Per tempus et Spatium

      Аваллак’х искал Ласточку. Ранний осенний вечер быстро превращался в глубокую тёмную ночь. Вольный град потихоньку засыпал. Давно утихли крики, доносящиеся с рыночной площади и погасли костры Новиграда, на пепелище которых устанавливались новые порядки короля Радовида. От взгляда эльфа не укрылись плакаты с лицами чародеек, которых молодой король винил во всех пороках общества. Он оказался в портовом районе города. Здесь, вдали от улочек, с ладными дорогими домами и лавочками, чьи вывески пестрели позолотой — жизнь только начиналась. У кабаков спорили картёжники, на кулаках выясняя кто вёл игру нечестно, а у домов, фасад которых украшали красные фонарики — зазывали новых клиентов ярко накрашенные проститутки. В этом городе не жаловали чародеев. Разумеется можно было сесть на первую попавшуюся скамейку и попробовать применить чары, чтобы найти её. Но ввязываться в конфликты местных правителей и чародеев, ни тем более в них участвовать Аваллак’х не собирался. Самым логичным доводом было найти место где можно отдохнуть. Сон на скамейке эльфа вовсе не привлекал. — Хочешь развлечься? Заходи в «Хромоножку Катарину»! Он как-то не сразу сообразил, что томный призыв относился к нему. — Ну, не стой столбом, заходи. — Скажи, здесь можно снять комнату? — Здесь можно снять не только комнату, милый. Он шагнул внутрь. — Чего желаете? Полноватая, ярко накрашенная женщина радушно улыбнулась гостю. От женщины пахло удушливо-сладко. Запах дурманил голову и заполнял собой лёгкие. Хотелось выбежать на улицу, вдохнуть прохладный воздух, но вместо этого он ответил: — Снять комнату на ночь. Больше ничего. — Ну как же так. У нас есть женщины на любой вкус и кошелёк. Или вы предпочитаете мужчин? А может быть эльфка? У нас работает прелестница Лаура. Аваллак’х внутренне содрогнулся. Во имя Даны, какого чёрта имя эльфки-проститутки было таким созвучным? Бордель-маман таращилась на него с нескрываемым любопытством, и он вздохнул. Не в том месте он решил найти покоя. — Эльфку. На всю ночь. Эльфка Aen Seidhe горестно вздохнула и вышла вперёд, приседая в неуклюжем реверансе. Он посмотрел сквозь неё, словно её не существовало. — Ну же, Лаура, смелее. Покажи нашему гостю его комнату. В комнате было душно. Запах благовоний казалось впитался в одежду, въелся в кожу. Аваллак’х поспешно распахнул окно и вдохнул полной грудью. За спиной как-то затравленно пискнули: — Г-господин? Он обернулся и посмотрел на девушку так, словно был удивлён тем фактом, что она находится в его комнате. Проститутка уже полностью голая, смотрела на него, тщательно скрывая своё отвращение. — Прикройся. Я не собираюсь заниматься с тобой сексом. — А? Отвращение сменилось удивлением. — Я сказал оденься. Если хочешь — можешь поспать. Считай, что ты заработала денег, а делать ничего не пришлось. — Это потому что я эльфка? Или ты из извращенцев, что дрочат на спящих? Он покачал головой и устало опустился на стул. — Ни то, ни другое. Твоя задача — не мешать мне. Я должен поработать. —  Пфф, Dh'oine! Он скинул с головы капюшон, открывая взору эльфки свои уши. — Не может быть…но ты не похож на местных. Но откуда? — Издалека. Я, как ты могла догадаться, Aen Elle. — Никогда прежде не встречала эльфов Aen Elle. Мама рассказывала, что вы ушли в другой мир. Впрочем, неважно. Скажи, ты не хочешь меня потому что я скорчила отвращение? И вообще, что такому, как ты понадобилось в Новиграде? — На твоё отвращение мне наплевать, уж извини. А ещё — я не открываю душу кому попало. Просто прими как данность то, что у тебя внеплановый выходной и не задавай мне глупых вопросов. Аваллак’х достал из сумки увесистый блокнот и маленькую чернильницу с пером. Сделал несколько набросков контрзаклятий со словами из сна. Как ни крутил — получалась сплошная ерунда. Свеча стремительно прогорала, а глаза немилосердно слезились от усталости. Хотелось вытянуться во весь рост на кровати, оккупированной спящей проституткой, но он прогнал прочь эту мысль. Единственное, что он позволил себе — снять маску и прикрыть уставшие глаза. Проснулся он от прикосновения к своему плечу. Он открыл глаза и услышал громкий крик. Небрежный пасс рукой и крик резко прекратился. Выражение ужаса на лице проститутки сменилось удивлением. — Caélm. Я верну тебе способность говорить, если ты пообещаешь не кричать. Кивни, если поняла. Девчонка яростно закивала головой. Он снял чары. — Ты — чародей! — А ещё громче крикнуть можешь? Учитывая специфику твоей профессии и любовь местных власть имущих к магии — гласность, как раз то, чего мне остро не хватает. — И кто тебя так? — Недоучка, путающий буквы в алфавите. — Чего? — Неважно. — Ты извини. Я не нарочно, просто от неожиданности. Скажи, я могу тебе чем-то помочь? Он покачал головой, надевая маску обратно. — Разве что ты видела девушку с серебристыми волосами, зелёными глазами и шрамом на щеке и знаешь, где она. — Нет, не знаю. — Тогда иди, Лаура. Так тебя, кажется зовут? Эльфка неожиданно смутилась. — Нет. Меня зовут Ауриэль. Просто не хочу, чтобы об этом кто-то знал. Спасибо. Мало кто так добр к проституткам.

***

      По дороге в деревеньку было тихо, только вдалеке маячил огонь костра, к которому она, не раздумывая, поспешила. К её счастью, у костра сидела пёстро ряженная компания, сплошь состоящая из эльфов и полукровок. — Прошу меня простить за вторжение. Вы позволите мне немного согреться у костра? Один из эльфов широко улыбнулся и похлопал рукой возле себя, приглашая сесть: — Ох-ох, бедняжка, да ты совсем замёрзла. Ребят, налейте, кто-нибудь нашей гостье вина. Ей в руки тотчас ткнули кружку с горячим глинтвейном. От пары глотков по уставшему телу разлилось тепло. — Ты кто такая? — Меня зовут Цири. Честно, не хочу втягавать вас в свои проблемы. Вам, должно быть и своих хватает. Один из сидящих у костра улыбнулся, обнажая идеально ровные, лишённые клыков зубы: — Ну, ты тоже не стала кричать, что тебе помогли мерзкие эльфы. А это, в наше неспокойное время — дорогого стоит. Я — Вальдо. Мы с ребятами бродячие артисты. Рад знакомству, Цири. Она улыбнулась. — И это взаимно. — Может расскажешь нам о себе? В конце концов, рано или поздно наши пути разойдутся. Иногда стоит рассказать о проблеме, чтобы на душе стало легче. Она сначала честно пыталась молчать, но разморенная теплом костра и выпитым вином внезапно начала рассказывать о себе. О Геральте, о ведьмаках, о своих злоключениях, о Йеннифер. Умолчала только об эльфах Aen Elle, Дикой Охоте, что шла за ней по пятам, о том, что сделать сможет только она и никто больше. Ребята оказались весёлыми и развлекали её как могли. Музыканты играли весёлый мотив и один из эльфов протянул ей руку, приглашая на танец. — Не думаю, что это хорошая идея. — Брось, так согреешься гораздо быстрее. Танец, в который её втянули, сначала шёл неохотно, но она согрелась, а ноги уже сами по себе отплясывали залихватский мотив и казалось, что она могла бы остаться с ними навсегда — бродить от города к городу, развлекать детей, плясать и петь. Но танец закончился и навалилась усталость, вместе с осознанием, что такая жизнь ей не светит. У неё совсем другое предназначение. Ей суждено войти в мрачную башню Tor Gvalch'ca и закончить историю. А когда она придремала, прислонившись к дереву, то до ушей донеслась песня, которую запела одна из эльфок у костра. Ни земли, ни воды — ничего, Замела метлой белый свет пыль. И страшится теперь одного… Как не стала бы небылью — быль… Как не стала бы быль. Кто грядёт за пургой, из обители молний… Тот единственный мог бы проникнуть за край. Так гряди из-за гор, из-за гневного моря. И у этого мира, её забирай. И навеки её забирай… Ей действительно снилось, как Аваллак’х забрал её у этого мира. Далеко. Туда, где не было Белого хлада и тьмы, что гналась за ними по пятам. Потом пришёл незнакомец из корчмы, качая головой, словно он разочаровался в ней, Владычице Пространства и Времени. — Кто ты? И чего тебе нужно? Но картина перед глазами сменилась, а голос её эхом разбивался о скалы. На вершине свился, кусая себя за хвост Уроборос, на чешуйчатой спине которого безмятежно восседал Ауберон, приглашая её сыграть в шахматы. — Поди сюда, дитя. Теперь мы можем просто поговорить, не рискуя никого разочаровать. Теперь нам не нужно казаться кем-то, достаточно просто быть собой. — Ты ведь с самого начала знал, что то, что мы делали неправильно? Эльф посмотрел на неё своими глазами цвета расплавленного свинца. Глубоко вздохнул: — Знал, Ласточка. Но забыл. Когда ты живёшь так долго, то память услужливо стирает травмирующие воспоминания. Но, слишком живо в твоём присутствии, в моей памяти проснулись чувства, о которых я позабыл. Слишком остро я начал ощущать тоску своего Знающего, что каждый день твердил мне о долге, хоть он и не принадлежал мне, этот самый долг. Ты была копией, продолжением, похожей и совершенно другой. Эльф улыбнулся и неожиданно прижал Цири к своему плечу. — Я рад, что ничего не получилось. В конце концов, это не моя история. Я не держу зла ни на кого, luned. И всё же…спасибо тебе, что осталась со мной тогда, до конца. Когда-нибудь, я снова смогу сыграть с тобой в шахматы, а сейчас возвращайся, дитя, и постарайся не делать глупостей. Эльф легко коснулся своими сухими губами её лба и она ощутила, как горячие слёзы, взявшиеся из ниоткуда потекли по её щекам. Когда она открыла глаза, то долго не могла сообразить где находится. Над головой было предрассветное небо, а рядом с ней сопел тот самый эльф, что назвался Вальдо. Она резко села и эльф проснулся следом. — Доброе утро. Ты очень беспокойно спишь, ты знаешь об этом? Она улыбнулась. — Знаю, прости за беспокойство, Вальдо. Я, честно, благодарна за то, что вы приютили меня. В Новиграде мне не понравилось, но я должна вернуться туда снова. — А зачем? Оставайся с нами. Жизнь у нас кочевая, но весёлая. Цири покачала головой. — На самом деле, я далеко не всё рассказала. За мной гонятся, а ещё, один очень дорогой моему сердцу человек в беде и нуждается в помощи. Мне нужен сильный чародей, но где его найти я не имею понятия. Вальдо задумался и потёр подбородок. — Почему ты так добра к нам, к эльфам? — У меня у самой в роду были эльфы. Да и ведьмаки меня учили с уважением относиться к разумным существам. Например, у моего приёмного отца лучшим другом был самый настоящий Высший вампир. И, скажу тебе прямо, что человечности в нём было побольше, чем в иных людях. Цири улыбнулась, вспомнив Региса. — Ты такая красивая, Цири. Твоему…другу очень повезло. Я не знаю, где найти чародея в Новиграде, но тебе всегда с радостью поможет Беа — она работает официанткой в «Золотом Осетре». Одна из немногих, кто дружелюбно относится к эльфам, краснолюдам и низушкам. Возможно она поможет тебе. А ещё, там можно снять комнатку. — Это чудесно. Но боюсь, что моих денег не хватит даже на кружку пива. Эльф долго смотрел на неё. — Знаешь, Цири, мы знакомы один короткий вечер, но мне кажется, что если я не помогу тебе сейчас, то совершу худший поступок в своей жизни. Я дам тебе немного денег, чтобы ты смогла уладить все свои дела и помочь своему другу. Цири удивлённо хлопнула глазами. — И ты не боишься, что я окажусь мошенницей, что втёрлась в доверие? — Я верю в лучшее. Верю в то, что настанут времена, когда разные народы начнут понимать друг друга, без стремления истребить. А ещё, я как и любой эльф верю в Предназначение и доверяю своему внутреннему голосу. В «Золотом Осетре» было людно, несмотря на ранний час. Цири подошла к стойке и спросила у корчмаря, натирающего кружку: — Простите. Я ищу Беа. Она работает сегодня? — Да вон она по залу кружит. Позвать? Рыжеволосая официантка как раз обслуживала женщину, сидящую за столиком. — Думаю, не стоит. Она ведь подойдёт сюда? Корчмарь пожал плечами, давая понять, что не знает. Цири присела за столик, не снимая капюшона. — Приветствую в «Золотом Осетре». Меня зовут Беа. Чего желаете? Суп, гуляш? Жареная свинина? — Привет, Беа. Меня зовут Цири. Вальдо сказал, что ты, возможно, сможешь мне помочь. — Ох. Друзья Вальдо — мои друзья. Девушка села за столик. — Я вся — внимание. Цири понизила голос: — Мне нужен чародей, или чародейка. — Смело. Не боишься, что я тебя сдам охотникам? Цири невесело усмехнулась: — Нет. Меня и так ищут. И не только Охотники за ведьмами, но и кто-то, куда более страшный. — Это будет нелегко. Радовид ведёт достаточно жёсткую политику в отношении них. Он вообще ведёт жёсткую политику. Видишь вон ту эльфку? Девушка кивнула головой куда-то за спину. — Вижу. — Она работает в борделе. Чуть больше двух месяцев назад её сняли два охотника на ведьм и издевались над ней. Многие сказали, что, мол, такого-то? Она проститутка, ей платят — она делает то, что тебе угодно. Но разве это правильно калечить женщину? — Нет, не правильно. Вот Геральта взять — он большой любитель женщин. И к проституткам ходит в том числе, но, насколько я знаю, он никогда не делал с ними ничего плохого. — А кто он, этот Геральт? — Он мой…это сложно объяснить. Вернее всего будет назвать его моим отцом. Беа подмигнула ей: — Я с радостью послушаю истории о нём. Люблю интересных мужчин. — Вальдо сказал, что здесь можно снять комнату. — Можно. А что по твоему вопросу… можно отправиться в «Шалфей и Розмарин». Раньше это был бордель, но недавно его унаследовал один эксцентричный бард, по имени Лютик. Он хоть и прославился тем, что сочиняет красивые баллады и стихи, но, говорят водит полезные знакомства повсюду. — Ты должно быть шутишь? Лютик в Новиграде? Вот это удача! Думаю, что он действительно сможет мне помочь. — Вы знакомы? — Он давний друг моего отца. — Надо же. Как тесен мир. А говорят, в Новиграде легко потеряться. Так что ты решила? Если хочешь, то я подготовлю комнатку, попрошу нагреть бадью с водой, чтобы ты могла привести себя в порядок. — Это было бы просто прекрасно, Беа. Надеюсь, что когда-нибудь я смогу тебя отблагодарить. Цири с наслаждением растёрлась жёсткой мочалкой, смывая с себя пыль. Только сейчас она вспомнила, что она с самого отбытия из Велена не меняла бинты на ране, оставленной мечом и теперь она неприятно ныла. Наверняка Аваллак’х прочёл бы ей целую лекцию о её безрассудстве. Сейчас она бы с радостью выслушала его занудную лекцию. Только бы всё было как раньше. Он бы читал ей лекции и обучал её иногда поправляя её неловкие пассы. В такие моменты он стоял особенно близко и можно было расслышать как его дыхание шевелит волосы на её макушке, почувствовать, как подрагивают в лёгком волнении его пальцы. Чёрт. Как плохо. Насколько прочно Знающий въелся в её душу, пустив корни там, где раньше могли находиться только самые близкие люди? И всё-таки, желание прижаться к эльфу было почти невыносимым. Она хорошо понимала, что ей ничего не стоит перенестись к нему, вмиг, по щелчку пальца. Но…проклятие. Может быть хоть у Лютика найдётся для неё добрый совет? Цири вздохнула, перебирая мокрые пряди волос. Придётся ждать, пока они высохнут. Она завернулась в полотенце и со вздохом села на узкую кровать, застеленную грубоватой тканью.       В дверь тарабанили с такой силой, словно в «Хромоножке Катарине» приключился пожар. — Милсдарь! Милсдарь! Вы ещё здесь? Дверь открылась так резко, что Ауриэль едва не упала в комнату. — Что-то случилось? Я не доплатил тебе? — Я видела её. Девушку с серебристыми волосами и шрамом на щеке. Эльф грубовато взял её за руку повыше локтя и строго спросил: — Где она? — В таверне «Золотой Осётр». Она сняла комнату там. Если хочешь найти её, то торопись. И, отпусти, ты делаешь мне больно. Пальцы мужчины разжались так же резко, как и сжались, а сам он направился к выходу. Уже у самой двери до неё донеслось: — Прости меня за грубость. И спасибо за помощь. Она была неоценима. На улице у борделя к нему прицепился какой-то мужик в красно-белой мантии: не то жрец, не то проповедник. — Посещение таких мест развращает тело и душу! Покайтесь, пока не поздно и Вечный Огонь дарует вам милость. — Отойди. — Вот из-за таких как вы мир и погряз в пороках! На улицах Новиграда множится нечисть: колдуны, эльфы, краснолюды — дети извечного порока! Придёт время и священное пламя сожжёт дотла гнёзда зла! Неожиданно за Аваллак’ха вступился бритоголовый детина, покуривающий трубку на ступеньках. — Э, святоша! Да ни одного блядского дня в этом городишке не проходит, чтобы твои сотоварищи, нашим девкам про вечный свет тет-а-тет не проповедовали! Да и эльфы ведут себя поприличнее, чем вы и ваше блядское племя! С лица старика словно стёрли все краски: — Да как ты смеешь? Погоди, король Радовид наведёт здесь порядок. Детина встал со ступенек, возвышаясь над сухим проповедником, как скала над морем и тот как-то сжался. — Шагай отсюда. В своей церкви покаяния слушать будешь, поди паства заждалась. Здесь бордель, а не школа благородных девиц. Жрец скорчил вид обиженной добродетели, на прощание бросив: — Мы ещё посмотрим кто победит в этой войне! — Угу, шагай-шагай. Когда старик, щедро выкрикивающий проклятия в адрес борделя и его посетителей скрылся за поворотом, Аваллак’х сдержанно поблагодарил своего неожиданного заступника. — Спасибо. Разумеется, ему не составило бы труда внушить старику всё что угодно, но не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. Этот город был неприветлив и хмур. Какая ирония — город, построенный эльфами, в котором не жаловали эльфов. — Да не за что. Совсем уже оборзели. Народу в корчме было так много, что здание казалось гудело. В углу, острый эльфский взор, приметил пьющих пиво краснолюдов, чуть поодаль, громко ругаясь, играли в гвинт моряки. Скучающий, явно подвыпивший зазывала призывал всех желающих поучаствовать в кулачном бою, а музыканты играли залихватский мотив. Откуда-то, со спины, донёсся возмущённый женский голос: — Проходите, милсдарь, не стойте столбом на проходе, я же поднос несу, а гости ждать не любят. Аваллак’х спешно шагнул в сторону, пропуская женщину. — Простите, мне нужна помощь. Я ищу кое-кого! — Ага, здесь все кого-то ищут. — Но у меня, в отличии от них — совершенно нет времени. Мне нужна девушка со шрамом на щеке и серебристыми волосами. Официантка равнодушно прошла мимо. Он прикрыл глаза, стараясь унять невесть откуда пришедший гнев. Едва ли девчонка Dh'oine виновата в этом. Просто хамство так же присуще этому миру, как миру Aen Elle — высокомерие. Его руки локтя неожиданно коснулась чья-то рука. — Простите, я слышала краем уха, что вы ищете девушку со шрамом на щеке… Он обернулся так резко, что девушка едва не отпрянула. — У неё ярко-зелёные глаза и серебристые волосы. Она носит красивый меч на спине. Ты видела её? На лице девушки мелькнула тень сомнения. — Не заставляй меня применить силу. Ты видела её? Беа много на своём веку повидала: и людей, и эльфов, но то, что ярко горело в необычных глазах посетителя в маске её напугало до чёрта. Она поняла, что этот человек, а человек ли? Пойдёт на всё, чтобы узнать правду. — Я…она в комнате. Наверху. — Отведи меня к ней. Коридор казался бесконечным. Девушка-официантка думала так громко, что не требовалось лезть ей в голову, чтобы понять — она не доверяет ему и прикидывает, как бы половчее его обмануть. У очередного поворота она остановилась. — Это здесь. Он коротко постучал. Секунда, две, три. Тишина набатом билась в висках. — Кто там? Официантка, до сих пор стоящая молча громко крикнула: — Цири! Беги!