Дарованный Незерленд

      Солнечный лучик, выпутавшись из светлых волос, мимолётно коснулся щеки и спустился ниже, торжественно освещая чернеющие на шее «51194». В карих глазах, ярко сверкавших на загорелом лице, плескалось любопытство, а в самой глубине можно было заметить и хитрые искорки.       — Что ты здесь делаешь? — хмуро спросил Рей, не смея расслабляться. — Тебя Нат послал?       Сделав шаг в сторону, он машинально закрыл собой младших детей. Не стоит им участвовать в том, что, предположительно, будет происходить дальше.       — Нет, — покачал головой Люк, невинно захлопав ресницами. — Я просто мимо проходил, а тут вижу, вы стоите. Думаю, подойти, что ли, поинтересоваться, не нужна ли помощь.       — Хватит нести бред, — оборвал его Рей, ни на секунду не поверив правдоподобной актёрской игре. — Что тебе нужно?       — Ну как же, — растерянно глянул на него Люк. — Я старательно выполняю твоё задание: «обращаю» всех попадающихся на пути «Жителей».       Рей почувствовал как на мгновение похолодело в желудке, а потом, стиснув зубы, взял себя в руки.       — И что же, твоего интеллекта не хватило даже на то, чтобы правильно интерпретировать приказ? — процедил он. — Я был лучшего мнения о твоих умственных способностях.       Люк, казалось, ничуть не обиделся, только карие глаза вспыхнули, отражая непонятное чувство:       — Ну, я же лишь охотничья псина для тебя, — глухо рассмеялся он. — Задания нужно формулировать яснее.       Рей, конечно же, прекрасно осознавал, что дело совсем не в тексте приказа. Просто Люк, не желая подчиняться недругу, нашёл лазейку в обязательной для выполнения «просьбе». И ведь не придерёшься! Ответит, что просто старательно выполнял взятые обязательства.       — Что ж, это действительно моя вина, — признал Рей вполне искренне, с досадой осознавая, что недооценил гадёныша и забыл, что самый опасный на свете человек — это дурак с инициативой.       — Прости, ничего личного, — соврал Люк, глядя с фальшивым сожалением. — Прошу, не стой спокойно в ожидании «обращения». Я хочу раздавить тебя, уничтожить в честной борьбе. За твоими маленькими друзьями присмотрят, чтобы не влезали.       Он кивнул в сторону, и Рей, поколебавшись, повернул голову: у ближайшего дерева, скрестив руки на груди, со скучающим выражением лица стоял Дон.       — Я вообще не хочу в этом всём участвовать, — сразу ответил тот, не желая наживать врага в виде самого злопамятного человека в приюте. — Сами разбирайтесь.       — Не забывай правила, — укорил друга Люк, и Дон, скривившись, кивнул. — Остальные «обращённые» обязаны подчиняться Альфе.       Последнее предложение предназначалось Рею, и тот, слегка прищурив глаза, задумался. Как это было похоже на Нормана: превратить самую обычную игру в какое-то поле боя, где каждый исполнял свою роль, следуя каким-то строгим правилам. Неужели ему перестало хватать стандартных шахмат?       Люк, видимо, и являлся тем самым Альфой, что не удивительно: он и по жизни был признанным всеми Лидером. Полученная только что информация говорила лишь о том, что у «Оборотней» уже сформировалась строгая иерархическая система. Что это знание давало конкретно ему? Да ничего, кроме…       Постойте-ка, какой ответ дал Норман на вопрос Сэди о том, как они узнают, кто останется последним «Жителем»? Кажется… да, «стайные существа», так он сказал!       Рей замер, крепко задумавшись, что чуть было не сыграло с ним злую шутку. Увернувшись от слабого подзатыльника, он холодно взглянул на улыбающегося Люка.       — Не спи в такой час! — попенял тот почти по-дружески. — Обидно будет поймать тебя так легко.       — Ты полагаешь, что у тебя получится меня достать? — усмехнулся Рей, решив отложить серьёзные размышления на более спокойное время. — Ты слаб настолько же, насколько глуп.       Говоря это, он, разумеется, кривил душой: Люк был крайне сильным и опасным противником, потрясающе талантливым во всём, что касалось физического превосходства.       Шансов победить его у Рея не было.       В честном бою.       Но чем бы он отличался от Эммы, если бы полагался лишь на голую силу?..       — Я не буду тебя жалеть! — выкрикнул Люк, стремительно приближаясь. — Ты давно заслуживаешь хорошей трёпки.       Пригнувшись и пропустив над головой чужую ногу, Рей нахмурился и скачком назад разорвал расстояние. Похоже, он пропустил момент, когда это недоразумение зашло в своих чувствах дальше обычной неприязни.       Пользуясь преимуществами более мелкой по сравнению с противником комплекции, Рей уклонялся от ударов, пытаясь держать дистанцию. Ближний бой приведёт лишь к проигрышу.       Подпрыгнув, избежав тем самым коварной подсечки, Рей ухватился за низкую ветку и проворно забрался наверх. Не останавливаясь он залез выше и перебрался на соседнюю крону. Это не слабый Нат, не умеющий лазить по деревьям, а чудище куда сильнее.       — Это так забавно, знаешь? — заговорил вдруг Люк, остановившись напротив Рея: на той самой ветке, с которой тот только что спрыгнул. — Загонять тебя, будто какого-то травоядного зверька. Возможно, потом я пожалею, но… сейчас мне весело!       Не отвечая, Рей наклонился, делая вид, что готовится к прыжку, и невзначай положил руку на тонкую веточку. Миг, и та, как плеть, полетела в лицо удивлённому «охотнику».       Не став дожидаться результата, он спрыгнул вниз и сразу же отбежал в сторону. Вовремя: секунду спустя на то место приземлился Люк, сумевший в последний момент увернуться от опасного «подарка». Впрочем, Рей и не надеялся достать противника таким способом. То, чего хотел, он добился: разорвал опасную дистанцию.       Встретив обеспокоенный взгляд Хао, он едва заметно покачал головой, попросив не вмешиваться. Сейчас эти дети не то что не помогут, так ещё и обузой станут.       Поток мыслей вновь вернулся к Люку, что стоял на расстоянии и смотрел весьма недружелюбно. Зачем вообще нужно было второе задание, если в любом случае последний «Житель» останется, и с этим ничего не сделаешь? Выдавая такую странную «просьбу», Рей хотел добиться определённого эффекта: если «обращения» будут совершаться с небольшим временным интервалом, то вероятность вычислить последнюю «жертву» сведётся к нулю. У других ребят не было часов, а значит, и записать точное время поимки очередного ребёнка они не смогут. Он не зря выбрал для этого задания самого быстрого и ловкого мальчика в приюте. «Обращая» детей одного за другим, тот внесёт в игру сумятицу и кучу путаниц.       То, что сейчас матёрый волкодав разорвал цепь и скалил на него клыки, было только его, Рея, упущением. Просчётом, иначе говоря. Он и подумать не мог, что этот идиот перерастёт свой к нему страх и решится напасть. Причём, перерастёт в самый неподходящий момент!       — Неужели я вижу ужас в твоих глазах? — насмешливо поинтересовался Люк, начиная неспешно приближаться. Казалось, он наслаждался чувством превосходства над давним неприятелем. — Не волнуйся, я буду нежен.       — Не заблуждайся, — бесстрастно попросил Рей, фыркнув. — Своей физиономией ты разве что малолеток в «яслях» напугаешь.       Люк остановился и, обиженно глянув из-под густых ресниц, надулся как пятилетка: его образ опасного дикого хищника треснул и разбился, осыпавшись трухой.       Рей, впрочем, не позволил себе обмануться жалким видом: чудовище останется чудовищем, какую бы маску не надело.       — Вот всегда ты так, — обвинительно крикнул Люк, невежливо тыкая пальцем. — Нормально разговаривать не умеешь, да? Сразу оскорбления?!       Рей тихо хмыкнул, не став парировать высказывание замечанием, что он хотя бы с кулаками на людей не бросается, как некоторые.       — Знаешь, ты прав, — подтвердил он и виновато склонил голову перед изумлённым собеседником. — Я действительно общался с тобой неподобающе и обязательно исправлю эту ошибку.       На чужом лице крупными буквами вместо радости проступило выражение: «А что, так можно было?», и всего через несколько секунд растерянное: «Что дальше-то делать? Я никогда так далеко не заходил».       Рей, тем временем, продолжил:       — Теперь, при виде тебя, я буду выдавать лишь команды, типа «сидеть», «дай лапу», «голос». Более сложных вещей ты понять не в состоянии.       И принялся изучать свои неровно подстриженные ногти, дожидаясь, пока информация доберётся до омертвевшего мозга недруга.       Ждать пришлось не слишком долго, всего секунд десять:       — Ты!.. — задохнулся от негодования Люк и бросился вперёд, натурально зарычав, не подозревая, насколько это было ироничным.       Рей не стал глупо стоять на месте, ведь ближний бой — это заранее проигрышная стратегия, и отбежал в сторону, спрятавшись за толстым стволом дерева. Не дожидаясь, пока его оттуда выловят, он сразу же переместился к другому дереву. Благо лес в этом месте был довольно густым — если двигаться аккуратно, можно было спокойно избежать обнаружения.       — Ты что, надеешься сбежать? — прозвучал голос Люка где-то неподалёку. — Не думай, что я дам такую возможность.       Прислонившись спиной к коре очередного своего «убежища», Рей замер, затаив дыхание. Такие глупые стереотипные фразы, принадлежащие лексикону третьесортного злодея, из уст любого другого человека звучали бы комично и, по крайней мере, нелепо. Но сейчас почему-то было не до смеха.       Раздражённо поморщившись, Рей на мгновение прикрыл глаза. Тонкий слух проигнорировал естественные звуки леса и сосредоточился на выделяющихся. Шумное дыхание трёх близко расположенных друг к другу детей, очевидно, принадлежало Хао, Сэди и Дону. Дыхание же четвёртого человека…       А четвёртого не было.       Осознав это, Рей в неверии распахнул глаза и поспешно, не беспокоясь о ненужной теперь конспирации, откатился в сторону.       — Жаль, — констатировал мальчик, спрыгивая сверху на то место, где секунду назад находился его противник. — Похвальная интуиция.       Его голос звучал отстранённо и даже безразлично, что было совсем не свойственно импульсивной натуре Люка.       Ничего не ответив на сомнительный комплимент, Рей с шоком вгляделся в чуть потускневшие карие глаза, взгляд которых выражал умиротворение и спокойствие.       Нет, невозможно!       До боли впившись ногтями в твёрдую промозглую землю, Рей помотал головой, приходя в себя. Это просто совпадение! Глупая и жестокая шутка судьбы!       — Это состояние… — произнёс он предательски дрогнувшим голосом. — Как давно ты научился… научился подобному?       И не подумав встать с ледяной земли, несмотря на пробирающий до костей холод, Рей напряжённо, не моргая, смотрел в лицо недруга, а потому не упустил мелькнувшую там тень растерянности.       — Я не обязан отвечать тебе, — равнодушно бросил Люк, стремительно двинувшись вперёд. — Заслужи это право.       Рей, чертыхнувшись, кувырком назад ушёл от взмаха кулаком и проворно вскочил на ноги. Противник двигался совершенно бесшумно, а значит, тактика партизанской войны тоже отпадала. Подкрадётся такой незаметно, и всё — игра закончена. Можно только радоваться, что этой стратегией не пользовался Люк: против подобных навыков сокрытия Рей был совершенно бессилен.       Наклонив корпус вправо, Рей провёл контратаку, мгновенно заблокированную. Совершив ещё несколько подобных безуспешных манёвров и пропустив пару ударов, он удовлетворённо усмехнулся, разорвав расстояние. Как и ожидалось, реакция, рефлексы, скорость и сила этого «Оборотня» остались на прежнем уровне. Единственное изменение…       Карие глаза спокойно следили за мельтешением противника, не упуская, вероятно, ни единого, даже самого крошечного движения. Рей был уверен, что дёрни он мизинцем, это тут же будет замечено и проанализировано. Нет, Люк не стал вдруг умнее. Наоборот, окончательно опустился сейчас в своём развитии на уровень зверя. Прекратившаяся мыслительная деятельность вкупе с затухшими эмоциями обострили инстинкты мальчишки и вывели его на совершенно новый уровень деградации.       Нервно хмыкнув от этой мысли, Рей с величайшим трудом оторвал завороженный взгляд от ненавистного лица и продолжил отступать назад, упёршись, в конце концов, спиной к стволу того самого первого дерева, на которое взбирался ранее.       Люк медленным шагом подошёл ближе, но вплотную приближаться не торопился, остановившись в нескольких метрах. Расслабленно застыв напротив, он, казалось, совсем не переживал по поводу возможного сопротивления жертвы.       — Интересно, почему ты передвигаешься не на четвереньках? — нашёл силы на сарказм Рей, решив проверить одну теорию. — Если деградировать, то до конца.       Мелькнувший в чужих глазах гнев был воспринят им почти со щемящей радостью. Шанс есть!       Осознав это, Рей ловко, на пределе скорости, взобрался на дерево. Пора наглядно показать одному крайне непослушному псу, возомнившему себя волком, превосходство человеческого разума над грубой звериной силой.       Люк подошёл ближе, ни капли не взволновавшись последними и бессмысленными, как он наверняка считал, трепыханиями жертвы. Для того, кто порхал по веткам так же легко, как птица, не было проблемой поймать «добычу» даже в небе.       Рассчитывая именно на это, Рей, добавив больше рваных и резких движений, полез выше.       Люк без каких-либо трудностей последовал за ним и, оказавшись на нижней ветви, поднял голову. От его холодного и чуть отстранённого взора Рея бросило в дрожь, и он передёрнул плечами, даже не пытаясь скрыть негативную реакцию.       — А если я сдамся, ты прекратишь меня преследовать? — из чистого любопытства поинтересовался он, бесстрашно глядя вниз, на спокойного, как удав, врага. — Это же просто игра, помнишь?       Вместо ответа тот одним прыжком забрался повыше, махом разорвав разделявшее их расстояние.       Не удивившись, Рей, тем не менее, нахмурился. Худший сценарий воплощался в жизнь. Вряд ли сейчас Люк услышал хоть слово из сказанного. А если и услышал, то просто отбросил, как не стоящее внимания. Впрочем, это мало что теперь меняло.       Присев на корточки, Рей максимально приблизил своё лицо к чужому, с интересом разглядывая потемневшие, но по-прежнему яркие радужки. Не ожидая от жертвы подобной смелости, Люк замер, даже, кажется, перестав дышать.       — Знаешь, что отличает человека от животного? — шёпотом спросил Рей, склонившись к скрытому золотыми волосами уху. — Интеллект, планирование, аналитическое мышление…. Это всё чушь. В действительности же…       Лёгкий толчок заставил Люка покачнуться и потерять равновесие. Карие глаза распахнулись от удивления и неверия. Глядя на покинувшие ненавистное лицо следы умиротворения и спокойствия, Рей заставил себя ухмыльнуться, не испытывая и намёка на веселье.       — …только люди способны на подлость и ложь, на месть и предательство, — бесстрастно продолжил он, наблюдая за Люком, который изо всех сил пытался восстановить равновесие. — Дар и проклятие разумных. Тебе не понять.       Ещё один слабый толчок окончательно лишил Люка надежды сохранить вертикальное положение, и он, оступившись, всё-таки не удержался на ветке. Игнорируя испуганные возгласы оставшейся внизу троицы, Рей до последнего не разрывал зрительного контакта со своим врагом. Всем естеством ощутив установившуюся между ними глубокую связь, он не смог прогнать поселившееся в сердце горькое сожаление. Да, Люк в своей честности, справедливости и прямолинейности совсем не походил на большинство так называемых «разумных». Будучи в десятки раз добрее и бесхитростнее них, он никогда не напал бы со спины и не воспользовался бы грязными методами для победы.       Яркий и ослепляющий свет в душе этого человека…       Чёрные глаза с гневом сверкнули в тени длинной чёлки.       …безмерно раздражал царившую в его собственном сердце беспросветную тьму.       Заставляя поневоле вспоминать то, что хотелось навсегда похоронить в забвении.

Около восьми лет назад

      — Что это за слово? — спросил двухлетний Рей, поднимая большие наивные глаза. Он не так давно научился читать и теперь активно пополнял словарный запас, находя в книгах незнакомые слова, которых было пока что прискорбно много.       — Так, давай посмотрим, — ответил высокий одиннадцатилетний мальчик и наклонился, с прищуром уставившись на страницу толстого талмуда, выглядящего нелепо и странно в крошечных руках. — «Эстет»? М-м-м, что-то знакомое. Но, честно говоря, чёрт его знает.       Тут же ему прилетел неслабый удар учебником по голове от семилетней Мэл.       — Не ругайся при ребёнке, — поучительно высказала она, тут же ласково улыбнувшись ничего не понявшему Рею. — Не слушай этого мальчика, он у нас местный дурачок, сроду книги не открывавший. «Эстет» — это человек, которому нравится окружать себя красивыми вещами. Или просто любоваться на них. Человек, у которого хороший вкус.       Покивав и состроив понимающее выражение на лице, Рей снова уткнулся в испещрённые мелким текстом страницы, скрывая недоумение. Человек с хорошим вкусом? Это вкусный, что ли? Кажется, о чём-то подобном говорили люди за пределами приюта. Но он ни разу не слышал от них слова «эстет». Да и при чём тут красивые вещи? Красивое — не обязательно вкусное, это Рей знал не понаслышке после съеденного в сыром виде авокадо.       — Это кто тут дурачок? — возмутился Ролан, потирая пострадавшую макушку. — Я, между прочим, тесты на двести десять баллов в среднем сдаю! И в библиотеке, как некоторые, не торчу.       — Что, природа зовёт, да? — поддела его подруга, рассмеявшись. — Я бы на твоём месте этим не гордилась, мистер Волчья Сущность. Мне иногда кажется, что будь твоя воля, ты бы навсегда поселился в лесу.       Ролан, внезапно выпрямившись, тряхнул длинными волосами и загадочно глянул исподлобья, усмехнувшись уголком губ. Его чуть прищуренные алые глаза замерцали таинственным блеском, красиво контрастируя с загорелой кожей.       Мэл, открыв рот, изумлённо уставилась на эти неожиданные перемены в вечном балагуре, резко растеряв всё своё красноречие и остроумие.       Рей, что всё это время украдкой наблюдал за старшими, лишь пожал плечами. По его мнению, они вели себя довольно глупо и странно. Такие взрослые, на много-много лет старше него, а всё равно почему-то дурачатся.       Он даже не подозревал, что в тот момент стал свидетелем зарождения в двух сердцах одного светлого нежного чувства.       — Неужели я настолько тебе противен, Лин? — прошептал Ролан, продолжая невинно глядеть из-под ресниц. Он прикоснулся указательным пальцем к губам и слегка прикусил кончик ногтя.       Даже Рей передёрнул плечами от той бешеной силы харизмы, что ураганом прошлась по периметру пустующей библиотеки. Что уж говорить про Мелинду, которой этот «удар» и предназначался. Она, зависнув, уставилась на старшего так, будто только что впервые его увидела. И, кажется, даже дышать перестала.       — Похоже, сегодня мы до нашей «мисс Правильность» не дозовёмся, — прыснул в кулак Ролан, подмигивая Рею. — Пойдём-ка на улицу, так уж и быть, похищу тебя с этого рассадника знаний и пыли. А то станешь ещё книжным червём, я этого не переживу.       Легко подхватив почти невесомое тельце двухлетнего малыша, он на удивление бесшумно, несмотря на вечно скрипящие половицы, направился к входным дверям.       Сумев на мгновение обернуться, Рей успел заметить лишь алые щёки мечтательно уставившейся в пустоту Мэл.       Едва они успели оказаться на улице, как его брата окликнули:       — Играешь с нами, Ролл?       Сокращение неприятно резануло слух, заставив Рея поморщиться. Какое глупое прозвище!       К ним, лениво зевая, подошёл высокий десятилетний мальчик, Алан. Смахнув с глаз растрёпанную ветром каштановую челку, он ярко улыбнулся.       — Прости, Ал, я сегодня нянька, — обманчиво виновато ответил Ролан, подняв над головой на вытянутых руках Рея. Так, будто тот был пушинкой.       — Так даже лучше! — обрадовался Алан. — Наконец-то у нас появится шанс навалять тебе в догонялках.       — «Навалять» и «догонялки» понятия взаимоисключающие, друг, — пихнул его в бок Ролан, прижав Рея к груди, словно плюшевую игрушку. — Но идея неплохая, мне нравится!       — Эй, малыш, хочешь поучаствовать в приключении? — склонившись, с хитринкой поинтересовался Алан. Его синие глаза горели дружелюбием и весёлостью. А также предвкушением и азартом.       Скорчив специально для него самую мрачную физиономию из возможных, Рей высокомерно вскинул подбородок:       — Чёрт с тобой, ублюдок, давай.       Он, наконец, нашёл возможность использовать то выражение, которое мельком услышал позавчера от взрослых ребят. Кажется, оно означало ярое согласие с чем-либо.       Ролан, с ужасом расширив глаза, стремительно покраснел и обречённо пробормотал: «Лин убьёт меня». Алан же почему-то заливисто расхохотался, с каким-то обидным умилением взглянув на Рея. Тот, подумав, что ему не хватило угрюмости, совсем злобно нахмурился, изо всех сил.       Смех стал только громче.       Сидя у брата на плечах и аккуратно обхватывая его голову, Рей с удивлением провожал взглядом проносившиеся на большой скорости деревья. Ветер приятно дул в лицо, охлаждая его от зноя июльской жары. Было немного страшно находиться на такой высоте, но Рей не паниковал, уверенный, что упасть ему не позволят.       Он всем сердцем доверял Ролану.       Тот старался двигаться так, чтобы Рея не слишком трясло, заботливо и предусмотрительно выбирая пути без ухабов и низко свисающих ветвей.       Обхватывая ногами чужую шею, Рей только усилием воли подавлял в себе восторженные вопли. Страх, в конце концов, уступил место чему-то волнительному и будоражащему.       Он впервые в жизни ощутил такой сильный прилив адреналина.       Пользуясь тем, что брат сосредоточился на дороге, Рей позволил себе широко улыбнуться и с наслаждением зажмурился, ловя губами приятный встречный поток воздуха.       Внезапно всё остановилось.       Открыв глаза, Рей осознал, что это просто Ролан замер, к чему-то прислушиваясь.       И тут же понял причину такой настороженности.       Ближайшие кусты раздвинулись, явив их взору шесть ребят. Самый младший из них, пятилетний Грегори, стоял немного особняком, но всем своим видом выражал боевое настроение.       — Долго же мы тебя искали, — улыбнулся Алан, педантично отряхивая белую одежду от травинок. Он был не самым старшим в этой компании, но — самым влиятельным. После Ролана, конечно. — Научился невидимости, что ли?       — Я пока что в процессе, — отмахнулся брат. — Даже играя в «обратку», вы не в силах меня поймать, это забавно.       Под «обраткой» он имел в виду, очевидно, «обратные догонялки» — это когда жертва лишь одна, а охотниками являются все остальные участники.       С Роланом в таком ключе проходила каждая игра.       — Ты постоянно так говоришь, — устало и раздражённо потёр переносицу Алан. — Не беси меня.       — А то что? — ничуть не испугался брат, отчего Рей почувствовал гордость за силу его самообладания. Сам бы он давно стушевался под перекрёстком стольких возмущённых взглядов.       Повинуясь щелчку пальцев, ребята начали окружать их, беря в кольцо. Рей сжался от волнения и страха, обхватив голову Ролана чуть сильнее, чем следовало.       — Не бойся, — спокойно произнёс тот, уверенно накрыв крохотные ладошки своими — большими и тонкими. — Всё будет хорошо, только держись крепче.       Рей кивнул, забыв о том, что брат этого видеть не может, и послушно прижался к чужому затылку. По усложнённым правилам сегодняшней игры, Ролану запрещалось отпускать от себя двухлетнего «пассажира» под угрозой проигрыша. Они должны постоянно находиться в тактильном контакте. Именно об этом приключении намекал Алан.       Снова почувствовав знакомый ветерок на волосах, Рей счастливо улыбнулся. Брат играючи прошёл «осаду», прорвавшись через слабое место, по пути легонько щёлкнув по носу вскинувшегося Грега.       — За ним! — прокричал Алан и первым бросился вперёд, наперерез «жертве». Увидев в друге опасного противника, Ролан отпрыгнул и ушёл в сторону, уклонившись от встречи.       Однако и тут ему пришлось отступить: запыхавшиеся ребята снова их окружили, на этот раз прижав спиной к стволу дерева.       — Не вздумай снова вытворять свои сумасшедшие трюки: у тебя ребёнок, — предупредил Алан, впрочем, не подходя близко. Другие, следуя его примеру, тоже почему-то держали дистанцию.       — Это не просто ребёнок, — с какой-то удивительной нежностью произнёс брат. — Рей особенный. Он очень храбрый и не будет переживать из-за какой-то ерунды, вроде «моих сумасшедших трюков». Он знает, что я защищу его несмотря ни на что. Правда, малыш?       Рей, почувствовав, как по телу расходится приятное тепло, согласно уткнулся в чужую макушку, стремясь скрыть от других покрасневшие щёки и повлажневшие глаза.       Неужели он действительно… особенный для брата?       Не всего лишь один из нескольких десятков других детей, как для Мамы?       Особенный…       — В любом случае, не смей! — приказным тоном сказал Алан. — Ещё ему психологической травмы не хватало, типа боязни высоты.       Плечи Ролана напряглись, физически можно было ощутить его колебания. Рей упрямо вскинул голову и прищурился. Он не знал, что такое психологическая травма, но понял, что в нём сомневаются.       Нет, этого допустить нельзя!       — Пожалуйста, брат, победи их всех, — прошептал он, склонившись к скрытому за светлыми волосами уху. — Я не буду бояться, честно.       — Тогда держись, — бросил тот тихо, и Рей до побелевших костяшек вцепился в чужие длинноватые пряди, наверняка причиняя боль.       Под возмущённые и испуганные вопли Ролан высоко подпрыгнул и ухватился за ветвь. Легко подняв тело, он встал на ноги и прыжками устремился вперёд, прокладывая себе путь прямо по веткам соседних деревьев.       — Да ты с ума сошёл! — послышался вслед поражённый возглас Алана. — Стой, психопат, ребёнка угробишь! Быстро, за ним!       Рей от ужаса не мог вымолвить и слова. Земля ушла настолько далеко, что могло показаться, будто они парят в небесах. Даже ветер, обдувавший побледневшее лицо, сейчас не казался приятным. Скорее наоборот, усиливал панику.       — Ты веришь мне? — спросил внезапно Ролан, заставляя вынырнуть из оцепенения.       — Д-да, — ответил Рей, с трудом разомкнув почему-то одеревеневшие губы.       — Я защищу тебя, слышишь? Никогда во мне не сомневайся! Что бы это ни было: высота или глубина, что угодно. Пока я рядом, тебе бояться нечего!       Заворожённо подчинившись этому гипнотическому, звенящему от стальной непоколебимости голосу, Рей позволил себе немного расслабиться. Совсем чуть-чуть.       — Смотри, как красиво вокруг, — значительно смягчив интонацию, вкрадчиво продолжил Ролан. — Чем выше поднимаешься, тем красивее.       — Да-а-а, — протянул Рей, уже смелее оглядываясь. Лес после вчерашнего дождя, оказывается, выглядел так волшебно! Застывшая на некоторых листьях влага таинственно поблёскивала в лучах солнца и даже забавно пускала солнечные зайчики. В воздухе витал приятный аромат по-летнему тёплой свежести.       — Если тебе нравится окружающий мир, значит, ты эстет, — ответил не совсем понятно Ролан, наверняка услышав восхищённый вздох. — Природа всегда прекрасна.       Рей недоумённо моргнул. Почему эстет? Он вкусный, что ли?       — Не бойся высоты, — уговаривал брат. — Стоя на вершине, ты увидишь больше чудес.       С этими словами он, обхватив покрепче сидящего на плечах «пассажира», прыгнул на довольно большое расстояние.       Все те секунды, которые длился полёт, Рей не дышал, расширенными глазами глядя вдаль. Вот промелькнул кончик расколотого камня, а в совсем другой стороне можно было заметить верхушку здоровенной ели. Безоблачная синева небес над головой и вовсе казалась необъятной, сильным, почти горячим ветром заботливо укутывая двух потерявших опору земных существ.       Ролан благополучно приземлился на ветвь другого дерева, и Рей почувствовал какое-то разочарование. Хотелось, чтобы те секунды невесомости длились вечно.       — Так ощущается свобода, малыш, запомни это чувство, — тихонько рассмеялся брат, фонтанируя восторгом от реализованной возможности разделить с кем-то эти важные для него мгновения.       Правда, понять это Рей смог лишь через много лет.       Путь оборвался с окончанием, собственно, самих деревьев. Дальше шли скалы.       Аккуратно спустившись, Ролан направился вперёд, полной грудью вдыхая свежий, пахнущий летом воздух.       Рей попытался последовать его примеру и тоже сделал глубокий вдох, но вдруг чихнул, разметав резким выдохом светлые волосы на чужой макушке.       — Цветочная поляна рядом, — с пониманием протянул брат, останавливаясь. — Лин как-то говорила, что ты у нас аллергик.       Рей просто пожал плечами, преувеличено равнодушно глянув в ту сторону, куда ранее смотрел Ролан. Что такое «аллергик» и «аллергия» он уже знал, Мэл объясняла. Подумаешь, ему никогда и не нравились цветы. Как вообще может нравиться то, от чего чихаешь и терпишь противный зуд в носу?       — А вот и погоня, — усмехнулся парень, оборачиваясь.       Прибывшие минуту спустя ребята злобно сверлили его взглядом, пытаясь отдышаться.       Вперёд вышел злющий Алан:       — Да как тебе только такое могло в голову прийти?! — прошипел он. — Хотя только тебе и могло! Ладно в одиночку ты подобное проворачиваешь, но ты о ребёнке подумай! Чёртов псих! Не думал я, что ты настолько безбашенный!       — Я не боюсь высоты! — важно заявил Рей, бросаясь на защиту родного человека. — Там было очень красиво, это потому что… потому что я вкусный, вот!       Такое умное словечко как «эстет» почему-то напрочь вылетело из головы в тот момент. К тому же, в силу возраста он перепутал всё, что только мог.       Плечи Ролана подозрительно затряслись, Алан же взглянул изумлённо:       — Да он такой же сумасшедший, как и ты!       Рей горделиво приосанился, чувствуя себя невероятно счастливым: его назвали похожим на брата!       — Разумеется, — сказал он торжественно и с таким величием, что Ролан не выдержал и всхлипнул, закрыв лицо ладонями. Остальные тоже заулыбались. Вот и пригодилось очередное из тех умных словечек, что как губкой впитывались им из разговоров старших.       — Ладно, давайте уже заканчивать, — отсмеявшись, предложил брат. — А то ещё немного, и я плюну на всё это и пойду с Реем куличики лепить в игровую. Похоже, мы с ним примерно на одном интеллектуальном уровне.       — Не оскорбляй этого милого ребёнка таким ужасным сравнением, — шутливо возмутился Алан, замахав руками. — В отличие от тебя, он просто ангелочек. Правда, малыш?       «Ангелочек», нахмурившись, сощурил чёрные глаза. Не зная, что ответить, он, как попугай, от растерянности выпалил первое, что пришло в голову:       — От тебя ничего не скроешь, идиот.       Ребята оценили этот диалог и дружно захохотали. Громче всех смеялся Алан, ничуть не обидевшись.       Пока взрослые забавлялись непонятно над чем, Рей позволил себе оглянуться. Он знал, что где-то здесь находилась помеченная зона, куда Ролан должен был добраться, невзирая на преграды, чтобы победить. Им нужно только пройти мимо этих людей…       Прекратив веселье, старшие настроились на серьёзный лад и вновь попытались повторить тактику окружения.       Брат почему-то терпеливо остался на месте, позволяя противнику сделать ход. Глубоко вдохнув, он с резким выдохом выпрямился, чуть не скинув «пассажира».       — Держись, — каким-то странным тоном сказал он, и Рей, уже наученный горьким опытом, мёртвой хваткой вцепился ему в волосы.       — Чёрт, боевой режим, — с досадой пробормотал девятилетний Генри. — Ты уверен, что…       — Действуем по плану, — прервал его Алан. — Назад пути нет.       Рей с любопытством приподнял брови. Что ещё за «боевой режим»? Но тут он вынужден был вскрикнуть от страха и неожиданности.       Ролан плавно увернулся от удара ноги и подскочил, избегая подножки. Дружелюбные прежде ребята как с цепи сорвались, зачем-то на них нападая! Но почему? Они в чём-то провинились? Недавно ведь всё хорошо было!       Чуть не свалившись, Рей был весьма удивлён, когда его сняли с плеч и прижали к груди. Слушая учащённое сердцебиение брата, он с шоком следил за разворачивающимися событиями.        Свой пульс ощущался где-то в горле.       Ролан уходил от всех атак, бережно прижимая к себе двухлетнего малыша, как самое важное сокровище. Он двигался настолько мягко и грациозно, будто участвовал в танцевальном представлении, а не в банальной и грубой драке.       Помимо воли в Рее формировалось и крепло восхищение. Сможет ли он сам так когда-то?       Ролан, казалось, предугадывал все движения противников, но сам не нападал, лишь уклоняясь. Словно в насмешку.       Не удержавшись, Рей заглянул в его лицо, ожидая увидеть там свирепость, напряжение, весёлость, даже азарт!       Однако…       Брат выглядел расслабленно, но улыбку себе не позволял. Потемневшие алые глаза оценивающе глядели на окружающее пространство и тускло горели лишь спокойствием и отстранённостью.       Рей затаил дыхание, не в силах оторваться от любования такими нетипичными и новыми чертами в родном человеке.       Между тем, на «поле боя» сложилась патовая ситуация. Ролан не мог вырваться из осадного положения без возможности использовать руки, а у других ребят не получалось даже прикоснуться к вёрткой «жертве».       От яркого калейдоскопа, в который превратился мир, Рей почувствовал себя нехорошо. Кружилась голова, немного тошнило, а ещё…       Он чихнул, зарываясь носом в чужую белую рубашку. Она приятно пахла корицей и мёдом, что нагоняло лёгкую сонливость.       — Я сдаюсь, — раздался вдруг над ухом голос брата.       Рей вскинулся, недоверчиво поглядев вверх. Умиротворение в красных глазах бесследно исчезло, сменившись обеспокоенностью. Почему-то он почувствовал обиду. Неужели они старались… зря?       — Идите домой, — тут же освободил дорогу Алан. — Такому маленькому ребёнку наверняка не пошли на пользу все твои кульбиты.       — Что-то я действительно заигрался, — признал правоту друга Ролан, стремительно набирая скорость. Он не бежал, просто шёл быстрым шагом.       — Почему ты сдался? — выдавил Рей, чувствуя, как заслезились глаза. В носу снова поселился тот противный зуд.       — Это всего лишь игра, она не…       — Нет! — крикнул Рей, перебивая. — Ты должен был победить! Мы же так… мы же так этого хотели.       — Никакая игра не стоит твоих страданий, — твёрдо закончил фразу Ролан.       — Я мог бы потерпеть! Я же сильный! Ты сам сказал, что я особенный!       Грудь сдавливало обидой, и Рей не знал способа справиться с ней, кроме как выплеснуть наружу.       — Нет в мире такой победы, на алтарь которой я готов положить твоё здоровье, — строго произнёс брат, и Рей затих, никогда прежде не слышав подобных интонаций в голосе этого несерьёзного и весёлого балагура. — Я могу пожертвовать собой, но тобой — никогда. Именно потому, что ты особенный. Запомни, Рей: никогда ради победы нельзя жертвовать близкими людьми. Ты вправе решать лишь за себя. И вправе жертвовать лишь собой.       Рей молчал весь оставшийся путь до приюта.       Промолчал и после, послушно устроившись на руках обеспокоенной Мамы.       На Ролана он старался не смотреть, тогда как чувствовал его внимательный, прожигающий спину, взгляд.       Жертвовать… собой, значит?       Собой и теми, кто не является близким человеком?       Он запомнит.

Нынешнее время

      Снова заперев на засов вырвавшиеся на свободу тяжёлые воспоминания, Рей моргнул, услышав внизу чей-то испуганный крик.       Люк, даже не пытаясь сгруппироваться, всё смотрел ему в глаза, падая драматично, как в замедленной съёмке.       «Вот ведь пижон», — подумал Рей, усмехнувшись.       — Нет! — заорал побледневший Дон, беспомощно падая на колени.       Но тут же закрыл рот, изумлённо уставившись вперёд.       Лишь немного не достигнув поверхности земли макушкой, Люк завис вверх ногами в довольно нелепом положении. Рубашка, задравшись, спрятала его лицо, открывая вид на смуглую кожу подтянутого живота.       Рей, покачав головой на такое непотребство, независимо сложил руки на груди. Разумеется, он не стал бы сталкивать мальчишку с дерева по-настоящему. Тот, конечно, безмерно раздражал, но не настолько, чтобы убивать его или калечить.       Кое-как выпутавшись из-под ткани рубашки, отчего пришлось расстегнуть её, Люк ухитрился запрокинуть голову вверх, удивлённо взглянув на привязанный к ноге тонкий канат.       Посмотрев туда же, Рей кивнул, мысленно похвалив себя за правильные расчёты оптимальной длины верёвки. Завяжи он узел чуть ближе к концу… Всё могло закончиться печально. Но случись подобное, он бы сам повесился на этой самой верёвке.       От позора.       Её он достал ещё в самом начале игры, почти что стащив из-под носа развешивающей бельё сестры Элизабет. Просто на всякий случай, вдруг пригодится. Первые идеи использования этой вещи пришли в голову ещё в самом начале противостояния с Люком. Раздражая его и заставляя терять самообладание, Рей хотел отвлечь противника от своих поступков. Когда он впервые влез на это дерево, то уже знал, что использует его для своего плана. Оно подходило идеально: ветки росли как-то причудливо, оставляя правую сторону почти полностью пустой, кроме одного единственного толстого отростка, куда он и смог заманить недруга.       Правда, сюрприз, который тот перед этим преподнёс, едва не поломал весь план.       Рей сам чуть не лишился самообладания, заглянув тогда в тлеющие умиротворением яркие глаза. Словами не описать, что он почувствовал, снова столкнувшись с таким знакомым взглядом.       Шок? Ужас? Гнев?       Страх.       Много лет назад покинувший этот мир человек вновь посмотрел на него из глубин непривычно карих радужек.       Стоит ли говорить, что никакой радости от этой «встречи» Рей не ощутил?       Воспоминания о самых светлых и безоблачных моментах детства уже восемь лет как приносили только тупую боль. Бережно заперев эти фрагменты в сердце так глубоко, насколько это вообще было возможно, он запретил себе думать о них.       Рей честно старался забыть образ брата, похоронить в своей памяти, отпустить. Выдохнуть и идти дальше.       Однако все установки рушились как карточный домик, стоило где-то рядом промелькнуть золотистым волосам. Каждый раз, глядя на шкодливую улыбку этой уменьшенной копии Ролана, Рей чувствовал, что сходит с ума. Не раз он осознавал себя стоящим над спящим в кровати Люком. Тот мирно видел сны, не подозревая о зависшем над головой скальпеле. Не в силах опустить руку, Рей каждый раз уходил. Уходил в уверенности, что вернётся и свершит задуманное.       И вот сейчас он стоял на ветке, со смешанными чувствами наблюдая за врагом, сыплющим проклятия и ругательства.       Жалел ли он, что не скинул мальчишку с дерева по-настоящему?       Да.       Жалел ли, что не убил его во сне много лет назад?       Определённо.       — На какой узел ты её завязал, придурок? — возмущённо вопил Люк, изо всех сил пытаясь освободиться. — Как ты вообще смог сделать это незаметно?!       Хмыкнув, Рей короткими прыжками по ветвям спустился вниз. К нему тут же подбежали обеспокоенные подопечные: Хао и Сэди. В сиреневых глазах мальчика горел укор, он явно не одобрял подобные методы; девочка же ещё не отошла от шока до конца и просто молча изучала небо.       Дон также смотрел с осуждением, но что удивительно, ничего не сказал. Понимая, наверное, что его лучший друг тоже перегнул палку, слишком увлёкшись охотой.       Отвернувшись от этих детей, Рей сосредоточил своё внимание на разозлённом враге.       Сунув руки в карманы белых брюк, он с ухмылкой взглянул в полные ярости карие глаза. Делать это было удобно благодаря тому, что их головы сейчас располагались на одном уровне.       Непривычно для низкорослого Рея, но весьма кстати.       — Думаешь, я буду унижаться просьбами меня отпустить? — рассмеялся Люк, стараясь не показывать досаду. — Такого никогда не… ай!       Не вынимая рук из карманов, Рей заткнул болтливого противника, ударив по ненавистной физиономии носком ботинка. Не со всей силы, конечно, но ощутимо.       — Эй, ты что творишь?! — всполошился Дон, подбегая к прикрывшему лицо ладонями другу. Сквозь пальцы на промозглую землю капнули первые капли крови. — Совсем что ли с ума сошёл?!       Проигнорировав этот риторический вопрос, Рей подался вперёд, вплотную приблизившись к врагу. В нос сразу же ударил тяжёлый металлический запах и он зажмурился, позволяя себе на мгновение насладиться им.       Так пахла победа?       Бледная рука схватила воротник чужой рубашки, заставляя её обладателя послушно убрать ладони с лица. Не обращая внимания на разбитый нос, Люк широко улыбнулся:       — Избиваем беззащитных?       Рей смирил его высокомерным взглядом:       — Это за неповиновение приказу, — холодно ответил он. — Охотничья псина не должна скалить зубы на хозяина.       Улыбка на лице Люка ни на секунду не померкла, но он промолчал, умело скрыв за достоверной покорностью бушующие бунтарские чувства.       Прочитав его как открытую книгу, Рей только головой покачал, мысленно цокнув языком от невольного восхищения. Ещё несколько лет, и этого дьяволёнка никто не сможет уличить в притворстве. Даже сейчас на это способны лишь несколько человек: их старшая троица, Мама и, возможно, сестра Элизабет.       — Я победил, — объявил Рей и отступил назад, отпуская ворот чужой рубашки. — Тебе есть что сказать, Альфа?       — Кроме очевидного напутствия провалиться в яму? — насмешливо ухмыльнулся Люк, но поскучнел, разглядев серьёзность в чёрных глазах: — Что ты хочешь знать?       — Зачем ты?.. — попытался образумить друга Дон, но прервался, остановленный взмахом руки. — Делай что хочешь.       Рей же задумался, уперев взгляд в маленькую лужицу крови, капающую с золотых волос на землю. Он много чего хотел узнать, но сомневался: стоит ли оно того? Он сам недавно принял рискованное решение играть на чужом поле и готов был заплатить за это определённую цену. Этой ценой как раз и было отсутствие информации о правилах этой странной игры, созданной больным разумом.       Норману зачем-то нужно держать его в неведении.       Если Рей ему сейчас не подыграет, то потеряет шанс узнать весь замысел злого гения.       Это он знал отчётливо.       Заворожённо глядя на багровые капли в чужих светлых волосах, Рей колебался.       Нащупав в кармане почти позабытую бумажку с жеребьёвки, он нахмуренно прикусил губу, вспомнив, каким выражением светились ясные голубые глаза этого улыбчивого мальчика, протянувшего тогда платок с листочками.       Предвкушение.       «Я не хотел, чтобы ты ушёл, не зная, чего теряешь», — прозвучало в голове мягким вкрадчивым голосом.       Источник важнейшей информации находился напротив, терпеливо ожидая града вопросов.       Но…       Рей медленно покачал головой, почти ненавидя себя за это решение:       — Я не буду ничего спрашивать.       Под удивлёнными и непонимающими взглядами снова запрыгнув на дерево, он отвязал верёвку, и Люк с громким криком плюхнулся на землю. Хотел бы он так сказать, но на самом деле мальчишка с лёгкостью сгруппировался и ухитрился приземлиться на ноги.       Вновь спустившись, Рей подошёл к присевшему на корточки Альфе. Явно испытывая сильнейшее головокружение, тот пытался использовать рукав рубашки в роли носового платка.       — А теперь я тебя свяжу, — произнёс Рей, грозно нависнув над побеждённым недругом. — И только попробуй дёрнуться.       — Почему бы тебе подобные штуки со своим Норманом не проворачивать? — заныл Люк, даже и не думая подниматься с земли. — Я вообще-то не такой…       Хорошенько пнув слишком говорливого идиота, Рей грубо поднял его и ткнул лбом в кору дерева. Достав из кармана столовый нож, он освободил ногу врага и порезал длинную верёвку на несколько частей. Одной из них он и связал чужие руки за спиной.       Всё это время Люк покорно терпел жестокое обращение и всем своим видом выражал тотальную скуку. Казалось, его ничуть не волновало собственное положение.       Рей привязал конец верёвки к одной из веток и обернулся к Дону. Встретив ожидающий взгляд, тот вздрогнул, но послушно подошёл, закатив глаза.       — Меня не надо бить, — сразу же поднял руки вверх мальчик. — Я и так сдаюсь. Изначально не хотел в этом всём участвовать.       — Да ладно, это же весело! — возразил Люк, с усмешкой глядя, как связывают его друга. — Где ещё ты в таком приключении поучаствуешь? Зануда!       — Мазохист, — не остался в долгу Дон, передёрнув плечами. — Наслаждайся теперь.       Вполуха слушая вспыхнувшую между парнями перепалку, Рей повернул голову к подопечным, что смотрели на него со смесью страха и восхищения.       — Я хочу, чтобы вы покараулили этих идиотов, — выдал задание он, вновь доставая из кармана нож. — Вот, это на случай, если нужно будет освободить их.       Отдав столовый прибор в руки хмурому Хао, Рей взглянул в сиреневые радужки:       — Вашей помощи здесь будет достаточно. Я обещал, помнишь? Значит, выполню.       Хао кивнул и задумчиво посмотрел в сторону спорящих ребят, не иначе как засомневавшись, так ли необходима ему награда?       Хмыкнув от этого обречённого выражения лица, Рей во внезапном порыве потрепал обоих детей по волосам.       Смущённо кашлянув, он развернулся и пошёл прочь, спиной чувствуя два шокированных взгляда.       И ещё один, непонятный.       Обернувшись напоследок, Рей успел поймать не только широкую улыбку.       Из глубины пугающе умиротворённых карих глаз на него с нежностью смотрел Ролан.