***
— Зачем ты потащил с собой книгу, Рей? — прошипела я, перепрыгивая кочку. Мы уже минут двадцать двигались по лесу, напряжённо прислушиваясь к звукам вокруг. Вдруг вражеская команда неподалёку? — Захотел и потащил, — отозвался упрямец, останавливая нас взмахом руки. — Надо составить план действий. — Согласен, — кивнул девятилетний Люк, нервно оглядываясь по сторонам. Все дети подошли ближе. — Ты можешь что-то предложить? — спросила я приглушённым голосом. Ещё не хватало, чтобы нас подслушали. Рей в ответ поднял палку и начал чертить что-то на земле: — Мама говорила про особые места. Их всего десять в этом лесу. — Что за места? — спросила Анна тоненьким голоском. — Территории или объекты, которые чем-то выделяются, — объяснил ей Люк, приседая перед рисунком. — Верно, — кивнул ему наш стратег, добавляя последние штрихи. — Ручей, каменистая местность, поваленное дерево, овраг, цветочная поляна, большой дуб, расколотый камень, «скалы», единственная ель и нора. В каждом месте, скорее всего, будет по два флажка, вроде как по одному на команду. Лучше нам сначала пойти к дубу, — он очертил палкой схематически изображённое место. — Он дальше всего отсюда. Рядом расположено поваленное дерево. Мы получим сразу четыре флажка. — Но ведь логичнее обыскать ближайшие места, — возразила Анна, засмущавшись от всеобщих взглядов. — Верно, — подтвердил Рей. — Норман подумает так же. Поэтому нужно занять дальние территории, пока он занимает ближайшие. — А если он и это продумает? — справедливо заметил Хао, буквально на секунду опередив меня. — Конечно, продумает, — хмыкнул друг, выпрямляясь. — Но ему сейчас выгоднее захватить ближайшие. — Нам тоже! — воскликнул Джон, топнув ногой. — Чем мы хуже? — Поверь, в дальнейшей перспективе именно дальние территории выгоднее. — Чем? — недоумённо спросила я, вглядываясь в каракули на земле. — Во-первых, особых мест больше в той округе, — поднял палец вверх Рей. — Во-вторых, наши тылы будут прикрыты забором. — Но это же Норман… — боязливо протянул Ленни, вжимая голову в плечи под тяжёлым взглядом нашего стратега. — У нас с ним равный счёт в шахматах, — суховато обронил тот, складывая руки на груди. — Не думай, что я тупее его. Я нахмурилась и, бросив укоризненный взгляд на Рея, скомандовала: — По лесу идём в таком порядке: сначала я, потом Рей, малыши в центре, замыкающими Хао, Анна, Люк. Передвигаемся быстрым темпом. Через пятнадцать секунд мы покинули это место. — Нас подслушивали, — шепнул друг, поравнявшись со мной. Чуть не споткнулась от удивления и досады. — И что теперь делать? — вопросила я, прикусывая губу. — Как что? — фыркнул он. — Идти к расколотому камню, конечно. Я посмотрела на него, как на идиота: — Но ты же указал на дуб! — Вот именно! — ухмыльнулся Рей. — Дезинформация! — догадалась я и тут же насупилась: — Но ведь какой в этом смысл? И так, и так каждый получит флажки. Мы ничего не выигрываем. — Мы выиграем время, — не согласился Рей. — Похоже, Норман изначально избрал тактику слежки. Он не хочет тихой победы, он хочет нас сокрушить, бороться за каждый флажок. Помнишь его взгляд перед стартом? Я сосредоточенно кивнула, не забывая следить за окружением и смотреть под ноги. Норман тогда действительно имел слегка безумный вид. Для него подобный квест — прекрасный шанс, наконец, воспользоваться всеми возможностями своего мозга. Шанс, который он не упустит. — Я специально не стёр рисунок, чтобы пустить Нормана по ложному следу, — на ухо сказал Рей. — Пока они поймут, что к чему, мы успеем придумать эффективный план и собрать несколько флажков. — А что им помешает сразу отправиться за нами? — Несколько вещей, — приглушённо ответил Рей, оглядываясь на детей. — Первое: шпион в кустах был всего один, не толпой же они там уши грели. А значит, ему понадобится время, чтобы добраться до команды и доложить информацию. Второе: они обязательно захотят устроить засаду, а значит, идти за нами не вариант. Да и зачем? Сами притопаем. — Норман не дурак, он наверняка предвидит, что мы не собираемся идти к дубу. — Не сомневаюсь, — криво усмехнулся Рей. — Поэтому мы и не идём к дубу. — Ты меня совсем запутал, — пробормотала я, схватившись за голову. — Не перегружай мозг, а то сломается с непривычки. — Лучше смотри вперёд и освещай нам путь своим фонарём, — посоветовала с возмущением, наградив остряка взглядом василиска. — А то доиграешься — я второй поставлю. Расколотый, будто кто-то с размаху опустил на него лезвие гигантского топора, крупный булыжник, покрытый мягким мхом, выглядел немного неуместно в светлом лесном просторе. Неизвестно, чем или кем он был расколот, и как давно это произошло. Зато вид с него открывался потрясающий. — Нашла! — радостно воскликнули внизу, заставляя меня оторваться от любования красотами. Я ловко спрыгнула вниз, держа в руке ярко-красный флажок, первый из найденных. Я с трудом представляла, как Мама в длинном платье взбиралась наверх, чтобы спрятать его там. Второй же объект прижимала к себе счастливо подпрыгивающая Конни, явно ожидая похвалы от меня. Крепко обняла её, ласково целуя в светлую макушку: — Ты такая молодец, Конни! Где же он был? — Внутри раскола, приклеен скотчем к стенке камня, — доверительно сообщила малышка, обхватывая меня за пояс. — Отлично, — удовлетворённо кивнул Рей, — не будем задерживаться здесь. — Может, расскажешь, наконец, нам свой план? — попросил Люк, подталкивая остальных малышей в центр, где уже стояла довольная Конни. — Так неинтересно, интриги тогда не получится, — ухмыльнулся друг, становясь прямо за мной. — Всё сами поймёте позже. Убедившись, что группа стоит в правильном порядке, я повела их к нашей следующей остановке. К большому дубу.Десятью минутами ранее
— Куда-куда мы отправимся? — неверяще переспросила я, подумав, что ослышалась. Мы сидели на вершине камня, где только что нашли флажок, попросив ребят поискать второй внизу. — К тому самому дубу, — с довольным видом повторил Рей, наслаждаясь удивлением на моём лице. — Но ведь Норман наверняка уже забрал флажки оттуда! — упирала я на вполне логичный факт. Рей посмотрел на меня снисходительно, как родитель на маленького ребёнка: — Шансов на это меньше, чем тебе кажется. Он, разумеется, догадался, что мы слили ему дезинформацию. Мы вроде должны думать, что они заглотили наживку и ожидают нас в засаде возле дуба. Однако Норман знает, что я так не думаю. А значит, я думаю, что их там нет. Он законно считает меня рациональным и уверен, что я не полезу туда — именно потому, что думаю, что там нет засады. Ведь если там нет засады, значит, она там есть, а значит, её там точно нет. По мере его рассказа мои глаза становились всё шире, а челюсть отвисала всё ниже. — Что за бред? Ты не заболел? — с испугом потрогала я его лоб. Вроде не горячий. Рей закатил глаза и отмахнулся от моей руки: — Ты вообще видела хоть одну нашу партию в шахматы? Я пожала плечами и отрицательно покачала головой. Это же скукота полнейшая — часами сидеть на месте и с умным видом пялиться в двухцветную доску. — Если бы видела, глупых вопросов не возникало бы. У Нормана есть одно слабое место. — Какое? — я с любопытством наклонилась вперёд. — Он абсолютно на всех в приюте составил подробный психологический портрет. У него не голова, а архив какой-то. Поразительная упорядоченность и педантичность. Однако эта система имеет брешь. Когда поведение субъекта хоть немного отклоняется от известных ему данных, наш гений тормозит и теряется. Другими словами, перед его глазами появляется синий экран с надписью «ERROR». Переиграть его можно только непредсказуемостью. Потому поступать рационально в нашей ситуации нельзя. — Это его единственная слабость, — вдруг тихо добавил Рей, опустив взгляд на чуть подрагивающие руки. — Мне страшно представить, какой монстр из него выйдет, когда эта слабость будет преодолена. Я положила ему руку на плечо, сама мучаясь от неопределённости с психическим здоровьем нашего общего друга. — Но ведь дуб далеко. Значит, мы не будем собирать флажки поблизости? — А нам этого сделать так просто никто и не даст. Логика приведёт нас лишь к проигрышу.Час спустя
Мы стояли у ручья, напряжённо следя за взявшей нас в кольцо вражеской командой. Рей оказался прав, мы спокойно забрали флажки с территории большого дуба, засады там не оказалось. Сразу после поваленного дерева направились к следующей остановке — ручью, где и попали в ловушку. — Не ожидал от тебя такого хода, Рей, — театрально зааплодировал вышедший из тени деревьев Норман. Сейчас он казался больше сошедшим с ума обаятельным злодеем, чем нашим лучшим другом. — Ты смог удивить меня. Сказать, что отправишься к дубу и отправиться к дубу — это сильно. Подобная открытость не свойственна тебе, но потом я понял, что ты специально действуешь непредсказуемо, чтобы сбить меня с толку. Понял мою слабость, да? — Ты явился на камень после нас… — в неверии расширил глаза Рей. Его взгляд метнулся к подозрительно знакомой книге, которую подмышкой держал Норман. — И сразу понял, что мы после дуба отправимся к дереву, а потом к ручью… — Какой ты догадливый, — ухмыльнулся Норман, в притворном восхищении покачав головой. — Твой рисунок был любезно красноречив. Ты изобразил там ваш примерный путь. И первой остановкой на этом пути, после дуба, стояло поваленное дерево, а потом ручей. Это, конечно же, тоже часть дезинформации. Я должен был отправиться как раз по тем местам, которые не указаны в твоей схеме. Но это было слишком очевидно, и мы оба это знали. Ты переиграл сам себя, Рей. Ты был уверен, что я не приду на ручей, потому что ты старательно, намёками, толкал меня сюда и думал, что я не поведусь. А я взял и повелся. Упс, да? — нарочито виновато развёл руками он. Рей промолчал, опустив голову, признавая тем самым поражение. Норман с каким-то разочарованием взглянул на него: — У вас шесть флажков, и у нас шесть. Но вы в ловушке. Из которой вас выпустят, если вы отдадите нам их. — Никакого шантажа и давления, да? — вскинулась я, закрывая собой перепуганных малышей от холодного взгляда голубых глаз, расширенные зрачки которых говорили о том, что их владелец испытывает от всей этой ситуации какое-то больное удовольствие. — Эмма, тебя я боялся больше всего в этой игре, — ласково улыбнулся Норман, чуть склоняя голову набок. — Ты бываешь иногда слишком непредсказуемой. Просчитывать тебя не менее сложно, чем Рея. — Неужели? — с иронией протянула я, неспешно приближаясь к невозмутимому сопернику. — Ты думаешь, что победил, морально задавив нас… Но кое-чего ты не учёл, Норман. — Например? — с внезапной ясностью, без следа безумия, посмотрел на меня он. — Мне тоже плевать на правила! — зарычала я диким зверем, сжимая ладони в кулаки. Секунда — и Норман согнулся пополам от удара в солнечное сплетение. Перешагнув через него, я побежала прочь, слыша позади шокированные возгласы и крики детей. В конце концов, это по-прежнему догонялки, пусть и по новым правилам. Ты думал, что это только ваше с Реем поле битвы. Как в шахматах — только два игрока. Но я покажу тебе, что люди не фигуры, что жизнь не шахматная доска. Попробуй поймать меня, Норман.Получасом ранее
— Значит, ты думаешь, он будет ждать нас у ручья? — уточнил Хао, нервно притопывая ногой. — Тогда нам необходимо сейчас же отправиться к остальным местам и добыть оставшиеся флажки. А «Синие» пускай ждут хоть до посинения. — Звучит разумно, — улыбнулась я семилетнему мальчику, соглашаясь с ним. — Именно. Разумно, — скрипнул зубами Рей, сверля нас взглядом исподлобья. — А значит, этот вариант не подходит нам. — Что значит «не подходит»?! — вскочил Люк, с гневом глядя на него. — Это самое логичное решение в данной ситуации! — Да, чёрт возьми! И именно потому мы проиграем! — припечатал Рей, оскалившись. Я хмуро следила за перебранкой, обнимая чуть испуганных вспышкой злости Конни и Джона. В чём-то я с Реем была согласна. Нам повезло получить шесть флажков, не сталкиваясь с другой командой, но долго ли мы сможем водить их за нос? — Мне кажется, тебя занесло! Лидер здесь не ты! — заорал Люк, наступая на моего лучшего друга. Тот, впрочем, нисколько не испугался, лишь приподнял бровь: — Я мозг этой группы, а Эмма — её грубая сила. Глаз дёрнулся от нервного тика: — Сейчас этот мозг получит сотрясение! — злобно, как кошка, зашипела я, награждая умника тяжёлым подзатыльником. — Вот, я же говорил! Сила есть — ума не надо. — Ах, ты, гадёныш мелкий! Дорасти сначала до меня, потом возникай! — По интеллекту я давно уже тебя переро… ай! Мама же говорила — силовое воздействие запрещено! — Она меня поймёт и поддержит!Пять минут спустя
— Так вот…. Мы должны пойти к ручью, — сказал Рей, потирая шишку на голове. Он отодвинулся от меня на максимально безопасное расстояние и периодически бросал опасливые взгляды. — Но ведь там будет ловушка, — с сочувствием глядя на него, возразила Анна. — Мы рано или поздно всё равно попадём в неё. И лучше будет сделать это на своих условиях, притворившись побеждёнными. Так мы выиграем больше. — А какая тогда разница, сейчас попадать или позже? — недоумённо поинтересовался Хао. — А ты хочешь принести сопернику побольше флажков? — с сарказмом отозвался Рей. — Какой ты, однако, добрый. — Откуда ты вообще знаешь, что там точно ждёт засада? — одёрнула я начавшего заводиться друга. — Я, совершенно случайно, забыл свою книгу у камня, — печальным тоном высказался Рей, — в которой карандашом наметил наш путь… Секунд на пятнадцать повисла тишина. — И ты думаешь, Норман пойдёт по этому пути? Оставленная книга — это весьма подозрительно. А уж оставленная книга с готовым планом — подозрительна вдвойне, — справедливо заметил Люк, с лёгкой неприязнью поглядывая на Рея. — Наверное, в книге был ложный план, которому «Синие» не поверят, чем сыграют нам на руку, — бросилась Анна на защиту Рея, кинув на него смущённый взгляд. Тот как-то зловеще рассмеялся: — Нет, план был настоящим. Там я указал, что мы пойдём к камню, к дубу, к поваленному дереву, а позже — к ручью. На этот раз тишина длилась дольше. Кажется, я даже услышала пение сверчка. Пока мы недоумённо переглядывались, размышляя, не получил ли наш мозговитый остряк солнечный удар, этот самый остряк горестно вздохнул, закатив глаза: — Боже, и с кем приходится работать? Норман поверит этому плану именно потому, что это будет подозрительно. Почти идентичный тому план я оставил на земле во время нашего первого совещания. Сделав вид, что изображаю ложный путь, я, наоборот, создам впечатление, будто толкаю вражескую команду по направлению к местам, указанным в схеме. Норман достаточно умён, чтобы понять, что я действую непредсказуемо, а значит, у меня хватит наглости открыто использовать слитый ему план. Кстати, — он повернулся ко мне, — тогда, на камне, нас тоже подслушивали. Я соврал, когда сказал, что за нами никто не последует. — Чего?! — воскликнула я, вороша воспоминания и пытаясь понять, не сказала ли я тогда ничего лишнего. — И ты не сообщил мне?! — Прости, всё должно было выглядеть правдоподобно. Ведь именно тот разговор и заставил Нормана окончательно поверить в мой «безумный» план. — Что за разговор? — с любопытством поинтересовался Хао, подсаживаясь ближе. — Это уже не важно, — отмахнулся Рей. — Важно лишь то, что непредсказуемость — это очень глупое и одноразовое оружие. И оно, к тому же, не является моим коньком. Я просто сымитировал её. — Как можно сымитировать нестандартное мышление?! — задал риторический вопрос Люк, в ужасе схватившись за голову. Для него всё происходящее явно казалось бредом, как и для большинства присутствующих. — Не я буду играть главную роль в финальной части пьесы, — усмехнулся наш стратег, кинув хитрый взгляд в мою сторону. — Мой план таков: когда мы с Норманом будем изображать пафосные речи, ты, Эмма…Нынешнее время
Услышав сзади такие знакомые лёгкие шаги, я облегчённо выдохнула. Мне не нужно даже поворачивать голову, чтобы убедиться в и так очевидном факте: он последовал за мной. Прирождённый охотник, чтоб его. Вылетев на залитую солнцем каменистую местность, я остановилась, восстанавливая сбитое от быстрого бега дыхание. Обернувшись к лесу, натянула на лицо обеспокоенное выражение. — Норман?.. Что ты здесь делаешь? Игривый солнечный лучик, ласково проведя по бледной щеке, запутался в платиновых прядях. Голубые глаза вышедшего из-за деревьев мальчика весело сверкнули: — Не притворяйся удивлённой, Эмма. Ты знала, что я отправлюсь за тобой. Я виновато прикусила губу, заметив чуть прихрамывающую походку друга: — Прости, я перестаралась с силой? Норман с гримасой боли прикоснулся к солнечному сплетению, а потом широко улыбнулся: — Ну, что ты, прекрасный получился удар. Я поражён. Друг смотрел с таким откровенным восхищением, что мне ничего не оставалось, кроме как смущённо покраснеть. Таких сомнительных комплиментов мне ещё не делали. — Похоже, я тебя слишком сильно ударила. Ну, или ты, втайне от всех нас, состоишь в клубе анонимных мазохистов. Норман, запрокинув голову, заливисто рассмеялся: — О нет, с этим обращайся к Рею, вот кто с настоящим щенячьим восторгом принимает твои удары, будто нарывается специально. — Вот ты шутишь, а я минут тридцать назад снова его побила… — в изумлении протянула я, задумчиво почесав макушку. В ответ послышался какой-то подозрительный хрюк. — Так чем я удивила тебя? — Своей решительностью, — отозвался Норман, прекратив хихикать. — Я совсем не ожидал от тебя такого шага. Ударить лучшего друга и перешагнуть его, словно какой-то мусор… Похоже, придётся внести корректировки в данные твоего психологического портрета. — Разочарован? — прищурилась я, с трудом сохраняя невозмутимый вид. Было немного страшно. — Отнюдь, — возразил друг, мягко улыбнувшись мне. — Наоборот, я восхищён. Давно подозревал, что твоя личность глубже, чем ты показываешь. Эта готовность к жёстким решениям… Верность собственному выбору… Я ещё сильнее влюбился в тебя, хотя думал, что это невозможно. Щёки опалило жаром, но я не позволила себе отвести взгляд с родного лица напротив. — И что теперь? — безмятежно развела я руками. — Ты легкомысленно погнался за мной, бросив свою команду. В голубых глазах блеснул металл: — Я никогда ничего не делаю просто так, Эмма. Ты должна была давно это понять. По спине мурашками пробежал холодок. Что же ты задумал, Норман? — Какая самоуверенность, — усмехнулась я, складывая руки за спиной. — Думаешь, сможешь помешать мне собрать флажки? — Будто ты собираешься их искать, — фыркнул Норман, лукаво взглянув на меня из-под чёлки. — Я же не дурак. Вообще-то я как раз и ожидал чего-то подобного от Рея. Ты — лишь отвлекающий манёвр для того, чтобы выманить вражеского лидера, не так ли? Его проницательность по-настоящему поразила меня. Я инстинктивно отступила на пару шагов назад. — Зачем ты тогда пошёл за мной, если знал?.. — Как зачем?! — весело переспросил Норман, начав неспешное движение в мою сторону. — Ты же лидер. А как думаешь, отдаст ли твоя команда все собираемые в данный момент флажки за то, чтобы вызволить тебя? Земля ушла из-под ног из-за страшной догадки. Я с расширенными от ужаса глазами смотрела на приближающегося друга. Или уже врага? — Вижу, ты поняла, — улыбнулся он, остановившись в трёх метрах. — Команда без лидера не победит, сколько бы флажков ни собрала. Автоматически победит та группа, которая захватит в плен чужого участника и будет удерживать его до звона колокола. Флажки собирать вовсе не обязательно. — Так ты поэтому вёл за нами слежку, не сосредотачиваясь на флажках? — прошептала я непослушными губами. — Кому нужны эти флажки, когда можно победить другим путём? — хмыкнул Норман, делая ещё один шаг вперёд. — Играть по правилам иногда так скучно… Поэтому я сидел в засаде и ждал вашего появления. План Рея специально попасть в ловушку, который, разумеется, не был для меня секретом, — хорош, но есть в нём один недостаток. Догадаешься, какой? Отрицательно помотала головой, не доверяя голосу. — Он сработал бы, если бы не кое-какое обстоятельство: я изначально подыграл Рею в его плане не ради флажков, не ради сражения за них, а из-за тебя. Представляешь, какой восторг я почувствовал, когда ты разделилась со своей командой и в одиночестве рванула в лес, чтобы выманить меня? Норман приблизился ещё на несколько шагов. Холодные бледные пальцы ласково провели по моей щеке, заправляя за ухо рыжую прядь: — Ты сама пришла ко мне, Эмма. Осенний влажный ветер задиристо трепал волосы, попутно остужая горящее от резкого прилива крови лицо. Норман не спешил убирать руку и вообще отодвигаться. Я же будто оцепенела. Со мной никогда не происходило подобного. Наоборот, моей гордостью всегда было то, что я не терялась и могла контролировать тело. Почему же эта способность, что не раз выручала меня, сейчас сбоила под взглядом нахальных глаз? — Идём со мной, Эмма, — попросил друг и аккуратно, но твёрдо взял меня за руку. — Прошу, не сопротивляйся. Именно последняя фраза привела меня, наконец, в чувство. Идти, как покорная овца на убой, сделав все усилия ребят и Рея напрасными? Вот уж нет! С силой сжала чужую ладонь, с садистским удовольствием вглядевшись в сузившиеся от неприятных ощущений зрачки: — Играть по правилам иногда так скучно, Норман, — шёпотом вернула его недавние слова, чуть поддавшись вперёд. — Особенно по чужим правилам. Заставить врага играть на своём поле ведь гораздо интереснее? Пульс в его запястье, куда я будто бы случайно положила большой палец, резко участился, а зрачки расширились. — Ты ещё не победил, — продолжила я, отпуская ладонь и отступая. — Для этого тебе надо всего ничего. Развернулась, и уже на бегу, не поворачивая головы, крикнула: — Поймай меня, Норман!***
Быстро оторвавшись от гениального друга, я спряталась за большим камнем, чтобы перевести дыхание и обдумать свои дальнейшие действия. Идею о том, чтобы взять в плен Нормана, пришлось откинуть из-за невозможности воплощения. Он даже в таком состоянии сильнее меня, скрутить его, не калеча, так просто не выйдет. А наносить увечья дорогому другу совсем не хотелось, даже учитывая его, местами, безобразное поведение. Даже тот удар в солнечное сплетение не дался мне просто так. Надо будет потом нормально извиниться, а то меня грызло какое-то паршивое чувство внутри. Человек ко мне с улыбкой, а я его — хрясь — коленом в живот. Если так и дальше пойдёт, меня начнут бояться так же, как Рея. Даже больше. Будут тыкать пальцами и шептаться за спиной: мол, идёт девочка-танк, прячьтесь, кто может. Фыркнув, отогнала глупые мысли и осторожно выгляднула из-за камня. Местность была пуста. Неужели он блефовал и решил-таки не следовать за мной, а вернулся обратно? Я похолодела. Этого допустить нельзя. Если гениальный координатор снова воссоединится со своей группой, наш план точно провалится. Я должна убегать от него, держать дистанцию, не дать себя поймать и одновременно суметь задержать на достаточное время. Почувствовав движение воздуха сзади, я испуганно обернулась. Закричать от неожиданности мне не дала чужая ладонь, закрывшая рот. — Ты же не думала, что я побегу за тобой напролом? — хитро улыбнулся объект моих размышлений, сидя передо мной на корточках. Я убрала чужую ладонь и сделала рывок в сторону в попытке бегства. «Попытка провалилась», — с досадой осознала я секунду спустя, когда ловкий друг за руку потянул меня назад, не дав сбежать. Мы оба повалились на траву. — Ты не сможешь удерживать меня так вечно, — процедила я и, вопреки своим словам, с удобством устроилась в объятиях. Всё же летние деньки давно прошли, а отличная с утра погода успела перемениться. Хоть немножко бы погреться. Над ухом прозвучал тихий смешок: — Мне и не нужно. Твоя группа рано или поздно придёт сюда за флажками. Да и ты не слишком-то вырываешься. — Ты тёплый, а я замёрзла, — с детской непосредственностью выдала я, прижимаясь сильнее. Норман в ответ хмыкнул и молча снял с себя тёплую вязанную кофту, накинув её на мои плечи, а сам остался в рубашке. От этого джентльменского жеста что-то ёкнуло внутри, дрожью распространяясь по телу. — Спасибо… — прошептала я, закутываясь в новоявленную одежду, чтобы скрыть заалевшие уши. — А ты не замёрзнешь? — Нет, — улыбнулся Норман. — Я плохо переношу жару, зато холод мне нипочём. В отличие от тебя. Я благодарно кивнула, вспомнив, что в последний раз простудой он болел в четырёхлетнем возрасте, слишком легко одевшись для игры в снегу при двадцатиградусном морозе. — Помнишь, Рей тогда тебе снежком прямо в лоб залепил? — вспомнила с ностальгией далёкое время. — К тебе тогда на месяц, с его подачи, прикрепилась кличка — Единорог. А что, грива белоснежная, и ржание вполне себе лошадиное. Ай, не надо щипаться, это не мои слова! — Ничего такого я не помню! — неправдоподобно заявил Норман, тут же опровергая сказанное ещё одним мстительным щипком. Я захохотала, пытаясь пнуть вредного умника ногой, но так как сидела боком почти на его коленях, и он крепко удерживал меня поперёк туловища, попытка вышла провальной. — А тебе не кажется, что мы находимся немного в двусмысленном положении? — смущённо произнесла я, чувствуя неловкость от подобной близости. — Что ты имеешь в виду? — недоумённо моргнул друг, приподнимая брови. — Раньше мы часто сидели так, разве не помнишь? Да и как ещё удержать тебя на месте, не причиняя вреда? — Иногда ты такой дурак, Норман, и не понимаешь вполне очевидных вещей… — вздохнула я горестно. Всё же девочки взрослели раньше мальчиков, даже гениальных, а потому, когда мы с Гильдой и Анной уже вовсю обсуждали противоположный пол, этот самый пол всё ещё машинки по ковру катал и бегал по лесу с палками наперевес. — Так объясни, — попросил он, мягко, за подбородок, поворачивая моё лицо к себе. — Ты же гений: поймёшь, рано или поздно, — улыбнулась я, глядя в серьёзные голубые глаза. — Лучше скажи, когда мы обсудим уже ситуацию с приютом? Норман вздохнул и уткнулся лбом в моё плечо: — Сегодня и обсудим, после игры. Я сам знаю, что давно пора, но вот возможности никакой не было. — А тебе не показалось странным такое резкое изменение в правилах наших догонялок? — чуть нахмурилась я, пальцами зарываясь в короткие белые пряди. — Совпадение, — промурлыкал друг, не поднимая головы, — с вероятностью 97,3%. Я в изумлении замерла. Он вообще человек?! Норман тем временем продолжил: — Мама не смотрела на нас настороженно, с подозрением, и вообще никак не выделяла из толпы. Эта новая игра одноразовая и призвана, скорее всего, показать остальным детям красоту стратегического искусства. Мотивация для улучшения учебных и физических показателей. Даже группы были распределены более-менее равномерно. В моей — десятилетка, двое девятилетних, восьмилетка, двое шестилеток и трое пятилеток. В твоей группе — две десятилетки, девятилетка, восьмилетка, семилетка, двое шестилеток и двое пятилеток. Главной же целью было столкнуть меня и Рея, как главных стратегов приюта. — Скажи, Норман… Тебе было весело? Мальчик, после продолжительного молчания, поднял голову, и я с удивлением заметила дорожки слёз на его щеках. — Такое ощущение, что крылья выросли… — прошептал он, смотря куда-то сквозь меня. — Когда есть возможность использовать свой интеллект на полную, без ограничений, такая свобода чувствуется… — Будто бы стоишь на вершине огромной скалы, и со всех сторон тебя окружает лишь небесный простор? — понимающе кивнула я и тут же пояснила: — У меня такое же чувство, когда от тебя бегаю. Переглянувшись, мы тихонько рассмеялись. — Я рад, что в такой важный для меня момент ты находишься рядом со мной, Эмма, — вытерев слёзы, признался друг, крепко, почти до боли, обнимая меня. — Спасибо. В этом простом слове было столько благодарности, столько скрытых чувств, что я сама чуть не разревелась: — Норман… А нет, всё-таки разревелась. — Ты не один, помни об этом… — умоляюще заглянула я в тёплые голубые глаза. — Как же я могу забыть? — с нежностью улыбнулся гений, подушечкой пальца стирая с моих щёк солёные капли. Его пристальный взгляд вдруг опустился на мои губы. Я медленно подалась вперёд и… резко вырвалась из объятий, тут же вскочив с земли и отходя на пару метров. Обескураженный друг пару секунд хлопал глазами, а потом и сам встал. Растерянное выражение лица вмиг сменилось сосредоточенным. — Ты ждала, пока я расслаблюсь, — наклонив голову вбок, догадался он. — Это было подло и некрасиво, Эмма. — Ага! — весело подтвердила я, показывая язык. — А теперь… поймай меня, Норман! Слыша за спиной такие знакомые лёгкие шаги, я счастливо улыбалась. Сейчас совсем не были важны тайны приюта, заблокированная память, чёртовы флажки. Всё уходило в тень, когда за спиной с шальным попутным ветром раскрывались широкие сильные крылья…