Per tempus et Spatium

      Цири открыла глаза и первое, что она увидела — совершенно не знакомый ей потолок. Хотя могла ли она сказать, что в этом мире, хоть где-то был знакомый потолок? Разве что в Каэр Морхнене? Кровать, в которой она лежала была довольно удобной и даже мягкой, настолько, что это пугало. Воздух пропах травами и лекарствами, а ещё жутко чесалась спина и немилосердно хотелось пить. Она попыталась вспомнить, что произошло, но как ни силилась не смогла. Может быть место, где она оказалась даст ей ответы? Комната совершенно не давала о себе никаких представлений. Комната, как комната — светлая и чистая. Ни единой зацепки, ни намёка на владельца. Решительно скинув с себя одеяло она встала, и тут же со вздохом села обратно: голова закружилась, а ноги ослабли. К горлу подкатила тошнота. Из одежды на ней были бинты и исподнее. Плохо. Из-за слабости, она не может даже сбежать. Ничего не помнит. Вдруг она в лапах Эредина, и вот-вот откроется дверь и войдёт он, насмешливо рассуждая о превратностях судьбы, о Предназначении, что было хуже смерти… Дверь с лёгким щелчком открылась и Цири досадливо проронила: — Зараза… Нет, в комнату вошёл вовсе не Эредин, но радости и восторга в её душе от вида посетителя тоже не прибавилось. — Рад видеть, что тебе стало лучше, Зиреаэль. Она поспешно накинула на себя одеяло, пытаясь скрыть наготу и могла поклясться, что видела, как губы Знающего тронула улыбка. — Какого чёрта тебе от меня надо? Пришёл торговаться и предлагать мне делить ложе с Эредином? Или взять то, что я предлагала тебе три года назад? Лицо эльфа было непроницаемо, но в глазах словно что-то мелькнуло и тут же исчезло. Когда эльф заговорил, голос его был всё так же нейтрально-спокоен, как и всегда. — Как ты себя чувствуешь? — Не переводи тему. Аваллак’х лишь пожал плечами, показывая, что не намерен играть по её правилам. Молча налил в кубок воды и подал ей. — Выпей. У нас ещё будет время для разговоров. Руки предательски дрожали, не желая слушаться. Вода опасно качнулась, грозясь вылиться через край. Эльф забрал у неё кубок и поднёс к её губам. Это было так унизительно. Словно она зависела от него. Когда Цири утолила жажду Аваллак’х так же спокойно поставил кубок обратно на столик. — Это ничего не меняет между нами. Я тебе не доверяю. — Я этого и не ждал. Но выслушать меня тебе всё же придётся. — А если я не хочу? Заставишь меня? — Нет. И не собирался. Высокомерный засранец. — Где я? Эльф хранил молчание. — Какого чёрта ты молчишь? — Ты не хочешь слушать. Цири зло скрипнула зубами. Зараза. Обернул её слова против неё же. — Теперь хочу. Знающий хмыкнул. — Ты ведёшь себя как ребёнок, Зиреаэль. Кричишь и обвиняешь. Я признаю, что в прошлом у нас были разногласия, но всё же прошу тебя выслушать меня. Она молча смотрела в аквамариновые глаза собеседника, пытаясь увидеть в них ответы на вопросы. Когда молчание стало, до неприличия, неловким она кивнула. — Сейчас мы в поселении Dh'oine, в моём мире. Оказалась ты здесь потому что я тебя сюда принёс. Что последнее ты помнишь? Путешествие по мирам. Серый мир, где вместо дождя хлопья пепла. Разбойники у костра. Стража. Свист хлыста и боль. Её плечи дрогнули. — Ты что-то вспомнила? Цири посмотрела ему в глаза. — Я не уверена, что это был не сон. Но…в одном из миров… — В одном из миров тебя обвинили в колдовстве, избили до полусмерти плетью, и очень хотели сжечь на костре, Зиреаэль, — закончил за неё он, — ты обладаешь чудовищной силой, но совершенно не обучена. Как долго ты будешь убегать, и где гарантии, что в следующем мире, какой-нибудь инквизитор не сожжёт тебя? — Инкви… кто? Аваллак’х скривил губы. — Так в том мире где я тебя нашёл, называют палачей, которые судят ведьм. — Зачем ты искал меня? Мне казалось, что мы сошлись на мнении, что я — вероломный потомок мерзких обезьян, отнявший у вас, светлых Aen Elle, их драгоценную кровь. А тут появляешься ты и внезапно спасаешь меня? Извини, как-то слабо я верю в твою доброту, Креван. — Но не смотря на это сейчас у нас общая цель. Согласно Пророчеству твой ребёнок должен был спасти мир. Но спасителем можешь стать и ты. Ты, в своих путешествиях по Спирали, не сталкивалась с обледеневшими мирами? — Нет. — Зато я сталкивался, и поверь, такое не забывается. Я не буду тебя принуждать ни к чему, но позволь мне тебя сопровождать и обучить. Ты способна на многое, но не осознаёшь и десятой доли силы, которой обладаешь. — А потом ты отдашь меня Дикой Охоте? Эльф нахмурился. — Я не сотрудничаю с Эредином, и не намерен ему помогать. Так что, считай меня предателем. — Предавший раз, предаст и дважды. Он неожиданно улыбнулся. — И этого достаточно, чтобы спасти тебе жизнь. — Я могу подумать? У меня есть время? — Боюсь, что сказать: «да», значит солгать. Но, пока ты не встанешь на ноги у тебя есть время. Я распоряжусь, чтобы тебе согрели воды и сменили повязки. Отдыхай. Креван вышел из комнаты, оставляя после себя больше вопросов, чем было до его появления. С чего вдруг такая доброта и забота? Когда три девушки — dh'oine помогли ей искупаться и сменили повязки, обработав её заживающие раны она почувствовала себя лучше. Через несколько дней её перестало тошнить от съеденного и она смогла вставать самостоятельно без поддержки. Завернувшись в одеяло, она задумчиво смотрела в окно, рисуя на нём замысловатый узор тонким пальцем. Сегодняшней ночью ей приснился очень странный сон. Во сне она словно со стороны видела, как Аваллак’х баюкал и успокаивал её, нося по комнате, как маленькую девочку. Гладил по голове и утирал ей слёзы. Цири хмыкнула, живо сравнив Кревана, с его вечно непроницаемым лицом, из жизни и Кревана из сна. Как ни крути, а сон выглядел фантасмагорично. Хотя, в один из дней, спросив служанку, как давно они обрабатывают ей спину, она узнала, что до её пробуждения, господин Aen Saevherne заботился о ней сам. Интересно, что он чувствовал, заботясь о ней? Цири решила, что спросит как-нибудь, при случае, например когда эльф очередной раз будет припоминать ей, что она его должница. Но Аваллак’х ни словом, ни делом не давал понять, что она ему чем-то обязана и это наталкивало её на мысль, что девушка попросту не знала всего или солгала. — Я вижу тебе стало лучше, Зиреаэль. Это хорошо. Она едва не вздрогнула от его голоса. Задумавшись, она пропустила его появление в комнате. — Зачем ты пришёл? — Я пришёл, чтобы задать тебе вопрос. Я дал тебе время подумать и не возвращался к нашей беседе. Скажи, ты согласна, чтобы я тебя обучил и сопровождал? Цири закусила губу и не торопилась поворачиваться к собеседнику лицом, задумчиво глядя вдаль. — Я согласна, но у меня будет одно условие.

***

      Когда Креван, утомлённый бессонными ночами проснулся и обнаружил Зиреаэль в своих объятиях, то не сразу сообразил, что произошло. Дыхание девушки перестало быть рваным, а лихорадка перешла в целительный сон. К счастью для него, она не проснулась. Он слабо себе представлял, что призошло бы, но почему-то казалось, что катастрофа приобрела бы масштаб сопоставимый только с Сопряжением Сфер. Состояние Ласточки стабилизировалось, а посему можно и нужно было сменить укрытие. Самое тёмное место зачастую — самое хорошо освещённое, поэтому он завернул девушку в плащ и открыл портал в Тир на Лиа, но спрятался он вовсе не в своей лаборатории, а в доме, в котором Aen Elle, по определению, делать нечего. У мира эльфов были не только завораживающие взор дворцы и идеально выстроенные аллеи с фонтанами. Были целые кварталы, где жили и трудились исключительно Dh'oine. Проще говоря, они скрылись от глаз Эредина, в единственном месте, куда он брезговал зайти — в борделе для людей. За более чем приемлемую плату он снял две комнаты. От прочих, предлагаемых щедрому Знающему услуг, последний, скривив губы отказался.        Раны её затягивались хорошо, а температура оставалась стабильной, но первую ночь в Тир на Лиа, Аваллак’х предпочёл провести, сидя на стуле у кровати Зиреаэль. Он заметил что её часто мучают кошмары, но не мог ничем помочь, только рассеяно гладил плачущую девушку по голове и нёс какую-то ахинею на Старшей Речи.       Он вспомнил их первую встречу три года назад. Ему было известно, что она придёт в их мир и он ждал, играя замысловатую мелодию на флейте. В девушке возродилась в чистом виде сила Лары, он это почувствовал, но сама она была полной противоположностью ей. В Цирилле Фионе Элен Рианнон, не было ни капли той женственности и утончённости, свойственной эльфке. Напротив, она была угловатой и резкой, а ещё ужасно несдержанной на язык, а с лошадью и мечом управлялась лучше любого мужчины. Била вековые зеркала в замке и плевать хотела на расшаркивания и этикет. На него, и на его высокий пост Aen Saevherne, она смотрела также, как кметы смотрят на грязь под ногтями — равнодушно. Несравненный всадник Эредин проиграл гонку на лошадях ей, простой соплячке Dh'oine. После он неоднократно и весьма язвительно намекал, что и потомки Лары тянутся к кому угодно, только не к Кревану. Несмотря на это, ни дня, из этих трёх лет не прошло без того, чтобы он, Aen Saevherne, не вспоминал о ней: спасительнице из Пророчества, которая была вероломна, как паук, свивший сеть в тронном зале. Сначала он проводил параллели с Ларой, а сейчас… А сейчас ты гладишь её по голове и успокаиваешь. Причём получаешь от этого явное удовольствие. Он махнул головой, заставляя назойливый внутренний голос заткнуться.       Естественно, когда Зиреаэль очнулась, то ни о какой благодарности и речи не шло. Она была такой же дерзкой и грубой, как и в их последнюю встречу. Это…не огорчало, нет. Напротив, он был счастлив, что девушка осталась собой, несмотря на пережитые потрясения. С этого дня перевязки будут делать только проститутки, которым он заплатил. Не хватало ему ещё обвинений в том, что он к ней приставал. Как и ожидалось, она потребовала время на раздумья. Время, которого у них не было. Эредин только с виду казался тупым воякой, но на деле иногда проявлял чудеса сообразительности, а ещё у него был замечательный навигатор. Требовалось навестить свою лабораторию и забрать оттуда важные бумаги, которые он не собирался оставлять никому. По счастью, он никого не встретил на пути туда и избежал нудных объяснений, но вот уйти так же легко, увы, не получилось. У порога в его лабораторию мялась Тириэль. Как всегда пахнущая цветами и безупречная: от макушки до пят. В здравом уме никто не взглянул бы на Ласточку, когда рядом была такая, как она. Вот только Креван сомневался, что он в здравом уме. Зиреаэль была такой, как ей хотелось, не пыталась кокетничать и нравиться ему. Напротив, всегда высказывала ему своё недовольство открыто. Сначала Знающего раздражало такое отношение к себе, но потом, он неожиданно ощутил то, чего не чувствовал давно: неподдельный интерес. Брошенные ей три года назад резкие слова в адрес Лары оживили его, выбили из равновесия, встряхнули его. Он почувствовал себя неожиданно живым. — Вот значит как, Креван? Я ухожу, вернусь не скоро? Эльфка злобно сощурила глаза передразнивая его интонацию. Явно назревал скандал. — Я действительно нескоро вернусь. Мне нужны мои записи, чтобы продолжить исследования. Его голосом можно было морозить озёра, но женщине на это, казалось было плевать. — Никак не найдёшь способ ублажить Dh'oine, о которой грезишь? Или уже нашёл? — Ещё одно слово, Тириэль, и я перестану быть таким любезным. — Да катись ты, со своей любезностью, Креван! Только и думаешь, что о своей мёртвой Ларе и об этой уродке, которую судьба одарила её глазами! В её глазах стояли слёзы обиды, а рука замахнулась, чтобы ударить его, но неожиданно была остановлена. — Не стоит портить лицо Aen Saevherne, Тириэль. Ты же не Dh'oine, чтобы унижать себя сценами, подобными этой. Знающий сухо поздоровался со своим спасителем. — Здравствуй, Ге’эльс. — Добрый день, Креван. Надеюсь, я не помешал? Аквамариновые глаза встретились с жёлто-карими. — Что ты, мы как раз заканчивали нашу милую беседу. — Честно говоря, я надеялся тебя застать. Хотел поговорить. — Я весь внимание.       Беседа с заместителем Эредина отняла времени больше, чем он планировал. То, что он услышал ему не понравилось. Белый Хлад, медленно, но верно, отвоёвывал у Aen Elle территории. Эредин искал Зиреаэль, чтобы она провела их в свой мир. — Но ведь Белый Хлад можно просто остановить. К чему устраивать кровопролитную войну за новые территории, если можно просто спасти нашу? — Тебе известно, как это можно осуществить, не прибегая к помощи потомка Лары Доррен? — Ге’эльс. Я — Знающий, не всеведущий. — А ещё, Креван ты хитрый и умный. Я почти уверен, что ты знаешь, как это провернуть. Просто не спешишь поделиться. Они снова скрестили взгляды. Ге’эльс моргнул первым и встал, признавая поражение. Уже на выходе он негромко добавил: — Если придумаешь как спасти нас, сможешь рассчитывать на любую посильную помощь с моей стороны. Только не затягивай с этим. И не переживай насчёт Тириэль. Она будет послушной.