Per tempus et Spatium

      Дом был хорошо знаком Геральту. Один богатый банкир дал заказ на невиданное лихо, обитающее в доме. Невиданным лихом оказался обычный безобидный Прибожек. Ведьмак не стал выгонять Прибожка и сообщил банкиру, что дом проклят древним проклятием. Мысленно он усмехнулся: действительно, ему было далеко до прагматичности Ламберта, ибо, нет головы монстра — нет награды. Они спустились в пыльный, заросший паутиной подвал. Эльф нарушил молчание первым: — Ты готов, Геральт? Портал вот-вот откроется. Ведьмак мрачно кивнул. Действительно, Знающий, не ошибся: портал открылся примерно через минуту. Геральт закрыл глаза ладонями. — Ненавижу порталы. Перемещение оказалось быстрым, их выбросило из прохладного подвала в палящую пустыню. — Ох, зараза. Как здесь жарко. — Этот мир — место, где когда-то плескалось великое море. Теперь же здесь только песок и палящий зной. — Он обитаем? Знающий пожал плечами. — Если ты имеешь в виду привычную нам форму жизни, то нет. Здесь нет людей, или эльфов. Здесь только песчаные жители и следы былого великолепия этого мира. Хочу тебя предупредить. Во время путешествия нас может разделить и забросить в совсем разные миры. Дам тебе совет, чтобы не пропасть: Ищи места, похожие на это. Тонкий палец эльфа указал на два скрюченных дерева, напоминающих дверной проём. — Эмм, на скрюченные деревья? — Нет. На то, что напоминает дверь. В разных мирах порталы выглядят по-разному. В этом мире это деревья, хотя правильнее сказать бывшие, иссушенные солнцем кораллы. В другом мире всё может быть совершенно иначе. Главное не поддавайся панике и следуй за голосом разума. Местные обитатели фауны не заставили себя ждать. Жуки-переростки с твёрдым панцирем с трудом поддавались убиению мечом, разве что по счастливой случайности можно было уловить миг, когда тварь встанет на задние лапки, открывая беззащитное мягкое брюхо. Эльф материализовал посох из ниоткуда, и в воздухе резко пахнуло озоном. — Геральт. Портал открывается! Скорее! Пока жуки были парализованы заклятием Знающего, ведьмак ловко убрал меч в ножны и первым шагнул в портал, снова ощущая ненавистное чувство пустоты. Портал выплюнул его на площадку красного камня. — Аваллак’х? Ответом ему послужила тишина. Геральт обернулся и не увидел рядом с собой эльфа. — Зараза. Теперь мы ещё и разделились. Он осмотрелся: внизу простирались странные заросли красноватого цвета, колышущиеся на несуществующем ветру. Вдалеке виднелись обломки колонн, напоминающих коридор. — Ага, наверное мне туда. Геральт вздохнул и начал нелёгкий спуск, с тоской вспоминая своё ремесло, которое при всём недовольстве крестьян было простым, нужным и понятным. Сейчас он предпочёл бы вновь драться со стрыгой, а не прыгать по порталам ведущим, Мелитэле знает, куда. И где только носило этого эльфа?       Аваллак’ху повезло куда меньше: мир, в который его забросил портал стремительно умирал. С неба падали раскалённые камни, горящие в стремительно гаснущей атмосфере. Было в этом мире хорошее: портал, как на ладони — сделай пару шагов и прыгни в следующий, манящий неизвестностью мир, но это хорошее тут же перекрывалось плохим: дорога к порталу была безнадёжна испорчена. Срочно требовался обходной, менее опасный путь. Он живо вспомнил, как они с Цири прыгнули в портал и их разделило. Тогда Ласточка впервые обняла его. В том мире кружили неизведанные твари с кожистыми крыльями, а сами они оказались всего в паре километров друг от друга. Сейчас в душе эльфа тлела огоньком упрямая надежда на то, что всё закончится хорошо для него и для Геральта. А сам он, по возвращении, объяснит Зиреаэль, что не виделся с Тириэль с тех пор, как они отправились в путь после её ранения. Мысли о Цири неожиданно придали ему сил и он бесстрашно шагнул вперёд, к порталу.       Геральт едва не задохнулся, продираясь сквозь зловонные облака. Не будь он тренированным ведьмаком, наверняка, помер бы в середине своего чудесного вояжа, напоминавшего своей фантасмагоричностью тяжкое похмелье. Едва не закричал от радости когда портал открылся и тут же очутился под толщей воды, давящей на виски. Хвала Мелитэле, портал был совсем близко и он успел до него доплыть, чтобы тут же замёрзнуть. — Холера. Я точно когда-нибудь выскажу Аваллак’ху всё, что я думаю о таком способе передвижения, как порталы. То ядовитый газ, то вода, а теперь вот, ещё и снег, холера его задери. Ведьмак сложил пальцы в знак Аард, чтобы разбить толщу льда и приметил, что перед ним какой-то город, погребённый под плотным куполом снега. Только вдалеке призывно горел кем-то разожжённый маяк. Верно этот мир когда-то был обитаем. Стоило выйти на улицу, как колючий мороз тотчас проник всюду, выхолаживая тело, а мокрые, после предыдущего мира волосы превращая в сосульки. Ведьмак неловко оступился и почувствовал, как подошва сапог поехала, увлекая его за собой, вниз, по склону. Падение закончилось довольно скоро и неприятно: Геральт угодил лицом прямо в огромный колючий сугроб. Губы так замёрзли, что он даже выругаться толком не смог. Климат в этом мире, определённо походил на звание худшего по всем параметрам грозясь получить Гран-при. Даже на Скеллиге, с его колючим ветром всегда была упрямая растительность и животные, приспособившиеся к этому климату. Здесь же не было ничего. Ледяная пустыня, на многие стае вокруг ни души — только колючий морз и снег, местами подпирающий дома под самые крыши. Он выбил в одном из домов дверь, чтобы немного отогреться, пытаясь найти хоть что-нибудь, что можно было поджечь и едва не вскрикнул, когда понял, что в доме находится не один. В заледеневшем очаге приветливо трещали поленья, а на единственном тёплом участке сидела высокая фигура в доспехах, до боли напоминавших те, в которых являлась Дикая Охота. А рядом, как ни странно лежал, сложив копыта единорог. — Зараза. Неужели я настолько замёрз, что мне мерещится? Однако, фигура у очага тоже пришла в движение, резко вскакивая. На красивом эльфском лице мелькнуло неподдельное удивление. — Vatt'gern? Ладонь ведьмака потянулась к ножнам. — Не померещилось значит. Здравствуй, Карантир. Эльф же повёл себя странно: поднял руки и вовсе не спешил вынуть меч из ножен. — Ты замёрз и измотан, давай к огню. — Не раньше, чем услышу, что здесь забыл Навигатор Дикой Охоты в такой…странной компании. Навигатор вздохнул, отчего в воздухе появилось облачко пара. — Я…мне нужна помощь, ведьмак. Геральт подошёл ближе к огню и протянул озябшие руки. — Рассказывай. В конце концов мы чёрт знает где. Временно объявим перемирие. Что здесь случилось, откуда столько снега? Лицо юноши осталось серьёзным. — Это мир, уничтоженный Белым Хладом. То, что заставило меня и единорога забыть о вражде. — Это ты зажёг маяк? — Маяк? Нет. Я не разжигал огней. В конечном итоге, никто не знает, что я отправился на Спираль, следовательно, подавать сигнал, кому бы то ни было мне нет никакой нужды. — Аваллак’х. Это он. Навигатор поднял брови в неподдельном удивлении. — Креван здесь? Отлично. Поспешим к нему, если ты отогрелся.       Идти через ледяную пустошь в сопровождении чародея было куда приятнее, чем в одиночку. Карантир, с которого Геральт не спускал глаз пробормотал заклятие, ограждающее их от колючего холода. И ведьмак задался вопросом: для чего ему было нужно ждать в холодном промороженном доме? Чародей, словно чувствовал подобные вопросы и негромко произнёс: — Я рассчитал, что следующий портал в нужную мне сторону откроется только через три часа, поэтому мы решили укрыться в доме и разжечь костёр. Поддержка магического щита требует немало сил. — Всё же я тебе не доверяю, уж не обижайся. — Странно было бы, если бы ты мне доверял. Вынужденное сотрудничество. Назовём наш союз так. Чем больше Геральт проводил времени в компании эльфов, тем больше путались в голове все логические нити. То, что он видел пугало. Мёртвая тишина и равнодушное мерцание колючего снега под холодным солнцем. Если Карантиру было не по себе, то он прекрасно делал вид, что это не так. Геральт же, как ни старался, не смог отвести взора от зияющих пустотой окон. С губ сорвался нелепый вопрос, рождающий облачка пара. — Кто жил в этом мире? Карантир пожал плечами. — Сложно сказать точно…но я находил записки, которые написаны вполне понятным языком. Скорее всего люди. Многие писали, что кто-то сгинул, отправившись за углём, а кто-то писал, что две недели кряду всей семьёй ест мёрзлый лук. В одном обрывки мыслей были схожи: безысходность и страх перед неизбежным. Не люблю этот мир. Он не единственный, но здесь чётко прослеживается история его жителей. Здесь был бургомистр, и верно, некогда эти дома были наполнены шумом и бранью, детским смехом и уютными посиделками у очага. Геральт хмыкнул. — И это говорит Всадник Дикой Охоты, похищающий людей, чтобы они были рабами. Не думал я, что в душе ты такой романтик. — Эти Dh'oine…их никто не бьёт. Они сыты и одеты. Небо тому свидетель, что они делают грязную работу, но что ждёт крестьянских детей в твоём мире, ведьмак? Работа на скудно плодоносящих полях? Смерть от голода или холода? Знаешь, Имлерих…дружит с ведьмами из Велена. Так вот, в их угодьях живут дети, о которых ведьмы заботятся…заботятся, чтобы потом съесть. И ваши кметы принимают правила игры, добровольно отправляют своих детей к ним, просто потому что их нечем кормить. — В мире Aen Elle так не принято? — Нет. Не принято. Нас мало. Очень мало. И никто не бросает своих детей… Если только они не что-то вроде меня, или Эвелиэнн. — Что ты хочешь этим сказать? — Такие, как мы — результат смешения кровей потенциально одарённых родителей. Считай, что нас вывели Aen Saevherne. — То есть вас родили и отдали на воспитание чародеям? — Грубо, но точно ведьмак. А сейчас, не делай резких движений. Из-за холмов полезли какие-то шипастые твари. В морозном воздухе остро пахнуло серой и сладковатым ароматом гниения. Твари подступали всё ближе, подползая на изуродованных лапах к Навигатору. Чародей не выказывал беспокойства, только пальцы крепче сжали посох. Наконец, твари отступили, схлынув тёмной волной обратно за холмы. — Что это за чёрт? Я уже встречал их раньше. Карантир кивнул. — Я призвал несколько из пустоты на помощь Нитралю в Велене. Эредин, предпочитает звать их Гончими Дикой Охоты, но на самом деле, они — порождение Белого Хлада. — Вот говорю я с тобой и вроде бы ты правильные вещи говоришь. А доверия к тебе нет никакого. — Скажи, ведьмак, ты поверил Эвелиэнн? А Нитралю? Их отправил к вам я. Я придумал и начал это. Когда понял, что устал гнаться за призраком своего учителя и Ласточки. Скажу тебе больше, они нужны Эредину живыми, оба. Никакая из сторон не заинтересована в их смерти. — Тогда зачем всё это? Вы похищаете людей, хотя ваша магия может сотворить куда более ужасающие вещи. Зачем красть меня и Йен, гнать девочку сквозь миры, если вам нужна её помощь. У Цири всегда было чуткое сердце. — Думаю, что причиной конфликта выступила банальная глупость, логический просчёт и уязвлённая гордость. Видишь ли, Ласточке суждено было прийти в наш мир. Так было предсказано. Вот только Креван взвалил всё на Ауберона, не желая играть по правилам Предназначения, а Зиреаэль оказалась не такой покладистой. Впрочем, это неудивительно. Весь род, имеющий в истоках кровь Лары Доррен, Старшую Кровь, при всей своей исключительности имеет склонность к бунту и внутреннему конфликту. И Креван, и Эредин просчитались… и заплатили за это. — Что ты хочешь этим сказать? Карантир едва слышно вздохнул. — История Лары Доррен, надо полагать, тебе известна? Геральт кивнул. — Так вот, Лара Доррен некогда была невестой моего учителя, Аваллак’ха. И вроде складывалось всё сладко, да гладко…до тех пор, пока Совет не направил её в ваш мир, мир Aen Seidhe, где Лара, на свою беду, повстречалась с Крегеннаном из Леда, человеческим чародеем и не только влюбилась в него, но и зачала дитя от его семени. Для Кревана это был страшный удар. Геральт вспомнил, как его вымораживала надменность эльфа, вещающего у статуи из великолепного Амеллского мрамора о судьбе Лары Доррен. Теперь мозаика сложилась и слова эльфа больше не звенели надменностью, отражаясь гулким эхом от стен пещеры под горой Горгона. Теперь в звенящей надменности чувствовалась горечь, за многие годы превратившаяся в желчь. — И тем не менее, Аваллак’х отслеживал линию наследования Лары. — О да. Он был одержим, эта идея вела его, словно путеводная звезда. Он хотел получить Старшую Кровь путём экспериментов. Но, как итог, он признал, что генерировать ген Лары без частицы самой Лары невозможно. Кровь Ласточки уникальна и дарует свободу перемещения в Пространстве. Звёзды сложились против Кревана во второй раз за его жизнь, когда в девочке-человеке возродилась не только Сила, но и красота его умершей возлюбленной. Геральт нахмурился. — Что ты хочешь этим сказать? Карантир усмехнулся. — Я — ничего. Только то, что мы, наконец, пришли. Шаги отдавались гулким эхом от промороженных стен маяка. Креван обнаружился сидящим у костра. — Ты долго, Геральт. Эльф обернулся и удивлённо замер. — И в очень необычной компании. Карантир поджал губы и выдавил сухое приветствие. — Cead, Crevan. Давно не виделись. — И правда, Карантир, достаточно давно, чтобы ты смог меня по-настоящему удивить. — Чем же? — Твоей необычной компанией, например. Молодой эльф бесцеремонно плюхнулся на выщербленную каменную скамью. — Знаешь, когда мы здесь виделись в последний раз, я и представить себе не мог, как всё обернётся. Креван посмотрел на Геральта. — Ты узнаёшь это место? Геральт нахмурился. — Место кажется смутно-знакомым, словно я когда-то был здесь. Знающий кивнул. — Ты дрался здесь с проекцией Эредина. А ещё раньше, Цири дралась здесь за тебя. — Что ты хочешь этим сказать? — Только то, что мы забрали тебя у Дикой Охоты и перенесли в Каэр Морхен. Карантир неожиданно рассмеялся. — И очень разозлили меня. Догони я вас тогда и убил бы, не задумываясь. Однако, я удивлён твоей необычной компании, Креван. С какой целью ты утащил ведьмака на Спираль? — Я думал поговорить с Ге’эльсом. Молодой эльф понимающе хмыкнул. — Ищешь поддержки в битве против Эредина? Уверяю, в этом нет нужды. По крайней мере пока. Эвелиэнн воспользовалась своим даром и показала ему его будущее. — И он передумал искать Ласточку? Навигатор покачал головой. — Нет. Но он одержим идеей поговорить с Эвелиэнн. То, что он увидел, внушило ему, если не страх, то повод для его зарождения. Признаться честно, я и сам… Карантир осёкся. Признаваться бывшему учителю в том, что сон его напугал — значило признаться в собственной несостоятельности. Аваллак’х обернулся к своему бывшему ученику. — Ты видишь странные сны, Карантир? Карантир посмотрел в глаза бывшему учителю. — Это не то, что мне хотелось бы обсудить. Если вы решили идти в Тир на Лиа, то задерживать вас я не смею. Портал откроется скоро. Только предупреждаю сразу, что во дворце Ге’эльса временно обитает и восстанавливает потерянное здравие, нежданно-негаданно вернувшаяся Тириэль, а неподалёку разместился отряд Красных Всадников — в последнее время на границах неспокойно…единороги, знаешь ли… Губы Навигатора растянулись в ироничной усмешке. Аваллак’х усмехнулся. — Ты, как и прежде, пытаешься зайти с другого края, Карантир. Ты хочешь, чтобы мы тебе помогли? — Я не хочу, чтобы задуманное мной рушилось по вине неуёмных энтузиастов. Поэтому предлагаю вам вернуться.

***

      Когда Цири вернулась, в «Хамелеоне» царила тишина. Никто не горланил за игрой в карты, из-под дверей не выбивались полосы света. Темно и тихо. Цири плюхнулась на отведённую ей кровать. Ноги гудели от усталости, но сон упорно не желал снизойти до уставшего разума, даруя ему отдых. Тихо ругнувшись себе под нос, она пошла к Йеннифер. Наверняка она легко решит проблему её бессонницы. Прежде чем постучать — прислушалась: меньше всего хотелось помешать ей, если они с Геральтом вместе. За дверью царила тишина. Цири вытянула руку, чтобы постучать когда из-за спины донёсся негромкий голос: — Йеннифер там нет, Зиреаэль. Цири обернулась. В конце коридора на фоне узкого окна вырисовывался силуэт Эвелиэнн. — Эвелин. Ты напугала меня. — Вот как? Прости. Я знала, что ты придёшь, но не знала, как скоро это случится, поэтому ждала тебя здесь. Йениифер и Трисс ушли. — Вот как. Зараза. День не задался. — Я же говорила, что ты вспомнишь мои слова, когда это понадобится. Или не вспомнишь. И судя по тому, что ты здесь — ты выбрала не вспомнинать. Брови Ласточки поднялись в удивлении. Во сне Эвелин тоже упоминала о словах, но, как она ни билась не смогла вспомнить о давнем разговоре. — Слова… немудрено, что я забыла о них, Эвелин. В моей жизни произошло столько событий, что устанешь запоминать. Креван совсем не щадил мои чувства, обучая меня управлять Силой. Губы эльфки тронула лёгкая улыбка. — Но именно то, что ты забыла — лишило бы тебя волнения и тревоги, Цири. Я не люблю повторяться ещё больше чем раздавать советы в любовных делах. Разумеется, тебя злит то, что ты увидела в его лаборатории и ты вправе накричать на Кревана, но…мне всё же хочется дать тебе небольшой совет. После того, как ты дашь своему гневу и обиде выход — выслушай его. Это важно. Пророчица положила руку на плечо девушки и легко сжала свои тонкие пальцы. — Эвелин… — Иди спать, Цири. И не рви себе душу лишними тревогами. Совсем скоро наши пути разойдутся, но мы встретимся вновь, я обещаю. — Как? И вы с Нитралем покинете нас? — Это не моё желание. Скажу тебе лишь, что по ту сторону Спирали от меня сейчас будет больше пользы для всех. Кому-то, это спасёт жизнь и репутацию, а кому-то — выиграет время. А сейчас, доброй ночи. Эвелиэнн растворилась во тьме коридора, а Цири не раздумывая бросилась к лестнице, ведущей на третий этаж. В комнате Аваллак’ха всё было по-прежнему. Старательно расчерченная карта с точками напряжения магического поля, россыпь кристаллов, тускло поблескивающих в лунном свете, падающем из окна, не затянутого тяжёлой бордовой занавеской. Она разулась и рухнула на подушки, от которых знакомо пахло горькими травами. Незаметно для себя она провалилась в сон.