Sanitarium

Мердок не ошибался, когда называл коллег сплетниками и любителями копаться в грязном белье. Наверное, из-за отсутствия собственной личной жизни, они активно лезли в чужую и совершенно этого не стеснялись. Должно быть, они считали, что Стю был недостаточно умен, чтобы понять их юмор. А ему было вообще-то неприятно. — Ну здравствуй, герой-любовник, — усмехнулась медсестра, зайдя в его палату в полдень, чтобы отвести на уколы. Стюарт обиженно отвернулся к стенке, давая понять, что никакие уколы ему не нужны. И вообще это больно. Пусть хоть волоком тянут — он обиделся и никуда не пойдёт. — Мердока от меня поцелуй, — крикнул парню кто-то на прощание, когда злосчастный укол был сделан не по его воле. Выкидывая ватку со спиртом и натягивая на худую задницу штаны, он хмуро посмотрел, как в процедурную заводят следующего невменяемого, который брыкался и старался ударить все, что видит. Нет бы издевались над такими пациентами — они все равно не понимают ничего. А что он им сделал? За что все вдруг начали насмехаться над ним? — Вот педиков развелось… — ядовито пробурчал под нос санитар, выбрасывая сигарету. Они были на прогулке, когда Мердок отошел, чтобы ответить на звонок, а Стюарт столкнулся с этим неприятным типом. Он наверняка знал, что пациент услышал его, и все равно не стеснялся в выражениях. А вот при докторе он бы такого не сказал. Тасспот обиженно поджал губы, чувствуя, как в горле встает тяжелый ком. ------------------------------------------------------- — Я не понимаю, почему они все так говорят. Они думают, это так смешно? — едва не плача от досады жаловался Стюарт. Он сидел у изголовья кровати, скрестив ноги, чтобы рядом с ним удобно помещался Мердок. Было время, когда доктор казался ему монстром, как и все, кто работает здесь. В его галлюцинациях растрепанный мужчина с зеленоватой кожей и мешками под глазами представал перед ним ожившим мертвецом, и ведь он и правда немного напоминал зомби, но только сейчас Тасспот чувствовал себя в безопасности рядом с ним, и оттого теперь делился всем на свете не боясь получить оплеуху — Мердок сильно бить не станет. С тех пор, как Стю вернулся в тринадцатую палату, доктор постоянно навещал его не только для того, чтобы поинтересоваться самочувствием, но и чтобы побыть рядом, поговорить по душам, как двое взрослых одиноких мужчин, которые на первый взгляд ну никак не могут сойтись характерами, но им нравилась компания друг друга. А ещё их связала музыка. Врач бы в жизни не поверил, что этот парень, говорящий в нос своим дурацким мультяшным голосом, может петь не хуже Албарна, хотя за свою жизнь он видел и шизофреников, и пациентов с расстройством личности, меняющими голоса, как перчатки. Каждый вечер, слушая его песни, он восхищался как в первый раз, и представлял, как где-то в параллельной вселенной они организовали свою группу и стали звездами. Мердок неожиданно для себя полюбил Blur, правда он этого никогда не скажет вслух. Стюарт неожиданно для себя полюбил своего слушателя, правда он этого ещё не понял. — Не бери в голову. Они просто завидуют, что ты получаешь от меня столько внимания, — заверил Никкалс, самодовольно улыбаясь. Он уже привык к идиотской болтовне и сплетням коллег. Для Стю же это все было в диковинку. — Я каждый день слышу что-то обидное! Это нечестно. Несколько секунд в палате стояло подозрительное молчание. Мердок загадочно ухмыльнулся, точно замышлял что-то дурное, а затем… Мужчина вдруг протяжно застонал, да так пошло и громко, чтобы каждый, кто занимался своими делами за плотно закрытой дверью палаты, зарделся. Стю смешно подскочил на месте и с испугом схватился за простыни. — Мердок!