Содержанка

— Я захожу сегодня утром в кладовую, хочу взять крупы для супа, а она лежит вот так, не дышит, — сокрушался мужской голос за стенкой. Тэхён стоял спиной к стене, желая пройти незамеченным и посмотреть, наконец, что произошло. Юнги просил этого не делать, но любопытство всё равно съедало. Этим утром в доме было полно народу, сбежалась вся прислуга, к тому же, нагрянула полиция. Слышались щелчки затвора фотоаппарата, в тёмный коридор, где стоял Тэ, лился периодический свет от вспышек. Когда парень добрался до двери, чтобы посмотреть на то, вокруг чего столпились люди, ему навстречу, словно чёрт из табакерки, выскочил Юнги. — Я же попросил не приходить, — сердито шипел парень, сжимая чужие плечи ладонями. В его глазах читался страх. Тэхён виновато поджал губы и загнанно уставился на Мина. — Возвращайся в свою комнату… Хотя, нет. Стой. Лучше побудь тут, мне неспокойно. Юнги волновался за него, он действительно переживал. Парень постоянно облизывал свои губы, его глаза бегали из стороны в сторону, а пальцы вжимались в ткань пижамы Тэхёна, который так и не успел переодеться. — Я посмотрю всего разок, — пробормотал Тэ. Мин нерешительно кивнул. Видеть такие вещи неокрепшему сознанию парня было бы слишком жестоко, но и выпускать незнамо куда, ненароком отправляя в руки возможного убийцы? Кто знает, быть может, тот, кто это сделал, всё ещё находится в доме. Юнги дал парню дорогу и проследовал за ним. Тэхён спокойно оглядел пол перед собой, ужаса уже не было, ведь он знал, куда идёт, и что может там увидеть. Здесь лежала молоденькая девушка в одежде горничной, её шея была в крови, как и руки, бледные губы были приоткрыты, а на лице словно бы застыл ужас. Смотреть больше не хотелось, парень болезненно свёл брови и зажмурился. Не хотелось и думать, что чья-то жизнь оборвалась столь рано. Пока полиция возилась с телом, брала все возможные пробы и отпечатки, с персоналом разговаривал некий Ким Намджун, позже подошедший и к Юнги. Он был высок, статен. В отличие от других полицейских, на нём не было униформы, да и сам он отличался от прочих, его речь была хорошо поставлена, он, как и полагается детективу, выглядел так, словно повидал уже многое, знал многое. — Оружия, которым были нанесены увечья, найдено не было, поэтому версия с самоубийством отпадает однозначно. Первым, кто обнаружил труп, был некий Ким Сокджин, работающий у вас на кухне. Но, судя по рассказам прислуги, у него есть алиби, предположительно, на период, когда убили жертву. Точное время определит экспертиза. Сокджин провёл эту ночь в компании одной из ваших горничных. — Вы предполагаете, что убийство совершил кто-то из моей прислуги? — возмутился Юнги. — Я лишь проверяю все возможные варианты. Я знаю, что вы берёте на работу лишь проверенных временем людей, но мы должны рассмотреть все варианты. — Работа в этом доме передаётся по наследству, — уточнил Мин, — таковы правила. — Людям свойственно меняться. Это могла быть личная ссора с кем-то или даже непреднамеренное убийство… В целом, думаю, волноваться не о чем, такое порой случается, поверьте, я не первый раз работаю с убийствами в домах с большим количеством прислуги. Знаете, иногда так случается, что кто-то с кем-то что-то не поделил… Раз. И готовый убийца. Детектив рассуждал так хладнокровно и просто, будто бы в этом доме не человека убили, а дорогую вазу украли. Слишком цинично звучали его слова, однако на лице Юнги благодаря им появилось некое облегчение. Ким Намджун знал, о чём говорит, и отлично умел успокаивать, хоть и достаточно жестоким способом. — Господи, — схватился за свои волосы Юнги, тяжело выдохнув, — но почему именно в моём доме? — Мы постараемся вычислить того, кто это сделал, но гарантирую вам, версия с бытовой ссорой выглядит правдоподобнее в вашем случае. Обычно, когда в таком богатом доме кто-то хочет кого-то убить, под нож первым делом попадается не обычная горничная, а богатый хозяин или его приближённые. Сперва захотели бы убить именно Вас. Юнги растянул губы в нервной усмешке и заглянул в уверенные глаза детектива. Действительно, раз убили не его, значит, не всё так страшно, как он предполагал. Какое облегчение. Тэхёну было не по себе от слов детектива, как и от реакции Юнги, лицо которого смягчилось, даже просияло. Он рад? Рад чьей-то смерти? — Неужели одна единственная смерть не важна, если никто больше не пострадает? — не думая, выпалил вслух Тэхён. Все взгляды вдруг устремились на него. Детектив, полиция, Юнги, — все смотрели на него, как на прокажённого. Парень испуганно попятился назад и поджал губы. Не стоило ему вмешиваться. — Извините, — шепнул он, поспешно выскочив из кладовой. — Извините, я должен уйти, — предупредил детектива Юнги и так же вышел из кладовой. Тэхён бежал в свою комнату, его стопы шлёпали громко, он не останавливался, взбирался по холодныи каменным ступеням вверх. Юнги нагнал уже на втором этаже, он крепко обхватил парня обеими руками и, с силой сжав локоть того, уже сам повёл в комнату. Тэ молча следовал за ведущим и не смел сказать ни слова. Дверь распахнулась, его завели внутрь, выпустив, наконец, из грубого захвата. — С ума сошёл? — воскликнул Юнги. — У тебя мозги есть, ляпнуть такое при полиции? — Я же просто… — растерянно хлопал ресницами Тэхён. — Выбирай слова, — рявкнул Мин, указав пальцем на парня. — Да что я сказал?! — возмущённо вскрикнул Тэ, на глаза начали наворачиваться слёзы. — «ЕСЛИ никто больше не пострадает», — процитировал парня Юнги, — если вдруг что случится, ты подписал себе приговор. Эти люди умеют цепляться к словам, они могут расценить это как угодно, и даже я не смогу тебе помочь. — Я не понимаю! — сцепил зубы Тэ, по щекам уже катились слёзы, он закрывал лицо ладонями в попытке стереть свою истерику. — Я не понимаю… Эта девушка… он так рассуждал, словно бы её смерть ничего не значит. И ты! Ты тоже так подумал, тебе стало легче, когда он сказал, что ты не пострадаешь. Нет, я не хочу, чтобы ты пострадал, но всё же, ты был рад… Мне больно от таких мыслей… Юнги заключил в крепкие объятия, обхватив голову парня обеими руками. Тэ всхлипывал, его плечи дрожали. Он получил слишком много впечатлений сегодня и не выдержал. — Глупый… Я не радуюсь за чью-то смерть… Просто мысль о том, что больше никто не пострадает, успокаивает меня. Смерть — это очень страшно, и эта бедная девочка… Но я бы не хотел, чтобы эта трагедия коснулась кого-то ещё, понимаешь?