Ночные шорохи

      Нигяр неслась по лесу, не обращая внимание на ветви деревьев, хлеставшие её по шее и по глазам. Она задыхалась от быстрого бега и от собственных слёз, спотыкалась о корни и падала на пыльную землю, но каждый раз вставала и бежала дальше. Она опускала глаза и видела под собой кровавые пятна, оставленные раненым воином, которые, словно знаки, подсказывали ей путь. Тропа уводила её всё дальше от поляны, вглубь рощи. Вокруг неё были сплошные непроходимые заросли, совсем ей не знакомые, но она не боялась заблудиться. В голове была только одна мысль: поскорее разыскать Бали-бея.       Солнце палило нещадно, несмотря на приближающийся закат. Нигяр никогда в жизни так долго и быстро не бегала. Если бы её кто-то остановил и спросил, куда она так спешит, она бы не смогла ответить, потому что ей было прекрасно известно, что Бали-бей откажется от её помощи. Но ей нужно было знать, что он жив. Ей нужно было увидеть его хоть мельком и понять, что с ним всё хорошо. Она слышала за спиной предупреждающие восклицания Ибрагима, побуждающие её вернуться, но не смела оборачиваться.       – Бали-бей! – закричала Нигяр, когда силы её уже покинули, и в боку заколола режущая боль.       Лес ответил ей птичьим щебетом и шорохом прохладного ветра. Её зов затерялся среди стволов и вернулся к ней глухим эхом. От отчаяния она готова была разрыдаться. Ей хотелось просто провалиться в сон и никогда больше не просыпаться. За что ей всё это? Почему приходится выбирать? Её сердце неспособно выдержать такой удар.       Алая кровь Бали-бея стремительно испарялась и засыхала под лучами солнца. Нигяр уставилась на неё и несмотря ни на что возликовала. Густая жидкость всё ещё растекалась по камню, что ясно указывало на то, что воин прошёл здесь совсем недавно. Следы были совсем свежие.       Нигяр почувствовала новый прилив сил и снова сорвалась с места. Её лёгкие разрывались, а горло по-прежнему душили слёзы, но она упрямо прорывалась вперёд, ощущая совсем близко присутствие Бали-бея.       Она остановилась в тот момент, когда лес расступился, а перед ней раскинулась река. Быстротечная и кристально чистая, она голубой лентой уходила куда-то вниз и дальше терялась среди деревьев, росших вдоль её берега. Нигяр незаметно для себя успокоилась, услышав её переливающиеся журчание, но снова встрепенулась, радостно восклинув. Прямо перед ней, у кромки воды, сидел Бали-бей.       – Бали-бей!       Нигяр сбежала по маленькому склону и со всех ног бросилась в нему, едва не споткнувшись о лежащие посреди дороги ножны и кинжал. Воин даже никак не отреагировал на её крик, не пошевелился и не обернулся, одарив её взглядом. Тогда она приблизилась сбоку и положила ладонь на его спину, стараясь не потревожить раны. Снова ничего. Он что нарочно её не замечает?       Нигяр наклонилась, пытаясь заглянуть ему в глаза, и хотела ещё что-то сказать, но внезапно её взгляд упал вниз, на воду, в которой отражался прекрасный силуэт Бали-бея. Нигяр ахнула от ужаса, на секунду лишившись доступа к кислороду. Его рука, от запястья рассечённая саблей Ибрагима, лежала в воде, а из распоротой вены медленными струями вытекала тёмно-красная кровь, алыми цветами расползаясь по речной глади. При этом Бали-бей выглядел совершенно спокойным, его остекленевший взгляд был устремлён в одну точку.       Нигяр завизжала и вцепилась в его плечи, оттаскивая от воды.       – Ты что делаешь?! Что ты делаешь! – кричала она, прижимая Бали-бея к земле. – Совсем ума лишился?! Может, тебе и всё равно на свою жизнь, но пока я жива, ты даже думать не смей о таких глупостях!       Бали-бей словно очнулся и теперь смотрел на Нигяр округлёнными глазами, полными растерянности и непонимания. Он крепко сжал её запястья и мягко отстранил от себя.       – Нигяр, дорогая, успокойся, – негромко, но строго попросил Бали-бей, усаживая её на землю и прикасаясь рукой к её мокрой от слёз щеке. – Прийди в себя. Это не моя кровь.       Нигяр вскинула голову и замерла, сотрясаясь всем телом.       – Ч-что?.. – только и смогла выдавить она сиплым голосом.       В тёмных глазах Бали-бея было столько потаённой нежности, что она невольно устыдилась своей вспышки гнева.       –Видишь? – Бали-бей вытер руку от крови и показал её Нигяр. Действительно, она была невредима. Неужели ей показалось? Или она настолько обезумела от горя, что ей начали мерещиться всякие ужасы?       Нигяр не выдержала и расплакалась. Вся боль, гнев, страх, отчаяние и невысказанные эмоции, накопившиеся у неё со дня смерти Рустема, выплеснулись наружу. Она бросилась на плечи Бали-бею, прижалась дрожащим телом к его мокрой от крови груди и дала волю слезам. Бали-бей покачнулся от неожиданности и осторожно обнял её в ответ, будто она могла рассыпаться от любого грубого прикосновения.       – Тише, дорогая, – прошептал Бали-бей, поглаживая её по вздрагивающей спине, и Нигяр услышала глубокие вибрации его голоса где-то внутри него. – Всё хорошо. Я рядом.       Нигяр всхлипнула, но понемногу начала успокаиваться. Мерное дыхание Бали-бея, обжигающее ей затылок, оглушительный стук его сердца и нежные объятья постепенно возвращали её в действительность, поэтому скоро она с ужасом осознала, что лежит у него на плечах. Нигяр порывисто отстранилась и спрятала взгляд, вытирая слёзы. Бали-бей нехотя отпустил её из рук и встал.       – Зачем ты пришла? – почему-то холодно спросил он, повернувшись к ней спиной. Нигяр в неверии подняла на него умоляющий взгляд и, пошатываясь, поднялась на негнущиеся ноги.       – Ты разве не хотел, чтобы я приходила?       – Нет. Я хотел остаться один.       Острая боль пронзила сердце Нигяр после этих слов, но она сцепила зубы и приказала себе терпеть. Она должна быть сильной.       – В любой другой ситуации я бы исполнила твою просьбу, – упавшим голосом отозвалась Нигяр, – но сейчас я не могу оставить тебя одного. Тебе нужна помощь.       Бали-бей вдруг резко повернулся к ней, так что она непроизвольно дёрнулась, и с незнакомой свирепостью посмотрел на неё. Нигяр заглянула ему в глаза и не узнала. Она больше не видела в них своего друга, храброго воина, Бали-бея, с которым она так весело проводила время в поле и в осиновой роще.       – Ты считаешь меня слабым? – угрожающе оскалился он, шагая к ней.       Нигяр подавила желание отшатнуться и смело расправила плечи. При этом лицо её оставалось печальным и разбитым.       – Я так не считаю, – глухо проронила она. – Я никогда так не считала. Но ты весь в крови.       Бали-бей яростно отвернулся и как мог устремился вдоль реки, шипя сквозь зубы при каждом шаге. Нигяр бегом направилась за ним. В этот раз она не позволит ему уйти.       – Бали-бей! – Она схватила его за руку, остановила. Он метнул на неё злобный взгляд, но она не дрогнула. – Хватит упрямиться и послушай меня!       Бали-бей остановился, не предпринимая попыток вырваться, но отвёл глаза. Нигяр ослабила хватку.       – Прости меня, – взмолилась она. – Я должна была остановить эту несправедливость.       – Нет, – резко отрезал Бали-бей, – я ничуть не жалею о сделанном. Если Паша посчитал нужным изгнать меня, значит, так и будет.       «Он не жалеет, – мимолётно подумалось Нигяр. Где-то в её груди затеплилась надежда. – Он не хочет жалеть о том, что защитил меня.».       – Вернись, – в отчаянии проплакала Нигяр, вновь сжимая его руку. – Ибрагим не может так с тобой поступать! Ты должен быть с нами. Ты нам нужен!       Тут Бали-бей высвободился из рук Нигяр и снова сошёл с места, не оборачиваясь на неё.       – Я ни за что туда не вернусь, – твёрдо ответил он. – Довольно с меня унижений.       Нигяр обескураженно смотрела вслед Бали-бею. Всё, что было между ними, рушилось прямо на её глазах. Ей не хотелось в это верить.       – Но... Но куда ты пойдёшь?       Бали-бей замер возле дерева и наконец повернулась к ней. В его глазах застыла боль, смешанная с недавним гневом.       – Я что-нибудь придумаю...       Внезапно он повалился на ствол дерева и закричал, прижимая руку к своей ране на боку. Нигяр ахнула, подбежала к нему и вовремя придержала за локоть, не давая упасть.       – В чём дело? Тебе больно?       Бали-бей поднял на неё затуманенный взгляд и уронил голову, хрипло дыша. Нигяр испугалась и решительно помогла воину установиться на ногах, а затем перебросила его сильную руку себе на плечо, создавая опору. Бали-бей навалился на неё всем весом, так что Нигяр почувствовала, как хрустят кости в её пояснице, но ни слова не сказала.       – Идём, – тоном, не терпевшим возражений, процедила Нигяр, медленно ведя Бали-бея обратно к берегу, подальше от злополучной поляны. Она сама передвигалась с трудом от навалившейся на неё тяжести, но ради него запретила себе жаловаться. – Я помогу.       Бали-бей, видимо, хотел воспротивиться, но боль сделалась настолько сильной, что он только сипло прошипел что-то нечленораздельное и покорно замолчал. Нигяр глубоко вздохнула и приложила ещё больше усилий.       «Однажды ты спас мне жизнь, Бали-бей. Теперь я спасу твою». ***       Река шумела и плескалась у ног Нигяр, когда она опустилась на колени у самой воды и окунула в неё испачканные кровью руки. Она посмотрела на своё отражение и блажённо прикрыла глаза, наслаждаясь холодом, обвалакивающим её пальцы. Нигяр повернулась в сторону, взяла рубашку Бали-бея, покрытую пылью и красными пятнами, и тоже опустила её в прозрачную воду, тщательно полоская. Занимаясь этими равномерными делами, она не заметила, как успокоилась и даже расслабилась, позабыв на миг о всех несчастьях, свалившихся на её плечи. Приближаясь к дереву и вешая на его низкие ветви чистую рубашку, она думала о том, как уговорить Ибрагима принять Бали-бея обратно и нужно ли вообще с ним об этом разговаривать. Не лучше ли оставить всё как есть, когда всем спокойно вдали друг от друга?       – Ты не устала? – вывел её из задумчивости громкий голос воина. Нигяр вздрогнула и обернулась, отвечая ему признательной улыбкой.       – Ничуть, – честно ответила калфа и подошла к нему, на ходу вытирая мокрые руки и собственное платье.       Бали-бей тоже улыбнулся и кивнул на место рядом с собой, предложив ей сесть. Сам он устроился на небольшом травяном холмике возле реки и отдыхал там, пока она смывала его кровь со своих рук. Нигяр взглянула на него и похолодела, цепляясь взглядом за ужасные раны, вдоль и поперёк избороздившие его мощное тело. Кое-где были задеты старые шрамы, но несмотря на это она не могла не любоваться его идеальной подтянутой фигурой и сильными гладкими мышцами.       Поборов смущение, Нигяр положила руку на его плечо.       – Сперва нужно осмотреть раны, – ласково проворковала она, чем заслужила его одобрительный кивок. У неё никак не укладывалось в голове, как он может подпускать её настолько близко к себе, но перечить ему не решалась.       Нигяр сглотнула, справляясь с внезапно нахлынувшим волнением, и безжалостно разорвала подол своего платья до самый колен, отрывая куски шёлковой ткани. Бали-бей внимательно наблюдал за ней, не произнося ни слова, а она сложила из этих ошмётков что-то вроде повязки и начала по очереди перевязывать раны Бали-бея. Она почему-то напряглась в процессе и даже боялась дышать. Всё время она старательно избегала его взгляда, а вот его глаза неотрывно следили за каждым её действием, словно оценивая. От этого Нигяр становилось не по себе, и она торопилась поскорее закончить столь неловкую процедуру.       Однако, когда она суетливо завязывала узел на груди Бали-бея, воин неожиданно схватил её за руки и притянул к себе, так что она не удержалась и упала на колени. Их взгляды встретились, и у неё вырвался прерывистый вздох.       – У тебя руки дрожат, – вкрадчиво заметил Бали-бея, сжимая в своих ладонях её ледяные пальцы. – Ты боишься?       Нигяр вспыхнула, но осталась на месте, не в силах оторваться от его завораживающих глаз. Ей казалось, что ещё чуть-чуть, и она потеряет контроль над своими чувствами, а этого ни в коем случае нельзя было допустить.       – Нет, – шёпотом ответила она.       – Тогда, что с тобой? Ты словно сама не своя.       «Почему он такой внимательный? – изумилась про себя Нигяр. – Ничего от него не скроешь!».       – Я не переношу вида крови, – солгала она.       Бали-бей ещё какое-то время смотрел ей в глаза, словно пытаясь разглядеть в них правду, а потом кивнул и отпустил её. Он понял, что она слукавила, но допытываться не стал. Как можно не любить его за эту душевную тонкость?       Нигяр ещё раз сходила к реке, отмывая руки, но делала она это дольше, чем в первый раз, оттягивая момент. Она до последнего убеждала себя, что ничего страшного не произошло, но чем ближе она становилась к Бали-бею, тем дальше от неё отдалялся Ибрагим. Хочет ли она этого? Нужно ли ей всё менять?       Бали-бей терпеливо ждал её на том же месте, и она вскоре вернулась и села рядом с ним на мягкую траву. Между ними повисло молчание, но оно совсем не угнетало, а наоборот давало время, чтобы подумать о чём-то важном. И, подумав, Нигяр наконец нашла в себе смелость спросить:       – Ты сказал Ибрагиму, что он не единственный, кому я дорога.       – Разве я сказал неправду? – вопросом на вопрос ответил Бали-бей, не дав ей договорить.       – Я не знаю. – Нигяр сокрушённо покачала головой. – Поведение Ибрагима меня очень расстроило.       Бали-бей повернулся к ней и дотронулся пальцем до её щеки, побуждая поднять взгляд.       – Это было ожидаемо, – попытался утешить её он. – Нам надо было быть осторожнее.       – Почему мы должны ото всех прятаться? – в отчаянии воскликнула Нигяр. – Нам и так постоянно угрожает неизвестная опасность, а мы, выходит, должны друг друга сторониться?       – Вовсе нет, но мир пока не готов это принять. Я и сам с трудом верю во всё, что происходит. Однако, ты права: мы не сможем поймать убийцу, если будем вести внутреннюю войну между собой.       Нигяр внезапно стало легче. Она чувствовала, что Бали-бей понимает, о чём она говорит, и от этого хотелось открыться ему ещё больше.       – Что же нам делать? – в надежде спросила она.       – Я не думал, что скажу это, но, если Ибрагим паша не одумается, нам придётся действовать в одиночку.       Нигяр испустила тяжёлый вздох. Может, Бали-бей прав? Справятся ли они без помощи Ибрагима? Но она тут же себя отдёрнула. Ибрагим, как и он, немного забылся и дал волю своим чувствам. Разве можно винить его в том, что он не так всё понял?       – Без Ибрагима нам никак, – вслух возразила Нигяр и услышала, как Бали-бей с досадой выругался. – Он тоже часть нашей команды. Я считаю, что вы должны помириться.       – Я не стану присмыкаться перед ним и вымаливать прощение! – выпалил воин, сверкая глазами. – Будет лучше, если он не узнает, что ты помогала мне.       – Почему? – удивилась Нигяр. – Я уверена, Ибрагим сожалеет о своём поступке. А даже если нет, то у него нет выбора. Я не дам ему убить тебя.       Бали-бей с благодарностью посмотрел на неё и глубоко вздохнул, усмиряя гнев. Нигяр незаметно придвинулась ближе к нему и прижалась к его боку, спасаясь от вечерней прохлады.       – Я поговорю с Ибрагимом, – наконец решила она, – и уговорю его разрешить тебе вернуться. Вот увидишь, всё будет хорошо! Мы обязательно найдём преступника, вернёмся во Дворец, и всё снова будет, как раньше.       «Совсем всё?», – спросил тихий голос в голове Нигяр, и она поняла, что нет. По крайней мере, между ней и Бали-беем точно уже не будет как прежде. И ей это нравилось.       – Так и будет, дорогая, – ласково засмеялся Бали-бей, прижимаясь щекой к её виску. – Но, пока этого не случилось, тебе лучше не рассказывать Ибрагиму паше о сегодняшнем вечере.       Нигяр кивнула, понимая, что он прав. Они только-только всё наладили, а Великому визирю нужно время, чтобы прийти в себя и подумать. Они вполне могут разделить каждый такой вечер вместе.       – Я ещё приду, – пообещала Нигяр, сладко закрывая глаза. Рядом с Бали-беем её клонило в сон. – Буду приходить, пока ты не поправишься, а потом расскажу Ибрагиму. О наших встречах он не узнает.       – Спасибо, – прошептал Бали-бей. – Я буду здесь. Обещаю быть осторожным.       Нигяр улыбнулась и опустила глаза, наблюдая за изящной рябью на поверхности воды. В реке, словно в зеркале, отражались их силуэты, находясь так близко друг к другу, что почти сливались в одно целое. На секунду ей даже показалось, что Бали-бей повернулся к ней и коснулся губами её виска, но она решила, что ей это померещилось от усталости. Она положила голову на плечо Бали-бей и безмятежно задремала.