Предыдущая съемщица моей новой квартиры оставила мне гайд по выживанию

С тех пор, как я заехала в новую квартиру, нашла чертову записку от предыдущей съемщицы и открыла для себя целый мир дьявольских мойщиков окон и отвратительных тварей в лифте, прошло достаточно много времени. Если вы меня не помните, меня зовут Кэт, и несколько месяцев назад я очутилась в доме со странностями. А если вы меня помните, то вот, я снова здесь и прошу помощи. Простите, что никому не отвечала. Мне было стыдно. Мне очень жаль, что я исчезла, никому ничего не сказав. И я не могу никого винить в том, что они сравнивали меня с Пруденс. Происшествия после моего переезда в дом оставили после себя много разных чувств. Вы должны понимать, что все на меня навалилось. Я пережила то, что не каждый готов пережить, и со временем оно меня настигло. Последние несколько месяцев были сущим адом, и теперь у меня появилось ещё больше проблем. Вскоре после своего последнего поста я поймала Джейми. Я заманила его в квартиру оставленной у двери кошачьей едой. Рискуя быть разорванной оставшимися тварями из лифта, я все же изловила своего парня-монстра. Он оказался меньше, чем я ожидала. Я думала, он будет больше Лайлы из-за разницы в возрасте, но нет. Он был размером с большую собаку. А ведь я больше всего скучала по росту Джейми. Знаю, странно задумываться об этом качестве, но он был под два метра ростом, и в его объятиях я чувствовала себя в безопасности. Меня тошнило от вида мелкой сгорбленной твари, которая хрустела кошачьими лакомствами, обнажая острые кривые зубы, торчащие из гротескной крысиной морды. Я сразу же поняла, что совершила ошибку, но у этой твари были глаза Джейми, и в этом ошибиться было нельзя. Внезапно я поняла, почему Пруденс так хотела держать Лайлу рядом. В этих глазах была целая жизнь, которую у меня отобрали, и я была слишком самовлюбленной, чтобы её отпустить. Наверное, с этой точки зрения я такая же, как она. Именно то, чем вы меня считаете. Монстр. Я обустроила комнату для него в большой гардеробной в нашей спальне. Это не было похоже на клетку Лайлы — холодную и закрытую — там было пространство, свет и наши фото до всего случившегося. Вообще гардеробная была похожа на подиум — сперва именно это и привлекло меня в квартире. Единственное, что у неё было общего с клеткой — массивный замок, на который она закрывалась. Я пыталась вывести на поверхность хоть частичку Джейми, оставшуюся в этом существе, правда. Я сидела с ним часами, рассказывая ему о наших жизнях, ностальгируя и пытаясь накормить его его любимыми блюдами. Сперва он издавал ужасные скрипящие звуки, когда я пыталась поговорить. Он хрипел и скулил, будто ему было трудно дышать. Он неоднократно кусал и царапал меня, отказываясь есть все, что я ему готовила, питаясь лишь объедками. Я задумывалась над тем, чтобы убить его. Часто. Когда мы вместе искали дом, я и не могла предположить, что так получится, но в один момент я поняла, что думаю об этом ежедневно. Несколько раз я даже почти попыталась его убить, но отступала каждый раз, когда видела его глаза. Я слабачка. Поэтому я попыталась смириться. Я ухаживала за ним так хорошо, как могла. Я принимала участие в собраниях соседей, сидела с близнецами Терри дважды в неделю, пока она спала, и общалась с соседями. Я никогда никому не говорила о содеянном. Разве что всем вам. Я могла признаться в своей ошибке только двум людям: один был закрыт в моей гардеробной, а второй, кажется, исчез навсегда. Несмотря ни на что, я держала сад в безупречном состоянии, надеясь, что Дерек однажды вернется, и это не давало мне сойти с ума. Мне даже удалось реанимировать куст, который Пруденс попыталась уничтожить, но вопреки всем моим усилиям он не цвел, а скамья пустовала. И все это время я хранила свой самый большой стыд в гардеробной в спальне. Но несмотря на всю боль, которую мне принес этот дом, во всем мире я считаю своим домом только его. Я ещё никогда так не привязывалась к местам. Поэтому я оставалась, смирялась и находила, чем заняться. Эта высотка может быть особенной, а её жильцы могут часто жить в своих мирах, но иммунитета к внешнему миру у нас нет. Правительственный локдаун повлиял и на нас. А с локдауном пришел и сбой нашей рутины. Весь дом превратился в хаос, и я не стала исключением. Пребывание в квартире взаперти с ним целыми днями за несколько часов нивелировало несколько месяцев саморазрушения и отрицания. Я ещё никогда настолько не осознавала, что за ужасную вещь я сотворила, как в те первые недели. Другие жители тоже переживали собственные кризисы. Терри не спала уже несколько недель. Мы регулярно созванивались по FaceTime — я ужасно скучала по ней с близнецами. И каждый раз во время наших разговоров она выглядела просто ужасно. По ночам слышался вой, сутками стоял грохот, и весь дом страдал. Когда мытье окон признали не необходимой процедурой, к хаосу присоединился ещё один очень знакомый вредитель. Он все ещё появлялся на балконах, но теперь вместо потока приятностей он просто отчаянно скребся в окно. Я старалась не открывать занавески, которые наконец-то купила несколько месяцев назад, будучи не в силах выдержать его жалобный взгляд. Собрание соседей пыталось вернуть все на свои места и поддержать жизнь дома. Мы совещались в Zoom, и некоторые из нас стали собирать или покупать необходимые предметы для жителей в зоне риска, переговариваясь через коридор, когда заносили вещи, чтобы сохранять социальную дистанцию. Если честно, мне это спасало жизнь так же, как и тем, кому мы помогали… все, что угодно, лишь бы выбраться из квартиры, подальше от него. Под мое шефство попали 48, 51 и 43 квартиры. В 43 квартире живут Перси и Сильвия, очень приятная пара. У Сильвии проблемы с дыхательными путями, поэтому им пришлось изолироваться. Они в возрасте, но независимые. Чаще всего они просили купить всего пару необходимых вещей и не желали разговаривать. С мистером Прентисом из 48 квартиры тоже было просто. Он всегда был очень закрытым человеком, и локдаун этого не изменил. Правда, мне показалось, что с момента нашего знакомства звуков животных из его квартиры стало больше, но, думаю, сидение взаперти способно сделать подобное с любым, особенно в его состоянии. В любом случае, я стала куда более благосклонна к этим звукам с тех пор, как он затоптал Пруденс. Пока я скупалась для него, я узнала лишь то, что он любит выпить и в сумке, которую он заносит внутрь вместе с газетой, часто была бутылочка виски. Раз в неделю он просил меня отнести конверт с деньгами в паб, где он часто выпивал, «Засоленный Гном». Он сказал, что хозяйка паба — его старая подруга, и он волнуется, как бы у той не было проблем с деньгами после закрытия заведения. Такой душка. 51 квартира отличалась от остальных. Я никогда не видела её хозяина, хотя прожила здесь почти год. Иногда я видела, как туда входил молодой человек, но он никогда не задерживался. Оказалось, что квартиру занимала Мисс Эстер Бекман, пожилая слепая вдова. Мужчина, навещавший её, был её сыном, у которого был свой тяжело больной ребенок, и он не мог поддерживать мать во время пандемии. Я нервничала, когда впервые постучала в её дверь. Не знаю, почему, но мне было неловко помогать человеку, о котором я ничего не знала. Я постучала и сделала шаг назад. Мисс Бекман открыла через несколько минут. У Эстер была копна седеющих волос. Она не стригла их, как большинство пожилых женщин, а отращивала, из-за чего они спадали красивыми волнами. Она была ухоженной, и, признаю (хоть мне и стыдно), я не ожидала этого от слепого человека. На ней были голубой сатиновый халат, надетый поверх белого платья, и пара удобных на вид тапочек в цвет халата. — Это про тебя говорила Молли? Я сказала, что я в порядке, но эта мешающаяся старая кошелка настояла, — так она поприветствовала меня, шаря по карманам халата в поисках пачки сигарет. Я смотрела, как она открывает пачку и прикуривает. Её резкость меня не отпугнула: мне нравились дерзкие люди и я тоже не была в восторге от Молли Томпсон, председательницы собрания. — Я Кэт. Хотя, уверена, Молли представила меня Катериной… кстати, меня не так зовут. В общем, я с радостью куплю все, что Вам нужно, и всегда буду рядом, если Вам захочется поговорить, — я запнулась, пока говорила, и Эстер рассмеялась. — Видишь, она даже твоему имени мешает. Мне она никогда не нравилась, — она замолчала и несколько раз затянулась, неохотно продолжив: — Мне много не надо. Если сможешь приносить мне еду, которую можно разогреть в микроволновке, и пачку сигарет каждый день, я буду в порядке. Не люблю просить, но мой сын не может приходить, а без сигарет я сойду с ума, — она снова затянулась и достала из кармана мелочь и купюру в двадцать фунтов. Она слегка сморщилась, попросив о помощи — видно, что она к такому не привыкла. — Бросьте мне пачку, чтобы я знала, какая марка, — ответила я. Эстер засунула деньги в пачку и бросила мне её. Я едва её поймала. Она курила ту же марку, что и я, поэтому я достала пару сигарет из своей и бросила ей. Они упали на пол. Черт. Она же слепая. — Перед Вами на полу несколько сигарет… простите… я не подумала. Но они такие же, как Ваши, так что Вам должно хватить до моего прихода, — сказала я, и она впервые за все время улыбнулась. — Все в порядке. Спасибо. Пока ты не ушла, просто маленький совет: иди через парк, а не в обход, — ответила она. Я подумала, что это было странным, но таким же был и весь дом. Я сказала ей, что так и сделаю, и мы распрощались. В этот раз постоянно пропускающие пролеты ступеньки не отличились добротой, и 7 этажей превратились в 18. Когда я добралась до первого, мои бедра просто горели. Я вышла из здания и вспомнила про напутствие Эстер. Дорога в обход парка была быстрее, но я подумала, что приятная прогулка среди деревьев только подольше подержит меня вдали от Джейми, и без лишних раздумий последовала совету. Конечно, у меня болели ноги от ступенек, но день все равно был прекрасный. Где-то на половине пути через парк я услышала визг автомобильных шин, за которым последовал громкий лязг и крик. Я ускорилась и, добравшись до выхода, повернула к магазину и источнику шума. Там было полное месиво. Машина прямо на переходе столкнулась с мотоциклом. Собралась толпа. Многие стали звонить в экстренные службы. Потрясенная, я зашла в магазин, думая о бедных людях, пострадавших в аварии. Из головы не шли слова Эстер: пойди я обычным путем, то, скорее всего, переходила бы дорогу как раз в момент столкновения. От осознания, что мисс Бекман спасла меня, голова шла кругом. Знаю, многие из вас думают, что переезд в этот дом ничему меня не научил, но кое-что я все-таки поняла: совпадений здесь не бывает. Она явно знала, что должно было произойти. Я вышла из магазина и снова пошла через парк, решив не испытывать судьбу. Правда, я расстроилась, что не получится прийти домой раньше. Дойдя до дома, я резко открыла входную дверь и пошла по лестнице. Кажется, она почувствовала спешку, потому что теперь пролетов было всего четыре. Я уставилась на цифры на входной двери. 51. Почему мы не встречались раньше? От чего она пряталась в квартире? Я поставила сумку с покупками у двери, громко постучала костяшками пальцев и закричала: — Мисс Бекман! Прошло пару минут. Я постучала ещё раз. — Да дай же мне открыть, Кэт. И пожалуйста. Я Эсси, можно на ты. Или мне называть тебя Катериной? — сказала она, открыв дверь и фыркнув на слове «Катерина». — Откуда ты знала? — спросила я. — Знала что? — Ты знаешь. Ты спасла мне жизнь. Авария! — Я не спасала тебе жизнь. Я просто знала, что если ты пойдешь вокруг парка, то попадешь в беду. Я не знала, что там будет авария, просто предположила. Ты сама спасла свою жизнь, когда послушалась, — легкомысленно ответила она. — Так ты видишь будущее? — спросила я, отчаянно требуя ответов. — Типун тебе на язык! Слепая женщина… третий глаз. Всю мою жизнь жители этого дома пытались сделать из меня ходячее клише, и я больше так не могу! Я ничего не вижу. Я слепая с рождения. Просто у меня всегда были очень тонкие инстинкты, — яростно сказала Эстер. Теперь я понимала, почему она скрывалась: если другие жители знали о её таланте, естественно, её преследовали. — Прости. Я не хотела тебя обидеть. Я здесь недавно, меня такое до сих пор удивляет. Спасибо, что поделилась своим инстинктом. Если бы не он, меня бы размазало по асфальту. — Рада, что все обошлось, — она наклонилась, чтобы поднять пакеты, достав пачку сигарет и прикурив одну. — Спасибо, — сказала она, шурша пакетом. — Так из какой ты квартиры? — Из сорок второй, — ответила я. Эсси просияла. — Ничего себе! Я слышала, что та старая ведьма померла, но не поверила. Признаться, я думала, что Пруденс Хеммингс и ядерная война будет нипочем! Ещё бы, такая тараканша, — я скривилась, услышав её имя. Я пыталась не думать ни о ней, ни о том, через что я прошла, вместо этого сосредоточившись на том, что мне нравилось в доме. Эсси заметила, что задела меня. — Что, задела за живое? — продолжила она, заметив мое смятение. — Мне тоже не особо нравилась Пруденс. Но теперь я не смогу спать, потому что буду думать о том, что она вернется с тараканьими усиками, — ответила я, пытаясь разрядить обстановку. — Забавно. Если бы она знала, что усики пойдут ей на пользу, она бы сделала все, чтобы их отрастить. Хорошо, что здесь появилась молодая кровь, а то стало как-то тухло. Удачи, Кэт, — мы распрощались, и она закрыла дверь. В ту ночь я думала об Эсси. Я представляла, как представлю её близнецам, уверенная, что они ей понравятся, и думала, что можно будет попробовать снова вовлечь её в жизнь дома, когда все закончится. Такие мысли заставили меня улыбнуться. К сожалению, мое счастье вскоре прервал Джейми. Я сидела на кровати с чашкой чая и слышала, как он скребется и скулит в гардеробной. Я пошла и открыла её, чтобы погладить его. По его острым зубам и кривой челюсти стекала слюна. Отвратительно. Я закрыла глаза и попыталась представить моего когда-то прекрасного парня, его руки, обнимающие меня, и мы на матрасе, лежащем на полу этой квартиры, в ту единственную ночь, которую мы провели здесь вместе. Я мечтала, чтобы можно было вернуться в тот день, но такого никогда не случится. А когда я открыла глаза, там был… этот монстр. Мы сблизились с Эсси за эти несколько недель. Я покупала ей сигареты и полуфабрикаты каждый день, и мы перекидывались парой слов в дверях. Через несколько дней я брала чашку чая и садилась в коридор, чтобы поговорить с ней по утрам. Я стала готовить на двоих, чтобы она могла поесть что-то домашнее. Ей ужасно не понравилась моя лазанья, но она меня поблагодарила. Она рано потеряла мужа, вскоре после рождения сына, и больше ни с кем не встречалась. Её жизнь была удивительна. До пенсии она много лет работала социальным работником. Она сказала, что её инстинкт помогал ей давать советы клиентам, и она вытащила из беды много людей. Может, Эсси и была пожилой, но она была полна жизни. Я спросила, почему мы никогда не виделись и почему она не приходила на собрания. Как я и думала, ей надоело, что все гонялись за ней, чтобы получить предсказание. Она рассказала, что однажды Молли умоляла её сказать ей пол внука до того, как её дочь узнает, чтобы манипулировать ею. Её это все очень напрягало. Люди предлагали заплатить ей за выигрышные номера в лотерее или за пароль от банковского аккаунта Билла Гейтса. Она и слышать не хотели, когда она говорила, что это так не работает. Поэтому она оградилась от всех и стала видеться только с сыном. Меня такой ход дел расстроил. Я поклялась себе, что буду проводить время с Эсси даже после окончания локдауна. Я и думать не хотела, что кто-то все время сидел взаперти без возможности с кем-то поговорить. Когда я рассказала о ней Терри, та вспомнила, что Эсси дружила с её родителями. Терри сказала, что она живет здесь уже целую вечность. Однажды вечером я поставила пакеты с покупками у двери и села в коридоре, чтобы как всегда поговорить. Мы разговорились о музыке и любви Эсси к джазу. Было приятно. Когда я собралась уходить, она остановила меня и сказала, что ей нужно поделиться со мной тем, что ей говорят инстинкты. Это было из ряда вон. Она неохотно таким делилась, а я не хотела приставать, но она настояла. — Кэт, одному из твоих друзей нужна помощь. Ты должна знать, что это возможно. Это будет нелегко, но если ты будешь смотреть внимательно, то найдешь решение. И это все. Она сказала, что больше ничего не знала, но мне казалось, что иногда она любила умалчивать некоторые вещи. В любом случае, это было запутанно и непонятно. На это я и пожаловалась. — И это все, что ты скажешь? Что я должна с этим делать? — допытывалась я. — А черт его знает, — ответила она, зажигая ещё одну сигарету. — У меня есть инстинкты, и я тебе сказала. Чего ещё тебе нужно? В доме есть люди, которые убили бы за знаменитые инстинкты Эсси Бекман, — она рассмеялась и махнула своими спутанными волосами. Я осталась сидеть в коридоре, даже когда она закрыла дверь, думая о значении её инстинкта. Когда я наконец собралась с силами зайти в квартиру, я вспомнила о Джейми. Что, если это значило, что я могу ему помочь? Что, если мои действия можно было обернуть назад? Что, если была надежда? А может, это значило, что я могу помочь ему лишь убив его, и если я внимательно загляну в себя, то найду силы сделать это. Я долго пыталась заснуть, хотя постаралась лечь спать рано. Каждый скрип, скрежет и вздох из гардеробной заставлял меня вскочить, и заснула я только около часа. Когда я проснулась, то увидела 5 пропущенных вызовов от Терри, два в три часа ночи и ещё три с утра. Сердце ушло в пятки. Дети. Я знала, что Элли уже какое-то время пыталась выбраться из квартиры, и испугалась, что с ней что-то случилось. Я едва могла держать телефон, когда перезванивала. К счастью, она быстро взяла трубку. — Терри! Ты в порядке? Что случилось? С детьми все нормально? — почти что кричала я. — Кэт. Я в порядке, мы в порядке! Но мне нужно тебе что-то сказать, — Терри было серьезная как никогда. — Что такое? — Вчера ночью Элли таки выбралась. Когда я её догнала, она уже добежала до твоего этажа, хотела к тебе в гости. И вот когда я тащила её вниз по лестнице, я что-то заметила. Мисс Бекман, Кэт… Она заходила в лифт, — её слова резанули по сердцу. Я тихонько всхлипнула. — Мне жаль, Кэт. Я пыталась её остановить, я звала её, но она не остановилась. Просто зашла в него. Я больше не могла ничего сделать, со мной была Элли, и когда я посмотрела на время… было пятнадцать минут третьего. Мне так жаль. И здесь начинается мое следующее приключение, по злой иронии похожее на предыдущее, ведь я снова оплакиваю смерть дорогого мне человека в лифте.