Зависимость

             PovХитоши              Мне ничего делать не пришлось. Врач сам записал моего Иори на приём к своему знакомому. Всё, что осталось сделать мне, так это разбудить его, переодеть и отнести к машине. Со всем уже справился, кроме с последним пунктом. По своей воле Иори не хочет уходить, об этом мне ещё вчера дали понять. И чем только ему нравится тут? Не понимаю. Дома и кровати мягче, и еда вкуснее.              — Врач сказал, что тебе станет лучше. И ты перестанешь слышать голоса в голове. Поэтому будь умницей, сходи на приём.              — Теперь ты меня за психа держишь? — Иори не кричит и не орёт, даже больше не сопротивляется. Сейчас, когда он спокоен, мне куда удобнее держать его на руках после того, как переодел в одежду на выход. Так приятно ощущать в руках послушного Иори, и его мягкий светло-бирюзовый свитер приятно проходится по открытым участкам моей кожи. Не дождавшись от меня ответа, братец бурчит, тихо, но мне слышно. — Если я и стал психом, то из-за тебя!              — В таком случае, разве я не должен взять на себя всю ответственность? Должен.              — А что потом? Всё по новой? Закрутят мне обратно шарики за ролики, а потом ты их опять вытрахаешь? — Только посмотрите, как он осмелел. Думаю, сегодня будет его последний день в этой больнице.              — И кто только научил тебя так выражаться?              — С тобой поживи… И не такое начнёшь говорить…              Поставив братца на ноги, заставляю смотреть на меня. В его глазах – обида. В них нет любви ко мне. Ни капли. Сердце болезненно сжимается в груди от осознания, но в тоже время я ликую. Иори никуда от меня не денется. А любовь… Я обязательно верну её… Иори снова и снова будет смотреть лишь на меня одного, нуждаться лишь во мне одном… А я буду ласков и терпелив…              — Иори… Мой милый Иори… Я ведь люблю тебя…              — Братьев так не любят.              — Я – могу любить тебя по-разному: как брата, как товарища, как моего единственного члена семьи, как любовника, как самое дорогое, что только есть на этом свете.              Притянув его лицо к себе, покрываю его лоб и щёчки лёгкими поцелуями, медленно переходя к губам. Не тороплюсь, растягиваю удовольствие. К тому же, Иори на завтрак подали клубничный морс, так что и я чувствую приторный вкус клубники, что остаётся на моих губах и языке. Мой братец не должен так питаться.              — Прекрати.              — За последние года ты должен был привыкнуть к моей многогранной любви к тебе.              —Я… — Иори пытается оттолкнуть меня, но я не даю ему этого сделать, пока сам не наслажусь им. — Я опаздываю на приём…              — Уже согласен идти? — Не думал, что он согласится так быстро и тем более таким образом. — Вот и чудно!              На первый этаж спускаемся молча, Иори даже не смотрит на меня. Но и руки не отнимает, когда я ухватываюсь за его пальчики. Не сразу и постепенно переплетаю наши пальцы, пока не сооружаю цепкую хватку. Думаю, что готов вот так стоять с ним вечность, но лёгкий звук оповещает о том, что лифт опустился на первый этаж и дверцы сейчас откроются.              Не хочу отпускать брата, но он делает попытку вырвать руку. Так и не отпустив его, иду за ним следом. Думаю, со стороны мы можем сойти за пару, или хотя бы за близких людей. Сам себя останавливаю, как и поток своих мыслей… Со стороны, да? Крепче сжимаю Иори, на что он останавливается и разворачивается ко мне.              — Ты определись, мне остаться или ехать.              — Я подготовлю всё к твоему возвращению домой. Хватит тебе тут торчать. Сразу же после приёма заберу тебя домой. — Услышав это, Иори как-то вздрагивает, не по-хорошему. Мне совсем не нравится то, как он побледнел. — Тебе что-то не нравится?              — Самому ещё не надоело? — Спрашивает Иори как-то… устало? Впрочем, ещё бы он не устал, столько в больнице лежать. Кто бы не устал?              — Мне никогда не надоест. — Обнимаю его, не обращая никакого внимания на людей вокруг. — Как мне вообще это может надоесть?              — Пойдём уже.              — Ты прав. Быстрее уйдёшь – быстрее вернёшься. Я постараюсь сделать так, чтобы тебе понравилось, чтобы не захотел уйти.              — Кто бы сомневался…              Нехотя отпускаю Иори. Он знает, где выход из больницы, и также знает к какой машине идти. Только мою машину охраняют люди в костюмах, как и свою. Приготовил на случай, если на Иори захочет напасть кто-нибудь из фронта сопротивления, будь они не ладны. Они выделяются, и с каждым годом всё чаще и чаще. Даже не знаю, хорошо это или плохо скажется в конце на моей репутации. Впрочем, двух машин должно быть достаточно для того, чтобы сопроводить Иори, пока я сам будут занят людьми с конфликтующими причудами.              Убедившись, что он сел в одну из машин, начинаю чувствовать себя… не очень. Как будто кошки начали не просто царапать что-то внутри, они устроили настоящие бои, с шипением, с мяуканьем и кровавыми укусами. Уже хочу набрать одного из охранников, или и вовсе наплевать на всё да переместиться к моему Иори, обнять его, чтобы просто чувствовать его рядом со мной, его тепло и дыхание.              Думая обо всём этом, не ожидаю того, что отлечу куда-то в сторону, и уж тем более не ожидаю, что в меня, как и в остальных людей, полетят осколки стекла. Не успеваю активировать хоть какую-то причуду, так что попадаю под удар. Благо хоть руками успел прикрыться да сгруппироваться. В ушах всё звенит, отрезая от всего остального мира.              Пыль ещё не успела осесть, а я уже встаю на ноги. Мой костюм порван из-за впившихся осколков, но я не обращаю на это никакого внимания. Даже не понимаю через что выхожу: дверь или бывшее панорамное окно. Ступив на грязный асфальт, сразу же смотрю в сторону, куда уехал Иори. Вместо приторможенных машин, или же наоборот их отсутствии, я вижу огромный источник огня от одной из машин, что переходит в такие же огромные клубы чёрного дыма.              В больнице появился предатель. Иначе как объяснить то, что я сейчас несусь к перевёрнутым машинам, что охвачены огнём после взрыва? Подбежав ближе, вижу, что первая машина, в которой сидели только охранники, даже ремонту не подлежит, а внутри – однозначно покойники. У второй горит в основном задняя часть, багажник. Огонь хоть и разросся, но в саму машину пока только-только проникает. Водитель лежит без сознания у своего места, тогда как охранник вылетел через переднее стекло, разбившись об асфальт. Что с ними – не так важно, как то, что мой брат лежит без движения в лужице явно собственной крови. Стёкол нет, так что я просто вырываю заднюю дверь, задевая крышу машины.              Поздно понимаю, что могу просто переместить его сразу в операционную. Но я ещё не знаю, есть ли там люди. Всё же, думая, что так будет лучше, перемещаю Иори сначала к себе на руки. Мягкий свитер весь в осколках, в некоторых местах вижу мокрые красные разводы на светлых нитках. Не успев убрать чёлку с лица брата, вижу зияющую рану почти у самой макушки. Рана идёт чуть ли не до самого лба, почти разломив голову пополам. Боясь, что мой Иори больше не будет со мной, проверяю его дыхание.              Слабо, но Иори дышит. Это самое главное. Но мне ещё рано расслабляться.              — Не прекращай дышать, хорошо? — Понимаю, что братец меня не слышит, но прошу его, молю его остаться со мной. — Не покидай меня, Иори. Только не так… не так…              Сгруппированные всем телом, перемещаю нас в его же палату. Оттуда уже несусь на всех парах в операционную, крепко держа неподвижное тело младшего брата. В больнице полный бардак, врачи так и носятся по коридорам и этажам, чтобы успеть ко всем, кому только можно будет, ещё и своим пострадавшим коллегам успевают помочь, и кто-то даже обзванивает соседние больницы, требуя их помощи. Повезло уже хотя бы в том, что верхние этажи не тронуло взрывом. Максимум – чуть потрескавшиеся окна да пыль на них, а то, что в коридоре, люди занесли с первых этажей на своих подошвах обуви.              — Вы тоже попали под взрыв? — Звучит где-то рядом. Обернувшись, вижу нашего доктора. Он бледен, видимо тоже не ожидал подобного.              — Помоги Иори!              — Простите, наши операционные уже заняты. Но я прямо сейчас могу созвониться с коллегами и вас первыми примут в соседней больнице. — Последние слова плохо слышу. Не понимаю, я помог ему, выделил целую больницу, сделал его тут главным, а когда помощь нужна моему брату… то что? Что я получаю взамен?              — Тогда нахрена я профинансировал твою, если могу лечиться в другой? — Едва сдерживаюсь, чтобы не закричать на доктора. С ним ещё успею разобраться. Сейчас самое главное - спасти Иори.              — П-простите. — Врач тут же отходит на пару шагов назад, уже готовый убежать. — Я сейчас же потороплю своих хирургов. Вас и Вашего брата примут следующими.              Трясущийся парень убегает на подогнутых ногах, и я бегу за ним. Всё равно пока иного не остаётся.