┈───ᗊ───┈
К моменту, когда чай был допит, а тем для обсуждений стало все больше, время уже перевалило за двенадцать. Попов ничего не имел против того, чтобы провести так всю ночь: сидя на кухне и говоря на какие-то легкие и отвлеченные темы с не по годам умным подростком. В конце концов ему наконец удалось разговорить Антона и увидеть улыбку на его губах. Единственное, что его останавливало от продолжения чаепития — здоровый сон, которого так не хватало растущему организму мальчика. Арсений дослушал историю Антона до конца, в голове отмечая, что парень рассказывал очень даже увлекательно, в то время как его ровесники порой не могли адекватно сформулировать ответ на уроке или построить будничный разговор со взрослым человеком. Антон же являлся полной противоположностью сверстникам, он мог позволить себе высказаться, когда считал это уместным, возмутиться, когда его пытались задеть или ущемить, поспорить, когда знал, что прав. Но при всем этом он вел себя крайне сдержанно. Не перебивал, не дерзил, не повышал голос. Единственное, что мешало Шастуну — язык тела. Арсений давно заметил неуклюжесть в движениях парня. Постоянные удары обо все, что находится рядом с ним, Попов списывал на высокий рост и местами непропорциональные конечности, которые, как ему казалось, болтаются без ведома их хозяина. Также он не мог не обратить внимание на постоянное прокручивание колец и браслетов в руках. Первый признак нервозности. В такие моменты Антон обычно задумывался о чем-то не слишком приятном и просто выпадал из разговора на несколько секунд. Сейчас же руки парня спокойно держали полупустую чашку, что говорило о внешнем спокойствии как минимум. — Антон, это очень интересно, но я предлагаю продолжить этот разговор завтра, — наконец предложил мужчина, понимая, что Антону действительно нужно поспать. — Конечно, — согласился Антон, моментально вставая со своего места. — Завтра трудный день. Нам обоим нужно хорошо выспаться. Согласен? — Ну да, — неуверенно ответил Шастун, лишь потому, что его подвели к этому вопросу. — Тогда я постелю тебе в гостиной, хорошо? — Да… Нет! — Антон… — устало протянул старший. — Что «Антон»? Мы так не договаривались! — Что тебе не нравится? — То, что вы меня жалеете. Не нужно, я справлюсь. — Я не сомневаюсь в твоей самостоятельности и независимости, ты уже не раз показывал это. Но с целью твоего же удобства я предлагаю тебе пожить у меня. И дело тут совсем не в жалости, это здравый смысл. — Но мне нечем вам отплатить. — Отплатишь своим хорошим самочувствием, — сказал Арсений по дороге, стоя с комплектом постельного белья в руках. — Я прекрасно себя чувствую. — Мешки под глазами говорят об обратном. Антон ничего не ответил, он лишь смирно наблюдал за тем, как аккуратно расправлялись складки на простыни под сильными руками психолога. — Кажется, все, — подытожил он, после того, как положил подушку у изголовья дивана. — Спасибо… Большое… За все, — с тоскливой улыбкой на лице поблагодарил парень.┈───ᗊ───┈
Антон сладко потянулся и перевернулся на спину, когда услышал будильник на своем телефоне. Впервые за долгое время у него не возникло желания швырнуть телефон куда подальше, дабы заглушить противный звук. Тощая рука спешно потянулась за телефоном и тонкими пальцами прошлась по экрану, выключая нарастающую громкость будильника, чтобы не разбудить Арсения, который, наверное, еще спал за тонкой стенкой. Усевшись на диване, Шастун стащил со стула свою толстовку и натянул ее на голое тело. В комнате было очень тепло, но Антону совсем не хотелось допустить того, чтобы психолог лицезрел его тощее и местами покалеченное тело. Выходить из комнаты, парень, конечно, не спешил. Только сейчас он словил себя на мысли, что уснул вчера настолько быстро, что сам не заметил этого разделения между сном и явью. После нескольких неудач он прекратил попытки восстановить свой отход ко сну в памяти. Шастун просидел недвижно еще пару минут, после чего аккуратно сложил предоставленное ему постельное белье в стопочку и прошелся по гостиной. Ничего примечательного он не выявил: обычная холостяцкая гостиная, без всяких статуэток с ангелочками, цветочков в вазе и ажурных узоров. Если бы Антона попросили описать эту комнату тремя прилагательными, он не задумываясь назвал бы их: «Чистая», «Минималистичная», «Светлая». Единственное, что смутило Антона в помещении — огромное количество рабочей литературы. Хотя, наверное, людям не нравится обилие книг из-за собственной необразованности и интеллектуальной ограниченности. От размышлений о дизайне окружающего пространства его отвлекли тихие, но вполне весомые шаги Арсения за стеной. — Доброе утро, — выглянул Антон из-за двери, которую на ночь прикрыл сам Попов, чтобы не смущать подростка ни своим присутствием, ни возможным сквозняком от двери до не заклеенного окна. — Доброе, Антон. Как спалось? — ничуть не растерявшись, ответил мужчина, параллельно заправляя кровать. — Прекрасно. — Я рад. Ты собрался в школу? — Так я, вроде, со вчерашнего дня собран, — отозвался младший, осматривая свое худое тело, облаченное в черные джинсы и толстовку, которая казалась безразмерно огромной на нем. — А, ну да, тогда пошли позавтракаем и в школу. — Хорошо, — согласился Антон, проследовав за Арсением на кухню. Завтрак прошел без лишних разговоров. Антон и Арсений обошлись лишь дежурными вопросами и односложными ответами на них, словно вчера за этим же столом вовсе и не они откровенно делились историями из жизни и курьезными ситуациями. После быстрого, но весьма сытного завтрака Антон и Арсений покинули квартиру. В школу они шли разными дорогами, Арсений — своим привычным путем, а Антон — дворами. Вопрос о том, чтобы пойти в одно и то же здание вместе даже не поднимался. Во-первых, Антон планировал выкурить сигаретку-другую по дороге, что в присутствии Арсения просто нереально, но к его огромному сожалению, его последняя сигарета вчера вырвалась из его губ вместе с пальцами Попова. Второй причиной послужило нежелание Антона являться в школу в компании психолога, и хоть напрямую он этого не говорил, Арсений знал, как на такое реагируют подростки, так что он намеренно избегал публичного контакта с Шастуном. Благополучно отсидев свои семь уроков, Антон вышел в коридор и облегченно выдохнул. Взглянув на время, он понял, что забежать домой до прихода отца он уже не успеет. Небольшая утрата, зато прошлой ночью он спал в тепле и комфорте. Идти к Арсению с просьбой провести у него ночь и остаток дня было бы слишком нагло и бестактно. А вот сходить за сигаретами на другой конец города, где никого не волнует твой возраст, — уже план на день. Антон медленно шагал по лестнице, параллельно читая какой-то пост в инстаграме, пока не врезался в чью-то из неоткуда возникшую спину. Парень ошарашено следил за тем, как его телефон подлетел в воздух и сделал там тройное сальто. От страха его руки онемели, и Антон попытался схватиться за стеклянный экран, но вместо этого ухватил теплую руку, крепко сжавшую его телефон. — Антон, ну ты чего? — спокойно спросил только что обернувшийся Арсений. Выждав пару секунд, он вернул Антону его телефон, а тот забрал его, слегка подрагивающими руками. — Эмм, извините, не узнал вас со спины, — нескладно бормоча оправдался Антон. — Пошли, отойдем, — предложил мужчина и, положив руку ему на плечо, увел в безлюдный коридор. Антон молча подчинился, не до конца веря в целость своего телефона. — Спешишь? — Куда мне спешить? — Ну, не знаю, домой, например. — Нет. — Не хочешь виде…? — Не хочу. — И какой план? — План старый, свежий воздух с примесью выхлопных газов — все мое. — По-моему, он у тебя в избытке, — Арсений вытащил из кармана связку ключей и прокрутил в ладони. Второй рукой он взял кисть Антона и потянул на себя. Легким движением вложив ключи в руку Шастуна, он отпустил ее с непоколебимым выражением лица. — Вы чего? — все, что смог сказать Антон, шокированный таким поведением. — Пока ты не живешь дома, будешь жить у меня, — Арсений словил на себе скептичный взгляд парня, но сдавать позиции не собирался, — или детский дом. Выбирай. — Да поймите же, — высоким шепотом возмутился младший, боясь, что его услышат. — Я очень благодарен, что вы со мной возитесь, но всему есть предел. Я могу создавать вам неприятности и на территории школы, если вы так хотите, но мне незачем проникать еще и в вашу квартиру. То, что мне испоганили жизнь, совсем не значит, что я должен портить ее вам. — Ты все усложняешь, — отрешенно бросил Попов. — Арсений Сергеевич! — Антон, поверь, если я буду знать, что ночью ты шляешься где-то по улице, мне придется сидеть на сильном успокоительном. А мне здоровье важнее, чем то, что ты можешь сделать с квартирой. Но это не значит, что можно устраивать пожар или потоп в моем доме, — тоже тихо ответил психолог. — Это ничего не меняет. Знаете, каким жалким я себя чувствую? — У тебя нет основания, чтобы чувствовать себя жалким. — Все равно, я так не хочу! — Боюсь, у тебя нет выбора. Бери ключи и иди домой. — Арсений Сергеевич! — Извини, Антон, меня ждут. Не хочу опаздывать.