«Самая большая человеческая глупость – боязнь. Боязнь совершить поступок, поговорить, признаться. Мы всегда боимся, и поэтому так часто проигрываем.»
Джордж Бернард. Шоу
Солнце продолжало неуклонно склоняться к горизонту. Всё ближе и ближе подбиралась кульминация сегодняшнего вечера. А во мне только сейчас проснулись типичные женские проблемы: что надеть, когда в загашнике имеется только дорожный костюм, даже отдаленно не напоминающий платье. А к нему же и маску надо раздобыть… - Кэсс, ты со мной? – Мой собеседник, по-видимому, осознал, что последний отрезок нашей прогулки проводил в разговоре с самим собой. - Да, просто задумалась, извини, мы о чем говорили? - О рефрижераторах, вроде бы. - О чем?! – кажется, я слышу это слово впервые. Как долго я размышляла… - Шутка. – Собеседник искренне улыбнулся. – Если тебе интересно, что это такое, рефрижератор – контейнер, в котором можно поддерживать отрицательные температуры. А обсуждали мы нашу природу. Эти вековые леса, что прячут за собой небо. Слишком прекрасные, чтобы их описывать словами. — Это уж точно, - Задумчиво протянула я. – А ведь южнее ели сменяются осинами и березами. А за ними начинаются и степи…Бескрайние, простирающиеся до края земли. - И как там? Красивее ли, чем у нас? - Хм…Знаешь, красиво. Даже очень. Но по-другому. Совершенно иначе. Я вспомнила те страны и города, в которых мне были рады. Для них я была странницей, ничего не несущей за своими плечами, кроме историй о Родине. Они слушали, улыбались, угощали пирогами да напитками, давали кров и какую-нибудь работенку. Для них я была просто Кассандра, без зловещего прошлого и неясного будущего. Обычной девушкой с мечом на коне, оберегающей их поля от врагов, их овчарни от зверей. Со мной делились опытом, я старалась дать что-то в ответ. Это было свободно. Это было…Правильно?.. Легкое прикосновение к моей руке безбрежно вернуло меня в настоящее. Он вернул меня в настоящее… - Ты как, готова к вечеру? – Его голубые глаза сияли заботой. Не зря он сменил тему беседы. - На вряд ли. Ни наряда, ни маски. Мне кажется, что даже мои навыки танцевать улетучились безвозвратно. - Смею тебя уверить, что с первыми двумя пунктами обещала помочь Королева, а последний – кто-кто, а ты движешься даже сейчас плавно. А как ты работаешь с оружием! Вот где настоящий танец. Танец с противником и со смертью, – Наши взгляды снова встретились, как и руки. – Я не сомневаюсь в твоих талантах, Афина. Всю трепетность момента испортило последнее слово, заставив всю меня залиться краской и вжаться. Похоже момент истины настал. - Ты ведь знаешь…Про лис… - Да, - Скорее отрезал, чем сказал он. И какнадо это понимать?.. - Мне жаль… - Не надо, – Он взмахнул руками и отвернулся, видимо, чтобы скрыть подступающий к щекам румянец. – Просто знай, что стихи не проза. В них ложь писать не получится, как ни старайся. Они кусочки души, которые вырвали и бросили на бумагу… - Кажется, он пытался сказать что-то еще, но скороговоркой произнесенные раннее слова выжали из него весь воздух. Я не стала больше ничего у него спрашивать, а он на вряд ли хотел рассказать что-то еще. Остаток пути до дворца мы прошли молча, каждый думая о своем. Хотя где-то на грани сознания гуляла четкая уверенность, что мысли наши были о схожем и схожи.***
Мы распрощались у самого входа. Путь до наших комнат мы бы не осилили в этой гробовой тишине, прислушиваясь к шагам друг друга через стенку. Я пошла искать Рапунцель. Интересно, что за все свое короткое времяпрепровождение в замке, я так и не удосужилась поинтересоваться, в какой из комнат проживала королевская чета. Используя свою иногда соображающую голову и не найдя королеву в тронном зале, я отправилась в покои, где когда-то проживали прошлые король с королевой. И, постучав, мне отворили. Вернее, на меня глянули из-за щелки, образовавшейся при легком открытии двери. Придворная дама, имя которой я не знала, а может и забыла, сути не меняет, с прищуром проворчала: - Королева готовится к вечеру, просила не мешать. – Она была готова уже захлопнуть перед моим носом дверь, как послышался голос Рапс: - Мэрианн, кто там? Мэрианн состроила такую гримасу, будто проглотила пику и процедила сквозь зубы мое имя. Гнев во мне начал закипать с невиданной силой и, кажется, я по-звериному оскалилась ей в ответ. - Впусти ее. С остальным я справлюсь сама, можешь быть свободна. - Как угодно, Ваше Величество, - Она отвесила реверанс королеве, на прощание попытавшись прожечь во мне дыру от своего ненавистного взгляда и удалилась. Наконец-то! - Кэсс! Заходи скорее! Я прошла в невероятные по размерам покои. При прошлых правителях мне здесь не было позволено находиться – уборку проводил кто-нибудь…более надежный. Сейчас же я могла насладиться убранством залы в полной мере. Потолок был арочный и расписан знакомым пером. На нем изображалась вся Корона: обе ее части, окружающий ее лес и море. Даже угадывались лица жителей. Искать свое не хотелось (да и было ли оно там вообще?). Так или иначе, но я отвела взгляд с живописи на окликнувший меня голос. - Нравится? – Рапунцель появилась из соседней комнаты с кистью для пудры в руках. Она была одета в тонкое бесцветное платье, что носится обычно под слоями основного наряда. Как ни противилась принцесса бесконечным тяжелым слоям парадных платьев, королева все же смирилась. Хотя, судя по сегодняшнему фиолетовому наряду из легкого ситца, а не бархата или шелка, ей удалось найти в этом лазейку. - Да. Хорошо вы устроились. Мы прошли в комнату, из которой минутой раннее вынырнула королева. Ею оказалась гардеробная, совмещенная с туалетным столиком. Она была увешена всевозможными нарядами, но не ломилась от них. Было видно, что их хозяйка была не расточительна, при этом имела свой вкус, нисколько не портящий, а только придающий всей одежде определенный шарм. Цвета платьев и костюмов отражали в себе, словно все палитры красок, которыми любила творить их хозяйка. На многих сияла вышивка, как узоры растений на стенах. Завораживающая красота, от которой веяло всеобъемлющей добротой Рапунцель. - Ух, ты! И какой же из них дожидается сегодняшнего вечера? - Этот, - Рукой она схватила юбку и, не снимая с вешалки, вытащила наряд из собратьев. Он был фиолетовый, с серебряным тиснением и узором из вьющихся растений. Платье блестело в лучах солнца, постепенно прячущегося за крышами домов. Обменявшись своими мнениями по поводу, что подойдет, что категорически нет к данному фасону и оттенку (еще раз убедившись, что во всем, касательно моды, я понимаю только «Вау, как красиво» и «Какой тесный корсет, с мечом в нем много не наспарингуешь) мы стали выбирать украшения. Применив никуда не девшиеся навыки служанки, я помогла Рапс справиться со слоями ее одеяния. Прическу, спасибо всем богам на свете, ей сделали до меня, тем самым сохранив мои последние нервы. Кажется, Рапунцель прекрасно помнила, что стало с ее расческой в первый день моего назначения фрейлиной. И большое спасибо ей за это. Мы ровным счетом говорили не о чем, намеренно избегая той самой темы. - А ты знаешь, какие прекрасные стихи пишет Вэриан? - Да, недавно мне удалось…Ознакомиться с одним из них. - Прекрасно! И о чем он был? Мне он давал прочесть о природе, размышлениях о жизни, а еще… - Обо мне. Королева, до этого момента разговаривавшая со мной через зеркало обернулась, вырвав при этом из моих рук завязки корсета. - И что же? Какой ответ хотела от меня получить Королева, моя давняя подруга, с которой совсем недавно я билась насмерть? - Мы молча разошлись. На душе стало невыносимо одиноко, хотя Рапс была поблизости. Это было другое ощущение, потеря которого рвала сердце, может быть даже сильнее, чем разлука с друзьями. Она самая, в которой признаваться даже в мыслях было невыносимо. Была ли она одной из решающих, что заставила меня вернуться? - Это не правильно, Кэсс, и ты это прекрасно понимаешь. - И что же я должна сделать в конечном счете? – в зеркале отражались две пары зеленых глаз. Одни понимающе направляли заботу в сторону других, вторые же – пытались сами в себе отыскать ответ на немой вопрос. - Поговорить. Обсудить все, расставить по полочкам, как книги, - да, книги, грохнувшиеся пару дней назад со шкафа, - прийти к общему решению… - А если я не хочу это решение? – Что-то внутри урчало от непереносимой тоски. – Мне страшно, Рапс. Страшно, как никогда, понимаешь? – Девушка молча кивнула. – Столько времени я уже живу под этим солнцем, а настоящий, без прикрас, страх ощущаю только сейчас. Я затихла в ожидании одного единственного вопроса: - Кэсс…Чего ты так боишься?.. - Не поверишь, Рапунцель, многого. Я боюсь снова подвести тебя, семью и Корону. Мне страшно от того, что люди, скорее всего меня никогда здесь не примут. И еще мой страх – поговорить с Ним, потому что ему знакомы эти страхи. И я боюсь услышать от него, что за эти годы они никуда не пропали, что они живы и их ничем не победить. - О, Кэсс! – меня стиснули в объятия, которым я была безумно рада, словно они были преградой ко всему этому, - Теперь я узнала, что же тебя тревожит. Да, прозвучит приторно, понимаю, но со страхом надо встретиться лицом к лицу. - Рапс, я… - Но послушай! Вэриан…Он понимает это лучше…И как бы тебе ни хотелось, но разговор отложить надолго не лучший из вариантов. Ведь тогда твое возвращение…Бессмысленно! Твое прошлое, как разбитое зеркало, и ты вернулась, чтобы собрать его осколки, потому что они режут тебя день ото дня! И, как мне кажется, это большое счастье, что Он поможет тебе его собрать. Она, как всегда, была во всем права. - Спасибо, подруга. - Навсегда, подруга. Но как отважиться на первый шаг в том, в чем обманываешь себя изо дня в день? Рапунцель высвободила меня из объятий, и легкий холодок обдал мою кожу. Через мгновение она прибежала с изумрудным платьем, с висящей на нем маской. Оно было сравнимо по отделке и легкой, но изящной ткани с тем, что сейчас было надето на королеве. Но если с туалетом Ее Величества мы закончили, то это…Нет, не говорите мне… - Рапс, ты же не хочешь сказать, что это… - Твоя очередь, Кэсс, - произнесла она, хитро подмигнув, а мне оставалось нервно глотнуть.***
Что можно было сказать на сей счет? Честно, слова у меня закончились на платье, а когда дело дошло до изумрудов в колье и заколках, я могла разве что вздыхать от предусмотрительности моей фрейлины, если сейчас ее можно так назвать. (Хотя, где-то в глубине моей души девушка, которой дела нет до оружия, улыбалась во всю свою ширину лица) Часы пробили полдесятого. Через полчаса будут съезжаться гости из соседних королевств, нарядными появятся и жители Короны. Все же какая прекрасная правительница Рапунцель, ну и ее муж, разумеется, что они могут подобным образом устроить праздник для каждого. Они даже догадались старые одежды, с плеч предыдущих монархов или других обеспеченных горожан, оставить в общей гардеробной, чтобы дамы и мужчины, не тратившие свои средства на подобное «барахло» во время бала выглядели не хуже баронов и баронесс из соседних стран. Что же касалось моего наряда, платье было схоже с платьем Рапунцель материалом – легкой тканью, в которой не страшна жара, но в то же самое время имеющей легкий блеск в свете свечей. В остальном же они отличались по всем параметрам. Мое платье, истинное произведение искусства до которого, да и скорее всего, после которого, ничего подобного я больше не надену, имело всего два подъюбника, отчего оно не было излишне пышным. Как меня заверила королева, пышное, конечно, сейчас в моде, но его надевать я точно отказалась бы. И да, она была права, а мода…А какое мне до нее дело? Приталенное, с неглубоким декольте и длинными рукавами, что были прорезаны, как волна, оно было совершенно. И, если верить словам моей подруги (а поводов не верить ей у меня не было) я была в нем тоже совершенна. Маска была наготове, а по поводу коротких волос меня успокоили, что в гостях у нас будут южные принцессы, недавно вышедшие за муж. И по их традициям, невесты обстригают свои кудри, дабы войти в новую жизнь в роли жены и матери, а не незамужней ветренной девушки. Помню, что некоторые люди, встречающиеся мне по пути, интересовались, не сбежавшая ли я из-под венца чья-нибудь невеста. Что ж, сегодня предстоит исполнить роль таковой. Мы распрощались с королевой возле парадного входа, где нас встретил Юджин. Он отвесил в мою сторону пару комплиментов и поцеловал свою супругу, шепча на ухо ей какие-то приятные и теплые слова, на которые Рапс заулыбалась и растаяла. Я искренне улыбнулась, наблюдая за молодой супружеской парой. Может, на любви и не основана вся жизнь, но верить в прекрасное будущее Короны в их руках, я не перестану. К королевской чете в скором времени должны были подойти родители Рапунцель, чтобы лично поприветствовать каждого приезжего, по большой части которыми являлись или дальние родственники, или друзья, или политические союзники. А мне лишний раз мозолить перед ними глаза да смущать своим ненужным присутствием новоявленных правителей не очень-то хотелось, и я скрылась за ближайшим поворотом с ярым желанием присоединиться к уже прибывшим жителям в тронной зале. Зала была готова к празднованию. С потолка свешивались цветочные гирлянды, свечи были зажжены на центральной хрустальной люстре. Группа музыкантов репетировала классические танцевальные композиции, кто-то вспоминал под них элементы танца. Жители короны мирно беседовали друг с другом, одаривая смехом не до конца заполненное помещение. Но все умиротворение разрушил в один миг звон моих каблуков, разнесшийся эхом по зале. С каждым шагом сердце стучало громче. Казалось, все жители прервали свои интеллектуальные беседы, чтобы уставить на меня свои озабоченные лица. Как я выгляжу? Как южная принцесса, оставшаяся без жениха? Как незнакомка, появившаяся раньше приглашенных гостей в полном одиночестве без партнера или даже служанки? Нет. Как Кассандра, решившая, что ее короткие волосы не выдадут ее с потрохами каждому без исключения. Секунды тикали, вместе с ними смурнели взгляды присутствующих. Даже музыканты перестали играть свои надоедливые и одинаковые композиции. Мир погрузился в полную леденелую и мертвую тишину. Мне хотелось сбежать. Немедленно, куда глаза глядят, подальше от дворца, этой проклятой Короны и всех ее жителей. Всех их ненавистных взглядов. Никогда больше не встречать их! Мое дыхание участилось, я резко развернулась на каблуках, желая бежать. Позорно, поджав хвост, как собачонка, получившая нагоняй от хозяев. Только б не находится под острыми, как стекло мыслями и словами, долетавшими до моих ушей. Температура резко упала, разговоры разгорелись невиданной силой, как ястребы клевали мною любезно подставленную спину. Я сделала уверенный шаг дрожащей ногой к двери. — Вот ты где! Я успел тебя обыскаться! – Голос. Этот родной голос, что мог вытащить меня из любого омута, появился из неоткуда, служа лампадой в самом темном подземелье. Ища защиты и помощи, я бросилась в его объятия. – Пойдем, отыщем королеву, думаю, мы не успели с ней как следует поздороваться. Исчезли все и всё. Не осталось ровным счетом ничего. Только уверенный и добрый взгляд из-под темно-синей маски, его нежные руки, что не позволяли всему миру нанести мне сокрушительный удар и мягкий успокаивающий голос, утверждающий, что всё ужасное осталось позади, а дальше будет общая дорога к свету.