Eddie (since you have been gone)/Эдди (с тех пор как ты ушёл)

Эдди очнулся холодным, одиноким и очень напуганным. Он с хрипом выдохнул, когда его глаза распахнулись, неуверенно приземлившись на знакомый серо-голубой потолок канализации. Он повалился на бок, кашляя, когда чёрная слизь вышла из его горла, влажно капая с его нижней губы. Его несколько раз вырвало, тело дрожало от напряжения, а руки изо всех сил пытались удержать его в вертикальном положении. Он не хотел ложиться обратно из-за страха, что может снова впасть в кому — так это работает? Кого это волнует. Дело в том, что Эдди этого не хотел. Но, как и его вечно уговаривающая мать, его собственная калечащая слабость заставила его снова упасть на цементный пол, голова закружилась от внезапного движения. Он зажмурился, пытаясь избавиться от маленьких белых кружочков в поле зрения — таких, какие появляются после долгого сна, но гораздо более затвердевших. Он испустил хриплый вздох, который обычно заставлял его тянуться к аспиратору — маленькому синему сосудику, который идеально помещался в кармане, как спасательный круг. Ему было больно ощущать знакомый тошнотворно-сладкий кисловатый привкус, когда он наполнял его лёгкие. Его аспиратор — где он? Он вскочил, вслепую потянулся за ним, опустил карманы джинсов. Осознание пришло к нему, как пылающее солнце — он бросил его в огонь. Ритуал Чудь, который должен был спасти их от этого. Это была его жертва. «Что-то хорошее в этом есть», — подумал он с головокружением, голова откинулась назад, когда он захотел, чтобы комната перестала вращаться, руки инстинктивно сомкнулись на коленях, когда он попытался собраться с мыслями. «Господи, лучше бы Ричи не забирал у меня этот чёртов аспиратор», — подумал он. «Ты храбрее, чем думаешь», — сладким эхом отозвались слова в его голове. Он усмехнулся, почувствовав тяжесть в груди, и громко закашлялся. — Не храбрый, Рич. Я стоял в углу и съёживался, когда эта тварь чуть не растерзала тебя. Ты мог умереть. Его грудь сжалась и начала протестовать против влажного воздуха и растущей паники. Он схватился за грудь. — Не храбрый, Ричи, не храбрый. Я недостаточно храбр, пожалуйста, Ричи, пожалуйста, — закричал он, паника подступила к горлу. Он позволил своим глазам закрыться, когда слёзы навернулись на его глаза, его живот превратился в один большой скручивающийся, конвульсивный узел внутри. Ричи всегда защищал его, когда они были детьми — особенно после того, как столкнулся с Оно лицом к лицу. Он с нежностью вспомнил, как однажды, всего через неделю после того, как они впервые вышли из канализации, все семеро были целы и невредимы. Какой-то придурок выскочил из-за угла, напугав Эдди, когда тот посмотрел на него сверху вниз неулыбчивыми, жестокими глазами. Эдди закричал — не столько от страха перед хулиганом, сколько от того, кто — или, вернее, о чём он подумал. Он всё ещё ждал, когда Оно вернётся, даже после того, как они увидели, как он, побеждённый, съёжился в канализации. Паранойя всё ещё сильно резонировала в нём. Может быть, в глубине души он всегда знал, что не в последний раз увидит неумолимые глаза клоуна. Ричи прыгнул перед Эдди, замахнувшись на него кулаком, имея преимущество в росте, которого не хватало Эдди из-за его долговязого роста, даже в тринадцать лет. Удивительно, но его кулак столкнулся со скулой парня, кровь устрашающе хлынула из его челюсти, заливая губы. Сам Ричи выглядел удивлённым, но больше всего он выглядел злым. Злой. Слово, которое он изо всех сил пытался найти, только чтобы понять, почему именно так он выглядел в тот день. Почему? он хотел спросить Ричи: — Почему ты так разозлился, Рич? Однако у него не было возможности спросить его, потому что в этот момент Ричи получил свой собственный удар в лицо, его разбитая губа отвратительно распухла, когда он закричал, пытаясь вырваться. Эдди застыл, оцепенело наблюдая, как изо рта Ричи хлещет кровь, смешиваясь со слюной, которая капала на землю. Было слышно, как из-за угла вывернула машина, и мальчик в последний раз ударил Ричи прямо в глаз, прежде чем взлететь, зажимая свой кривоватый нос. Через несколько минут Эдди и Ричи сидели на корточках возле аптеки, совсем как Бен, Стэн и Билл тем летом, когда Бен Хэнском сбежал от банды Бауэрса. В руке Эдди держал пакетик со льдом, который он осторожно прижимал к глазу Ричи: — Тебе чертовски повезло, что у меня здесь есть счёт, Балабол. — Да, да, мой герой, — Ричи закатил глаза, — Эй, Эдс, ты сказал мистеру Кину, чтобы он дал тебе дозу противозачаточных таблеток Миссис Кей? Потому что они ей понадобятся. Эдди только закатил глаза, уже привыкший к поддразниваниям Ричи. Однако в отместку он ещё сильнее прижал к щеке пакет со льдом: — Это так чертовски отвратительно. И не называй меня Эдс. Ричи просто посмотрел на него, ухмыляясь, когда его глаза сверкнули, очки лежали рядом с ним на тротуаре, — Ах, ты же знаешь, что тебе это нравится. Эдди ничего не ответил, вместо этого крепко прижав пакет со льдом к щеке Ричи. Он ненавидел это... но и немного любил. Сейчас ему больше, чем когда-либо, хотелось, чтобы Ричи был рядом. Эдди подтянул колени к груди и заплакал.