* * *
А пока Чуя был занят изучением такой науки как химия, Дазай лишь скучал в стенах больничной палаты. Как же он ненавидел больницы, этот запах спирта и лекарств. Как же ему не нравились лица этих врачей и молоденьких медсестёр… Нет, он, конечно, уважал их за их работу, но больницы всё равно ненавидел. Одной из причин ненависти Дазая к больницам являлся этот умиротворённый покой, царивший в палате, да и скука. После столь памятного и приятного посещения Накахары прошёл примерно час. А Осаму всё прокручивал в голове приятные ощущения, когда Чуя кормил его любимым лакомством. И когда тот, с весёлым и довольным выражением лица, собрался домой, от Дазая не ускользнул немного опечаленный взгляд и нежелание уходить. Если честно, Дазай тоже не хотел, чтобы тот уходил, но не ночевать же Чуе здесь? Да и гордость и невозмутимость Чуи не позволили бы это, сколько бы тот ни хотел. Зато после ухода друга Дазай сразу же заскучал. В этой больнице Осаму страдал, откровенно говоря, разной хуйнёй. Он мог, просто заложив руки за голову, сверлить взглядом потолок, раздумывая о своей бесполезной, никчёмной жизни. Иногда прокручивал в своей голове воспоминания знакомства с Чуей. Это, наверное, было самое знаменательное событие в его жизни. Его отец тогда настоял на том, чтобы Дазай наконец-таки «выкатился из своей норы и осветил своей персоной мир» и поехал с ним на масштабное мероприятие по какому-то особому случаю. Дазай даже не разбирался, что это был за случай. И, немного посопротивлявшись, обладатель бинтов всё-таки поехал с отцом. Вечер был скучным, как и было принято во всяких «светских обществах». Отец знакомил его со своими коллегами по работе, с «большими шишками бизнеса» — как обозвал их Дазай. Он уже ждал часа, когда он наконец избавится ото всех и его избавят от знакомства с ненравившимися ему личностями. Дальше Анго оповестил сына, что познакомит его со своим другом, который только начинает крупное дело. И намекнул, что у того есть сын его возраста. Дазай до этого давно ни с кем не общался, закрывшись в себе после смерти матери. Единственным его окружением были прислуга и учителя, приходившие на дом, и изредка — врачи. Осаму даже заволновался перед этой встречей. И вот под середину вечера отец подозвал Дазая к столу, возле которого стоял вполне приятной внешности мужчина. Дазаю уже поднадоели эти жирные рожи, возомнившими себя личностями «высокого ранга». А этот мужчина был строен, подтянут и от него буквально веяло добротой. Но особое внимание Дазая привлекла рыжая макушка, обладатель которой подошёл к Дазаю и протянул руку. — Меня зовут Чуя, — рыжеволосый улыбнулся милой и доброй улыбкой. Дазай впал в мгновенный ступор. И только после мягкого толчка в плечо от отца Осаму вернулся в реальность. И, улыбнувшись улыбкой весёлого шута, пожал руку в ответ и, немного стеснительно запнувшись, представился: — Дазай… Дазай Осаму. После обмена знакомствами Анго и Рандо отправились приветствовать остальных гостей. А Чуя и Дазай неловко обменивались взглядами, пока наконец не перешли на разговор. — Тебе тоже не нравятся все эти мероприятия? — поинтересовался новый знакомый у Дазая. После этого вопроса Осаму совсем осмелел и уже включил свою сторону клоуна. Несмотря на шутки Дазая, Чуе, видно, было приятно проводить с ним время. И Дазай за один вечер привык к нему. Потом чета Накахара приехала к ним на ужин. Осаму любезно показал Чуе свою комнату и похвастался успехами в учёбе. От Чуи он узнал, в какой школе тот учится, и уже на следующий день в кабинете директора лежало заявление с остальными документами, а снизу была небольшая приписка о том, в какой именно класс нужно попасть Дазаю. С этого всё и пошло. От этих воспоминаний Дазая расплылся в глупой улыбке. Помимо «поностальгировать» Дазай нашёл себе ещё одно увлекательно занятие. В его палате на окне не было ни штор, ни занавесок и открывался вид на зеленеющий парк. И по вечерам, при заходе солнца, на часть потолка и на соседнюю стену от кровати попадала тень от высоких зданий, и добавляли красок и прилипшие листья к окну. Если добавить немного фантазии и воображения — которого у Дазая было хоть отбавляй, — можно было представить, как два человечка со смешными силуэтами идут вдоль зданий и о чём-то мило беседуют. Пару раз Дазай даже представлял его и Чую: вот так же беззаботно, немного подшучивая между собой, они медленным шагом шли по улице. Приятные мысли о Накахаре напоминали Дазаю о школе. И Осаму ужасно хотелось туда уже отправиться. И всё равно, что он теперь вынужден ходить с костылями! Ему захотелось поскорее вновь увидеть рыжеволосого друга. А если и постараться, то можно будет и в гости напроситься. А то Дазаю далековато идти до дома, да ещё и на костылях. И вот совпадение: дом Чуи гораздо ближе. В том, что Осаму завтра же будет дома у Чуи, он не сомневался. Осталось только проработать детали побега из больницы. Хотя особого плана можно было не продумывать. Он просто заебёт всех врачей, включая и медсестёр, своим нытьём и прочей дребеденью. И те отпустят его погулять на «часок». Потом Дазай благополучно оторвётся от охранников и на такси приедет в школу. А потом смотается к Чуе, чтобы отец его не сразу нашёл. А новость о его побеге дойдёт до отца не сразу, уж он позаботится.* * *
— Накахара! Уберите телефон немедленно! — послышался грозный, сердитый голос учительницы английского языка. — На следующий урок спрошу с вас правило, которое мы обсуждали на сегодняшнем уроке! — Маргарет Митчелл входила в ряды самых строгих и раздражающих преподавателей их школы. Чуя послушно убрал телефон в карманы брюк, получив довольный кивок учительницы, быстренько списал всё с доски и стал ждать звонка. Прошло уже три урока, и Чуя с волнением осознал, что четвёртым — химия. Сколько бы Чуя вчера ни старался, он так и не смог решить задачу по уравнению реакции «если одно из реагирующих веществ взято в избытке». От одного этого названия хотелось повеситься. Но, Чуя не был суицидником, в отличие от Дазая. Кстати о нём. Если честно, Чуе захотелось пожаловаться о своём несчастье Осаму и хоть как-то разрядить свои нервы, срываясь на этом клоуне. В своих раздумьях Чуя дошёл до кабинета химии. Сегодня он не отвертится. Если он плохо написал контрольную, то его сто процентов спросят насчёт домашки, которую он не сделал. Может, ещё повезёт, если Огай увидит черновик Чуи, но это маловероятно, два-два будет стоять у него в дневнике определённо. Вдохнув и выдохнув воздух, Чуя вошёл в такой ненавистный кабинет. Рот его открылся от удивления, когда он увидел сидящего за своей партой Дазая, который, похоже, только и ждал появления Накахары, проигнорировав вопросы одноклассников. Осаму засиял счастливой улыбкой. Выбросив руку в сторону Накахары, Дазай устало и скучающе протянул: — Чу-у-у-у-я! Спаси меня, пожалуйста! — от чего его, собственно, нужно было спасать и каким образом, Чуя не понял. Тряхнув головой и откидывая лишние вопросы из головы, Чуя медленно подошёл к своей парте и сел на своё место. Не успел он только повернуться к Осаму и задать волнующий вопрос, как Дазай тут же накинулся на него с объятиями. — Ч-у-у-у-я! Как же я скучал! — кричал Дазай, буквально придушив Чую. — Да… зай… пус… пусти, — прохрипел Чуя, удивлённый такой реакцией. Вроде вчера виделись, а он так говорил, будто уже год или два друг друга не видели. Осаму всё-таки отпустил своего пленника из объятий, но не отодвинулся, вплотную поставив свой стул к стулу Чуи. — Какого хуя ты творишь? — недовольно спросил Чуя, отдышавшись. — Как ты вообще здесь оказался? Разве ты не должен быть сейчас в больнице? — Мне намного лучше, не переживай, — довольно улыбнулся Дазай, поставив локоть на стол и, подперев голову рукой, смотрел на Чую довольно странным, необычным взглядом нежности, смешанного с весельем. — А насчёт того, как я тут оказался, — это очень долгая история. Не заморачивайся, — махнул рукой Осаму. — Но… — хотел было возразить Чуя; ведь он помнил слова врача, что примерно через три недели его должны были выписать, а прошло всего три дня. Но Чуе не дала договорить следующая реплика Дазая. — Вот только один до дома я не дойду. Ты же поможешь больному человеку, да ведь, Чуя? — Дазай невинно похлопал ресницами, вызывая у Чуи нервный тик. Нет, день у него явно сегодня катился в яму. Прозвенел звонок, и в класс вошёл Мори. Разумеется, все ученики, кроме Дазая, встали со своих мест, поздоровавшись с химиком. — Дазай? Быстро ты поправился… — учитель раскладывал учебники и листы с прошлой проверочной на столе. И внимательно осмотрел ученика. — Как тебя отец отпустил? — Легко… — махнул рукой Осаму. Анго даже и не знал о побеге сына. Вообще, старший Дазай так же не находился в больнице. Его раны были несерьёзны, всего лишь ушибы. Он поправился почти сразу же и сейчас находился у себя в конторе, создавая новый проект. Так что о побеге Дазая из больницы тот узнает не скоро. — Ясно всё с тобой. А учебники где потерял? — поинтересовался учитель, указывая на пустую парту. Чуя только что заметил, что на стуле не висит любимый рюкзак Дазая. — Ну… — начал оправдываться Дазай, который совершенно забыл о такой важной мелочи. — Меня почти только что выписали, я уже опаздывал в школу. И поэтому решил не заезжать домой, а сразу пойти на уроки, — он с довольным видом посмотрел прямо в глаза учителю. Всё-таки актёр из него получился бы неплохой. — Понятно, — усмехнулся Мори. — Не каждый ученик так торопился бы в школу, — и взял в руки листы со вчерашней проверочной. — Ты вчера пропустил проверку по теме. Хотя я уверен, ты всё прекрасно знаешь. — Конечно. — А теперь результаты, — хищно протянул Огай и начал называть по порядку имена и оценки. Чуя хоть и знал, что у него будет неуд, всё равно надеялся на хорошую отметку. — Танизаки, три, — послышался облегчённый выдох, — Тачихара, три, но с натяжкой. Тебя спасли последние вопросы. Тагучи, четыре… — Мори нахмурил лоб, — Чуя… два. Очень плохо. Очень. Все надежды рассыпались в пух и прах. — Можно мне исправить? — Накахара вскочил со своего места, как ужаленный. Дазай незаметно хитрюще улыбнулся. — Исправить-то можно. Но будет ли от этого толк? Это уже не первый раз, Накахара. Ты всё равно не поймёшь такой великий, интересный, могучий… — договорить ему не дал следующий выкрик. — А можно я ему помогу с химией? — Чуя удивлённо и испуганно уставился на своего соседа. — Э? — Что ж, а это неплохая идея… — согласился химик после двухминутного молчания. — Дазай отлично знает мой предмет, да и вы часто вместе. Чуя, жду исправления твоей оценки. Осаму, от тебя требуются все усилия, чтобы Чуя хоть немного начал смыслить в моём предмете. — Я вас не подведу! — радостно выпалил Дазай, подмигнув стоящему в шоке Чуе. — Не сомневаюсь, — улыбнулся учитель. — А теперь переходим к новой теме… — Ты серьёзно? — спросил Чуя. Хотя мог бы и не спрашивать. — Конечно! Мне всё равно сегодня домой не хочется. Поэтому после уроков сразу к тебе! — А теперь достаём тетради и записываем новое понятие… — продолжал говорить Мори, пока Чуя медленно всё обдумывал. — Чуя, — послышался шепот Дазая прямо у самого его уха. Накахара рефлекторно повернулся в сторону, откуда его звали, и встретился нос к носу с довольным лицом Осаму. Нахмурившись и сверив Дазая сердитым, грозным взглядом, он заставил того отодвинуться на безопасное от лица и кулака расстояние. — Одолжишь мне ручку и лист? — А? — Чуя удивлённо уставился на Дазая и затем, хлопнув себя по лбу, вытащил из рюкзака запасную ручку и, немного подумав, дал Осаму чистую, тонкую тетрадь в клеточку. Чуя всегда держал пару чистых тетрадей в скрытом кармане рюкзака, вдруг что?***
Так и прошли оставшиеся уроки. Дазай и Чуя вместе шли в кабинеты. Дазаю было немного непривычно ходить с костылями, и Чуя дожидался его, если вдруг уходил вперёд. Наконец уроки кончились, и друзья потопали до дома Чуи. — Миленький домик, — сказал Дазай перед входом. — Мам, пап, я дома! — уже привычно крикнул Чуя, снимая обувь. — У нас гости! — решил предупредить он, помогая Осаму с пиджаком. — Ма-а-ам? Коё нигде не было слышно, как и Рандо. И Чуя решил проверить, дома ли они. Пройдя на кухню, он заметил прикреплённую к холодильнику записку: «Сынок, папа на важном совещании. Я на плантации. Будем поздно. Обед в микроволновке разогреешь. В холодильнике лежат фрукты — если вдруг пойдёшь навестить Дазая. Целую. Мама». Мда, Коё была в своём репертуаре. Позади послышались тихие стуки костылей по полу. — Их нет дома? — решил поинтересоваться Дазай, уже зная ответ. В том, что родителей Чуи не было, были плюсы. Анго наверняка позвонит им и спросит, не у них ли его сын? — Папа на сделке, а мама на плантации. Это её маленький бизнес. — Она что-то выращивает? — полюбопытствовал Дазай. — Цветы и травы для чая, ничего особенного, — пожал плечами Чуя и вспомнил, что им следовало бы поесть. — Давай сначала перекусим, а потом химией займёмся? — Конечно. Я не против. У Чуи дома было уютно. Дазай немного позавидовал ему. У себя дома Дазай не мог чувствовать себя комфортно. Везде эти надоедливые слуги, мрачные стены, картины и его отец. Хотя последнего толком дома-то не было. А вот у Чуи светло, тихо. После пары тарелок тофу парни поднялись в комнату Чуи, где прямо на полу принялись разгребать дремучие дебри науки. Сначала выполнили задания, заданные на завтра, а затем принялись за объяснение химии. — Теперь уравниваешь и получаешь недостающие тебе элементы для ответа! — объяснял Дазай. Чуя же внимательно слушал и не перебивал. И, к своему удивлению, обнаружил, что Дазай очень хорошо объясняет, и он всё понял. — Видишь! Всё получилось! — Осаму радостно похлопал по плечу рыжика и повалился на рядом лежащую подушку. Закинув руки за голову и смотря в потолок, Осаму хищно улыбнулся и продолжил: — А вторую задачу реши сам. Она по тому же типу, что и первая. Просто вспоминай, как я тебе показывал, и делай так же. — Ох… — обречённо вздохнул Чуя, но, взяв волю в кулак, принялся старательно читать условие и записывать формулы в тетрадь, при этом бормоча что-то себе под нос. Дазай краем глаза наблюдал за ним. Какой же Чуя всё-таки красивый. Рыжие волосы спадали на глаза, и он постоянно их заправлял за ухо. Его белая домашняя футболка была ему чуть великовата, отчего приятная ткань сползала с плеча. А чего стоило нахмуренное, задумавшееся лицо с ярко-голубыми глазами! Младший Дазай всегда бы мечтал находиться рядом с этим рыжиком. Но быть чересчур назойливым нельзя, а то ещё отпугнёт. Он понимал скрепя сердце, что Чуе иногда стоит отдыхать от своего «сумасшедшего» друга. Именно поэтому Осаму и не оказался в прошлом году с ним в одном классе. Если бы Дазай хотел, он бы легко мог быть там, где захочет. Поэтому попросил в прошлом году директора перевести его. Но никто ведь не запрещал приходить к лучшему другу на перемене? Дазай давно понял, что является пассажиром голубого вагона. Он понял это и принял. Но куда больше ему хотелось, чтобы в этом вагоне он был вместе с Чуей. Только вот как донести это до рыжего злого карлика, Осаму не знал. Усталость взяла своё. Всё-таки ночью Осаму не смог заснуть, прорабатывая план побега, и, убаюканный бормотанием Чуи, он не заметил, как заснул. — Дазай, получилось! — радостно взмахнул тетрадкой Чуя, но не услышав поздравлений или ещё чего-нибудь, обернулся в его сторону. Тот спал, обняв руками любимую подушку Чуи, развалившись на полу. Чуя немного опешил, но решил не трогать его. Пусть поспит. Спустя пять минут Чуя понял, что любуется спящим Дазаем. На его прикрытые глаза сползли взъерошенные волосы каштанового цвета, это выглядело так мило. От созерцания своего друга его отвлёк звук открывшейся двери и возня на первом этаже. Осторожно и тихо прикрыв за собой дверь в свою комнату, Чуя спустился на кухню, где увидел встревоженного отца. Тот бегал из комнаты в комнаты с чемоданом в руках, попутно закидывая в него какие-то бумаги. — Что случилось? — поинтересовался Чуя, изредка подавая выпавшие листки. — У меня срочная сделка! Она очень важная и выгодная, поэтому я и тороплюсь, — объяснял отец уже у выхода. — А, ещё звонил Анго и сказал, что Дазай сбежал из больницы, он его уже ищет. Всё, я побежал, буду в десять! — крикнул Рандо и пулей вылетел из дома, садясь в такси. А Чуя стоял с раскрытым ртом от удивления. Дазай сбежал из больницы? Анго его ищет? — И что ты думаешь? — спросил Дазай, идя по лестнице, постукивая костылями. — Зачем ты сбежал? — сложив руки на груди, спросил Чуя, сверля взглядом Дазая. «Я безумно соскучился по тебе и хотел тебя увидеть», — мысленно ответил ему Дазай, но тут же, театрально приложив руку ко лбу, голосом, полным наигранной печали, произнёс: — Ох, Чуя. Ты же знаешь, как в этих больницах скучно. А когда ты ушёл, мне стало ещё тоскливее, и я решил сбежать! Но я бы всё равно вернулся домой, не волнуйся, — улыбнувшись во все тридцать два, ответил он. Чуя лишь закатил глаза и хлопнул себя по лбу. — Господи, как я мог повестись на твою лабуду, что ты мне навешал? — Я прирождённый актёр, — поиграл бровями Дазай. — Ясно всё с тобой. Пойдём тогда, что ли, фрукты твои поедим, — махнул рукой Чуя и пошагал на кухню. — Мои? — только и спросил Дазай, идя следом за Чуей.* * *
— С возвращением, сэр, — поприветствовал Дазая дворецкий, помогая ему снять плащ. — Господин ждёт вас в своём кабинете. — Хорошо, — вздохнул Дазай — какая же головомойка его сейчас ждала… Поднявшись на третий этаж — их особняк был очень большой, — он остановился перед тёмной дверью в кабинет отца и, повозившись с ненужными предметами в виде двух деревянных костылей, постучал в дверь. — Входи, — послышался знакомый голос, и Дазай вошёл в кабинет. Сев в кожаное кресло цвета тёмного шоколада, он поставил костыли рядом и, сложив руки на груди, ждал, когда родитель заговорит. Анго стоял и смотрел в окно, разглядывая сад на заднем дворе. В руках он держал бокал с дорогим вином и изредка покачивал тёмную жидкость. Затем, вздохнув, повернулся к сыну и присел в своё кресло. — Ругать за твой побег я тебя не буду, — оповестил сына Анго. — Не будешь? — младший Дазай удивлённо вскинул брови. Не такого он ожидал. — Не буду. Я тебя не виню и прекрасно понимаю. Я ведь однажды тоже сбегал из больницы. — Серьёзно?! — Дазай с любопытством посмотрел в глаза отца, как бы говоря: «Расскажи». — Я тогда только начинал свой бизнес. И только начал строительство своей компании. Помнишь большое здание в центре города? Вот. Его я и строил. Ну, как я, — развёл руками Анго, — я лишь предоставил план и руководил процессом. Как-то я приехал на стройку со своими коллегами, и мы обсуждали, как будут выглядеть стены и тому подобное. И в какой-то момент кран влетел в балку на третьем этаже, и кирпичи, которые он «перевозил» наверх, попадали вниз, где и стояли мы. Потом там ещё что-то упало. И, в общем, я оказался под грудой металла и сверху ещё придавленный кирпичами, — Анго отпил вино из бокала и взглянул на заинтересованного Дазая. — Попал я в больницу с ушибами и небольшим сотрясением, а также сломанной рукой. Попал я в больничку совсем не вовремя. Уже на следующий день у твоей мамы состоялась большая вечеринка в честь её дня рождения. Мы тогда ходили в один кружок; не спрашивай, как я туда попал, — махнул рукой Анго. — Я в это время уже был в неё безумно влюблён, и мы были очень хорошими друзьями. Разумеется, я тоже получил приглашение на эту вечеринку. Но из-за травмы пойти не мог. — И я сбежал. Пришёл в самый разгар веселья, в таком чёрном красивом смокинге. Все девушки, что были на вечеринке, пожирали меня глазами, — коротко рассмеялся Анго, вспоминая лица этих девушек. — Но я решительным шагом подошёл к имениннице и пригласил её на танец. Как мы танцевали! — Дазай подпёр голову рукой, внимательно слушая рассказ отца. Тот никогда не рассказывал о их с мамой отношениях. Поэтому этот момент стал самым дорогим для Дазая. — Потом мы поднялись на второй этаж дома, в котором была вечеринка, и там я признался ей в своих чувствах. Я тогда так боялся, мне было так неловко. Но когда я услышал от неё, что я ей тоже давно нравлюсь, я просто выпал из реальности и, казалось, чуть не задушил твою маму поцелуями и объятиями, — Дазай хихикнул под довольным взгляд отца. — Вот так и потекла наша совместная жизнь… Поэтому я и не сержусь на тебя. — Спасибо, — искренне поблагодарил Дазай, улыбаясь. — Ты мне только это хотел рассказать? — кажется, зря Дазай это спросил. Лицо Анго вмиг стало серьёзным, отчего у младшего Осаму пробежали мурашки в предчувствии чего-то плохого. — Вообще, я хотел спросить тебя. Не против ли ты уехать кое-куда? — осторожно поинтересовался Анго. — И на сколько? — разочарованно спросил Дазай. Уезжать вовсе не хотелось. Но выбора у него всё равно не было. — Навсегда…