Молитва ангелу: Начало

Гарри потратил почти полночи на все это. Нет, встреча с Регулусом заняла от силы минут пять по времени реального мира. Просто после этого он переместился куда-то в неизвестное место, перед этим сообщив Аду короткий адрес пункта назначения — тишина, и, подумав, на всякий случай добавив — безопасность. Кажется, его перенесло куда-то в Америку. Забавным ему показался тот факт, что безопасным он видел именно это место — все же ночная Америка, даже в самых тихих ее закоулках, хранила слишком много смертей и укрывала человеческую жажду крови. Он просто бродил по незнакомым пустынным улицам, наслаждаясь запахом недавно прошедшего дождя и влажной земли. Гарри понял, что ему понравилось гулять ночью. Когда Гарри вернулся, его встретила опешившая Фарли, с которой они столкнулись буквально нос к носу. Маг, на долю секунды впав в ступор, на автомате сделал шаг назад, отодвигаясь от девушки, и запнулся об уроненную за пару секунд до его появления чернильницу, за которой Джемма и нагнулась. Неловко взмахнув рукой и даже не успев ничего понять, он упал. Пронзительный вопль Фарли, животный ужас и обжигающе-острая боль в области виска — вот и все, что он ощутил перед тем, как умереть.

***

Вокруг было... тихо. Даже слишком. Тихо и прохладно. Странно-знакомый белесый туман закрывал собой абсолютно все вокруг, не позволяя увидеть на некотором расстоянии даже собственные руки. Гарри ощутил себя... холодным. Это было такое... смутно знакомое чувство, оставшееся в памяти каким-то чудом еще из далекого детства. Казалось, что он снова вернулся туда, в это тесное для его разума детское тело с теми крошечными пальчиками-палочками, неспособными даже вывести нормально ни одного действия для сотворения даже самого слабого заклятья... так, стоп. В детстве он не знал о магии. Не знал о собственной способности колдовать. Тогда откуда такие мысли?.. Поттер встряхнул головой, отчего пара опять отросших прядей мазнули по лицу. Мальчик вздрогнул неожиданно даже для самого себя — такими чужими и отчего-то твердыми ощущались собственные волосы. Обратив на это внимание, он прикоснулся к голове, но все было в порядке. Мягкие, разве что чуть спутавшиеся волосы легко прошли сквозь пальцы, не давая ни малейших поводов задуматься об их странностях. Гарри подумал, что было бы неплохо позвать Кроули или Мортема, но что-то внутри него его остановило. Ему... было интересно? Такое сильное любопытство он не ощущал уже давно, наверное, с момента встречи с Винчестерами. Он мог бы сравнить это с информационным голоданием, но вряд ли существовала его разновидность в отношении интереса. Он будто... будто уже долгое время не видел ничего нового и реальность ему до того приелась, что сомнительный туман и непонятное место его дислокации вызывали в нем не желание убраться отсюда поскорее, послав на разведку кого-то, кого не жалко (например, Кроули), а жажду лично все выяснить. И этой жажде он и не думал сопротивляться. В конце концов, что могло случиться? Маг прищурился, пытаясь рассмотреть хоть что-то сквозь туман, но это уже заранее было провальной затеей. Разумеется, он ничерта не увидел. Не видя возле себя никаких дорожек, — да что там дорожек, он даже земли не видел, — Гарри решил пойти вперед. Стоило лишь ему сделать первый же шаг, как туман странно дернулся, сгущаясь и уплотняясь. Видеть стало сложнее, но он сделал еще несколько шагов вперед, пытаясь заглушить начавшее зарождаться подозрение насчет уровня собственного интеллекта. Последним, что он помнил, был тот вечер, когда он с Винчестерами встретился с Гашадокуро. Гарри помнил, как костлявая конечность чудовища полностью закрыла собой Дина, помнил собственную ледяную ярость и... кажется, огонь. Много огня. Красивого, золотого, со странными голубоватыми прожилками, словно бы живущими своей мирно-размеренной жизнью где-то внутри сходящей с ума от голода стихии. Туман с каждым шагом уплотнялся, белел, и вот уже маг не мог разглядеть перед собой даже собственного носа. Дышать стало ощутимо тяжелее, но что-то внутри него подсказывало, что останавливаться не стоит. Гарри, верящий своей интуиции так, как не верил самому себе, послушно шел вперед, молча втягивая морозно-тяжелый воздух сквозь плотно сжатые зубы. Что-то было явно не так. Казалось, что он опять что-то забыл, что-то важное и... дорогое? Это было странным ощущением. Поттер шагал вперед, казалось, уже без подсказок интуиции. Слепо шаря руками в пространстве, дабы не напороться на какое-нибудь препятствие и осторожно прощупывая ногами влажную почву он делал шаг за шагом, тяжело дыша, забыв о недавнем интересе и думая лишь об одном: как отсюда выбраться и где, собственно, это самое "отсюда" находится. Как он сюда попал было вопросом второстепенной важности. Внезапно туман начал растворяться в воздухе также внезапно, как, наверняка, и появился. Вдалеке замаячил странный силуэт. Не человека, как понял по приближении Гарри, но постамента. Туман плотным кольцом обступил это место, и стоило лишь магу приблизиться, как остатки этого странного природного явления отпустили его окончательно. Лишь теперь он заметил, что к постаменту вели три дорожки, с одной из которых он по идее и должен был сюда придти. Ну, он же не ищет легких путей, он прет напролом. Решив, что ему снова не дают никакого права выбора, чародей подошел к постаменту. Это было крайне странное сооружение. Каменное, резное, будто вырванное из тех мифов и легенд о Древней Греции, античное и странно-холодное. Гарри попробовал использовать магию, но вместо ожидаемого согревающего, ибо в этом месте было довольно холодно, его встретило... ничего. То есть, вообще ничего. Будто он никогда и не умел колдовать. Ужас потихоньку начал сковывать тело. А что, если он больше никогда не сможет колдовать? Если его сила, его магия... исчезнет? Что он будет тогда делать? Ответ пришел как-то спонтанно и отчасти даже... естественно. Он пойдет к Винчестерам. Тем совершенно плевать, умеет он колдовать или нет — они будут готовы принять его любым, тем более что его магию они все равно не очень-то и любили. Да, признавали полезной, но никак не горели желанием лицезреть ее постоянно. Издержки профессии, что тут скажешь. Впрочем, сдаваться так просто он не был намерен. Магия была частью него, да и как же его цель — обрести бессмертие? Вот так легко бросить все? Он не был готов к этому. Наконец мальчик обратил внимание на то, для чего, собственно, тут был поставлен этот постамент. На постаменте, в самом верху, на легком возвышении лежала маленькая светлая подушечка, испещренная странными трещинами и тонким слоем инея. Гарри отстраненно подумалось, что лежащий на подушечке мутно-синий камень размером с четверть ногтя мага мог бы быть достаточно холодным для того, чтобы проморозить все вокруг себя даже без помощи воды. Интуиция, ехидно хихикнув, довольно пакостливым голоском шепнула, что ему даже можно взять этот камень в руки, и тогда случится что-то любопытное. Гарри всерьез задумался. Отморозить себе пальцы и остаться инвалидом до конца жизни? Ох, не этого он хотел от жизни, ох, не этого. Однако с другой стороны его здравому рассудку противостоял все тот же интерес и голодание. Впрочем... он в очередной раз прокрутил в своей голове порядком поднадоевшую за последние пару часов мысль: что ему было терять? Действительно, нечего. Да и он всегда мог бы в случае чего обратиться к Кроули — у того в подчинении были и неплохие медики. Это было удивительно, но в Аду были и свои адские больницы, в которых лечили не в пример лучше, чем в человеческих клиниках. Гарри фыркнул себе под нос, представив себе какую-то странную картину, и схватил камень, уже совсем ничего не опасаясь. Впрочем, уже в следующую минуту он пожалел об этом так, как не жалел еще ни о чем. Поначалу все было нормально. Лишь вокруг, казалось, стало немного прохладнее. Гарри подумал, что, возможно, что-то было нацарапано на камне или он имел какую-то особенную структуру, но нет. Он осмотрел этот камушек сверху донизу, проверил всеми известными ему способами, разве что не облизал — но в нем ничего особенного не было. Просто камень, местами чем-то похожий на разноцветный азурит, не более. Вокруг становилось все холоднее с каждой секундой, и маг подумал, что было бы неплохо согреться. Магия все также не откликалась, вызывая смутное ощущение паники где-то глубоко внутри. Гарри отложил камень в сторону... или нет. Поттер потряс рукой, но чертов синий булыжник и не думал отпадать от его конечности. Совсем. Будто кто-то решил поиграть этим камнем с супер-клеем. Гарри подумал, что это и есть та самая пресловутая "интересность", но нет. До сих пор относительно плавно нарастающая прохлада, напоминающая осеннюю, внезапно сменилась промораживающим до самых костей холодом нетипично-холодной зимы. Сейчас он невероятно четко ощутил источник холода — рука, к которой прилип камень, первой была проморожена. Интуиция затихла, явно не собираясь отвечать на взвившееся где-то на подкорках разума возмущение вполне натурально закричавшего мага. Холод... он пронзал его, буквально. Будто миллионы крошечных кинжалов, брошенных профессиональным метателем ножей, со всей скорости влетели в каждую клеточку его тела, чтобы затем замереть разрывающими плоть при малейшем движении, даже дыхании, остриями внутри него. Это было... ужасно. И мало того, что он уже ощущал себя трупом и не проклял весь мир только из-за того, что все его мысли были заняты словами "Согреться, согреться, согреться", так еще и этот проклятый холод нарастал, постепенно превращаясь в обжигающий смертельный жар. В попытках заставить тело выработать хотя бы капли тепла он побежал, стремясь разогнать едва теплую кровь в венах, однако этого хватило ненадолго. Стоило лишь ему ощутить, как становится чуть легче дышать спертыми льдом легкими, как мороз вновь усилился, сковывая его окончательно. Даже малейшее движение было невозможно — как бы он ни заставлял себя, как бы ни уговаривал — тело попросту уже не могло функционировать даже на необходимом минимуме, что уж говорить о нормальных реакциях. ...ему становилось тепло. И это было страшнее всего. Разумом он понимал, что нельзя поддаваться этому, но тело не слушалось, стремясь погрузить его в столь сладкие иллюзии камина в Бункере и теплой атмосферы ставшего едва ли не родным домом Ада. Осознание пришло странно-ярким и оглушающим на фоне затухающих уже мыслей, сосредоточенных лишь на пустых и глупых фантазиях. Спасать тело уже было бесполезно. Однако он вполне мог бы перейти на более глубокий уровень этого... чем бы происходящее ни было. Подсознание. Вернее, не подсознание, а скорее ментал, что был совершенно отличным от внутреннего мира. Гарри знал о его существовании, но совершенно не представлял, как туда попасть. Ментал был куда более глубоким уровнем, чем подсознание. Именно в ментале хранились все его воспоминания, его характер и личность в целом. По сути... по сути ему нужно было попасть напрямую в "пространство" собственной души. Как сделать это... он не имел ни малейшего понятия. Впрочем, и о пути отхода из Чистилища он не знал, а этот самый путь был совсем рядом. Значит, нужно было лишь искать лучше. ...вот только он не представлял даже где именно стоило искать. И это, пожалуй, было его основной проблемой. Хотя... он живучая тварь. Все же не зря он — воспитанник короля Ада и лучших охотников, имеющих патологическо-аллергическую непереносимость друг друга. Если он смог вынудить их терпеть друг друга, какой-то булыжник не станет для него серьезной проблемой.