***
Чтобы отвлечь Чимина от мрачных дум о Тэхёне, Чонгук и Хосок позвали его играть в веселую игру. Омеги по очереди показывали загаданные слова друг другу, жестикулируя, вставая в позы или двигая телом. Ёнджун поднял вверх руки и изобразил подобие веера над головой, растопырив пальцы. — Солнце! — выпалил Хосок. — Дерево! — предположил Чонгук следом. Речной эльф оба раза покачал головой. — Корона, — улыбнувшись, сказал Бомгю. — Правильно! — Ёнджун радостно хлопнул в ладоши. — Вы, что, мысли друг друга читаете? — подивился Чонгук. Эта парочка слишком часто угадывала слова друг дружки. — Моя очередь? — Чимин неуверенно поднялся. — Да, — кивнул Хосок, подбадривающе подтолкнув арктического эльфа вперед. — Загадывай только то, что мы сможем отгадать. И не стесняйся, все свои. — Хорошо. — Чимин развернулся к омегам лицом и смущенно закусил губу. — Первое слово. Он сложил руки в круг перед собой, словно у него был большой живот. — Эм… Беременность? — тут же выдал Хосок. Чимин округлил глаза и тут же опустил руки. — Нет? — Хосок засмеялся. — Но похоже ведь… Чонгук приложил ладонь к лицу, а Ёнджун и Бомгю захихикали. Чимин снова показал круг, только в воздухе. Затем он наклонился, изображая, как ему тяжело нести этот круг. — Камень? — сомневаясь, спросил Бомгю. Чимин покачал головой. Он снова нарисовал руками круг, а потом сделал несколько рубящих движений. Выхватив из воздуха невидимый кусок, он стал кусать его. — Круглое, тяжелое, съедобное, — перечислил Чонгук, нахмурившись. — Корзина персиков, — вымолвил Ёнджун. — Толстый кабанчик, — бросил Хосок, посмеиваясь. Чимин замахал руками, как вдруг за его спиной прозвучал верный ответ. — Арбуз. Омегу едва не парализовало. Он хотел повернуться, но при этом и не хотел тоже. «Я не замечаю его приближение, когда не думаю о нем», — отметил Чимин про себя. Чонгук поднялся и подошел к нему, тихо шепнув: — Не уходи. Но Чимин проигнорировал его просьбу и направился к спальням. — Пожалуйста, выслушай меня, — громко произнес Тэхён. — Я все равно пойду за тобой, если уйдешь. Чимина заинтересовали его слова, хотя его внимания альфа, по-прежнему, не заслуживал. Развернувшись, арктический омега сложил руки перед собой, с вызовом взглянув пустынному эльфу в глаза. — Я прошу тебя прогуляться со мной. По городу, не в мою спальню, — вымолвил Тэхён, сохраняя в речи вежливые, слегка торжественные нотки. Омега внутри Чимина запищал от радости, умоляя согласиться, но эльфийская гордость вожака Арктики быстро подавила эту слабость. Тэхён явно принарядился сегодня. Чисто-белая рубашка, свободные светло-коричневые штаны без единой помарки или помятости. На шее золотая цепочка с круглой подвеской из черного камня. Он перестал походить на самого сильного альфу в мире, который держал в страхе все эльфийские расы. Тэхён был просто эльфом, желавшим поухаживать за привлекательным омегой. Но вину за содеянное одним лишь желанием было не искупить. — Нет, — холодно бросил Чимин, глядя на альфу в упор. Хосок сжал ладонь Чонгука в своей, мысленно умоляя его не вмешиваться. Лесной омега смотрел на разворачивающуюся драму огромными глазами. Он прекрасно понимал, почему Чимин злился, почему не хотел прощать Тэхёна. Но именно от этого ледяного во всех смыслах эльфа зависело его собственное счастье. Чонгук верил, что это его шанс. Шанс освободиться от одной метки и заполучить другую. А они все портили. С каждой секундой в гареме все сильнее сгущались тучи. Было заметно, как сильно Тэхёну не понравился отказ. Альфа попытался успокоиться, глубоко вдохнув и выдохнув. — Тогда я позову кого-нибудь другого. Чонгук? — неожиданно выдал он и перевел взгляд на встрепенувшегося омегу. — Я… А можно… это буду не я? — заикаясь, промямлил Чонгук, чувствуя, как его сердце в страхе забилось о ребра. — Хосок? — Тэхён собирался перечислить их всех. Чимин закатил глаза, но не ушел, продолжая смотреть на это жалкое зрелище с целью вызвать у него ревность. — Извини, но мне совсем не хочется идти плавиться под солнцем, — по-лисьи улыбнувшись, ответил горный омега. — Ёнджун? — Альфа нетерпеливо упер руки в бока. — Мы тоже хотим остаться, — выпалил Бомгю вместо синеволосого омеги. — Ёнджун, я спросил именно тебя. Хочешь пойти со мной на прогулку? — любезно, но как-то безжизненно вымолвил Тэхён. На речном эльфе был желтый топ, утопающий в рюшах, и ярко-синяя юбка-солнце длиною до самого пола. Такой же наряд надел на себя и Бомгю. Они сидели на скамье, держась за руки, и по лицу Ёнджуна было прекрасно видно, что разлучаться с любимым он не хочет. Но пустынный альфа стоял слишком близко, и противиться его сильной ауре было очень сложно. Ёнджун был единственным омегой в гареме, кого Тэхён забрал к себе без каких-либо усилий. Их первая встреча была внезапной, безудержно страстной и при этом невероятно милой и невинной. Тэхён был не только первым альфой для Ёнджуна, он был вообще первым альфой, которого речной омега повстречал на своем пути, будучи взрослым. Жизнь в глуши с дедушкой-омегой совсем не подготовила его к таким испытаниям. Тэхён шагнул ближе и протянул к Ёнджуну руку. Синеволосый эльф бросил испуганный, виноватый взгляд на Чимина. Он разрывался на части, боясь обидеть сразу троих эльфов, которые были ему дороги. Бомгю он любил всей душой, Тэхёна безмерно уважал и ценил за оказанную доброту, Чимина жалел и хотел с ним подружиться, подарив вечно печальному омеге немного ласки и тепла. — Все хорошо. Ты никому ничем не обязан, — тихо прошептал Бомгю, прижавшись губами к изящному ушку Ёнджуна. — Никто на тебя не рассердится. Просто делай, что хочешь. Несмотря на то, что Бомгю был младше, в их необычной паре он занимал главенствующую позицию. Ёнджун казался ему еще совсем ребенком. Кто знает, что бы с ним стало, если бы он наткнулся не на Тэхёна, а на кого-то другого. Такое прекрасное синеглазое, синеволосое сокровище легко было обмануть и еще легче поработить. Однако, предводитель пустынных эльфов отнесся к наивному беззащитному эльфу со всей заботой и приветливостью, чего Бомгю никак бы не ожидал, не знай он Тэхёна. Ёнджун сглотнул и поднял дрожащую руку. Альфа ухватился за нее, помогая омеге встать. Чимин часто задышал, сжав ладони в кулаки. Ёнджун сделал первый шаг и вдруг замер на месте, широко распахнув глаза. Приподняв юбку, он увидел, что его ноги до самых лодыжек покрыты льдом. Ему не было больно, но сдвинуться с места он больше не мог. Хосок не удержался и хихикнул, торопливо закрыв рот рукой. Чонгук очень хотел смыться, только бы избежать участи Ёнджуна. Бомгю же разволновался, тут же схватив речного омегу за руку. — Все в порядке, — покачал головой Ёнджун, кротко улыбнувшись. — Отпусти его! — резко воскликнул Тэхён, уставившись на арктического эльфа. — Ты не можешь морозить всех подряд, если тебе что-то не нравится. Всю пустыню заморозишь, лишь бы мне досадить, да? Чимин держал себя под контролем, помня, что омеги из гарема ему ничего не сделали. Хотя ему так хотелось превратить весь холл в царство ледяных фигур. — Ты не имеешь права давить на них и делать что-то против их воли. Мы тебе не прогулочные зверушки, как твой слон, — гневно молвил Чимин. — Ты — подлый, гнусный эльф, который не умеет проигрывать. Ты не достоин меня, ты ни одного омеги на свете не достоин. Как тебя земля носит?! Хуже альфы в жизни не видывал! Тэхён вспыхнул. Слова омеги хлестали его подобно толстому кожаному кнуту. — Да ты же ничего в своей жизни не видел, — едко заговорил он. — Сидел в своей Арктике, пока я не увез тебя и мир не показал. Это мой мир, моя пустыня и мой гарем! И это у тебя нет права распоряжаться моими омегами и замораживать им ноги! — Они не твои! — вскричал Чимин, взмахнув сжатыми кулаками. — Их метки — пустой звук! Никто не любит тебя, никому ты здесь не нужен! Он двинулся вперед, тыча в альфу бледным пальцем. — Мерзавец… Добреньким прикидываешься. Я вижу тебя насквозь. Жестокий, эгоистичный, невоспитанный, грубый альфач. Без омеги под боком жить не можешь? Иди в свой золотой город. Любой омега с улицы бросится к тебе в объятья. — Мне не нужен любой омега… — попытался встрять Тэхён, но Чимин мигом перебил его. — Молчать! Не желаю тебя больше слушать. Ты отвратителен! Лучше бы ты на свет никогда не появлялся, тиран! Тэхён ощутил, как из его груди рвется рычание. Он вспомнил давно позабытую ссору в родном доме. Его отец тоже частенько говорил, что его рождение было ошибкой. Старший альфа напивался и тогда под раздачу попадали все, кто оказывался у него на пути. Страшная скорбь и горечь старой обиды накатили на Тэхёна. Он взметнул вверх руку, не в силах больше слышать звонкий голос, пропитанный злобой. Омеги вскочили на ноги. В глазах Чимина отразилось искаженное болью лицо пустынного вожака. Арктический эльф отшатнулся. Он был изумлен и напуган. Тэхён медленно опустил руку и встряхнул головой, не понимая, что на него нашло. — Прости… — выдохнул он, стыдясь своего поступка. — Я бы не ударил… Я… Чимин пришел в себя и отвел взгляд. Его глаза снова остекленели. — Я слышал о тебе столько хвалебных слов. Такой заботливый, такой добрый. Исполняешь все желания. Они все тебя защищали. — Он вскинул руку, указав на омег в стороне. — Посмотри! Ну же, смотри. Тэхён обратил взор на перепуганных эльфов, не знавших, как себя вести в этой ситуации. Хосок напряженно поджал губы. Чонгук ошарашенно хлопал глазами. Бомгю держал Ёнджуна за талию, который едва не упал, попытавшись остановить альфу. — Убирайся, Тэхён. Не хочу тебя видеть… — Голос Чимина ослаб. Арктический омега был готов расплакаться из-за несправедливости. Метка запрещала ему наносить вред альфе. Почему же альфа поднял на него руку? Он чуть не ударил его. Если бы это произошло… Чимин боялся представить, что бы он сделал, если бы Тэхён-таки ударил его. Половину дворца он бы точно снес. Тэхён осторожно шагнул вперед, встал на колени и, наклонившись, припал грудью к каменному полу, покрытому коврами. Сложив руки перед собой, он коснулся ладоней лбом. — Прости меня. Хоть я не достоин прощения, но я все же должен это сказать. Прости меня, Чимин. — А вот это романтично, — шепнул Хосок Чонгуку, заулыбавшись. Чимин продолжал строить из себя глыбу льда, глядя не на альфу, а куда-то в сторону. — Еще в детстве я поклялся, что ни один омега не пострадает от моей руки. И до сих пор я оставался верен своей клятве. Спроси у любого. Я никогда не бил омег, не принуждал их к сексу, никоим образом не калечил их, — продолжал говорить Тэхён, сохраняя свой голос ровным, но раскаивающимся. — Я не ударил тебя, но на мгновение захотел сделать это. Никакие причины, побудившие меня поднять на тебя руку, не стоят того, чтобы я нанес тебе вред. — Не жди от меня ничего, кроме нежности. Разве это были не твои слова? — обиженно выдал Чимин, часто моргая слезящимися глазами. — Я обещаю, этого больше не повторится. Этот момент проявленной мной слабости навсегда останется шрамом на моем сердце. — Тэхён весь сжался внутри и снаружи, желая, чтобы его искренность достигла не только ушей омеги, но и его души. — Клянусь своей жизнью. Я никогда не сделаю этого вновь. Ни по отношению к тебе, ни по отношению к другому омеге. Лучше умру. Чимин шумно втянул носом воздух. Альфа у его ног выглядел сломленным, разбитым в пух и прах. — Встань и скажи это, глядя мне в глаза, — велел он. Тэхён поднялся и даже одежду не поправил. Его темные красивые глаза источали мольбу о прощении. — Клянусь жизнью, что не причиню тебе боль. Ни за что и никогда, — произнес он твердо. — Боль? — переспросил Чимин. — Боль бывает разной. Не разбрасывайся обещаниями. Предводителя эльфов это не красит. — Что мне нужно сделать, чтобы ты согласился пойти со мной на прогулку? — внезапно поинтересовался Тэхён. Он решил, что извинений с него хватит. — Мне заново повторить все, что я о тебе думаю? — саркастически улыбнувшись, спросил Чимин. — Я исполняю все желания омег из гарема, они правы, — сказал Тэхён, махнув рукой на омег, снова усевшихся на скамью. — Чего хочешь ты? Чимин взглянул на него иначе. Он все еще не верил ему, но испытать альфу на прочность… почему бы и нет? — Хочу, чтобы ты никого не звал к себе в спальню. Целых десять дней, — протараторил он, сгорая от смущения. — Всего десять дней? — удивился Тэхён. — Уверен? Чимин озадачился, не понимая намека. Альфа умилился, глядя на его растерянное личико. — Я скажу это еще раз. Я сделаю все, что ты захочешь. Исполню любое твое желание. — Мое желание не значит твое, — проворчал Чимин, наконец-то все осознав. — Я не позову никого из них к себе в спальню, — тихо вымолвил Тэхён, чтобы другие омеги не слышали. — Сегодня, завтра, никогда. Лишь бы ты говорил со мной, смотрел на меня, позволял быть рядом с тобой. Чимин недоверчиво замотал головой. — Ты врешь. Если я поддамся, ты снова обманешь. Тэхён захотел подойти к стене и удариться об нее лбом, чтобы вышибить свои дурные мозги. — Ладно. Давай остановимся на десяти днях. Когда они истекут, ты можешь снова пожелать то же самое. Может, так тебе будет легче поверить мне, — мягко проговорил он, отчаянно желая коснуться бледно-розовой щечки омеги. — Хочу, чтобы ты приходил сюда только с нашего разрешения. Раз уж это наш дом, ты не можешь заявляться сюда в любое время, когда тебе захочется. У нас тоже есть дела, как у альф. Свои собственные. Сегодня ты прервал игру. В прошлый раз мы любовались снегом, а ты все испортил. Нам это не нравится, правда же? — Чимин посмотрел на своих новых друзей, ища поддержки. — Да, да, — закивали те, хоть и считали это желание довольно странным. — Хорошо. Я буду присылать к вам Сынхо за позволением навестить вас, — сказал Тэхён, улыбнувшись. — Мы — не твои омеги, и ты не можешь нас так звать, тебе понятно? — добавил еще одно условие Чимин, совсем осмелев. — Понятно, — покорно ответил альфа. — Что-то еще? Я сделаю все, что ты захочешь, даже если ты сейчас прогонишь меня. Даже без прогулки. Чимин ненадолго замолчал. Он не мог вспомнить, видел ли он когда-нибудь во взгляде Тэхёна такую неконтролируемую преданность. Прежде тот смотрел на него со страстью, нежностью, чувством вины, злостью, но не так, как сейчас. Тэхён словно вручал ему в распоряжение всю свою силу, всю свою власть, все, что он имел. — Не знаю. Если еще что-то придет на ум, я сообщу, — проговорил Чимин, решив, что на сегодня указов достаточно. Ему вдруг стало неуютно, что он раскомандовался тут за всех. — Простите. Если вас что-то не устраивает… — обратился он к омегам. — Да брось, все замечательно, — поспешно выступил вперед Чонгук и оглянулся на остальных, умоляя их не перечить. Но никто и не собирался возражать. — Сходи, развейся, — посоветовал Хосок. — Вижу, что хочешь. Чимин покраснел и подбежал к омегам, выставив вверх указательный палец. — Не говори так, Хосок, ты что? — Еще убери лед, пожалуйста, — мирно попросил Бомгю. — А то уйдешь, и как мы тут… — О боже, прости меня, Ёнджун. — Чимин испарил лед, отпустив омегу на свободу. — Все хорошо. — Речной эльф поймал его ладонь, притягивая к себе. — Он же тебе нравится? Чимин затряс головой и в спешке отошел от них, вновь натыкаясь на альфу. — Я… пойду, но… — Да? — Тэхён расплылся в улыбке. — Перестань вести себя, как мой слуга, — закончил Чимин, мигом обретая уверенность. — Подобное раболепие было милым минуту назад. Было, понимаешь? — Договорились. — Альфа кивнул. У него на душе стало гораздо легче. — Пойдем. Он подошел к ширме, отделяющей гарем от длинного коридора, и приподнял ее край. Чимин нервно обвел губы языком и последовал за ним. Как только они скрылись из виду, Чонгук тут же вскочил и бросился к зеркалу. — Накрась мне губы, — волнуясь, попросил он Хосока. — У меня всегда неровно получается. Пожалуйста… Горный эльф чинной походкой подошел к нему и, окунув маленькую кисточку в баночку с помадой, аккуратно выкрасил губы друга в сочный красный цвет. Чонгук взглянул на себя в зеркало и ужаснулся. — Успокойся, — захихикал Хосок. — Платье ведь зеленое, зачем красный? — застонал Чонгук. — Оно не зеленое. Это цвет морской волны, — заметил Хосок. — Не буду же я малевать на тебе зеленый или скучный розовый… Красные губы идут ко всему. Твой Сокджин с ума сойдет. — Но мне нельзя его целовать! — взвился Чонгук. — Это ты так решил. Все тебе можно, — цокнул Хосок. — Нет, мы договорились. Сначала он станет моим альфой, — упрямо произнес Чонгук. Схватив губку, он смочил ее в воде и стер с себя красную помаду. — Я убежал. — Помахав друзьям на прощание, Чонгук выскочил на балкон и помчался вниз по лестнице. — Ну, а вы? Тоже меня бросите? — поинтересовался Хосок, обратив внимание на речного и равнинного омег. — Извини, — хором выдали Ёнджун и Бомгю. Они мило заулыбались и, держась за руки, тоже отправились в сад, чтобы найти там укромное местечко только для них двоих. Хосок вздохнул и пожал плечами. Мыча под нос какую-то песенку, он подкрасил губы ярко-красной помадой. — А я тогда пойду флиртовать со стражниками. Они так смешно шугаются, — сказал он сам себе, подмигивая своему отражению в зеркале.***
— В этом платье ты похож на розу, — не мог не заметить Тэхён, шагая вместе с прекрасным омегой по мощеным улицам состоятельной части города. — Я знаю, — уныло вздохнул Чимин. — Тебе не нравится? — удивился Тэхён. — Я бы предпочел платье попроще. Не такое красивое. Не хочу выделяться, — пояснил Чимин. — Тогда тебе нужно не платье, а серый плащ с капюшоном, — посоветовал альфа, усмехнувшись. — Это платье… его принесли для меня Ёнджун и Бомгю. — Чимин неосознанно захотел поделиться с пустынным эльфом этой совсем пустяковой историей. — Чонгук спросил, почему я всегда ношу белое, и они начали предлагать мне платья других цветов. А Хосок сделал мне прическу. Тэхён обратил внимание на длинную косу, украшенную мелкими цветами, бусинами и золотыми булавками. — Очень красиво, — сказал он, улыбнувшись. Чимин покачал головой, нервно сжимая пальцами края тканевых лепестков на юбке. — Я не хочу быть красивым. Они ко мне слишком добры, хотя я только все порчу. Мое место в Арктике, а не здесь. Так было бы лучше для всех. — Нет, — категорично выдал Тэхён. Чимин повернул голову, посмотрев в его наглые глаза. — Конечно, нет. Ты ведь думаешь только о себе. Тэхён опешил, но арктический омега в чем-то был прав. — Ну… Я думаю о себе, но не всегда. — Он начал путано оправдываться. — Омеги в гареме… они здесь не только потому, что я хочу видеть подле себя истинных красавцев разных рас. Есть и другие причины. — Интересно было бы послушать, — язвительно вымолвил Чимин, изогнув губы в ухмылке. Они остановились возле спуска в нижний город. С возвышения, окруженного каменной оградой, открывался вид на разросшуюся Золотую корону. Прохожие неизменно обращали внимание на бледного омегу в дивном розовом платье, но, завидев его спутника, не решались подойти. Предводитель пустынных эльфов затмевал прочих альф сильной аурой собственника. — Они живут здесь в полной безопасности под моей защитой, — сказал Тэхён, не ожидая, что Чимин сразу поймет. — Хосок — сын вожака горной расы. Так ли ему нужна была твоя защита? — не поверил омега. — Еще как была нужна, — усмехнулся Тэхён. — Намджун выдал бы своего любимого сыночка за какого-нибудь напыщенного горца. Ты понятия не имеешь, как живет та или иная раса. Горные эльфы весьма нецивилизованные создания. Они одеваются в шкуры животных, спят на них, дарят их друг другу по праздникам. Еду готовят на костре, который пышет пламенем из дыры в полу. Предводителя они не выбирают, а передают это звание по наследству. Хосок должен родить ребенка, иначе его династия прервется. Я увел его из-под носа одного очень заносчивого воина, который слыл в армии Намджуна самым способным бойцом. Впрочем, после встречи со мной его уже таким не считают. — Но ведь у вас с Хосоком не будет детей, — произнес Чимин утвердительно, испытывая уколы ревности. — Намджуну это знать не обязательно, — ответил Тэхён, весьма довольный собой. — Хосоку не нравилось жить в горах. Я подарил ему новую жизнь, более яркую и интересную. Без обязательств, без незавидного мужа и нежеланного ребенка. Он еще так молод, чтобы нянчить эльфиков. Здесь он расцвел, как чудный экзотический цветок. — За Чонгуком ты гонялся по лесу, как полоумный, — напомнил Чимин, нахмурившись. Тэхён засмеялся, вспоминая тот увлекательный денек. — Да уж, это было еще то приключение. Чонгук — весьма… весьма искусный охотник. Однажды я позвал его с собой в леса, чтобы завалить вместе дикого кабана или даже лося, но он отказался. Сказал, что не хочет возвращаться в лес даже для охоты. — Альфа пожал плечами, а Чимин смолчал, прекрасно зная, почему Чонгук не хотел уезжать из пустыни. — В деревушке Чонгука недолюбливали. Он был слишком хорош и оставлял с носом всех альф-охотников. Где это видано, чтобы омега приносил из леса более ценную добычу? — Зачем было метить всех? Метка — это серьезно, — осуждающе вымолвил Чимин. — Метка — это самая сильная защита, какой я мог их окружить, — ответил Тэхён. — Но так ты лишил их свободы. Что может быть важнее свободы? — возразил Чимин. — Они не могут уйти. Хотят они или нет, просто не могут. — Я не хочу, чтоб они снова попали в этот жестокий мир. Как бы сильны ни были некоторые омеги, альфы всегда будут сильнее, — печально проговорил Тэхён. — Ты, конечно, исключение, но даже тебя мне удалось обхитрить. — Жизнь складывается из испытаний, впечатлений и эмоций, которые охватывают нас, когда мы узнаем что-то новое. Гарем — это просто красивая клетка без прутьев. Ты держишь всех нас на невидимой цепи. — Чимин поджал губы, глядя вдаль перед собой. — Мир не настолько жесток. Это ты жесток, потому что считаешь, что можешь решать за омег, какая у них будет судьба. — Я многое повидал в своей жизни, Чимин. — Тэхён заглянул ему в лицо и встретился с большими прекрасными глазами, которые смотрели на него не без тени презрения. — Если я жестокий и плохой, то остальной мир — само воплощение зла. — Ты убийца и завоеватель. Ты похищаешь омег и держишь их в плену, — не дрогнув, выдал Чимин. — Хуже не придумаешь. Тэхён улыбнулся, спрятав за улыбкой досаду. — Ладно. Мы еще к этому вернемся, — со вздохом произнес он. — Не вернемся, — резко выпалил арктический омега. — Если ты не изменишь мое мнение о себе, больше никаких прогулок и разговоров не будет. Чимин хмыкнул и отвернулся. «Какой колючий… но все же чертовски милый ёжик», — подумал Тэхён. — Говоришь, что защищаешь их, — неожиданно заговорил Чимин снова. Он не мог сдержать негодование, переполнявшее его. — Говоришь, что в мире полным-полно альф, которые жаждут обидеть их. С чего ты взял, что они не смогут за себя постоять? Он смело взглянул Тэхёну в глаза. Голубые льдинки искрились неприкрытыми эмоциями. — С чего ты взял, что им попадутся именно плохие альфы? Пускай есть такая вероятность, но увозить их во дворец и прятать там от всего мира… Это неправильно, и это всегда будет неправильно, что бы ты мне ни сказал. — Голос Чимина зазвучал спокойнее. Омега не хотел снова ссориться. — Омеги не слабые, Тэхён. Может, физически мы, правда, вам уступаем, но у нас есть и другие таланты. И я говорю не о своем волшебном даре и даже не о красоте. Альфы всегда будут желать омег, всегда будут пытаться заполучить их, пометить, привязать к себе. Потому что мы вам нужны. Без нас вы чувствуете себя неполноценными. Эта жажда тепла, ласки, любви… Она живет в каждом эльфе, в каждом живом существе. Даже самый гнусный и жестокий альфа хотел бы иметь рядом омегу, который бы любил его таким, какой он есть. Только своего омегу. Может быть, тебе это покажется странным, но и мы, омеги, хотим того же. Чимин тихо усмехнулся, неожиданно расслабляясь. — Ёнджун и Бомгю — это другая история, но Хосок и Чонгук… Знаешь, ведь где-то есть те самые альфы, которые ждут их. Которые тоже смогут защитить их не хуже тебя. Почему ты поставил им метки и не подумал об этом? — Он покачал головой, подняв лицо к небу. — Ведь мы все равны. Все… Ты, я, каждый эльф в этом мире. Не все об этом знают, не все верят, но ты-то… С твоей лояльностью к омегам ты должен был понять, что нельзя так поступать. Тэхён смотрел на него и поражался вовсе не своей неправоте по отношению к омегам, а тому, как именно Чимин произносил все эти слова. Арктический омега не сомневался в той истине, о которой говорил. И он говорил об этом не обвиняющим тоном, злобы в его голосе больше не было. Он словно пребывал в отчаянии, которое давно глодало его изнутри. — Ведь где-то есть омега, который мечтает о твоей метке. Который достоин ее. Не из корысти, не ради жизни во дворце, не потому, что ты сильнее всех, не ради какого-то влияния на мир. Тот самый омега, который разглядит в тебе тебя. Не предводителя пустынных эльфов, не грозного завоевателя, а тебя. Со всеми недостатками и преимуществами. — Чимин снова улыбнулся, но улыбка эта была грустной. — И что же он увидит, когда найдет тебя? Он увидит твой гарем. Конечно, ты никогда не думал об этом. Может, теперь задумаешься. — Ты абсолютно прав, — вымолвил Тэхён, не переставая любоваться нежным профилем бледного лица. Чимин покивал, он ожидал такого ответа. — Не возьму только в толк, зачем ты меня забрал? Меня-то защищать точно не нужно. — Тон голоса вновь заледенел, обрастая колючками. — Я единственный, кого ты прихватил с собой по своей эгоистичной милости, так ведь? — Так. — Тэхён больше не мог врать или притворяться, что он не такой уж плохой. — Я слишком сильно хотел тебя. Остальных омег я встретил случайно, но за тобой я отправился намеренно, когда увидел твой портрет. Ты прав, я ужасный альфа. Чимин скосил на него глаза. Вожаку пустыни показалось, что омега упивается его угрызениями совести. — Не нужно извиняться прямо сейчас. Это будет не искренне. Лишь потому, что я завел об этом разговор, — сказал омега, немного подобрев. — Но я рад, что ты признал свою вину. — Я виноват перед тобой, но я не жалею, что забрал тебя с собой, — честно ответил Тэхён. — Потому что ты… — Не хочу знать, — быстро выпалил Чимин, обхватив себя руками. Ему словно стало холодно. По телу пронеслась слабая дрожь. Чимин захотел убежать, провалиться сквозь землю. Не было ничего хуже, чем слушать комплименты от привлекательного могучего альфы и не знать, правдивы они или нет. — Не пытайся быть романтичным. На меня это не подействует, — жестко добавил омега. Тэхён вновь остался с носом. Он не представлял, насколько глубоко ранил арктического эльфа своими хитрыми проделками, заманив его в свой гарем. Но альфа был готов терпеть любые упреки, лишения, даже оскорбления. Тем более после сегодняшней ошибки. — Давай, я проведу тебе экскурсию по городу? — предложил Тэхён, чтобы разрядить обстановку. Он протянул Чимину свою руку, но тот не взялся за нее. — Понял. — Пустынный эльф кивнул сам себе и сунул ладони в карманы коричневых брюк. — Идем, прокатимся на колеснице. — Я голоден, — с вызовом бросил Чимин. Тэхён расплылся в довольной улыбке. Это желание было очень легко исполнить. — Мы накормим тебя досыта, пойдем, — попросил он. — Мы? — Чимин сдвинулся с места и поравнялся с альфой. — Пустынные эльфы, — гордо вымолвил Тэхён, указывая на спуск с холма. — Наверху, где мы находимся сейчас, живут военачальники, их семьи и приближенные ко мне эльфы, а внизу — торговцы, рабочие, ремесленники и прочие свободные эльфы, в том числе гости из других земель. Там полно еды. Свежей и очень вкусной. — Почему они свободные, а те, кто живет наверху, нет? — недоуменно спросил Чимин. Тэхён усмехнулся, взглянув на него. — Потому что им не нужно беспокоиться о сражениях и военных стратегиях, о дальнейшем будущем города, о нашей безопасности и нашем процветании, как расы в целом. Все это за них делаю я, мои воины и советники. Чимин вспомнил книгу по истории пустынных эльфов. Последний предводитель их расы занимал место главнокомандующего армией уже больше десяти лет. В конце книги писатель описывал нынешнюю эпоху, как вершину благоденствия пустынных эльфов. Всем хватало еды, воды, жилья и рабочих мест. Золотая корона разрослась почти вдвое за время правления Тэхёна. Стены вокруг города сдвигали почти каждый год, освобождая все больше места для новых домов. Они подошли к высокому ангару, и перед ними тут же распахнулись ворота. Чимин понял, что их здесь ждали. Похоже, Тэхён, в самом деле, спланировал всю их прогулку, лишь бы угодить капризному омеге. Чимин решил, что должен как-нибудь насолить его планам, потому что безупречное свидание альфа точно не заслужил. — Забирайся. — Тэхён указал на колесницу, в которую были впряжены три белых коня. Арктический эльф впервые видел такой странный вид повозки, похожий на низенький балкончик на колесах. — Но здесь же нет сидений, — ошарашенно вымолвил Чимин. — В колеснице не сидят, а стоят, — сказал Тэхён, ступая в повозку первым. — Держись за край или за меня, не упадешь. Мы поедем медленно. Чимин вздохнул и нехотя встал рядом с альфой, даже не думая хвататься за него в случае чего. Тэхён взмахнул поводьями, и лошади зацокали подковами по земле. Чимин крепче схватился за края колесницы, невольно испугавшись. — Все в порядке? — спросил Тэхён, когда они выехали на улицу. — Лучше не бывает, — буркнул Чимин, покраснев.***
За спиной Чонгука зашелестела листва, и он поспешно обернулся. На крошечную садовую поляну ступил Сокджин, одетый в привычную военную форму пустынных эльфов для тренировок: светло-коричневые штаны и свободная туника такого же цвета. Чонгук прекрасно понимал, почему альфа не надел что-нибудь другое, более подходящее для свидания. Но это и не нужно было. Омега протянул к возлюбленному руки, и Сокджин шагнул к нему, беря нежные ладони в свои. Чонгук расплылся в счастливой улыбке, глядя на альфу большими радостными глазами цвета лесного ореха. — Я скучал по тебе, — вымолвил он, с волнением ощущая, как альфа перебирает его пальчики. Сокджин смотрел на него, не отрываясь, восхищаясь очаровательными чертами лица, блестящими каштановыми волосами, тяжелыми изумрудными серьгами, так чудесно дополнявшими сине-зеленое платье. Побывав во многих походах, повидав немало пейзажей и эльфов всех мастей, он неизменно хранил в своем сердце образ этого задорного и в то же время скромного омеги, который олицетворял собой зеленое поле посреди жаркой пустыни. Чонгук был для Сокджина прохладной росой, пропитанной свежестью и ароматом весенней листвы и цветов. Поцеловав каждую ладонь омеги, он переплел его пальцы со своими. — Надеюсь, Тэхён и Чимин задержатся в городе подольше, — произнес он с улыбкой. — Надеюсь, они не передерутся, — хихикнув, добавил Чонгук. — Я поговорю с Тэхёном насчет тебя, — сказал Сокджин уверенным тоном. — Нет! — воскликнул Чонгук, преисполнившись тревоги. — Он все поймет. Незачем ждать, пока они сойдутся, — нетерпеливо заговорил Сокджин. — Ты должен быть моим и только моим. — О, Сокджин… — Чонгук покачал головой, надув губы. — Не делай этого, прошу. Ты же все испортишь. Вы, альфы, такие упрямцы. Пусть все идет своим чередом. Метка пропадет только естественным путем. Подгонять Тэхёна слишком опасно. — Но я люблю тебя, — понуро прошептал Сокджин. Чонгук бросился к нему на грудь, оплетая шею альфы руками. — Мы будем вместе совсем скоро. Верь в это, — попросил он ласково. Сокджин взглянул ему в глаза и мягко улыбнулся. — Хорошо. Пусть будет по-твоему. Даже краткие мгновения, проведенные рядом с тобой, дарят мне безграничные запасы радости и веры в наше счастливое будущее. Чонгук весь засиял, прижимаясь к пустынному альфе теснее. Сокджин склонил голову, намереваясь поцеловать его, но омега тут же ткнулся лбом в его плечо. — Нельзя, Сокджин. Ты же воин чести. Пожалуйста, потерпи, — лукаво вымолвил он, хотя и самому уже было невмоготу. — Ты такой красивый сегодня, особенно красивый. — Сокджин нежно обнял его за плечи, потершись щекой о мягкие волосы. — Вся моя красота только для тебя, — проникновенно зашептал Чонгук. — Тэхён больше не тронет меня. Он обещал Чимину. Осталось подождать совсем немного. — Это правда? — Альфа изумленно округлил глаза. — Не только тебя, но и других омег? Чонгук закивал и, пристав на цыпочки, оставил влажный дразнящий поцелуй на смуглой шее пустынного эльфа. — Чимин все еще зол на него, но я же вижу, как он смотрит на Тэхёна, — усмехнувшись, произнес он. — Скорее бы это все случилось… Сокджин погладил лесного омегу по волосам и взял его личико в свои большие ладони. — Клянусь, что позабочусь о тебе, — порывисто выдохнул он. — Тебе не нужно клясться, я и так это знаю, — торопливо заверил его Чонгук, накрывая крепкие руки альфы своими ладонями. Сокджин легонько качнул головой. — Ты не понял. Я обещаю тебе, что не покину тебя. Как только я поставлю тебе метку, я ни за что больше не оставлю тебя одного. Никаких завоевательских походов, слышишь? Ты не будешь страдать без меня, сидя дома. А с собой я тебя тем более не возьму, потому что это может быть опасно. Чонгук не мог поверить в услышанное. Его глаза намокли, а губы задрожали. Сокджин был правой рукой Тэхёна. Если они шли в бой, то всегда вместе. Но предводителем пустынных эльфов был не Сокджин. Он не держал ответственность за решения Тэхёна и его намерения подчинить себе другие расы. — Но как ты можешь отказаться от всего этого? Ведь это вся твоя жизнь, — возразил Чонгук слабым голосом. — Теперь ты — вся моя жизнь. И отказаться от тебя я точно не смогу, — ответил Сокджин и растеряно улыбнулся. — Не плачь, радость моя. Чонгук всхлипнул и зарылся лицом в тунику альфы. — Я так сильно люблю тебя… Так сильно… — Омега окончательно расплакался, не сдерживая эмоции. — Не плачь, все хорошо… — Сокджин поцеловал лесного эльфа в макушку, раскачивая его в своих объятьях. — Я просто… очень счастлив… — пробубнил Чонгук, пытаясь успокоиться. — Знаешь, в былые времена я делал весьма недурную посуду из речной глины. Как тебе идея выйти замуж за простого пустынного гончара? — предложил Сокджин, желая отвлечь омегу от щемящего чувства в груди. Чонгук промокнул глаза рукавом и поднял голову, чтобы посмотреть на альфу. — Идея потрясающая, — неровным голосом промолвил он и улыбнулся такой неземной улыбкой, что у Сокджина в животе что-то сильно ухнуло. — Как жаль, что нам нельзя целоваться, — с досадой протянул альфа. — Очень жаль. — Чонгук хихикнул, снова принявшись ластиться щекой о торс любимого. — Но мы должны подождать. — Я готов ждать столько, сколько нужно, — пообещал Сокджин. — Но, если тебе вдруг станет совсем тяжело, знай, что сдаться — совсем не такое плохое решение, как ты думаешь. Чонгук стукнул его кулачком по груди, засмеявшись. — Ладно, договорились. Я поцелую тебя раньше, если сил ждать больше не останется.***
Чем дальше продвигалась колесница, тем больше становилось эльфов на улицах. Заслышав цокот копыт еще издалека, прохожие предусмотрительно расступались. Чимин ловил на себе взгляды всех мастей. Ему удивлялись, им восхищались, его откровенно разглядывали. До его остроконечных ушей долетали чужие домыслы. — Любимчик Тэхёна… -…сколько протянет… — Мне бы такого… -…кажется, ему у нас не нравится. — Тэхён привез его силой? — Арктический… не чета нашим… Чимин не мог не заметить, что среди пустынных эльфов не было оборванцев. Все были одеты в добротную одежду и обуты в кожаные сандалии. Худощавых эльфов не было и в помине. Даже старики и подростки имели развитую мускулатуру. Омеги чаще выглядели крепкими и сильными, нежели хрупкими и изящными. На картинках, представленных в исторической книге, Чимин видел нищету, голод и множество прочих лишений, которые испытывал пустынный народ когда-то в прошлом. Теперь же это была совершенно другая раса. Им не приходилось рыть песок в поисках воды и разводить ящериц для пропитания. Посреди площадей стояли высокие фонтаны, извергающие в небо чистую прохладную воду. Прилавки торговцев ломились от местных лакомств и фруктов-овощей, завезенных из других земель. Сытые, здоровые эльфята бегали по улицам, заливисто смеясь. Приезжих эльфов других рас здесь было не много. Чаще всего встречались равнинные, так как их земли располагались ближе всего к пустыне. Они были светловолосыми, стройными, гибкими, каждый вел за собой лошадь за поводья. Лесных эльфов было гораздо меньше. В основном, это были купцы, которые привозили товар на продажу или обмен. В больших бочонках лежали ягоды, орехи, лечебные травы. Речных эльфов Чимин так и не увидел, а горные попались всего один раз. Их суровые лица, строгие прямые волосы, тяжелая одежда из шкур животных совсем не вязались в уме Чимина с лихим и свободолюбивым представителем гор в гареме Тэхёна. Единственное, что арктический эльф знал точно, так это то, что свою собственную расу он здесь никогда не увидит, даже если объедет весь город. Омега загрустил, чувствуя себя лишним на шумных улицах Золотой короны. Колесница остановилась. Чимин ожидал, что Тэхён подаст ему руку и поможет сойти на землю, но альфа не сделал этого. Омега запоздало вспомнил, что ранее всем своим видом показал Тэхёну, как ему не хочется касаться его. Приподняв длинную розовую юбку, чтобы не наступить на нее, Чимин ступил на дорогу. — Мое любимое место для перекуса, — кивнул альфа на лавку, на которой рядами стояли пышущие жаром противни. Подойдя поближе, Чимин увидел пироги разных форм и размеров. За прилавком показался пожилой омега с серебристой сединой в черных волосах. — Какие эльфы… — ахнул он, узнав вожака и его новоиспеченного омегу. — Мое почтение твоему заведению. — Тэхён поклонился хозяину. — Мы хотели бы отведать вкуснейших пирожков в Золотой короне. — Все с пылу, с жару. Выбирайте, не торопясь, — засуетился старичок. — С лесными ягодами, с крольчатиной, с говядиной, с орехами и медом, с рыбкой… Пироги на любой вкус. Чимин был бы рад попробовать что-то новое, но, услышав про рыбу, он вспомнил свою родину. В Арктике эльфы ели сырую или засоленную рыбу, потому что ее было легко поймать. Мясо животных они не употребляли в пищу, так как никогда не охотились. — Мне самый большой мясной. С чем — не так уж важно, — беззаботно отозвался Тэхён, улыбнувшись. — А что будешь ты? — обратился хозяин лавочки к Чимину. — Прекраснее омеги не видывал. Может, подсказать что-нибудь? — Я попробую с рыбой, — ответил арктический эльф. — Отличный выбор, — похвалил его пожилой омега. Он завернул два пирога в плотную бумагу и раздал их посетителям. Тэхён передал хозяину несколько монет, и тот ошеломленно вытаращил глаза. — Слишком много… — выдохнул он. — Забирай. Твоя стряпня стоит намного дороже, чем ты за нее просишь, — заверил его альфа. Чимин решил, что Тэхён перед ним красуется, показывая свою мнимую щедрость, но тут старичок произнес следующее: — Помилуй, Тэхён, кабы не ты, я бы сейчас здесь не торговал. Я должен кормить тебя бесплатно, ведь только благодаря тебе я смог открыть эту лавку в центре города. — Нет, нет, нет. За свои труды всегда надо брать плату, — сказал Тэхён и, улыбнувшись, попрощался с хозяином. Посадив Чимина на скамью неподалеку, альфа нашел среди эльфов того, кто присмотрит за лошадьми и колесницей в их отсутствие. — Ешь осторожно, а то обожжешь язык, — предупредил Тэхён, когда омега развернул пирожок в форме рыбки. — Не обожгу. — Чимин откусил большой ломтик и стал спокойно жевать. Тэхён изумленно поднял вверх брови и попытался повторить за ним, кусая свой пирог, но тут же сдался, когда язык зацепил раскаленную начинку под тестом. Чимин расплылся в довольной улыбке, увидев страдания на лице альфы. — Попробуй еще раз, я остудил твою еду тоже, — вымолвил он. — А-а-а… Как я не догадался? — хмыкнул Тэхён. — Ты и в пожаре выживешь. Он с опаской надкусил пирожок и, убедившись, что тот стал теплым, принялся торопливо поглощать вкусное лакомство. — Нравится? — спросил Тэхён, наблюдая, как омега с аппетитом жует рыбный пирог. — Да, — ответил Чимин, проглотив очередной кусочек. — Впервые ем приготовленную рыбу. — Правда? Надо сказать поварам во дворце, чтобы чаще готовили рыбу. — Хосок и Чонгук любят птицу, а Ёнджун и Бомгю едят только овощи и фрукты. — А ты? — А мне было все равно что есть. Эти слова прозвучали для Тэхёна, как пощечина. — Если я распоряжусь, чтобы тебе готовили рыбу каждый день, причем разную рыбу, ты будешь ее есть? — произнес альфа. Чимин усмехнулся. Его забавляло, когда Тэхён спрашивал у него позволения. Похоже, он, вправду, запугал самого предводителя пустынных эльфов. — Куда я денусь? — сказал омега. — Ведь рыба такая вкусная. Он с удовольствием оторвал зубами большой кусок от пирожка и замычал. Тэхён улыбнулся, у него отлегло на сердце. — Когда-то давно моя раса была на грани вымирания, — неожиданно вымолвил Чимин. — Что уж тут говорить, мы действительно были самыми слабыми эльфами в мире. Живя во льдах, мы пытались бороться с местными хищниками. Белые медведи, снежные барсы, ледовые акулы… Арктические эльфы погибали каждый день. Мы могли жить в лютом холоде, но жили в страхе. Легенды гласят, что однажды, глубоко забравшись в пещеры ледяных скал, эльфы отыскали там омегу, вмерзшего в стену. Каждый эльф был на счету, поэтому они били по льду тем, что под руку попало, несколько дней, а то и недель кряду, лишь бы освободить беднягу. Когда им это удалось, выяснилось, что омега все еще жив-здоров. — И он владел древним арктическим даром? — догадался Тэхён. — Да. Это был наш первый вожак, — кивнул Чимин. — Он случайно заморозил себя, когда учился управлять магией. С тех пор судьба арктической расы изменилась. После смерти одного избранного появлялся другой. Арктика словно заботилась о нас, даруя одному из омег силу, способную защитить наш род, но не способную разрушить мир, в котором мы живем. Омега аккуратно сложил коричневую бумагу, в которую был завернут пирог, и повернул к пустынному эльфу голову. — Когда я читал книгу по вашей истории, я невольно сравнил пустынных и арктических эльфов. И те, и другие были вынуждены жить в чудовищных условиях. Моя раса выжила, благодаря волшебству, а твоя — благодаря силе и хитрости. Мне так жаль, что участь пустынных эльфов оказалась на порядок тяжелее, чем наша. Другие расы отказывали вам в помощи, прогоняли со своих земель. Не знаю, насколько это правда. Эльфы Арктики никогда бы… не выгнали тех, кто нуждается в пище и крове, потому что мы сами испытывали те же тяготы. Тэхён слабо улыбнулся, слушая его. — Старые времена нам неведомы. Остается довольствоваться слухами и путаными записями летописцев, — произнес он. — Зато сейчас оба народа живут замечательно, не правда ли? — Но так ли хорошо живут остальные? — спросил Чимин. — Да брось… — Тэхён встряхнул своими кудрями, засмеявшись. — Мои воины не грабят земли других рас. Мы просто отстаиваем свое право ступить на них и взять то, что нам нужно. Так повелось издревле. Они не хотят, чтоб мы приходили, поэтому без битв не обойтись. В остальном же, мы не истощаем леса, реки, равнины. Мы живем у себя в пустыне, а другие народы платят нам дань за то, чтобы мы больше не вторгались к ним. Есть и исключения — те, кто согласился с нами сотрудничать. Например, эльфы равнин делятся с нами конными табунами, а мы даем им оружие и уголь из нашего каньона. С речными еще проще. Мы прокопали от них к себе подземный канал, так в пустыне появилась вода. От речных эльфов всего лишь требуется поддерживать плотину в целости и сохранности, чтобы в канал поступала вода из реки. — Слишком уж славно звучит твоя песня, — недоверчиво произнес Чимин. Тэхён почесал макушку, осознавая, как тяжело признаваться омеге в том, чем он раньше гордился. — Ты читал всю нашу историю? — Да, я закончил книгу, — подтвердил Чимин. — Хочешь рассказать мне о том, что там не написали? — Я понимаю, что ты не хочешь мне верить. Но, когда дело касается моего народа, я не могу лгать. — Тэхён сделал паузу, собираясь с мыслями. — Как ты знаешь, до меня пустыней правил Чансон. Очень долго, аж шестьдесят три года. Это он основал Золотую корону. До него пустынные эльфы жили разрозненно. Совершали набеги на земли лесных и речных эльфов, потому что с ними было проще совладать. Мы прослыли захватчиками, нас стали бояться. Чансону это нравилось. Когда он стал вожаком, победив предыдущего, то решил объединить всех пустынных эльфов в одно войско. — Он был самым жестоким предводителем за всю историю, — вспомнил Чимин, поежившись. — Верно, — со вздохом согласился Тэхён. — Пустынных эльфов уже не боялись, их стали ненавидеть. Чансон строил город из захваченных ресурсов, которые нагло отбирал у всех, кто встречался ему на пути. Горные эльфы грозили ему расправой, когда Чансон вторгся на их территорию. С тех пор отношения пустынной и горной расы стали очень зыбкими. Альфа подпер щеку рукой, глядя на белого омегу снизу вверх. — Я вступил в армию Чансона, когда мне было шестнадцать. Заразившись боевым духом, я просто следовал приказам и сражался с лесными и равнинными эльфами, как безумный, убивая альф направо и налево. Лишь спустя время я стал замечать, что мы оставляем после себя. Выжженные деревья, кровавые ручьи, полностью разрушенные поселения. Золотая корона росла, а эльфы других рас все сильнее злились на нас. Иногда в столицу проникали шпионы, которые хотели убить Чансона. Чимин знал, что произошло потом. Именно Тэхён избавился от прошлого предводителя пустынных эльфов. — Сокджин тоже был со мной тогда. Мы часто с ним обсуждали, как бы мы правили пустыней, что бы мы делали. Я всегда считал, что именно Сокджин должен был стать вожаком. Потому что настоящий лидер должен уметь ставить под сомнения собственные решения, он должен уметь ставить пользу расы превыше своей собственной. Я таким не был, даже сейчас я не такой. — Тэхён покачал головой и стал смотреть на потоки эльфов, идущих по улицам в разные стороны. — Но я все же бросил вызов Чансону. Иначе он угробил бы нас всех. И вот уже пятнадцать лет я пытаюсь исправить ошибки прошлого, но пустынных эльфов все еще ненавидят и боятся. Лесные эльфы узнали о том, что новый вожак не такой кровожадный, что он заключает соглашения с деревнями, и решили дать отпор. Они стали делать то же самое, что делали мы когда-то. Стали нападать на наши караваны, подкарауливать отряды на дорогах в лесу, они продолжают убивать моих воинов издалека с помощью лука и стрел. Это наша вина, что они так себя ведут, но я не могу позволить им бесчинствовать. Лучший исход — сломить их всех, чтобы больше никто не смел угрожать моему народу. — Это не лучший исход, — моментально выдал Чимин. — Отвечать войной на войну нельзя. Не знаю, как, но твой народ должен искупить вину. Пройдет не один год, прежде чем другие расы станут вам доверять, но однажды это произойдет. — Если бы не война, всего этого бы не было, — спокойно вымолвил Тэхён, показывая на город и его жителей. — Они все были бы дикарями, гибли бы от болезней и голода. — Это было в прошлом. Сейчас тебе не нужна война, чтоб прокормить своих эльфов, — возразил Чимин. — Настало время что-то изменить. Ты должен поставить свои решения под сомнения, как настоящий предводитель. Пустынный альфа понимающе усмехнулся. Красивый омега напоминал ему Сокджина. Оба были сострадательными, милосердными, сильными, когда это было необходимо, и заботливыми, когда другим требовалась помощь. — Если ты согласишься стать моим советником, я готов попробовать, — сказал Тэхён, растрепав рукой свои волосы. — Ты неплохо меня мотивируешь. Последний раз, когда я был готов на все ради омеги, был очень давно. Чимина кольнула ревность. Неужели не он первый поселился в его сердце? Хотя, зная ветреную натуру Тэхёна, омега не очень удивился. — Мой папа уже умер, но я часто вспоминаю его. Я любил его больше всего на свете, — добавил Тэхён, погрустнев от ностальгии. Чимин захлопал глазами. Он никак не ожидал, что такой бунтарь и вояка окажется любящим сыном. — Мои родители тоже умерли, — произнес он тихо. — В Арктике пара, связанная меткой, умирает вместе в одно и то же время. Мы влюбляемся всего раз в жизни. Существование порознь для нас невыносимо. — Черт, я не знал, — изумленно выдохнул Тэхён. — Ваше ледяное царство будто не из нашего мира. — Я был поздним ребенком. Мне было четырнадцать, когда они умерли. Через год во мне пробудился дар. Тогда я решил, что это духи моих отцов решили навестить меня, ведь я до сих пор пребывал в депрессии. Но Юнги сказал, что я должен стать вожаком, потому что прошлой ночью умер наш лидер. Робкий подросток, не умеющий себя контролировать. От меня требовали слишком многое, и я бы сломался, если бы рядом со мной не было старшего брата. Я скучаю по нему. — Чимин прикусил задрожавшую губу, вспоминая лицо беловолосого омеги. — То есть, если я умру, ты тоже умрешь? — уточнил Тэхён, желая знать, какая на нем теперь лежит ответственность. Чимин взглянул на него, как на умалишенного. — Конечно, нет! — выпалил он. — Еще чего! Чтоб я умер из-за тебя?! Да не бывать этому никогда. — Слава небесам, — обрадовался Тэхён. — Я бы не выдержал… — Чего бы ты не выдержал? — цокнул Чимин недовольно. — Мне проще покончить с собой, чтоб в Арктике кто-то занял мое место. Альфа выпучил на него испуганные глаза. Он был так похож на рыбу, что Чимин невольно прыснул со смеху. — Это не смешно! — взвился Тэхён. — Никогда так не говори. Никогда. — Я не могу быть твоим советником, — улыбаясь, произнес омега. — Я — предводитель арктического народа. — Твоей расе ничего не угрожает, я же обещал, — ответил Тэхён и состроил виноватое лицо. — А про нападение я тогда не всерьез говорил… Напугать тебя хотел, чтоб ты остался со мной. — Нет, я имел в виду не это, — покачал головой Чимин. — А что? — Я считаю, что, если два вожака становятся… ну… вместе… — Омега засмущался, он не хотел открываться перед Тэхёном. — В общем, раз ты поставил мне метку, то теперь я имею право властвовать над твоим народом так же, как и ты над моим. У Тэхёна глаза на лоб полезли. — Конечно, тебе такое и в голову не приходило, да? — Чимин гордо выпрямился. — Во всех расах предводители — альфы, кроме моей. Но не думал же ты, что я отправился за тобой в неизведанную пустыню только из-за твоей мордашки и шикарного тела? Альфа нервно засмеялся и мигом вскочил на ноги. — Это… очень познавательные утверждения. — Обдумай их. Очень хорошенько обдумай, — выдал Чимин, тоже поднимаясь. Он сложил руки перед собой и чинно прошествовал к колеснице. — Надеюсь, у тебя заготовлено много всего интересного, потому что мне стало скучно, и я хочу развеяться, — бросил он через плечо, не оборачиваясь. — Мы могли бы покататься на лошадях за городом, но в таком красивом платье ты сможешь сесть на лошадь, только прижавшись ко мне, — ехидно вымолвил Тэхён. Чимин посмотрел на него, сощурив глаза. — В таком случае ищи нам другое занятие, — хмыкнув, ответил он. Тэхён скрестил руки на груди, ухмыльнувшись. — Похоже, другое занятие само к тебе пришло, — сказал он, кивнув за спину арктического омеги. Чимин глянул назад и увидел ватагу эльфийской ребятни. Смуглые, чернявые альфы и омеги смотрели на него большими любопытными глазами. Они были совсем малышами. Самый высокий эльфенок доходил Чимину всего лишь до бедра. Именно он важно выступил вперед. «Самый старший», — догадался омега. — Сделайте нам белый холод, — попросил он, потупив черные глаза. — Пожалуйста. Чимин улыбнулся ему с родительской нежностью и плавно опустился на корточки, совсем не заботясь о юбке платье, которая могла помяться. — Лед. Так это называется. — Он обвел глазами присутствующих детей. — Сколько вас? — Десять, — торопливо выпалил маленький альфа, растопырив обе ладошки. — Нужно сложить руки вот так, иначе магия не сработает, — весело проговорил Чимин, показав лодочку из ладоней. Эльфята синхронно повторили за ним, застыв в восторженном ожидании. — Закройте глаза, — мягко велел омега, наслаждаясь каждым мгновением, проведенным в детском обществе. Как только последний ребенок сомкнул веки, Чимин поднял руки вверх и легонько пошевелил пальцами, будто ласкал воздух. Эльфята ощутили гладкий лед на ладошках и дружно распахнули глаза. — У меня черепашка! — закричал один из них, явно хвастаясь. — А у меня тигр! — воскликнул другой. Зазвучал десяток радостных звонких голосов. Дети показывали друг другу маленькие ледяные фигурки, обменивались ими и восхищенно ахали, замечая, как красиво переливались зверюшки на свету. — А мне сотворишь игрушку? — шепнул Тэхён беловолосому омеге, когда тот выпрямился, отряхнув платье от пыли. — Тебе, что, пять годиков? — съехидничал Чимин. — В этом году стукнет семь, — выдал Тэхён, растянув губы в белоззубой улыбке. — Я просто выгляжу старше своего возраста. Меня все так и дразнят: «Смотрите, смотрите, каланча идет!» Чимин прижал ладонь ко рту, хихикнув. Тэхён смутился, не ожидая положительной реакции. — Ладно, держи. — Омега протянул предводителю пустынных эльфов малюсенькую сабельку изо льда. — Она такая маленькая, потому что ты переросток. Тэхён осторожно взял пальцами крохотную фигурку и поднес ее к глазам. — Обалдеть, это же моя сабля. — Он сразу узнал свое любимое оружие. — Вот только я против войны, поэтому… — Чимин дунул на руку альфы, и сабля начала таять. Тэхён ахнул и поспешно сунул ледышку себе в рот, захрустев ею. Чимин поймал себя на мысли, что хотел бы поцеловать его в этот момент. Было бы здорово перекатывать ледяной шарик изо рта в рот, растапливая его пылким дыханием. Омега отвернулся, кусая губы. Гордость не позволяла ему дать слабину. — Хочу быть таким, как ты, когда вырасту, — внезапно произнес какой-то малыш, подергав Чимина за юбку. — Ты красивый. Арктический эльф глянул вниз и погладил юного омегу по голове. — Ты будешь еще красивее, — вымолвил Чимин. — Моя кожа бледная, а твоя обласкана солнцем. Он немного присел, чтобы эльфенок лучше его слышал. — Красивая внешность это хорошо, но настоящая красота заключается вот здесь. — Чимин коснулся пальцами груди ребенка. — Доброта и честность. Обретешь их и станешь краше всех. Маленький омега засмущался, прижав ладони к щекам, и побежал к друзьям. Колесница с двумя вожаками покатила дальше. Тэхён управлял лошадьми одной рукой, и те его слушались, как будто были околдованы. Чимин смотрел на кулак альфы, сжимавший поводья, и думал о том, как быстро все переменилось. Конечно, свои обещания пустынный эльф должен был подкрепить делом, но, находясь рядом с ним, омега медленно сходил с ума. Он запрещал себе мечтать о его объятьях и нервно теребил рукав розового платья, держась за край колесницы. Окружающие виды перестали иметь значение. Эльфы потеряли свои лица, дома слились в коричневато-желтую пелену, цокот конских копыт напоминал неровное сердцебиение. Чимин чувствовал себя паршиво, как никогда прежде. Если бы он тоже мог пометить Тэхёна… — Давно хотел спросить… — нарушил молчание Тэхён. — Как так получилось, что ты чувствуешь мое приближение? — Я чувствую твою силу, — ответил Чимин, пожав плечами. — Думаю, это связано с тем, что я тоже эльфийский предводитель. Но точно сказать не могу. — Тогда почему я тебя не чувствую? Или твою силу? — задался вопросом Тэхён. — Возможно, потому что я не представляю для тебя опасности, — предположил Чимин. Тэхён хмыкнул. Такой вариант его не устраивал. — Чем же я для тебя опасен? — Всем, — мрачно бросил Чимин. — Ты можешь лгать мне, можешь наброситься, а я не смогу отбиться. Ты можешь разрушить меня до основания, если захочешь. — Боже, какие гнусности ты говоришь… — посетовал альфа, поморщившись. — Я никогда этого не сделаю. — Но я не могу тебе доверять, — парировал Чимин. — Не представляю, что ты должен сделать, чтоб я снова начал верить тебе. — Спасти тебе жизнь? — вдохновенно вымолвил Тэхён, забавляясь. — Погибнуть, но спасти тебя. — Какой в этом смысл? Я должен буду довериться мертвецу? — фыркнул омега. — Хорошо, я спасу тебя и выживу, — смеясь, исправил идею Тэхён. — Я прекрасно могу защитить себя сам, — отказался Чимин, качнув головой. — Смотри, арбузы! — Тэхён потянул поводья, останавливая лошадей. — Ты сегодня изображал арбуз в гареме. Услышав слово «гарем», Чимин моментально помрачнел еще больше. — И что? — Давай поедим холодный арбуз, — загорелся Тэхён. — Жара ведь стоит. Остудишь нам пару кусочков. Арктический эльф задохнулся от этакой наглости. — Так ты взял меня с собой, чтоб я еду тебе морозил? Сойдя с колесницы, омега зашелестел длинной юбкой по земле. Схватив с прилавка два треугольных ломтика арбуза, он превратил их в лед, заморозив даже корочку. Тэхён нахально отобрал у него один из кусочков и клацнул зубами по замерзшей мякоти. Челюсть пронзила неприятная боль. Раскусить такой холод никому было не под силу. Продавец арбузов ошарашенно смотрел на их пару, не решаясь попросить денег за испорченный товар. — Ешь, — приказал Чимин, не сводя глаз с альфы. — Ешь или я уйду. Тэхён состроил кислую мину, но суровый омега не улыбнулся. Оплатив нарезанный арбуз, пустынный эльф принялся лизать и грызть холодный кусочек. Чимин следил за ним пытливыми глазами, спокойно поедая сочную красную мякоть с одного куска за другим. — Так нечестно, — наконец, простонал Тэхён. Ему уже было ни капельки не жарко. Зубы сводило от мороза, поселившегося у эльфа во рту. — В следующий раз будешь думать, прежде чем открывать свой рот, — язвительно промолвил Чимин. — Мой дар — это тебе не игрушка. Только я имею право распоряжаться им, как захочу. — Извини. — Альфа понуро опустил голову. Он с трудом осилил половину арбузного ломтика и больше его грызть не хотел. Прохожие с изумлением поглядывали на них. Им было невдомек, почему их предводитель стелится перед омегой другой расы, ведь он пометил его. Чимин пожалел его и тяжело вздохнул, вернув арбузу прежнюю мягкость. Ему было совестно выставлять Тэхёна в таком свете перед его народом, но давеча тот божился, что уважает омег и заботится о них ради их же безопасности. Чимин осознал, что вновь поверил ему, хоть и на миг. — Ты не ценишь меня так, как должен, — устало произнес он. — Ешь свой арбуз. Подойдя к колеснице, Чимин коснулся морды каждой лошади, помогая им пережить жару. — Если хочешь, я отвезу тебя во дворец, — сказал Тэхён, потеряв интерес к любой еде. — Лучше отвези меня в Арктику, — резко бросил Чимин, не оборачиваясь. — Так и знал, что твои холеные обещания ничего не стоят. Ты не повезешь меня туда, хоть это мое желание. Не повезешь. Его голос звучал так печально, что Тэхёну захотелось себя ударить. — Я обязательно отвезу тебя в Арктику, но не сегодня, — твердо проговорил он. Чимин зажмурил глаза, сдерживая слезы. Тоска по дому нахлынула с новой силой. — Сегодня я хотел бы… — продолжил альфа, но Чимин перебил его. — Хочу туда, где много воды. Мне сказали, ты подарил гарему озеро. — Он взошел на колесницу и до боли стиснул ладонями точеный край перил. — Хорошо. — Тэхён нахмурился и, встав рядом, взметнул поводья, направляя лошадей.***
Ёнджун и Бомгю сидели на корточках в саду, расстелив синие юбки по траве. Равнинный эльф старательно закопал в землю клубничку и похлопал по тому месту грязной ладонью. — Ну, хорошо. — Он собрался с духом и занес над землей руку. Ёнджун наклонился ниже, всматриваясь в темную почву. Бомгю выпятил губу, росток так и не появился. Тогда он прижал ладонь к земле. Маленький стебелек тут же ткнулся в нее. — Растет! — радостно возвестил светловолосый омега. — Медленно поднимай руку, — посоветовал Ёнджун. — У тебя получится. Бомгю осторожно приподнял ладонь. Он чувствовал, как растение черпает из него силу, питается ею, становится крепче. Клубничный кустик вытянулся, снова упершись в раскрытую руку. Бомгю поднял ее выше и еще, и еще. Листья окрепли и разрослись, кустик выбросил несколько зеленых ягод, которые на глазах принялись увеличиваться и розоветь. — Бомгю! — восхищенно воскликнул Ёнджун, захлопав в ладоши. — Мы можем путешествовать без еды, ты сам ее вырастишь. Бомгю заулыбался и все же коснулся теплых листьев, ускоряя созревание ягод. — Я делаю это все только ради тебя, — вымолвил он, загордившись собой. — Когда-нибудь я буду помогать всему миру, но сейчас это все только ради тебя. Он сорвал спелую округлую клубнику и поднес ее к губам речного эльфа. Ёнджун открыл рот и куснул сладкую ягоду. — Мм… Вкуснота… — промычал он довольно. Бомгю не удержался и, высунув язык, слизал с уголка рта омеги потекший сок. Ёнджун предложил ему другую ягоду, и они разделили ее на двоих, прижавшись губами друг к другу. Нежность, страсть, взаимные чувства. Каждый миг в их жизни был прекрасен, несмотря на метки на шеях. Когда они были вместе совсем одни, им не хотелось жалеть Чимина и Чонгука, им хотелось бессовестно наслаждаться своим счастьем, которого не было у других. — Я люблю тебя, — выдохнул Бомгю и, навалившись на омегу, прижал его к траве. Ёнджун рассмеялся, обхватывая его шею руками. — Я смогу не только прокормить тебя. Я дам тебе кров. Я научусь строить шалаши или даже домики из растений и деревьев. Нам необязательно постоянно путешествовать. Иногда мы можем оседать где-нибудь на время, — размечтался Бомгю. — Я не хочу, чтобы ты взваливал на себя столько обязательств. Или истощал свои силы, пытаясь окружить меня всеми благами. Не надо делать мою жизнь идеальной, Бомгю, — вымолвил Ёнджун, поглаживая мягкие светлые волосы на затылке эльфа. — Все, что мне нужно, это ты и твоя любовь. — Что плохого в том, чтобы построить маленький домик посреди леса? Не думаю, что это так сложно. Не бери в голову, — заулыбался Бомгю. — И потом… мой источник силы — это ты. Ёнджун засмущался, запрокинув голову. Бомгю смотрел на его розовые щечки и знал, что сделает все, абсолютно все, лишь бы защитить это сокровище от любых бед. Благодаря Чимину он осознал, что может не только выращивать отдельные растения и деревья, но еще и может управлять ими, защищать себя или атаковать других. Бомгю еще не научился всему этому, но собирался наверстать упущенное, как можно скорее. Пусть Ёнджун говорит что угодно, но они вдвоем будут жить в сказочном, прекрасном мире, и никто не сможет им помешать. — Жаль, что я родился не альфой, — посетовал Бомгю, вздохнув. Ёнджун удивленно взглянул на него, забавно захлопав глазами. — Мы бы не встретились, будь ты альфой, — покачал он головой. — Все замечательно и так. Я люблю тебя больше всего на свете. Бомгю обхватил его талию руками, прижав к себе еще крепче. Губы Ёнджуна пахли клубникой, а его волосы — свежестью речного утра. Пока они целовались, земля вокруг них жила своей жизнью. Крошечные тычинки цветов, разбросанные по саду ветром, пускали ростки, зарываясь в землю. Бутончики тянулись к свету один за другим, путаясь в длинных голубых волосах омеги. Бомгю не видел, что творит, он был слишком занят. Цветочное покрывало разрасталось все дальше, огибая стволы деревьев, пробираясь сквозь пышные ягодные кусты. Где-то вдалеке, на каменной скамье сидели Сокджин и Чонгук. Они держались за руки и делились друг с другом историями из прошлого, мечтами о будущем и тяготами настоящего. Вереница белых, желтых и розовых цветочков добралась и до них. — Что это? — изумленно воскликнул альфа, не знавший о магическом даре равнинного омеги. Чонгук растерялся, но потом понял, что таить секреты от возлюбленного — плохое начало отношений. — Это… Бомгю… Он тоже благословен природой. У него есть дар, который помогает ему ускорять рост растений, — произнес он тихо. — Только не говори Тэхёну. Мы скрываем от него эту новость. — Ух ты… Хорошо, я буду молчать. — Сокджин нагнулся и сорвал розовый цветок, проверяя, настоящий ли он. — Полагаю, у Ёнджуна и Бомгю свидание в самом разгаре, раз он себя так не контролирует, — посмеялся Чонгук. — Оу… — Сокджин смутился, слабо улыбнувшись. — Да нет, что ты? Они у нас совсем еще невинные детки, — успокоил его Чонгук. — Целуются только. — Если они детки, то мы тогда кто? Младенцы? — завистливо пошутил Сокджин. — Ах, Сокджин… — недовольно протянул Чонгук. — Прекращай! Альфа засмеялся и притянул омегу к себе под бок, чмокнув его в макушку. — Прости меня. Чонгук погладил его по подбородку и послал пустынному эльфу воздушный поцелуй.***
Колесница остановилась, не доезжая до высоких ворот, ведущих из города в пустыню. Чимин думал, что Тэхён сейчас прикажет страже открыть ворота, но альфа спустился на землю и велел одному из воинов отвезти колесницу обратно ко дворцу. — А ты приведи сюда быстрого скакуна, — сказал он другому стражнику. Чимин быстро спорхнул вниз и подбежал к вожаку пустынной расы. — Что это значит? Почему мы не едем дальше на колеснице? — выпалил он, очень волнуясь. — Колеса увязнут в песке. К озеру можно добраться только на коне. Причем на особенном коне. Не все породы способны хорошо передвигаться по пустыне, — объяснил Тэхён. — Но я не могу ехать на лошади. Я не умею, а еще я в платье, — возразил Чимин. — Поэтому я и приказал подать нам всего лишь одного коня, — весело ответил Тэхён. Арктический эльф нахмурился, плотно сжав губы. — Уже не хочешь к озеру? — уточнил Тэхён, усмехнувшись. Чимин шумно втянул носом воздух. — Ладно, — процедил он сквозь зубы. — Я сяду с тобой на одного коня. — Ты, главное, сам за меня держись, а я тебя трогать не буду. Честное слово, — пообещал альфа, расплывшись в жизнерадостной улыбке. Бурый конь, которого привел стражник, оказался просто огромным. Подойдя к нему, Чимин понял, что у зверя были просто слишком крупные конечности. Такие копыта могли бы легко раздавить чей-нибудь череп. Тэхён запросто запрыгнул в седло, грациозно перемахнув ногой через круп коня. Когда он выпрямился и тряхнул своей кудрявой гривой, Чимин потерял дар речи. Это животное было создано для такого могучего, великолепного альфы. — Иди сюда, я подниму тебя наверх, — позвал Тэхён. Омега нерешительно приблизился и коснулся рукой холки лошади. Тэхён ухватился за сбрую и, наклонившись низко-низко, второй рукой обхватил талию Чимина. Одно мгновение, и омега уже сидел на коне полубоком, расположившись между ног альфы. Чимин нервно сглотнул и, поправив юбку платья, нехотя прижался к Тэхёну. Грудь альфы грозно вздымалась, пока они скакали по бесконечным песчаным холмам. Но дыхание Тэхёна успокаивало Чимина. Он знал, что не свалится вниз, хоть ему и было страшно сидеть на этом резвом скакуне. Тэхён держал слово и не распускал руки. Его сердце билось, как запертая в клетке птица. Арктический омега ощущал этот трепет во всем теле альфы. Даже такая малоподвижная близость высекала искры между ними. — Долго еще? — нетерпеливо спросил Чимин. — За тем холмом уже вход, — сообщил Тэхён. — Вход? — Омега перевел глаза на то место, куда указывал альфа. Конь грузно взбежал на высокий песчаный холм, и эльфам открылся вид на каменную окружность, опоясывающую какую-то территорию. Стены были ниже, чем городские, но достаточно отвесные, чтобы всякие зеваки не могли перебраться через них. Чимин тщетно искал глазами арку или ворота, так называемого входа нигде не было. Тэхён остановил коня и, подхватив омегу на руки, спрыгнул наземь. Сердце Чимина запорхало от радости, поэтому беловолосый эльф мигом отошел от пустынного альфы подальше. Тэхён подошел к каменной стене и, что-то в ней нащупав, толкнул камень вперед. Чимин изумленно увидел, как стена сдвинулась, и перед ними открылся проход внутрь. — Идем. — Тэхён повел коня за стену. Арктический омега юркнул следом и тут же встал, как вкопанный. Пока альфа задвигал камень обратно, Чимин все шире раскрывал глаза, не в силах поверить в то, что видит. Это был самый настоящий оазис, как и говорил Ёнджун. Небольшое озеро блестело голубым зеркалом. С одного берега можно было увидеть другой, противоположный. Песка здесь было немного, потому что до самых стен из темной плодородной почвы произрастали кокосовые пальмы, фруктовые деревья и прочие незнакомые Чимину деревья с пышными кронами и листьями необычной формы. Трава была покрыта мелкими синими цветочками. От воды веяло дивной прохладой. Хотелось с разбегу броситься в озеро и погрузиться в него с головой. — Нам помогли речные и лесные эльфы. Сами мы бы такое не создали, — произнес Тэхён, пуская коня попастись. — Связь других рас с природой зачастую поражает. — Это единственный вход? — поинтересовался Чимин. — Да, — кивнул Тэхён, улыбнувшись. — Без меня сюда никто не войдет и не выйдет. Если, конечно, не владеет магией. Омега стремительно зашагал к озеру, попутно стаскивая сандалии. — Ты, что, купаться собрался? — крикнул альфа недоуменно. Тэхён занервничал. Мокрый эльф мог возбудить его своим видом, а это точно попортит им прогулку. Он торопливо побежал следом, заметив, что Чимин не останавливается. Арктический эльф спокойно ступил на воду и пошел прямо по ней. Под его босыми ступнями белыми всполохами струился твердеющий лед. Чимин беззаботно улыбнулся и перешел на бег, раскинув руки в стороны. Тэхён замер на месте, схватившись за сердце. Опасность миновала, но омега, который умел ходить по воде, вызывал в нем не только восхищение, но и гораздо более глубокие чувства. — Зачем так далеко? — сокрушенно бросил он, тоже разуваясь. В сандалиях он мог поскользнуться. Озеро все быстрее покрывалось ледяной коркой, пока не замерзло совсем. Чимин кружился в танце в самом центре, создавая нечто прекрасное вокруг себя. Под омегой вырос ледяной постамент и начал обрастать прозрачным куполом и длинными голубоватыми лестницами с перилами. Чимин помнил все до последней мелочи. Точная копия изящного выставочного зала для ледяных фигур за считанные секунды обрела нужный размер и форму. На мгновение Чимину показалось, что он дома, в родной Арктике. Но зеленые берега и ощущение талой воды у берега портили все впечатление. Когда Тэхён добрался до купола, Чимин вовсю творил ледяные фигуры. Вот Ёнджун и Бомгю, они держатся за руки и смотрят друг другу в глаза. Вот Хосок, подбоченился и хищно улыбается проходящему мимо альфе. Вот Чонгук надевает длинные серьги с мечтательным взором. А там стоит Сокджин, скрестив руки на груди, и смотрит куда-то вдаль. Ледяная свора детишек, случайные прохожие, которые запомнились Чимину, старичок у прилавка с пирогами. Он будто пытался воссоздать свою расу в застывшем виде, ведь каждый из этих эльфов был бледнокожим и беловолосым. Наконец, перед глазами Чимина возник его старший брат. Юнги слегка хмурился, но уголки его губ были приподняты. Таким омега запомнил его, когда улетал на воздушном судне. Тэхён поравнялся с ним, и Чимин поспешно стер слезы с щек. — Ты невероятно талантлив, — вымолвил альфа, не знавший, что еще сказать. — Это просто мои воспоминания, — тихо ответил Чимин и, подняв руки, принялся растить новую глыбу льда. Она была больше всех остальных. Когда во льду начали прорезаться силуэты, Тэхён понял, почему. Два эльфа стояли на носу корабля. Альфа обнимал омегу за талию, пока тот доверчиво смотрел ему в глаза. С каждой секундой лица становились все четче, сомнений больше не оставалось. Закончив скульптуру, Чимин сел на появившийся рядом холодный стул. — Что ты хочешь этим сказать? — спросил Тэхён. — Ничего, — равнодушно проговорил Чимин. — Мне просто нравится делать фигуры изо льда. — Я видел, как ты сделал мою копию на балконе, — признался Тэхён. — Знаю, — пожал плечами Чимин. — И что? — Не представляешь, как я ревновал. — Альфа усмехнулся, взъерошив свои волосы. Он гулял по этой дивной выставке, всматриваясь в безжизненные лица фигур. — Это был прошлый ты. — Чимин указал на свое последнее творение. — Такой же, как здесь. Тот эльф мне нравился, а ты убил его. — Никого я не убивал, — цокнул Тэхён, возвращаясь к омеге. — Если к себе ревновать было реально глупо, то вот к этому милашке есть определенный резон. Он коснулся фигуры Юнги, и Чимин тут же напрягся. — Не трогай его, — выпалил он. — Почему? Он же не настоящий, — усмехнулся Тэхён, но руку все же убрал. — Он дорог мне больше всех. В любом виде, — сердито бросил Чимин. Пустынный эльф нахмурился. Он устал быть ничтожеством в глазах омеги, которого он боготворил. Чимин не представлял, каких усилий Тэхёну стоило держать себя в руках. Еще никогда предводитель пустынных эльфов не вел себя так смиренно. Ревность терзала его загнутыми когтями, но альфа терпел, терпел изо всех сил, пока мог. — Разрешишь подправить кое-что? — Тэхён подошел к их ледяной паре. Чимин долго смотрел на него, гадая, что тот собрался делать. — Валяй, — наконец-то, сказал он. Альфа ухмыльнулся и, сжав голову своего двойника, резким движением свернул ему шею. Кусок льда полетел на пол и разбился вдребезги. — Прошлого меня больше нет, — пояснил свои разрушения Тэхён. — Тот эльф был лживым, похотливым ублюдком. Именно из-за него я не нравлюсь тебе прямо сейчас. Он встал позади своего ледяного тела, подставив голову на место сломанной. — Новый я куда честнее. Чимин продолжал смотреть на него, не отрываясь. Сквозь полупрозрачный лед виднелась одежда альфы. Половина ледяной скульптуры окрасилась тусклыми бликующими оттенками. Прошлый Чимин смотрел на живого Тэхёна с нежным упоением, предвкушая прекрасную жизнь вместе. Омега попытался отыскать в себе остатки того «я», но не нашел. Ледяной Чимин растрескался и осыпался на холодный пол со звенящим грохотом. Тэхён озадаченно взглянул на арктического омегу. — Прошлого меня тоже нет, — сказал Чимин, поднимаясь со стула. — Как видишь, ты остался один. Он зашагал прочь, лавируя между искусно вырезанными ледяными эльфами. Спускаясь по лестнице, Чимин слышал, как альфа вымещает досаду на его творениях. Омега не оскорбился. В конце концов, это были просто скульптуры и ничего больше. Ему в голову закралась коварная мысль: «Что, если испарить лед и сбросить его в воду?» Но потом Чимин отказался от этой идеи. Не хватало ему только мокрого альфы под боком. Выйдя на берег, Чимин опустился на траву и лег лицом к небу. Солнце катилось к горизонту и не слепило глаза. Легкий ветерок шелестел сочными листьями. Мягкий цветочный аромат успокаивал, не позволяя тяжелым мыслям разрастись. Тэхён едва не провалился под лед, пока шел по белой поверхности озера. Чимин не старался поддерживать заморозку на должном уровне. Его больше не интересовало озеро, и лед начал таять. Пустынный вожак сел на траву в метре от омеги и вытянул ноги. В нежно-розовом платье с лепестками Чимин был невероятно прекрасен. Его светлая кожа сияла в лучах уходящего солнца. Голубые глаза с длинными белыми ресницами казались бездонными озерами. — О чем ты думаешь? Скажи мне, прошу, — тихо произнес Тэхён. — Я должен знать, если я делаю что-то не так. А если я каким-то образом подействовал на тебя в хорошем смысле, то… скажи мне, Чимин. Омега молчал, продолжая глядеть на небо. — Или не говори. Тоже твое право, — пожал плечами альфа. Чимин приподнялся и сел, поджав под себя ноги. — Сегодня я позволил тебе коснуться меня только потому, что хотел попасть к озеру. Вода придает моему дару силу. Все дается легче, почти без усилий. Ведь лед и снег состоят из воды. — Значит, в Арктике ты непобедим. Ведь там почти все состоит из воды, верно? — пришел к выводу Тэхён. — Но ты меня победил, — заметил Чимин, покривив губы. — Ты не бился в полную силу, — возразил Тэхён. — Я слабее тебя. Это я давно понял. Чимин погладил ладонями траву, наслаждаясь окружающей природой. В Арктике ничего подобного не росло, но горы, покрытые толстым слоем льда и снега, всегда вызывали в нем восторг. — А ты никогда не хотел узнать, насколько ты силен? — спросил Тэхён. — Какой величины территорию ты можешь покрыть снегом и льдом? Чимин покачал головой. — Не хочу знать. Не заставляй меня узнавать, — кротко попросил он, без лишней злобы. — Ладно. Прости, если вопрос был неуместным, — кивнул Тэхён. Они помолчали еще какое-то время. Голубое небо начало тускнеть, а горизонт запылал оранжевым. Апельсиновый диск солнца медленно исчезал, погружаясь в пустыню. — Ты спросил, о чем я думаю, — снова заговорил Чимин. — А о чем думаешь ты? Когда услышу твои мысли, расскажу о своих. — Недавно я думал о том, что было бы, если бы мы с тобой не были вожаками, — поведал Тэхён, любуясь живописным закатом. — Может, я бы стал путешественником, и однажды добрался бы до Арктики. Тебя бы заинтересовал простой пустынный эльф, который машет оружием только перед дикими зверями? — Я бы не владел даром, если бы не был вожаком. Значит, путешественники для меня были бы весьма ценными гостями, — с улыбкой ответил Чимин. — Мы могли бы стать друзьями. Для начала. — Я был бы рад подружиться, это точно, — согласился Тэхён и тихо добавил: — Для начала. — Если ты думаешь, что наша проблема в том, что мы — оба вожаки… — Нет-нет, я так не думаю. Чимин повернул голову, встретившись с ним глазами. — Я… глубоко внутри я… хочу простить тебя и начать все заново. Но… — Он отвернулся и инстинктивно сжался, обхватывая себя руками. — Я боюсь опять ошибиться. Ясное дело, что идеальных отношений не бывает. Но я — предводитель своей расы, и часть меня всегда будет стремиться к моему народу. Твоя горячность и твоя ревность мне не по душе. Если ты заставишь меня выбирать между тобой и Арктикой, ты знаешь, кого я выберу. Мы с тобой скованы обязательствами. Я вижу, какой ты правитель, какой ты лидер. В тебе есть недостатки, но их меньше, чем преимуществ. Ты не должен ставить меня превыше всего, и я думаю, что ты и не ставишь. Это правильно. Вероятно, ты бы с радостью повез меня в Арктику, чтобы доказать, что я не пленник, но не можешь, потому что у тебя есть дела здесь. — У меня, правда, есть дела, но не везу я тебя не поэтому, — честно признался Тэхён. — Почему же тогда? — Чимину стало крайне любопытно. — Потому что… — Альфа сделал паузу, неожиданно покраснев. -…вернувшись в Арктику, ты захочешь остаться там навсегда. А я не смогу увезти тебя силой или обманом, как тогда. — Неужели, кроме силы и обмана, тебе нечего мне предложить? — усмехнулся Чимин. — И потом… пока на мне метка, я не смогу без тебя, разве не так? Другие омеги сказали мне, что я буду очень страдать, когда ты уедешь в очередной поход. — Но я не хочу, чтобы ты страдал, — помотал головой Тэхён. — Я должен отправиться далеко-далеко, меня там ждет войско. Но я медлю… Не хочу оставлять тебя. Пока ты зол и сердит, пока ты ненавидишь меня. — Я больше тебя не ненавижу, — вымолвил Чимин и опустил голову. Его тонкие пальцы перебирали лепестки на юбке. — Я не подведу тебя, если ты дашь мне шанс, — решительно сказал Тэхён, подсаживаясь поближе. Чимин покачал головой и посмотрел на него с тоской. — Я не дам тебе шанс. Такая фраза подразумевает под собой, что ты можешь его провалить. Да, я прошу многого, но ты не обычный альфа. Ответственность за предводителя другой расы с меткой на шее это невероятная ноша. Я уже говорил, что нам необходимо сделать. Это была не шутка, и я не гонюсь за властью над самой сильной расой. Но отказаться от своей родины я просто не могу. Они ждут меня. Я обещал вернуться. Тэхён сглотнул, понимая, насколько серьезных решений требует Чимин. Они не были тяжелыми на первый взгляд, но такие изменения могли не только рассорить их снова, но и поставить под угрозу безопасность обоих народов. Арктика и пустыня находились очень далеко друг от друга. Между омегой и альфой сейчас было всего ничего, рукой можно достать. Но Тэхён видел эту пропасть, которая разделяла их, и Чимин постепенно исчезал за горизонтом, прямо как пылающее солнце. Или лучше было сравнить его с луной. Два небесных светила, солнце и луна. Одинаково далеки и одиноки. — Я для тебя такая же ноша? — спросил Тэхён. — Хочешь ли ты править пустыней вместе со мной? Или говоришь об этом из безысходности? Чимин не смог сдержать улыбку. — Не буду врать. Я думал об этом, еще когда мы были в Арктике, — тихо молвил он, легонько подергивая плечами. — Наивно полагал, что смогу помочь тебе. Что вместе мы сплотим весь мир. Но это куда сложнее, чем мне казалось. Я толком ничего не знал о других народах. Тэхён тоже улыбнулся. В его улыбке не было горечи, обиды или наигранности. Мысли Чимина порадовали его. Он чувствовал, что неприязнь между ними сдвинулась с мертвой точки. — Распусти волосы, — попросил альфа. — Пожалуйста. Чимин удивился, захлопав глазами. Он тронул свою прическу и мигом заупрямился. — Я не буду этого делать лишь потому, что тебе нравится, когда они распущены. — Но я терпеть не могу, когда они распущены, — весело возразил Тэхён. — Хочу помучиться. Чимин хмыкнул и потянул косу на плечо. Волнистые белые пряди рассыпались по траве. Цветы, бусинки и заколки покрывали их неровной сетью. Омега выправил несколько прядок из-за острых ушек, прикрыв волосами виски. Украдкой взглянув на Тэхёна, он ощутил, как его сердце забилось чаще. Альфа впитывал его красоту с жадностью, бессовестно и рьяно. Шевельнув рукой, Тэхён коснулся мягких волос, лежавших на траве. Он скучал по их близости каждый день, но неустанно одергивал себя, повторяя, что не заслуживает ласки Чимина. Омега спокойно сидел рядом с ним и не возражал против ладони на его волосах. Тэхён гладил их снова и снова, не поднимая руку выше. Дотронется до платья, до спины или плеча, и все пропало. Он будет завоевывать Чимина медленно, не так, как в первый раз. Не силой и оружием, не хитростью, не так, как он побеждал в битвах с другими расами. Тэхён мог бы потерять звание вожака, мог бы пережить это. Но, если он потеряет Чимина, его жизнь навеки потеряет смысл. Если бы омега предложил ему выбрать — пустынные эльфы или… — Я бы выбрал тебя, — не выдержав, произнес Тэхён. Чимин ошарашенно уставился на него. Смотрел, как на чудо света, пока оранжевый круг тонул в песках, а в темнеющем небе загорались яркие звезды. Луна тоже была здесь. Она провожала серебристым взглядом своего вечного напарника, гибнущего где-то очень далеко. Она не летела его спасать, потому что знала, что, когда пройдет ночь, солнце победит пустыню, вынырнет из песков и снова поднимется в небо. Когда они скакали обратно в город, Чимин сидел сзади Тэхёна и крепко сжимал его талию руками. Он был благодарен за тишину, которую не нарушал альфа. Вместо того, чтобы тщетно обдумывать то, что уже не раз проносилось в голове, омега просто наслаждался моментом. Он жался щекой к белой рубашке, которая пахла песком и травой. Его волосы и платье развевались от быстрого конского бега. Тэхён размеренно покачивался в седле, убаюкивая этим своего спутника. Все было замечательно, если бы не одно НО. Хотя даже не одно, а четыре. Чимин понимал, что они не претендуют на альфу, но метки все еще беспокоили его. Пока они не исчезли, у Тэхёна было пять мужей, а не один. Арктический эльф гадал, исчезнут ли они сегодня. Он окончательно решил, что именно это станет доказательством преданности Тэхёна. Пустые улицы вихрем проносились мимо. Звонкий цокот подков раздавался эхом среди домов. У дворца их встретил Сокджин. Он кивнул своему другу, и тот улыбнулся. Тэхён помог омеге спуститься вниз, и они вдвоем отправились на третий этаж, чтобы разойтись по спальням. — Ты не зайдешь ко мне на минутку? — попросил альфа. Чимин почувствовал ледяной страх, пробежавший по его спине. Комната предводителя пустынных эльфов хранила ценные воспоминания их первой ночи, но еще омега прекрасно знал, что на той же самой кровати побывали и другие омеги. Причем гораздо больше раз, чем бывал он. — Зачем? — спросил он, помрачнев. — Хочу показать тебе кое-что, — вымолвил Тэхён. — Небольшой подарок. Потом ты можешь сразу уйти, задерживать не буду. Омега глубоко вдохнул и выдохнул. Последовав за смуглым эльфом, он настраивал себя на отрешенность, не желая выдавать свои настоящие эмоции. В просторной спальне мало что изменилось, только шкура с постели пропала. Простыни были самые обыкновенные, желтовато-коричневые. Никакого лишнего лоска, как было тогда. Тэхён поманил Чимина к своему столу, где стоял большой громоздкий подсвечник. Пять ярких огоньков отпугивали тьму, освещая столешницу, заваленную разными мелочами. Альфа открыл деревянную шкатулку размером с его ладонь, и Чимин увидел то, что было в ней. Разноцветные камушки не совпадали ни формой, ни цветом, но зато одинаково красиво переливались радужными всполохами в свете свечей. — Это не обычные камни. Они драгоценные, — пояснил Тэхён. — Потому что их тяжело добыть. Они залегают в горных породах. Чтобы достать их, приходится продалбливать огромные пещеры, туннели, очень долго искать. Какие-то камни встречаются чаще, какие-то реже. Одни — хрупкие, другие — очень твердые. Эльфы издревле дают им красивые названия. Он взял из шкатулки зеленый и красный камешки. — Это изумруд, а это рубин. — У Чонгука есть серьги с такими камнями, — вспомнил Чимин. — Да. Мастера делают из этих чудесных камней дивные украшения, — кивнул Тэхён. — Я хочу, чтобы и у тебя было такое украшение. Но оно будет особенным, потому что такого камня больше нет ни у кого из омег. Это самый редкий, самый красивый и самый крепкий камень на свете. Альфа перебрал горстку камушков и вытащил на свет абсолютно прозрачный ребристый камень, похожий на застывший лед. Чимин принял из его руки подарок и потер камень пальцем. Он был ни теплым, ни холодным. Казалось, что он был сделан из стекла, но его вес говорил об обратном. — Это алмаз. Даже я могу сломать его с превеликим трудом, — сказал Тэхён. — Как же тогда твои мастера будут работать с ним? — недоумевающе поинтересовался Чимин. — С моей помощью, — улыбнулся Тэхён. — Мне кажется, он идеально подойдет тебе. Мы сможем сделать из этого камня колье, серьги, кольцо. Я разобью его на мелкие кусочки, а затем ограню, чтобы они стали гладкими. Чимин сжал алмаз в ладони, пытаясь заморозить его изнутри. Обычно таким образом он мог откалывать плиты от скал, но в этот раз у него ничего не вышло. — Он действительно очень твердый. Потрясающе… — выдохнул он, стирая с камушка иней. — Тебе нравится? — уточнил Тэхён. — Ты будешь носить алмазные украшения? Чимин едва не выпалил «да». У других омег были украшения с драгоценными камнями, а он даже не знал этого. Тэхён дарил их им постоянно. Теперь же у него будут самые дорогие украшения из всех. Но Чимин не хотел владеть этим алмазом, чтобы все видели, что для Тэхёна он важнее остальных. Он вообще не хотел, чтоб его с кем-то сравнивали. Арктический омега положил камень в шкатулку и закрыл ее. — Мне нравится, но я не приму твой подарок. Извини. — Но почему? — огорченно протянул Тэхён. Чимин собрал растрепанные волосы руками и стал плести косу. — Не хочу быть твоим любимчиком с самыми красивыми сережками в ушах, — ответил он раздраженно. — Но, Чимин… — Тэхён поспешно взял себя в руки, чтоб не вспылить. — Я не выделяю тебя из омег. Для меня ты это просто ты. — Я — не я. Я не чувствую себя достаточно свободным, чтобы быть собой, — возразил Чимин. — Сегодня… Это было даже не свидание. Мы все время выясняли отношения, спорили, чуть ли не ругались. Ты даришь мне этот подарок не в то время. Я не знаю, придет ли это время вообще. — Ты говорил про омегу, который захочет быть со мной, разглядев настоящего меня, — припомнил Тэхён. — Только я не захочу его. Я никого не хочу, кроме тебя. — Мне пойти проверить? — Чимин указал рукой на выход из комнаты. — Метки все еще на месте. Они там, потому что иначе все эти омеги разбежались бы. Разве что Хосок остался бы, потому что ему нравится жить в роскоши. — С чего бы им разбегаться? Я не злодей, и снова метки им не поставлю. Они могут жить здесь, сколько угодно, — парировал Тэхён. — Ты не омега! Тебе не понять, что для нас значит свобода! — повысив голос, выпалил Чимин. Он приложил ладонь ко лбу, остужая свою запальчивость. Тэхён хотел сказать что-то еще, но омега взмахнул рукой. — Нет! Я принес в жертву свою свободу ради того, чтобы быть с тобой. Пойми уже, наконец, что я чувствую, — бессильно проговорил Чимин. Тэхён молчал, не в силах подобрать правильные слова. Их просто не было. Любые извинения показались бы глупостью. Оставалось лишь сказать правду. Горькую и ужасающую, но правду. — Все эти дни… я звал к себе других омег… Чимин ощутил, как в его глазах затеплились слезы. Он провел так много ночей почти без сна, ревнуя к альфе, которого ненавидел и презирал. И теперь этот… даже слово не подобрать… решил объясниться, решил напомнить ему обо всех этих страданиях. -…не для того, чтобы хорошо провести время. Я делал это, потому что злился на тебя, но со временем я понял, что злоба эта направлена на меня самого. Я постоянно думал о тебе. Вспоминал наши поцелуи, тепло твоего тела. Я злился, потому что был бессилен. Я не мог заставить тебя быть со мной, но я очень хотел заставить. Это ломало меня изнутри. Эти черные эмоции застилали мне глаза. Я надеялся, что кто-то другой поможет мне отвлечься, поможет забыть о тебе. Если бы я перехотел тебя, твоя метка бы исчезла. Ты бы освободился, и я бы тебя отпустил. Я желал тебе такой участи. Я так сильно хотел перестать думать о тебе. Поток слов иссяк. Тэхён чувствовал, что эти слова были неприглядными. Они не трогали сердце. Он поступал отвратительно, ища покой в постели с другими омегами. Но Чимин должен был знать, что и он тоже мучился, пусть и не так, как следовало бы. — Ты изменял мне, чтобы бросить? — проронил арктический эльф, смахивая слезинки с глаз. — Просто замечательно. — Не чтобы бросить, чтобы освободить, — поправил его Тэхён. — О, это все меняет, — усмехнулся Чимин, но ему было совсем не весело. — Герой-завоеватель решил освободить бедняжку. — Чимин… — Я ухожу. Тэхён торопливо зашагал за омегой, нагнав его в коридоре. — Тебе необязательно возвращаться в гарем. Мы найдем тебе другую спальню. Или даже отдельный дом в городе. Чимин остановился и посмотрел на альфу. В его взгляде не было ненависти или гнева, только боль и усталость. — Ценю твои попытки задобрить меня, но нет. Хосок, Чонгук, Ёнджун и Бомгю — мои друзья. Надеюсь, что друзья. С ними мне спокойнее. — Он вздохнул, вновь начиная жалеть этого глупого безрассудного альфу, который преданно смотрел на него, не перебивая. — К тому же, они захотят услышать все подробности. — Ты им все расскажешь? — робко спросил Тэхён. — Не все. — Чимин слабо улыбнулся. — Но, как ты грыз замороженный арбуз, расскажу в первую очередь. — Ладно. — Тэхён нервно обвел губы языком. — Спокойной ночи. И прости меня. Сердце Чимина забилось о ребра, вызывая дрожь во всем теле. Омега сжал рукой предплечье, утихомиривая волнение. Он так не хотел больше ссориться. Но поездка в пустыню изменила его. Превратила в недоверчивого истерика, ревнивого грубияна, крикливого плаксу. Чимин себя не узнавал. Только присутствие альфы каким-то волшебным образом помогало ему терять контроль окончательно, а затем обретать его вновь и держаться за свою силу духа крепче, чем когда-либо. — Это было сырое свидание. Но все же свидание, — снисходительно произнес Чимин. — Не все было так плохо, на самом деле. Спасибо. Он поколебался, а затем протянул альфе руку. Тэхён вытаращил на него свои темные глаза. Бережно сжав маленькую бледную ладонь в своей, он поднес ее к губам и легонько поцеловал. Чимин мягко улыбнулся, торопливо убирая руку. Прижав ее к груди, он почти что побежал в гарем, даже не задумываясь о том, что может споткнуться о длинную юбку платья. Тэхён смотрел ему вслед, и слезы радости душили его, заставляя крепко сжимать кулаки.