Can you feel my loneliness

      Чесу почти 18, и он точно может сказать, что прошедший год был лучшим в его жизни.       Когда он уже было смирился со своим одиночеством - к нему в жизнь ворвался несколько зашуганный аристокрашка. Хотя нужно поспорить, кто к кому ворвался, но это уже неважно.       Можно сказать, что судьба их свела. Когда Чес впервые увидел этого блондина, он будто уловил какую-то искру между ними.       Узнав Себастьяна чуть лучше, понял, что не ошибался. Они оба были глубоко одиноки, по ним не скажешь, но это так. Их наверное можно назвать родственными душами. Правда из параллельных миров.       Себастьян - молодой человек высшего общества, явно знает в какой руке нужно держать вилку, а в какой нож. Идеальная осанка, идеальные манеры, идеальный человек. Внутри это идеального человека чертыхаются демоны - боль, обида, страхи. Много страхов. Этот идеальный человек совершенно не приспособлен к жизни в обществе, он не знает как общаться с людьми. Вот только это всë неправда, лишь оболочка Себастьяна, под которой скрывается Глэм.       Глэм - парень, котрый живëт музыкой, по его венам текут аккорды мелодий его любимой группы. Он наполнен энергией, он готов не спать ночами напролëт, в его сердце живëт надежда, он желает свободы.       А что на счëт Чеса, он, по мнению Себастьяна - мальчик с помойки. Один из тех не достойных людей, на которых блондину совершенно плевать. Шатен, казалось бы такой простой. Но для Глэма он такой до жути непонятный. Неправильный, не идеальный.       И Себастьяна всë это так бесит, но Глэма это так привлекает.       Себастьян ненавидит этого бомжа, из-за которого он потерял свой идеальный дом. Но Глэм любит этого бродягу настолько, насколько ему позволяют его познания в этой области, он бесконечно благодарен за свободу, заботу, и многое другое. То многое, что Себастьяну даже и не снилось.       Чес - такой родной. Единственный, кому не страшно показать изнанку того самого Себастьяна, излить душу, показать страхи.       Блондин мог смело сказать, что если бы не Чес, то ни Себастьяна, ни Глэма бы уже не было в живых.       Это так странно, они знакомы всего лишь год, но оба не понимают как жили без друг друга. Они будто бы не могут функционировать по отдельности, их будто не существует без друг друга.       И конечно же Чес был пиздецки счастлив, когда к нему в дом, посреди ночи пришëл Глэм, весь промокший, с вестью о том, что его выгнали из дома. Звучит ужасно, но это начало новой жизни. Их группы, Их концертов, Их дома, Их жизни.

***

— Аххах, Глэм, хватит дуться, а то лопнешь. — Я не твоя принцесска, ясно? — возмущению Глэма не было предела, " да как он смеет? ". — Конечно-конечно, принцесса— лисья ухмылка и невесомое касание лба губами. — Ой, иди уже, — невозможно злиться когда так делают.       Эти двое не уловили момента, когда начали встречаться, само собой как-то вышло. Хотя нет, Чес помнит.

***

      Это было месяца 2 спустя ухода Себастьяна из дома, они всей компанией сидели в какой-то пивнушке. Глэм захотел кинуть вызов своей прошлой приличной жизни и улетел в состояние полной эйфории с одной бутылки пива. Сначала всем было смешно наблюдать за другом в таком состоянии, а потом у Глэма начались приливы нежности, которой раньше не было вообще. Он лез обниматься, бесцеремонно садился на колени к Чесу. Второго эта картина смешила и умиляла, в то время как Мартин и Лорди просто валялись со смеху. — Может ещё засосëтесь? —произнëс Лорди ради шутки. Никто не собирался воспринимать это всерьëз, но Глэм под действием алкоголя явно не видел грани между шуткой и вызовом. Естественно блондин прильнул к губам, да причëм сразу в засос, сначала Чес хотел отстраниться от друга и сказать, что Лорди неудачно пошутил, но в штанах стало предательски тесно.

***

      Они сократили дорогу до трейлера через парк, так быстрее идти от того клуба, где они уже на постоянной основе выступают. На улице середина августа, небо по ночам особенно красивое в это время года. Всë это не может не создавать романтическую атмосферу. Потому Глэм сцепил руки с рядом идущим шатеном. Чес сделал также.       Вообще приступы нежности от блондина были разовой акцией, такое нельзя упускать. Из-за того, в каких условиях он вырос, различные проявления любви были для него чужды, поначалу он даже шугался и вопросительно поглядывал, когда шатен лез обниматься. Поэтому Чесу пришлось буквально приучать Глэма к прикосновениям. — Чай будешь? — спросил шатен, зайдя в трейлер. — М, да, давай, — ответил блондин, озираясь по сторонам. — Слушай, а где твоя мать? — Хрена, чë выдал. Да не знаю, опять в гостях у своих дружков наверное... а чего спросил то? — Да как-то странно. Еë уже дней 5 нет.       И правда. Чес и не заметил. Мамка часто пропадает на день или два, но такого номера ещë не выдавала. — Ой, да говорю же, у собутыльников своих, зарплату наверное обмывают. — шатен всегда внешне остаëтся спокойным, но по телу пробежала волна тревожности.

***

      Два часа ночи, Глэм уже тихо посапывает, пуская слюни в подушку, а Чесу не даëт покоя их разговор. Он всë надеется, что его мать вот-вот с грохотом зайдëт в трейлер и включит очередную мелодраму. Но время шло, а матери всë не было.       Чес принимает положение сидя, свешивая ноги с кровати, чем тревожит чуткий сон блондина. — Мхм, Чес? Ты куда? — с полу-закрытыми глазами промямлил Глэм. — Всë окей, мне отлить надо, щас вернусь. В ответ он ничего не услышал, наверное блондин погрузился в сон, не дожидаясь ответа. — Спи солнце, хоть ты не бродишь по ночам.       Чес пошëл на кухню и потянулся к ящику, слева от раковины. " Чтож, давненько я тебя не открывал. " В углу ящика валялась та самая баночка. Шатен возвращался за ней в школу, попытки еë выкрасть стоили ему зуба, но что уж поделаешь. Он открыл еë и взял оттуда таблетку. " Чисто от бессоницы, ничего не случится. " — пытался сам себя убедить Чес.       Вообще-то Чес употреблял только раз в жизни, нельзя сказать, что его жизнь беззаботна, но выбить из колеи его было сложно. Он сквозь пальцы смотрел на все проблемы. Мать - это единственная больная тема       Он закинул в себя наркоту, закрыл ящик и пошëл обратно в постель. Максимально бесшумно забрался на кровать и как можно сильнее прижал к себе Глэма. Блондин так по-домашнему уютно выглядел в этой растянутой чëрной футболке и с растрëпанными волосами, что его на инстинктивном уровне хотелось обнять.       Словами не передать, как Чес любит блондина. Таких чувств у него не вызывала ни одна из девчонок, с которыми он спал. Чес так нежно любит Глэма, как самое родное и дорогое, что у него есть .

***

      С утра Глэм пошëл в магазин, а Чес соврал, что ему нездоровится, хотя на самом деле бошка трещала после таблетки, выпитой на ночь.       Покоя не давали мысли о матери. Она конечно взрослый человек и сама разберëтся, что ей делать, но Чес чувствовал ответственность, совесть мучала. Ну а ещё банальное волнение.       Конечно назвать отношения между ними тëплыми нельзя. Да по правде они вообще никакие. Кажется они даже поменялись местами, Чесу приходилось приглядывать за мамкой. Но всë же они... семья? Да и иногда она даже по несколько дней не пила, подходила к сыну, и слëзно просила прощения за всë. В такие моменты казалось, что вот, она всë осознала, заживëм как нормальные люди. Но на следующий день в еë руках опять появлялась бутылка, и всё заново. Сначала было до жути обидно, а потом Чес просто смирился, как и со многим другим. Ему не впервой.

***

      Мигрень была жуткой,она ни на минуту не давала расслабиться. Глотать таблетку на ночь было плохой идеей. И вагон мыслей не давал заснуть, это всë больше похоже на пытку. Чесу остаëтся только вернуться к этому ящику за новой дозой, дабы голова прошла.       Тишину в доме разорвал телефонный звонок. На дисплее высветилось " Маман ". Это заранее насторожило, она никогда не звонит. — Да? Незнакомый голос отвечает, сообщает номер больницы, а дальше как в тумане.       Она мертва. Впала в алкогольную кому несколько дней назад и не вышла.       Руки дрожат, телефон упал на пол.       " Что я наделал. Это моя вина. Я должен был лучше следить за ней. Позвони бы я туда пару дней назад, всë бы обошлось. "       Вина неопровержима. Всë тело начинает трясти. Нет, он не может разрыдаться прямо здесь, скоро придëт Глэм. Он не должен видеть его слëз. Надо успокоиться. Не получается. Руки тянутся к уже знакомому ящику, вытаскивают из банки две таблетки. Всë сейчас он успокоится и всë будет нормально.       Чес идëт к себе в комнату, проходя около пустующего дивана, и в груди что-то больно колит. Он садится на стул около кровати, закидывает голову и закрывает глаза.       " П-прости мам, я не сберëг, безответственное ничтожество, как ты и говорила, ты была права да... "       Чес хотел бы вновь открыть глаза, вот только не может. Кажется они налились свинцом. Попытка встать... неудачно. Конечности онемели. Тело охватывает паника и дышать становится тяжелее. Какая там смертельная доза у этой наркоты?       " Хах, кажись умираю. " — уже будто во сне проносятся мысли.       Кажется Глэм открывает входную дверь. Неловко вышло.