Когда утро взошло

Утром Хэви спустился вниз, на запах горелых тостов или… вроде того. Всё горелое в этом доме пахло одинаково, и это могла быть только очередная попытка мамы в семейный завтрак. Не то чтобы Хэви брезговал любой едой, которую ему послал бог, но отчего-то решение избежать семейного застолья было принято довольно быстро, и Хэви уже пробрался незамеченным в прихожую и пыхтел в попытках натянуть тугие кеды на ноги. Попутно улавливая все разговоры, которые долетали до него с кухни, и даже подглядывая. – Ма-ам, – Ди с явной неохотой помогал накрывать стол и раскладывать столовые приборы. – Ну и зачем было вставать в такую рань? Мы и сами можем приготовить себе пожрать. – Знаю я ваше «пожрать», – Вики агрессивно втирала ножом твёрдый кусок масла в нещадно мягкую краюшку хлеба, – Тяп-ляп и готово, бутерброды это не еда. – Но мы же в итоге будем есть бутерброды… – Мамины бутерброды, – важно подчеркнула Вики, укладывая поверх расплющенной булки добротный кружок колбасы, раза в два толще ломтя хлеба. – И вообще, нет, чтобы брата пригнать, а не выносить мне мозг с утра пораньше. – Чем тебя этот Хэви не устраивает? – Дак он не достает до тарелки даже. – Что-что? – Хэви вбежал на кухню, оттолкнув в сторону Ди – тот от неожиданности чуть было не выронил из рук кружку с дымящимся кофе. Видно было, что он хотел что-то по этому поводу сообщить, но из-за того, что мать была рядом, сдержался. – Что происходит? А, привет, пап. Глэм, всё это время сидящий за столом, не принимал участия в беседе и просто мило попивал чай. По его виду тоже можно было понять, что участие в семейном собрании было скорее принудительным. Мама точно не выспалась – опять, небось, допоздна зависала в «Бобрах». А тут ещё и сын явился не запылился не поздоровался. Вот тебе и на, вырастила на свою голову… – Кхм, и тебе доброе утро. Хэви не услышал обращение матери – он со страхом приблизился к своему стулу, в котором восседала кукла. Он заглянул ей в лицо, как человеку, с такой опаской, будто та на него набросится, но ничего такого не произошло, и вообще… Это же всего лишь кукла! Не копия его самого, с глазами-пуговками, пытающаяся занять его место, в отместку за то, что он проник в её мир. Похоже, не придется расплачиваться за то, что вчера он здорово провёл весь день в той комнате с другим Ди. Про местного даже вспоминать не хотелось… Вон, как глядит, как будто тёмную ему устроить собрался. Забавно, ведь сейчас была его очередь ненавидеть брата! – Ты зачем её притащил? – Хэви не знал, с чего начать, – А до этого стащил? – Сам напросился, – Ди мстительно потягивал кофе из своей кружки. Хэви готов был поклясться в этом момент, что на всём белом свете не найти другого такого придурка, который с таким зловещим видом мог пить кофе. Со сливками кофе, на секундочку! – Хэви, сядь за стол, быс-стра. Мама не понимала что ли, что на его месте сейчас сидит кукла? Чёрт... да пока Ди не извинится и не вернёт её туда, откуда притащил, он ни за что не сядет! Да что там, он и есть больше не будет! Никогда-никогда. – Глэ-эм, – Вики пихнула мужа в плечо, и явно перестаралась – Глэм затрясся как осиновый листочек. Эта внезапная встряска его не смутила и таки точно выдернула из дрёмы. – Ты чего молчишь? – Ей явно нужна была помощь, чтобы усмирить детей, нездоровое напряжение между которыми нарастало с каждой секундой. – Да, Вики, всё очень вкусно, – невпопад отвечал ей Глэм, чья бесполезность в это злосчастное утро стремилось в бесконечность... – Мам! – Хэви первый отвёл глаза, прервав эту бестолковую игру в гляделки с братом, и ему было плевать на всё. Плевать, что думает Ди в этот момент, на него, на все его тайны. – А Ди крысу без спроса завёл, ты знаешь? – Ты что несёшь? – моргнул Ди, нахмурившись – перешёл во вторую фазу гнева, не иначе, когда он уже не мог сохранять спокойствие и выглядеть максимально равнодушно и отчужденно. – А что? Думал, никто не заметит? – У Хэви даже губа задрожала – ему никогда не нравилось ябедничать, предавать он тоже не умел – он всегда пытался быть выше этого. Легко представить, как это непросто, во-первых, имея такого брата как Ди, и во-вторых… имея такого брата как Ди. У которого так много тайн от него, от всех, что в иной раз кажется, будто они совсем друг другу чужие. – Мам, – Ди возражал спокойно, меняясь в лице тут же, стоило ему обратиться к другому члену семьи. – Это всё ложь и клевета. Хэви не мог больше этого выносить. Ему было паршиво, мерзко от самого себя, а стоило допустить мысль о том, что он и впрямь оболгал брата, так вообще становилось гаже раз в сто. Аппетит пропал, да и не было его с самого начала. Хэви покрепче сжал рюкзак, который был при нём и собран ещё вчера утром, и резко зашагал прочь, путаясь в незашнурованных кедах. Как знал, что надо было просто сваливать под шумок, пока была возможность! – А поесть? А шнурки? – Вики уж было подорвалась за сыном, чуть не перевернув стол, но Глэм вовремя удержал её от бессмысленной погони. Удержал, конечно, громко сказано, – Вики, паровозом прущая в гостиную, чуть было не вывихнула ему руку. Она всё поняла по улыбке мужа, вздохнула, медленно усаживаясь на стул, и лишь крикнула отчаянно, на прощанье: – Шнурки завяжи, не позорь мать! Неловкое молчание повисло ненадолго – Ди слишком давно выжидал нужный момент, и вот наконец он настал. – Мам, – он нервно повертел чашку в руке, – А можно крысу завести? Хэви всё ещё до конца не разобрался в том, что же произошло с ним в эту ночь. Мало того, что он проснулся сегодня в своей постели, и не помнил, как добирался назад по тёмному коридору (такую прогулку он бы точно запомнил!) так ещё и вчерашний ужаленный палец распух и адски болел. Два этих факта совершенно точно друг другу противоречили – осталось только гадать, был ли этот сон всего лишь сном или взаправду… был? В школу он не пошёл, а домой было возвращаться опасно – сразу начнутся расспросы, продолжатся утренние разборки. А самая главная причина его прогула сегодня заключалась в том, что в портфеле вместо тетрадок и книжек оказалась только кукла да кусок ластика с ручкой. Хэви не удивился этому должным образом, не испугался, не обрадовался. Из всех возможных мыслей, которые могли прийти ему в голову, была смутная догадка, что он здорово влип, и, возможно, стоит поискать помощь по эту сторону двери, прежде чем сбегать на ту. Где его ждёт его ненастоящий брат, который, Хэви знал это наверняка, ответит на любые его вопросы. Даже на такие, над которыми сломает голову всё бренное человечество – почему его брат такой мудак? Касси сразу согласилась встретиться с ним на заднем дворе. Ну, то есть, как ей казалось… – Это ещё что за фигня? – зашипела она. Хэви тоже не был в восторге от этой затеи. Его голые лодыжки кусала крапива и, похоже, живность, что затаилась в бурной растительности у ограды. – Что за свидание в тюряге? Слабо обойти забор? – при этом всё же общались они заговорщическим шёпотом, и происходящее казалось обоим почти что игрой. Касси злилась на него понарошку. – Прости, мне нельзя тут быть. – Да брось ты, математичка уже забыла про тот случай, – Хэви зарделся. – И стишок про многочлена уже все забыли. Непорядок, тебе не кажется? – Касси знала, куда нужно надавить, чтобы посеять в товарище сомнения… Но нет, он не мог просто взять и повестить на эти трюки. Он пришёл сюда не за этим. Хэви поглядывал, не следят ли за ним, расстегивая рюкзак, но отчего-то в последний момент передумал достать из него куклу, на виду у старшеклассников, что курили неподалеку, под окнами школы. – Кук-ла, – Хэви прикрыл ладонью рот, на случай, если его подслушивают. – Ты мне так и не сказала, как она у тебя оказалась? Тебе Ди подбросил? – Чего-о? – Касси недоуменно похлопала ресницами. – Стоп, а причём тут твой брат отмороженный? – Да не этот, – смутился Хэви, – Другой… – У тебя второй брат есть? – Касси дано привыкла к тому, что Хэви имел склонность чудить, и порой было даже забавно наблюдать за этим со стороны и подыгрывать, гадая, куда его заведёт очередная безумная мысль. Она настроилась на до-олгий, длиной в целую перемену, разгон, и прислонилась к забору. Вот только Хэви не валял дурака, и что же ему делать, если всё, что он скажет, будет восприниматься с улыбкой, понарошку? – Нет, – вяло отозвался он. – Только Ди. Только Ди. – Эй, рыжик, – Касси старалась его подбодрить, видно было, что дела друга плохи, и ей совершенно точно не плевать на то, что Хэви стоял перед ней весь такой пришибленный, сбитый с толку, по ту сторону ограды. – Это, конечно, не моё дело, но если тебе кажется, что мир настроен к тебе враждебно, то поздравляю, ты всего лишь стал чуточку взрослее. Только Ди становится взрослее, судя по тому, с какой враждебностью он настроен на мир в ответ. – Эту кукла вроде как от бабки осталась, я просто нашла её в вещах в её комнате. Только вот Ди не стал бы хранить подобные вещи, он бы сжёг каждую подделку, каждую бумажку с личными записями и кусочком своей души, как дьявольский крестраж. – Ты меня слушаешь вообще? Вон там, кажется, твой брат. Только не Ди… Хэви сбежал и ближе к вечеру вернулся домой. Как же ему повезло, что никого ещё не было к этому моменту. Можно было попытаться снова увидеться с тем Ди, у которого пуговки вместо глаз! Правда, если получится, если он ещё там… Боясь и в то же время мечтая узнать ответ, он стремительно забрался по лестнице на второй этаж, перешагивая по две ступеньки за раз. Целый день, который он провел на ногах, без еды, сказывался слабостью – наверху Хэви пришлось передохнуть и отдышаться. Мысль спуститься и перехватить утренних бутербродов из холодильника уже не казалось такой абсурдной, и Хэви был готов поступиться некоторыми из принципов ради того, чтобы наполнить желудок хоть чем-то, но… Дивный новый мир уже заждался – Хэви повернул голову на знакомый мышиный писк. – Да иду я, иду, – заторопился Хэви, – Только на этот раз чур не убегать. В следующий раз он точно не забудет отыскать в прихожей фонарик – очень уж не хочется снова красться сквозь тёмный колючий коридор вслепую. – Почему бы твоему хозяину не встречать меня лично? – Хэви увернулся от паутины или бог знает чего ещё – что-то мутное, липкое, как ночной кошмар. Каждый раз это место будто бы старалось напугать и выплюнуть его назад. Хорошо, что Хэви не из трусливых, и второй раз его напугать будет куда сложнее, чем в первый! К тому же, сегодня он не один. Алиса оказала ему огромную честь и маленькими когтистыми лапками вскарабкалась по его одежде и уселась на плечо. Хэви не мог видеть ничего, кроме горящих поблизости, в темноте бисерных глазок, и чувствовать – кроме промозглой сырости, холода и щекотных усиков, которые касались его уха. – Прости за прошлый раз, я понял, что ты не настоящая, – Алиска удивленно взвизгнула и что-то тихо зафырчала, будто в попытке нашептать ему что-то на своем языке, – Хэви поморщился от щекотки. – Но это не значит, что тебя можно мучить, согласна? Как только они оказались внутри мерцающей, сияющей комнаты, Алиска пропала. Хэви удивился, решив, что всё это было обманом, хотя ухо горело от щекотки натурально, не понарошку. Не важно, подумал Хэви. Главное, чтобы Ди не отругал его за то, что он потерял Алиску по дороге, – по привычке опасался Хэви. К счастью, Ди был чем-то занят и не заметил пропажи питомицы. Он что-то мастерил на своём "пыточном" столе, и Хэви с любопытством подкрался к нему со спины, чтобы подглядеть, но опоздал. Ди повернулся к нему резко, слишком резко, и Хэви невольно, с отторжением с непривычки, поглядел в его лицо, которое уже успел забыть. – Что наплела тебе эта глупая крыса? – с приторной улыбкой набросился он на него, и говоря «набросился» Хэви имел бы в виду именно это слово. Ди отыскал его руки в карманах и сжал в своих ладонях. От сцепленных в замок пальцев и губ брата, что шептали в него будто заговор, невозможно было оторвать взгляд. Хэви пожал плечами, забывая от смущения заподозрить вопрос в вырвиглазной абсурдности. – Н-ничего? – отвечал он робко, вжимая повисшие в воздухе локти в грудь брата. Поскорее бы обнять его, но Ди... всё никак не отпустит его ладони. – Вот и хорошо, – произносит Ди после занудной паузы. – Крысы не разговаривают. – Хе-хе, – Хэви делает попытку вырваться из замка чужих пальцев. – Ну конечно, голова твоя садовая! Кажется, его слова задели брата, как будто он нехотя угодил в самую суть. Была ли голова самозванца Ди полой тыквой или пустым чугунком на самом деле, он не знал и знать не хотел, правда. Как и обидеть... Сооружение на столе, про которое Хэви успел уже позабыть, пришло в движение, – что-то покатилось и упало на пол, что-то треснуло и надорвалось, и крохотная юркая тень скользнула по полу и забралась на кровать. Крыска Алиска важно уселась на подушку и стала тщательно умываться, как будто над её шерсткой и нежными розовыми ушками только что злостно надругались. Хэви заметил, как один усик странно безжизненно повис и болтался, а потом углядел, что это и не усик вовсе, а нитка, небрежно завершившая строчку из швов на мордочке. Больше Алиска не «говорила» с ним, вообще не издавала ни звука… – Наверное, ты чертовски голоден. Хэви показалось, что Ди всё ещё дуется на него – его пальцы напоследок он сжал мстительно, с силой. Интересно, он решил его просто подразнить или подразнить злобно? Потому что больше всего на свете Хэви хотелось поесть. И не успел он толком собраться с мыслями, как Ди тут же осведомил его, будто бы прочитав мысли брата: – Мама принесёт нам поесть, а пока можем выбрать фильм или типа того. Ди вальяжно откинулся в подушки, заставив Алиску в срочности отыскивать укрытие – Хэви не успел уследить за ней, зато он заметил, как Ди любезно предоставил ему половину своей кровати, и грех было отказываться от такого предложения даже во второй раз в жизни. Палец болел, ещё сильнее, чем днём – и какого чёрта Ди сделал ему больно на этот раз? Хэви резко плюхнулся на матрас и тут же пожалел об этом – брат уставился на него с любопытством, наблюдая, как тяжело даётся Хэви рулить компьютерной мышкой при помощи четырёх пальцев – он нарочно отвёл в сторону указательный, как какой-нибудь аристократ-выпендрёжник. – Болит? – поинтересовался Ди, и Хэви нервно засопел, стараясь поскорее включить уже что угодно. Сегодня он не прочь притвориться, что ему нравится очередная неудачная экранизация Стивена Кинга. Была бы разница, какая, – они всё рано будут заняты чем угодно, кроме происходящего на экране! – Ну что, спиногрызы, кушать подано! – Голос мамы за дверью заставил Хэви на миг забыть о боли и о том, что он собрался тут делать за просмотром ужастика. Его вообще как ветром сдуло с кровати, и он нырнул под неё, вслед за Алиской, как оказалось, которой бежать было некуда, но очень хотелось. Снаружи Ди быстро разрулил ситуацию и уже выпроводил Вики: – Спасибо, мам, и тебе доброй ночи. С ума сойти! – вертелось в голове у Хэви, – чтобы мама взяла и разрешила им поесть в кровати! К тому же, её что, ни капли не смутило, что её сына подменил самозванец, и долгая дорога показалась, небось, тем ещё пустяком, цветочками… – Долго ещё будешь прятаться? Сегодня на ужин… – Разогретые бутерброды? – нахмурился Хэви, чувствуя, как футболка противно примагнитилась к спине от трения о наволочки с покрывалом. – Обижаешь! – Ди помог ему забраться на кровать и не только – от одного прикосновения его руки к спине исчез дискомфорт, но тотчас толпами забегали по коже под футболкой мурашки. – Сам посмотри. Хэви уставился на поднос, который ломился от безумно, почти что фантастически выглядящих по меркам этого дома блюд. Он не готов был взять и поверить в то, что вся эта красота настоящая. Поверить в настоящесть чипсиков – не вопрос. Но вот все эти угощения, дымящиеся, аккуратно разделанное куски мяса, пюре без комочков и укропа? А это..? – Что? – Хэви робко ткнул в стакан до краев наполненный густой жижей. Только не смузи, он терпеть не мог отцовские смузи! Даже симпатичная трубочка, торчащая наружу, не спасала положение, если это овощное смузи! – Милк-шэйк, кажется, – Ди с трогательным умилением наблюдал за тем, как братишка тянется через него к подносу, неприлично тыкая пальцем в каждое неопознанное блюдце, тарелочку, иногда буквально. – Холодный! – сообщил Хэви, макнув палец в стакан. Как будто проверяя брата на честность. – Что, убедился? – Ди аккуратно подтянул ручонку брата к губам за запястье, и прежде, чем Хэви успел заскулить о том, что этот палец болючий и возможно заразный, Ди провёл по нему языком, как кот. Хэви зарделся и наконец теперь, под влиянием обстановки, осознал своё странное положение – когда он выпрямился по струнке, от очередного забега мурашек, он ненароком оседлал бёдра брата. И, похоже, что тот был совсем не против таких раскладов. – Ты ч-что же..? – запнулся Хэви, невольно щурясь – Ди не собирался останавливаться, пока не вылижет его палец дочиста, а на такое даже живое воображение Хэви было не способно. Представлять, что до этого Хэви шарился на пыльном полу под койкой или трогал Алиску, было страшно, но признаться в этом Ди – ещё страшнее. – Да ты чокнутый, – не удержался Хэви, и чуть было не задохнулся, но не от смеха. – А у тебя больше не болит палец, – усмехнулся Ди, с таким победительским видом, будто его работа здесь была сделана. И Хэви только сейчас заметил, что действительно, всё было так, как сказал брат. – Как ты узнал? – он прижал к груди ладошку и подглянул в неё, как будто прятал страшный-престрашный секрет от чужих глаз. И что же, действительно, пальчик был в порядке, а боль исчезла без следа, как будто чёртову болючую занозу аккуратно вытащили, пока его отвлекали погремушкой. – Как у тебя получилось? – тут же последовал второй логичный вопрос, на который Ди загадочно промолчал, утянув его в продолжительный поцелуй, что был на вкус как клубника со сливками. На следующее утро он проснулся… сытым. Потому решил на этот раз точно не спускаться вниз и не видеться с семьей. Что, конечно, не означало, что и семья в знак обоюдной вежливости перестанет хотеть видеться с ним. Было очень неожиданно, когда в комнату вошли ни мама, ни папа, а его брат. Небось, забыл свои вещи или в зеркало посмотреться в сто двадцатый раз перед тем, как выйти – вечно ему надо куда-то выйти даже в свободный от учёбы день! Не то что Хэви! У него в планах было дождаться, пока этот Ди свалит подальше, порубиться в комп и вернуться к своему новому, куда более радивому брату. Может быть, так удачно совпало, что он рубится в те же игры, что и Хэви! – Два дня подряд не появляться в школе по-твоему нормально? – Ди за его спиной хоть изо всех сил и делал вид, что просто проходил мимо, одного взгляда на него было достаточно чтобы понять, что… так оно и есть. Даже взгляда не надо – Хэви не считал нужным отвлекаться от открытой менюшки. И увлеченно нащёлкивал по экрану, как будто выбивал ачивку за количество кликов по одному пикселю монитора, – может это хоть немного ускорит загрузку! – Что, думал, никто этого не заметит? – продолжал наседать Ди. Может, ему и удалось вернуть этот подкол, а заодно сравнять счёт, только вот Хэви совершенно наплевать на такие игры. И всё же. – Что, уже маме сказал? – Кто я по-твоему, стукач? – Странно, что голос Ди перемещался, – чего это ему не стоится на месте? До кучи Хэви услышал, как скрипнула пружинка в его кровати. Он что, расселся сейчас…? Ну да, расселся. И Хэви пришлось даже оглянуться для того, чтобы убедиться в этом. Хэви ненадолго задержал взгляд на лице брата – эти пара мгновений были настоящей пыткой, потому что смотреть в настоящие, живые, голубее чем июльское небо, глаза Ди, было невыносимо приятно и тягостно. И перестать тонуть в этом лазурном омуте, заставить себя отвернуться, было ещё труднее. – Так и будем вопросами общаться? Чего привязался? – Хэви раздражался, из него самого выходили одни только вопросы, на которые он не получал простых внятных ответов. Ди как назло молчал, как будто бы вынуждал всем своим поведением пойти Хэви на контакт, оглянуться, полезть в драку, в конце концов. Ди уже прибегнул к самым нечестным методам – полез трогать его вещи. Хэви никогда это не задевало так, как трогает это Ди, если бы его вещи брали без спросу. Но конкретно сейчас Хэви ощущал что-то наподобие злости, и больше не из-за самого факта, что Ди перебирает в руках какую-то безделушку, а его поведение, нежелание напрямую обратиться к нему с просьбой отвлечься от всего и поговорить. Ему же это сейчас нужно. – Хэви. Кресло под ним скрипнуло, Хэви чуть в штаны не наложил от испуга. Ну и шуточки... – Эй! – не выдержал он, разворачиваясь со стулом. – Лицо своё попинай! – А у самого руки дрожат – дождался, наконец, имени своего, но и тут всё надо было испортить! Хэви затравленно взглянул на брата и замер. Ди развалился в его кровати, и на его груди, вытянув ноги, сидел кукольный Хэви. Не похоже, что ему пытались оторвать башку или проколоть булавкой ухо – Ди скорее всего просто разглядывал странную игрушку. Возможно, впервые так близко и пристально. – Хэви, если я заведу крысу, я тебе её покажу, ясно? Хэви не спешит с ответом, хотя в груди что-то приятно закопошилось и ёкнуло от таких слов. Наверное, было бы здорово, если бы он первым узнал, увидел, если бы Ди чаще был таким же открытым в жизни, как на словах. Отчего-то ему хочется верить, несмотря на все грехи и закрытую дверь в комнату, за которой куда более загадочный, полный сюрпризов мир другого человека, а не лощённая подделка, которая отвечает лишь его представлениям и желаниям. Зачем ему это, если себя он знает и так? – Ты придумал, как её назвать? – Хэви с замиранием сердца ждёт ответ, в надежде на совпадение, которое будет означать, что он не так далёк от истины в своих снах наяву, или боясь больше всего на свете запутаться в снах и яви. – Нет, – пожимает плечами Ди и решает, что ему пора, вот теперь уже действительно пора сматываться. – Что за бред, заранее имена придумывать. Еще и с тобой. Ты небось придумал уже за всех... ну конечно, – Ди закатил глаза на робкий кивок брата. Хэви не сдавался, хотя Ди и попытался разбить его надежду на крошечные осколки: – Может быть, Алиса? – А чего не Лариса-то сразу, – фыркнул Ди, похоронив заживо его предложение нежеланием хотя бы на секундочку притормозить и задуматься. – Ну вот ты опять не слушаешь, – Хэви заставляет себя сидеть на месте и не подрываться снова и снова, видя как брат выходит из комнаты, за ним следом. – А другому Ди кличка понравилась. Ди оглянулся, задержав полный опасений взгляд на Хэви, что глядел в ответ исподлобья, с вызовом. Наверное, он проговорился нарочно, и если Ди не безнадёжен, и ему действительно не всё равно, он не оставит это так. – Сначала крыса-невидимка, потом брат, – вздохнул Ди, крепко сжав в ладони ручку двери. Что ж, одно то, что ему удалось одними лишь словами задержать его, уже дорогого стоило. Интересно, в случае Ди вариант бросить все свои важные дела и остаться с ним вообще имеет право на жизнь? Видимо, нет. – Знаешь, тебя с такими историями только к дядюшке Чесу могу направить, если ты понимаешь о чём я, – Ди покрутил у виска пальцем и, видимо, вспомнив одну из важнейших мудростей жизни «Не показывай на себе» тут же прекратил дразниться. – Дядя Чес не псих. И я тоже, – обвинительная резкая интонация тут же скатилась в задумчивый и неуверенный бубнёж. Хэви решил, что нет смысла доказывать что-то, он и сам понимал, как всё это выглядит со стороны. – Я предупредил тебя насчет школы? – Снова Ди вернулся к своим дурацким вопросам… – Возьмись уже за ум, наконец. Хэви помрачнел, ему уже почти что жаль, что Ди всё никак не уходил. Компьютер завис, как назло, и пришлось шарить взглядом по комнате, чтобы найти, куда спрятаться от братских нравоучений. Хэви увидел, что на подушке лежит ровная стопочка с тетрадками, которой совершенно точно тут не было с утра – где Ди её нарыл, интересно? – Интересно, – словно прочитав его мысли, произнес он, и Хэви вздрогнул от такого странного начала, – Твой другой брат тоже тебе с домашкой будет помогать, если ты перестанешь ходить на уроки? Думаю, что нет. – Ди, – Хэви явно задели эти слова, – какая-то странная грусть и безнадега окутали с головы до ног. И дело даже не в том, что предложение помочь с уроками как всегда было завернуто в чёрствую обёртку занудства и подано как-то... неправильно, словно попыткой внушить ему чувство вины. Ему было жаль, что Ди не способен дойти до конца в том, что он начал, неаккуратно заронив зерно сомнения в его душу. – Ты знаешь, что я уже две ночи не ночую у себя? «Как ты мог не заметить… Что с тобой вообще не так?» – бессильно ворочается на языке, и Хэви старается проглотить эту очередную обиду, как горькую пилюлю, но не выходит. От встречи с дядей Чесом лучше не стало – всё, что получил Хэви, это парочку пространных наставлений (сам виноват – надо было выкладывать всё как есть, на чистоту, а не оборачивать всё в шутку и рассуждения из разряда «а что если, ну, гипотетически...») и очень странный и не менее бесполезный медиатор с дыркой посередине. Если бы он не отдавал изумрудом на солнце и почему-то в кромешной темноте, Хэви решил бы, что это очередная безделушка, коих отыщется миллион в лавке полоумного крёстного. Чес долго искал именно эту, конкретную безделушку, словно действовал наверняка. – Это ещё что за кулон с подвеской? – Хэви, стараясь произвести впечатление на дядюшку, попробовал подарочек на зуб, и чуть было не проронил скупую мужскую слезу от боли – жёсткий, зараза, как столетний леденец! – Всё-то вы, молодёжь, знаете, – в голосе дяди Чеса сквозила ирония, которую Хэви почти что научился распознавать! – Кроме самого главного. А ведь и правда-а, – задумчиво протянул он. И вместо того, чтобы доверить сувенир протёртым, ненадежным, как настенные часы на батарейке, карманам джинс племянника, Чес с минуту хлопотал над бечёвкой, которую ловко продел в колечко, завязал узлом, и с довольной ухмылкой в духе «Ай да Чес, ай да сукин сын!» напялил нехитрую поделку на шею Хэви. Тот был бы рад любому подарку, особенно такому... бесполезному, как медиатор с дыркой! Чем бесполезнее в этом деле, тем лучше и интереснее! – Жаль, Ди не разрешает на гитаре лабать, – Хэви представил, как держит в руках старую батину гитару с медиатором, что болтался на нитке почти до пупка, и, кажется, что тот поймал не только сам его настрой, но и каждый лучик света, что заглянул в здешние окна, и заискрил мутными изумрудными всполохами. Потрясающе! Он ведь всего лишь подумал о том, что может сыграть, а уже произошла какая-то… сверхъестественная дичь. Хэви отдал бы многое, чтобы попробовать провести этим мятным бубликом по настоящим гитарным струнам. Кажется, Хэви знает, кто точно разрешит ему сыграть на гитаре!