The bottle game

Джисон уходил из квартиры Чана максимально злым. Минхо шёл следом, сверлил взглядом блондинистую макушку и старался не отставать. Они молча шагали к квартире Сона, потому что Ли хотел проводить, ведь «на улице темно и может быть опасно». А Джисон был против, но кто вообще слушает его? На горизонте возвышался серый дом блондина, и Хан сердито дышал. - Тебе понравилось? – Он остановился, развернулся к парню и зло сверкнул глазами. - Что? – Минхо остановился следом, шагах в пяти от друга. - Целоваться с Хёнджином. – Джисон скрещивает руки на груди и хмурится. -Ты чего? Это ведь игра. – Как-то нервно улыбнулся шатен, неуверенно смотря на Джи. - Так тебе понравилось? – Хан злился. Настолько сильно, что готов был догнать Хёнджина прямо сейчас и врезать ему. Чтобы неповадно было. Джисону нравится Минхо. Ещё с того дня, как они сидели за соседними партами в средней школе. 8 лет Хан страдает от безответной любви. Он и сам виноват. За столько лет у него так и не хватило смелости признаться. Он пытался столько раз. Но каждый раз сбегал, переводил тему или превращал своё признание в шутку. Расскажет ли он когда-нибудь старшему о своих чувствах? Вряд ли. Они дружат так давно, и Джисон не готов терять эту дружбу. Он просто трус, и знает об этом. Знает, что нет права ревновать, запрещать общаться с Хваном, слишком сильно переживать, если тот возвращается домой слишком поздно. Но всё равно делает это. Это глупо и по-детски, но Сон по-другому не умеет. - Ты ведь тоже с ним целовался. – Недоумевает старший. Он бы начал возникать, что блондин обращается к нему неуважительно, ведь он старше. Но сейчас его прожигают злым взглядом, дышат так громко, что слышит вся улица. Лицо Хана пылает, как красная тряпка. И Минхо никак не может понять причину такого поведения. Всё ведь было нормально, так что сейчас не так? - Но мы говорим сейчас о тебе. – Разводит руками парень. – Ты был не против, когда он забрался к тебе на колени. – Он щурит глаза, будто пытается разглядеть правду в чужом лице. - Что? Да что с тобой такое? – Ли чувствует, как злость медленно бурлит в его крови. Поднимается по венам вверх, бьётся жилкой на шее, заливается в мозг. Сердце начинает биться сильнее, а пальцы дрожат от напряжения. Хочется выпить холодный кофе, чтобы остудить жар по всему телу, но поблизости есть только Хан, который горит как огонь. - Ой, знаешь… Забей. – Он машет рукой, разворачивается и быстро идёт в сторону входной двери. – На что я вообще рассчитывал? - Джи, подожди! – Кричит ему вслед шатен, и подбегает, чтобы остановить. Хватает его за запястье, но Хан с такой силой вырывает руку, что разворачивается на мгновение. Ловит глазами пылающее от гнева лицо старшего. Сердце пропускает один удар. – Хан Джисон! Рычит за спиной Ли, заставляя друга остановиться. Он чувствует только пульсирующую боль в спине, когда Минхо толкает его к стене, прижимая. Кривит лицо от неприятных ощущений, заглядывает в тёмные глаза напротив, собирая в своих злые слёзы. Он дышит мелко, часто, сжимая губы в тонкую полоску. Держится за руку, что прижимает его к шершавой поверхности дома, не отводит взгляд. Минхо хмурится, сильнее сжимает пальцы на чужом плече. - Я покажу тебе, что мне понравилось. – Шипит, словно кошка. Держит крепко пальцами за челюсть, чтобы не отвернулся, не сбежал. А после впивается в губы, сразу кусая. Джисон мычит в поцелуй, пытается вырваться, бьёт кулаками по груди. Хочет что-то сказать, но захлёбывается словами, когда горячий язык старшего скользит в его рот. Хан сдаётся, потому что хватка у Минхо железная, а ещё приятно. Ли кажется ненасытным, целует глубоко, мокро, прижимает к стене, пропихивает колено между ног. Джисон задыхается, дышит редко, потому что внутри всё горит. Спина саднит, кажется, он счесал кожу о стену. Блондин громко выдыхает в приоткрытый рот старшего, а после тянет на себя. Сжимает пальцами шею, чувствует мягкие волосы в пальцах, проводит ладонью ниже. Кажется, что язык Ли везде. Его ноги подкашиваются, но шатен держит крепко, прижимается сильно, будто пытается забраться внутрь. - Хо… - В поцелуй шепчет Хан, а после подставляет шею под горячие поцелуи. С трудом отталкивает друга от себя, чтобы в следующее мгновение схватить за руку и заскочить в дом. Лифт стоит на первом, поэтому ждать не приходится. Когда двери кабины закрываются, Минхо сразу кусает за шею, сжимает пальцы больно на талии, дышит на ухо. Джисон не сдерживает стон, закрывает рот рукой, чтобы не так громко. Его дыхание эхом отдаётся в металлическом ящике, а зеркало на стене запоминает красные глаза, горящие губы и хриплый голос. Хан живёт на седьмом, а кажется на двадцатом. Кабина медленно ползёт вверх, а выдержка Минхо заканчивается. Он натянут как тетива на луке, что вот-вот выпустит стрелу Джисону в сердце. Его руки везде и нигде одновременно. Реальность ускользает и возвращается, мозг кипит, а в ушах тихий скулёж младшего. Он чувствует на языке железо, Хан хнычет, потому что больно, но не отталкивает. Звон остановившегося лифта бьёт по ушам кувалдой. Отдаёт громким писком в голову. Ли следует за блондином в конец коридора. Туда, где дверь в его квартиру. Рука Сона в его руке смотрится так правильно. Он сжимает крепко, чтобы не ускользнул как песок. Джисон на ходу достаёт ключи из кармана, но попасть в скважину не может. Старший разворачивает его к себе, потому что терпеть сил нет. Впечатывает в дверь. Тот тихо стукается головой о дерево, отвечает на поцелуй. Обнимает за шею, дышит жарко. Ли ловко вставляет ключ, прокручивает несколько раз и открывает дверь, заталкивая внутрь парня. На ходу снимает кроссовки, цепляется за чужие ноги и чуть не падает. Слышит хлопок за спиной и комната погружается в темноту. Свет они так и не включают. Минхо приподнимает младшего за бёдра, заставляя обхватить свою талию ногами, прижимает к ближайшей стене. Он не так часто посещает тренажёрный зал, но Хан лёгкий. Целует жадно, оставляет пальцами синяки на бёдрах, кусается больно. Джисон дрожит в его руках, запускает руку в волосы, сжимает у самых корней и тянет, заставляя запрокинуть голову. Тихо стонет в чужие губы, когда чувствует, что хочет большего. - Минхо… - Стонет, выбираясь из ускользающего сознания, запускает руку под майку, чувствует пальцами, как горит кожа старшего. – Пожалуйста… - Выдыхает последний воздух из лёгких, обхватывает чужой язык губами, громко втягивает запах Ли через нос. - Я… У меня нет ничего… - Как-то расстроено тянет, толкается, ловя ртом слабый стон. - Не нужно… - Качает головой, поддаваясь навстречу, чувствуя чужое возбуждение. Тихо хнычет, прижимаясь губами к шее. – Я… Я готов… - Что? – Минхо недоуменно заглядывает в глаза друга. Тот долгое время пытается сфокусировать взгляд на родном лице, но сдаётся, снова затягивая шатена в поцелуй. Лишь через время до Ли доходит смысл сказанных слов. Весь воздух словно выбивают из лёгких. Дышать становиться почти невозможно, а Хан так доверчиво подставляет шею под поцелуи, дрожит от укусов и тихо стонет каждый раз, когда Мин оставляет на бледной коже очередной алеющий засос. Минхо почти незаметно расстёгивает чужие джинсы. Им приходится прерваться на какое-то время, чтобы полностью стянуть с себя одежду и кинуть куда-то под ноги. Тело тут же покрывается мурашками, потому что все окна в квартире Хана открыты. По комнатам гуляет сквозняк, но ветер так приятно остужает горящую кожу. Джисон держится крепко за плечи старшего, жмурится, чувствуя, как тот медленно в него входит. Дышит через раз, потому что слишком хорошо, потому что слишком правильно. Настолько, что он чувствует солёные слёзы на своих щеках. Упирается затылком в стену, пока Минхо не входит до конца. Ли целует тонкие ключицы, гладит кожу на пояснице. Внутри Джисона так узко и горячо, он как закипающий вулкан. Внутри груди бушует целая буря эмоций. Настоящий тайфун, что швыряет из одной стороны в другую. Минхо тонет в Хане, ныряет глубоко и выпускает весь воздух из лёгких, чтобы ещё глубже. Сердце отказывается биться, а Джисон двигается. Медленно, до конца. Знает своё тело и ищет. Протяжно стонет, попадая по чувствительной точке, а Минхо хочет слушать этот голос вечно. Чтобы на ухо, чтобы в самую голову. Не слышать ничего, кроме стонов его друга. Возле него так жарко, воздух кипит и пузырится, шипит, соприкасаясь с кожей. Хан двигается быстрее, тяжело дышит в висок, мажет губами, просит ещё быстрее. Старший выбивает громкие стоны, держит за бёдра, целует плечи. Джисону так хорошо, что плохо. В районе солнечного сплетения жжёт невыносимо, ноги дрожат, мелкие разряды тока гуляют по всему телу, стреляют в позвоночник. Он кусает чужое ухо, обводит раковину языком. Чувствует пульсацию внутри себя. Ли что-то беспорядочно шепчет, цепляет зубами серёжки в ушах. Толкается до основания, запоминает каждый вздох младшего, каждую эмоцию: нахмуренные брови, закушенные губы, дрожащие ресницы. Он прекрасен в своём возбуждении, словно скульптура из мрамора. Его кожа на ощупь как бархат, а стоны хочется записать на пластинку и слушать, слушать, слушать. Он смотрит на шатена потемневшим взглядом, тянется за поцелуем. Раскрывает губы, чувствует, как язык Ли изучает его рот, как тот глотает его протяжные стоны. Минхо проводит кончиками пальцев по члену блондина, но этого хватает, чтобы тот выгнулся до боли в спине. Оргазм такой сильный, что перехватывает дыхание. Под веками только нестерпимо яркий свет, тело сводит мелкой судорогой, он впивается ногтями в плечи старшего, издаёт полузадушенный стон. Ли кончает следом, изливаясь внутрь Хана. Рассудок мутнеет, но он видит только друга. Тот обжигает своим дыханием шею, целует мягко кожу. И Ли млеет от этих нежных поцелуев, позволяет наслаждаться собой, пока ноги не начинают дрожать от усталости. Он осторожно выходит из младшего, опускает его на пол. - Иди в душ. – Задерживается губами на виске, гладит пальцами щеку. Джисон медленно кивает, держась за стену, уходит в ванную комнату. Минхо, всё в такой же темноте, собирает вещи, пытается на ощупь угадать где чья. И проскальзывает в ванную, как только оттуда выходит блондин и слышит тихое вслед «Я сделаю кофе». Джисон стоит на кухне в одних джинсах, мешает ложкой растворимый кофе и слушает, как гудят проезжающие мимо машины за открытым окном. Даже не слышит, как в комнату тихо входит старший. Тот замирает, смотрит на покрасневшие царапины на спине друга. Кожа вокруг чуть опухла, и, кажется, ему было довольно больно. Ли жалеет, что так сильно приложил его о стену. Хан вздрагивает и чуть не опрокидывает кружку, когда чувствует губы на своей ране. Боль будто исчезает на мгновение, а по телу распространяется приятное тепло. Пальцы у шатена нежные, гладят спину аккуратно и бережно. - Прости. – Шепчет виновато и отстраняется. Берёт кружку с кофе, усаживаясь за стол. Джисон разворачивается, греет пальцы о керамику, вдыхает запах. Упирается поясницей о тумбу позади себя, смотрит на старшего. А после замечает несколько небольших засосов на плечах и шее и отворачивается, краснея. Ли только довольно хмыкает на это. Они молчат. Тишина не угнетает, позволяет каждому тонуть в своих собственных мыслях. Хан машинально отпивает из кружки напиток, смотрит нечитаемым взглядом в пол. А Минхо сделал лишь несколько глотков, потому что его глаза устремлены только на друга. Он вздыхает, качает головой и встаёт, отставив кофе в сторону. Джисон мелко дёргается, поднимает глаза на шатена, когда тот останавливается совсем рядом. Отбирает кружку, убирая подальше. Смотрит долго, упирается руками о тумбу, позади Хана. Сон почти не дышит, гулко сглатывает. Сердце бьётся сильно-сильно, отдавая тянущей болью в рёбрах. - Как давно, Хани? – Спрашивает Ли, прижимаясь ближе. - Что? – Он моргает часто, бегает глазами по лицу, задерживается на губах. - Как давно ты любишь меня? – Он слегка щурится, дышит медленно, ждёт, как кот. - Я не… С чего ты взял вообще? – Фыркает младший и отворачивается. В сердце что-то ёкает, он разглядывает стену, потому что если посмотрит на друга, соврать не сможет. - Не пытайся врать мне. – Полушёпотом. – Я вижу тебя, как раскрытую книгу. - Тогда тебе стоит купить очки. Он дрожит, потому что Минхо ведёт пальцами по бедру, смотрит на эмоции, что проскальзывают на лице блондина. Его волосы всё ещё влажные, чуть вьются. И метки Ли так красиво смотрятся на тонкой шее парня. Старший подхватывает Джисона под бёдра, усаживает на тумбу и становится между разведённых ног. Ведёт ладонями по животу, груди, плечам. Рассматривает каждый сантиметр чужой кожи. - Так как давно? – Прижимается губами к шее, проходясь по своим меткам. Мягко, едва касаясь. Но Джисон хватается пальцами за плечи, открывает больше доступа. Становится таким покорным и уязвимым. Он никогда прежде не видел друга таким слабым. – Ответь мне, бельчонок. Хан скользит ладонью на загривок, нажимает, заставляя целовать себя сильнее. Чтобы чувствовать ярче, чтобы до звёзд перед глазами. Минхо поворачивает голову, целует тонкое запястье, смотрит в самую душу, ожидая ответа. У Хана пожар внутри, сжигает всё заживо, оставляя после себя тлеющий уголь. - Восемь лет. – Хрипит, боясь нарушить тишину. Ли отстраняется, смотрит с каким-то неверием, хмурится. Он мучил себя так долго? Терпел столько времени? Проводит пальцами по розовым щекам, привлекая внимание. Джисон моргает часто, дышит тише. - Зачем же ты так мучил себя? – Поджимает губы, целует пальцы на левой руке. - Как я могу потерять тебя? – Пожимает плечами, задыхаясь от нежности. Нежность Минхо можно потрогать руками, она такая же мягкая, как лепестки лилии. Пушистая и тёплая, как кошачья шерсть. - Ты бы не потерял, глупый. – Улыбается, убирает прядь волос за ухо. В глазах что-то тёплое и сладкое, словно какао с зефиром. За окном гудят машины, срабатывает сигнализация. На небе предрассветная дымка, окрашивает небо в розовый. Гаснут звёзды, теряясь в утреннем тумане. У Минхо поцелуи со вкусом кофе.