Лисы и ружья

      Следующее письмо от Евы пришло в преддверии лета, когда Марция заканчивала год в колледже и с нетерпением ждала каникул. Она планировала помогать отцу в больнице, кататься с Кей на пляж и проводить время на природе с Карлой.       Пока не пришло письмо.       — Ты какая-то грустная, — Моника приподнялась на локтях и посмотрела на подругу. Они находились в парке: Моника лежала на траве и пыталась загорать, а Марция, прислонившись спиной к дереву, повторяла материал. Завтра её ждал последний экзамен.       — Пришло письмо от Евы.       — Дед всё же умер?       — Как будто мог быть другой исход, — Марция захлопнула книжку и тряхнула головой. Вьющиеся каштановые пряди рассыпались по плечам и засияли в солнечном свете. Моника залюбовалась подругой: прекрасна, пока не начинает возмущаться или ругаться. — Она просит приехать как можно скорее.       — В чём проблема? Тебе же последний экзамен остался.       — Проблема в маме.       Аллегро вздохнула. Письмо пришло вчера утром, и уже целый день Марция пыталась уговорить Изабеллу отпустить её в Италию.       — Исключено.       — Почему?       — Марция, мне не очень нравится мысль, что ты поедешь туда одна. Одно дело — когда вы с Триш вдвоём, а тут ты будешь сама по себе. К тому же итальянский ты не так хорошо знаешь. Где мне тебя потом искать?       — Мам, Ева — моя подруга. Я обещала ей. В конце концов, я не могу не поддержать её в такой момент.       — Пошли ей соболезнования и немного денег.       — Почему ты не хочешь меня отпускать? — Марция не поверила озвученным причинам и пристально посмотрела на маму. Изабелла вздохнула.       — Хорошие, приличные девушки не путешествуют одни на такие дальние расстояния. И не бросаются в незнакомую страну ради одного человека.       Марция не удержалась и рассмеялась.       — Это ты про меня, что ли? Мама, разве я похожа на такую девушку? Ты постоянно говоришь, что со мной у тебя одни проблемы. Краснеешь из-за меня. Поездка в одиночестве в Италию хуже не сделает. Пожалуйста, мам. Я не могу бросить Еву.       Изабелла поджала губы, глядя на старшую дочь. Вот и как отпустить её в Италию, в самый рассадник итальянцев? Раньше она так критично не воспринимала поездки дочерей к Чиэре, но с возрастом, когда девушки повзрослели и расцвели, стала с опаской к ним относиться: а вдруг они понравятся кому-нибудь и на них захотят жениться? Итальянцы, если им что-то взбредёт в голову, не отступятся, пока не получат желаемое. Это Изабелла хорошо знала по себе: Теодоро пусть и производил впечатление спокойного и миролюбивого человека, но превращался в настоящий итальянский ураган, когда дело касалось того, что ему было дорого.       К тому же, насколько она знала, Майкл Корлеоне скрывался в Италии, но не знала, в какой части. Синьора Аллегро почему-то считала, что в такой большой стране её дочь обязательно с ним встретится.       — Нет. Никаких поездок. Я запрещаю.       Марция возмутилась:       — Ты запрещаешь? Я спрошу у папы. Он согласится со мной.       — Не выставляй меня монстром, Марция, а папу — святым. Он поддержит моё решение.       — Мама!..       — Разговор окончен. Я хочу видеть тебя здесь, а не чёрт знает где, — Изабелла сощурилась. — Окончен!       Выслушав Аллегро, Моника покачала головой и прищурилась от бившего по глазам солнца.       — Тебе нужно съезжать от родни. Я серьёзно. Мне кажется, твоя мама на тебя давит. И подавляет. А с тобой нельзя так обращаться — ты как вулкан в спячке. Рано или поздно, Марция, ваша ссора закончится дракой.       — Как только закончу колледж и найду работу — тут же съеду. Я и сам это понимаю.       — Знаешь, с тех пор, как ты подарила мне туфли, в моей жизни началась белая полоса. Я серьёзно, не смотри на меня так: я съехала от семьи, перестала видеть мелких и начала петь в клубе. Да, снимаю не дворец, конечно, но я обрела свой уголок. И свободу. Может, тебе тоже нужно что-нибудь подарить, чтобы твоя жизнь изменилась?       Марция вздохнула.       — Не знаю, что мне можно подарить, чтобы это произошло. Но ты молодец, Моника. Глядишь, скоро твоё имя будет на афишах.       Уайт покраснела.       — Я бы очень хотела!       — Я не сомневаюсь, — хмыкнула она.       — Так что будешь делать?       — Я поеду.       — А родители?.. А деньги?       — Эдоардо и Фран с Карлой обещали помочь. Да и у меня сбережения есть.       Моника посмотрела на неё с нескрываемым восхищением.       — Марция, я тебя обожаю, ты это знаешь?       — Чего так?       — Ты такая… Авантюристка, которая очень ценит дружбу. Я тобой восхищаюсь. Мне и Кей невероятно повезло, что ты — наша подруга.       — Ты меня смутила.       — Тебя невозможно смутить. Хотела бы я посмотреть на человека, что сможет это сделать.       Марция хмыкнула и легонько стукнула Монику учебником по макушке. Веселье весельем, но после той авантюры, в которую Аллегро пускалась, она вполне могла остаться без дома (что-то подсказывало ей, что Изабелла эту её выходку не стерпит).       Девушка расчёсывала волосы и уже собиралась одеваться, чтобы не опоздать на экзамен, когда в спальню, постучавшись, вошёл Теодоро. Он прикрыл за собой дверь и с улыбкой посмотрел на дочь.       — Что? — Марция приподняла брови.       — Мне не верится, что ты так выросла, Цици.       Она улыбнулась — детское прозвище, но какое же приятное чувство тепла растекалось по телу, стоило к ней так обратиться.       — Марция вьёт из тебя верёвки, Теодоро, — по-доброму усмехнулся Вито, наблюдая за читающей книгу пятнадцатилетней Марцией в нежно-зелёном платье. — Даже Изабелла себе такого не позволяет.       Теодоро рассмеялся.       — Знаешь, говорят, что родители любят всех своих детей одинаково. Но когда родилась Марция, и я посмотрел ей в глаза, то понял, что любовь для каждого ребёнка своя. Такого не было, когда у нас появились Фран и Эдо. Это же мальчишки: с ними особо нежничать не будешь, иначе вырастут нюнями, — усмехнулся Тед, припоминая распространённые стереотипы, — а девочка… С девочкой всё иначе. Так и хочется баловать.       Корлеоне похлопал друга по плечу.       — Она у тебя настоящая принцесса.       — Марция! — раздался громкий голос Изабеллы. — Хватит сидеть с книжкой! Развлекай гостей!       — Майкл! — вторила ей Кармелла. — Что ты всё с учебниками? Смотри, какая Марция сегодня нарядная! Потанцуй!       — Пусть танцует Санни.       — Санни танцует с Конни. Майкл! Потанцуй с девушкой!       Марция гордо вскинула подбородок, хватаясь за балку беседки. Изабелле пришлось чуть ли не разжимать ей пальцы. Что-то прошипев, она толкнула дочку в спину, наградив её испепеляющим взглядом.       Майкл, впрочем, особым желанием вставать с кресла не горел, но мама была настроена решительно, поэтому пришлось подчиниться.       — Подростки, — прокомментировал синьор Аллегро, наблюдая, с какой неохотой Марция, обожавшая танцы, приближалась к ждущему её Майклу. — С возрастом станут спокойнее. Должны, по крайней мере.       — Уверен? — Вито хмыкнул, глядя на споткнувшуюся на ровном месте Аллегро, которая теперь указывала на свою лодыжку и что-то яростно доказывала матери. — Думаю, что тебе будет очень весело.       — Нам, Вито, нам.       — Нам.       — Ты сюда вряд ли пришёл предаваться воспоминаниям, пап, — Марция села на кровать. — Я права?       — Прости уж своему старику-отцу такой порок, как ностальгия, — Теодоро прошёл и сел на кровать рядом с дочерью. — Я вижу сумку. Это то, о чём я думаю?       — Прости, но я не могу иначе. Я обещала Еве, что буду рядом с ней в такой момент. Я не могу предать её.       Теодоро вздохнул, затем сунул руку во внутренний карман пиджака и протянул дочери две вещи: конверт и свёрнутые купюры.       — Папа?..       — Возьми деньги, тебе понадобятся в дороге. И небольшая просьба. Она от Вито, Марция. Он просит передать Майклу письмо.       — Мне нужно будет кататься по всей Италии, чтобы его найти?       — Майкл находится в месте недалеко от того, где живут Чиэра и Ева. Знаю, я и Вито просим тебя о невероятном, но…       Марция взяла письмо и деньги, кивнув отцу.       — Не беспокойся. Спасибо, пап.       Теодоро наклонился и поцеловал дочь в лоб.       — Тебе спасибо. Взамен обещаю взять разгневанную маму на себя. А ты отдохни в Италии, хорошо? Я понимаю, что ты едешь на похороны, но жизнь продолжается. Хорошо проведи время, чтобы с новыми силами вернуться в Америку. Позагорай, насладись природой.       Марция кивнула. Убрав конверт в сумку, а деньги — в кошелёк, она быстро переоделась в светлые брюки и белую рубашку.       — Марция, ещё кое-что… Твой итальянский.       — Всё у меня нормально с итальянским, я же учила его раньше, пап, ну ты что.       — Марция, «привет» и «спасибо» будет недостаточно для диалога.       — Я знаю ещё «пожалуйста». И «я тебя люблю».       — Возьми, пожалуйста, разговорник.       — Хорошо.       — Когда у тебя рейс?       — В двенадцать.       — Тебя проводить?       — Моника и Кей меня проводят.       Аллегро на прощание крепко-крепко обняла и поцеловала Теодоро. Он сжал её в объятиях, вдыхая запах ежевики, исходивший от волос дочери, и думая о том, как будет успокаивать разъярённую Изабеллу.       На пирсе невероятно грустной была Кей. Если Моника воспринимала поездку Марции как приключение, то Кей — как пытку. Каждый день, как часовой, нёсший службу, она ездила к Корлеоне и пыталась узнать что-нибудь о судьбе Майкла. Казалось, с его отъездом семья стала воспринимать Адамс как надоедливую американку. Подтверждались слова родителей: не такую жену Вито и Кармелла хотели для своего сына.       Аллегро хотела сказать подруге, что знает, где может быть Майкл, но, взглянув на неё, поняла, что такое Кей точно не переживёт и будет мучаться ещё больше. «Ладно, — решила Марция, — приеду, найду Майкла, поговорю с ним и сообщу обо всём Кей».       — Не плачь, иначе я тоже заплачу, — предупредила Марция, протягивая руки, чтобы обнять Кей. Адамс пихнула её в плечо и крепко обняла.       — Почему общаться с твоей семьёй буду я, а всё внимание Кей? — с наигранной обидой поинтересовалась Моника. Аллегро усмехнулась.       — Кей будет молиться за тебя, когда будешь приходить к моим за новостями. Иди сюда, я тебя обниму.       — Привези что-нибудь из Италии! — наставляла её Уайт. — Что-нибудь полезное. Или кого-нибудь, — она подмигнула ей.       — Как пойдёт, — беспечно отозвалась Марция, отпуская подруг и берясь за сумку. — Я напишу или позвоню, как расположусь.       Моника напоследок громко поцеловала её в щёку, оставляя след алой помады. Марция, стоя на борту корабля, уносившего её в сторону знойной Сицилии, послала девушкам воздушный поцелуй.