***
¹ Мо́лли Кэ́тлин Ри́нгуолд — американская актриса, певица и писательница. Играла одну из ролей в культовом фильме «Клуб "Завтрак"». С Бев их объединяет рыжий цвет волос.***
— Чувак, прежде чем мы начнём, я должен рассказать тебе немного о драме в шоу-бизнесе, — говорит Ричи, теребя свою куртку. — О, драма шоу-бизнеса, — отзывается Эдди. Он снова надел штаны для йоги — час от часу не легче. Ричи задаётся вопросом: если бы он был достаточно храбрым, чтобы посмотреть, смог бы он увидеть очертания его члена? — Продолжай. — Итак, мой конченый режиссёр, — рассказывает Ричи, — принял мои предложения, а затем толкнул прессе историю о том, что он провёл собственное исследование. — Ты, блять, издеваешься надо мной, — говорит Эдди. — В том-то и дело, что нет! — возражает Ричи, когда Эдди снимает его куртку. — Я узнал об этом от Греты, которая, между прочим, довольно терпима ко мне. Осмелюсь сказать... испытывает симпатию. — Он прислоняется к дивану, пока Эдди вешает куртку. Это заставляет Эдди усмехнуться. — Ах вот как? — Ага, — произносит Ричи. — Я рад за тебя, — говорит Эдди. — А твой режиссёр — кусок дерьма. Я понял это, когда ты сказал, что он ездит на «мерседесе». — Скажи? — отвечает Ричи. — Сначала он приглашает меня к себе, чтобы обсудить идеи, потом ни с того ни с сего целует меня, а потом... — он осознаёт, что говорит, но уже слишком поздно. — Твой режиссёр — это тот парень, который тебя поцеловал? — спрашивает Эдди с нечеловеческой яростью. — После того как он пригласил тебя по работе? — Э-э, да, — отзывается Ричи. — Но послушай, я не хочу, чтобы это стало большим делом, хорошо? — Это же... — Эдди начинает говорить, потом издаёт сердитый звук и размахивает руками в яростных рубящих движениях. Ричи никогда не понимал выражения «злой как чёрт», но вот перед ним наглядный пример. — Это так непрофессионально, неэтично и морально незрело! Господи, твою мать, если я когда-нибудь доберусь до этого парня, то... — Эдди, Эдди, Эдс, — зовёт Ричи, протягивая руки, чтобы успокоить его. — Остановись. Я правда в порядке, хорошо? Если уж на то пошло, я рад, что вы с Бев и Стэном наконец-то узнали, потому что я уже начал медленно переваривать себя заживо. Эдди сердито смотрит на него. Он милый, когда злится. — Серьёзно, я не хочу, чтобы ты убивал моего режиссёра, — добавляет Ричи. — Он такой же хрен, только в левой руке. Эдди стонет. — Это был каламбур? — Да, немного, — признаётся Ричи. — Но правда. Всё нормально. Я в порядке. И я правда имею это в виду, а не так, как во все прошлые разы, когда я говорил, что со мной всё в порядке. Уголки губ Эдди приподнимаются. — Ладно, хорошо. Если ты говоришь, что не хочешь, чтобы я свернул ему шею, я этого не сделаю. Но знай, что я мог бы. — Принято к сведению, — говорит Ричи. — Какие у нас планы на сегодня? Эдди делает глубокий вдох. — Подожди, дай мне успокоиться. Ричи ухмыляется. — Жду. Эдди упирает руки в бока и несколько раз глубоко вздыхает. — Ладно, я в порядке. Ты в порядке? — Ричи энергично кивает, и Эдди слегка встряхивается. — Я хотел попробовать кое-что посильнее в этот раз. Ты хочешь строгого или нежного Дома сегодня? Ричи задумывается. Он на самом деле чувствует себя хорошо в этой истории с Коннором. Теперь, когда самые близкие люди стопроцентно на его стороне, он чувствует себя намного спокойнее, но он всё равно испытывает настоящую боль из-за всей этой ситуации, и он просто хочет расслабиться с Эдди. — Нежного, — решает он. — Хорошо, — говорит Эдди. — Разденешься для меня? Ричи раздевается, оставляя свою одежду на подлокотнике дивана. — Хорошо. Пойдём, посмотришь на мою спальню. — О-о-о, — тянет Ричи, подыгрывая Эдди, чтобы тот не заметил, как у него на самом деле ёкнуло сердце. — Обычно я так не говорю, — поясняет Эдди, открывая ему дверь, — но я подумал, что тебе это покажется забавным. — О да, — отвечает Ричи. А ещё очень горячим. Эдди качает головой и хихикает. — Просто у меня в спальне есть ещё кое-какое оборудование. Ричи проскальзывает внутрь и не может удержаться от смеха. Спальня Эдди выдержана прямо-таки в чёрно-красной цветовой гамме. — Чувак, эта комната выглядит так, будто Спарта дожила до наших дней и у неё есть генеральный директор. — Это создаёт настроение, — говорит Эдди. — Я хотел, чтобы всё было просто. — А почему всё красное? — интересуется Ричи. — Мне нравится красный. Ричи осматривается, и его взгляд останавливается на причине, по которой они оказались здесь: она находится прямо в центре потолка. — А, — произносит он. — Секс-крюк. — Это не секс-крюк, — говорит Эдди, — потому что они запрещены законом в штате Нью-Йорк. — Ну, я обещаю не говорить штату Нью-Йорк, но это секс-крюк, — шепчет Ричи. Эдди закатывает глаза. — Ты очень смешной. — Я знаю, — радостно отвечает Ричи. — На колени, — говорит Эдди. Ричи счастливо опускается на пол и выжидающе смотрит на Эдди. — Ладно, — начинает Эдди, — я знаю, что тебе не нравятся кляпы, но как ты относишься к верёвке во рту? — Я сказал что-то не то? — дразнится Ричи. Эдди фыркает, ероша его волосы. — Это не для того, чтобы заткнуть тебе рот, честно. Ты, кажется, не возражал, что я касаюсь твоих губ, и я думаю, что это может подарить тебе интересное ощущение. Ричи пожимает плечами. — Я не знаю? — Это искренняя реакция. Эдди кивает. Он выдвигает ящик комода, в котором аккуратно разложены верёвки, наручники и по меньшей мере один хлыст для верховой езды. — О, — отзывается Ричи. — Я и не подозревал, что у тебя на самом деле есть... как бы... атрибутика Дома. Я уже начал думать, что это миф. Эдди улыбается. — Ты про хлыст? Нет, это не миф. И я не думаю, что он тебе понравится. — А ты, э-э, — говорит Ричи, — предпочитаешь такого рода Домминг? — Не совсем, — отвечает Эдди. — Он мне нравится, но мне так же нравится быть нежным с тобой, если не больше. Ричи думает, что, наверное, покраснел от того, как Эдди разворачивал красную верёвку и осторожно обматывал ею его лицо, опуская её вниз, чтобы он обхватил её ртом. Верёвка не особо толстая, так что она не столько затыкает рот, сколько искушает обхватить её языком. — Э'а какой-та ш'ранный 'е'енец, — бормочет он вокруг верёвки. Эдди смеётся. — Как ты себя чувствуешь? Ричи правда хочется обхватить её языком, он почти очарован этим ощущением. — Холо'о, — отвечает он. — Ладно, — говорит Эдди, убирая верёвку. — Стоп-слова? — «Красный» — стоп, «жёлтый» — замедлиться, «зелёный» — вперёд, — чеканит Ричи, странно взволнованный из-за того, что произойдёт дальше. — Я не буду туго затягивать её, так что ты сможешь говорить или выплёвывать её, если понадобится, — говорит Эдди. — Но если тебе будет слишком трудно произнести стоп-слово, ты также можешь сказать «ой», покачать головой или назвать моё имя, и я остановлюсь и выну верёвку у тебя изо рта, хорошо? Ричи кивает. — И раз уж мы начали, никаких правил насчёт разговоров, — добавляет Эдди. — Я хочу быть уверен, что ты чувствуешь себя комфортно, так что, если ты хочешь поболтать с этой верёвкой во рту, не стесняйся. Ричи ухмыляется, но ничего не говорит, потому что Эдди стоит на коленях у него за спиной и тепло прижимается к нему, и у Ричи уже перехватывает дыхание. Эдди проводит ладонями по рукам Ричи, мягко обхватывая его запястья, чтобы оттянуть руки назад, скрестив предплечья за спиной. Он двигается в определённом ритме: резкими, твёрдыми движениями обвязывая руки Ричи, пока их не венчают аккуратные узлы. — На подходе, — тихо говорит Эдди, подтягивая верёвку к лопатке. Ричи вздрагивает. — Тук-тук, — говорит он, оглядываясь через плечо и видя, что Эдди мягко улыбается, не сводя глаз с верёвки, которую он набрасывает через голову Ричи. — Кто там? — спрашивает Эдди. Он выглядит спокойным. Ричи чувствует себя спокойно. — Невоспитанная корова, — говорит Ричи. Улыбка Эдди становится шире. — «Невоспитанная корова…» — Он идеально повторяет это вместе с Ричи, как маленький танец, просовывая верёвку в рот Ричи, когда он говорит: «Кто», а Ричи — «Му-у». Ричи не уверен, то ли верёвка, то ли этот маленький танец заставляет его расслабиться, как будто всё напряжение ушло из его мышц. Эдди завязывает узел и удерживает его, проводя пальцами по его волосам и притягивая к себе. — Это было здорово, — комментирует он. — Я впечатлён, что у тебя была такая хорошая техника, чтобы успокоить себя, честно. Он откидывает голову Ричи себе на плечо, вцепившись в его волосы, и Ричи закрывает глаза, наслаждаясь этим ощущением. — Хкахига, — отвечает он при том, что совсем не хочет разговаривать. Он просто хочет показать Эдди свою признательность, заверяя его, что он может говорить. Эдди тихо смеётся и опускает его на пол. — Ты можешь назвать мне цвет? — Ге'ёный, — ухитряется выдавить Ричи, хихикая над тем, как слово расплывается вокруг верёвки. Эдди ухмыляется, опускает верёвку к ногам Ричи и ловко начинает плести вокруг них ещё один узел, потом — вокруг лодыжек и вверх, шаг за шагом, останавливаясь, только когда доходит до середины. Он обхватывает руками колени Ричи и слегка подтягивает его к себе, не сводя глаз с крюка. Ричи дрожит всем телом от этих простых движений, передвигающих его на полу. Эдди, кажется, замечает это, потому что он гордо улыбается Ричи, наклоняется и обматывает верёвку вокруг его талии, набрасывая несколько петель, чтобы верёвка поддерживала его вес равномерно, когда Эдди перекидывает её через крюк и тянет, напрягая мышцы. У него чудесные руки. В результате бёдра и ноги Ричи приподнимаются, а верхняя часть тела остаётся неподвижной, позволяя голове лежать на полу. Позиция странным образом уязвимая, и Ричи стонет, рассеянно втягивая верёвку ещё глубже в рот. — Да? — спрашивает Эдди. — Хорошо себя чувствуешь? — 'а, — отвечает Ричи. — Цвет? — снова спрашивает Эдди. — Ге'ёны, — с трудом выговаривает Ричи. Эдди улыбается и садится рядом с ним на корточки, обеими руками убирая волосы с лица Ричи. — Хороший мальчик, — говорит он. — Я так и думал, что тебе это понравится. Грудь Ричи сдавливает, но в хорошем смысле, приятное чувство скручивается в его животе. — Я сейчас возьму твои очки, хорошо? — спрашивает Эдди. — 'а, — бормочет Ричи. Эдди снимает очки — и мир расплывается. Ричи почти чувствует, как он сам расплывается вместе с ним. Эдди, как обычно, говорит ему, куда он кладёт очки, но Ричи, честно говоря, всё равно. — Мы собираемся устроить небольшую сенсорную игру, — объясняет Эдди. — Цвет? Ричи бормочет ещё один невнятный и приглушённый «ге'ёны» через верёвку. Он больше не видит Эдди, но он доволен тем, как его гладят по волосам и говорят ему невнятную похвалу. Что-то мягкое и пушистое бежит вниз по груди Ричи, по его соскам и вверх по горлу. Он задыхается, выгибаясь при этом. Другая рука Эдди тянется по этому следу с чем-то холодным, что заставляет Ричи визжать и стонать, но Эдди тихо смеётся — и на ледяной след снова ступает что-то пушистое, теперь намного интенсивнее. Ричи вздрагивает, глаза закатываются, а язык обвивает верёвку, когда мягкое прикосновение скользит за ухо. Мягкое чередуется с холодным, иногда разбавляясь грубыми руками Эдди: ладони прижаты к его коже, по всему телу, пока Ричи не теряет им счёт и не перестаёт следить за узорами. Его мозг как проигранная пластинка — просто туманная лужа ощущений и дрожи, прерываемая только тем, что Эдди время от времени спрашивает его о цвете. Его тело расслабляется, обмякает; ни грамма напряжения. Единственная часть его тела, имеющая хоть какое-то желание двигаться — это язык, который всё время возится с верёвкой, посасывая её и разминая в ленивой маленькой игре. Он даже не замечает, когда Эдди опускает его ноги, только смутно осознаёт, что Эдди усаживает его, и упирается руками в пол, чтобы инстинктивно удержаться, когда его голова наклоняется вперёд. — Ричи, — зовёт Эдди где-то вдалеке, вытаскивая верёвку из его рта. Ричи почти хочет потянуться за ней, но в глубине подсознания понимает, что действия Эдди говорят ему не делать этого, так что он втягивает в рот нижнюю губу. — Солнышко, пора возвращаться. Голова у Ричи кружится, мысли мутные. — М-м-м? — тянет он. Эдди надевает очки на лицо Ричи и проводит руками по его волосам, пытаясь заставить посмотреть ему в глаза. — Пора возвращаться в реальный мир, — повторяет Эдди. — Легко и приятно. Ричи сглатывает, пытаясь собрать воедино хоть одну связную мысль. — Вот так, аккуратно и медленно, — говорит Эдди. — Просто смотри на меня, солнышко, ты можешь это сделать? Ричи слушается, глядя в глаза Эдди. Тот обхватывает его лицо руками и проводит большими пальцами по щекам. — Ты был очень хорошим сегодня, — говорит Эдди. — Теперь просто дыши, постарайся сосредоточиться на том, что тебя окружает. «Ах да, комната генерального директора Спарты», — думает Ричи, хотя почему-то не произносит этого вслух. — Ну вот, ты здесь, — замечает Эдди. — Давай, попробуй подразнить мои дизайнерские решения. — У тебя блестящий комод, — бормочет Ричи. Эдди ухмыляется. — А вот и он, — подстёгивает Эдди нежно и терпеливо. Он продолжает мягко усаживать Ричи прямо, когда тот отклоняется в сторону, поддерживая его голову, раз уж шея Ричи отказывается это делать. — Как ты себя чувствуешь? — Покалывает, — ухитряется выдавить Ричи. Эдди протягивает ему стакан воды. — Пей. Ричи осушает стакан и чувствует, как его сознание немного проясняется. Хотя он всё ещё ощущает покалывание. — Эм, — с трудом выговаривает он. — Клянусь, у меня нет никаких наркотиков, офицер. Эдди смеётся. — На самом деле ты немного под кайфом, — говорит он, затаскивая его на кровать. — Иногда, когда ты попадаешь в нужное состояние сознания, выброс эндорфина может быть немного похож на наркотик. — Меня бросили дельфины? — бормочет Ричи. — Хорошая попытка, — отвечает Эдди, протягивая ему шоколад. — Да, через секунду я снова буду смешным, — говорит Ричи. — Опять? — дразнит Эдди. Ричи смеётся, слегка прижимаясь к нему. — Фух, — выдыхает он. — Это типа доморощенный кислотный трип, да? — Что-то вроде того, — отвечает Эдди. — Чем ты?.. — спрашивает Ричи, неопределённо жестикулируя. Он до сих пор не выяснил, чем Эдди прикасался к нему, и не знает, как сформулировать вопрос достаточно понятно. К счастью, Эдди всё понимает: он улыбается и тянется за чашкой и маленькой щёточкой. — Лёд и кисточка для макияжа, — говорит он. — Ото льда твоя кожа становится более чувствительной, щётка же мягкая и привлекает твоё внимание. — Сломал меня кисточкой для макияжа, — отзывается Ричи. — Окей. — Он трёт глаза. — Я могу управлять тяжёлой техникой в таком состоянии? — Ты сегодня приехал на машине? — спрашивает Эдди. — Мгм-м, — отзывается Ричи. Он до сих пор чувствует себя немного взвинченным. — Тогда, может быть, сначала вздремни в комнате для гостей, — предлагает Эдди, кладя руку на спину Ричи. — М-м-м, — тянет Ричи. Он улыбается Эдди. — Можно мне ещё остаться на ужин? — Если ты хочешь отведать немного остатков китайской еды, то конечно, — отвечает Эдди. Он шутит, но Ричи примет это за согласие. Может быть, это всё из-за затянувшегося чувства опьянения, но внезапно Ричи ощущает прилив смелости. — Ну, или я мог бы приготовить ужин для тебя, в этот раз, — говорит он. — Я делаю отменный латкес²: Стэн очень переборчив. Эдди моргает, глядя на него. — Э-э, — произносит он. — Тебе правда не стоит так утруждаться. — Да не, я хочу, — говорит Ричи. Эдди секунду колеблется, а потом кивает. — Ну, хорошо. Если тебе так хочется... да, конечно. Я мог бы сбегать в продуктовый магазин где-то через час. Если ты пообещаешь позвонить мне, если что-то случится. — Да, — отвечает Ричи. — Я так и сделаю. — Ладно, — говорит Эдди. — Круто. Ричи улыбается ему. Его голова, кажется, весит тысячу тонн. — Окей, да, пора вздремнуть. — Он сидит и наблюдает, как его ноги не двигаются. — Я иду в комнату для гостей. Это происходит. Я доберусь туда. Я двигаю ногами? Скажи мне, когда я буду двигать ногами. Эдди фыркает и толкает его назад, на кровать, поднимая за подмышки до изголовья, чтобы уложить его голову на подушки. — Просто спи здесь, дурачок. Я разбужу тебя, когда вернусь из магазина. Ричи отдаёт ему честь и крепко засыпает.***
² Латкес — классическое ханукальное блюдо из картофеля, очень похоже на драники. Традиционно жарится в большом количестве масла. К латкес ставят яблочный мусс или сметану. Еврейский вариант названия — «левива» или «левивот».***
— Так когда мы встретимся с Беном? — спрашивает Стэн у Бев. Бев вздыхает. Ричи думает, что, возможно, она считала, что документального фильма, который они смотрят, будет достаточно, чтобы отвлечь Стэна, но фильм о медведях, а не о птицах, так что, честно говоря, это была наивная надежда. — Наверное, надо будет представлять вас друг другу с пятиминутными интервалами? — говорит она. — Как кошек. Сначала с закрытой дверью, чтобы вы понюхали друг друга, а потом, может быть, я дам вам посмотреть друг другу в глаза… Патти поднимает палец. — Это хорошая мысль. — Я просто говорю, — отвечает Стэн, опуская её руку. — И давно ты встречаешься с этим парнем? — Не твоё дело. Стэн прищуривается. — Нападай на Ричи! — протестует Бев. — Он уже два раза ночевал у Эдди! Ричи театрально вздыхает. — Это правда. Я спал в его постели, а он всё равно ничего не предпринял. — Трагично, — заявляет Бев. — Может, мне пригласить его на вечеринку в честь завершения съёмок? — спрашивает Ричи. Стэн бросает на него злобный взгляд, понимая, что его отвлекают, но не в силах сопротивляться. — На свидание? — Да, — отвечает Ричи. — Типа того? — Ты собираешься сказать ему, что это свидание? — спрашивает Бев. Ричи наблюдает за ними, обдумывая услышанное, пока достаёт телефон. — Нет, — говорит он и быстро пишет: «Привет, если ты думаешь, что сможешь избежать драки с моим конченым режиссёром, не хочешь пойти со мной на вечеринку в честь завершения съёмок?» — Зачем ему драться с режиссёром? — невинно интересуется Патти, заглядывая через его плечо. Ричи никогда не сможет сказать, насколько её невинность искренна. — Потому что это плохой фильм, — спокойно отвечает Ричи. Стэн стонет, пощипывая себя за переносицу. Он слишком хорошо знает Ричи. — Ричард, твой режиссёр поцеловал тебя? — Может быть, — бормочет Ричи. — Короче… — Ричи! — выпаливает Бев, толкая его в плечо. — Ты просто работал с парнем, который всё это время обращался с тобой как с дерьмом, и даже не пришёл к нам, чтобы мы все вместе его обосрали? — Возможно, — отвечает Ричи. — Но это не важно. — Это очень важно, — говорит Стэн. — О-хохохо боже мой, — смеётся Патти, что-то листая в своём телефоне. — Он снял тот фильм, который мы смотрели, когда мне пришлось пойти на выпускной вечер моей ужасной соседки и мы накурились? Помнишь? — Подожди, правда? — спрашивает Ричи, придвигаясь ближе. — Да! «Американский символ»! Там, где, сука, человек-орёл! — Что? — говорит Стэн. Из горла Патти вырывается сдавленный визгливый звук; она сидит на коленях у Стэна и показывает ему фотографии. — Он, — хорошо, осознай это, — он снайпер, герой войны, которого скрестили с орлом, — говорит Патти, — и так он получает «орлиный глаз», понял? Стэн издаёт долгий страдальческий стон. — О боже, мы так сильно накурились, — говорит Ричи. — Как ты вообще запомнила это? — Потому что он... — Она старается не рассмеяться. — О боже, так вот, там есть сцена — мы в жопу накуренные, — и его орлиная натура проявляется или что-то в этом роде, и он типа жрёт рыбу. Но рыба типа как эти... О боже. — Рыбы размером с пенис, — говорит Ричи. — Ну, это не просто потому, что я так сказал, а потому, что оно просто кричало в лицо. — Просто большой, крепкий солдатский чувак буквально пять минут, — хрипит она, — тупо заглатывает ведро, полное рыбы. Стэн утыкается лицом ей в спину, излучая секундное смущение, отчего Ричи беспомощно хихикает. — И этот человек боялся, что ты разрушишь его репутацию? — спрашивает Бев. — Ну, как бы… — Не-е-ет, боже мой, этот фильм был ужасен, — говорит Патти. — Я только что вспомнила, что там есть длинная сцена, где он зачем-то выращивает перья на ногах? Стэн издаёт страдальческий звук. Ричи хрипло смеётся. — О боже, да, мы были под кайфом, а тут ещё этот сраный случайный кадр его ноги. — Мы были очень накурены, — повторяет Патти. — Скажи мне, что ещё он снял? — интересуется Бев, забирая у Патти телефон. — Охренеть, они все такие плохие. Ричи, я думаю, что на карту была поставлена твоя репутация. — Неудивительно, что он украл мои идеи, — говорит Ричи. — Он и твои предложения оценил? — выпаливает Стэн, снова поднимая голову. — Ну всё, мы пиратим все его фильмы и словесно уничтожаем их. — Да, — поддерживает Патти, и они оба бегут за ноутбуком Стэна. — Вот почему ты должен рассказывать нам об ублюдках-режиссёрах, которые заставили тебя почувствовать себя дерьмово, Балабол, — говорит Бев, прижимаясь плечом к плечу Ричи. — Хорошо, хорошо, я понял, Рингуолд, — вздыхает Ричи. — Не знаю, наверное, я просто не хотел чувствовать себя жалким. Ну типа людям всё время отказывают. — Ага, а потом они несут всякую чушь, — отвечает Бев. У Ричи завибрировал телефон, он поскорее достал его, пока не стал слишком эмоциональным. «Ничего не обещаю, но сделаю всё, что в моих силах. Кроме того, этот человек снял фильм о разумном пожарном гидранте?» Ричи хихикает. «серьёзно, он сам себе наказание.» «ЭТО РОМАНТИКА????» — Стэн, — зовёт Ричи. — Мы должны начать с «Пожарного гидранта 1»!***
Эдди всё ещё одевается, — аккуратно закатывая рукава рубашки до локтя, — когда в дверях появляется Ричи. Есть ли у него право быть таким горячим? — Хороший галстук, — говорит Ричи и вручает свой подарок. Эдди немного ослабляет кожаный галстук на шее, затем берёт подарок и недоумённо хмурится. — Где ты это нашёл? Это — гигантская конфета «Риза». — О, я ходил с Патти в супермаркет и увидел её, — рассказывает Ричи, — мне пришлось взять её для тебя. Он не знает, где находится гигантская конфета «Риза» на шкале «подарки, обозначающие, что вы на свидании», но считает, что конфеты не могут быть сильно ниже цветов. — Спасибо, — благодарит Эдди, убирая её в холодильник. — Не благодари меня, пока не увидишь мою машину, — говорит Ричи. Эдди хмуро смотрит на него, но идёт за ним к машине. Выражение его лица, когда он смотрит на «Хонду» Ричи 2005 года с несчастным пятном на заднем сиденье, на которое Бев уронила стакан кофе, бесценно. Эдди выглядит совершенно потрясённым. Ричи ухмыляется и открывает ему дверь. Эдди осторожно садится в машину и морщится, когда Ричи заводит мотор. — У тебя горит контрольная лампочка³, — сообщает ему Эдди. — О, да, это, — говорит Ричи и стучит по приборной панели, пока та не гаснет. Лицо Эдди в этот момент просто золотое. — Если ты ещё хоть раз назовёшь передо мной этот кусок дерьма машиной, — шепчет он, — я убью тебя. Ричи хихикает, очень гордясь собой. — Оки-доки. Он почти уверен, что всю дорогу до бара, где проходит вечеринка, Эдди слишком занят тем, что слушает грохот двигателя Ричи, чтобы говорить, но даже так Ричи наслаждается его компанией. Он хочет спросить Эдди, на свидании ли они, но не знает, как это сделать. В конце концов им приходится припарковаться на полквартала ниже, что даёт Ричи время подышать свежим воздухом и прогуляться с Эдди. — Слушай, спасибо, что пришёл, — говорит он. — Конечно, — отвечает Эдди. — Ты хочешь, чтобы я сказал, что я Дом, или чтобы я выглядел немного авторитетно? Ричи хмурится. — Эдс, я попросил тебя прийти не для того, чтобы мне поверили, — говорит он. Эдди вопросительно поднимает бровь. — Я просто хотел, чтобы ты был здесь, — добавляет Ричи. — О, — произносит Эдди. — Хорошо. Это я тоже могу. Ноги у Ричи подкашиваются, когда он пытается подобрать правильные слова, чтобы сказать, что он на самом деле имел в виду, пригласив Эдди сюда. — Эм... — начинает он. — Никогда бы не подумала, что скажу это, но я действительно рада, что ты здесь, — кричит Грета. Она курит у входной двери, прислонившись к стене. — Здесь чертовски душно, и Коннор привёл с собой девушку явно из эскорта. Ричи никогда ещё так сильно не хотелось кого-то задушить. — И почему же в гриль-баре душно? — Они постарались, — говорит Грета, оглядывая Эдди с ног до головы. — А я-то думала, что ты закрытый шкафчик. — Я... — бормочет Ричи, потому что он ни за что не признается в своих чувствах через Грету, но в то же время… — Вообще-то, — отзывается Эдди, — я просто помог Ричи с исследованиями. — Так это из-за тебя наши съёмки заняли вдвое больше времени, чем нужно, — отвечает Грета. — Мои поздравления. — Ты, должно быть, партнёр Ричи по фильму, — говорит Эдди. — К сожалению, — произносит Грета. Эдди фыркает, дожидаясь, пока она затушит сигарету, а потом они следуют за ней внутрь. Здесь действительно душно, в каком-то непонятном, беспорядочном смысле: повсюду висит вычурное меню, а большие каменные стены оформляет странное освещение. Ричи вздыхает и машет рукой костюмерам, которые столпились в углу. Однако Грета, похоже, отделилась от них, и Ричи пытается воспользоваться моментом, чтобы притянуть Эдди поближе. — Эдди, знаешь, я думал, что сегодня вроде как... — начинает он. Эдди наклоняет голову, внимательно слушая его в течение блаженной секунды, прежде чем Грета возвращается. — Придурок на десять часов, — бормочет она. Эдди резко поворачивает голову, и Ричи пытается бросить на Грету самый яростный взгляд. А теперь надо думать ещё и о Конноре с высокой блондинкой на плече. Грета окидывает её декольте оценивающим взглядом. Ричи должен признать, что даже его глаза притягиваются туда, несмотря на то что он загнан в угол своим партнёром по фильму, который приносит одни разочарования, режиссёром, который поцеловал его, и парнем, с которым он пытается быть на свидании. Коннору требуется много времени, чтобы собраться с мыслями, глядя на них с Эдди и неловко прочищая горло. — А, — говорит он. — Значит, ты… «Мой кавалер, если кто-нибудь из вас отвалит достаточно надолго, чтобы я мог ему об этом сказать», — думает Ричи. — Эдди Каспбрак, — сердечно представляется Эдди, протягивая руку. — Профессиональный Дом. — Понятно, — произносит Коннор, стреляя глазами в Ричи, как бы говоря: «Серьёзно, Тозиер, вот как ты пытаешься доказать свою точку зрения?» Ричи хочется вскарабкаться на стол и закричать, что это всё вообще не из-за Коннора. — Коннор Бауэрс. Режиссёр. — О, я знаю, — отвечает Эдди. — Эй, эм, — встревает Ричи, носясь вокруг Эдди, чтобы привлечь его внимание. — А мы можем, ну… — Вы голодны? — интересуется Коннор. — Почему бы нам не присесть за столик, я бы с удовольствием познакомился с нашим «источником». — Забавно, я думал, ты уже знаешь свой источник, — поддевает Эдди. Ричи пытается незаметно покачать головой в сторону Эдди, но единственный, кто замечает это — Грета, которая, кажется, считает всю ситуацию забавной. Ричи показывает ей за спиной средний палец, когда его каким-то образом подводят к столу. — Знаешь, — говорит Ричи, — я не думаю, что нам нужно… — Ну, киноиндустрия — это просто истории, которые мы рассказываем, даже для прессы, — объясняет Коннор. — Я уверен, Ричи знает, что я ценю его вклад. — Конечно, знаю, — бормочет Ричи. — Так вот, давай… — Да, забавным способом ты выражаешь свою признательность, — в ответ кусает Эдди. К счастью, в этот момент появляется официант, и Ричи получает возможность громко выпалить: — Итак, какое у вас фирменное блюдо? — Что ж, наше фирменное блюдо — хрустящие жареные креветки темпура, — начинает официант. — У меня аллергия на моллюсков, — рычит Эдди, не прерывая своё соревнование сердитых взглядов с Коннором. — Гамбургеры! — выпаливает Ричи. — У вас же есть бургеры в гриль-баре, да? — Да, наш фирменный гамбургер — это средиземноморский бургер: фета, лук, ломтики огурца… — Нам два, — говорит Эдди, к счастью, прервав своё соревнование с Коннором, чтобы сделать заказ. Ричи кивает, чувствуя облегчение от того, что Эдди хотя бы на секунду сошёл с тропы войны, пока остальные тоже делали заказ. Но момент длится недолго, потому что, когда официант уходит, Коннор смотрит на Эдди с вызывающей ухмылкой и спрашивает: — Так что, у тебя есть Дом-бизнес? Эдди ощетинивается. — Ну, я работаю Домом несколько дней в неделю по вечерам, а в остальное время я механик. — А, — произносит Коннор, — видимо, твоя дневная работа не очень хорошо оплачивается. Ричи со смутным удивлением и ужасом наблюдает, как Эдди прищуривается. — Мне прекрасно платят. Я работаю с роскошными автомобилями. А Домом я работаю главным образом потому, что мне это нравится, а не из-за денег. Коннор холодно смотрит на него. — Думаю, ты получаешь массу удовольствия от этой работы. — Что ж, я рад, что ты уделяешь внимание исследованиям, которые тебе принесли на золотом блюдечке, — саркастически отвечает Эдди. Ричи откашливается и смотрит на девушку из эскорта. — Извини, повтори, как тебя зовут? Она, кажется, удивилась и немного обрадовалась, что её заметили. — Джен. — Джен, — повторяет Ричи. — Расскажи нам о себе, Джен. Откуда ты? Какой у тебя любимый цвет? Ты знаешь, что Телепузики под два метра ростом? Все пялятся на него, но с другой стороны, это явно самое весёлое, с чем Джен сталкивалась на работе. — Я не знала, — отвечает она. — И... э-э... я из Чикаго, и мой любимый цвет — фиолетовый. — Ага. — Ричи серьёзно кивает. — Тинки-Винки. Тишина оглушает. Никто, кажется, не знает, что сказать после такого ответа — что и было технически целью. — Ты следишь за «Патриотами»? — интересуется Грета. — Вообще-то, да, — говорит Джен. Ричи думает, что это как-то связано со спортом, хотя бы из-за её явного шока от того, что её спросили о спорте на работе в эскорте. Он расслабляется и смотрит, как у них завязывается разговор, как он полагает, о футболе. Ричи дёргает Эдди за рукав. — Мы можем поговорить после ужина? — шепчет он. — Конечно, — бормочет Эдди. — Круто, — говорит Ричи, стараясь держать себя в руках. Ему не терпится рассказать обо всём этом Бев. Они умудряются поддерживать вежливую беседу до тех пор, пока им не приносят еду, и в этот момент Эдди говорит: — Итак, какую именно историю ты рассказываешь прессе? Ричи неловко откусывает большой кусок гамбургера и думает, что бы ещё сказать, чтобы отвлечь их. — Послушай, — резко говорит Коннор. У Ричи покалывает во рту. На самом деле по-настоящему покалывает. Он машет рукой ближайшему официанту, который в данный момент наполняет бокалы для съёмочной группы. Он быстро выставляет вверх «можно вас, пожалуйста»-палец и выпрямляется, поджав под себя одну ногу, чтобы наклониться поближе к официанту. — Прошу прощения, — зовёт он. Коннор издаёт разочарованный стон и сердито смотрит на него, чтобы отвлечься. — Здесь есть ананас? — Да, мы используем его для размягчения мяса, — отвечает официант. Ричи невольно смеётся. Первое свидание Ричи Тозиера, дамы и господа! Коннор закатывает глаза. — Ты сейчас серьёзно? — Да, — отвечает Ричи. — Кто-нибудь может вызвать мне скорую?***
³ При включении зажигания автомобиля происходит проверка исправности всех контрольных ламп. Через короткий промежуток времени все контрольные лампы должны погаснуть. Если какая-либо из них продолжает гореть, то это требует внимания владельца.