***
Сэди, крепко вцепившись в ладонь брата, брела за ним по тёмной части леса, то и дело спотыкаясь. Хао постоянно оглядывался и вздрагивал от излишне громких звуков. Они изначально решили не разделяться и сразу же взялись за руки, даже не показав друг другу листочки с жеребьёвки. Доверие было фундаментом их отношений, потому в излишних доказательствах не было нужды. Поймав вопросительный взгляд светлых сиреневых глаз, Сэди с улыбкой покачала головой, отрицательно отвечая на безмолвный вопрос о своей усталости. Слова не так сильно нужны им, двум нелюдимым детям, что дышали и наслаждались лишь тишиной и… И друг другом, конечно. Где-то совсем рядом громко каркнул ворон, и Сэди подпрыгнула, инстинктивно в испуге обняв Хао за шею. Благо они были одного роста, несмотря на год разницы, и сделать это получилось легко. Без какого либо смущения посмотрев в обеспокоенное лицо, Сэди отстранилась и вновь обхватила мальчишескую руку. Повернув голову вправо, она уже без удивления заметила сидящую на ветке наглую крупную птицу, хитро уставившуюся в их сторону. Конечно, не было чем-то странным видеть её здесь в такую пору года, но Сэди всё равно нахмурилась, поджимая губы. Она где-то читала, что встретить ворона — не самая лучшая примета. Возможно, всё это глупость, но какое-то дурное предчувствие не давало до конца отмахнуться от навязчивой мысли. Будто в ответ на колебания, птица сорвалась с ветки и, взмахнув мощными крыльями, пролетела всего в паре сантиметров, чуть не задев лица отшатнувшейся парочки. Мазнув по ним насмешливым умным взглядом, ворон красиво взмыл вверх к пасмурному небу и сразу же исчез из виду, подхватываемый ветром. На нос что-то приземлилось, и Сэди сердито смахнула это с лица, тут же удивлённо уставившись на крупное лоснящееся перо в своей руке. Дурное предчувствие только усилилось. — Смотри-ка, подарок, — сделал противоположный вывод Хао, в восхищении цокнув языком. — Глупости, — раздражённо фыркнула Сэди, чувствуя себя так, будто её прокляли. — Это просто линяющая старая птица. Хао заливисто рассмеялся, и она не смогла не улыбнуться, вновь поразившись тому, как такие противоположности, как они, вообще смогли притянуться. Хао был как лучик солнца, пусть и светил он для неё одной, не открываясь другим. Как такая светлая и романтичная натура могла обратить внимание на прагматичную, вечно чем-то недовольную пессимистку? Загадка. — Думай об этом, как о Даре, — с нежностью усмехнулся он, аккуратно забирая перо, справедливо опасаясь, что его откинут на землю, словно мусор. Сэди подумалось, что свой главный Дар она получила ещё три года назад, когда завязала бессмысленный спор о временах года с одним легкомысленным четырёхлетним мальчиком. Ей тогда показалось грустным и жестоким, что листья вынуждены опадать с деревьев, чтобы сгнить и быть затоптанными чужими ногами. Хао же заявил, что это называлось кругом жизни, и ничего ужасного здесь нет. «Они должны уйти в землю, чтобы открыть путь для новых всходов, — сказал он тогда. — Разве это чудо природы не кажется тебе удивительным?» Ей не казалось, и она с жаром принялась доказывать свою позицию смеющемуся мальчику и не заметила, как желание указать на чужую неправоту переросло в желание просто не прерывать разговор. Из воспоминаний её выдернуло ласковое прикосновение к волосам. Держа длинную светлую прядку в ладони, Хао, не прерывая зрительного контакта, внезапно поднёс ту к губам в невесомом поцелуе. Почувствовав приливший к щекам жар, Сэди в смущении отвернула красное лицо в сторону. Впервые она чувствовала себя так неловко в компании брата. Впервые он позволил себе подобное. — Мы, кажется, забыли, где находимся, — улыбнулся Хао, убрав серьёзность из недетского взгляда. — Нам повезло, что никто не наткнулся тут на нас, таких красивых. Сэди несмело улыбнулась в ответ, с облегчением и почему-то лёгким разочарованием встречая вновь возникшую привычную легкомысленность в сиреневых глазах. — Стоп, — вдруг сказал Хао, замирая. — Ты слышишь? Не дожидаясь ответа, он затащил недоумевающую Сэди за толстый ствол дерева и приложил палец к губам, прося тишины. Наконец она услышала то, что так его насторожило. Чужие шаги. — Почему мы вообще должны этим заниматься? — прозвучал недовольный мальчишеский голос, до боли знакомый. — Это нечестно! — Будто сам не знаешь, — пробурчал его собеседник. — Чья это была идея? — Ну, я же не знал, что та история с дурацким шарфом выйдет нам боком! — воскликнул первый, и Сэди без особого удивления узнала в нём Ленни. — Хотелось просто отомстить. Я рассказывал, какой ужасный разговор он устроил мне три месяца назад? Ухмылялся ещё так жутко, я от страха ноги перестал чувствовать, только потому не убежал! И за что он так? Я же тогда ему ничего не сделал! — Тридцать второй раз это слышу, — с демонстративной усталостью ответил его «близнец», Том. — И каждый раз с новыми подробностями. Мальчики, к её раздражению, остановились неподалёку от их с Хао «убежища» и уходить не спешили. — Мы действительно сами виноваты, — рассудительно продолжил Том, «разум» их дуэта. — В следующий раз будем внимательнее и улик не оставим. — Да! — обрадовался Ленни. — И за сегодняшнее тоже отомстим. Жаль, в рабы не получится его взять. Только после этой фразы Сэди, наконец, сообразила, кого именно ругали хулиганы, и едва подавила желание рассмеяться. Надо же, эти неудачники умудрились перейти дорогу Ужасу их приюта, самому Рею! И похоже, он уже шустро взял их в оборот и вовсю использует. Переглянувшись с таким же весёлым братом, Сэди накрыла его губы ладонью, мысленно умоляя держать себя в руках и не оповещать округу о своём прекрасном настроении. — Где же носит Люка? — спросил тем временем Том, и она удручённо поняла, что пропустила значительную часть разговора. — Уже больше часа прошло с начала игры. Этого времени должно было хватить, чтобы найти Гильду. — Сестрёнку Эмму мы тоже пока не нашли, — справедливо возразил Ленни. — Не очень-то я хочу её «обращать». — Я тоже, — вздохнул Том. — Она и так судьбой наказана наличием в её жизни Рея. Хао издал какой-то приглушённый звук и полными слёз глазами взглянул на подругу. Он явно был на грани истерики от смеха. Пригрозив ему пальцем, она прижала его спиной к коре дерева и снова замерла, совсем не обратив внимания на исчезнувшее веселье из взгляда Хао. — Ты это слышал? — вдруг насторожился один из мальчишек, и Сэди мысленно чертыхнулась, затравленно оглядевшись по сторонам. Сбежать незаметно явно не получится. — Эй, вы там, выходите! — крикнул Том куда-то в их сторону. — Всё равно найдём и вытащим! Глубоко вздохнув и окончательно попрощавшись с победой, Сэди взяла Хао за руку и только приготовилась послушно выйти, как почувствовала резкий рывок. Удивлённо уставившись на друга, она осознала себя прижатой им к дереву, как минуту назад сама прижала его из страха обнаружения. Что он творит вообще? Только открыв рот, чтобы спросить это, Сэди изумлённо застыла, ощутив резкое тепло на губах. Лишь уловив слабый запах чужого цветочного шампуня, идущий от тёмных волос, она поняла, что Хао находился слишком близко. Слишком. Светлые глаза отстранившегося через полминуты мальчика выражали все оттенки смущения пополам с растерянностью. Он явно не ожидал от себя подобного поступка. Впрочем, шокированная Сэди не ожидала этого ещё больше. Внезапно два хулигана, продолжающаяся игра и волнение оттого, что их обнаружат, резко перестали быть чем-то важным и значимым, уходя куда-то в тень, словно облитые серой краской. Всё её сознание было занято лишь одним сиреневым цветом, что нежно смотрел на неё с родного покрасневшего лица.***
— Мы долго будем ещё ждать? — высокомерно спросил Том, корча из себя крутого парня. В ответ словно неохотно раздался шорох. Ближайшие кусты раздвинулись и явили резко побледневшим мальчишкам темноволосую макушку. Впрочем, разглядев её обладателя внимательнее, ребята немного успокоились. Черноволосый мальчишка, прищурившись, изучал их взглядом, прижимая к себе светловолосую девочку, что боязливо сжимала бок его рубашки пальцами. Её большие серые глаза выражали испуг и капризное недовольство. — Так и знал, что кому-то из вас выпал «Оборотень», — скривив губы, произнёс Дон. — Не зря же ты их так защищал, да, Ленни? — Считай, что ты уже один из нас, — выплюнул тот. — Я на твоём месте был бы внимательнее к своему будущему статусу. На это Дон лишь бесстрашно рассмеялся, пребывая в полной уверенности насчёт своей физической подготовки. — И как же вы «обращаете»? — насмешливо поинтересовался он, приподнимая брови. — Кусаете, что ли? — У тебя есть шанс это узнать на практике, — задрав подбородок, воскликнул Том. — У тебя и у неё. Он кивнул на вздрогнувшую девочку, заставляя Дона вскинуться и благородно заслонить её собой. — К ней ты вообще не подойдёшь, — зарычал он, отчего шестилетки изумлённо расширили глаза. Это же просто безопасная игра, верно? Зачем так реагировать? — В общем, идите-ка дальше, — сбавил обороты Дон, поняв, что перегнул палку. — Я вам не по зубам, ясно? — Неужели? Я бы не был так уверен. Присутствующие обернулись на этот голос. И если хулиганы радостно подпрыгнули, то Дон настороженно подобрался. Расслабленно сложив руки в карманы белых брюк в метрах пяти от ребят стоял Люк. Он без проблем мог подкрасться незамеченным и «обратить» их. Почему же не сделал этого? Не захотел? Или само «обращение» требовало какого-то иного подхода? К сожалению, когда дело касалось Люка, ничего нельзя было сказать наверняка. Этот импульсивный и безбашенный парень мог и вовсе логикой не руководствоваться. — О, предводитель пожаловал, — нервно усмехнулся Дон, судорожно пытаясь потянуть время. — И как только солнце тебя не испепелило? — Это вампиры горят, дубина, — по-дружески парировал Люк, рассмеявшись. — Честно, мне не хочется тебя «обращать». И это не потому, что ты мой лучший друг. Там иные причины, потом поймёшь. Почувствовав прилив надежды на «бескровное» разрешение конфликта, Дон открыл было рот… — Но, прости, мне придётся это сделать, — виновато развёл руками Люк и безжалостно продолжил: — «Второе задание — «обращать» всех на своём пути и стать тем, кто обратит последнего «Жителя», выиграв желание». Он явно кого-то процитировал, судя по язвительной, полной неприязни и яда интонации. И Дон догадывался, кого именно. Только зачем это ему? — Без обид, ладно? — почесал макушку Люк, с сожалением улыбнувшись. — Долг есть долг, а его надо отдавать. — У меня тоже есть должок к тебе, — хмыкнул Дон, сделав шаг назад, продолжая прикрывать Конни. — Помнишь, какой ты мне здоровый фингал поставил две недели назад? — Это было случайно! — покраснев от стыда, выкрикнул его друг, возмущённо сверкнув карими глазами. — И я кучу раз извинился за тот случай, зачем каждый день припоминать?! — А я злопамятный, — ухмыльнулся Дон, продолжая пятиться. Хотя бы сестрёнка должна сбежать. Он обещал ей победу. — Так, всё, стой на месте, — резко оборвал спор Люк и начал приближаться. — Быстренько с этим делом закончу, и обсудим нормально ту ситуацию. Что ты как девчонка, в самом деле?! Конечно же, Дон давно не держал обиды на друга за действительно по случайности поставленный синяк. Лишь подтрунивал периодически, со злорадством припоминая, и отнюдь не ежедневно. Но сейчас требовалось хоть на секунду оттянуть время любым бесполезным спором или разговором. Он не знал, зачем, но чувствовал, что так нужно. А своей интуиции он привык доверять. Хладнокровно глядя на приближающегося «Оборотня», Дон просчитывал свои шансы. И в конце концов с сожалением признал, что находится сейчас в проигрышном положении. Дело даже не в том, что Люк являлся самым высоким мальчиком в приюте или самым физически развитым, превосходя в этом даже старшую троицу. Нет, проблема была в крошечных руках, что крепко сжимали его тёплую зимнюю рубашку. Сам он мог убежать, спрятаться или даже навалять другу, но это лишь если нет необходимости защищать самое ценное сокровище: маленькую, доверчиво глядящую на него, сестрёнку. Когда она за спиной, он мог только стать её щитом, укрывая от всех неурядиц, но не более. Вот если бы сейчас кто-то… Додумать он не успел, пошатнувшись от ощутимого толчка вбок. Первым, что он увидел, резко повернувшись, была густая копна светло-рыжих ярких волос. — Нужна помощь? — задорно улыбнувшись, спросила девочка, и Дон чуть в обморок не рухнул от ударившего по сознанию облегчения. Дождался…. Неужели дождался? — О, Эмма! — удивлённо воскликнул Люк, остановившись. — Как здорово! Не придётся весь лес прочёсывать. Насчёт тебя у нас особые распоряжения. Явно рисуясь, он прокрутился вокруг своей оси и пафосно вскинул руки к небу. Бешеная сила харизмы ударила по площади, задевая всех присутствующих. Дон всегда поражался этому качеству лучшего друга. Тот мог получить практически всё что угодно, просто улыбнувшись. И вот, обладая изумительным уровнем обаяния, куда этот придурок его тратил? Правильно, на всякие хулиганские и глупые выходки. Его никогда не наказывали, даже когда ловили с поличным! Это и безмерно восхищало, и безмерно раздражало. Да, Дон завидовал. И потому частенько хаял Бога за то, что тот щедро отсыпал товарищу совершенно бесполезную харизму и совсем обделил мозгами. Ну, ничего, он уже привык быть умным за них двоих. — Что, этот негодник снова вас запугал? — покачала головой Эмма, тепло улыбаясь. — Ты только скажи, я ему устрою несколько весёлых деньков. — Ой, было бы чем пугать, — тут же отмахнулся Люк, упустив, вероятно, единственную возможность по-настоящему насолить заклятому неприятелю. — Открою тебе секрет: он сам меня боится, потому так себя ведёт. Дон не удержался и приложил ладонь к лицу, вновь мысленно обращаясь к Богу с претензиями. Иногда его друг такой… нет, не глупый. Такой тупой! — Правда? — округлила глаза Эмма, едва сдерживая смех. — Никогда бы не подумала. Надо будет обязательно подколоть его. — Нет-нет, что ты, не нужно! — пошёл на попятную Люк, почувствовав, как запахло жареным. — Это же секрет, помнишь? К счастью, для активации инстинкта самосохранения было достаточно просто наличия мозга, а не умения им пользоваться. Иначе Люк был бы давно обречён. — Возьми Конни и беги, — почти что приказал Дон, прерывая этот фарс. Он скользнул быстрым взглядом по скучающим неподалёку шестилеткам, готовым в любую секунду преградить путь отступающим. Потом перевёл его на мгновенно прекратившего дурачиться друга. Тот, невзирая на недостатки, был опасным противником. Быстрым, выносливым, с прекрасной реакцией и рефлексами. Тем, кто не будет мешкать и сомневаться. — Нет! — крикнула Конни, воспринимая эту игру серьёзнее, чем следовало. — Я никуда без тебя не пойду! — Решил сыграть в сопротивление? — сухо рассмеялся Люк, явно войдя в роль злодея. Чёртова харизма помогала ему в этом, усиливая впечатление. Верные последователи встали у него по бокам, одинаково угрожающе оскалившись. У Дона возникло просто-таки непреодолимое желание побиться головой о стену. Останавливало только её отсутствие поблизости. Вот зачем весь этот сюрреализм? Это же просто догонялки! — Ты не сможешь помешать нам, чудовище! — мгновенно подыграла ему Эмма, которой явно понравилась идея устроить прямо здесь и сейчас театральную сценку. — Наша сила в единстве и дружбе! Вы, имея потребность только «обращать», никогда не победите нашу свободолюбивую и добрую расу! У Дона сейчас тоже была потребность, о которой хотелось закричать раненым в брачный период тюленем. Потребность отгородиться от этих людей и сделать вид, что знать их не знает. Жаль только, в это никто не поверит. — Мерзкий человечишка, знай своё место! — прошипел Люк, высокомерно скрещивая руки на груди. — Вы для нас просто скот, который служит ресурсом для создания новых членов стаи! Не забывайся! На секунду действительно можно было поверить, что он свирепый оборотень, презирающий и ненавидящий весь людской род. Или на две секунды. Или… В общем, Дон залип, открыв рот и не веря глазам. Это точно его друг? Уж больно правдоподобно… — Люди всегда были и будут свободными! — крикнула Эмма, сверкая натуральными слезами в больших зелёных глазах. Сложив ладони в молитвенном жесте, она действительно выглядела как святая защитница всей расы. — И не тебе, грязное чудище, решать нашу судьбу! Теперь изумлённый взгляд Дона был направлен на неё. Она ничуть не уступала в обаянии Люку, убедительно играя роль представительницы угнетённого народа. Как удивительно, что эти двое встретились в такой ситуации! Два таких безмозглых, но таких талантливых человека. Чудо, не иначе. Дон, зевая, пустым взглядом уставился в чуть прояснившееся облачное небо. Он сидел в груде тёплой и мягкой опавшей листвы, на коленях держа посапывающую сестру. У его боков, доверчиво привалившись, нагло спали и пускали слюни на рубашку Том и Ленни. Прошёл примерно час с тех пор, как Эмма и Люк приняли самое идиотское решение в своей жизни, по мнению Дона, а именно стали меряться силой актёрского мастерства. — Для людей открыты все дороги, ты меня понимаешь, болезный? — втолковывала девчонка явно несогласному оппоненту. Весь пафос сошёл на «нет» ещё минут сорок назад, и теперь эти двое просто спорили, кто круче. Да, меряться театральными дарами они перестали, но чем меряться начали даже у не особо культурного и тактичного Дона язык не поворачивался сказать. Желание говорить у него пропало уже очень давно. Где-то между моментом, когда Люк привёл как аргумент преимущества быстрого обмена веществ оборотней, подкрепив это словами: «Ты думаешь, чем мы занимаемся, когда приходится дневать и ночевать в кустах в ожидании жертвы? Правильно: совмещаем приятное с полезным!» и между контратакой Эммы, заявившей, что люди в этом деле никому первенство не отдадут. Кажется, именно тогда Дон впервые с начала игры взглянул на небо и подумал, какое оно всё-таки красивое и притягательное. И стало так хорошо-хорошо, он даже заулыбался. Так спокойно, пока не размышляешь о том, что поневоле приходится дышать одним воздухом с двумя не знающими меры чудиками. — Да глупости всё это! — психовал вспыльчивый Люк. — Все ваши дороги ведут куда? В кусты! А в кустах кто? Мы! — Я даже знаю, чем вы там время убиваете в ожидании, — насмешливо бросила Эмма, бесстрашно ловя свирепый взгляд полубезумных глаз. — Я же сказал: ты не так всё поняла! — в отчаянии завыл Люк, вцепившись в короткие золотистые пряди. — Мы там жертв едим! Едим и перевариваем! Дону, пытавшемуся в этот момент осознать, на что похоже то большое облако, отстранённо подумалось, чем этим неугомонным бедные кусты не угодили? Спокойное ведь место, он сам в них куковал, пока не встрял по полной. Хорошая же зона, защищённая от всяких… Зачем только вылез? Сидел бы себе сейчас там, в тишине и довольствии. Говорят, для психики полезно. — А-а-а, — обрадованно закричала Эмма. — Так у вас, что, то самое… безотходное производство? Весь лес вдруг застыл в безмолвии. Затих шелест раскачиваемых ветром ветвей. Замолкли птичьи трели и звуки взмаха крыльев. Прекратился даже свист от проходящих сквозь лесное пространство потоков воздуха. Опустившуюся на них практически мёртвую тишину нарушало только два звука: пение непонятно откуда взявшегося в январе одинокого и очень брутального сверчка и… скрип ржавых шестерёнок в голове одного блондина, что изо всех сил пытался осмыслить сказанное. Глаза Дона вспыхнули торжеством и щемящей надеждой. Он понял: это шанс! Он растолкал сонно моргнувшую Конни, как можно аккуратнее встал с лиственного ковра, стараясь не разбудить мальчишек, и быстрым шагом направился к Эмме, продолжая машинально держать сестру на руках. — Хочешь быть спасительницей рода людского — начни с малого, — съязвил он, впихнув малышку недоумённой девочке. Благо Люк всё ещё находился в прострации и ни на что не реагировал. Конечно, это его первый раз, потому нужно быть деликатным и с пониманием относиться к тому, что в подобном деле начало не всегда бывало приятным. — Я останусь здесь и задержу это чудовище. Постараюсь, по возможности, и мозги вправить. Что, конечно, будет не так-то просто, ведь их нет. Иди. И убереги Конни. — Братик, — захныкала та, протягивая к нему руки. — Я хочу остаться с тобой! — Мы скоро увидимся, — улыбнулся он, погладив её по светлым волосам. — Ты обещала не капризничать, помнишь? А я только с другом поболтаю, не волнуйся. Дождавшись от неё унылого кивка, Эмма, поставив Конни на ноги, за руку повела то и дело оглядывающуюся малышку вперёд. Облегчённо и благодарно посмотрев ей вслед, Дон повернулся к стоящему с видом словившего инфекционную болячку тибетского монаха Люку. Да, похоже, это надолго. Ну, ничего, он ведь терпеливый и понимающий товарищ. Столько терпеть двух спорящих обаятельных идиотов и удивлённо понимать, насколько иногда бывает велико желание кого-то прибить. Терпение и понимание — это основы любых здоровых взаимоотношений. Именно это он и скажет очнувшемуся Люку. После того, как заботливо поинтересуется, не было ли ему слишком больно и дискомфортно впервые использовать мозг по своему прямому назначению. Минут семь спустя по всему лесу прокатился возмущённый крик осознавшего всю суть подколки Люка. А потом ещё один, через минуту. После настала блаженная и подозрительная тишина.***
Рей быстрым шагом передвигался по лесу, особо не скрывая своего присутствия. Бывало, на пути попадались компании совсем мелких детей, явно «обращённых», но одного строгого взгляда хватало, чтобы освободить себе дорогу. Малыши просто бросались врассыпную, с любопытством и опасением глядя ему в спину. Никто не решался попытать удачу и напасть. Остановившись, Рей достал из кармана небольшие металлические часы и, открыв нажатием кнопки крышку, глянул на циферблат. Как он и думал, прошло уже два с половиной часа с начала игры. А к главной цели он не приблизился ни на шаг. Вздохнув, Рей спрятал часы обратно в карман и поёжился от ледяного северного ветра. Куртку он снял ещё перед игрой, оставив на скамейке вместе с так и не пригодившимся учебником. В активной игре верхняя одежда лишь мешала бы и сковывала движения. Но сейчас, чувствуя, как под осенний жилет пробирался холодный воздух, он пожалел об этом глупом самонадеянном поступке. Никакой активности не было и, видимо, не предвидится. Потерев ладони друг о дружку в тщетной попытке согреться, Рей сделал несколько шагов вперёд и тут же замер. Тонкий слух уловил нечто странное в окружающем пространстве. Звуки природы вокруг почему-то резко затихли, пугая несвойственной для леса тишиной. Даже январский суровый ветер стих, прекратив нападки на открытые участки кожи. Удивлённо хмыкнув, Рей пожал плечами и неспешно двинулся дальше, настороженно глядя по сторонам. Непривычная тишина давила на уши, заставляя его морщиться и шумно дышать: всяко легче для психики. Даже раздражающий детский рёв показался бы сейчас ему приятной музыкой. Минут через восемь-десять, которые показались вечностью, Рей услышал чей-то вопль, полный негодования. После практически полного безмолвия, это было пыткой для чувствительного и нежного слуха. Присев на корточки и закрыв уши ладонями, Рей от всего сердца проклял и этот странный лес, и того, кто его посадил. Больше всех досталось, конечно же, обладателю самого громкого и противного на свете голоса. Как жаль, что он был слишком занят спасением своей тонкой душевной организации, а потому и не подумал этот вопль хоть как-то идентифицировать. Что ж, можно себя поздравить: сегодня он спас кому-то жизнь своим бездействием. За саркастичными самовосхвалениями Рей чуть было не пропустил звуки лёгких шагов неподалёку. Подняв голову и с облегчением поняв, что природа пришла в норму, он сосредоточенно уставился вперёд, тут же усмехаясь. Три человека окружили его, пытаясь взять «в кольцо», и отрезали, тем самым, путь к отступлению. — А ты довольно беспечен, — укоризненно покачал головой Нат, легкомысленно стоя прямо в его поле зрения. — Вообще скрываться не пытаешься. — Ты считаешь, мне это необходимо? — приподнял брови Рей, выпрямляясь. Его изрядно насмешили провальные попытки этого глупого мальчишки скопировать интонации Нормана, прямо-таки «образцового» примера для подражания. Как же иронично. — И кто бы говорил о беспечности. Не знаешь моих сил и возможностей, а всё равно высунулся. — Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, — тонко улыбнулся Нат. — И о твоих маленьких ночных приключениях тоже. Даже не дослушав последнее предложение, Рей резко перестал усмехаться и не моргая уставился в блестящие тёмно-карие глаза. — И что теперь? — лениво спросил он, наслаждаясь растерянностью и удивлением на чужом лице. Мальчишка, видимо, ожидал другой реакции. — Как тебе сейчас поможет эта информация? Именно в этот момент раздался ещё один возмущённый вопль, заставивший Рея заново пережить неприятные ощущения и снова присесть, хватаясь за голову. — Берите его, это наш шанс! — крикнули совсем рядом, и Рей, вслепую вспоминая расположение детей и просчитывая их возможные шаги, ушёл с опасной траектории, спиной прижавшись к стволу дерева. Наконец отняв руки от ушей, он открыл глаза и оценил ситуацию. Нат и ещё двое мелких детей, Джемайма и Доминик, снова окружили его, но уже плотнее, беззастенчиво пользуясь тем, что путь назад теперь заблокирован. Послав ещё раз мысленно волну горячей «благодарности» обладателю крика, Рей ухмыльнулся, до сих пор ощущая себя дезориентированным тем звуковым ударом. — Ой, как страшно, — сыронизировал он, продолжая казаться расслабленным. — Ты реально думаешь, что у тебя есть хотя бы крошечная возможность меня достать? Про малышей он и вовсе не упомянул, лишь мазнув равнодушным взглядом. Сейчас важнее было узнать, откуда у мелкого проныры кое-какая опасная информация. И что ещё ему известно? — Тебе некуда бежать, — заявил Нат, не выглядя, впрочем, как победитель. На его лице крупными буквами были написаны настороженность и опасение. Он явно ждал сюрприза от одного из сильнейших ребят в приюте. Рей, уже прочитав в карих радужках что нужно, не стал его разочаровывать. Высоко подпрыгнув, он ухватился за толстую крепкую ветвь и легко поднялся по ней на само дерево, тут же с удобством устраиваясь на голой кроне. — Как я и думал, — бесстрастно сказал Нат, без какого-либо удивления оценив продемонстрированную ловкость. — Ты недоступен для нас. Рей как-то даже зауважал мальчишку за стойкость духа. Пятилетки внизу готовы были вот-вот зареветь от разочарования. Будучи старше них всего на три года, Нат умудрился сохранить хладнокровие. — Я не стану спрашивать, как ты узнал обо мне кое-какие сведения, — медленно заговорил Рей, глядя сверху вниз. — Всё равно ведь не признаешься. Мне интересно другое: зачем они тебе? Что скажешь, первородный? Вздрогнув, паренёк наконец показал более-менее осмысленные сильные эмоции: страх и обречённость. — Не говори… никому, — выдавил он, пряча глаза. — Ребята не поймут. — Что же с тебя в ответ на молчание стребовал Норман? — насмешливо поинтересовался Рей, проигнорировав просьбу. По тому, как дёрнулся от неожиданности мальчишка, он сообразил, что попал в точку, целясь, можно сказать, пальцем в небо. — О-о, да всё ещё интереснее, чем я думал! Затравленный, но всё ещё упрямый взгляд стал ему ответом. Рей же развеселился окончательно. — Он тебе объяснил последствия, — понятливо протянул он, усмехаясь уголком губ. — И ты его не возненавидел? — Конечно, нет! — закричал Нат, возмущённо уставившись вверх. — Норман не виноват. Так получилось, он не мог предугадать… «Да всё он предугадал, глупый ребёнок», — снисходительно подумал Рей, мысленно хмурясь. Размах бывшего лучшего друга оказался куда более глобальным, чем казалось ранее. Это было нехорошо. Рей с раздражением чувствовал, что фатально не поспевает за событиями. — И что ты будешь делать с первым «обращённым»? — с любопытством спросил он, прикрыв ладонью зевок. В такую погоду хотелось только спать, а не участвовать в расчётливых планах чужого больного разума. — Норман сказал, чтобы я не переживал об этом, — смущённо ответил Нат. — Он взял на себя ответственность. — Что ж, ему придётся не слишком просто, — со злорадством парировал Рей, решив на этой ноте временно завершить разговор. — За моё молчание ты выполнишь в будущем мою просьбу. Любую, ясно? — Я понял, — поджал губы мальчишка. — Как вы вообще догадались? Хоть ты ответь. — Почаще по сторонам смотри, — с намёком сказал Рей, хитро прищурившись. — И советую начать прямо сейчас. Выходите, я прекрасно вас вижу! — Что ты?.. — запнувшись, переспросил Нат и заткнулся, удивлённо уставившись на вышедших из-за дерева детей. Темноволосый мальчик, прикрывая глаза от выглянувшего из-за туч солнечного луча, робко улыбнулся. За руку он держал маленькую блондинку, которая, укоризненно глянув на сидящего на дереве Рея, высокомерно вздёрнула подбородок: — Я же говорила: встретить ворона — это очень плохой знак. Да ещё и дважды.* Но первый хотя бы безобидным был. Рей, уловив странную претензию, лишь приподнял брови и фыркнул, заметив среди светлых прядей девчонки вплетённое крупное чёрное перо, резко контрастирующее с цветом волос. Поразительная логика — носить на себе часть того, кого считаешь негативной приметой, и при этом жаловаться на неудачи. А он ещё к Эмме придирался насчёт её святого убеждения в том, что мир только и мечтает устроить ей гадость. — Где ваш Символ? — сказал нечто любопытное Нат, придя в себя. Рей заинтересованно подался вперёд. — Ты о чём? — с недоумением поинтересовался Хао, склонив голову набок. Всего через секунду в глазах этого неглупого парнишки вспыхнул огонёк осознания: — Это часть ритуала «обращения», правильно? — Понятно, — с досадой кивнул Нат, осознав, что сболтнул лишнего. — Вы пойдёте с нами. На последних словах он украдкой покосился на Рея, и тому стало ясно, что от него хотели скрыть суть превращения «Жителя» в «Оборотня». Что за идиотская секретность? Это просто чёртовы самые обычные бесхитростные догонялки! А потом вдруг вспомнился странный внимательный взгляд голубых глаз, и Рей замер, сознательно удержав себя от такого шага, как просто вытрясти всю информацию из мальчишки. Иногда, чтобы получить нечто важное, приходилось чем-то жертвовать. Сейчас он шёл на риск, поддаваясь игре на чужом поле. Но иначе нельзя. — Наконец-то это всё закончится, — с облегчением воскликнула Сэди, с энтузиазмом подходя к Нату. — Мне надоело прятаться за деревьями и вздрагивать от каждого шороха. — Какая глупая трата времени, — хмыкнул Рей, подпирая щёку кулаком. На ум ему вдруг пришла забавная идея. — Столько прятаться, чтобы в итоге позорно сдаться. — Не думаю, что это позорно, — спокойно улыбнулся Хао, пока девчонка возмущённо грозила кулаком дереву. — К тому же, мы всё равно проиграли. — Тебе что-то нужно, верно? — осознал Рей, хлопая себя по колену. — Ты хотел победить и получить награду. Но победить не со стороны «Оборотней», а… О-о-о. Я понял. Чуть побледневший семилетний мальчик серьёзно и как-то умоляюще взглянул в чужое лицо, стойко выдержав промелькнувшую там насмешливость. — Мне ты доверяешь больше, чем Норману, не так ли? — по-своему охарактеризовал его молчание Рей. — Как интересно. Чем же «мистер идеальность» тебе не угодил? С интересом глядел на него не только он, остальные тоже навострили уши. — Это уже не важно, — прошептал Хао, отвернувшись. — Я ноль в стратегии и тактике, не удивительно, что мы проиграли. — А кто сказал, что вы проиграли? — тоном змея-искусителя заговорил сильнейший стратег приюта. В сиреневых глазах вскинувшего голову мальчика вспыхнула надежда. — При мне вас «обращать» точно не станут. Ну что, предпочтёшь ещё побороться или покорно подставишь шею? Хао, машинально проведя ладонью по своему пятизначному клейму, едва заметно кивнул, заставив всполошиться Ната и Сэди: — Разве вы не хотите домой, в тепло? — едва скрывая панические нотки, попытался исправить ситуацию Нат. — На улице так противно и мерзко, да и вы наверняка устали. Девчонка, которая больше всех ворчала, молча вгляделась в нечитаемое лицо брата и, найдя там какой-то удовлетворивший её ответ, кивнула. — За мной, — приказал Рей, для которого их переглядывания оказались красноречивее слов. Спрыгнув с большой высоты, напугав и взволновав этим детей, он первым побежал прочь, не беспокоясь о том, последовала ли неразлучная парочка за ним. Если нет, он просто пожмёт плечами, спокойно приняв факт того, что количество покорных и глупых людей в его окружении не изменилось. И может быть, лишь чуточку, останется разочарован. Дети, на удивление, оказались не такими уж простаками и последовали за Реем, настороженно держа дистанцию, что у него вызывало лишь одобрение. Правильно, никому нельзя доверять до конца. Даже спасителям. Особенно спасителям. — Что нам делать дальше? — деловито уточнил Хао, заботливо придерживая запыхавшуюся физически слабую сестру. К счастью, Нат, здраво прикинув шансы, не побежал за ними, а скорее всего отправился за подмогой. Значит, в ближайшее время следует ждать гостей. — Хм-м, — задумчиво потёр подбородок Рей. Его целью в этой игре было отследить расположение Нормана и, грубо говоря, прижать того к стенке, задав парочку интересных вопросов. В приюте Норман постоянно уклонялся от разговора, и вообще был таким же вертлявым, как его любимая шахматная фигура. Вроде бы, кажется, что вот-вот поймаешь — только руку протяни, — но спустя мгновение он уже на противоположной стороне воображаемой доски, просочившись, словно вода сквозь пальцы. Смотрит оттуда этим бесящим, полным превосходства взглядом. И прямо не выскажешь: в доме лучше не секретничать лишний раз. Оставалось лишь надеяться на эту игру. Норман с великолепным размахом раскинул вокруг свою сеть, явно стараясь кого-то в неё поймать. Придумал странные правила к догонялкам, где в конце оставалась лишь одна жертва и полно охотников. Открыл часть своих планов Рею, заинтриговав и тем самым пригласив на разговор. Паззл в голове не хотел складываться в полноценную картину, разбиваясь лишь на маленькие, казалось, не связанные между собой фрагменты. Но, конечно же, связь была. Пристально пялилась на него из глубин разума угрожающим и чуть отстранённым взором. Ненавистный, до зубного скрежета очевидный, связующий фактор. — Я знаю, что тебе нужно от этой игры, — резковато проговорил Рей, решившись. — Если ты поможешь мне, мы сочтёмся. Хао не доверял чужим словам, предпочитая искать ответ в душе собеседника. Её зеркало, чёрные глаза напротив, были наполнены застаревшей усталостью, отравлены чистейшей ненавистью и просто искрились безумием. Прямо и с достоинством встретив чужую клубившуюся в сердце тьму, мальчик светло улыбнулся. Этим чувствам он доверился без колебаний. — Отлично, — оскалился Рей, стремительно оборачиваясь. — Вовремя. На стоптанную многими детскими ногами тропинку медленно ступил носок коричневого кожаного ботинка. Его обладатель невинно сощурился, отмахиваясь от скользнувшего по блондинистым волосам солнечного лучика. — Как же я мог опоздать? — усмехнулся парень, разведя руками. Рей шумно выдохнул, бросая на врага острый взгляд. Незаметно вытерев вспотевшие ладони о штанину, он гордо выпрямился. Возможно, решив подыграть чужим правилам, он сейчас копает собственную могилу. Может быть, он уже давно сошёл с ума, как Норман, и перестал отдавать себе отчёт в своих действиях. Ведь только безумец будет ставить шах другому безумцу, играя с ним в покер.