.

I feel stupid and contagious. Here we are now, entertain us... (с)"Nirvana", "Smells Like Teen Spirit".

Даже издали и в свете почти окончательно скрывшегося уже за горизонтом солнца беззубые ходячие, посаженные на цепь, выглядели все-таки довольно убого. Как бы ни рвались трупы то к одному, то к другому бойцу, отчаянно хрипя и обнажая в зверином оскале пустые десны, разведчики и несколько охранников, не занятых дежурством, ленились даже отмахиваться от голодных уродцев, не отрываясь от бессистемного и сопровождаемого парой-тройкой проскальзывающих в коротких диалогах крепких выражений, почти лихорадочного перетаскивания нескольких массивных деревянных скамей для зрителей, пытаясь найти идеальное для них расположение. Лучница же, занятая проверкой того, достаточно ли прочно держатся на стенах небольшие факела, в незажженном состоянии представляющие из себя самые прозаичные обмотанные ненужным промасленным тряпьем деревяшки, проявила к пойманным уродцам куда больше интереса и скоро даже отвлеклась от своего занятия, едва не затеяв с обезвреженными мертвецами на цепях игру в догонялки, чего сделать ей не позволил угрожающе шикнувший на охранницу Мартинес, устроившийся на одной из скамей и окончательно этим утвердивший ее расположение, пока среди подчиненных словесная грызня по ее поводу не переросла в совсем не шуточную уже потасовку... Но успокоилась заскучавшая без дежурств на стене и потому не в меру воодушевленная предвкушением предстоящего шоу Хэйли очень ненадолго и вскоре из неуместного озорства дернулась было даже примерить собственную бейсболку на голову одного из мертвецов из "массовки", но, вовремя оценив и плачевное состояние его скальпа, и не предвещающее ничего хорошего выражение лица ее начальника, поспешно вернулась к своим обязанностям, пока и от этого ее не отстранили за безответственность... - Достойный хоть повод мне на глазах у всего города навешать? - Обернувшись к следящему за подчиненными разведчику, поинтересовался Диксон, недолго думая сунув еще тлеющий окурок в распахнутую беззубую пасть первого попавшегося трупа. Мертвец, ведомый исключительно нехитрым рефлексом, среагировал на на секунду оказавшуюся в его рту руку вполне ожидаемо и охотно послужил мужчине подобием пепельницы, немедленно сигарету проглотив. Охранница, удостоверившись в том, что сбить еще один из факелов на стене неподалеку сможет только неожиданное землетрясение баллов эдак в пять-шесть, быстро оглянулась на только усмехнувшегося Мартинеса и покосилась на однорукого с нескрываемой завистью, не в первый раз заметив, как лояльно начальство относится к регулярно совершаемой Мерлом бессмысленной херне... - Или так, из любви к искусству? - Мужчина, давно устав раздраженно мерить шагами просторную арену, тяжело опустился на скамью рядом с разведчиком. - А ты дома вообще ничего странного не заметил, да? - Уточнил латинос, и головы к собеседнику не повернув, будучи слишком увлеченным умиротворенным созерцанием того, как конфликт подчиненных по поводу расположения очередной скамьи угас, так не начавшись, стоило одному из спорящих указать рукой на устроившегося на скамье начальника, этим жестом удивительно легко призвав оппонентов проявить благоразумие. Однорукий в ответ молча покачал головой: единственной странностью, замеченной им в выделенном ему доме, было исключительно то, что сам Диксон все еще там находился, но озвучивать это предположение было бы крайне опрометчиво. - Один из генераторов начал сбои давать, электричество пару раз ненадолго пропадало, - пояснил Мартинес. - Несколько минут без света горожане еще стерпят: не в первый же раз такое случается. Но если пропадет надолго, может начаться паника... И первым делом, представь, они все как один подумают именно о проникновении кусак в город, - вздохнул разведчик, одним только своим выражением лица призывая однорукого за компанию ужаснуться полному отсутствию способности мыслить здраво у жителей Вудбери. - И такое было? - Настороженно уточнил Диксон, внимательно оглядывая округлую площадку и мысленно в который раз прокручивая в голове каждое из отрепетированных и до автоматизма отточенных на тренировках движений. Таким же идиотизмом, как рвущиеся с цепи беззубые трупы, мужчине представлялся и предстоящий постановочный бой, но, может, с наступлением темноты и в неверном свете зажженных факелов со стороны и то и другое должно было выглядеть если не впечатляюще, то хотя бы не так странно, смешно и убого. - Дважды, - спокойно кивнул разведчик. - Обошлось без жертв, но мы с того самого первого раза комендантский час и ввели... Намного хуже было как раз, когда генератор сдох. Представь картинку: больше полусотни человек вдруг положили на комендантский час и в потемках с воплями мечутся по улице туда-сюда, - Диксон видел вещи и похуже, но смолчал. - Несколько придурков даже кухонными ножами вооружиться додумались. А там-то, сам знаешь, как оно бывает: кто-то кого-то толкнул, посмотрел не так, не то сказал... Короче, три ножевых в результате, - мрачно проговорил Мартинес, подняв глаза и щурясь в быстро темнеющее небо. - Еле растащили же долбоебов... - А потом - за шиворот за стену? - Понимающе усмехнувшись, предположил однорукий, от безделья принимаясь щелкать сыплющей во все стороны искрами зажигалкой. - Зачем? - Удивился латинос, раздраженно морщась от мерных сухих щелчков, но все-таки не сумев одним недовольным взглядом убедить Диксона прекратить. - Вон, того же Уоррена мы потом вообще в разведку взяли, - Мартинес кивнул в сторону брюнета, занятого проверкой подобия ошейников на мертвецах. - Ебанутый же со всех сторон городишко, - сокрушенно покачал головой Диксон, на глаз пытаясь оценить количество оставшегося в зажигалке газа, когда вид бойцов, подготавливающих площадку для предстоящего шоу, наскучил ему до тошноты. - Да его ж тогда просто от безделья переклинило, - вступился за подчиненного Мартинес. - Вон, у тебя-то тоже мозги потихоньку на место вставать начали, как в охрану попал... - По мнению самого Мерла, мозги у него вставать-то на место и впрямь начали, но на место какое-то другое, только вот озвучивать своих подозрений он не стал. - Но на всякий случай людей сейчас надо отвлечь, пока там Гарри с несколькими ребятами из наших генератор реанимирует, - быстро закончил разведчик, оглядевшись и наткнувшись взглядом на нескольких спешащих к арене первыми жителей. - Видишь, и думать ведь забыли о том, что полдня электричество то пропадало, то появлялось, - хмыкнул латинос, прищурившись, в сгущающемся с каждой секундой полумраке рассмотрев на лицах идущих к площадке людей одни только одинаково восторженные улыбки - и ни следа тревоги. Хэйли, успевшая проверить все факелы по второму кругу и едва не зайдя то ли от чрезмерного усердия, то ли просто от скуки на третий, обернулась на направляющихся к арене зрителей и, поспешно вытянув из крепления первый подвернувшийся ей под руку факел, как-то беспомощно огляделась. Цезарь, придирчиво оценивающий результаты работы подчиненных, мельком взглянув на охранницу, молча выхватил у однорукого зажигалку и, не глядя перебросив ее девушке, поднялся со скамьи. - Главнюка-то что-то не видно, - неохотно поднимаясь следом за разведчиком, заметил однорукий. - С Гарри к генератору поехал, - отмахнулся латинос, одним особенно выразительным кивком ухитрившись дать подчиненным команду взять оружие и занять свои места. Делать вид, будто мертвецы, рвущиеся с коротких цепей, все еще опасны, десятку крепких вооруженных ребят, вставших по периметру арены так, чтобы не особенно мешать зрителям наблюдать за происходящим на ней, удавалось отлично. Лучница, опасливо держа не с первой попытки, но все-таки зажженный факел подальше от собственного лица, быстро двинулась вдоль стен, осторожно поджигая пропитанные бензином тряпки, туго обмотанные вокруг деревяшек в грубых, но добротных металлических креплениях на стенах, и в свете оранжевого, пляшущего от малейшего ветерка, гудящего и потрескивающего пламени, вся эта дурная затея с постановочным мордобоем выглядела почти даже серьезно... - Так что, считай, наваляет тебе временно главный в городе, - улыбнулся разведчик, лениво поводя плечами, чтобы размяться и, может, ненамеренно, но все-таки мигом приковать к себе восхищенные взгляды нескольких жительниц, успевших занять зрительские места на скамейках... - А вот это нихрена почему-то не утешает, - поморщился однорукий, отрешенно проследив, как зажигалка скрылась в кармане девушки, выполнившей свою нехитрую осветительскую работу и вставшей позади Уоррена, занимая место неопределенное какое-то: не зрительское, но и не охранничье. - Несильно же наваляет, - успокоил Мерла Мартинес, шагнув к центру округлой площадки, чтобы не мешать собирающимся у арены жителям занимать места. - Так лучше? - Однорукий молча отмахнулся и, вытащив из кармана джинсов пачку сигарет, перебросил ее Тиму, которому, судя по свистку на шее и в целом особенно важному виду, предстояло выполнять роль судьи на постановочном бое. Диксону предстояло дважды побывать на земле на глазах у нескольких десятков горожан, и от этого уже достаточно страдала его гордость, а уж во время падения безбожно измять пачку курева было бы совсем паршиво... - Не забыл еще ничего? - Вполголоса уточнил разведчик, приветственно кивнув разом всем зрителям, подошедшим к арене. Диксон раздраженно мотнул головой: весь бой был уже не раз отработан на тренировочной площадке, и отработан так, что после третьего-четвертого условного поражения за день и впрямь почти не оставалось сил даже на то, чтобы просто дойти до скамьи... - Тим тебя свистком, конечно, остановит, но если вдруг стормозит - не вздумай всерьез песком мне в глаза швырнуть, - предупредил латинос, будто не он сам придумал два строго оговоренных на тренировках запрещенных приема, к которым должен был прибегнуть его "противник". Не то чтобы однорукий имел что-то против: в конце концов, будь бой настоящим, двумя подобными приемчиками Диксон бы точно не ограничился. Но вот в который раз выслушивать без пяти минут параноидальные предупреждения латиноса, едва хватало терпения. - И по яйцам тебе коленом по-настоящему не въебать. Да помню я все, - раздраженно отмахнулся Мерл, с сожалением заметив, что, видимо, к площадке уже подходят последние жители города, и ему в скором времени предстоит конкретно так позориться им на потеху... - Я так, на всякий случай, - пожал плечами Мартинес, с неприкрытым сомнением покосившись на однорукого. - Да не парься ты так, - ободряюще хлопнув Диксона ладонью по плечу, улыбнулся латинос. - Три секунды на земле поваляешься - и свободен. - Все на месте, - вполголоса сообщил мужчинам вклинившийся в разговор Тим, рассеянно прокручивая в руке переброшенную ему одноруким пачку "LM". - Отлично, - кивнул разведчик. - Расходимся... От неожиданно ударившего по ушам шквала аплодисментов и нескольких восторженных воплей зрителей, мигом понявших, что бой начнется очень скоро, стоило Мартинесу быстрым уверенным шагом пересечь арену и занять свое место, Мерлу, с немалым трудом, но все-таки смирившемуся было со своей участью, захотелось хоть разок вмазать разведчику, втянувшему его в эту идиотскую затею, всерьез. Желательно, с правой: и привычней, и бьет и впрямь не хуже кастета... Останавливало только опасение, что, стоит ему на такое отважиться - и придется либо попытаться немедленно все-таки свалить из Вудбери, либо морально готовиться к тому, что после боя наваляют ему дружно всей разведкой, а ни то, ни другое бескровно уже точно бы не закончилось. Диксон четко знал весь бой от первого до последнего удара и драться мог в принципе даже с закрытыми глазами, точно зная, где окажется его "противник" в тот или иной момент, но, видимо, на тренировках все-таки стоило обговорить и то, что делать до его начала. Потому что, пока разведчик, принимающий участие в постановочном бое явно не в первый раз, без особой на то необходимости разминался на публику и даже то и дело демонстрировал на воображаемом сопернике пару-тройку техничных боксерских приемов, однорукий отчаянно мучился неловким каким-то бездельем. Повторять за латиносом было бы совсем нелепо, но вот нарочито насмешливое и расслабленное ожидание изобразить вышло вполне сносно... Очень не вовремя всплывшее в голове предположение, что так красующийся перед зрителями разведчик, наверное, "и дрочит сам на себя", однорукий озвучить не успел, когда Тим, выдержав паузу, чтобы позволить начальнику под одобрительные возгласы закончить свой "круг почета" в опасной близости от яростно хрипящих на натянутых цепях мертвецов, резким коротким свистом дал сигнал к началу боя, и Мартинес двинулся навстречу неохотно шагнувшему к центру арены "противнику". Ничего не началось еще толком, а Диксону происходящее уже успело здорово наскучить... Хотя скучать пришлось недолго - ровно до того момента, пока к лицу однорукого не метнулся кулак разведчика, и резкий выброс адреналина в кровь скуку здорово разбавил, на секунду даже затуманив голову настолько, что ответный удар, до автоматизма отточенный на нескольких выматывающих тренировках и потому совершенно рефлекторный, едва по-настоящему не разбил Мартинесу нос и в нужный момент остановлен был только чудом. Цезарь с шумным шипением втянул воздух сквозь зубы и дернул головой, довольно убедительно показывая зрителям, будто схватка идет нешуточная, и он только что действительно получил от Мерла по морде. Толпа неодобрительно взревела, словно жители всерьез ожидали, что Диксон не осмелится ударить латиноса в ответ, и невнятный этот рев, незаметно, но быстро обретая четкость, постепенно сложился в многоголосое "Цезарь!". - О таком-то предупреждать надо было, - прошипел однорукий, привычно, будто не успев уклониться от резкого удара под ребра, на деле едва ощутимого, но впечатляющего со стороны, сгибаясь пополам от воображаемой боли. То, что за "новичка" болеть никто не собирался, было понятно изначально, только вот уверенность и искренность в реве ритмично и почти яростно скандирующей имя разведчика толпы, не догадывающейся даже, что бой - фальшивка от первого до последнего удара, похлеще идиотизма всей ситуации в целом вселяли смутное желание валить куда подальше, пока не растерзали к чертовой матери... - Скоро охрипнут, - усмехнулся Мартинес, мельком взглянув на восторженную толпу и между делом легко уворачиваясь от рук мертвеца с развороченной клещами Пита пастью, к которому его, пригнувшись, толкнул в захвате Диксон. - И не болтай хоть сейчас, - вполголоса напомнил разведчик, вывернувшись из вовремя ослабленного захвата "противника" и сделал вид, будто в отместку двинул однорукому в челюсть. Ослабляемые "дежурящими" по периметру арены бойцами цепи, сдерживающие ходячих, заскрипели, когда мертвецы достаточно заинтересовались происходящим в центре площадки, чтобы перестать рваться к зрителям, пугая тех беззубым, но в свете нескольких факелов все-таки пугающим нечеловеческим оскалом. Ближе разом оказались и уродливая физиономия трупа рослого мужика со сломанной ногой, и грядущие три секунды позора, и кулак Мартинеса, резко, но безвредно мазнувший по виску... - Не всерьез только, - выдохнул разведчик, запланировано потеряв равновесие, когда однорукий отшатнулся от его удара и, вслепую лягнув немедленно на нем повисшего мертвеца ногой, пригнулся и бросился вперед для очередного захвата. За тысячное, кажется, подобное предупреждение, Диксону особенно сильно захотелось придать собственному колену чуть больше ускорения и все-таки со всей дури врезать напряженно замершему латиносу промеж ног... Несмотря на то, что этого он не сделал, и впрямь быстро чуть охрипшая и притихшая толпа возмущенно взревела, на секунду даже заглушив и поглотив резкий звук судейского свистка. Убедительно согнувшийся было пополам Мартинес, освободившись от захвата, приветственно помахал мгновенно успокоившимся зрителям и, медленно разогнувшись, отступил к центру арены, незаметно ставшей почти вдвое меньше из-за ослабленных цепей. Влажный звук, с которым обезвреженные трупы из "массовки" голодно шамкали беззубыми челюстями, раздражал однорукого не меньше предчувствия того, что через пару секунд ему, рванувшемуся вперед будто в азартном запале и желании легкой победы над все еще наигранно морщащимся от боли латиносом, предстоит побывать на земле. Еще больше раздражал вид краем глаза наблюдаемых зрителей, широко улыбающихся от восторга и упрямо выкрикивающих имя разведчика. А уж лучница, вышедшая из-за плеча Уоррена, кажется, напрочь забыв о том, что этим несколько заслонила обзор находящимся за ней жителям, занявшим места на скамейке, не иначе как черлидершей в старших классах была, раз, даже зная исход боя и не единожды, притворившись, будто попрактиковаться в стрельбе пришла, посмотрев его репетицию на тренировочной площадке, ухитрялась так достоверно и зажигательно изображать волнение за начальника, периодически даже мелко подпрыгивая на месте... - Долго там не валяйся, - напомнил Мартинес, почти осторожной, но и впрямь действенной подсечкой отправляя однорукого в недолгое, но унизительное путешествие на песок на арене, куда падать оказалось куда лучше, чем в сухую и жесткую истоптанную траву на тренировочной площадке. - И не собирался, - глухо бросил Диксон, быстро поднимаясь, сжимая в руке горсть заструившегося сквозь пальцы песка, пока разведчик сделал вид, будто решил на секунду торжествующе оглянуться на зрителей. - Не вздумай... - Обернувшись к "противнику", вполголоса начал было разведчик, и в отместку за очередное ненужное предупреждение хлестко получил горстью песка в грудь почти одновременно с прерывающим бой свистом. - Второе нарушение! - Выплюнув свисток, неожиданно зычным голосом выкрикнул Тим, ухитрившись переорать яростно галдящую толпу, от удивления такой наглостью грубо нарушающего правила боя однорукого даже прекратившую скандировать свое восторженное "Цезарь!". Единственным внятным возгласом, донесшимся от зрителей было "Да он охуел же!" низким мужским голосом, дрожащим от возмущения и, скорее всего, желания Диксону собственноручно за такую выходку навалять. Мнение об одноруком в городе складывалось явно не лучшее, и из-за этого Мерл запоздало пожалел, что песка в глаза Мартинесу, поставившему такой дискредитирующий Диксона в глазах жителей бой, все-таки не сыпанул. - За третье - дисквалификация... Цепи снова протяжно лязгнули, ослабленные, наконец, до предела, и мертвецы сгрудились вокруг площадки, цепляясь скрюченными пальцами за одежду нарочито медленно обходящих арену по периметру, прежде чем сойтись в ее центре, "противников". Толпа притихла в напряженном ожидании решающего поединка. То ли каждый бой проходил по одной и той же схеме, и зрители знали, чего ждать, то ли не одному Диксону казалось, что долго весь этот бред продолжаться не может... Прервавший почти полную тишину, повисшую над ареной и нарушаемую только голодным отчаянным хрипом обступивших площадку трупов, рослых и плечистых, как на подбор, одиночный выкрик "Цезарь!", донесшийся от лучницы, ухитрился снова завести толпу, охотно подхватившую идею опять хором поболеть за разведчика. - На пост раньше срока все равно не верну! - С улыбкой крикнул подчиненной Мартинес, заставляя ненадолго переключившую свое внимание на растерявшуюся от неожиданного ответа охранницу толпу залиться оглушающе громким дружным хохотом. Судя по беззвучному движению губ обиженной девушки, стоило только латиносу вновь повернуться к однорукому, как она пробормотала что-то непечатное, не прикрывая своего мнения о начальнике неопределенным термином "очаровашка"... Несмотря на то, что в постановке боя Диксон все-таки не повелся позорно на еще одну подсечку, но и в захвате разведчика, крепком и почти серьезном на тот случай, если однорукому вдруг вздумается сымпровизировать, оказаться все равно было довольно унизительно. И этот позор быстро сменился не менее унизительным ощущением выбитой из-под ног земли и почти мгновенно - показавшимся настолько жестким, что дыхание на секунду перехватило, песком арены под спиной. То, что Мартинес поставит ногу на грудь "побежденного", было оговорено на тренировках, но под взглядами не одного десятка жителей оказалось совсем уж мерзко... - Раз, - подняв руку в торжествующем жесте, начал разведчик. Толпа загудела так восторженно, что странно было, что в латиноса еще не полетели трусики восхищенных зрительниц... То ли обещанные "три секунды", которые Диксон должен был провести на земле, Мартинес планировал растянуть на несколько минут, чтобы в полной мере насладиться собственной, пусть и фальшивой победой, то ли все еще обижающаяся на разведчика Хэйли попала в охрану все-таки не зря и порой умела на ситуацию среагировать очень оперативно... Оперативно, но глупо. Потому что вдруг начать задорно выкрикивать имя бойца заведомо побежденного точно не было разумным и логичным поступком. Хотя получалось это у девчонки, надо признать, довольно зажигательно, раз уж и часть зрителей, ничтожно малая, конечно, по сравнению с количеством болельщиков Цезаря, вдруг поддержала ее уже на третьем озорном и подначивающем "Мерл!"... Латинос удивленно усмехнулся и быстро опустил взгляд на Диксона, успев за мгновение одним только в высшей степени красноречивым выражением лица сказать "побежденному" что-то вроде "Глянь-ка, что творит". Пауза в счете до окончательной победы Мартинеса уже слишком затянулась, ботинок разведчика давит на грудь слишком осторожно, охранница, заручившись поддержкой еще доброго десятка жителей, скандирует свое упрямое "Мерл!" слишком громко, заставляя болеющих за латиноса в этом нехитром споре без аргументов глотки срывать ответными ритмичными выкриками "Цезарь!", а вся ситуация кажется однорукому слишком уж абсурдной, потому что исход постановочного боя однозначно принесет ему в городе позор вполне реальный... Все эти "слишком" в совокупности и играют против "победителя", потому что теперь, когда эта самая раздражающая маленькая сучка на свете, как заправская черлидерша, вдруг принялась скандировать его имя, перекрикивая торжествующе ревущую толпу, Диксон, условно поверженный, просто не может позволить какому-то латиносу продолжить держать ногу на его груди... Потому что скрытый под толстым слоем тяжелого металла обрубок правой руки действительно бьет не хуже кастета. Потому что Мартинесу, фактически стоящему только на одной ноге, очень легко потерять равновесие, особенно, получив неожиданный удар под колено опорной ноги. Потому что главнюка с его тяжелым проницательным взглядом, парализующим волю, нет среди зрителей, а Цезарь, как показывает практика, мужик пусть и вспыльчивый, но в принципе отходчивый, и за то, что неожиданно оказался на земле, положенным на обе лопатки и для верности придавленным коленом вскочившего Диксона, потом просто съездит разок по морде - и забудет... Причин неожиданно много, но ни одна из них не выглядит достаточно убедительной, а объяснять их после боя будет совсем уж нелепо, и среди армии Вудбери точно родится и будет процветать еще одна версия: "Диксон - долбаный психопат"... - Раз! - Хрипло рыкнул Мерл, поднимая изуродованную правую руку, но в ответ от зрителей дождавшись только невнятного неодобрительного гула и одиночного удивленного какого-то и почти испуганного "Мерл?" от запоздало притихшей охранницы. - Я тебе за это потом врежу, - беззлобно пообещал разведчик, видимо, решив быть умнее и не устраивать из постановочного боя серьезной потасовки. - А я - сейчас, - хмыкнул однорукий, не решаясь подняться и прекратить коленом придавливать к песку латиноса, несмотря на то, что вырываться тот и не думал, и опустил обрубок руки, чтобы самому вдруг не потерять равновесия. - За тот раз еще задолжал, - напомнил Диксон о произошедшем в охотничьем магазине. То ли удар левой рукой сам по себе мог выйти только слабым и смазанным, то ли однорукий ухитрился проникнуться к невозмутимому даже в столь неожиданной ситуации разведчику уважением, но особенного вреда Мартинесу причинено все-таки не было. Одновременно с тем, как Цезарь поморщился и осторожно поднес руку к пострадавшему носу, куда пришелся удар, раздался резкий продолжительный свист, прорезавший многоголосый гул толпы и сумевший все-таки, наконец, заставить галдящих зрителей заткнуться. - Третье нарушение! - Крикнул Тим, давая сигнал "дежурящим" по периметру площадки снова натянуть цепи, удерживающие мертвецов. Трупы с хрипом вынужденно попятились назад, неудобно выворачивая головы и перебирая ногами по песку, освобождая площадку для широким шагом направившегося к центру арены "судьи". - Дисквалифицирован, - едва сдержав рвущийся наружу смешок, нарочито громко сообщил поспешно неловко поднявшемуся Диксону мужчина. Правило "не бить лежачего" однорукий, и не планировавший изначально этого делать, всякий раз благополучно пропускал мимо ушей на каждой из тренировок... Мартинес приподнялся на локтях и, пару раз оценивающе шмыгнув носом, чтобы проверить, ждать ли ему кровотечения после удара, снисходительно усмехнулся, буравя насмешливым взглядом Мерла, так бездарно упустившего почти уже и впрямь отвоеванную победу в поединке. - Техническая победа - за Цезарем! - Объявил разведчик, протягивая к начальнику ладонь, чтобы помочь ему встать и немедленно поднять его руку, этим демонстрируя зрителям, что справедливость на пару с Мартинесом все-таки восторжествовали, и вызывая давящий на уши шквал оглушительных аплодисментов и одобрительных выкриков... Благо, вспомнили о давно наступившем, но организованно ненадолго нарушенном комендантском часе и толпах голодных мертвецов за стеной горожане довольно быстро, и, вдоволь отбив ладони аплодисментами, надолго задерживаться на арене хотя бы не стали. - И на кой хер было так дергаться-то? - Поинтересовался латинос у недавнего "противника", провожая взглядом поспешно расходящихся по домам жителей. - Вот все разойдутся - и всерьез получишь по морде, - напомнил Мартинес и, рассеянно проведя пальцами под носом, с досадой взглянул на все-таки оставшееся на них алое пятнышко. - Честное слово, подумал бы, что вы, блин, сговорились, - усмехнувшись, покачал головой мужчина, покосившись на нерешительно замершую на краю арены Хэйли, явно не знающую, чем бы заняться, чтобы только не возвращаться домой. Занятие себе лучница, впрочем, нашла быстро, едва заметив под носом начальника тонкую струйку крови и немедленно трусцой к нему устремившись, на ходу вытягивая из кармана аккуратно сложенный носовой платок. - А у тебя тут... - Начала было девушка, неожиданно заботливо вглядываясь в лицо разведчика, пытаясь на глаз оценить нанесенный Мартинесу ущерб, и явно не решаясь самостоятельно стереть несколько капель крови. - Ага, я заметил, - перебил лучницу Цезарь, без лишних возражений принимая из рук охранницы платок и прижимая его угол к кровоточащей ноздре. - Ты пока оправдание придумывай, - не отнимая от лица платка, и оттого невнятно посоветовал подчиненной Мартинес. - Ты-то к этому тоже лапку приложила... - Девушка с сомнением покосилась на стоящего рядом однорукого и, прикинув собственные шансы им так манипулировать, быстро и крайне уверенно помотала головой. - Я с тобой потом серьезно поговорю, - сообщил разведчик мгновенно помрачневшей девушке. - Когда? - Опустив взгляд, тихо уточнила лучница, явно пытаясь принять особенно невинный и беззащитный вид. - Вот здесь все уберем, перейдем на площадку - и поговорю, - пообещал Мартинес. Эта безрадостная с виду перспектива неожиданно заставила девушку недоверчиво вскинуть голову, а мелькнувший в глазах почти нездоровый восторженный энтузиазм напрочь порушил так старательно создаваемую охранницей иллюзию того, будто она - самое кроткое и безобидное создание на свете... - Ты у меня зажигалку спиздила, - вспомнил однорукий. Хэйли непонимающе повернулась к мужчине, видимо, успев начисто забыть о том, что не так давно, выполняя простенькую осветительскую работу, упомянутый предмет она ненароком прикарманила. Достойная нормального охранника скорость реакции на ситуацию, похоже, проявлялась у девицы бессистемно и в самые неудачные моменты, когда в этом не было ровным счетом никакой необходимости... Потому что отпрыгнуть в сторону, когда Диксон молча скользнул ладонью в карман ее шорт, девушка не успела и смогла только настороженно и напряженно замереть. - Ой, правда, - смущенно пробормотала лучница, разглядывая быстро извлеченную одноруким из ее кармана зажигалку, которой мужчина демонстративно помахал перед ее лицом. - Извини, забыла, - виновато пожала плечами девушка и, обернувшись на приглушенный рокот мотора подъехавшего к быстро пустеющей арене грузовика, поспешно бросилась к автомобилю. - Я пойду, нашим помогу кусак в кузов затолкать, - на бегу оглянувшись на начальника, сообщила Хэйли. - Все разошлись, - кивнув подчиненной, вполголоса заметил разведчик и повернулся к Диксону. - Держи, заслужил, - усмехнулся латинос, нарочито медленно замахиваясь, чтобы дать Мерлу заметить и в полной мере осознать, что бить он собирается так же, именно с левой руки. Уклоняться от обещанного ему удара, оказавшегося вполне терпимым, но все-таки ощутимым, однорукий и не подумал. - Кстати, - как ни в чем не бывало продолжил Мартинес, на всякий случай протягивая Диксону забытый лучницей платок, - на тебя-то, оказывается, человек десять-двенадцать все-таки ставили, наверное. - Они на исход постановки еще и ставки делают? - Ухмыльнулся однорукий, задрав голову и прижимая к носу платок, чтобы прекратить почти безболезненное, но досадное кровотечение. - Горожане-то в курсе вообще, насколько они долбоебы? - Да брось ты, - отмахнулся разведчик, ненадолго обернувшись к подчиненным, чтобы удостовериться, что с погрузкой беззубых трупов в кузов они и без него легко справляются. - У них свои развлечения, у нас - свои... - Меня вот вообще вся эта хрень ни разу не развлекла, - поморщился Диксон, окидывая мрачным неодобрительным взглядом истоптанную арену, все еще хранящую на себе смазанные следы того, как он дважды побывал на песке. - Ты чем слушал-то? - Закатил глаза латинос, решительно шагая к Уоррену, чтобы помочь ему поднять тяжелую, грубо сколоченную скамью и занести ее в настежь распахнутый кузов грузовика, откуда тщетно пытались выбраться удерживаемые несколькими разведчиками мертвецы. - Говорил же: здесь все уберем - перейдем на площадку...