Ночные шорохи

      Хюррем так устала за весь день, что не нашла в себе сил даже навестить Сулеймана вечером. Всё своё время она потратила на детей, которые отчаянно требовали к себе внимания. Не то, чтобы её это раздражало, но занятие весьма утомительное. Так что, едва солнце коснулось горизонта, Хасеки отправилась в баню и провела там добрые два часа наслаждения водными процедурами. Её никто не отвлекал, кругом была умиротворяющая тишина, которая пришлась как нельзя кстати после криков Селима и Баязида о том, кто из них лучше.       Хюррем вернулась к себе в покои, когда луна уже взобралась на верхушку неба. Сперва нужно было уложить Джихангира, поэтому Хасеки, вздыхая и позёвывая, направилась в соседнюю комнату. Но оказалось, что её маленький сын давно спит. Видимо, добрая служанка Назлы позаботилась об этом, когда Хюррем была в бане. Тронутая такой заботой, госпожа вернулась к себе и легла в кровать, накрыв плечи тёплым одеялом. Только она закрыла глаза, как раздался торопливый стук в дверь.       Хюррем с досадой привстала. Кто может побеспокоить её в столь позднее время?       – Войди, – устало и с ноткой раздражения в голосе отозвалась Хюррем. Она почти не удивилась, когда в покои вошёл Сюмбюль ага.       – Госпожа, простите за беспокойство, – виновато прошептал Сюмбюль, кланяясь. – Каковы будут Ваши распоряжения на эту ночь?       В голове Хюррем что-то щёлкнуло. Она совсем забыла о том, что нужно выставить охрану у дверей!       – Точно, – пробормотала Хасеки. Она погрузилась в лихорадочные раздумья, но выжидающий взгляд Сюмбюля постоянно сбивал её с мыслей. Наконец Хюррем решила. – Я хочу, чтобы ты лично стоял у моих покоев, Сюмбюль ага. Тебе я без колебаний могу доверить свою жизнь.       Слуга низко поклонился, польщённый похвалой своей госпожи.       – Клянусь, госпожа, мимо меня и муха не пролетит, – самодовольно заявил он, коротко ахнув в своей обычной манере. – Спокойной ночи, моя госпожа.       – И тебе, Сюмбюль, – улыбнулась Хюррем и снова положила голову на подушку. Краем уха она услышала, как ага, шаркая ногами, удалился за дверь.       Наконец-то покой. Хюррем сомкнула отяжелевшие веки и позволила тьме сомкнуться над её головой. ***       Нигяр сидела на полу в своей маленькой невзрачной комнатке и совершала молитву. Закрыв глаза и подняв руки ладонями вверх, она молилась за благополучие Османской Династии, за тех, кто пал невинной жертвой неизвестного убийцы и, конечно, за Ибрагима. Сейчас её возлюбленный был далеко в своём Дворце вместе с Хатидже Султан и вряд ли внимал её молчаливым мольбам. Но Нигяр чувствовала, что он думает о ней. Ей даже казалось, будто она слышит биение его сердца и ощущает на шее его тёплое дыхание. Как же она скучала! Без Ибрагима её душу заполняла тоска, и лишь слабый огонёк надежды согревал хатун в холодные бессонные ночи, проведённые в одиночестве. Она надеялась на то, что Ибрагим вернётся и подарит ей счастье. Надеялась, что Великий Визирь не забудет её и не бросит, как в прошлый раз. Но может все эти страхи напрасны?       «Придёт время, и наши сердца воссоединяется навсегда», – вспомнились ей слова Ибрагима, которые он сказал ей в их первую ночь во Дворце. Нигяр сразу же успокоилась и почти наяву почувствовала, как паша приблизился к ней и страстно поцеловал её губы. Лицо хатун озарила улыбка.       «О паша, – мысленно обратилась к нему Нигяр, роняя молчаливые слёзы. – Скорее бы наступил этот день. Без тебя даже мои сны наполненны болью и страданием. Моё сердце сгорает от любви к тебе и жаждит стать твоим».       Нигяр открыла глаза, возвращаясь в реальность. Молитва завершилась. Хатун промокнула щёки рукавом своего платья и судорожно вздохнула. Сон никак не шёл.       Нигяр встала и подошла к окну. Даже в отражении тёмного стекла ей померещились прекрасные черты лица Ибрагима. Она подняла руку и прикоснулась к гладкой холодной поверхности, словно хотела дотронуться до него. Но вымышленный профиль Великого Визиря оказался недосягаемым. Так близко и так далеко...       Нигяр медленно отняла руку и закуталась в шаль, которая покрывала её голову и плечи. Сколько ещё ночей она проведёт без сна, изнывая от тоски по Ибрагиму? Неважно, она дождётся его. Будет ждать, пока он не вернётся и не заполнит пустоту в её груди.       Внезапно Нигяр поняла, что больше не может оставаться в своей комнате. Какая-то неведомая сила тянула её за собой, и хатун без страха поддалась ей. Она вышла из покоев и направилась вперёд по отрешённым каменным коридорам. Вокруг не было ни души, словно весь Дворец опустел и наполнился мраком. Пламя факелов потрескивало и играло на стенах, выхватывая из темноты причудливые тени. Нигяр двигалась со всей осторожностью, стараясь никого не потревожить. Было так тихо, что она слышала своё неровное дыхание.       Ноги сами вынесли её к покоям Ибрагима. Там сейчас никого не было, но Нигяр всё равно ощутила присутствие чего-то родного, словно Ибрагим не покидал Дворец. Она протянула руку, чтобы открыть дверь, и тут почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Хатун замерла и повернула голову в сторону.       Там находились покои падишаха. Возле самых дверей Нигяр различила знакомую фигуру, и мгновенно узнала Бали-бея. Он смотрел прямо на неё, но в темноте выражение его глаз было совсем не видно. Нигяр стояла как вкопанная, не в силах пошевелиться. Её поймали! Сейчас Хранитель покоев позовёт её и начнёт расспрашивать, а утром непременно доложит обо всём повелителю! Страх сковал тело хатун, захватил разум и заставил сердце биться быстрее. Ей даже показалось, будто Малкочоглу слышит его биение.       Нигяр шумно сглотнула, ожидая чего-то ужасного, однако Бали-бей не двинулся с места. Потом она отчётливо увидела, как Хранитель покоев кивнул ей, как бы подавая знак. Нигяр расслабилась, сразу догадавшись, что это означает. Бали-бей отпустил её. Он не собирался устраивать выговор или докладывать султану. Он позволил ей уйти. Но почему?       Впрочем, Нигяр прибывали в таком облегчении, что даже не подумала об этом. Она поклонилась и улыбнулась.       – Спасибо, – прошептала она в темноту, и в ответ снова получила кивок.       Нигяр растаяла от благодарности и признательности, и поспешила вернуться в Гарем, пока Бали-бей не передумал. На этот раз она никуда не сворачивала и торопилась в свою уютную комнату, начиная мелко подрагивать от холода.       Нигяр ступила на территорию Гарема и сразу почуяла что-то неладное. В воздухе висел удушливый запах тревоги и предвкушения. От внезапно нахлынувшего страха ей сделалось дурно, но самое ужасное, она не могла понять, чем вызвано такое состояние.       Ответ прояснился, когда Нигяр, проходя под балконом, невольно бросила взгляд на покои Хюррем Султан, которые находились наверху. Её сердце ёкнуло и пропустило удар. Вся ночная охрана валялась на полу убитая, а двери в покои были распахнуты!       Ужас затмил разум Нигяр. Она бросилась вверх по лестнице, спотыкаясь и задыхаясь. Времени звать на помощь уже не было, поэтому она, не раздумывая и не имея чёткого плана, ворвалась в покои.       И, как оказалось, вовремя. Нигяр едва не потеряла сознание от страха из-за представшей ей картины. Над кроватью Хюррем Султан, которая безмятежно посапывала во сне, склонился какой-то человек в чёрном плаще и занёс над головой госпожи кинжал. Ясно блеснуло в свете луны заточенное до блеска лезвие, которое могло бы окраситься кровью Хасеки, если бы не Нигяр. Она завизжала во весь голос, чем привлекла внимание убийцы.       Незнакомец обернулся и посмотрел прямо на Нигяр. У той ноги отнялись от ужаса, но краешком трезвого сознания она понимала, что сейчас бесценная жизнь Хюррем Султан зависит от неё. Не медля больше не секунды и чувствуя, как холодеет в жилах кровь, Нигяр, словно под действием инстинкта, бросилась к человеку с кинжалом и, не отдавая отчёта своим действиям, накинулась на него со спины, обхватив руками шею. Преступник вырывался, исцарапав руки Нигяр кинжалом, и поднял такой крик, что Хюррем Султан проснулась и закричала не менее громко, едва не схватив инфаркт от испуга.       Убийца рвал и метал в попытке освободиться. Нигяр повисла у него на шее мёртвым грузом, не обращая внимание на лезвие кинжала и на боль в ушибленной спине, поскольку преступник с силой бился о стены. Ещё не пришедшая в себя Хасеки позвала стражу, но хатун уже справилась сама. Как только незнакомец выбился из сил, она перехватила его руку, держащую кинжал, и всадила оружие ему в живот. Человек издал хриплый булькающий звук и упал замертво. ***       Нигяр отпустила мёртвое тело убийцы и, пошатываясь, приблизилась к чуть живой Хюррем. Она озабоченно посмотрела на неё, хотя всё её тело ныло и ломило, а руки истекали кровью.       – Госпожа, – хрипло позвала Нигяр, тяжело дыша и еле держась на ногах. – Вы в порядке?       Хюррем не нашла в себе сил даже кивнуть. Нигяр в этом и не нуждалась, поскольку видела, что Хасеки не ранена, а отделалась лишь сильным испугом. На крики из покоев госпожи сбежались стража и служанки, а внизу уже слышались испуганные голоса проснувшихся наложниц. Янычары вынесли труп мерзавца, а девушки принялись успокаивать Хюррем Султан и даже позвали лекаря. О Нигяр будто все забыли.       Она была даже рада этому. Самое главное, что госпожа осталась жива, а всё остальное неважно. Нигяр отошла, уступая место лекарю, и поспешила покинуть покои, чтобы избежать расспросов. Она перешагнула порог и снова чуть не лишилась чувств, увидев на полу мёртвое тело Сюмбюля аги. Горечь подступила к горлу хатун, мешая вздохнуть. Как отреагирует на эту новость Хюррем Султан? Нигяр уже было обернулась, но потом передумала. Хасеки и так была слишком потрясена произошедшем, сейчас она не выдержит ещё более печальных вестей.       Нигяр сморгнула невольные слёзы и с трудом заставила себя сойти с места. Её мысли заволакивала пелена усталости и страха. Только что она спасла жизнь Хюррем Султан, но что бы было, если бы она не успела? Новый день бы начался с похорон любимой жены султана... Сколько ещё жертв падёт от клинка убийцы, который, похоже, уже знал свою цель?       И только оказавшись внизу Нигяр вспомнила, что убила того человека. А значит, теперь он не сможет ответить на самый главный вопрос: кто за всем этим стоит?