Деревья умирают стоя.

      Питер плохо спит этой ночью, что вполне предсказуемо. Он ворочается на неудобном диване, сказывается отсутствие подушки и одеяла. А когда просыпается, требуется некоторое время, чтобы вспомнить, почему он на диване и почему болит спина. А еще холодно и внутри как-то мерзко. От себя, от Квентина и от случившегося.       Питер рассматривает потолок в предрассветных сумерках и гадает: а правда ли встреча с мистером Старком всего этого стоит? Он ведь видел, Квентин в последнее время испытывает некие трудности, связанные с работой, видимо, там не все ладится. Квентин не распространяется по этому поводу, стараясь оградить Питера от лишних волнений, да? Ведь для них обоих важно, чтобы Квентин работал в СтаркИн. Они оба об этом мечтали.       Когда только Квентин появился в жизни Питера, то они очень быстро сошлись, несмотря на разницу в возрасте, на общих интересах. Неглупые, увлеченные наукой, они нашли массу тем для разговоров. И Питер, несмотря на свой еще юный возраст, видел в Квентине друга. Хотя тот был другом его отца.       Родители.       Питер старается не вспоминать их часто. Это ни к чему. С ними у него была одна жизнь, с Квентином — другая. Словно существовало два Питера. И того, выросшего в тепличных условиях родительской любви, больше нет. Не стоит он воспоминаний.       Около шести утра Питер поднимается с дивана, тянется, пытаясь разогнать кровь в мышцах. Морщится от тянущей боли в шее и покалывающей — в спине. Идет в ванную. Квентин проснется через полчаса.       Интересно, у них опять состоится разговор, как тогда, после пародии на секс?       Тогда Квентин только подошел к нему и сказал: «Извиняться я не буду. Мы взрослые люди, и ты прекрасно должен понимать, какие у взрослых людей бывают потребности».       Если честно, Питер не очень понял, какие такие потребности. Унижать своего партнера? Причинять боль? Ничего такого он не сказал, лишь кивнул головой в знак согласия. С Квентином проще согласиться, чем начать выяснять отношения. Питер уже устал от этого.       Рассматривая себя в зеркало, Питер не знает, что видит в нем. Молодой человек с правильными чертами лица, немного усталый на вид, о чем ясно говорят тени под глазами. На щеке след от жесткой обивки дивана. Каштанового цвета волосы в беспорядке, вьются на концах и требуют стрижки. Карие настороженные глаза, брови, одна прямая, другая — лихая, ее всегда хочется пригладить. Тонкие губы, которые чаще упрямо сжаты в еще более тонкую линию. Четкая линия челюсти, немного оттопыренные уши.       Питер крутит головой, рассматривая себя. Он никогда не задумывался о своей внешности. Нравится ли он людям? Он всегда вежлив, уступчив, не отказывает в помощи, если попросят. Естественно, это нравится людям. А его внешность им нравится? Квентин на протяжении многих лет вбивал в его голову понимание, что он никому не нужен. Никому не интересен, и никто не захочет быть с ним так, как Квентин. Он так часто повторял это, что Питер поверил.       В университете с ним не заигрывают девушки, хотя Питер, стоит отметить, никогда не смотрит по сторонам, чтобы заметить это. Любое любопытство, направленное в его сторону, он расценивает, как попытку влезть в личное пространство. Узнать то, чего знать не следует. Его секреты. Его синяки и ссадины. Чем меньше он с кем-то общается, тем больше шансов сохранить свои секреты. Питер невидим среди учеников, и его вполне это устраивает.       Питер почти с Квентина ростом. Вырос как-то совершенно незаметно. Квентин в отличной физической форме. Подтянут, мускулист и силен. Уж Питеру ли не знать.       Питеру лишь девятнадцать и он думает: в каком возрасте он сможет дать Квентину отпор? Или: когда Квентин сам перестанет его «воспитывать». И что тогда будет? Квентин потеряет к нему интерес? Найдет себе другого мальчика, нуждающегося в опеке и надзоре? От этих мыслей внезапно становится холодно, а во рту появляется противный привкус. Несмотря ни на что, Питер боится потерять Квентина. И осознание этого удивляет.       К тому времени, когда Квентин входит на кухню, Питер уже решает отказаться от поездки в СтаркИн. Подумав над чашкой горячего чая, что не так уж сильно он хочет там все увидеть. И уж тем более эти несколько минут — ну, сколько там захочет с ним возиться мистер Старк, — не стоят ссор с мужем. У них же бывают хорошие периоды, просто сейчас стоит быть более чутким по отношению к Квентину. Переждать, перетерпеть.       Квентин входит на кухню полностью собранный. В белой выглаженной рубашке, волосы уложены, борода проработана триммером. Квентин всегда педантично относится к своему внешнему виду.       Питер скользит взглядом по белой ткани, что обтягивает широкие плечи, мускулы на руках, широкую грудь. Все-таки Квентин привлекательный мужчина, у него красивая улыбка, правда, улыбается он не часто. Квентин обладает обаянием, перед которым редко кто может устоять. Не такое, как у мистера Старка. У того оно сбивает с ног, как ураган. И вот ты уже потерял все ориентиры и не знаешь, где земля, а где небо. Обаяние же Квентина медленно тебя обволакивает, незаметно просачивается сквозь поры. Они, по мнению Питера, чем-то неуловимо похожи. Но, в то же время, кардинально разные.       Квентин принимает приготовленный Питером кофе, смотрит немного настороженно, вглядывается в лицо, словно ищет в чем-то подвох. Или же ждет каких-то комментариев относительно прошлого вечера. Так он бил Питера впервые.       Питер думает, что стоит высказаться, хотя сказать ему нечего. Прекрасно понимая, что своим молчанием дает негласное разрешение на такие действия, Питер все равно не может раскрыть рта. Он не может сказать, что никуда не пойдет, опасаясь вызвать гнев. Питер теряется под взглядом Квентина и злится на себя из-за этого.       Все, что ему хочется — это уткнуться Квентину в грудь, почувствовать его крепкие руки, что сомкнутся за спиной, и просто понять: сейчас все хорошо. Но нельзя искать утешения у того, кто тебе причиняет боль. Питер понимает: это ненормально и, возможно, даже носит какое-то название. Один из терминов, которыми любят раскидываться психологи.       — Поговорим? — произносит Квентин.       Он садится за стол, указывая Питеру на место напротив. Говорить Питеру не хочется. Под пристальным взглядом ему неуютно. Квентин такой идеальный в этой белой, без единой складочки, рубашке. Взрослый, уверенный в себе. А Питер… Ему стыдно из-за своих отметин на спине. Стыдно из-за своей слабости и мыслей. За то, что не соответствует.       Кивнув, Питер садится, смотрит на пальцы Квентина, которые обнимают бока чашки, на золотой ободок на одной из фаланг. У Питера точно такой же. Квентин не знает, но свое кольцо Питер снимает, когда идет на учебу. Наверное, ему бы такое не понравилось. Или же ему плевать?       Питер думает, если сейчас Квентин попросит у него прощения, он разревется и точно кинется в объятия, тем самым испортив рубашку. Но Квентин не просит прощения.       — Я хочу дать тебе несколько советов, как вести себя сегодня в СтаркИн.       Питер прекрасно понимает, что никакие это не советы, а прямые инструкции, чуть ли ни приказы. И кивает еще раз: он готов слушать.       — В первую очередь хочу сразу предупредить: Старк пригласил тебя, но это вовсе не значит, что вы сегодня увидитесь. Его обещания ничего не стоят. Не разочаровывайся, если у него вдруг появятся дела поважнее и он не придет.       Питер все прекрасно понимает. Мистер Старк может иметь миллион дел важнее встречи с Питером.       Одно только непонятно. Квентин в свое время, как и Питер, был без ума от Тони Старка. Он являлся еще одной общей темой. Да и бороду Квентин отращивал только потому, что у Тони Старка она была. Правда, Квентин не рискнул делать ее точно такой же, как у мистера Старка. Носил очки, как мистер Старк.       Но некоторое время назад все изменилось. «Мистер Старк» превратилось просто в «Старк». Квентин кривит губы, когда говорит о нем, словно в рот попало что-то кислое.       Откуда (и с чего вдруг) в Квентине столько неприязни, Питер не знает.       — Если же ваша встреча состоится, то ты просто слушаешь все, что захочет тебе сказать Старк, но ничего конкретного не говоришь в ответ. О чем бы он ни спросил. Вежливо улыбаешься и строишь из себя дурачка. Ни про МОРГ, ни про нашу личную жизнь ты не говоришь. Это понятно?       Питер кивает. Он понимает, но дурачка из себя строить точно не собирается. Ведь это его шанс понравиться мистеру Старку, обратить на себя внимание. На свои знания. И Питер не хочет упускать этот шанс. Квентин с ними не пойдет и не узнает, о чем он будет говорить с мистером Старком.       — Хорошо, — Квентин улыбается расслабленно.       Он кладет свою ладонь на кисть Питера и сжимает несильно.       — Я на тебя рассчитываю. Старк ничего не делает просто так. И меня волнует его интерес к тебе.       Внутри Питера все сжимается, слишком ласковый жест.              Уже в машине по дороге к СтаркИн, Питер думает о том, какой же интерес он вызывает у мистера Старка? И почему это Квентина так волнует.       Вряд ли мистер Старк заинтересовался в нем, как в сексуальном объекте. Об этом даже думать смешно. Питер и не думает. Тогда что? Он поразил мистера Старка своими знаниями о МОРГе? Или же мистер Старк так благодарен Квентину за эту разработку, что решил продвинуть и Питера, может, Квентин обмолвился о том, что работал не один?       Или же, это самое страшное, он понял, что между ним и Квентином что-то не так. Понял и решил разобраться? Нет, Питер отстоит свои секреты до конца. Он умрет, если мистер Старк что-нибудь узнает. Просто не переживет.       Квентин оставляет его в комнате ожидания, обещая, что спустится к нему без десяти час. С собой он взять его не может, доступа нет. Секретность, все дела.       Комната ожидания большая и светлая, благодаря окну во всю стену. Под потолком тихо работает телевизор: идет документальный фильм о СтаркИн. Питер видит мельком Говарда Старка, основателя компании. На столах журналы: «Scientific American», «Discover», «Popular Mechanics», «Popular Science» и даже «National Geographic». Номера свежие, Питер их еще не читал: в университетской библиотеке эти журналы появлялись с опозданием на несколько выпусков. Посчитав мелочь в кармане, Питер покупает стаканчик кофе из автомата, что стоит рядом со стойкой охранника, и настраивается ближайшие часы провести за чтением. Помимо него в комнате еще есть люди: женщина и двое мужчин. Они все заняты своими делами и на Питера не обращают внимания. Питер садится с ногами в глубокое кожаное кресло, поерзав, пристраивает спину так, чтобы та не касалась ушибленных участков и, взяв в руки журнал, чувствует себя почти счастливым. День уже удался, даже если мистер Старк забудет про него. ***       Тони с трудом открывает глаза. Ощущение такое, словно он вчера очень много пил. Нажрался, да, так будет точнее. Он лежит в своей постели, в комнате точно он один. Тяжелые занавеси не задернуты до конца, и в щель между ними проникает дневной свет. За окном внезапно солнце, словно ноябрь решает подразнить напоследок. Старк садится, издав слабый стон: его мутит.       Сколько времени?       Ночной кошмар просачивается напоминанием в сознание. Тони смотрит на противоположную стену. Все, как всегда. Светлые обои, кресло, на котором висит забытая им теплая кофта. Никаких темных фигур, никаких туннелей. Словно и не было ничего. Не было, если подумать. Но только не для Тони.       Все, что хочется — это повернуться на другой бок, закрыть глаза и провалиться в спасительный сон, с надеждой на хорошее следующее пробуждение. На работе никто его не ждет, разве что Питер, которому он обещал встречу. Малодушно подумалось ее отменить, но Тони, действительно заинтересованный мальчиком, встречу пропускать не хочет.       Нащупав телефон, смотрит на время. Почти полдень. Когда он вообще просыпался так поздно? Даже и не вспомнить. Собрав всю силу воли, поднимается и проходит в ванную комнату. Если поторопиться и выпить кофе уже в СтаркИн, то он успевает к назначенному времени.       Под теплыми струями воды мысли обратились к Питеру. Лучше думать о нем, чем вспоминать ночной кошмар. Сейчас Тони уже не скажет, чем же его Питер привлек. Или что же странного он увидел в его общении с Квентином. Со стороны красивая пара. Питер смотрит на мужа с уважением и явной любовью. Квентин улыбается в ответ, и как-то подчеркнуто ласков. Словно специально хочет показать именно это. Тони не уверен, ведь видел он их давно.       Не ему судить, почему люди сходятся. Почему те или иные люди скрепляют себя узами брака. Старк, имевший секс с мужчинами, но никогда отношения, не понимал — зачем нужен такой брак. С женщинами понятно. Дети, они же наследники. А мужчины? Тем более они не способны хранить верность. Тони не судит по себе, но уверен: все голубого цвета — изменяют. Сегодня с одним, завтра с другим. Немногие хранят верность. А как в семье Беков? И вообще: почему его это волнует?       Размышляя, Тони намыливает голову, которая немного гудит после сна или укола Пеппер, сует ее под воду.       Квентин симпатичный, вежливо улыбается, смеется над шутками или сам смешно шутит. Тони только сейчас понимает, что, несмотря на то, что Квентин ему нравится, пропустил все его сигналы, если они были, мимо. Или их не было? Или все просто обычная вежливость или попытки подлизаться. Старк поразительно многое стал пропускать мимо своего внимания. Его так поглотила идея МОРГа, что ничего вокруг он уже не видит.       А Питер? Симпатичный, милый, юный. Такой юный, что с высоты своих лет Тони может назвать его «мальчик».       А сколько уже длится их брак? Как и где они познакомились?       Вопросы мелькают в голове, в то время как Тони вытирается полотенцем, чистит зубы и надевает свежую одежду. Время подходит к часу дня.       На столе на кухне он находит записку от Пеппер, к ней прилагаются таблетки, которые он обязательно должен выпить утром и стакан воды.       Пить таблетки не хотелось, он еще не совсем отошел от ночной инъекции, поэтому берет весь полагающийся набор, убирает его в карман и идет на поиски Баки.       Телохранитель обнаруживается рядом с дверью лифта. Мячик, его верный спутник, катается по полу, почти бесшумно ударяется об плинтус и возвращается к хозяину.       — Баки, подкинешь до работы? — спрашивает Тони, застегивая кожаную куртку. — У меня встреча, но я боюсь с таким трафиком на нее не успеть.       Баки лишь кивает, убирая мячик в карман.       Тони давно не садился на мотоцикл, предпочитая уютные салоны дорогих машин, но сейчас даже рад своему опозданию. Он крепко держится за спину Баки, они быстро едут вперед, в то время как все стоят, лавируют между машин, продвигаясь по направлению к башне. Она уже близко, блестит в морозном солнечном свете. У Тони захватывает дух от ощущения свободы, словно он сбросил стопудовую гирю, привязанную к его ноге. ***       Питер успевает выпить два кофе и прочитать несколько журналов от начала и до конца. Люди в комнате ожидания сменяли друг друга, и только он сидит на своем месте, ловя подозрительные взгляды охранника.       Тони не приходит за ним ни без десяти, ни в час дня. Питер нервничает, но уже готовится к тому, что мистер Старк действительно про него забыл. Или же Квентин все же придумал, как их встречу не допустить.       В большое окно он видит, как к зданию подъезжает красивый мотоцикл, ослепив на миг блеснувшим в хромированных спицах солнцем. Оба человека, судя по фигурам — мужчины, в шлемах. Питер невольно представляет себя на месте одного из них. Не обязательно того, что за рулем. Быть пассажиром тоже неплохо. Хотелось прокатиться. Только не по дорогам Нью-Йорка, на них особо не разгонишься. Вообще Питер любит скорость, но в то же время осторожничает, избегая всего экстремального.       Пока он думает, наблюдая за мужчинами, те снимают с себя шлемы и стоят рядом с мотоциклом. Питер задыхается от неожиданности, рассматривая Тони Старка. Нет, точно он. Ошибиться он не может. Вон, он направляется в здание. Сейчас уйдет к лифтам и потеряется на этажах. А если и правда забыл? Тогда все зря?       Питер и подумать не успевает, как вскакивает и бросается прочь из комнаты, не замечая, как охранник поднимается вслед за ним.       — Мистер Старк!       — Эй, пацан!       Питер мистеру Старку, охранник — Питеру.       Мужчина притормаживает, благо, проходит почти рядом, оборачивается. Питер ловко уворачивается от руки охранника, которая уже хочет схватить его за рукав.       — Мистер Старк! — Питер решительно идет к нему.       — Питер?       Миллиардер, кажется, растерян. Но Питеру плевать. Зря что ли его Квентин хлестал ремнем. Нет, упускать свой шанс он точно не собирается.       Тони делает знак рукой охраннику, чтобы тот отстал от Питера и улыбается… Беку? Ведь у Питера такая фамилия?       — Прости, я немного опоздал. Пошли, выпишем тебе пропуск.       Вся смелость ушла на этот марш бросок, Питер может только сконфуженно кивнуть, краснея от того, что практически навязывает себя занятому человеку.       На рецепции ему выдают пропуск желтого цвета, Питер с замиранием сердца надевает его широкую ленту себе на шею. Он не знает, что означает желтый, но ему очень нравится этот цвет.       Мистер Старк ведет его к лифтам, не к тем, на которых поднимаются основные сотрудники и на котором поднимался Квентин, а в сторону, где никого нет.       Широкая ладонь мягко касается спины Питера, не давит и не толкает, скорее просто мистер Старк показывает всем, что Питер пришел с ним.       Лифт не такой большой, как служебные, едет быстро, аж внутренности все единым клубком упали вниз; они едут на самый верх.       Тони без зазрения совести рассматривает своего спутника, который выскочил к нему, как чертенок из коробочки. Питер же гипнотизирует дверь лифта перед собой, словно ничего интересного в мире больше нет. Квентина рядом не наблюдалось, вполне объяснимо — тот бросил парня дожидаться в комнате ожидания. Тоже мне, муж. С другой стороны, Квентин и с собой Питера взять не мог, никто бы того не пустил без специального пропуска. Наверное, это все же упущение Тони? Хотя откуда он мог знать, что Питер приедет с Квентином с утра?       Они выходят на этаже, почти последнем, на котором находится кабинет Тони и его личные лаборатории и мастерская. В последнее время он никуда, кроме своего кабинета не заглядывает, все увлечения и начатые проекты как-то сами собой ушли в заморозку. Старк и сам не знает, когда вернется к ним. Если вообще решит это сделать.       Он видит: Питер теряется в большом пространстве кабинета. Старается не смотреть откровенно по сторонам, но все равно пялится. В большое окно, из которого Манхеттен как на ладони, на стены, украшенные редкими подлинниками знаменитых картин — личная гордость Вирджинии. На большой камин, который Тони теперь ни за что не зажжет, даже если будет умирать от холода. На диван и кресла из кожи и низкий стеклянный столик с каркасом из кованого и лихо закрученного в узоры металла. На шикарный ковер, привезенный из Египта, ворс которого глушит шаги. Вряд ли Питер вдается в детали каждого предмета, просто все вместе они создают великолепную картину роскоши и отменного вкуса Тони Старка. Тони в этих вещах, в этом интерьере, и Питеру интересно.       Тони на ходу стаскивает с себя куртку, оставаясь в простой кофте с капюшоном, «худи», как бы обозвали это подростки. Он направляется прямиком к кофеварке; на мотоцикле его немного укачало от резкого торможения и старта, хочется запить неприятное ощущение. Плюс дома он так и не позавтракал, а по времени уже ланч.              Питер так и остается посредине кабинета, в том месте, где ладонь Тони покинула его спину, больше не направляя и не поддерживая. Тони забавляет его растерянная мордашка, словно он маленький мальчик и потерялся в большом магазине, озирается в поисках мамы.        «Квентина, вернее», — думает Тони и хмурится.       Для своего возраста Питер кажется совершенно не самостоятельным. Словно он остро нуждается в том, чтобы повернуться, посмотреть на своего мужа и получить от него кивок одобрения. Нормально ли это? Тони не знал.       — Тебе сделать кофе? Насколько я знаю, в комнате ожидания он ужасный, как и любой из автомата. Или же воды? Сока?       Кофе Питер больше не хочет, не особо его любит. А после двух стаканчиков действительного ужасного напитка, но не хуже, чем он покупает рядом с учебой, хочется пить.       — Воды, — выдавливает он, — пожалуйста.       Поверить, что перед ним настоящий живой Тони Старк так же сложно, как и в то, что он все-таки попал в СтаркИн. Осознание происходящего, кажется, осталось на первом этаже: так быстро они взлетели на лифте под облака.       Тони открывает ему бутылку с водой и дает прямо в руки. Тем временем кофемашина готовит ему кофе. Характерный запах распространяется по помещению. Питер делает несколько глотков и чувствует себя несколько лучше.       Доводя кофе до ума: чуть больше молока, немного сахара и щепотка мускатного ореха, Тони рассматривает Питера. Тот одет в простые темные штаны и белую рубашку, которую закатал по локти. Просто, но очень элегантно. Питер является обладателем прекрасной мужской фигуры: плечи шире бедер, длинные, относительно тела, ноги. Худой, но не костлявый, подтянутый. Ровная осанка, плавные линии поясницы и ягодиц.       Так, стоп. Туда точно не следует смотреть. Однако отрицать то, что Питер всецело отвечает вкусу Тони, глупо. И юный Бек привлекает его куда больше, чем Квентин.       Тони сам удивлен этому.       — Наконец-то наша встреча состоялась, — говорит Тони. Он опирается задницей о край своего массивного стола, скрещивает ноги, делает глоток кофе, который остыл до комфортной к употреблению температуры. Против воли он начинает расточать свое обаяние, лукаво поглядывая на Питера, проверяя: действуют его чары или нет. Питер же немного растерян, смотрит восторженно и немного с недоверием, словно не до конца верит в присутствие перед ним Тони Старка. Это льстит, если честно. Питер по-детски, по-хорошему непосредственен. Пытается скрыть эмоции, но на лице все написано. Тони очаровывается все больше и больше.       Кофе растворяется на языке приятным сливочным вкусом. Утренняя головная боль развеялась по дороге на работу. А по приезде его ждало вот такое чудо. Он и забыл, какое впечатление на него произвел Питер тогда, на корпоративе. Не зря же он назначил повторную встречу.       Старк не задумывается, насколько неправильно делать то, что он делает. Все-таки Питер несвободный. Он женат. Или замужем? Поди, пойми, как это теперь называется. Впрочем, ничего такого он не делает. И даже старковские флюиды пролетают мимо этого милого мальчишки, которого угораздило выйти замуж так рано. Наверняка Квентин его первый. Подобного Тони не понимал. Зачем хвататься за первый попавшийся черенок и держаться за него? Питер симпатичный молодой человек, гуляй да гуляй. А он выбрал брак. Квентин, конечно же, не самая плохая партия, но Тони несколько разочарован. Почему? Над этим стоит подумать.       — У вас здесь классно, — Питер понимает, что молчать глупо, мистер Старк подумает он совсем тупой, двух слов связать не может.       И уж точно свой ум молчанием он не покажет.       — Спасибо большое за приглашение, я очень рад.       — Оно несколько потерялось, да? — улыбается Тони.       Питер пожимает плечами и несмело улыбается в ответ.       — Вы очень заняты, я понимаю.       — Скорее забывчив. Скажи, Питер, так чем ты занимаешься в университете?       Питер набирает побольше воздуха в грудь, волнуется, словно он на собеседовании, но начинает рассказывать о своей учебе. О том, что он, вообще-то, мечтает приносить пользу обществу. Увлекается роботостроением, вместе с однокурсником программистом работают над одним совместным проектом: Питер проектирует робота, однокурсник — пишет к нему программу. Это пока только на бумаге, но Питер надеется в следующем году получить финансирование на создание прототипа.       Тони кивает, задает уточняющие вопросы, у Питера создается впечатление, словно они с мистером Старком коллеги и просто за чашкой кофе и бутылкой воды делятся рабочими моментами.       — Робот сможет вытаскивать людей из-под завалов или из горящего здания. Он может пригодиться там, где не смогут помочь люди.       — Но ты же понимаешь, такая техника будет стоить дорого, не каждый городской спасательный центр сможет себе такой позволить. А про нескольких таких роботов я вообще молчу. А обслуживание, ремонт. Обучение людей, которые будут им управлять. Все это стоит денег.       Питер прекрасно понимает, сколько такой робот может стоить. И из говна и палок его не сделаешь, только высокопрочный, качественный материал. Иначе, какой от него прок?       — Это только проект, — все же говорит он. — Многие больницы имеют вертолеты для экстренной транспортировки. Это почти то же самое.       — Что ж, — Тони ведь и не говорит, что идея плохая. А она не плохая, если взяться с умом, — удачи тогда тебе. СтаркИн будет рада его реализовать, в будущем, — он подмигивает, чтобы Питер особо губу не раскатывал. Мол, шутка, много не воображай.       Но Питер все равно улыбается и немного краснеет от смущения. Мистер Старк, сам того не подозревая, «погладил» одну из его тайных и запретных фантазий. Если уж и нести эксклюзивные технологии, то только в СтаркИн, как это сделал Квентин. Наверное, стоит сказать мистеру Старку, что он помогал Квентину собрать МОРГ, много работал над его технической частью. Но почему-то не решается. Думая, это лишь лишнее хвастовство. Тем более Квентин просил о МОРГе не упоминать.       — Что ж, — Тони отставляет пустую чашку, — если ты готов, то предлагаю пройти в местные лаборатории. Четыре этажа новейшего оборудования.       Питер в полном восторге от лабораторий. А еще от ладони мистера Старка, которая опять нашла свое место у него на спине. Она находится чуть ниже болезненной отметки, от чего вся кожа словно горит. Мистер Старк все же задевает болезненный участок, тонкая ткань рубашки служит сомнительной преградой, и Питер едва ли не дергается от неприятных ощущений. Он вспоминает о Квентине. Мистер Старк заставил забыть его обо всем.       — Квентин, наверное, ищет меня, — говорит Питер, когда они проходят мимо большого гудящего аппарата.       Вообще лаборатории содержат в себе столько всего, что у Питера уже болит шея, так сильно он крутит головой из стороны в сторону. Некоторые агрегаты он узнает: такие же, но куда хуже, есть в университете. Некоторые машины выглядят, как инопланетные технологии. Вокруг них крутятся люди в белых защитных комбинезонах и защитных масках. При входе мистеру Старку и Питеру выдали белый халат и очки из толстого прозрачного пластика.       Как бы сильно технологии ни ушли вперед, далеко еще до того времени, когда можно будет полностью отказаться от человеческого труда. Вон, на одну машину приходится четыре или больше обслуживающих их сотрудника. А механики, наладчики…       Работники не обращают на них никакого внимания. Никто даже головы не поднимает от планшетов или мониторов компьютеров, не кивает мистеру Старку, словно тот для них обычное явление. Наскучившее. Как такое возможно?!       Мистер Старк на них внимания тоже не обращает, ведет Питера вглубь лаборатории, попутно рассказывая незначительные мелочи, касающиеся СтаркИн. Конечно же, ничего важного он Питеру не сообщает, но слушать все равно интересно.       У мистера Старка белая карточка, он ее прикладывает к специальному слоту у дверей, которые делят лаборатории на отсеки.        «Ключ от всех дверей», — думает Питер.       — Почему у тебя нет телефона? — спрашивает мистер Старк.       Он пропускает Питера вперед, подталкивая несильно ладонью в спину, а потом обнимает за плечо, направляя в сторону от двери, к каким-то большим шкафам. Питер сбивается с мыслей, спотыкается на ровном месте. Мистер Старк его тут же подхватывает, прижимает к себе, не давая упасть. Питер ощущает теплоту чужого бедра.       Насколько нормальны касания мистера Старка? Не об этом ли его предупреждал Квентин? Но вокруг полно народу, вряд ли бы мистер Старк мог позволить себе лишнее. Или же Питер себе все придумывает?       — Телефон?       Сложно объяснить, почему его нет. Телефон вполне может служить инструментом, при помощи которого Квентин способен отследить передвижения Питера. Питеру никто не позвонит, Питер никому не звонит сам. У Питера нет страничек в соц. сетях. Опять-таки, у Квентина будет лишний повод что-то предъявить. Питер привык, телефон ему не нужен. Но как все это объяснить мистеру Старку?       — Я сейчас распоряжусь, чтобы Квентину сообщили, что ты со мной. Просто будь у тебя телефон, ты бы мог позвонить ему.       Питер хочет спросить, почему мистер Старк сам не позвонит Квентину, но, наверное, они не близки для такого частого использования личных номеров.       Немного успокоившись относительно Квентина, Питер погружается в экскурсию. Он словно фотографирует глазами, чтобы потом достать из памяти эти слайды, вспоминать, фантазировать.       Питеру нравится царившая в лабораториях рабочая атмосфера. Каждый занят своим делом, но, в то же время, работают над одним общим проектом: делают СтаркИн еще богаче, выдвигая компанию в технологические лидеры. Питер вполне может представить себя за одним из таких столов, смотрящим напряженно в монитор, считывающим и обрабатывающим полученные от машины данные. А потом идущим пить кофе с коллегами.       Мистер Старк словно читает его мысли и предлагает пройти в кафетерий компании:        «Сейчас там уже никого нет, и можно пообедать в тишине», — говорит он.       Питер удивляется, как быстро бежит время: они гуляют по этажам почти два часа.       Кафетерий представляет собой большое помещение с длинными столами раздачи и маленькими столиками на два или четыре человека. Большие панорамные окна дают много света и обзор на ближайшие высотные здания. Здесь приятно находиться. Питер невольно сравнивает этот кафетерий с университетской столовой, кстати, не самой плохой. Питер был влюблен в башню СтаркИн, а теперь влюбился в ее «внутренности».       Денег у Питера с собой не было, но мистер Старк оплачивает ему обед, пошутив, что «Это входит в программу экскурсии». Питер краснеет и благодарит. Разве этот день может быть лучше?       Они садятся у окна друг напротив друга. Тони с интересом рассматривает румянец на щеках Питера, на то, как парень скованно ковыряется в своем салате, словно Старк злостный надзиратель. Но, скорее всего, Питер просто пытается «переварить» сегодняшний день. Тони это умиляет.       Старк тоже взял себе салат и кофе, но салат есть не хочется. У Тони странное состояние, словно произошел откат лекарства, которое вколола Пеппер. Или побочный эффект от него. Руки заметно дрожат, Тони приходится держать их под столом, не желая обращать внимание Питера на этот небольшой факт.       От глотка кофе его бросает в жар, а потом в холод. Благо Питер не поднимает глаз от своей тарелки. Тони сосредоточен на своих ощущениях, молчит, делая вид, что занят кофе. Тремор рук усиливается, и Старк ожидает появления беспокойства, которое он обычно глушит таблетками. Да, теми самыми, что сейчас покоятся в его кармане. Те, которые он должен был принять еще утром. Конечно же, при Питере он не может эти таблетки достать и проглотить. Поэтому он просто терпит, одинаково желая поскорее распрощаться с Питером и продолжить их общение. Питер ему нравится. С ним почему-то спокойно, он не несет угрозы. Во всяком случае, Тони не ощущает ее от него, как от других людей, которые его окружают. Да, это глупо, но можно ли Старка винить в этом? Когда детали его похищения еще расследуются. Любой из окружения Тони может быть предателем. В каждом человеке он видит врага. В каждом, кроме Питера.       И Тони нравится это. Та расслабленность, которую он ощущает рядом с ним. Только это. Ничего более.       Тремор усиливается, когда Тони замечает в дверях кафетерия Квентина. Тот, сузив глаза, немного подслеповато оглядывает сидящих за столиками, пока не натыкается взглядом на Тони.       Питер сидит к дверям спиной, приближение мужа не замечает до тех пор, пока тот не кладет на его плечо руку, обозначая тем самым свою собственность.       Тони хмыкает. Про себя, разумеется.       Питер вздрагивает и, обернувшись немного задирает голову, чтобы посмотреть Квентину в лицо. Бек улыбается и смотрит сначала на Питера, потом на Тони. Старк в эту улыбку не верит, видел, как она несколько секунд ранее появилась на сердитом лице Квентина.       Надо же, а ведь Бек ему нравился. Почему он раньше не замечал в нем этой двуличности?       — Приятного аппетита, — с улыбкой говорит Квентин. — Мистер Старк.       Тони кивает.       — Кто донес, что мы здесь? — в шутку спрашивает Тони.       Квентин теряется на доли секунды, но отвечает:       — Я зашел за кофе и мне повезло. Тебе понравились наши лаборатории? — спрашивает он уже у Питера, проведя ладонью по его плечу.       — Они шикарные.       У Питера тоже фальшивая улыбка. Совершенно не та, какую имел удовольствие наблюдать Тони на протяжении нескольких часов. Питер и сам изменился, неуловимо, но Тони умеет подмечать детали. Они оба, Квентин и Питер, словно играют в спектакль под названием «счастливая семейная жизнь». Но Тони слишком искушенный зритель, чтобы верить в их игру. Это озадачивает.       — Вы закончили?       — Так не терпится забрать своего мужа? — опять шутит Тони. А еще отвечает вопросом на вопрос.       Впрочем, сейчас им лучше расстаться. Мысли в голове немного путаются, руки дрожат сильнее, чем обычно. Необходимо скорее скрыться в туалете, принять таблетки, не дожидаясь, когда сдерживаемая паника начнет из него фонтанировать.       Квентин и Питер синхронно вежливо смеются, обмениваются взглядами, и Питер решительно откладывает вилку.       — Большое спасибо вам, мистер Старк. Это был один из лучших дней! Но я больше не смею тратить ваше время.       — Я был рад немного развеяться. Всяко лучше гулять по башне, чем работать.       И снова вежливый смех.       — Спасибо вам, — теперь Квентин благодарит его и тянет руку для пожатия, — для Питера это много значит.       — Я только «за». Тем более Питер вполне может претендовать на практику в нашей компании.       Тони с удовольствием отмечает вытянувшееся на этих словах лицо Квентина и восторженное неверящее — Питера.       — Почему нет? — продолжает рассуждать вслух Тони. — Питер показал свой ум, и я не вижу причин не брать его к нам на практику. Когда она у вас намечается? Весной, если мне не изменяет память?       У Питера нет слов, он может только кивнуть.       — Тогда решено.       Тони многое бы отдал, чтобы узнать, что творится у Квентина в голове. Но по его застывшей улыбке ясно — ничего хорошего.       Тони смотрит на растерянное лицо Питера и не может понять, зачем все это делает?       У Квентина сейчас губы треснут от фальшивой улыбки. Старку смешно смотреть на него, однако он позволяет себе только свою стандартную старковскую ухмылку.       Бек чуть ли не за шкирку выдергивает Питера из-за стола, думая, что Тони ничего не замечает.       — До встречи, — напоследок говорит он Питеру, не знающему, что их встреча случится гораздо раньше, чем обещанная весной практика.       Квентин думает, обращаются к нему, и кивает, немного нервно, но с улыбкой.       Когда Питер поворачивается к нему спиной, Старк видит у него на спине пятно. Маленькое и темное, но очень заметное на белой ткани рубашки. Старк хмурится: он не очень внимательный, но явно этого пятна там не было, когда они осматривали лаборатории. Питер всегда проходил в помещения первым, Старк бы заметил. Пятном может быть все, что угодно, но то, как Питер делает шаг вперед, уходя от обнимающей его руки Квентина, говорит Тони о многом. Например, о том, что над этим стоит подумать. Не все спокойно в королевстве Беков.       Когда они уходят, Тони отворачивается к окну в попытке избежать ненужного внимания и попыток особо рьяных сотрудников с ним поговорить. Кафетерий находится на двадцать пятом этаже. Люди уже давно не обезьяны, а все равно стараются залезть повыше. И Тони Старк самая ловкая обезьянка в этих каменных джунглях.       Тони закидывает ногу на ногу и, чтобы немного унять тремор рук, сжимает ладони ногами. Весьма сомнительная поза, но кто его может увидеть?       Старк чувствует, как по спине бежит струйка пота. Шум в голове усиливается. И вообще вкупе все симптомы походят на то, словно он отходит от недельного наркотического загула. А у него имеется подобный опыт.       Когда за спиной раздается мерный чеканный, словно в крышку гроба забивают гвозди, стук шпилек по кафелю, Тони нисколько не сомневается кто это. Пеппер. На него повесили маячок, раз теперь все, кому ни лень, находят его в два счета?       Кстати, мысль не лишена смысла.       Пеппер останавливается чуть позади. Тони может видеть боковым зрением ее нежно-голубого цвета костюм. От нее приятно пахнет свежим парфюмом. Старк раздражается от ее присутствия, такого наглого вторжения в его уединение.       Они некоторое время смотрят на город, на непрекращающееся движение внизу, на то, как солнце отражается в стеклах ближайших высоток. Во всяком случае, Тони смотрит, куда смотрит Пеппер, он не знает. Он уже хочет спросить, нет ли у нее более важных дел, чем стоять и молчать, как Пеппер начинает первая:       — Не думала, что ты сегодня придешь на работу.       — Почему? — голос пока не дрожит, но мысли уже знатно путаются.       Тони почему-то не хочется показывать Пеппер свое состояние, хотя она видела его всяким. Наверное, не хочется слушать очередную лекцию о том, почему он опять не принял таблетки.       — Ночь была сложной, — осторожно отвечает Пеппер.        «Сложной». Вот какая для нее была ночь. А для него она была Адом. Этакая бета версия, введите ключ, чтобы активировать полную версию. Тони, кажется, слепо постепенно нажимает цифры, приближая себя к логическому завершению неравной борьбы с безумием. Может ли он перед этим помочь кому-то, сделать чью-то жизнь лучше? Он даже знает кандидатуру.       Этим ли его манит Питер? Тем, что он видит в этом мальчишке себя. Пусть демоны Тони скрыты платками и тенью, демон Питера имеет конкретное лицо. И Старк намерен выяснить, в чем там дело. Психолог советовала найти хобби, дело, которое поможет ему отвлечься. И он нашел его.       — Да, — соглашается он с Пеппер, потому что проще согласиться. — Я уже думаю ехать домой, надеюсь проскочить, пока не начались пробки.       — У меня есть кое-что для тебя, — говорит Пеппер и делает несколько шагов вперед.       Смотрит в лицо. Тони сосредоточен на своем расслабленном виде, Пеппер ничего не должна заподозрить. Поттс собрана, упакована в облегающий костюм, идеальная. Смотрит сверху вниз, рассматривает, сведя светлые брови.       Старк улыбается, надеясь, что улыбка дружелюбная и не похожа на гримасу.       Пеппер протягивает ему папку.       — Мягкие сенсоры. Мы выкупаем патент. Нужны твои подписи. Ознакомься и поставь их, где я указала карандашом.       — Ты и Обадайя…       — Мы уже подписали, Тони.       — Хорошо, я посмотрю, — он забирает папку.       — Это важно. После разрыва военных контрактов…       — Ты все еще злишься на меня из-за этого? — он снова перебивает ее.       Пеппер морщится.       — Мы не в детском саду, Старк. Я просто не понимаю. Твой отец много работал над ними, он поднял этими контрактами компанию. И ты готов от этого отказаться?       — Не так-то и просто отказаться, — теперь кривится Тони, — но со временем получится. Нравится вам или нет.       Под пристальным взглядом Старка, Пеппер поводит плечами. Она и забыла, каким может быть ее босс, а теперь еще любовник поневоле.       — Я поддержу тебя в любом случае, — произносит она, впрочем, без особой уверенности в голосе.       И Тони слышит это. Улыбается еще шире. Сегодня все играют из рук вон плохо. Или же это он прозрел? Забирает папку. Посмотрит на досуге.       — Что-то еще? — елейным голосом спрашивает Старк, явно давая понять, что настало время его оставить одного.       Пеппер сжимает губы, явно намереваясь что-то сказать, но сдерживает себя.       — Наши юристы уже все проверили, патентный отдел дал добро. Проверь сам, если хочешь.       — Я прочитаю.       — Если тебе что-нибудь нужно…       — Увидимся дома?       Пеппер дергает подбородком, опять он ее перебивает.       — Да. Не потеряй папку, — говорит она и уходит, чеканя шаг.       Тони еще сидит, наблюдая, как рука, лежащая на папке, мелко подрагивает.       Надо действительно ехать домой, если он не хочет застрять в пробке. Хотя у него есть Баки и его прекрасный мотоцикл.       Он быстро набирает сообщение телохранителю, сообщая об отъезде, и выходит из кафетерия.       Они встречаются у лифта, чтобы спуститься на подземную парковку. В светлой кабинке Тони, рассматривая Баки в зеркале, спрашивает:       — Ты можешь мне найти человека, который способен незаметно проследить за кое-кем, достать информацию для меня, но так, чтобы никто ничего не узнал?       Старк почти уверен, что Баки отчитывается перед Роджерсом о своей работе. Нет, не шпионит, а просто докладывает капитану о том, что Старк жив и цел, и даже относительно вменяем. Но Стив сейчас у черта на рогах, и обратиться Тони больше не к кому.       — Есть, — Баки, как всегда, немногословен.       — Отлично. Организуй нам встречу. Чем быстрее, тем лучше.       Баки кивает, когда двери лифта расходятся в стороны, и они выходят на парковку.        «Придется немного покопаться в грязном белье Беков», — думает Тони, — «Ради тебя, Питер».