Per tempus et Spatium

      Барон оказался добродушным мужиком, несмотря на своё прозвище. В прошлом солдат с богатым послужным списком, не жалея сил боролся за родное королевство, но когда пришёл закат Темерии — быстро смекнул, откуда дует ветер, и принял новые правила игры. Решив, что его задница во имя Родины в своё время повидала немало горячих мест, он, по договорённости с Нильфгаардом стал их негласным наместником в Велене. Цири плотно позавтракала и пребывала в приподнятом настроении, несмотря на тяжёлую ночь. — Что-ты, девочка, совсем приуныла. Неужели мои растяпы яичницу пересолили? — Нет, что вы. Еда просто замечательная. Я вам очень благодарна, но даже не знаю, смогу ли я вам отплатить за вашу доброту. Барон махнул рукой. — Что я, пидор какой-то, девчонок выгонять? Видишь ли, так получилось, что у меня пропали жена и дочь. Вот и тащат ко мне всех кого не лень, и все, кому не лень. Расскажешь мне о себе? Как же ты, такая худенькая с волколаком-то управилась? Цири ухмыльнулась. — Меня вырастили ведьмаки. Так что, считайте, что это семейное ремесло. А что до рассказов…честно говоря, все, кто знают обо мне обычно плохо заканчивают, поэтому, с вашего позволения, я расскажу только часть. Барон широко улыбнулся. — Да мне и не нужно всё от сотворения мира. Как тебя зовут-то, загадочная ведьмачка? — Цирилла. Можете называть меня Цири, так привычнее. — Цирилла? Это как княжну из Цинтры, на которой Эмгыр вар Эмрейс женился? Цири отвернулась, обдумывая ответ. Но решила, что скажет ему правду. — Если ставить вопрос прямо таким ребром, то это её зовут как меня. На самом деле, я — настоящая Цирилла Фиона Элен Рианнон, а та, что сидит подле моего па… кхм, подле Эмгыра — умело сфабрикованная подделка, но, суть не в этом. — Вот те раз! Там это мне к тебе на вы обращаться надо? Значит ты Эмгырова дочка. — Я отцом его не считаю. Мой отец — Геральт из Ривии. Если возможно, то сохраните втайне, от ваших нильфгаардских друзей, мой визит. За мной и так гонятся, не хватало мне ещё Эмгыра вар Эмрейса. — Кто гонится за тобой? У меня ты будешь в безопасности, ежели хочешь — так оставайся. Я никому тебя не сдам, а мои солдаты защитят ежели что. Цири вдруг погрустнела, встала из-за стола и прошла к окну. Деревенские вели привычную жизнь. Мужики обсуждали что-то, а быбы судачили. Собаки лаяли, а дети, с визгом гоняли нерасторопную домашнуюю птицу. — Я боюсь, что от тех, кто преследует меня, сложно скрыться за стенами замка. Они найдут меня. А началось всё с того, что я и мой друг прибыли на Скеллиге, где на нас напали. Моего друга прокляли, и я не знаю где он, и что с ним. Мы должны были встретиться в Велене, но вместо этого потеряли друг друга. — Как всё сложно-то. Стало быть твой друг из этих, из чародеев? У нас тут тоже деревенщина поклоняется Хозяйкам, мать их, Леса. Ведьмы, сука, понимаешь? Дескать всё-то они знают, всё-то они могут. Главное сборище отпизженных сумасбродов в Штейгерах живёт. Ну и гнусная же деревенька, скажу я тебе. Налогов не платят, а на все уговоры староста несёт мне бред, про какую-то мракобесную поебень. Я — солдат, Цири, и в магии энтой, нихера не соображаю, но такой дикой темноты, как здесь, раньше не видел, хотя повидал я на своём веку, будь уверена, многое. — Меня выбросило из портала, открытого моим другом на болотах. На деревьях висели пряники, карамельки, а вокруг шастали утопцы и гнильцы. От ран и усталости, я потеряла сознание, а когда пришла в себя, то едва унесла оттуда ноги. Скажите, вы знаете про сладкие тропинки? Барон внезапно улыбнулся, а в уголках его глаз появились мелкие морщинки. — Это как в сказках, что ли? В детстве Тамара любила эту поебень. Помню, как Анна читала ей перед сном. — Ага, только сдаётся мне, что сказки эти с плохим окончанием. Я встретила Гретку по дороге с болот. На неё напали волки. Она рассказала, что родной отец увёл её по такой тропинке, за разбитую крынку молока. Знать бы где этот говнюк живёт, да отрезать ему то, чем он детей делает, чтобы впредь думал головой, а не… Барон сжал кулак и треснул по столу, так, что тарелки жалобно звякнули, а стакан с водой опрокинулся, но он не обратил на это внимания. — Вот суковники мракобесные! Это ж они этим ведьмам, чтоб им всраться, подношения делают. Детей, сука. — Похоже, что к моим недоброжелателям добавились ещё и местные ведьмы. Я их не видела, только голоса из-за двери слышала. Но то, что я услышала мне не понравилось. — Пожалуй, что надо оправдывать своё прозвище и напомнить темноте немытой, кто хозяин этих земель. А что до Гретки…пущай остаётся у меня. По крайней мере, будет в тепле и сытой. Узнаю кто её родители — вздёрну на столбе, как собак, чтоб неповадно было. Ишь чего удумали, суки. Я им покажу сладкие тропинки. — Я хочу спросить вас, может быть вы знаете. Есть ли где-то неподалёку эльфские развалины? А ещё, мне нужен чародей или чародейка, хорошо разбирающийся в проклятиях. Барон поскрёб густую бороду, задумавшись. — Насчёт развалин: есть такие в Велене. Могу выделить тебе провожатого, если хочешь. А что до чародеев…они у нас здесь редкость, не жалую я их. А вот в Новиграде, думаю, можно найти. Град вольный и нравы такие же. Это тебе не наша глушь, где в одной деревне пёрнешь, а в другой узнаешь, что обосрался. Да только поговаривают, что не всё там ладно. Радовид чародеям палки в колёса ставит, да на кострах периодически горит кто-нибудь, говорят даже, что отряд охотников на них создал. Вот казалось бы, город, большой, культура, сука, и все дела. А как копнёшь, так нравы похуже, чем в сраных Штейгерах. — Пожалуй, я начну с развалин. Если не сложно, то выделите мне провожатого. А насчёт Новиграда я подумаю. Там должна жить моя старая знакомая, может она поможет мне? — Вот и договорились. Ты возвращайся только, ладно? Понимаешь, с тех пор, как исчезли Анна и Тамара, я только и делаю, что напиваюсь вечерами, да в гвинт играю по праздникам с местными колдырями, аж самому уже противно. Иными словами — одиноко старику без семьи. А ты, хоть немного, а напоминаешь мне о дочери. Цири только кивнула ему в ответ. Её провожатым оказался давешний привратник. Изрядно помятый и отчаянно воняющий перегаром мужик, которого, кажется, звали Войцехом. Они тряслись в седле уже около часа, когда он заговорил. — И на кой хер тебе сдались эти эльфьи древности? Ладно бабьё деревенское верит в то, что по болотам дух принца бродит, да тонут в топях, пытаясь его найти. Ты вроде на них не похожа, а всё туда же тянет. Если б не шрам у тебя на лице, то любое разумное существо мужеского полу тебя бы сосватало, не торгуясь. — А ты, как я погляжу — философ и знаток женской красоты? Так вот, принц мне нахрен не сдался. А вот что я забыла в развалинах — не твоё дело. Твоё дело проводить меня туда. Далеко нам ещё? Войцех окинул мутным взглядом окрестности. — Нет, недалеко. Солнце потихонечку начало пригревать спины, но ветерок был ещё по-утреннему, свежим, когда у заброшенной хибары они приметили троих. Одето мужичьё было в латаные-перелатаные кафтаны, а судя по характеру их бесед, чуть менее, чем полностью, состоящих из матерных ругательств, Цири догадалась, что это не кметы, а местный разбойничий колорит. — Ты гляди, кого принесло в наши края! — Ба! Да это ж баронов солдафон, с какой-то городской сучкой. Никак, к Стенгеру дочурка вернулась? Милости просим, готовим кошельки и жизни останутся при вас. Цири спешилась прежде, чем похмельный Войцех успел среагировать. Она вынула из ножен меч и пошла прямиком к бандитам. — Вы тратите моё время, сучьи вы дети! Если сейчас же не уберётесь, то я намотаю ваши кишки на ветки ближайшего дерева. Она чуть понизила голос и добавила:  — Ты слыхал когда-нибудь о Фальке из банды Крыс и о том, что она вытворяла? Если нет, то сейчас услышишь. Остриё её меча замерло аккурат перед судорожно дёрнувшимся кадыком самого болтливого разбойника. Произошло это так быстро, что оставшиеся двое только растерянно хлопали глазами. Бандит поднял руки, и бросил ржавый клинок на землю. — Мы это, мазель, погорячились. Мир вашему пути и всё такое. А нам проблемы ни к чему, да и с бароном дело иметь неохота. Меч вернулся в ножны так же скоро, как и возник перед горлом, а девушка вернулась в седло. Поднятая копытами всадников пыль уже осела, когда главарь разбойников вышел из ступора и сплюнул на землю. — Что за херовые времена настали? Нет, вы видели эту девку? Дьявол, а не женщина. Давайте-ка перейдём на другой тракт, от греха, кхм, от бароновых людей подальше. Войцех был поражён. — Ну ты даёшь. Реакция у тебя — что надо. И где научилась только? Цири улыбнулась. — В Каэр Морхене. У меня были лучшие учителя. А эти придурки теперь побегут по тракту, роняя дерьмо по пути. К полудню исчезли не только тени, но и утренняя свежесть из ветра, а пригревать стало так, словно лето было в самом разгаре, хотя на дворе стояла середина осени. Цири с тоской вспомнила Скеллиге. Там, в это время года, уже лежал снег. Здесь же в Велене царила духота, заставляя рубаху неприятно прилипнуть к спине, а под повязкой, от солёного пота, нещадно саднил порез, оставленный бойцом Дикой Охоты. — Тпру! Приехали. Как заказывала, эльфские, мать их, развалины. Цири поспешно слезла с лошади. — Всё. Дальше я сама. Спасибо, Войцех. Солдат немного опешил. — Ты хочешь сказать, что полезешь туда? Одна? — Именно это я и хочу сказать. Я запомнила дорогу во Вроницы. Если что, то я вернусь самостоятельно. — А ежели там что засело? — Я вполне могу о себе позаботиться. Напоминаю, что я убила волколака и напугала до усрачки разбойников. Этого недостаточно, чтобы ты мне поверил? Оставь мне кобылку и возвращайся обратно. Он помолчал с минуту, но всё же кивнул. — Не задерживайся. На ужин обещали жаркое. Барон просил передать. Жаркое — это просто восхитительно, но её больше волновал эльф, который должен скрываться в развалинах. Портал был быстрым и надёжным средством, но уверенности в его безопасности не было. Конечно, эти развалины могут оказаться просто древними развалинами. Но, если это действительно так, тогда она просто использует кристалл и перенесётся в лабораторию Аваллак’ха, а там, как говорится: удачи в поисках, Эредин. Тихо хмыкнув она шагнула под арку, украшенную искусной резьбой. — Дождись меня, Креван. Просто дождись.