаниями по спине. — Он выбрал тебя, а ты его и теперь вас связывает ещё большая связь, чем обычных партнеров. –Поэтому Андромеда ищет меня? Из-за него? — Сжав руки на животе и посмотрев на собственное тело, она переключила внимание на Нарциссу, ожидая что ответ будет нет. –Да, — нет. Грейнджер ощутил четкий удар в груди. Сердце хотело выпрыгнуть от накатившегося ужаса. — Гермиона, ей нужен тот, кто связан кровью Блэков и это я. Она шантажировала моего мужа, что заберет мою жизнь, дабы оставаться молодой и поэтому я здесь. –Но как? Откуда она могла знать, что я сойдусь с вашим сыном и, что я могу… могу… — в её голове был барьер произнести вслух то, что она беременна, казалось самой тяжелой ношей. –Она не знала. Она проникла в Министерство. Она заставила меня и Люциуса искать Камень, — в глазах Нарциссы была определённо пелена слез. — Затем ваше задание с Драко, ей пришлось потрудиться, чтоб вы сошлись. Она накладывала заклятья на многих людей. Оливер Вуд был под Империо. Семья Гринграсс, а именно Астория, я так думаю, что она заколдовала и их дочь, чтоб ослабить твои зелья, — сжав руку Гермионы сильнее, девушка поняла, что Нарциссе очень горько от всего случившегося. Она точно не желала такого исхода для своего сына. — Прости, что всё так свалилось на тебя из-за нас. Драко. Он скорее всего ненавидит себя за подобное. Я знаю его. Знаю, что он любит тебя. Гермиона тоже знала, что он её любит. В этом не было сомнений, он признался сутки назад. Какого было ему? Произнести эти слова в слух? Сломать себя и переступить через собственные принципы, наплевав на всех. Он наверное жалеет? Наверное думает, как забрать слова обратно и расстаться со мной. —Гермиона, — девушка тут же переключила своё внимание на мать Драко. — Не забивай свою голову ненужной ерундой, — это было сделать сложнее всего. — Я скажу тебе кое-что, и это не потому, что он мой сын, а потому, что это чистая правда, — Грейнджер сжала руки в кулаки от напряжения. — Он любит не только тебя. Он любит и вашего ребенка. –Ч-что? — Почему в её голове муть? Почему она безумно хочет увидеть его именно сейчас? Она хотела стоять перед Драко и задавать миллион вопросов, но вместо этого его мать, произносит достаточно весомые и греющую душу вещи, от которых она опять не в силах удержать слёзы. –Он любит вашего ребёнка. Он сам признался мне в этом. Ты. Ты сделала его другим. Это не плохо, это очень даже хорошо, я вижу, что с тобой он по настоящему счастлив и что он сделает всё, чтоб защитить свою семью. А ты… ты — наша семья. — глаза запекло и дорожки слёз скатились к подбородку, Гермиона сжала губы, чтоб сдержать рыдания. –Он правда так сказал? — Нарцисса кивнула, на что Грейнджер прикусила внутреннюю часть щеки, понимая, что никого так не любила. Ощутив на своих плечах теплые касания. Гермиона поняла, что Нарцисса обняла её и снова гладит по спине. Почему она так радуется этому? Почему Грейнджер безумно счастлива сейчас? Её тело переполняло столько эмоций, что хотелось бежать и кричать от радости. Громко смеяться и всхлипывать от того, в какой эйфории находится её сердце. Их покой нарушил домовик и врач. Это была женщина небольшого роста, с темными убранными в пучок на затылке волосами. На вид она выглядела достаточно опрятно, в явно дорогом костюме тёмно-синего цвета и большой брошью на груди, что переливалась на свету, словно рубин. Она развернула свой чемоданчик и достала оттуда прибор, напоминающий слуховой аппарат. Женщина слушала живот, наверное минут десять, сделала какие-то пометки на пергаменте и вручила тот Нарциссе, оставляя несколько склянок зелий на столе. Она быстро ушла и Гермиона отправилась в свою комнату. Ничего необычного. Просто перенапряжение от трансгрессии и стресс, сказывались на ней. Матка была в тонусе, поэтому Грейнджер чувствует тянущую боль внизу живота. Сейчас главное покой — передала лекарь, оставляя зелья сладкого сна и лёгкое обезболивающее на случай сильного недомогания. Как оказалось, беременным волшебницам особо нельзя увлекаться магическими настойками, они плохо сказывались на плодах и могут развить разные патологии. В плоть до ребёнка-сквиба. Гермионе было наплевать, будут ли чары у её малыша, она лишь хотела, чтоб он родился здоровым. Грейнджер легла на кровать, приняв зелье сладкого сна. На вкус оно напоминало кленовый сироп для блинчиков, только более жидкий. Взяв с собой зачарованный шар, она молила Мерлина, чтоб Драко появился. И уже через минуту его силуэт в качестве лица и плечей был размытым очертанием в стекляшке. –Вчера ты не пришел. Почему? — она начала с допроса, потому, что была зла на него. –Более важные дела нарисовались, — важные… Это немного кольнуло Гермиону, но она знала, что Малфой лишь пытается защитить её, по своему конечно. — Как ты? –Нормально… — соврала девушка и подогнула ноги к животу, сжимая шар. — А ты? –Мы скоро увидимся, Грейнджер. — он был таким отстранённым и холодным, что ей опять хотелось реветь. –Почему не рассказал? — долгая пауза, очертание парня были не четкими и она не могла видеть всей мимики, лишь понимать по интонации разговора, что чувствует Малфой. –Не мог. — как она жалела, что Малфой сейчас не стоит перед ней, что она не может как следует треснуть его в плечо и закатить скандал. –Страшно? — закусив губу изнутри, Гермиона ощущала, что её сладкий сон начинает овладевать сознанием. –Страшно, — ещё одна пауза. Словно они чужие люди. — За тебя, Грейнджер. Мне было страшно за тебя. За то, как ты воспримешь эту информацию. Не хватало мне ещё твоего нервного срыва. — Гермиона лишь тихонько хихикнула с ноткой иронии. –Ох, Драко. Как плохо ты меня знаешь… Я не из тех, кто так легко сдаётся или может получить нервный срыв. — она была уверенна, что Малфой улыбнулся своей аристократичной улыбкой и поправил волосы назад. –Но у меня ведь будет время, чтобы узнать? Да? — в горле был ком размером с яблоко. Грейнджер почти не слышала его, но она слышала его. –А сколько тебе нужно времени? — Гермионе казалось, что тишина в комнате сейчас раздавит её перепонки. –Думаю, что вся жизнь, — она не понимала, что сейчас происходит. — Такое количество мне точно подойдёт, ты ведь не против? — его голос был полон уверенности. –Не против чего? — ей безумно хотелось швырнуть шар в сторону окна, выкинуть его, чтоб не слышать следующего. — Что ты сейчас делаешь? –А на что это по-твоему похоже? — Драко точно улыбался. –Это? Ну? — кажется она догадалась и от этого охватившая паника, заставила её нервно покусывать губы. –Да, Грейнджер, — чётко. — Именно так, — почему он говорил так серьёзно? — Я делаю тебе предложение. Я, Драко Люциус Малфой, предлагаю тебе провести со мной всю жизнь. Молчание. Гермиона проглотила язык, захлебываясь им в безмолвии. –Эм… — смогла выдавить девушка через полминуты. — Даже не знаю, это ж сколько придётся мучаться с тобой. — растянувшись в саркастической улыбке, она хотела, как следует закричать от счастья. –Ещё как придется. — он подтверждал, каждое её решение. Правильное решение. –Ну ты ведь уже понял, что я люблю задачи посложнее. — ей пришлось перевернуться на спину, сжимая шар в руках и поставить на живот. –Ага. –Что ж, видимо придется согласиться, — на мгновение Гермиона закрыла глаза и почему-то вся жизнь прошлась перед глазами. Детство. Учёба. Друзья. Сражение с Лордом. Её работа. Драко. Их сотрудничество. Первый секс. — Она раскрыла веки, совершенно уверенная в дальнейших действиях. — Я, Гермиона Джин Грейнджер, готова провести с тобой всю жизнь. –Я знал. — он был полон мартовского кота харизмы. –Я тоже знала, Драко, — ей так хотелось, чтоб он был сейчас рядом. — Знала, что ты не сможешь без меня долго протянуть. –И откуда столько сарказма, чье влияние? — недовольно, но по-доброму растягивал слова блондин. –Ответ ты и сам знаешь. — ох. И правда, это влияние уже было сполна в Гермионе. –Ещё бы, — он точно отвлёкся от неё. — Ложись отдыхать. А завтра. Завтра мы выманим Андромеду и упрячем её в Азкабан за нападки на мою мать и тебя, она получит по заслугам. — Драко был строгим сейчас и немного взволнованным. –Будь осторожен, прошу тебя. — больше всего она переживала, что Малфой как то нарушит клятву данную его тётке. –Иначе не может быть, Грейнджер. — он, как всегда не давал сомневаться в себе. –Я слышу нотки сарказма. — смеётся. –Отдыхай. — прошептал блондин. –Пока. –Я люблю тебя, Гермиона. –Я люблю тебя, Драко. — Он исчез. Шар вновь стал прозрачным в её руках и зелье окончательно поглотило женское сознание.* * *
Это поистине раннее утро было другим. Драко чувствовал лёгкую эйфорию в своей груди и в тоже время голова раскалывалась на части. Ему предстояло наконец схватить Андромеду и отвести ту в Азкабан, воссоединиться с Гермионой и жить счастливо. Нет. Он совершенно не верил в подобное. У него появилась невеста. Это было за гранью нормального, да к тому, же ещё и беременная от него. Почему он сейчас улыбался, как идиот, пока собирался, чтоб встретиться с отцом. Вчера он уснул вместе со стеклянным шаром в руках. Поставив тот на комод и собравшись, Малфой вышел из квартиры и сразу встретил отца. Хоть они и договаривались увидеться возле Министерства, потому, что утром Андромеда должна была наведаться к Министру и они хотели застать ту врасплох, предоставив доказательства её вины и чтоб ту наконец проверили с помощью сыворотки правды. Но с самого утра, всё видимо должно было пойти не так, как было запланировано. –Я узнал, что Андромеда пересекла границу Японии. — Драко опешил на месте, смотря сквозь отца. –Она ведь должна была заявится к Брустверу, что нас выдало? — сжав палочку в руке, Малфой младший был готов трансгрессировать в любую секунду. –Не знаю, сынок. Не бойся, — сжав крепкое плечо сына, они встретились взглядами. — она не проникнет в купол, не сможет. Магия Флоры не впустит её. –Отец, она Блэк. Вдруг эта женщина сможет перехитрить твою годами возведенную магию? — Люциус лишь сжал губы и кивнул. –Тогда медлить нельзя. Опередим её. — они моментально трансгрессировали. Оказавшись возле высоченного поместья, напоминающего огромный купол, Драко лишь сегодня смог рассмотреть его. Сакура, стоявшая по кругу, была великолепной, хоть почки только набухли на деревьях, была в этом своя особая атмосфера красоты. Жаль, Грейнджер не видит этого. Когда они оказались у входа, то ветки, что напоминали дьявольские силки по взмаху палочки-трости Люциуса разошлись в разные стороны, раскрывая перед ними величественные двери. Два слабых удара посредине, один вверху, один слева и два ещё раз посередине. Купол впустил Драко и Люциуса. Они шли по длинному и узкому коридору. Вверху находились небольшие окошки, впускающие свет, а под ногами лежали корни деревьев. Зрелище достаточно жутковатое, подумал младший Малфой. С каждым шагом было шевеление на полу и Драко понял, что растения по настоящему живые. –Я не знал, что здесь такой длинный коридор. –Магия способна на многое, не правда ли, Драко? — блондин ничего не ответил, продолжая идти плечом к плечу. — Например, влюбиться в девушку из другого сословия. –Сословия? А как же грязнокровка? — фыркнул блондин, чтоб немного подразнить Люциуса. –Думаю, если у меня появится внук, то будет неуместно оскорблять его мать. — Старший Малфой всё ещё смотрел вперёд, но Драко видел улыбку на мужском лице. –Хочешь сказать, ты не против, если я женюсь на Грейнджер? — брови поплыли вверх, не веря собственным ушам и глазам. –Будто тебе нужно моё согласие. — пробурчал недовольно мужчина. –Тогда можешь меня поздравить, вчера я сделал ей предложение. — Люциус резко остановился и повернулся к сыну. –Что? Как это тебе удалось, вы же не виделись. — он словно отчитывал его, неужто передумал. –Зачарованный шар, что предсказывает будущее. Мы общаемся по нему. — Драко пошёл дальше по коридору и отец торопливо последовал за ним. –Идиот, — Люциус закатил глаза и тяжело вздохнул. — И что она ответила? — он вновь остановил сына, разворачивая к себе и поднимая каждую бровь поочередно, выжидая ответа. –А, что она могла ответить? — Мужчина пожал плечами не понимая сарказма. — Конечно да, отец. — в эту секунду Драко ощутил боль в районе плеча. — Ау! За что? — он треснул его кулаком, не в полную силу, но Драко этого хватило, чтоб слегка опешить. –За то, что мой сын бестолковый кретин, который предлагает женщине прожить остаток жизни воедино, по шарику Трелони, — разочарованный взгляд отца, совсем как в детстве, заставил уже взрослого Драко сжать губы в тонкую линию. Ему хотелось оправдаться, защититься, но мужчина не позволил, продолжая наступать. — Девочка совсем измоталась, раз согласилась выйти за тебя и беременность наверно влияет на её решения, — блондин лишь недовольно вздохнул, ступая дальше по коридору, что уже напоминал закрытый лабиринт. — Мне она казалась рассудительной. –Ты намекаешь на то, что я не достоин её? — Малфоя безумно бесила такая откуда-то не возьмись симпатия к Грейнджер. Или это была ревность? — Вот те новость. –Я намекаю на то, что когда всё это закончится, ты просто обязан исправиться и сделать нормальное предложение мисс Гермионе, — его высокомерный тон заставлял желать лучшего. — Уяснил? –Да. Понял. Понял я, — лучше уж согласиться с этим упрямым снобом. И как справлялась его мать? Драко искренне посочувствовал Нарциссе. — Разорался тут, защищая Гермиону, кому расскажи — не поверят. — Малфой-младший ещё немного бубнил себе под нос, следуя уже за отцом, пока не упёрся в спину Люциуса. — Что такое? –Тссс. Я, что-то слышу. –Что? –Молчи и дай мне наложить заклятие. — чары, что позволяли услышать разговор за крепкими стенами, дали понять, что Андромеда находилась в куполе. Там была она и минимум двое наёмников, что служили под Империусом. Его мать и Гермиона, да к тому уже Камень душ ему удосужилось оставить с Грейнджер. Ты самый тупой маг на свете, Малфой! Драко не стал медлить и слушать отца, им овладела паника, да, он признаётся себе в этом, но было поздно. Он влетел в гостиную и увидел её. Грейнджер. Её живот окружала магия, напоминающая парящий щит. Проклятый Оливер Вуд в очередной раз шёл против своей воли, сжимая кисти девушки за спиной. Малфой не понял, где его мать, он быстро оглядел комнату ища женщину, что подарила ему жизнь. Вот она. Стоит у окна с удушающими чарами на шее. Какой-то из подонков наложил на неё магию, чтоб она не мешала и медленно лишал кислорода. Что ему делать? Кому помочь первой? Гермионе или Нарциссе? Это ведь не помешает Непреложному Обету? Если он умрет, то всё будет кончено. Драко был в растерянности. Андромеда держит в одной руке Камень, а в другой палочку, она колдует. Она вытягивает его из неё. Она забирает душу его неродившегося наследника. Но почему? Почему так рано? Разве это сработает? Грейнджер. Она сжимает веки и кричит. Ей больно. Она просит их остановиться. Просит быть милосердными и оставить в покое её дитя. Она плачет. Её глаза опухли и покраснели. Это самое жестокое, что мог видеть в своей жизни Малфой. Где отец? Где он? Люциус стоит обездвиженный сзади. Он не успел сообразить, как парочка проклятий влетела тому в грудь со стороны наёмников, что вышли из другой комнаты. Их тут не двое с Оливером Вудом. Один. Два. Три. Ещё двое возле матери. Проклятый гриффиндорец рядом с Грейнджер и ещё один рядом с Андромедой. Что ему делать? Как защитить всех? Он не хочет выбирать. Он не будет. Ему нужен каждый. Люциус. Нарцисса. Гермиона. Его ребёнок. Пусть всё это кончится, пусть он проснётся в своей постели рядом с Грейнджер. Будет перебирать волнистые локоны на своих пальцах, целовать её в макушку и гладить округлившийся животик. –Не можешь сделать выбор, Драко? — она смеётся над ним, ехидно оголяя передние зубы, как хищник, заманивший добычу. — Что ж… Всё очень просто. Жизнь за жизнь. Раз твоя мать, тобишь моя сестра отказалась, то приходиться искать альтернативу. –Я доверял тебе. — он был готов пустить убивающее проклятие в неё. Это сработает. Одно мгновение и она исчезнет. Перестанет быть такой весомой. –Знаю, милый и мне очень жаль, честно. Жаль, что ты оказался настолько глуп. — тонкая струйка магия стала идти от щита возле живота Гермионы по направлению Камня, который был в руке Андромеды. Она властно сжала артефакт в ладони и видимо сильный поток необузданных чар, заставил её пошатнуться. –Остановись! Прошу! — голос сорвался. Он не в себе от ярости, от всего, что происходит. — Возьми меня. Возьми мою жизнь, но не трогай его! — В глазах защипало, а на щеках стало влажно. Блять! Пусть это кончится! –Прости, Драко. Но ритуал начался и я не в силах его разорвать, через пару минут жизнь твоего неродившегося ребенка окажется в Камне и тогда я стану вечно молодой. Тогда я буду опять красива, — ей пришлось манерно убрать волосы за ухо, словно это какая-то игра. Словно сейчас не решалось нечто действительно важное. — И я смогу прожить ещё одну жизнь волшебницы. Меня смогут снова полюбить и я буду счастлива. –Полюбить? — он действительно был удивлён и поэтому не сдержал сарказма. — Ты никому не будешь нужна, ты останешься такой же уродливой, как и сейчас, — Драко сжимал палочку, готовый атаковать. — Может с виду ты будешь молодой, но мы все будем знать, как выглядит смерть. Ты будешь нести за собой несчастья и никто не захочет по-настоящему быть с тобой. Только если не наложишь своё любимое Империо. — Ему грело душу, что Малфой может вот так просто уколоть свою тётку. Если не проклятия, то слова точно подкосят Андромеду. –Заткнись! Иначе твоя Грейнджер тоже умрет. — она стала читать заклинание на латыни, погружаясь в какой-то транс, слишком долго и не прерывисто. От чего Гермиона корчась от боли упала на колени. Оливер всё ещё удерживал девушку за руки. –Отпусти её, ублюдок! — Драко зарычал, пытаясь прорваться вперёд, но палочки наёмников не позволяли, они целились на него и ему пришлось встретиться с Гермионой. Их взгляды соединились. Карие радужки больше не горели янтарем, в них оставалась одна чернота. Нижняя губа дрожала. Ей было больно и страшно. Ты не успел, не смог спасти её и не смог спасти ребенка. Как же так? Не смотри на меня так, прошу, Грейнджер! Меня сейчас разорвет от этой агонии. Твою мать, ну почему? Я же собирался защитить вас, я же хотел. Но я не знаю как. Последний выдох. Гермиона, измученная, падает на пол и тонкая магическая связь с ней и ребёнком разорвана. Теперь душа не родившегося малыша сосредоточена в Камне. В Камне, который Андромеда сжимает в своей руке, ликуя и смеясь. Она вновь читает латынь, закатывая глаза, погружаясь в собственные мысли, направив палочку на артефакт. Яркий свет, такая сильная вспышка, что Драко отбрасывает на несколько метров в сторону. Он ничего не видит и не слышит. Это был взрыв? Поместье цело? Кто-нибудь жив? –Гермиона? Отец? Мама? — никто не отвечает, в комнате всё ещё слишком светло. Под ногами обломки, выбитые стекла от окон. Всё завалено. Драко продолжает разгребать те ногами, пока не натыкается на маленькое запястье. — Грейнджер! Грейнджер! — Малфой падает на колени, убирая обломки и пытаясь достать свою невесту. На её лице множество ран, она не дышит. — Гермиона, прошу, очнись! Гермиона! — Губы стали солёными, Драко встряхивает девушку, но ничего. Она молчит. Прислоняется ухом к грудной клетке. Секунда. Две. Три. Тихие рыдания перерастают в крик. Он кричит так, как никогда не делал этого. Понимает, что не слышит сердцебиения и его накрывает ужас. Это не просто истерика, это конец света для него. Ему приходится положить тело Гермионы и продолжить поиски. Кто-то вылезает из-под завала. Отец? Мать? –Люциус! — нет, у этого человека тёмные волосы и крепкое телосложение. — Ты, ублюдок! Всё из-за тебя! — Оливер еле стоит на ногах и смотрит по сторонам, на его лице шок. — Сука, если б не ты. Всё было бы иначе! Она бы не умерла! Она бы не умерла! — в голосе истерика. — Круцио! Круцио! — Вуд падает на землю и кричит, корчась от боли, но Драко наплевать. — Круцио! Круцио! — он может смотреть на это вечно, на его страдания. Он тоже виноват. Он причастен к смерти Грейнджер. — Круцио! Круцио! — Оливер теряет голос, его тело сжимается в конвульсиях, а глаза закатываются, он уже готов отключиться, но Драко пинает того ногой по морде, чтоб он всё ещё был в сознании. — Нихера! Смотри на меня! Ты понял? Смотри, сука! Круцио! Круцио! — немного отдыхая для следующего шага, он уверен, что так будет легче. Да. Это определённо поможет. — Авада… — Плечи кто то сжимает, Малфой поворачивается. — Мама… Мама… она… –Не надо, сынок. Не говори это заклятие, иначе твоя душа расколется. — Нарцисса утирала слезы с мужских щёк. –Она уже раскололась. Её нет! Её больше нет! — Мать схватила Драко и крепко обняла, чувствуя на себя мучительные рыдания. Он был сломлен. Драко не знал, что ему делать. Он никогда не испытывал подобной боли. Из его глаз текло огромное количество слёз. Он хотел убивать, хотел мстить, хотел вернуть Грейнджер к жизни. Объятия матери не помогали, ему не помогали её слова. Она говорила без остановки, Но Малфой не хотел прислушиваться. Затем он приметил отца, что стоял напротив. Его тоже слегка придавило, он хромал пытаясь подойти ближе. Они встретились взглядами. Люциус сочувствовал, в его радужках была пелена. Драко не хотел быть жалким, но он не знал как справиться с этой раной в груди. Он услышал какие-то всхлипы. И увидел, что Андромеда лежит на полу. В её грудной клетке была ветка от дерева. Она проткнула ту насквозь. Это место не могло позволить запятнать себя. Это место было сотворено в любви, чтоб защищать семью и оно решило так отплатить. Решило расквитаться с волшебницей, что позволила своим мыслям очернить собственный разум, приведя к таким последствиям. Взрыв случился лишь потому, что чёрная магия совершенно не известна. Её никто не практикует, а если и так, об этом не ведут записи. Артефакты настолько редкие, что последний человек, пользовавшийся Камнем душ мог жить лет сто пятьдесят назад. Андромеда рисковала, затевая подобное и она поплатилась. Она медленно умирала от раны в груди и истекала кровью. У Драко не было сочувствия, он прошел мимо, поднимая с пола Гермиону и крепко сжимая хрупкое тельце в своих руках. Он поцеловал девушку в щеку и пошел в сторону выхода, а Нарцисса и Люциус последовали за ним, оставляя Андромеду умирать в одиночестве и муках. Когда они передвигались по длинному коридору и вышли в сад, то Драко увидел, что почки на деревьях стали распускаться. Ему так хотелось, чтоб Грейнджер лицезрела цветение Сакуры. Ему так хотелось, чтоб она жила, чтоб они воспитывали ребёнка. Их наследника. Но это больше никогда не случится. Он раздавлен, убит горем и он уже не будет прежним. Никогда. Стоял закат. Он расплывался персиковыми красками и переходил в лимонный, скрываясь за голубым небом. Солнце садилось за горизонтом, озаряя местность вокруг тёплыми оттенками. –Если б ты только могла увидеть эту красоту, то непременно захотела перенести всё на свой холст, — Драко держал Грейнджер на руках, а его родители стояли по обе стороны плечей. — Прости. Прости, что не уберег тебя. Прости, что не уберег нашего ребёнка. — Малфой зажмурил глаза и поцеловал Гермиону в лоб, чувствуя солоноватый вкус от собственных слёз.