"Отпусти меня"

Лирхэ с тихим стоном открыл глаза. На это, казалось бы, простое действие, голова откликнулась глухой болью. Он попробовал пошевелить рукой — та послушно откликнулась, и на удивление без всякой боли. Значит, проблемы только с головой. Такое ощущение, что ее пару раз от души приложили об металлическую стену. Но какой толк от тела, если при малейшем движении головой хочется вывернуться наизнанку? Пока что мало соображая, эльф все же попытался приподняться на локтях, и тут же пожалел — голову пронзила боль, и он тут же отключился. Второе пробуждение было более приятным. Хотя бы потому, что больше ничего не болело. Сфокусировав взгляд на балдахине, который висел у него над головой, Лирхэ понемногу приходил в себя. Через несколько минут он обрел способность вновь связно думать, и сел. Боли все так же не было. Лирхэ озадаченно разглядел комнату. Память отказывалась ее узнавать. Справа от кровати висело окно, с собранными по бокам темно-фиолетовыми занавесками. Напротив него была обычная деревянная дверь. Были здесь и книжный шкаф, и низкий столик с креслом, с виду мягкий ковер на полу. Но эта обстановка не была обстановкой его собственной комнаты. Он оглядел кровать, на которой сидел чем-то она походила на его собственную, но не являлась ей. Широкая, с полупрозрачным темным балдахином, и светлым одеялом и подушками. Мягкая. Но его это не волновало. Он попытался вспомнить, какими судьбами мог оказаться здесь. Единственное связное воспоминание было о том часе, когда Джулиан пригласил его выпить вина и выслушать от того что-то важное. Несмотря на все эти признания, принц все еще пытался считать Джулиана чем-то вроде своего приятеля, так что отказываться от приглашения он не захотел. Дальше он уже ничего не помнил. Не паникуй, сказал он себе. Лучше выждать, и посмотреть, что будет дальше. Он оглядел себя — на нем была обычная белая ночная рубашка. Волосы были немного спутаны. Ноги босы. Правда, одной почему-то было холоднее… Уже силой отодвигая панику на задний план, эльф опасливо приподнял край ночной рубашки с лодыжки. Его сердце вмиг похолодело. Одна его нога была окована. От оков вилась длинная серебристая цепь, уходящая куда-то под кровать. Лирхэ тупо на нее уставился. Провел рукой по металлу, попытался дернуть. Конечно же, ничего не вышло. Прошелся уже подрагивающей рукой дальше, и дернул за цепь. Тот же результат. Он широко раскрыл глаза, рывком спрыгнул с кровати и ощутил, насколько холодный под ногами пол. Однако, более не обращая на это внимания, он метнулся к окну и попытался его открыть. То на удивление податливо распахнулось, и пустило в комнату свежий воздух. Лирхэ оперся о подоконник, и осторожно свесился, оглядываясь. На секунду его дыхание перехватило, и он почувствовал, как на сердце его потяжелело. Он находился на высоте. На той, демоны возьми, высоте, с которой нельзя спрыгнуть, не разбившись. Он не мог на глаз определить, сколько было метров от земли…, но и без цифр все было ясно. Прыгать глупо. И вряд ли удастся, если вспомнить цепь, вьющуюся от его ноги. Он вцепился пальцами в подоконник, и от напряга побелела кожа под костяшками кисти. В голове проносилось столько мыслей, и он никак не мог их выстроить, чтобы подумать что-то целесообразное. Он обернулся, отошел от окна, и неспешно дошел до двери, уже подозревая, что его ждёт. Однако, и на этот раз дверь не была заперта. Она беззвучно открылась, и Лирхэ застыл на пороге, недоумевая, что же будет дальше. Стараясь не издавать громких звуков (а это было проблематично хотя бы из-за звенящей цепи), он сделал несколько метров вдоль по пустынному коридору. Выглянул из окна, которое выходило во внутренний дворик. Там тоже никого не было. Пошатываясь, пошел дальше, и неожиданно споткнулся. Но не успел упасть, ухватившись за стену. Метнув злобный взгляд на пол, Лирхэ обнаружил, что цепь натянулась, и не может больше позволить сделать ему хоть шаг. Он в отчаянье дернул ее, и закусил губу, злясь на себя и на весь мир в целом. Глупая цепь! Кусая губу, он развернулся и пошел обратно. Прошел мимо комнаты, где очнулся, и ровно через шесть шагов цепь вновь натянулась. Он уже ненавидел этот коридор. Первым его желанием было громко закричать о помощи, но он тут же понял, что это будет бессмысленно. Если он как-то оказался здесь, да еще и прикованным, то союзников тут не жди. Лирхэ пошел обратно в комнату, проводя рукой по стене. Комната улыбалась ему немного больше. Он с грохотом закрыл за собой дверь, и заметил, что правый ее нижний угол был подпилен. Как раз настолько, чтобы там могла поместиться цепь. Пнув злосчастную дверь, он дошел до кресла и сел на него, притянув к себе ноги. Его колотил легкий озноб, но не от холода, а от осознания того, во что он вляпался. Он пообещал себе, что выскажет Джулиану все, что о нем думает, как только увидит его. Ну, а то, что это дело рук Джулиана было без сомнений. Хотя Лирхэ все же чувствовал, что самообладание дается ему сейчас из последних сил, срываться на истеричные ноты при разговоре сильно не хотелось. Долго ждать себя Джулиан не заставил. Открыв дверь, он возник, явно несильно удивленный тем, что принц уже очнулся. — С пробуждением, — улыбнулся он, и шагнул в комнату. — Ублюдок, — любезно поприветствовал его принц. — Я тоже рад тебя видеть, Ваше Высочество… — Что это?! Какого демона я должен это терпеть?! — закричал он, дергая рукой цепь, и не давая вставить и слова. — Объясни мне всё немедленно! — Отныне вы мой почетный гость, — вежливо объяснил Джулиан, и остановился в полуметре от кресла. Вставать Лирхэ категорично не хотелось по нескольким причинам: во-первых пол был холодным, во-вторых он не собирался играть в уважительность с этим ублюдком. — Пусть и немного несвоевольный. — Немного?! Сейчас же отпусти меня, и тогда, может, ты избежишь наказания! — Нет, мой принц… И не подумаю, — в голосе Джулиана послышалась грустная отрешенность, и он подошел еще ближе, и присел рядом с креслом. — Ты теперь мой, и ничто уже не сможет этому помешать, — все так же грустно улыбаясь, он протянул руку к Лирхэ, и коснулся бусинки на пряди его волос. Никакая Диана, и никакие другие девушки. Лирхэ скрипнул зубами, и ударил того по руке. Вампир не был удивлен этим, и покорно убрал ее. — Не трогай меня, ублюдок. — Ах, да… Чтобы пролить свет на эту ситуацию, — Джулиан кивнул на цепь, а потом на окно. — В своё время эта милая цепь успешно удерживала дракона. Благодаря ей же, твои магические способности опускаются примерно до уровня «вылечить увядающее растение». Из окна, как я думаю, ты заметил, тоже не выбраться. — Меня найдут, — решительно заявил принц. — Не раньше чем через месяц-полтора. Или того больше. Если найдут. — Король уже ищет меня. — Ищет? — Джулиан усмехнулся, и достал из-за пазухи письмо, обвитое зеленой лентой. Протянул его Лирхэ. — Знаешь, за эти три дня у меня была уйма времени всё продумать… Тот недоверчиво посмотрел на него, но взял и открыл. Внимательно прочитал и нахмурился. — Ты пытаешься показать мне, что твоя затея провалилась, едва начавшись? — поинтересовался он. — С чего бы? Там ясно написано — «Признаться, если Его Высочество Лирхэ ЭлʼАделль находится у Вас в поместье. Ответ скрепить печатью правды». — А я о чем?! — Не кричи на меня, — нарочито мягко посоветовал Джулиан. — Начнем с того, что это поместье не принадлежит мне как таковое. Оно находится под владением моего наставника. Это — раз. Два — то, что моё личное поместье сейчас пустует, и там никого нет. Вашего Высочества, к слову, тоже. Так что печать правды я ставил почти с чистой совестью, и даже не пострадал. — Сюда всё равно приедут. — Не думаю. Где-то полминуты стояла тишина. — Почему?.. — с тихим отчаяньем спросил Лирхэ, разрушая молчание. Джулиан понял, что вопрос относился не просто к поисковым группам, а ко всему происходящему в целом. — Я люблю тебя. — Я же отверг тебя! Отстань от меня! — горько крикнул Лирхэ. Вампир поднялся, с трудом сохраняя на лице спокойное выражение. — Приятного вечера. И вышел из комнаты, громко хлопая за собой дверью. Он понимал, что ничего не сможет сделать. Но он не желал этого признавать. Лирхэ поежился, встал и дошел до кровати. Закутался в одеяло, и предался мрачным раздумьям о том, как поступать дальше. Если Джулиан решился на такой безумный шаг, его следует опасаться. За окном начинало темнеть. Вечер закончился довольно мирно. Джулиан зашел один раз, принеся ужин, и был молчалив. Лирхэ же, вовремя поняв всю свою горячность, попытался как-то разговорить его. Он был просто обязан узнать, сколько дней уже был здесь, раз отец начал подозревать что-то. Ему надо было узнать до мелочей, как он здесь оказался, каким способом, и вообще, есть ли шанс отправиться обратно на свободу. Но Джулиан не был настроен на разговоры, он просто принес поднос с едой, и, пожелав приятных снов, откланялся. Взгляд его плутал где-то далеко-далеко. Сразу после его ухода Лирхэ почувствовал себя каким-то нищим, хватающимся за штанины прохожих с просьбой поделиться монеткой. Конечно, обстояло все немного лучше, но он был склонен к самокритике. Лирхэ был удивительным существом с поразительной самооценкой, но с порывами самокритики. Противоречия уживались в нем как дома. После этого ощущения он в знак протеста всему миру и такому обращению с собой не стал притрагиваться к еде. Глубоко в душе он понимал, что ни к чему хорошему это не приведет. Еда осталась лежать на подносе нетронутой. Ночью выпал первый снег. Лирхэ, терзаемый собственными мыслями и бессонницей, стоял около окна и созерцал, как медленно и неспешно падают снежные хлопья. Уже через пару часов внизу все покрылось белым слоем, различаемым даже в темноте. Звёзд не было. Надежды пока тоже. Порой он пускался расхаживать по комнате, чтобы как-то себя занять рассматривал всякие предметы. Красивые песочные часы, книга, с ярким орнаментом на обложке… Было уже темно, чтобы читать, а светильник было не зажечь, потому что свечки там почти не осталось. С каждым шагом беспокойство все накапливалось и накапливалось. Вконец замерзший и расстроенный, он забрался обратно под одеяло, и попытался заснуть. Он осознавал собственное бессилье в этой ситуации, а еще то, что ничего не шло ему в голову. Пока что он был под полным контролем Джулиана. И именно это его убивало. Утро встретило его не враждебно, но неожиданно. Он не знал точно, во сколько проснулся, но за окном уже было светло. В комнате витала прохлада. Открыв глаза и сонно проморгавшись, принц за несколько секунд вспомнил, где находится и что случилось. Это его не утешило ни капли. А еще он не помнил, как вчера заснул. Видимо, сон застал его внезапно и безжалостно. — Проснулся, — насмешливо донеслось рядом с ним. Подозревая неладное, Лирхэ поднялся на локтях и посмотрел на хозяина голоса. Его лицо было совсем рядом, а в руке он перебирал прядь серебристых волос эльфа. — Какого, чтоб тебя, ты тут…? — Да вот, интересно стало — ты боишься, что я еду отравляю, или не ешь из вредности? — невинно поинтересовался вампир. — Уйди отсюда. Я не буду это есть даже под угрозой смертной казни! — выражение презрения на лице Лирхэ достигло предела, он схватил подушку и от души приложил ее о Джулиана. Джулиан с отсутствующим выражением лица фыркнул, поймал ее и положил обратно. Нервно посмотрев на него, Лирхэ отвернулся, свесил ноги с кровати и собрался было уже освободить ее от своего присутствия. Однако Джулиан, не добившись даже приблизительного ответа на свой вопрос, ловким движением подался к нему, сцепил руки на его талии и притянул к себе. Лирхэ еще раз от души ударил по рукам, и подумал, а не укусить ли — но кусать было пока неудобно и некуда. — Так вот, о еде… — Отпусти меня, мерзавец! Лирхэ попытался собственноручно убрать руки вампира с себя, но безрезультатно. Как-то всё у него в последнее время — без результата… — Смотри, — Джулиан положил подбородок на плечо принцу, и продолжил перебирать прядь его волос. — Ты сейчас скажешь, что съешь содержимое этого злосчастного подноса, а я, может, тогда и отпущу тебя. — Совсем? — недоверчиво спросил принц, неприязненно смотря на поднос с чаем и фруктами. Тихий смех вампира раздался совсем рядом с его ухом. — Нет, совсем отпустить не выйдет. Я сделаю всё, что ты захочешь, кроме одного. Принц оскорблено фыркнул и промолчал. — Ну тогда я посижу так еще немного, — елейно сказал Джулиан, удобнее обнимая эльфа. Тот передернулся. — Хорошо, чтоб тебя, я поем, только уйди! — А не хочу. Джулиан довольно прищурился, думая, насколько же приятно чувствовать тепло Лирхэ. Будь его воля — сидел бы он так вечно, но вот всё этому эльфу неймется… Почувствовав, как тот опять начинает усиленные попытки высвободиться, Джулиан вздохнул и ослабил хватку. Принц тут же со скоростью ветра оказался на ногах на полу, настороженно смотря на вампира. — Не жмёт? — как-то странно щурясь, поинтересовался королевский наемник, и кивнул на узкую цепь. — И ты еще ждешь, что я отвечу? — Именно так. — Болтается, — холодно ответил принц. Настороженность не пропадала. Ему все еще казалось, что в любой миг на него могут кинуться. Джулиан заметил это, но свои мысли оставил при себе. В конце концов, если он опасался именно этого, то, возможно, и не зря. — Где моя одежда? Вампир кивнул на тумбу. — Обувь? Он указал пальцем под кровать. — Свободен, можешь идти. — Пожалуй, я еще немного задержусь… — слегка опешив от подобного обращения, сказал Джулиан. Секунд пять Лирхэ сверлил его пламенным взглядом. Затем ругнулся, схватил с подноса первый попавшийся фрукт, и плюхнулся в кресло, стоявшее спиной к кровати. — Что тебе от меня надо? — спросил он после долгой паузы. — Сам ты. Голос раздался неожиданно близко. — Я всё сказал по этому поводу. Две руки, облаченные в белые рукава рубашки, обняли эльфа за шею. Он не собирался поворачиваться. И даже не двигался. — Я не считаю это весомыми доводами… — Меня не волнует, что ты считаешь — А меня не волнует то, как отбрехиваешься ты. Лирхэ, — голос перешел на шепот; Джулиан наклонился еще немного, и поцеловал принца в висок. — Неужели я так тебе неприятен? Лирхэ опять молчал. Ему до безумия хотелось сейчас повернуться и разукрасить это лицо вампира парой-другой ссадин. — Почему ты молчишь? Лирхэ дернул плечом, пытаясь стряхнуть с него руку Джулиана. Джулиан нахмурился. — Лирхэ. — Я уже сто сорок лет Лирхэ! — Если бы ты вел себя лучше, все бы было гораздо проще, знаешь… — Как я могу себя спокойно вести, когда ты даже не расскажешь мне, как я сюда попал?! — Ты напился. — Напился. Ну да. — Именно. А с моей легкой руки ты и проспал около трех дней. Как раз я успел добраться до Йиндри. — Я не знал, что ты на такое способен, — помолчал немного. — Я другом тебя считал… А теперь я не знаю, кем тебя считать. Ты меня предал. — Что?.. — Ты предал мое доверие к тебе, ублюдок! Я даже видеть тебя не хочу! Оставь меня! — Лирхэ, — шепотом позвал Джулиан, и вздохнул. Одна его рука скользнула по волосам принца, гладя их. Принц вздрогнул. — Просто уйди, и тогда, может, я не стану ненавидеть тебя еще больше. Джулиан, словно сам был соткан из ветра, легко убрал руки, и тихо выскользнул из комнаты. В этот раз дверь закрылась почти неслышно. Он еще раз вздохнул, с болезненной остротой понимая собственное положение. Чтобы хоть как-то занять себя, и дать принцу остудиться, он решил взять лошадь и проехаться по якобы своим владениям. На самом деле все эти земли, пусть и очень небольшие, принадлежали его наставнику, но кто знает, где его сейчас носит… Да и лучше не поминать лихо, пока тихо. Не появлялся годами, может, еще больше не появится. В воздухе была та самая послеснежная выразительность, какая бывает лишь осенью. Все вокруг казалось утихшим и мирным, а запахи чувствовались в несколько раз четче. Застыв на мгновение возле ворот, Джулиан обернулся и посмотрел на окно, которое выходило сюда из нынешней комнаты Лирхэ. Заметив, похоже, что вампир оглядывается, светлая фигура резко отошла вглубь комнаты, и перестала быть видна с улицы. Прогулка вышла довольно паршивой, потому что все мысли вампира сейчас крутились вокруг одной вещи. Если быть точным, то одного эльфа. Так что ради приличия прогулявшись примерно час, он заспешил обратно в замок. На небе собирались небольшие снежные тучи. Вдалеке все еще было солнце, с жалкой видимостью теплых лучей. В голову Джулиану медленно начали забираться мысли о том, что он совершил. Лирхэ теперь был рядом с ним. Он был в его власти, и сможет, наконец, нормально выслушать и понять всё. Выслушать. Как наивна была та мысль. И как скоро она сменилась тем, что стояло гораздо дальше, чем «выслушать». В своей комнате Лирхэ раздраженно ударил ладонью по подоконнику, и отправился переодеваться. Такое ощущение, что с каждым часом температура в комнате падала примерно на градус. Конечно, ему это лишь казалось, но он не мог сидеть без дела. Позже его любимым занятием станет чтение книг. Благо, книжный шкаф, пусть и не очень внушительный, в комнате имелся. Через два дня снег решил вновь напомнить о себе, и шел не переставая. Спустя еще день, в округе все было завалено сугробами. Несколько дней Джулиан просто не появлялся. Вместо него еду приносил какой-то слуга, который, как выяснилось, был единственным на весь замок. Когда Джулиан был на службе у короля, именно он следил за хозяйством. К сожалению, оказался он несговорчивым (или хорошо проинструктированным), и на вежливые просьбы снять с ноги оковы так же вежливо отказывался. Он даже имя своё с неохотой назвал — Шермид. Шермид был как раз одним из тех видов людей, которые созданы именно для того, чтобы всю жизнь находиться у кого-то на службе. Он безропотно выполнял приказы и поручения Джулиана, был предан ему, а на большее и не считал нужным рассчитывать. Он был идеальным слугой. Лирхэ был даже рад, что Джулиан не появлялся, но ему было довольно скучно. Он уже успел узнать, сколько шагов занимает комната вдоль и поперек, пересчитать, сколько книг на каждой полке в шкафу, совершенно случайно открыть, что с правой стороны окна внизу находится небольшое отверстие, через которое и задувает непрестанно ветер. А еще у стола была немного подкошена ножка, хотя стоял он упорнее некуда. В общем, эльф не знал, чем себя занять. Иногда он ловил себя на мысли, что уж лучше бы Джулиан приходил — с ним хоть поговорить можно, не то, что с Шермидом. Эта невозмутимая ледышка вообще, похоже, кроме своего хозяина никого не признавала, и не собиралась. А еще ему было абсолютно всё равно на то, что сам принц эльфов находится в этом замке. И это не могло не удивлять. Очередное утро встретило его новыми событиями. Едва он встал и привел себя в потребный вид, как сразу в дверь его влетел вампир. От него пахло снегом и улицей, с тоской подумал Лирхэ. А еще на его плаще всё еще лежали не успевшие растаять снежинки. — Лирхэ! — радостно улыбаясь, он сгреб его в охапку. Принц возмущенно что-то забормотал и забрыкался. — Мне холодно, идиот! — прошипел он, злобно дергая плащ вампира. И, пользуясь секундным замешательством того, отскочил чуть ли не на другой конец комнаты. — Ради тебя — сниму его, — состроив ироничное лицо, сказал Джулиан в ответ и сбросил плащ на спинку кресла. Принц неприязненно посмотрел на нее — теперь она промокнет. — Куда ты пропадал? — Король желал лично меня увидеть… Он был разочарован. — А меня он тоже желает видеть лично, почему бы мне к нему не отправиться? — Тебе итак все известно, — отмахнулся Джулиан, вмиг сократил расстояние между ними и крепко прижал к себе эльфа. — Ты бы знал, как я мечтал это сделать. — Отпусти меня, — хмуро сказал принц. — Нет. Ни за что. — Я не выдержу долго. — У тебя есть все, кроме свободы, мой принц. Только скажи, — мягко сказал Джулиан. — «Всё, кроме свободы»… что еще можно желать? — съехидничал в ответ эльф. — Ответ ни к чему. Вампир обнял ладонями лицо принца, и приподнял его, чтобы тот смотрел только в глаза. Его взгляд был настороженным и где-то глубже — напуганным, но последнее он и сам вряд ли бы признал. Но смотрел он гордо прямо в глаза, и не собирался отводить взгляд куда-то в сторону. Интересно, королевской семье такие манеры прививают с детства, или это особенный выбор каждого? Где-то за дверью раздались быстрые шаги Шермида. Он прошел мимо, и даже не потрудился заглянуть в комнату. Видимо, тоже своеобразный инструктаж. — Где ты видел такую любовь, Джулиан?.. Оглянись вокруг… только повнимательней, — грустно начал принц. В его мыслях всё еще сквозила идея добиться своего самостоятельно, без чьей-либо помощи. — Это глупо и нелепо. Смешно. А еще невыносимо больно, — Лирхэ поднял руки, пытаясь убрать ладони вампира со своих щек. Тот покачал головой. — Я докажу тебе обратное. — Ты слишком самоуве… Договорить ему не дали. Джулиан коснулся его губ своими, и мягко поцеловал. Первые пару секунд — неуверенно, но потом, заметив, что сопротивления нет, неуверенность уступила место властности. Он впустил руку в волосы эльфа, в очередной раз открывая для себя, насколько они мягкие и шелковистые. Если бы этот момент мог длиться вечно… Какое неисчислимое количество раз он мечтал об этом моменте, и сколько раз эти мечты стоили ему собственной закушенной до крови губы. Вторая его рука пробежалась по спине Лирхэ, останавливаясь чуть ниже лопаток, прижимая его к себе еще ближе, еще — отчаянней. Он не сопротивлялся. Но и не реагировал. Спустя какое-то время, Джулиан отстранился, осторожно смотря на Лирхэ. Широко распахнутые глаза, с едва дрожащими светлыми ресницами. Ошеломленный взгляд — словно ребенка, у которого на глазах сломали любимую игрушку. Казалось, еще немного, и он не сможет себя сдерживать. Он не кричал, не закатывал скандалы, не лез драться. Он молча прижал к губам бледные пальцы, отошел на шаг, и повернул голову в сторону, как если бы ему только что дали пощечину. — Лирхэ? Лирхэ внезапно вздрогнул, нарушая то нереальное затишье, воцарившееся в комнате. Схватил столика книгу, и, не раздумывая, запустил ей в вампира. Джулиану ничего не стоило увернуться. — Подонок! — Что… — Это был мой первый поцелуй, гад! — Успокойся, Лирхэ! — Я тебя ненавижу! Рука буйного эльфа вновь потянулась за книгой, уже потолще. Не желая, чтобы в него опять запустили книгу, Джулиан двинулся вперед, схватил принца за запястья и завел их ему за спину. Всё это произошло не больше, чем за полсекунды — вампирская скорость порой была очень удобна. Лирхэ закусил губу, и с чувством наступил своему пленителю за ногу. Джулиан сморщился, и попытался сказать себе, что не чувствует боли. Самоубеждение вышло неважным. Его почти потряс тот контраст от того, что было пару минут назад, и что происходило сейчас. Когда он целовал принца, ему казалось, что вот-вот и за спиной его вырастут два крыла, что он — самый счастливый человек на свете. А сейчас, когда принц так жестоко отреагировал на это, он просто не мог в это поверить. — Уйди от меня! — Лирхэ тщетно попытался вырвать запястья из рук вампира. — Не раньше, чем ты успокоишься, — спокойно ответил Джулиан. — Я спокоен! — Ты готов меня разорвать. — Первый поцелуй… Словно это было чем-то жизненно важным, убито прошептал эльф. Его плечи вздрогнули, он опустил голову и будто бы весь поник. Не так, не так представлял он себе свой первый поцелуй. Почувствовав, что вырываться принц перестал, вампир отпустил его. Принц выглядел как-то по-особому, непривычно жалобно. Обычно он вызывал лишь восхищение из-за своей силы и контроля над ситуацией. Обычно. До того, как оказался в этом замке. — Уйди. Пожалуйста, уйди. И в этот раз Джулиан не стал ему перечить. *** — Ты прекрасен… Тихий шепот, словно он боится кого-то спугнуть. — Сколько мне удалось жить на свете, я не встречал кого-то прекраснее. Ни женщин, ни мужчин. Лирхэ равнодушно смотрит куда-то в сторону. Он не желал смотреть в лицо вампиру, когда они оставались наедине. Взгляд того часто был туманен или мутен, так, будто он не контролировал себя. В глазах Джулиана можно было прочесть многое — любовь, не похожая ни на какую, беспокойство, граничащее с желанием, и еще что-то, такое знакомое и неуловимое, не поддающееся описанию. Что-то, что принц до конца не понимал. В глубине души Лирхэ боялся этого взгляда. А Джулиан был словно одержим тем счастьем, что на него свалилось, и не желал себя контролировать. Он приходил к принцу каждый день, по многу часов прижимая его к себе, гладя его длинные серебристые волосы, рассказывая разные истории. Иногда принцу казалось, что он их выдумывает. Но он знал, что в таком состоянии Джулиан не способен что-либо выдумывать. Главная его мечта сейчас сидела в его объятьях, и не желала поддерживать разговор. Единственная мечта, исполнения которой он желал больше всего на свете, вдруг стала реальной. К чему еще что-либо выдумывать? — Лирхэ… Скажи что-нибудь. Он поцеловал его холодные пальцы, и сжал их в своей ладони. Лирхэ не реагировал и не хотел реагировать. Он чувствовал мерное дыхание Джулиана у себя на макушке, размышлял над его словами, порой что-нибудь отвечал. Но всё это было так сложно. Легче было просто не реагировать, не выказывать то, что происходит у себя на сердце или в душе. Джулиан любил принца. Любил его тонкие изящные руки, хрупкую фигуру, небесного цвета глаза, редкую, немного надменную улыбку. Улыбку, в которой он однажды рассчитывал увидеть ничего, кроме тепла. Лирхэ тихо презирал его. За слабость, которая позволила ему заточить его здесь. Лирхэ не любил слабых. Но по иронии судьбы теперь он был обречен находиться рядом с тем, кто не хочет держать себя под контролем, ослепленный собственный любовью. Сколько раз он просил оставить его в покое? Сколько раз его игнорировали? Он презирал Джулиана за его эгоизм. А дни тянулись катастрофически медленно. *** Первая злоба за содеянное на Джулиана прошла, и принц вновь попытался хотя бы выглядеть нейтрально. Выходило всё это довольно слабо, но от постоянных истерик он и сам уставал. Порой ему удавалось заговорить вампира, и тот не приближался к нему, чтобы в очередной раз поцеловать или обнять. А еще принц сильно надеялся, что «поцеловать или обнять» — это будет пределом. Разговоры у них получались тоже — на троечку. Принц чаще огрызался или ехидничал, а не нормально разговаривал. Джулиан, иногда уставая вести разговор сам, просто-напросто переходил к действиям. А это эльфу не нравилось еще больше. — У тебя есть что-нибудь о плаваньях? — как-то спросил он, кивая на книжный шкаф. Там он перерыл уже всё, и интересного нашел ничтожно мало. Он не был прожженным книжным червем, но, повторяясь, делать было действительно нечего. — Я посмотрю в библиотеке, — удивившись, пообещал вампир. — А может, я схожу и посмотрю сам, чтобы тебе не напрягаться? — настолько невинно, насколько вообще мог, предложил принц. — Нет, я справлюсь один. Спасибо за заботу, — не удержавшись от ехидства, ответил Джулиан. — Ты интересуешься плаваньями? — Это моя давняя мечта. Принц закатил глаза, будто сам насмехался над этим. — Что же тебе мешает взять и отправиться в море? Джулиан заинтересовался, и сел на соседнее кресло. Лирхэ посмотрел на него, как на душевнобольного. Затем поднял на кресло одну ногу, и с непередаваемо-убийственным лицом дернул за цепь. Похоже, звук ему чем-то понравился, и он повторил это еще пару раз. Отбросив прядь волос за плечо, он поднял голову и метнул колкий взгляд на вампира. — Разве не ясно? — До того, как ты здесь оказался, вероятно, — ухмыльнулся Джулиан. — Да не вышло вот как-то, — осклабился он, и звонко дернул за цепь еще раз. — Я решил — теперь не буду давать тебе по ночам спать. Играть в заточенного призрака это довольно весело, — прищурившись в жесткой усмешке, он изящно, как и во всех своих движениях, опустил ногу обратно на пол. Джулиан неосознанно пронаблюдал за этим. Зима еще полностью не наступила, и морозы как следует не ударили. Поэтому Лирхэ упрямо носил своё эльфийское платье, которое за все время здесь ни разу не испачкалось. Выглядел он в нем, признаться, немного дразняще, и Джулиан порой ловил себя на левых мыслях. Ловил, но не прогонял их. Зная здешний климат, скоро все должно будет перемениться. И, похоже, придется делиться с эльфом собственным шмотьем, чтобы Его Высочество не замерзло, и не нашло очередную причину для недовольства и «пиления» вампира. В пилении вампира он находил своё собственное, садистское очарование, и отыгрывался как мог. — Лучше бы ты не давал мне спать немного по-другому, — нехорошо усмехнулся Джулиан. — А не пошел бы ты лесом? — А не пошел бы. Тебя отец, что ли, не отпускает плавать? — Может и так, может и нет. — Лирхэ! — Пф. Джулиан собрался было подняться с кресла, чтобы использовать любимый прием «загнать в угол и вытянуть всю нужную информацию», но Лирхэ тоже заметил его намеренья, поэтому быстро развел руками и кивнул. — Понимаешь, как тут обстоят дела… — с неохотой начал он. — Принцесса Ларнэ, то есть моя сестра, сейчас в политической командировке в другой стране, и это очень важно. Я, хочу-не хочу, должен оставаться при дворе. Потому что мы пытаемся установить нормальные отношения с Темными эльфами, а не присутствие хотя бы одного наследника трона является неуважением к ним. Кстати, здесь ты здорово всему напакостил. Хотя следующий приезд посла Темных еще не определен… В заключение скажу, что дальнее плаванье это не хухры-мухры, и за три дня не уложишься, а из-за этих Темных я довольно скован в путешествиях. — Понятно, — задумчиво посмотрел на эльфа Джулиан. — Кстати, раз уж такое дело, то мы с Ларнэ близнецы, и у тебя есть шанс восстановить ориентацию и вообще, встать на путь истинный… — Мне не нужна принцесса Ларнэ, мне нужен принц Лирхэ. И он у меня сейчас есть. — Это ты так думаешь… — К слову, я слышал, что в королевстве, в которое отправилась Ларнэ, проблем с ориентацией не существует. Их законы не запрещают любить того, кто по воле судьбы оказался с тобой одного полу, — сощурился вампир. — Да и принц их… Он тоже влюблен не в девушку. — О, этого я не знал. — Более того, их король, похоже, одобряет подобное. Лирхэ правда выглядел удивленным. — Тогда с тем же успехом отец мог бы отправить туда и меня, не полагаясь на женское очарование Лари… о, боги, о чем я говорю, — он схватился за голову, под тихие смешки вампира. — Ну, Лирхэ, подумай, как следует. Вы, эльфы, влюбляетесь раз и на всю жизнь, и об этом знает весь мир. Неужели ты считаешь, что за всю историю ни один эльф не любил другого эльфа, или эльфийка — другую эльфийку? Принц скривился. — Ну… Меня вообще раздражает эта тема! Не хочу это обсуждать. — Один ноль в мою пользу. — Гад. Посмотрю я, как ты сегодня выспишься, — злорадно добавил он, и тряхнул ногой, заставляя звенеть цепь вновь. Если он не добьется у него свободы, так хотя бы изведет. Джулиан странно посмотрел на цепь, на принца, и пожал плечами. — Лучше не стоит испытывать судьбу. Ближе к вечеру Джулиан принес книгу-сборник историй о плаваньях, и впервые увидел, как принц радостно улыбался именно ему. Неужели какая-то книга о каких-то плаваньях способна его осчастливить? — Просто дома я перечитал всё. А эту даже не видел, — объяснил он. — Спасибо, можешь отдыхать, — добавил он в будничном тоне, и отправился зажигать светильник у кровати. — Не так быстро. Могу я в таком случае рассчитывать на благодарность? — промурылкал вампир, приближаясь к эльфу. — Хам и наглец. — Провокатор. — Извращенец. — Ладно, проехали… — потирая шею, проговорил Джулиан. А затем его глаза засияли насмешливым огоньком. — То есть нет. Раз я наглец, то я настойчиво претендую на благодарность, — вампир плавно подобрался к Лирхэ, и загнал его к стенке. Лирхэ в мгновение посерьезнел и похолодел. — С благодарностями заваливайся к портовым шлюхам. — К чему мне они, когда просьбу-то я выполнял твою? — Что ты имеешь в виду? Джулиан таинственно улыбнулся, и поцеловал эльфа. Эльф тут же начал отбиваться и протестовать, но протесты душились на первых же порах. Поцелуй вышел изголодавшийся и не такой нежный, как в первый раз, и Лирхэ это припугнуло. А страх даёт силу. Поэтому, щедро ударив Джулиана коленкой, Лирхэ отошел в сторону. Он почти подумал, что перестарался, но вампир, как ничего не бывало, поправил рубашку, насмешливо улыбнулся эльфу и вышел из комнаты, бросив напоследок пожелание спать спокойно. Эта видимость снисходительного отношения, которая только что была проявлена, добила принца, и он заговорчески посмотрел на цепь, вьющуюся под кровать. — Не на того напал, ага? — хмыкнул он. — О, до чего я докатился. Разговариваю с собственной пленительницей. Он задумчиво почесал себя за ухом. — Хотя теперь ты по совместительству и моя помощница, и в нелегком деле по обеспечению бессонницы одного вампира ты будешь мне помогать, хочешь ты этого или нет… Шермид как-то обмолвился, что Джулиан живет в комнате как раз аккурат после комнаты Лирхэ. А зная, насколько хороша акустика в замках, Лирхэ лишь оставалось дождаться прихода ночи. Он даже поразился собственному коварству. И тихо радовался, что нашел себе занятие. Он понимал, что силой отсюда не выбраться, цепь действительно не сломать. На Шермида рассчитывать не приходится. Найдут его здесь тоже вряд ли, потому что Джулиан ездил к самому королю, и отчитывался. Оснований не верить ему нет, а шляться по чужим имениям себе дороже. Так что оставалось рассчитывать лишь на себя. Ему надо было как-то добиться того, чтобы обе его ноги были свободны. Что он имел на деле? Себя, комнату, из которой не может уйти, и Джулиана, в отношении к которому он пока не определился. Нет, вне сомнений, он был последним подлецом и вообще не заслуживал жизни, но и в заточении здесь можно было найти свои плюсы. Например, никаких больше поручений от папеньки. Никаких фальшивых улыбок на публику, гостей, никаких дипломатических уловок с послами. Можно было немного отдохнуть от всего этого, и побыть самим собой. С другой стороны… Какой он — на самом деле? Побыть самим собой… Джулиан в большинстве своем его раздражал, и побуждал инстинкт придушить, особенно когда приближался ближе, чем на метр. Но он был и отличным собеседником, если во вменяемом состоянии. Всё это было довольно сложно, особенно если брать во внимание преданное доверие. Но на каком-то уровне подсознания, несмотря на всё, что этот вампир устроил, Лирхэ все еще считал его другом. И, видимо, именно этот уровень подсознания и давал ему общаться нормально. Лирхэ вздохнул, и пошел переодеваться в спальную одежду. В роскоши почитать в кровати он решил себе не отказывать.