Suzue Kambe Knows How To Meddle

— Господин Дайске, гость ожидает вас у входной двери. На нелепую долю секунды Дайске подумал, что это может быть Като. Ему стало не по себе, когда он задумался, зачем Хару мог прийти. — Можешь его впустить, — быстро сказал Дайске. Сузуэ, в отличии от него, не была такой наивной. Она пристально посмотрела на него без особого восторга. — Дайске, — предупредила она, когда они остались одни — откуда ты знаешь, что это не Джеймс? И по какой-то глупой причине он не подумал об этой более вероятной версии. Когда в комнату вошел специальный агент Джеймс Беннетт, удивление от осознания было все еще свежо. — Дайске, Сузуэ, — чопорно сказал он, выдвинув себе стул и приземлившись на него, — вижу, вы все еще ужинаете в то же время. — Стабильность – признак мастерства, — просто сказала Сузуэ, цитируя одну из множества фраз их отца. Джеймс заговорил с персоналом дома тихим, но совершенно вежливым тоном, и, прежде чем Дайске успел возразить, они бросились его обслуживать, принесли ему бокал и бутылку красного вина, о наличии которого Камбэ совершенно забыл. — Да, и вправду, — наконец повторил Джеймс, снова обращая внимание на Сузуэ,— именно поэтому я так осведомлен о вашей стабильности. Сузуэ сжала губы, но придержала свой язык. Дайске знал, что это из-за того, что Джеймс до сих пор не сделал ничего достаточно грубого, чтобы она бросила ему резкое замечание, но он все еще не доверял ее раздраженному взгляду, многозначительно направленному на ее еду. — Причина твоего визита? — напомнил Дайске. — Да, точно… — сказал Джеймс, аккуратно сложив руки вместе, прежде чем положить их на стол перед собой. Это был достаточно непреднамеренный жест, но Дайске почувствовал, что он его успокаивает. Он почувствовал, как напряжение в его плечах на мгновение уменьшилось. — Очевидно, мы будем тесно сотрудничать, — начал он. Дайске заметил, что внимательно вслушивается в каждое слово, — но наш предыдущий опыт был далеко не идеальным. Ну, можно сказать и так. А можно сказать, что он дурачил Дайске на протяжении восемнадцати месяцев, а затем эмоционально шантажировал его и предал забвению, прежде чем публично бросить его на глазах у всех, кого они знали. — Я хотел взять на себя ответственность за то, что делал в прошлом, и хотел бы, чтобы мы начали с чистого листа. — С чистого листа? — повторил Дайске. — Именно. Ты очень компетентный следователь, впрочем, как и я. Я бы хотел, чтобы мы работали вместе над этим заданием. Было странно, что Джеймсу было так приятно говорить Дайске комплименты. Он попытался вспомнить, слышал ли он когда-нибудь раньше, чтобы Джеймс говорил так одобрительно. — И ты пришел сюда только для того, чтобы сказать это? — спросила Сузуэ. — Конечно, — сказал Джеймс, будто это было очевидно. Его внимание переключилось обратно на Дайске, — наше сотрудничество очень важно для меня. Я хочу быть уверенным, что мы в равных условиях. Сузуэ фыркнула, осушая свой бокал, когда Дайске впился в нее взглядом. Он правда хотел вести себя так, как следует, но по какой-то причине присутствие Джеймса всегда сводило на нет их годы аристократического воспитания. Дайске должен был признать, что слова Джеймса были очень привлекательны, и именно поэтому он относился к ним с осторожностью. Раньше Джеймса не волновало ни "сотрудничество", ни "равные условия". Он едва ли беспокоился о Дайске, не говоря уже о его чувствах. — Я ценю это, — натянуто ответил Камбэ, — для меня это важно, учитывая, что мы вместе будем работать над заданием. Когда Джеймс улыбнулся, в этом было что-то искреннее. — Полностью согласен.

***

Когда Джеймс покидал поместье, Сузуэ встала перед ним, так что у него не было другого выбора, кроме как остановиться. Она позволила ему спокойно дойти до двери, не удосужившись заговорить. Она знала, что Дайске внимательно за ней присматривал, и не хотела давать ему никаких других причин, чтобы злиться на нее. Как только Джеймс вышел на улицу, скрипя своими кожаными ботинками по поверхности каменной дорожки, она повернулась к нему. Он ухмылялся, и ей было неприятно от мысли, что он, вероятно, весь вечер ждал, пока Сузуэ начнет этот разговор. — Мне не нравится твое присутствие здесь, — жестко сказала она. Его руки были расслаблены и сцеплены за спиной, брови приподняты, и в остальном он представлял собой идеальный образ джентльмена. Она ненавидела его поведение. Она ненавидела его. — Ох, Сузуэ, — медленно заговорил он, словно она была ребенком, которому нужно тщательное объяснение, — это просто задание, а не гнусный заговор с целью уничтожить твоего брата. — И я тебе не доверяю, — добавила она, — если это просто невинное задание, то к чему все эти разговоры о сотрудничестве? Что ты хочешь от моего брата? Когда он посмотрел на нее, Сузуэ была немного удивлена, обнаружив, что его лицо ничего не выражало. Он слегка прищурил глаза, изучая ее лицо, но так и не проявил никаких эмоций. Затем его губы изогнулись в ухмылке, и она сопротивлялась желанию смахнуть ее с его лица. — Даже если я буду откровенен, то это не изменит твоего мнения обо мне. Так зачем мне быть с тобой честным? Хотя это прозвучало достаточно снисходительным, чтобы казаться риторическим вопросом, Сузуэ быстро поняла, что это был настоящий вопрос. Он хотел ответа. — Возможно, я бы тебя поняла. Джеймс громко засмеялся. — Сузуэ, я знаю тебя несколько лет, и ни разу за это время я не счел твои действия понимающими. — Обычно я не очень-то сочувствую полным засранцам, — огрызнулась она. — Осторожнее, Камбэ-сама, — его голос был ледяным, хотя в нем был тот же шутливый тон, но было и что-то смертельно опасное, — ты же не хочешь испортить свою безупречную репутацию такой глупостью, как откровенная враждебность. Сузуэ почувствовала, как ее грудь наполняется яростью и сжала кулаки, только чтобы не позволить рукам трястись от злости. — Если ты здесь, чтобы его вернуть, то... — То что? — продолжил он, — Ты собираешься меня остановить? — Даже если это будет последней вещью, что я сделаю. — Кажется, в прошлый раз это не сработало. Была целая катастрофа, да? Он не разговаривал с тобой... сколько, шесть месяцев? Или дольше? — он размял запястье, — Ладно, полагаю, это уже неважно. К тому же, разве ты не думаешь, что твой брат может самостоятельно принимать решения? Он же взрослый человек, в конце концов. Сузуэ прищурилась. — Только когда дело касается не тебя. Джеймс задумался на мгновение, по-видимому, обдумывая это в своей голове. Он наконец пожал плечами, издав одобрительный звук. — Возможно, — признал он. Когда он вновь заговорил, его глаза начали блестеть. — Рад, что мы поговорили, Сузуэ. Я всегда любил вызовы и, кажется, ты бросила мне один.

***

Гордиться Сузуэ было нечем, но это все, что она могла сделать со своей стороны. Она постаралась не слишком сильно раздумывать над своим решением, пока вслушивалась в гудки телефона. — Алло? — Като-сама, — спокойно сказала она, — это Сузуэ Камбэ. Она могла слышать возмущение в голосе Хару даже по телефону. — У вас двоих вообще нет никаких представлений о приватности, да? — упрекал он, — Ты этот номер через HEUSC достала? — Ты и сам знаешь ответ. Он проворчал что-то в ответ, но Сузуэ не смогла расслышать. — Не будем об этом, — быстро проговорила она, — я хотела поговорить с тобой насчет Джеймса. — А что с ним? — его голос был ровным, и по отсутствию интонаций она могла сказать, что ему определенно надоел этот мужчина, как и ей самой. — Потому что теперь ты тесно с ним работаешь. Мне нужно, чтобы ты мне отчитывался. — Отчитывался? — в его голосе было отчетливо слышно недоверие, — отчитывался о чем, конкретно? — Очевидно, о его поведении. Я знаю, что он что-то замышляет по поводу Дайске. Я просто не знаю, что именно. — Тебе правда нужна моя помощь? — Ну, я могу просто установить жучки в центральном департаменте полиции Токио, но не думаю, что тебе и твоим коллегам это понравится. — Это еще и незаконно, — ругался Като, — что, черт возьми, с тобой не так? — Думаю, тогда тебе придется мне помочь. — О, нет, — сразу же ответил Хару, — точно нет. Какие бы проблемы и конфликты ни были у тебя с Джеймсом, я предпочту остаться в стороне. Он и без моего вмешательства в ваши дела та еще заноза в заднице. — Тебе не нужно будет делать ничего нового, — уверяла Сузуэ, — я просто хочу знать обо всем, что происходит. — Почему тебя вообще так волнует Джеймс? — спросил Хару, — если ты так беспокоишься, можно просто поговорить с Дайске. — Если ты не забыл, он сказал мне не лезть. — Может, стоит его послушать, — предложил Като, — он же взрослый человек, в конце концов. — Вот так ты заговорил, раз теперь замешан? — Я не замешан, — напомнил Хару. — Позвони мне, когда передумаешь, — сказала она, прежде чем повесить трубку. Раз Като работал в непосредственной близости с Джеймсом – с Джеймсом и Дайске – то это будет лишь вопросом времени, когда он согласится помочь ей. Она готова немного подождать. Сузуэ просто надеялась, что передумает он быстро.

***

Дайске не хотел быть мелочным. Правда, не хотел. Но зная, что Като работает с Хошино, зная, насколько близко они сидят в архиве, зная их прошлую историю – это съедало его, убивало всю мотивацию. Каждый раз, когда Като начинал предложение с «Хошино и я», «Хошино нашел» или «Хошино думает», Дайске приходилось сдерживаться, чтобы не закатить глаза и не щелкнуть языком. Он понял – Хару, очевидно, питал особую слабость и почтение к своему бывшему напарнику. Камбэ просто не понимал, почему он должен был слушать об этом все время. Что было хуже, так это то, что Като, похоже, был немного расстроен тем, что Дайске постоянно был на полевых заданиях, пока он застрял в четырех стенах. Всякий раз, когда Джеймс и Дайске отчитывались команде, Като задавал около миллиона уточняющих и слегка снисходительных вопросов, вмешиваясь каждый раз, когда Джеймс предлагал новую теорию. В их случае это было особенно полезно, так как Като смог развенчать слабые теории еще до того, как они смогли набрать обороты, но это сделало их обзорную встречу похожей на марафон в быстром темпе. Они были на совещании уже больше часа, но так и не нашли особых зацепок, поэтому пришлось остановиться на теории, к которой никто особо не был склонен. Но, черт возьми, он так хотел, чтобы эта встреча уже закончилась. — Можем проверить после работы, — предложил Дайске. Джеймс сразу же отклонил его затею. — Нет. Лучше завтра. — Мне кажется, неважно, когда мы пойдем, — подметил Камбэ, — лучше сделать сейчас, чем откладывать на потом. — Нет, — сказал Джеймс, — ничего хорошего не выйдет, учитывая, что мы весь день были на полевых заданиях. Тебе нужен отдых, и весьма заметно, что тебе его не достает. Ты вообще спал ночью? — Ты, кажется, слишком увлечен распорядком дня инспектора Камбэ, — сказал Като. Его голос был легким, пока он листал файл в руках, но Дайске все равно мог увидеть его напряжение. Хотя было ясно, что он пытался сделать все возможное, чтобы не показать свое разочарование из-за Джеймса, выходило у него не очень. Поэтому, Джеймс, которого научили улавливать малейшие детали языка тела, это заметил. — Наверное, тебе лучше знать, — сказал он, широко улыбнувшись. — похоже, у тебя есть определенная склонность к увлечению своими подчиненными, не так ли, инспектор Като? Хару оторвался от файла, который изучал, напряженный и готовый взорваться прямо на месте. — Да ладно, это нормально, — сказал Джеймс прежде, чем Като успел ответить. Он пристально посмотрел на Дайске особенно развратным взглядом. Камбэ почувствовал, как к лицу начала приливать кровь, — даже я иногда таким грешил. Это не должно было прозвучать настолько привлекательно. Дайске не должен был чувствовать трепет, напряжение, согревающее все тело, особенно когда рядом находился Като, чуть ли не доведенный до белого каления. — В них есть что-то невинное, из-за чего развращать их так весело, согласен? Шипение Хару указывало на то, что он на самом деле не согласен, даже отдаленно, но Дайске было трудно обращать внимание на то, что он говорил, когда Джеймс смотрел на него вот так. Дайске не мог поверить, как легко было снова почувствовать влечение к мужчине, который его сломил, но вот он здесь, с пересохшим горлом и трясущимися руками. Пришлось отойти в другой конец узкой комнаты, притворяясь, что ему необходимо что-то уточнить с одним из офицеров первого дивизиона, просто чтобы не расклеиться прямо здесь. Что бы еще ни сказал Джеймс Хару, это явно разозлило того сильнее. Хошино положил ему руку на плечо, чтобы Като не сорвался. Дайске отвел взгляд от контакта между двумя напарниками, стараясь не зацикливаться на вещах, которые он не мог контролировать. Он не был уверен, сколько еще он сможет продержаться на этом задании.

***

Весть от Като пришла даже быстрее, чем ожидала Сузуэ. Это было простое текстовое сообщение, поэтому она не могла слышать голос Като. Тем не менее, злость чувствовалась даже в трех написанных словах. «Я в деле».