Она стояла на побережье одного из островов Скеллиге. В руках её был меч, весь измазанный в липкой зелёной слизи: неподалёку водилась колония Эндриаг. Чуть поодаль, у входа в полуразрушенную арку стояли Геральт, Йеннифер, Кейра и Весемир. Эльф, который открыл им портал вместе Ламбертом вошёл внутрь. Она же, стояла в стороне и смотрела на беспокойное море. Осознание того, что её снова убрали, спрятали, пытаясь оттянуть неизбежное раздражало, а глаза заслезились от обиды и пропахшего йодом ветра.
— Сердишься на меня, Дитя?
Цири вздрогнула и обернулась. На краю обрыва, небрежно свесив ноги над бушующим внизу морем, сидела Пророчица, в своих чёрных одеждах с серебряным шитьём, нимало не тревожась о грязи и сосновых иглах, устилающих землю.
— Эвелиэнн? Но ты же осталась в Каэр Морхене.
Эльфка улыбнулась.
— Осталась… Хочу спросить тебя.
— О чём?
— Помнишь что я тебе сказала тогда, в беседке?
В зелёных глазах блеснуло недоумение. Она действительно помнила беседку, но совершенно забыла суть разговора. Сейчас, казалось, прошла вечность с тех пор. Подёрнулся пеленой Гластонберри Тор и деревушка неподалёку, словно прошло столетие.
— Вижу, что забыла. Постарайся вспомнить мои слова, когда окажешься внутри. Это поможет тебе сохранить спокойствие.
Пророчица встала и небрежно махнула рукой, заставляя грязь и мусор исчезнуть с мантии.
— Что это за место?
— Это Скеллиге. Побережье Пали-Гап. А дальше, на Ундвике, спит башня Tor Gvalch'ca. Башня, за которой…
— Белый Хлад, да? Я знаю.
— От тебя и твоего душевного равновесия будет зависеть исход. Жизнь обошлась с тобой несправедливо, взвалив на твои плечи непомерно много и я поняла бы твоё желание разрушить всё, но, всё же, мне хотелось бы, чтобы ты вспомнила о том, что в мире есть вещи, что достойны спасения.
Она вздрогнула и открыла глаза.
Креван, полностью одетый и практически безупречный, если не считать глубоких теней под глазами, стоял у окна, за которым занимался тусклый рассвет. Цири завернулась в одеяло и встала босыми ногами на истёртый временем, вылинявший ковёр, цвет которого было невозможно разобрать. Некогда, он служил преградой стылому холоду камня, а теперь был ни на что не годен.
Так же, как и Каэр Морхен…
Её руки крепко сомкнулись на талии эльфа.
— Не самое мудрое решение, Зиреаэль. Пол холодный.
— Плевать. Доброе утро?
Эльф обернулся, и лёгкая улыбка заиграла на его губах. Если бы это было обычное утро, не сулящее скорых разлук он, не раздумывая, сделал бы так, что из кровати они выбрались бы только к вечеру. Он прижимал бы её хрупкое тело к себе, и оставил бы в стороне тяжкие думы и тень Tor Gvalch'ca, что являлась ему в каждом сне, лишая покоя, промораживая ледяной пустотой портала душу. Сейчас же, эльф только покачал головой.
— Нам пора.
Цири поняла всё правильно. Утро было обманчиво-спокойным. Вдали уже маячила тень Дикой Охоты, что шла за ними по пятам.
— Что она задумала? Мне не до конца понятно. Зачем оставаться здесь?
— Это совершенно неудивительно.
В голосе эльфа послышались саркастические нотки, и Цири обиженно замолчала.
— Если быть откровенным, то мне тоже не до конца ясен её замысел. Так что не хмурься, я вовсе не хотел тебя уязвить.
В крепости было пусто. Не доносились обрывки разговоров. Не было препирательств Ламберта и Весемира, язвительных реплик Йен и спокойного голоса Эскеля.
Ничего. Словно крепость вымерла.
— Где все?
— Ожидают нас во дворе. Эскель и Трисс — отправились в лабораторию заготовить ловушки и зелья. Так что, сейчас, кроме нас — здесь нет никого.
— И как только Геральт позволил тебе пойти ко мне одному?
— Я сказал, что у меня есть несколько наставлений для тебя.
— Ага, значит для всех — ты пришёл сказать мне сохранять благоразумие?
Цири закатила глаза. Её всегда бесили наставления эльфа. Куда больше ей нравилось, когда он вместо занудных лекций, направлял её своими руками, стоя так близко, что становилось горячо. Его близость всегда будоражила и успокаивала одновременно.
Наблюдать за тем, как он творит магию, всегда было интересно. Неспешные, отточенные столетиями движения, завораживали и давали понять, что у рода человеческого не было бы шансов против народа Ольх, с их Знающими, вникающими в такие тонкие материи Мироздания, куда никто не сунется: не хватит времени, терпения и сил. Но ответ Аваллак’ха её поразил:
— Именно так. Изначально, я планировал поступить так, но передумал. Ты давно не нуждаешься в моих наставлениях. Я уверен, что ты не будешь пренебрегать моими советами и не станешь забрасывать тренировки, что мы начали.
Она остановилась так резко, что эльф едва не налетел на неё.
— Что-то не так?
— Тогда зачем? Если ты не собирался читать мне моралите и напоминать прописные истины. Хочешь попрощаться со мной?
Его ладонь легла ей на плечо, заставляя развернуться.
— Я вовсе не собираюсь прощаться с тобой, Зиреаэль. Мне пришлось многое пересмотреть и сломать стену, что я строил всю сознательную жизнь и сделал я это, вовсе не для того, чтобы сказать тебе: Va faill.
Он легко приподнял её лицо пальцами, заставляя посмотреть себе в глаза.
— Я хотел побыть с тобой рядом. Ещё немного, прежде чем мы в очередной раз расстанемся. Запомнить тебя такой.
И всё же, слова звучали так, словно он прощался.
Её пальцы сжали мантию Aen Saevherne.
— Не смей, не смей со мной прощаться! Если ты задумал умереть, то я тебя никогда не прощу…
Он склонился к её лицу и замер в миллиметре от её губ.
— И в мыслях не было, Зиреаэль.
— Я…
— Нет нужды повторять. Мои чувства не изменились, глупая Ласточка.
Его глаза, казалось, видели её насквозь. Все страхи, все надежды. Иногда ей казалось, что он читает её мысли, как открытую книгу, но он всякий раз говорил, что это просто написано на её лице. Она прикрыла глаза, принимая его неспешный, мягкий поцелуй. Ей хотелось верить ему, верить в него, но сердце точило неясное, тревожное предчувствие, словно должно произойти что-то ужасное. Время словно замерло и казалось, что всё это длится вечность: сбитое дыхание и судорожные удары сердца — на деле же, не прошло и минуты. Поцелуй закончился и лицо Знающего приобрело привычный, вежливо-скучающий, граничащий с безучастностью, вид.
Во дворе крепости собрались все, кроме Эскеля и Трисс. Эвелиэнн стояла в стороне и о чём-то негромко переговаривалась со своим спутником. Судя по всему, молодой эльф был не в восторге от её задумки, и, впервые в жизни, Цири пожалела, что не обладает столь же острым слухом, как любой из ведьмаков. Эвелиэнн положила руку на плечо своего спутника и тот, тяжко вздохнув, кивнул. Её взор обратился на прибывших недостающих участников, но от Цири не укрылся печальный взгляд эльфа, которым он одарил спину Пророчицы. Верно, не только ей не хотелось расставаться с Креваном.
— Итак, всё готово. Сейчас Нитраль откроет проход и вы отправитесь в укрытие. Мы останемся здесь и отвлечём Дикую Охоту, создав видимость сопротивления. После, мы встретимся в Новиграде и обсудим дальнейший план действий.
— Как мы узнаем, что всё прошло успешно?
Эвелиэнн улыбнулась и вынула из сумки круглый предмет, напоминающий банку с гламарией — разница была только в крышке: она была испещрена рунической вязью.
— При помощи ксеновокса. Он куда удобнее мегаскопа и не требует ни стационарной установки, ни кристаллов, подверженных помехам. Кейра, по твоему лицу я вижу, что ты знакома с этим прибором.
— Да, когда мы исследовали лабораторию Аваллак’ха в Велене, я находила похожий.
— Прекрасно. Можем начинать? Или у кого-то остались вопросы?
Геральт нарушил тишину.
— Что мы выгадаем? Почему остаёшься ты, Аваллак’х, Эскель и Трисс? Фактически, выходит, что мы слепо доверяемся тебе, сдаём Каэр Морхен, и оставляем здесь своих друзей.
— Что выгадаем? Время, Геральт. И оно на исходе. Дикая Охота близко. А что до доверия и друзей… С вами идёт тот, кто дорог моему сердцу. Так что, я рискую ничуть не меньше. Нитраль, начинай.
Молодой эльф вынул из сумки светящийся ровным голубым цветом кристалл и положил его на ладонь. С несколько секунд не происходило ничего, а затем воздух стал гуще и полыхнуло голубым огнём. Портал был больше, чем те, что обычно открывали чародейки, через такой проход свободно могла пройти большая группа.
Ламберт поражённо выдохнул:
— Ух ты ж ёб твою! Кому расскажу — не поверят. Ущипните меня, кто-нибудь.
Весемир щедро крутанул ученика за ухо.
— Ай, Кейра, я думал это сделаешь ты.
Кейра хмыкнула.
— У Весемира вышло куда лучше. Дай мне руку, пойдём первыми. До встречи!
Чародейка и ведьмак исчезли.
Из портала веяло ледяной пустотой. Коридор в Пространстве был совершенно иным, чем те, которые открывала Йеннифер и отличался от тех порталов, что открывал Креван.
Цири взяла за руку Весемира и они исчезли следующими. Йеннифер скупо улыбнулась эльфке.
— Удачи, пусть всё пройдёт хорошо.
Она взяла за руку Геральта и тот горестно вздохнул:
— Зараза! Ненавижу порталы.
Нитраль медлил.
— Эвелиэнн!
Она обернулась и оказалась крепко прижатой к нему. Эльф запальчиво прильнул к её губам и зарылся пальцами в её волосы. Наконец, он отстранился и выдохнул:
— Я люблю тебя. Будь осторожна.
Он исчез, и пролом в пространстве закрылся с громким хлопком. Её тонкие пальцы бросили на землю, где секундой ранее горел портал, бомбу, заряженную двимеритом. Полыхнула зеленоватая вспышка, и морозный воздух поглотил её запоздалое признание.
— Я тоже люблю тебя, Нитраль.
***
Карантир хмурил брови, склонившись над картой. Что-то пошло не так. Над крепостью, затерянной в горах, где столетиями располагалась школа ведьмаков царил удивительный покой. Не было порталов или следов сотворённой магии. В Нитрале он не сомневался. Значит, на выбор оставались два варианта: у них получилось замаскировать пролом в пространстве, либо что-то пошло не так. Зиреаэль определённо покинула Остров Туманов, и несколько дней, Карантиру удавалось делать вид, что он не может точно рассчитать траекторию её прыжка, но больше времени он выиграть для них не сможет. Сегодня Дикая Охота, с королём во главе, ступит на Спираль. Сегодня, им предстоит прыгать по координатам, что он задаст.
— Как успехи, Карантир?
— Я нашёл их. Они в Каэр Морхене. Можешь давать команду на сбор, я открою путь.
Выглядел он, как и полагалось королевскому Навигатору: надменный и холодный, с неизменным секстантом висящим на поясе — таким его знали и помнили все в отряде Красных Всадников. Карантир редко улыбался и часто смотрел на всех свысока. Но никто не знал, и не мог представить, что внутри него сейчас ворочался червь сомнения, иссушающий душу. Он никогда не был силён в предсказаниях: когда-то, Креван, с присущей ему менторской ноткой, пытался объяснить ученику, как просчитывать события, опираясь на свои внутренние ощущения, но ему казалось более интересным выучить новое заклятие, вычитанное в одной из учительских книг, чем заниматься подобной ерундой. За ним явился Имлерих.
— Готов?
Карантир надел на голову шлем, скрывающий его лицо от посторонних глаз, проверил перевязь с мечом и кивнул.
— Разбейтесь на группы. Имлерих!
— Да.
— Назначь старших в отряде. Входить в порталы группами по пять, с разницей в минуту, чтобы не дать им шанса опомниться.
Высокий эльф чинно кивнул, давая понять, что понял командира.
— Карантир! Проследи, чтобы порталы работали исправно. Открывай их с разных направлений. Возьмём их в клещи, застанем врасплох и Ласточка окажется в клетке. Можете убить любого, кто встанет у вас на пути. Мне нужны только эти двое: предатель и девчонка.
Карантир приложил ладонь к нагруднику и склонил голову. Взвесив на ладони с десяток разномастных кристаллов и подбросил их в воздух. Это было позерством чистой воды, но он не мог себе отказать в этом, почти театральном жесте, зная, какими восхищёнными взглядами сопровождается красота магии, творимой им.
— Эредин! Вокруг замка барьер. Я открою порталы со стороны леса.
Солдаты стали заходить в открытые пространственные коридоры, Карантир собрался последовать за ними, но его остановила рука в латной перчатке.
— Не торопись, мы пойдём последними. Они не смогут удерживать барьер вечно, следовательно, нам нет нужды лезть в авангард. Солдаты Имлериха опытные бойцы, это их задача ослабить оборону. Наша с тобой задача кроется в возвращении Зиреаэль и Кревана в Тир на Лиа. Держи порталы открытыми так долго, как сможешь.
Время шло мучительно долго. Находясь по другую сторону было невозможно определить, что происходит, не было возможности оценить обстановку.
Эредин терпеливо ждал, сложив руки на груди, а червь, точащий душу юного Навигатора заворочался сильнее, заставляя его прикусить губу от почти физически ощутимого напряжения.
Порталы отнимали много сил. Слишком.
Раздался громкий хлопок и порталы, бывшие устойчивыми начали гаснуть один за другим.
— Bloede Arse! Что происходит, Карантир? Это твоя работа?
Навигатор покачал головой.
— Я не закрывал их. Возможно, что причина, по которой закрываются порталы кроется по ту сторону.
Ксеновокс Эредина отозвался гулким басом Имлериха.
— Они закрывают наши порталы. С ними, по всей видимости, чародеи. Над замком стоит магический барьер, а на группы наших солдат, как по чьей-то указке — летят огненные снаряды.
Эредин насмешливо скривил губы.
— Я понял тебя. Рассредоточьтесь. Мы скоро будем. Карантир, открывай проход. Dh'oine решили сыграть в войнушку. И они её получат.
***
Защитников у древней крепости было ничтожно мало. Времени на обдуманный план действий — ещё меньше.
— Креван. Ты сможешь установить барьер над Каэр Морхеном?
Знающий усмехнулся.
— Не уверен, что мне хватит на это сил.
Эвелиэнн протянула ему фиал в резной костяной оправе.
— Думаю, тебе нет нужды объяснять, что это.
Жидкость светилась ледяным светом.
— Зелье воинов Дикой Охоты, надо полагать?
— Я немного улучшила его магическую составляющую. В конце концов, у меня было много времени на исследования. За основу, я взяла зелье, что пьют солдаты при многодневных переходах и добавила вытяжки нескольких весьма редких трав. Результат превосходит все ожидания, но платой за заёмную силу станет несколько дней полного покоя.
Трисс посмотрела на Пророчицу.
— Какая роль отводится нам?
— Как только будет установлен барьер — Навигатор вынужден будет открыть пролом за периметром. Задачей Эскеля будет закрыть как можно больше порталов. Бомбы из двимерита отлично справятся с этой задачей. Солдаты рассредоточатся, а драться с маленькими группками легче, чем с целой армией сразу.
— Я могла бы оказать поддержку с воздуха, обрушив на солдат огненный дождь. Я могу выдать Эскелю амулет, который будет указывать место атаки.
— Прекрасно. Я пойду с ним вместе. Эскель воспользуется двимеритом, я — закрою проломы в пространстве чарами. И, по возможности, послужу щитом.
Чародейка выглядела удивлённой.
— Aen Elle полезет на рожон? А как же гордость?
— Моя гордость умерла на Спирали, много лет назад. Не геройствуем. Ждём появления Эредина. В главной зале, на столе, я оставлю порт-кристалл. Как только объявится Эредин — прорываемся внутрь и уходим. Наша задача посеять сумнятицу в планы Дикой Охоты. Эскель, разломи это.
В руки ведьмака прилетел медальон.
— Что это?
— Йеннифер сказала, что это сделает нас невидимыми на время. Закрываем порталы и бежим в крепость. Идём.
— Постой. Я дам тебе меч. Он может показаться тяжеловатым, но всё же…не раз спасал мне жизнь.
Эвелиэнн улыбнулась и приняла из рук ведьмака меч в потёртых ножнах. Трисс поддалась порыву и поцеловала ведьмака в изувеченную шрамами щёку.
— На удачу. Вернись живым, Эскель.
На лице Эскеля расплылась глуповатая улыбка и, на миг, он сжал талию чародейки чуть сильнее и поцеловал её в губы, отчего её щёки покраснели.
Креван сдержанно кивнул.
— Эвелиэнн!
— Да?
Эльфка обернулась.
— Я никогда не считал тебя лишней. Просто хочу, чтобы ты это знала.
— Я знаю это, учитель.
На побережье Пали-Гап всё выглядело так же как и в её сне. Вдалеке мрачной грядой высилась гора, на которой зияли зловещей пустотой руины мрачной башни Tor Gvalch'ca, а под ногами недовольно рокотало море.
Сердце кололо неприятное предчувствие. Почти как в детстве, когда она внезапно впала в транс и напророчила смерть Геральту и Койону. Сон. К чему был этот сон, где Эвелиэнн призывала её вспомнить о чём-то, несомненно, важном? Сзади раздалось неприятное стрекотание. Девушка обернулась и приметила Эндриаг-работниц.
— Зараза. Сон…
Она вынула меч из ножен и собралась атаковать надоедливых инсектоидов, но полыхнувшая вспышка обратила их в глыбы льда.
— Зиреаэль. Не стоит далеко уходить.
Высокий эльф говорил на всеобщем, искажая слова. Очевидно, ему нечасто приходилось говорить на этом наречии.
— С Эндриагами я бы справилась и без тебя.
Эльф внезапно усмехнулся и сел на то самое место, где во сне сидела Эвелиэнн.
— Скрываешь свою тревогу за язвительным словами? Как непрактично.
— Тяжело прятаться. Если бы за тобой всю жизнь гонялись безумцы, ты понял бы меня.
Эльф обратил на неё взор своих льдистых глаз.
— Она пытается сломать собственное видение, изменить его. Не знаю, насколько это правильно. В любом случае, всё, что мы сейчас можем — верить в них. Идём, я деактивировал големов. Все ждут только нас.
У входа к ней подошла Йенифер.
— Мы уже начали беспокоиться. О чём говорили?
Цири пожала плечами.
— В сущности, ни о чём таком. Нитраль заморозил Эндриаг и сказал, чтобы я шла внутрь.
Она взглянула на арку, некогда белую, а сейчас растрескавшуюся и поросшую мхом от излишней влаги и времени, что было безжалостно ко всему.
— Если честно, я не очень хочу заходить внутрь. Словно узнаю здесь больше, чем смогу вынести.
Весемир ободряюще улыбнулся поникшей ученице и ласково приобнял.
— Всё хорошо, Цири. Мы рядом с тобой.
Ламберт хмыкнул и добавил:
— Не думаешь же ты, что мы позволим кому-то обижать тебя?
Цири улыбнулась и сделала шаг. Её не покидало ощущение, что она уже была здесь.
Легче не становилось, напротив, напряжение росло, словно её тело было тетивой, натянутой рукой лучника, что вот-вот должен отпустить стрелу в полёт.
