Протяни мне руку

Проблемы? Ох, нет-нет-нет. СУКА ПРОБЛЕМЫ. Накахара чувствовал, насколько резко дёргается его нижнее веко. Его руки с хрустом сжимались в кулаки, а венка на лбу вздулась. Раздражение, гнев и злость зашкалили до того, что Чуя нервно и резко дёрнулся, когда его плеча коснулась морщинистая рука. - Мы закончили. Пациентка ждёт Вас. Юноша резко встал и резво двинулся к палате, пугая своей аурой окружающих. Рука в тёмной, кожаной перчатке с силой потянула на себя ручку от двери и распахнула наконец её настежь. - Чу-чу! - слышится звонкий и мелодичный голос девушки - Как я рада видеть тебя! Золотко моё, пришёл меня навестить, да? Повелитель гравитации не готов отвечать. Он вообще ни к чему не готов. Ну, как сказать, желание врезать Осаму прямо по лицу как можно сильнее, но девушек бить нельзя. Грешно, так сказать. Да и не по правилам этикета. Хотя именно этот вариант кажется самым правильным. А всё потому что... ДАЗАЙ ОСАМУ, БЛЯТЬ, ЗАЕБАЛА!!! - Ты издеваешься? - шипит Накахара и его взгляд буквально метает молнии - Ты нахера спёрла платье из ебучего магазина?! Я же дал тебе свою карту!!! Ты могла заплатить!!! Ты умудрилась сломать ногу, когда на спор сделала сальто!!! Мать твою, Осаму, ты сейчас просто радостно верещишь о том, что я тебя навестил?! Дазай, маленькая стерва, лишь звонко смеётся и манит к себе Чую ладонью: - Но именно за всё это ты меня и любишь, да? - она усмехается, когда Накахара подходит к ней и резко хватает за волосы, заставляя смотреть исключительно на него - Ну прости-прости. Мне просто было весело, золотко. Разве ты можешь на меня долго злиться? И она права. Возможно, за такие ебанутые выкидоны её и можно любить. А ещё за великий ум и хитрость. Правда, в обычной жизни ими почему-то не всегда пахнет. Но, Чуя почему-то не особенно об этом думает. Даже, можно сказать, не хочет думать. А всё потому что Дазай сводит с ума. Неспешно, медленно, но чёрт возьми, сводит. - Ещё один такой выкидон, Дазай, и я точно тебя на колени поставлю! - рычит юноша и немного грубо вертит её лицо в стороны, схватив за подбородок - Что с щекой? - Когда сальто делала, я влетела в стойку, - хохотнула девушка и игриво захлопала глазками - И... Неужели мой Чу так хочет, чтобы я ему отсосала? М-м-м? А если я это сделаю, простишь мне все мои грехи? - Я тебе что, священник? - фыркнул Накахара и закатил глаза - Нет. Все твои грехи отпустить невозможно, если ты ещё не заметила, идиотка. Осаму снова заливисто смеётся и улыбается во все тридцать два белоснежных зуба. А затем мягко тянет напарника за тонкий чокер и неторопливо целует. Удовольствие волнами разливается по телу, когда Чуя в своей грубоватой манере зарывается в шоколадно-коричневые пряди и не позволяет отстраниться ни на секунду. Дазай не хочет признаваться, но её безумно заводит, когда Накахара вот так властвует над ней. В своём особенном и неповторимом грубо-нежном стиле. Они отрываются друг от друга не сразу. Языки плавно ласкают друг друга, пробуждая желание оказаться ещё ближе, чем они есть сейчас. Вжаться в разгорячённом экстазе и на пике эйфории почти кричать чужое имя. Осаму улыбается, видя потемневшие от возбуждения глаза Чуи и неторопливо, раскатывая каждое слово на языке, будто карамель, шепчет в самые губы: - Вот такого тебя я просто обожаю. Тот кайф, который можно от тебя словить неповторим, Чу, - её ладони мягко продвигаются вверх, к чужим плечам и оглаживют их - Я прямо дрожу, когда ты смотришь на меня вот так. Накахара медленно нависает над девушкой, не смея разрушать ту самую атмосферу, что между ними появилась и шепчет до того хрипло и сексуально, что Осаму ощущает головокружение: - Ты серьёзно хочешь потрахаться в больнице? Какая же ты извращенка, сладкая, - юноша не позволяет ничего добавить и льнёт к чуть припухлым губам девушки, покусывая и медленно ведя рукой по чужому бедру. Девушка ахает, когда Чуя оглаживает кожу под юбкой и с силой кусает её нижнюю губу. Он отстраняется и усмехается, снимая зубами перчатки. Осаму лишь ёрзает под ним и нетерпеливо фыркает, отбрасывая ненужную ткань в сторону. - Знаешь, ты ведь тоже хочешь меня, Чуя. Значит, мы оба извращенцы, разве не так?