***
Тёмный заклинатель так и не смог убедить Цзинь Гуаньшаня посодействовать устранению твари, которую он сам и приказал выпустить. Глава ордена полагал, что это к лучшему. Чем больше ордена потеряют адептов, тем больше будет влияние Ланьлина. Неплохо было бы, чтобы главу орден Цзян и главу ордена Не сожрали. У Юньмэна тогда останется только госпожа Юй, но долго она власти не удержит, если её сын скоропостижно скончается. А там потребуется немного времени, чтобы захватить власть и присоединить Юньмэн к территории Ланьлина, благо Цзинь Лин имеет права на эту землю. Всё-таки не зря он сына женил на девчонке Цзян. Ну а Не Минцзюэ давно уже ему мешает. Что Цзинь Лин, что Не Хуайсан, вполне себе управляемы и простодушны. Его решение ждать до последнего поддержали и старейшины ордена, восхваляя мудрость и дальновидность правителя. А вот тёмный заклинатель предпочёл сбежать, собирая сейчас припасённое золото да важные свои наработки. Он хотел бы и дневники основателя прихватить, да только доступа в библиотеку у него нет. Что же, очень жаль. Но жизнь — она важнее. Пожалуй, даже сам глава Ордена не знал, какие тут запутанные тайные ходы, но заклинатель прожил здесь немало времени и изучил достаточно: и точное расположение постов, и численность охраны на территории Башни Кои и патрулей в городе, и время их пересменок. Он знал всё и про тайные ходы, что вели из башни в город. На самом деле, мужчину гнал страх. В одном из свитков, что приносили ему слуги из библиотеки, он нашёл весьма настораживающие записи. Их было сложно расшифровать, но всё же он разобрал несколько слов «сердце», «бессмертие», «проклятие» и «голод», от чего волосы на загривке и руках встали дыбом. Предчувствие беды, что теплилось внутри, разгоралось сильнее. Не к месту пришло воспоминание из прошлого, когда он будучи наемником, грабил и убивал людей за деньги. В ту пору он считал себя несокрушимым и искусным, какое-то время он даже был в рядах воинов Цишань Вэнь. Все просто — ему платили, он убивал. В одной из деревень они не нашли ничего, кроме женщин да детей. Кур и тех не было. Исход был закономерен и предсказуем. Тогда он пожал плечами, выполняя приказ, оттаскивая женщину от тела только что убитого сына. — Ты умрёшь, — прошипела она ему в лицо, — на исходе часа быка твою печень пожрёт лисица! Ты заплатишь за свои грехи и твоя душа будет разорвана на части, — под смех женщина изрыгала проклятия, пытаясь вырваться, — демоны растащат её на лоскуты… — Конечно, всё так и будет, — насмехался заклинатель. — Луна будет сокрыта облаками… — Никакие проклятия не смогут меня остановить, женщина! — Процедил ей в лицо заклинатель. — Она выйдет из леса, окутанная туманом. Она станет твоей погибелью. — Надоела. Взмах меча и кровавая струя оросила паучьи лилии что росли в саду, куда он её и привёл. Предсказание смерти мелькнуло вспышкой и тут же угасло. Заклинатель пробирался по темным коридорам, внимательно прислушиваясь. У южного хода охрана пройдет через несколько минут, ему нужно выскользнуть и успеть добраться до внутреннего сада, а там уж, двигаясь вдоль комнат прислуги, выйти к конюшне и через тайный лаз в ней добраться до постоялого двора и уехать от этого тщеславного главы Ланьлин Цзинь. Чего мужчина знать не мог, так это того, что слуги отчего-то именно этой ночью предпочтут не спать, а сидеть за столом да обсуждать господ, попутно отмечая чьё-то повышение до помощника конюха. — Никчёмные, — сплюнул заклинатель, разворачиваясь. Из-за них ему пришлось менять маршрут и прятаться в тенях строений, чтобы не попасться страже, пересекая территорию почти всей резиденции. Но ему удалось обойти все посты охраны, дойти до скрытого туннеля ведущего за стену резиденции. Выход был аккурат у неглубокого озера, скрытого разросшимися ивами. На небе было ни облачка, луна светила так ярко, что можно было увидеть даже самые мелкие камни под своими ногами. Заклинатель обернулся, рассматривая громадину Башни Кои, сплюнул и быстрым шагом направился подальше от дворца.***
Сай Цзыюй без особой необходимости не покидала дворец, всё своё время проводя подле Цзинь Гуаньшаня, заглушая его бдительность речами о его несравненности. Он, как оказалось, был падок на лесть. Впрочем, как и все. Но сегодня она застыла посреди коридора, задумчиво перекатывая бусины на своём браслете. Уже собираясь уходить, она подумала, что ей почудилось движение кустов у стены. Но поднялся ветер и хули-цзин поняла, что не ошиблась. От незнакомца пахло тёмной ци. Она пошла за ним, держась на расстоянии, в любом случае его несложно будет выследить по запаху. — Как любопытно. — Пробормотала Сай Цзыюй, — уж не ты ли темный заклинатель Цзинь Гуаньшаня? Мужчина торопился, переходя едва ли не на бег. Она следовала за ним пару часов, выжидая, пока он остановится. Это определенно был тёмный заклинатель, что означало — он изучал труды Вэй Усяня и знал, как их использовать. Но он не имел на это прав. Ветер едва качал верхние ветки деревьев, с севера наползали облака а вслед за ними и огромная туча, что скрывала горные шапки перевала. Луна скрылась за полупрозрачными облаками. Хули-цзин призвала туман, что стелился по подлеску, подбираясь к путнику. Она шла неслышно, приближаясь к темному заклинателю. Он заметил её, но Сай Цзыюй была быстрее. Заклинание обездвижило мужчину и он застыл изваянием посреди поляны, окруженный туманом. — Так, так, так, — улыбнулась она клыкастой улыбкой. — И кто же ты и куда бежишь? — Я ничего тебе не скажу! — прохрипел заклинатель. — Скажешь. — Ласково произнесла хули-цзин, — ты мне расскажешь всё. И он ей рассказал про всю свою жизнь и про всё, что он сделал, как жил и почему поступал так, а не иначе. И поведал, что это именно Цзинь Гуаньшань велел выпустить из старого склепа тварь. Сай Цзыюй тяжко вздохнула, рассматривая исходящую паром теплую печень в её руках. У её ног холодело тело темного заклинателя. — Придётся начинать сначала, — пробормотала Сай Цзыюй, откусывая кусочек печени. — Триста лет насмарку. Духи, я и забыла, что она так вкусна. Вернулась она во дворец с рассветом, довольная и сытая. Весь следующий день хули-цзин провела в ожидании ночи.***
Вэй Ин не мог понять, куда движется их «знакомая». Её путь был извилист, словно движения змеи, и после себя она не оставляла ничего, кроме обескровленных тел. Даже он, будучи Основателем Тёмного Пути не знал о существе, подобном ей. Ею определенно двигал голод, всепоглощающий голод. Она даже животных не щадила, их она просто разрывала. — Как в старые времена. — Вэй Ин был так поглощен своими мыслями, что не услышал, как подошёл Цзинь Гуаньяо. — Простите? — Расправы господина Вэя. — Пояснил мужчина. — Тогда он был объят жаждой мести за сожженную Пристань Лотоса и поверьте мне, лагеря, где он побывал, выглядели едва ли не хуже. Но, — пожал плечами Цзинь Гуаньяо, — я могу его понять и было бы лицемерием его осуждать за его действия. Мотивы этой сущности, я не уразумею, Госпожа. Говорят, вы будете искуснее Основателя Темного Пути. — Я? Искуснее Вэй Усяня? Вы шутите? — Вэй Усянь, увы, мёртв. И я не знаю никого больше, кто хоть как-то понимает что тут происходит. — А сами что думаете? — Вкрадчиво уточнил Вэй Ин. — Время нас не щадит. — Туманно ответил после нескольких минут молчания заклинатель.- Прошу меня простить, но я вынужден вас покинуть. — Мгм. Тем же вечером Цзинь Гуаньяо оставил расположение лагеря.***
Лань Чжань был в палатке вместе с братом, Цзян Чэном, Ван Юшеном, которые уже не первый раз ломали голову, куда двинется «знакомая» дальше, какому ордену не посчастливится столкнуться с сожжением деревень и посёлков. Все их предположения рассыпались прахом. — Что в той стороне? — задал вопрос Ван Юшен. — Это важно? — уточнил Лань Ванцзи. — Она движется без конкретного направления — это верно, но все деревни по восточному направлению. — Горы. — Недовольно рыкнул Цзян Чэн. — Только горы и подземные реки. Там пусто. Ничего нет, кроме древних захоронений. — Захоронения заблудших? — уточнил Лань Сичень. — Эти территории давно покинуты, еще со времен основателей. — Захоронения заблудших? — переспросил Ван Юшен. — Это лишь мифы, старые сказания, да и только. Нас мать в детстве пугала этими сказками, что отведет нас туда, если слушаться не будем, там и останемся среди погребений… — Дядя! — истошный крик раздался с той стороны палатки. Цзян Чэн едва не сбил с ног своего побратима, вырываясь наружу. — Она упала, просто шла и вдруг упала… — испуганно тараторил Цзинь Лин, держа в руках бессознательную Госпожу. — Я ничего не делал, — пискнул юноша, смотря на Лань Ванцзи, который цветом лица сравнился со своими белыми одеждами. — Что случилось? — вкрадчиво спросил Второй Нефрит. — Ничего, мы просто шли к вам, она рассказывала, как можно использовать талисманы, и… — Цзинь Лин! Выдохни. — Посоветовал Цзян Чен. — Пойдём. Мужчина неохотно направился к своей палатке, оглядываясь на уходящего Лань Ванцзи.***
Вот уж неприятность. Картина, представшая перед Вэй Усянем, могла бы быть чарующе прекрасной, если бы не бездонная пропасть, сокрытая темным клубящимся туманом. Мост, соединявший два берега, был очень знаком. По эту сторону на мосту было два каменных изваяния тигра и феникса, словно они охраняли ближнюю часть переправы. Та сторона была едва видна из-за зарослей иссиня-чёрного бамбука и завихрения тёмной ци. — Давно не виделись, Основатель Тёмного Пути. Перед ним словно из ниоткуда соткался мужчина. Его бы можно было принять за небожителя, так он был прекрасен, однако его глаза были черны, словно беззвездная ночь, и рот был полон острых клыков. — Мы знакомы? — уточнил Вэй Ин. — О, конечно, мой друг. Я всегда забываю, что человеческая сущность не помнит времени, что провела по ту сторону, — он указал на ущелье. — Моё имя Дилун, впрочем, оно ничего не скажет. — Друг? Значит ли это, что ты мне не враг? — Клятвы нерушимы, мой друг. Но не будем терять времени. Меня попросили передать тебе сообщение. Оплата долга, так сказать. — Я не понимаю. — Насторожился Вэй Ин. — Как ты думаешь, где ты был после своей смерти, Вэй Усянь, Основатель Тёмного Культа?