История Аксеота (МиМ IX и Герои IV)
24 августа 2020 г. в 17:43
Надо сказать, что в Аксеоте есть своя система летоисчисления, но как и на Энроте, она разделена пополам неким событием, так называемой Великой Катастрофой, годы соотвественно подписываются как ДК и ПК. Для удобства я буду приводить обе системы дат. Сначала Энротсвую (и в скобках Аксеотскую).
Аксеот — один из самых молодых миров, колонизированных Древними в том же рукаве галактики, что и Энрот, незадолго до эпохи Безмолвия. Помимо далеких южных земель, о которых смертным, в сущности, ничего не было ведомо, существовало на Аксеоте четыре континента: Иранис, Лодвар, Риш и северный континент, названия которого история, к сожалению, не сохранила. И если земли Ираниса были, в сущности, пустынны и малообитаемы (зато по ходу сюжета там можно будет найти просто не приличное количество руин и древних склепов), то на иных континентах цивилизации развивались, к примеру, на землях Лодвара возникли королевства Девоншир да Мерлион — вотчина мудрецов и чародеев, а на территории северного континента — великая держава Шэннон. В сопредельных с Шэнноном землях возникла пара сравнительно небольших держав, как то пустынное королевство Квассар, правил в котором один из самых великих магов в истории — Мистерио Великолепный, и Корресан, обиталище некромантов и нежити, пребывающие под властью барона фон Таркина, лича. На скованном льдами острове к северо-западу от Риша нашли приют варварские племена.
Но похвастаться богатой, уходящей в века историей в первую очередь могли королевства Риша. На небольшой части площади его существовала страна Чедиан. Сведения тысячелетней давности указывают, что первоначальными властителями этой земли являлись полуорки. Примерно в 1154 году ПБ (за 500 лет до Великого Катаклизма) экспедиция из западной Урсанской Империи впервые ступила в эти северные области, кои местные жители звали «Че’диан», что в переводе с полуорочьего означает «земля клана Диа».
Через 300 лет континент Риш был уже далеко не тем, что прежде, амбициозная Урсанская Империя достигла пика могущества и расширила свои границы, объяв практически весь континент. Казалось, ничто не могло ее поколебать, однако тут миру явился некий колдун, именовавшийся Верхоффином. Последний воздвиг огромную башню прямо в сердце Империи и объявил, что отныне следует считать его владение абсолютно независимой и не подлежищей контролю урсанцев провинцией. Естественно, имперцы не могли стерпеть такой наглости, Император Ралфор, а впоследствии и его потомки предприняли несколько атак на мозолящую глаза башню, но так и не смогли стереть её с лица своей земли.
Мало кто знал об истинном происхождении Верхоффина, а был он продуктом экспериментов нескольких остававшихся на Аксеоте исследователей-Древних. Те похищали маленьких детей, наделяли их генами различных созданий (в том числе редких и поистине мифических монстров), после чего помещали в стазис и ожидали, когда дети повзрослеют…
(Повзрослеют? В стазисе? Даже не в коме, когда все процессы замедляются, или во сне, когда процессы идут, но тело находится в состоянии покоя и нормально развиваться не может? Фантазия сценаристов намного богаче моей, я себе такого представить не могу)
Однако во время подобных экспериментов что-то пошло не так, и лаборатория исследователей была уничтожена, большинство подопытных образцов погибло, а исследователи бежали.
(Даже интересно что же могло испугать всемогущих древних? Или конкретно эти исследователи прозябали в изолированном секторе, подвергшемся нападению враждебных сил совсем без оружия?)
Из подопытных выжили лишь трое, и одним из счастливчиков оказался Верхоффин, тогда еще только 10 летний мальчишка. Он странствовал по свету, пока не повстречал магов, которые подобрали и приняли его в орден.
Двое иных выживших подопытных — мужчина и женщина, долгое время оставались вместе, но мужчина погиб (причина нам неизвестна), а женщина стала отшельницей, терзаясь воспоминаниями о жестоких экспериментах. Повстречав однажды Верхоффина, она с тех пор оставалась в пещере близ его башни, не желая покидать того, кого называла не иначе как «братом».
(А чё не в башне? Но вообще, если раньше нам только давали намеки на то, что Древние не столь уж светлые и пушистые как они сами о себе говорят, то тут прям с ходу, такие факты про Древних)
Со времени становления башни прошло 190 лет, когда правящий Император Трандис нанял убийцу по имени Назрим, дабы покончить со все еще здравствующим Верхоффином. 10 лет выжидал убийца, прежде чем ему представилась возможность нанести удар. Как и следовало ожидать, попытка покушения провалилась, а обозленный Верхоффин взошел на вершину своей башни и произнес разрушительной силы заклинание — Око Бури, опустошившее половину Урсанской Империи. Страшные землетрясения сотрясли земную твердь, погребая древние города, огромный кусок земли, на котором покоилась башня волшебника, оказался оторван от континента, образовав новое море Верхоффина. Таков был конец Урсанской Империи, через 13 лет после вызванного магом Великого Катаклизма некогда могущественная держава окончательно распалась. Некоторые регионы ее, однако, оставались более-менее целостны, и со временем обратились в независимые государства, как, например, королевство Мендоссус в южных пределах Риша, на которое частенько совершали набеги охочие до добычи чедианцы.
К западу от Мендоссуса находились земли, именуемые Ксиксис, на которых в не незапамятных времен обитали племена темнокожих воинов-людей, а также дварфы и эльфы, которые во времена до Великого Катаклизма частенько отражали набеги имперцев. Однако в одном из подобных рейдов, случившемся за сотню лет до Катаклизма, армии Урсанской Империи возглавил сын одного из бедных дворян, Аклан’дор, один за другим, захватил он оплоты племен Ксиксиса, и в каждом оставил военный гарнизон, дабы обеспечить повиновение. В империи его чествовали как героя, хоть в ходе своей завоевательной он потерял практически всю свою армию. Однако после Великого Катаклизма люди Ксиксиса вернулись к прежнему укладу быта.
Что же до обитавших на Аксеоте эльфов, то они всегда держались обособленно от иных рас и исправно платили дань Империи, лишь бы та оставила их в покое.
(Боже, какая последовательность. Сначала чернокожие люди, дварфы и эльфы отбивались от атак империи, а потом оказывается, что эльфы исправно платили дань, лишь бы на них не нападали)
Поговаривали, что явились они из иного мира, уничтоженного в конфликте неких вселенских сил. Как ни странно, эльфы являлись одной из немногих этнических групп, что не противились вливанию в Урсанскую Империю. Скорее даже наоборот.
(«Всегда старались держаться обособленными»/«не противились вливанию в Урсанскую Империю» — это разные вещи. Обособление и объединение противоречат друг другу, нельзя делать одновременно и то, и другое)
Королевство их именовалось Этендар и располагалось к югу от башни Верхоффина. Всего было известно о существовании тринадцати эльфийских кланов, каждый из которых делился в свою очередь на подкланы, именуемые сили. Ходили также слухи и о четырнадцатом, исчезнувшем клане — А’Рикдуне. Многочисленные записи касательно истории эльфийской нации, сделанные на особой бумаге — куни, хранились в центральном поселении, называемом Ат’ранн, что означает «утопия». Если верить древним картам, город этот находился на 400 лиг (1 930,8 км) южнее от башни вызвавшего Катаклизм чародея, и сегодня, по всей видимости, находится на дне моря Верхоффина. После разрушения Этендара в хаосе Катаклизма эльфийские кланы разбрелись по миру, уединяясь в лесных чащобах, основывая друидические ордена. Некоторые осели в Иранисе, иные основали в западных пределах северного континента королевство Арбор’ал.
(Что-то я уже запутался, где находилась башня Верхоффина? До этого сказали, что она посреди земель империи, что занимает почти весь или вообще весь континент. Потом кусок земли откололся от Континента, значит по идеи находился где-то недалеко от берега. А теперь оказывается, что в процессе образования нового моря затопило столь удаленный город. Просто для сравнения, согласно гугл-картам расстояние от Москвы до Екатеринбурга чуть меньше 1 800 км. Там точно кусок от континента откололся или континент в архипелаг превратился?)
Из всех регионов, пострадавших от Катаклизма, Чедиану досталось меньше всего. И, как следствие, именно сюда устремились беженцы из иных областей Риша, где заклинание Верхоффина выжгло все живое, сделав земли непригодными для обитания — эльфы, дворфы, люди.
Ныне территория Чедиана разделена на шесть регионов, каждый из которых управляется одним из шести наиболее могущественных кланов этой земли. В основном экономика страны базируется на добыче и обработке металла, называемого «стихийный тьерад». Этот чудесный материал очень легок в обработке и не имеет сопротивления накладываемым на него чарам. Добывается он однако, лишь в одной-единственной шахте во всем Чедиане, что в Тьергарде. Можно и не говорить, что практически все мощнейшие магические вещи, созданные за пять веков, прошедших со времени Катаклизма, несут в своей основе именно стихийный тьерад.
Разумеется, учитывая потрясающие свойства металла, на почве владения им нередко разгорались конфликты, перераставшие порой в полномасштабные войны. Первая война разразилась между враждующими вождями селений Тьергарда в 766 году ПБ (112 ПК). Как следствие, слабые пали, а из сильных возвысился один — Бьярнус Могучий, объединивший тьергардские кланы в один и основавший город Тьергард (названный так из-за металла, здесь добывающегося). Так родился Тьергардский Клан Чедиана и мир пришел на землю, но лишь до 892 года ПБ (238 ПК), когда Бьярнус отправился в мир иной.
(Люблю математику. По местному летоисчислению Бьярнус был сильным вождем в 112, а умер он в 238. Это промежуток в 126 лет, а ведь ему еще надо было успеть родиться, вырасти, наследовать клан и стать сильным, уважаемым, вождем)
Тогда, в 238 году, новый ярл Тьергарда — Хридмир Строхэндс, отправился в Тронхейм, дабы впервые встретиться с девушкой, что впоследствии должна будет стать его супругой. Прибыв на место, ярл решил скоротать время за игрой в кости со старшим братом невесты — Хафгримом; двое поспорили и Хридмир прикончил несостоявшегося родственника прямо за игральным столом, после чего отбыл восвояси. В гневе отец Хафгрима — Дайн Фасольтсин — запросил с Тьергарда 2000 фунтов (900,2 кг) стихийного тьерада в качестве компенсации за смерть сына. Естественно, Хридмиром он был послан куда подальше, после чего последовало вторжение войск Дайна в Тьергард. Тридцать дней длилась осада, и в конце концов город пал. Сам Хридмир бежал, а воины Тронхейма грабили город и жгли дома. Так продолжалось два дня, пока не подоспела армия Оды, сестры Хридмира, и не вышибла захватчиков, прогнав из обратно в Тронхйм и осадив вотчину Дайна. Последний счел за лучшее откупиться от Оды, после чего осада была снята.
Впоследствии между Тьергардом и Тронхеймом вспыхивало еще три конфликта и по крайней мере дважды в Тронхейм врывались войска противника. Внук Дайна Лейп принудил Тьергард подписать мирный договор, действовавший вплоть до 1 058 ПБ (404 ПК).
Тронхейм был не единственным кланом, положившим глаз на стихийный тьерад: в 350 г. в Тьергард вторглись войска Фросгарда под предводительством Олафа Жирного. Последний прямо помешался на идее захвата всего Чедиана; владея волшебным мечом Йоргамешем, Олаф вбил себе в голову, что никто не сможет одолеть его, пока оружие находится поблизости. И пока войска Фросгарда шли в бой против армий Тьергарда, Олаф двигался в гордом одиночестве. Как следствие, он стал жертвой бандитов с большой дороги, которые убили его и забрали меч. Лишившись своего ярла, на следующий день фросгардская армия была наголову разбита, а немногочисленные выжившие захвачены в плен. Потомки их проживают в Тьергарде и по сей день.
Спустя несколько лет после смерти Олафа Жирного некий воин по имени Стурмфорд принялся собирать войска с целью захвата Тьергарда. Он выдавал себя за потомка Свена Бладэкса — легендарного воина, не знавшего поражений. Проведя несколько неудачных попыток атаки Тьергарда с моря, Свен попал в шторм и судно его отправилось ко дну.
Не все войны тех дней происходили на поле брани. Один весьма богатый тьергардский купец по имени Рагнар вздумал просто взять и купить себе ярлство над Тьергардом. Надо сказать, тогдашний ярл — Родерик, был весьма жалкой личностью. наслаждающейся лишь своим высоким положением и откровенно плевавший на своих подчиненных. Рагнар же использовал средства, вырученные им с продаж стихийного тьерада, на подкуп приближенных к ярлу советников. К сожалению, один из них явил Родерику план купца во всей его красе, и претендента на престол казнили.
Когда в 1 054 ПБ (400 ПК) ярл Тронхейма Лейп вынудил Тьергард подписать мирный договор, он потребовал также ежегодную дань в качестве 1000 фунтов (453,6 кг) стихийного тьерада. К тому времени природные запасы металла значительно истощились и добываемого рудокопами количества едва хватало на покрытие установленной Тронхеймом дани.
К 404 году ПК терпение тьергардцев лопнуло. Они избавились от своего слабого ярла и поставив на эту Гейтлифа Стронгпика. И первым делом новоявленный ярл Гейтлиф отправил сообщение в Тронхейм, в котором ставил Лейпа перед фактом прекращения поставок тьерада его кланом. Как и ожидалось, Тронхейм ответил вторжением. Гейтлиф, конечно же, предвидел столь очевидный ход, и, используя подземные тоннели для передвижения своих отрядов, навязал войскам Лейпа партизанскую войну, нанося удары и мгновенно отводя свои отряды обратно в подземелья. Год спустя сильно поредевшая армия Тронхейма покинула Тьергард.
Сражения между этими двумя кланами продолжались еще четырнадцать лет, вплоть до 1 072 ПБ (418 ПК), когда они резко прекратились. Ходят слухи, что это связано с обвалом лавины на единственный горный проход, разделяющий Тронхейм и Тьергард, посему ведение боевых действий представлялось весьма сложной задачей. В последующее столетие эти две державы стали близкими союзниками. Несколько тронхеймских ярлов женились на представительницах правящей семьи Тьергарда, и наоборот. Казалось, ничто не может разрушить установившийся мир.
Но неожиданная Расплата (как окрестили гибель мира), случившаяся на далеком Энроте, разорвала множество Нитей Судьбы, и Росчерк оной отразится и на Аксеоте. Ибо именно здесь открылись порталы, через которые в новый мир ступили избежавшие адского пламени Армагеддона энротцы. В большинстве своем поселенцы сии оказались на девственных землях Ираниса, однако некоторых забросило и на Риш.
(И так, Энрот был Уничтожен Пламенем Армагеддона. Помните как оно работает? А теперь представьте с какой скоростью маги Бракады открыли кучу порталов и какими пинками они загоняли туда людей, чтобы успеть до уничтожения мира)
История наша начинается в 1175 году ПБ (521 ПК), когда беженцы с Энрота только основывают новые королевства, группа чедианских искателей приключений погрузилась на судно да отправилась к берегам Мендоссуса в надежде поживиться чем-либо в прибрежных поселениях соседней державы. Надо заметить, предыдущий рейд чедианских пиратов на Мендоссус не увенчался успехом, и они потерпели сокрушительное поражение в сражении у Фарндейла, после чего зареклись заплывать в те воды. Однако некоторые не учатся на чужих ошибках, и таковыми стали наши герои.
Путь их пролегал неподалеку от Острова Пепла, того самого, где возносились руины приснопамятной башни Верхоффина. Обычно мореплаватели старались избегать этих вод и, как оказалось, не зря, внезапно налетевший шторм в щепки разбил судно чедианцев о прибрежные скалы, из членов команды спаслись лишь четверо.
На Острове герои повстречали провидицу-троллиху Ирсу, которая незнамо из каких соображений нарекла их будущими Спасителями Чедиана, ежели, конечно, бравая команда соизволит следовать означенной ей судьбе. Кроме того, Ирса рассказала о том, в западном государстве Белдонии объявился человек по имени Тамур Ленг, являющийся, по его собственным словам, одиннадцатым потомком Джевара Бастарда, незаконнорожденного сына Императора Трандиса. Незадолго перед Катаклизмом, спровоцированным его папашей, Джевар бежал в провинцию Белдонию, практически не пострадавшую в последовавшей катастрофе, и, как следствие, род его продолжился.
И вот теперь дальний его потомок, собрав огромную армию, движется на восток, явно намереваясь подчинить себе всю территорию Риша и возродить из пепла Урсанской Империю. А скоро он достигнет и Чедиана. Вряд ли раздробленные кланы смогут дать достойный отпор орде Белдонии, а посему задачу их объединения провидица возложила на плечи четверки забредших к ней героев.
Около кишащих нежитью руин башни Верхоффина героям повстречался некий человек, представившийся как Форад Дарр. Услышав о миссии, возложенной на чедианцев Ирсой, он преисполнился благими намерениями и пожелал присоединиться к к отряду ради благополучия населения Чедиана. На вопросы, как он, собственно, оказался на этом острове и ради чего проявляет столь слащавое самопожертвование, Форад предпочитал дипломатично отмалчиваться.
(Даже герои отмечают, что подобное поведение не нормально, будем надеяться, что сценаристы заготовили нам необычный поворот. Но самое забавное, это история про колдуна, хозяина башни. Запись про него это единственный намек на связь с прошлыми частями серии и больше он никак не будет фигурировать в сюжете)
Отыскав на Острове Пепла плохонькую лодчонку, искатели приключений отправились к близлежащим землям, принадлежащим Стурмфорду, одному из шести кланов Чедиана. Как и предполагалось, лидеры кланов оказались не столь дальновидны, чтобы сходу дать согласие на сомнительный альянс, тем более что и своих проблем у них хватало. Большую часть которых правители с радостью переложили на плечи вовремя подвернувшихся героев.
Ярл Стурмфорда Бьянрф Торвальдсен пожелал, дабы герои очистили от импов форт Анскрам, стоящий на границе с землями враждебно настроенного клана Дрангхейм, а также походу вызволили одного из его полководцев, по недомыслию угодившего в темницу Сигмунда, ярла Дрангхейма. Что же до последнего, то тот ценою своего присоединения к альянсу поставил снятие защит вышеупомянутого форта Анскрама, дабы его воины смогли занять оплот быстрее сил Стурмфорда, а также нахождение в близлежащем подземелье, Бездне Мертвецов, артефакта под названием Королевская Корона, что позволит ему сохранить свое положение ярла Дрангхейма, легитимность которого давно уже стояла под угрозой.
В процессе исследования Дрангхейма герои обнаружили слегка свихнувшегося паренька, именовавшего себя Николаем Айронфистом. Как тот пережил Расплату, уничтожившую его родной мир, и как оказался здесь, не ведал и сам принц Энрота. Последним, что он помнил, был замок Айронфист, рушащийся у него на глазах, а после Николай очнулся уже в Аксеоте. События тех страшных часов повредили разум наследного сюзерена, породив в нем манию преследования и ужас перед неминуемым пришествием криган и в этот мир.
(Как удобно. Во время разрушения наследник был за пределами замка, на достаточном расстоянии и с правильной стороны, чтобы увидеть разрушение замка, но выжить. Потом он наверное наступил на случайно созданный в спешке портал магов Бракады, который опять же случайно вел не на тот континент, куда открывались большинство порталов)
Ярл третьего клана, Губерланда, Маркель, озаботил героев интеллектуальным состязанием с Умным Ваней, затейником на местной ярмарке, а затем отправил изымать Книгу Правил ведения боя из военной академии Та’Сар, что размещалась в Линдисфарне, небольшом монашеском поселении Фрамона, соседней державы, чьи земли простирались к западу от Чедиана.
В Тьергарде — самом могущественном из всех шести кланов страны (о том, что их несколько веков к ряду щемили соседи мы тактично забудем), герои предстали пред ярлом Свеном Форкбирдом, у которого по традиции нашлась парочка проблем, требующих неотложного решения: во-первых, правитель повелел доставить ему Тьерад — первый в истории волшебный артефакт, созданный его предками из стихийного тьерада и ныне хранящийся в монастыре Линдисфарна, во-вторых — он отправил героев в тьерадодобывающую шахту, из которой некоторое время назад внезапно полностью прекратились поставки металла, выяснять корень тамошних проблем.
А их было хоть отбавляй. Частые обвалы горных пород да местные троглодиты только и делали, что отравляли жизнь дворфам-рудокопам. А в довершение всех бед из строя вышла тьерадоочистительная машина. Нашим героям пришлось немало потрудиться над ее починкой, заручившись помощью мастеров-дварфов из Тьергарда. Помимо всего прочего, исследуя мрачные подземные катакомбы, раскинувшиеся под землями Тьергарда, они пробили проход в древнюю пещеру, где коротала часы отмеренной ей вечности демонесса-суккуб по имени Эбора.
(Криганка или не Криганка? Ох уж эти сценаристы, которым то демоны из ада, то инопланетяне из другой галактики мерещатся)
Произнеся слова благодарности за своевременное освобождение, дьявольское отродье покинуло место своего заточения. Разумеется, об этом последнем происшествии герои сочли за лучшее умолчать, докладывая Свену Форкбирду о восстановлении ими режима работы шахты.
Тронхейм, самый западный из кланов Чедиана, уже готовился отразить натиск орды Белдонии и вовсю мобилизовал воинские силы. Правительница его, Кира Хладнокровная, велела героям расчистить горный проход, связующий Тронхейм с Тьергардом и заброшенный порядка века назад. Кроме того, девушка была весьма озабочена появлением в ее городе культистов Гуся (как оказалось, домашней птахи небожителей, скрашивающей их одинокое существование в Зале Богов), только и делающих, что мутящих воду и сводящих на нет мораль тронхеймцев.
Нашим искателям приключений довольно скоро удалось спровадить фанатиков, намекнув им, что истинные последователи ждут откровений в ином месте, но уж никак не в Тронхейме. В итоге от Киры было получено согласие на вступление альянс кланов Чедиана, а герои отправлялись в земли Фросгарда, последнего еще не посещенного ими клана.
На головы Триигвы Равенлокса, ярла этих северных заснеженных земель, и его людей свалилось множество бед, начиная ото льда, сковавшего гавань Фросгарда и пресекающего возможности торговли с иными кланами, и заканчивая объявившимся морозным гигантом, поселившимся в старом форте неподалеку от поселения и время от времени питающимся честными фросгардцами. Разбираться с этими невзгодами пришлось понятно кому.
Но теперь, когда, казалось, согласие на альянс было получено от лидеров всех шести кланов и требовалось лишь объединить их армии да выставить оные против Тамура Ленга, Дрангхейму и Стурмфорду вздумалось припомнить старые дрязги и развязать новый конфликт. Герои, взбешенные тем, что какие-то два недалеких ярла ставят под угрозу все с таким трудом достигнутое ими, отправились в две вышеозначенные провинции, где настоятельно порекомендовали правителям прекратить боевые действия перед лицом внешней угрозы. Затем с помощью Киры Хладнокровной был быстренько состряпан мирный договор, который воинствующие ярлы, скрепя сердце, подписали.
В течение последующих двух недель лидеры кланов Чедиана прибыли в Тронхейм для проведения военного совета, на котором предполагалось обсудить стратегию отражения скорого удара Белдонии. Маркель, ярл Губерланда, сразу же принялся цитировать достаточно бестолковую Книгу Правил, доставленную ему ранее героями, категорично навязывать свое мнение иным клановым лидером и в итоге удостоился удара в живот мечом, нанесенного Кирой Хладнокровной. Теперь можно было держать совет по существу, отложив на потом вопрос о назначении в Губерланд нового ярла на место покойного Маркеля.
(Мне уже интересно, что же за пункты были в их мирном договоре, если убийство одним из его участников другого данный договор не нарушило? И как люди Губерланда отреагировали на убийство своего ярла?)
И тут, в самый неподходящий момент, а зал телепортировалась троллиха Ирса, немедленно отправив героев на новое задание: выигрывать приз, надувного динозаврика, в цирке, что раскинулся в Тьергарде, дабы потом вручить его в подарок своей дочери Бигги. Не дав возмущенным подобной наглостью искателям приключений вставить и слова, Ирса выставила их за дверь, предварительно посоветовав оставить на совете Форада Дарра, все это время путешествовавшего вместе с ними.
(Что это за наркомания?)
Выполнив задание настырной троллихи и вернувшись в Тронхейм, герои не застали там ровным счетом никого из ярлов. По словам дворцового охранника, Форад Дарр заявил, что ему известно, где находится лагерь армии Белдонии, и объединенные войска Чедиана двинулись туда, куда указал этот человек, в Йорвик, провинцию Фрамона. Через подземный тоннель герои как можно скорее последовали за ними. Но все же странно, за все время пути Форад ни разу не упомянул о том, что ему действительно что-либо известно о войсках Тамура Ленга.
Лишь покинув тоннели, герои лицезрели поле, усыпанное телами павших чедианцев, где наряду с простыми воителями покоились пронзенные стрелами ярлы. Смертельно раненый, Свен Форкбирд открыл героям истинную личину Форада Дарра, заведшего все войско в ловушку, расставленную Тамуром Ленгом.
Как оказалось, этот парень с самого начала оставался верен лишь лидеру Белдонии и теперь план его целиком и полностью увенчался успехом: Чедиан остался как без лидеров, так и без воинов, способных дать отпор надвигающимся силам Белдонии. Казалось, не оставалось никакой надежды, кроме, разве что, самим отправиться в Арсленгард, небесный город, где обитают божества Аксеота, и молить их вернуть павших чедианцев в смертный мир. Как это сделать? Достаточно просто: всего лишь покончить с собой. Пожелав друг другу легкой смерти, искатели приключений сиганули со скалы.
(Хрен с откровенным плагиатом на скандинавскую мифологию. Хотя вы могли просто выпустить игру про скандинавов и не насиловать, и так опороченный, труп серии Меч и Магия. Сам посыл просто до ужаса идиотский. Есть раздробленные племена, которые никак не могут договориться, и вместо того, чтобы просто уничтожить их по одному, главный злодей объединяет их, для того чтобы уничтожить объединённую армию)
Героев, кстати, в Арсленгард не допустили.
(Я вообще не понимаю, на что они надеялись? Самоубийство — позорная смерть, суицидников даже не во всякий ад пускают, не говоря уже о залах великих воинов)
Хандл, Бог Порядка, и слышать не хотел, чтобы некие безвестные (всего-то кучку подвигов совершили) чедианцы тревожили покой Крона (местного бога, а не известного нам мира) своими мелочными проблемами, но когда герои процитировали Ирсу о том, что «им самой судьбой предназначено остановить Тамура Ленга», то засомневался и отправил их в подземелье, где обитали три всеведающие Вирды — созидательницы Камней Судеб, ибо если герои воистину отмечены печатью провидения, то Вирдам об этом, вне всякого сомнения, известно. Напоследок Хандл велел героям взять у Вирд «Предначертание Судьбы», лишь узрев которое, он пропустит их в Арсленгард.
Встреченная героями Вирда Настоящего, Игрид, заверила их, что действительно существует Предначертание Судьбы с их именами, но чтобы получить его, героям придется сделать кое-что для нее лично.
(К этому моменту лично у меня уже под пальцами хрустела клавиатура. Я понимаю, что для многих игр делают разнообразные функции растягивания процесса. Коллекционные предметы, испытания, доп-миссии, или полноценные развилки сюжета, призывающие пройти игру повторно, но уже по другому. В чем-то такие вещи даже хороши, если их тебе не навязывают, в тех же бесконечных Ассасинах я с некоторым удовольствием бегам по миру и собирал всякое разное. Но выдавать на каждый сюжетный диалог одну-две тупых миссии, без которых ты дальше не продвинешься это уже за гранью добра и зла)
А задание Игрид состояло в нахождении Камня Порядка, упавшего из Арсленгарда на землю грешную и затерявшегося где-то в Губерланде. После чего героям Чедиана надлежит до поры до времени спрятать найденную реликвию в руинах башни Верхоффина, что на Острове Пепла. Артефакт отыскался довольно скоро у одного малого на ярмарке и, как только был установлен на алтарь в башне Верхоффина, пред героями явилось Предначертание Судьбы, в котором подтверждался факт их предназначения в прекращении завоевательного похода Тамура Ленга.
Второй раз искателям приключений пришлось сознательно сводить счеты с жизнью и в этот раз Хандл пропустил их в Арсленгард. Там, в банях, герои увидели ту самую демонессу Эбору, которую нечаянно освободили в руднике Тьергарда, на всякий случай они оттуда ее выкурили, дабы не навлечь на себя гнев Крона — главы пантеона. Войдя в Зал Божеств, чедианцы узрели как его самого, так и иных двух небожителей — Фре и Скрелоса. Последний заявил героям, что тот, кто желает освободиться от Посмертия, должен зажечь шесть Огней Покаяния, и предложил им сделать это за всех тех воинов, что полегли в Йорвике.
(Ну да, зачем собирать армию и всем вместе прорубить себе путь в мир живых, у нас же есть четыре придурка, что делают все, о чем бы их не попросили. И как герои спустились в мир смертных в первый раз, не зажигая этих огней?)
По выполнении героями поручения Скрелоса армия Чедиана была возрождена в полном составе и, во главе со Свеном Форкбирдом, отправилась по следам белдонианцев в Фросгард, где и нанесла им сокрушительное поражение. Многие воины Тамура Ленга в ужасе бежали с поля брани, видя перед собой вернувшихся с того света воителей. Здесь-то четверке искателей приключений и выпал шанс поквитаться с Форадом Дарром, коему Ленг уже пророчил титул Короля Чедиана.
Перешагнув через труп предателя, герои оказались лицом к лицу с человеком, ответственным за всю резню, учиненную на Рише — Тамуром Ленгом. Но по словам его самого выходило, что он также бывал в Арсленгарде у Игрид и та снабдила его Предначертанием Судьбы в котором ясно значилось, что ему от роду написано развязать войну в объединении Риша в единую Империю. Этого герои никак не ожидали и будто этого мало, их достиг призыв Крона, требующего явки их вкупе с Ленгом к нему в Зал Богов.
Похоже, суицид входит у наших героев в привычку. Третий раз наложив на себя руки, пятерка призванных Кроном вознеслась в Арсленгард. Последний внимательно рассмотрел оба противоречащих друг другу Предначертания, после чего заявил, что ни одно из них не соответствует истине и является ничем иным, как работой Ньяма, вредоносного бога.
По преданиям, именно с Ньямом Крону придется схватиться в Судный День Аксеота. Но до тех времен еще, быть может, целая вечность, а выходки забавляющегося Ньяма главе пантеона уже порядком поднадоели. Посему он и приказал пятерке стоящих перед ними героев упрятать это божество в Гробницу Тысячи Ужасов.
(Самая убогая пародия на скандинавскую мифологию из всех, что мне доводилось слышать. Локи был не только богом обмана, и отцом множества монстров. Он также имел четкие моральные границы и искренне ненавидел других богов за их пороки. Однажды на пиру у великана Эгира Локи обвинял семь богов в трусости и жестокости, а семь богинь в распутстве, после чего прилюдно сознался в самом страшном своём грехе, убийстве действительно достойного и светлого бога Бальдра. За что и был заключен в недра земли. А тут верховный бог просто устал от шуток другого бога, за что собирается отправить его в тюрьму со стремным названием)
Не ведали герои, что знал Крон истинное Предназначение Судьбы, начертанное Вирдами, и, согласно оному, Ньяма суждено заточить лишь героям и Тамуру Ленгу, действующими сообща. Некоторые из советников Ленга находились под влиянием Крона, и последний посредством их способствовал воплощению в жизнь завоевательных замыслов полководца, дабы пути того и искателей приключений пересеклись как можно скорее.
(Вот эта вставочка означает что примерно половину уже пройденного сюжета можно выкидывать. Потому что после первого попадания героев в загробный мир, их должны были сразу проводить к Крону, а жрецы Крона при Ленге должны были так или иначе спровадить своего военачальника туда же. Вместо этого нам выдали кучу тупых миссий)
Наведавшись в арсленгардское жилище Ньяма, искатели приключений обнаружили дневник, в котором Ньям писал, что именно он являлся героям в образах Ирсы и Игрид, дабы направлять их по заведомо ложным путям. Кроме того, бог бахвалился, что своими усилиями спровоцировал конфликт Белдонии и Чедиана лишь затем, чтобы о факте этом прознал Крон. Наверняка бы тот последовал за Ньямом в Гробницу Тысячи Ужасов, в которой тот вознамерился скрыться.
(Злодей который даже не монолог зачитал, он целый дневник для разъяснения сюжета игроку написал. Это тот случай когда при падении вы умудрились пробить дно и упасть еще ниже. И что за хрень с Гробницей Тысячей Ужасов, это тюрьма или убежище?)
Вызвав Бога Могущества на поединок в центральном чертоге гробницы, Ньям собирался заточить того в Морозной Оболочке, после чего занять освободившееся место главы пантеона, не отказав себе в удовольствии взять в жены Фре. Как водится, в самый неподходящий момент на сцене появился сам зловредный бог. Преследуя героев по улицам Арсленгарда, он вслед за ними углубился в Гробницу Тысячи Ужасов, где и попался в расставленную чедианцами ловушку: используя древнее волшебное устройство, те поместили Ньяма в Морозную Оболочку, лишив его возможности двигаться и каким-либо образом влиять на мир смертных.
(На мятежного бога уже, что называется, выписали ордер на арест, а он по городу спокойно гуляет. И как удобно, что нужное героям древнее устройство не только оказалось под рукой, но так же имело интуитивно понятное управление.
Так закончилась Девятая Часть Мим. Игра получила очень низкие оценки и некоторые игровые издания даже присудили ей звание худшей игры года. Это была первая МиМ которую разрабатывал не отец всей серии Джон Ван Канегем, а некто Тимоти Ленг (да у великого завоевателя и геймдизайнера одинаковые фамилии и похожие имена, поверьте, все это просто «случайность»). Ленг потом признавался, что на него давил издатель, и заставил выпустить крайне сырую игру. В это даже не сложно поверить, но проблема не в багах.
Вышедшие одновременно с подделкой Ленга Четвертые Герои тоже были крайне забалованы, но были номинированы на игру года и получили от прессы примерно те же оценки, что и Третья часть. Разница тут именно в качестве самого продукта, и Девятые Меч и Магия даже на плохую оценку не тянут, тут уместны только грязные ругательства, один только регулярный суицид, для путешествия к богам, чего стоит.
Вообще мир Аксеота достаточно странный и нецельный. Помните как в Энроте события на трех континентах старались связать между собой, неумело, странно, с ошибками, но старались. В Аксеоте такого нет, МиМ и Основной сюжет Героев 4 и два дополнения к Героям, всего четыре линии сюжета происходят на четырех разных континентах никак не пересекаясь)
Пока рыцари, эльфы и маги еще только приходили в себя после перемещения на Акселот и только образовывали первые государства, варвары привыкли решать все быстро. Во все том же 1175 году ПБ (521 ПК), два варвара сидели у ночного костра и думали о будущем своего народа. Они не принадлежат ни к одному из варварских племен, переживших Расплату и пришедших в этот мир. Имя одного из них — Ваержак, второй же Тарнум, Бессмертный Герой. Здесь, в Аксеоте, он все еще пытается достичь того, что ему не удалось в Эратии — отвратить народ варваров от избранного им пути убийств и жестокости, вернуть потерянную славу и величие.
Этому он учит и Ваержака, своего приемного сына, возможно — будущего вождя варваров. Даже сейчас, несмотря на то, что тысячи представителей их народа погибли во время Расплаты, отказавшись «трусливо бежать в порталы», варварские племена продолжают истреблять друг друга с жестокостью и методичностью, привитой им правлением Короля Килгора.
(У меня просто море вопросов, даже сложно выбрать из них всего пару. Во-первых, где та милая эльфийка, что сказала «Женись на мне»? Я еще могу допускать, что Тарнум не взял жену на военную компанию в погоне за Джелу, но вообще не упоминать о ней просто странно. Во-вторых, король Килгор, вроде как объединил все варварские племена, и его армия погибла во время Расплаты, кем же являются те кланы, что воюют между собой на Аксеоте, если даже часть немногих выживших на Энроте отказались спасаться в порталах. И, в-третьих, жестокость варварам привил не Король Килгор, а Варварский Тиран Тарнум, не надо перекладывать свою вину на других)
Ваержак и Тарнум вступили на долгий и тернистый путь объединения своего народа. Проходя через варварские города, они учили жителей давно утерянным моральным ценностям, доказывали им, что честь прозываться истинным воином не означает проявление повышенной жестокости в отношении окружающих, как гласил в свое время Килгор. И, мало-помалу, варвары ухватились за открывшиеся им древние истины, ибо с помощью их они вновь обретали цель в жизни, заключающуюся в спасении самих себя от полного истребления братьями по крови.
В итоге Ваержак сплотил вокруг себя небольшую общину варваров со столицей в крепости Стангард, и спустя несколько месяцев она явилась наиболее процветающей в Племенных Землях. Тарнум же занимал скромную должность советника, ибо Бессмертный Герой не имеет права привязывать себя к какому-либо определенному месту в этом мире — таково несомое им кредо.
(Придуманное им самим, хотя для бессмертного достаточно мудрая политика)
Но, сродни шакалам, на еще неокрепшую вотчину направили горящие завистью взоры предводители двух других варварских кланов, свято следующих заветам Килгора. Этот фант сильно тревожил Тарнума. Он не боялся войны, уже привык к ней за столько лет, но дела этих варваров слишком сильно напоминали ему Килгора. Идя к власти, тот также руководствовался лишь жаждой личной наживы, и не взирал на то, что по пути ему пришлось обагрить руки кровью тысяч невинных.
(Тут ни дать, ни взять, сам Тарнум, в своё время утопил континент в крови ради свободы. Странно, что он о себе вьетнамские флешбеки не ловит)
Вскоре лазутчики донесли Ваержаку, что противники его известны под именами Хандрик и Вогель. Первый не представлял собой слишком уж серьезной угрозы — на первое место в этой жизни он ставил плотно набитый желудок, а уж потом все остальное. А о втором было чересчур мало сведений, однако и то, что имелось, позволяло заключить, что именно он является жестоким и опасным противником.
Как и предвиделось, тактический гений Тарнума без труда нашел способ справиться с Хандриком. На пути войска последнего как бы случайно попалась придорожная таверна, где полководец вместе со своими генералами и решил скоротать последние перед боем часы. Что от него и требовалось, войско, лишённое военачальника, оказалось легкой добычей для объединенной армии кланов под началом Ваержака. Радость победы, правда, подпортил тот факт, что сам Хандрик сумел избежать засады, устроенной в таверне, и улизнул — отправился в свои земли зализывать раны.
Вогель оказался куда как более хитроумным, по сведениям лазутчиков, он разделил свои силы, противопоставив Ваержаку лишь небольшую ударную группу, а основную армию направил к нему в тыл. Положение становилось запутанным, следовало ожидать, что Ваержак встретит лицом к лицу следующее за ним вражеское войско, однако какие же силы Вогель разместил впереди? Одну лишь небольшую группу? Или замысел варвара совсем не так прост, как кажется на первый взгляд?
Выяснить это вызвался Бессмертный Герой. Взяв с собой небольшой отряд, Тарнум двинулся вперед, оставив войско Ваержака встречать следующую на ними по пятам варварскую орду. Путь его лежал туда, откуда в последний раз поступали донесения о передовом отряде армии Вогеля.
Ваержак же с успехом взял в клещи ничего не подозревающего противника, после чего сокрушительная победа была лишь вопросом времени. В жаре битвы никто не заметил тихо улизнувшего Вогеля, вряд ли последний откажется от своих замыслов сровнять с землей еще неокрепшую клановую общину Ваержака, однако некоторое время его можно не опасаться.
Покончив с основным войском врага, армия двинулась по следам дозора Тарнума, а вскоре обнаружилось и то немногое, что осталось от оного. Похоже, передовой отряд Вогеля оказался лишь приманкой, заведшей Тарнума прямиком в засаду, где уже поджидали превосходящие силы противника. Шансов спастись у людей Бессмертного Героя не было, о чем свидетельствовали их трупы, повсеместно устилавшие землю. Однако тела Тарнума среди них не было.
Спустя некоторое время Ваержаку поступило донесение о том, что его приемный отец жив и находится в плену в крепости Вогеля, Бернберге. Кроме того, стало известно, что Хандрик собирает новое войско, готовясь обрушить его на Ваержака. Видать, поражение ничему не научило этого вождя и он желал мести.
Основная проблема этого этапа войны заключалась в том, что Ваержаку катастрофически не хватало ресурсов для ведения войны на два фронта. С одной стороны, душа его жаждала нанести сокрушительный удар по Бернбергу и вызволить Тарнума, но голос разума твердил, что стоит мобилизовать все силы для отражения скорой атаки Хандрика, ибо она может повлечь за собой полное уничтожение общины.
Ваержак мучался вопросом судьбоносного выбора, когда к нему явились вожди всех двадцати кланов, входящих в общину. Воодушевленные совместной победой, пусть даже временной, и окрыленные надеждами на светлое будущее, к которому их может привести правление Ваержака, вожди вручили последнему корону Джарга, легендарного героя варваров, что в незапамятные времена сумел объединить разрозненные племена Антагарича, так приемный сын Тарнума был наречен новым Королем.
(Двадцать кланов. Мне интересно сколько всего было варварских кланов. Большая часть погибло в катаклизме, из немногих выживших Ваержаку удалось объединить некоторых выживших, которых оказалось аж двадцать кланов. И еще мне интересно, откуда у них корона Джарга? Если при помощи неё избирали короля варваров, то она должна была остаться у Килгора, а если она просто хранилась у какого-то клана, то почему нигде не всплыла за почти две тысячи лет прошедших со времен Джарга?)
Дальнейшие вести оказались еще хуже, выяснилось, что женщины, дети и старики, пропавшие из селений варварской общины во время набега Хандрика находятся у него в рабстве и трудятся в шахтах у Кломдена, столицы этого вождя. Возвращение свободы попавшим в беду подданным либо же возвращение приемного отца? Дилемма для Ваержака все более усугублялась.
(Вообще дилеммы быть не должно, если Тарнум рассказал приемному сыну о своём бессмертии. Он ведь куче людей об этом рассказывал, уж от сына то скрывать не стал бы, правда?)
Решение пришло само собой в лице свидетелей свершившегося в Бернберге. Люди, представшие перед Ваержаком, рассказали, что несколько дней назад Вогель самолично покончил с Тарнумом, вначале перебив руки и ноги того молотом, а затем сбросив тело с горы в ущелье. И, как ни горько было Королю слышать о мученической смерти человека, заменившего ему отца, отмщение Вогелю и атака Бернберга обречет на такую же кончину иных его подданных. Приказав трубить всеобщий сбор, Король варваров выступал против Хандрика.
Жест Ваержака — спасение варваров, обреченных на рабское существование, вызвал симпатию к Королю и у тех племен, что с начала войны придерживались нейтралитета. Ряды войска его все росли и росли.
Как оказалось, Король Ваержак начал свою кампанию как нельзя вовремя — Хандрик еще не успел полностью оправиться от недавнего поражения и собрать достаточно сил для следующего удара. Крепость его пала под объединенной мощью варварского воинства, а сам вождь на коленях ползал перед Ваержаком, умоляя простить его прегрешения. Король даровал свое прощение, однако Хандрик встретил смерть в результате «несчастного случая», произошедшего в камере, где он был заключен. Семьи тех варваров, что погибли в рабстве у Хандрика оказались не столь великодушны, как их новый сюзерен.
Клан покойного Хандрика с радостью признал Ваержака своим Королем — жестокие законы предыдущего вождя здесь мало кому пришлись по душе. И теперь лишь один человек стоял между полным единением кланов Племенных Земель — Вогель, объект особой ненависти Ваержака. Последний предполагал возможность контратаки Ваержака и просчитал подобный вариант развития событий, выставив на пути вражеской армии многочисленные гарнизоны.
Однако ничто не смогло спасти Вогеля от гнева варваров Племенных Земель — войска Ваержака смели все возведенные на их пути укрепления и последний противник объединенных кланов пал в своем подземном убежище.
Спустя несколько дней ночью в походный шатер Ваержака вошел Тарнум. Последний наконец-то рассказал сыну тайну о своем происхождении, о том, как столетия назад бросил он вызов Империи Бракадун, о тех ужасных преступлениях, что совершил впоследствии, в результате которых Предки не позволили ему войти в загробный мир, и о последующих столетиях, когда стоял он на страже Антагарича в надежде искупить свою вину.
И он добился своей цели — за воспитание Ваержака в духе доблести варваров древности Предки даровали Тарнуму прощение, однако Бессмертный Герой отказался покинуть этот мир, испросив дозволения мирно дожить отпущенные ему годы, уже будучи смертным. Так или иначе, сейчас в глазах Тарнума светилось счастье и облегчение, впервые за долгие столетия его родной народ отрекался от путей насилия и жестокости и возвращал себе былую славу.
(Так закончилась компания Былое Величие)
В 1176 году ПБ (522 ПК) начало образовываться пиратское государство. Блэк Балфор был поистине великим пиратом, мастером своего дела — одно имя его заставляло трепетать жителей прибрежных городов и поселений у Золотого моря. И вот он умер, завернут в плотный брезент и покоится на палубе своего судна в ожидании последнего пути, в морские пучины, куда готовится отправить папашу его дочь, Тавни. Сумеет ли она заслужить в пиратской общине тот почет и уважение, коими пользовался ее покойный отец? Вряд ли головорезы Блэка безропотно признают над собой верховенство женщины, пусть даже дочери их прежнего лидера.
Золотое море просто кишит пиратскими группировками, враждующими друг с другом, можно подумать, что сюда перебрались все головорезы, осложнявшие ранее жизнь флоту Эратии. Один из них, капитан Свифт, виновен в смерти Блэка Балфора, и Тавни не собирается спускать ему это с рук. Амбициозная девушка поставила перед собой четкую цель, или она станет Королевой Пиратов Золотого моря, или вскоре отправится следом за папашей.
И первым пунктом в осуществлении ее смелого плана стал захват Пролива Бурь, чего не удалось сделать даже Блэку Балфору. Загвоздка крылась в варварах прибрежных городов под названием Фригстон и Инатра, что массивной цепью перегородили пролив, препятствуя туда входу всяческих кораблей. Предстояла сухопутная операция.
Варвары не ожидали удара пиратов, нанесенных со стороны суши, посему поселения стали довольно легкой добычей для Тавни Балфор. И вот теперь она стоит на трехсотфутовом (91 метр) утесе, возвышающимся над Инатрой, и наблюдает за строительством огромной верфи далеко внизу. Пролив Бурь взят. Она уже достигла больше, чем ее отец за всю свою жизнь. Но это еще не все, скоро она будет обладать флотом, достаточным для захвата всего Золотого моря.
Мечты, порой им не суждено осуществляться. Месяц спустя страшные взрывы потрясли верфи Фригстона и Инатры, практически весь флот, отстроенный за это время, оказался уничтожен, и даже флагманский корабль Тавни, «Дикая лисица», поврежден. Причиной взрывов служили утлые лодчонки, до бортов залитые «демоническим огнем» — взрывоопасной волшебной жидкостью, и запущенные в гавань. Виновного долго не искали, капитан Свифт, тот самый, что отправил на тот свет старину Блэка.
Что ж, Тавни в очередной раз попытались указать на ее место. Жизнь не баловала девушку: с малых лет она работала официанткой в небольшом прибрежном трактире «Ржавый кубок» в Нигоне, затем случайно узнала о том, что гроза морей Блэк Балфор, коего опасался даже флот Эратии, является никем иным, как ее отцом. Правда, папаша наотрез отказался брать дочь к себе в команду. В День Расплаты Тавни находилась на корабле посреди моря; судно ринулось в ближайший портал, открывшийся на водной глади, чтобы оказаться в ином море иного мира. Здесь, в Аксеоте, девушка вновь повстречала Блэка. От флота последнего осталось лишь три корабля, посему капитан Балфор оказался низведен до ранга заурядного пирата, и очень переживал по этому поводу. Видимо, Блэк был уже стар начинать карьеру заново, однако не внял голосу разума и на покой не ушел, за что и поплатился, попался в ловушку Свифта, где и принял свою смерть. Что ж, за это деяние Тавни готова была благодарить убийцу отца, но теперь Свифт пошел против нее самой, тем самым подписав себе смертный приговор.
(Что за маги у Бракады, они открывали порталы не только рядом с большими городами, но и в открытом море, рядом с кораблями. И все это на фоне быстро приближающийся волны адского пламени)
Тавни отстроила вместо погибших новые корабли, после чего нанесла визит вежливости Свифту в его Кровавую Бухту, что оказалась далеко не так неуязвима, как хотелось бы ее обитателям. Капитан Свифт последовал за капитаном Блэком.
Следующий объект, который ей следовало взять под контроль, именовался Пролив Сгинувших. Надо сказать, он вполне заслужил такое название, огромное число кораблей, имевших несчастье заплыть туда, пропадали без вести.
Тавни, не опасаясь, направилась прямиком в пролив, за что и поплатилась: взявшиеся невесть откуда огромные морские монстры потопили пять из семи ее кораблей в считанные минуты. Остальные суда поспешили ретироваться. Как справедливо заметила Тавни, монстры атаковали слишком организованно, наверняка кто-то их контролировал. Эти «кто-то» обнаружились достаточно скоро в образе русалок, населяющих пролив и не желающих пропускать кого-либо на свою территорию.
Что ж, Тавни собралась провести последующие несколько месяцев на берегу, дабы отстроить город у пролива, и впоследствии использовать его как базу для ударов по существам, мешающим ей прибрать Пролив Сгинувших к рукам. Большая часть команды роптала на бесполезную трату времени, однако у нее хватило ума не зачинать бунт против своей капитанши, скорой на расправу.
(Эх, вот она, наследница особенной-особенной Катерины. Куча мужиков, потеряв кучу своих, и видя перспективу самим стать кормом для морских чудовищ, куда больше боятся одну девчонку. Какого Хрена? Пиратская тематика столь обширна и хорошо известна, что написать что-то плохое по ней, это надо очень постараться, но у сценаристов получилось. И почему, бога ради, вы в Третьей части пихали нелогичные миссии типа «бей своих же», а тут постеснялись показать вполне логичный бунт матросов?)
И город был возведен — Рампорт, настала пора очистить пролив от всяческой чересчур наглой живности, чем и занялся заново отстроенный флот Тавни Балфор.
Вскоре Пролив Сгинувших целиком и полностью контролировался пиратской общиной, намеревавшейся взимать приличные пошлины с проплывающих мимо судов. И все бы хорошо, да Рампорт оказался возведен в местности, довольно бедной на древесные насаждения, что создавало существенные препятствия в постройке новых кораблей.
(Но сам город и второй флот они построить сумели. Кстати если у них уже есть флот, зачем им прямо сейчас еще один, и почему его нельзя построить в другом месте?)
Тавни на «Дикой лисице» отправилась на близлежащее Побережье Русалок, намереваясь решить возникшую проблему с помощью лесов, густо покрывающих этот регион. Причалив, Тавни с небольшой группой своих людей отправилась вглубь побережья, оставив для охраны корабля своего первого помощника — Женоподобного Пита, имя которого никак не вязалось с острым умом и жестокостью этого человека. Но, когда группа вернулась, «Дикой лисицы» не обнаружилось. Тавни была в ярости, она уже замечала, что возрастающие амбиции Пита делают его опасным, и намеревалась в будущем избавиться от него, но этот молодчик почувствовал угрозу и нанес удар первым, бросив их на этом незнакомом берегу.
(Знала, но все равно доверила ему корабль? Премию Дарвина этой бракованной королеве пиратов)
Оставляя своего капитана, Пит, к несчастью, не учел одного фактора, подземных переходов, раскинувшихся под поверхностью Аксеота. Именно по ним Тавни добралась до Рампорта, где вернула себе «Дикую лисицу», после чего отправилась в погоню за «Разрушителем» — судном, на котором старина Пит предпринял попытку скрыться от ее праведного гнева. Тавни самолично пригвоздила предателя мечом к палубе.
События последних дней значительно укрепили авторитет Тавни Балфор в глазах ее пиратствующей братии. Казалось, все шло как нельзя лучше, верфи Рампорта и Инатры исправно поставляли все новые суда, северный Пролив Сгинувших находился под полным контролем. Угроза явилась из южной, еще неисследованной части этого пролива. Ранним утром в гавань Рампорта вплыл покореженный и изломанный корабль, совсем недавно отправленный Тавни в плавание с целью составления карты Пролива Сгинувших. На борту судна не было ни души, а на палубе некто вывел кровью: «Моря принадлежат лишь мне! Королева Русалок».
Тавни бросила в Пролив Сгинувших весь имеющийся у нее к этому времени флот, намереваясь покончить с угрозой раз и навсегда, ибо чувствовала она, что Королева Русалок, является последним препятствием, стоящим между нем и заслуженным титулом Королевы Золотого Моря.
(Весь флот? Без разведки и даже примерного представления о силах противника?)
Видя, с какой жестокостью Тавни расправляется со всеми попадающимися ей русалками, один из старейших членов ее команды, знавший еще Блэка Балфора — Восьмипалый Ода — решил откровенно побеседовать с нею. Надо сказать, Оба всегда являлся для девушки довольно-таки таинственной личностью. Благородный и принципиальный, он, тем не менее, убивал поистине с варварской яростью. Как объяснял сам Ода, много лет назад пираты расправились с его семьей, после чего он подался в пираты, дабы уничтожить как можно больше себе подобных.
— Я убиваю, мстя за семью, — сказал он, — Но что движет тобой, Тавни?
Наверное, она просто дочь своего отца — такая же жестокая и бессердечная, каким был покойный Блэк. И здесь Ода открыл ей то, что оберегал долгие годы — на самом деле именно он, а не Блэк Балфор, является истинным отцом Тавни. Тогда, еще в нигонском трактире, мать Тавни не отличалась чересчур уж сдержанным поведением, вскоре она родила девочку от Оды, но приписала отцовство Блэку, ибо о богатстве того ходили легенды, а Ода всего лишь заурядный пират. Правда, Блэку на «дочь», ровно как и на ее мамашу, было глубоко наплевать.
(Как удобно, что новость об отцовстве открылась так вовремя, когда девушка уже почти стала Королевой Моря)
Правда раскрыта. Вот только она ничего не изменила в жизни девушки. Жизненные принципы, исповедуемые ею, воистину перешли от Блэка. Посему Тавни, видя, как Обе претит поголовное истребление русалок, населяющих Пролив Сгинувших, отправила его на берег, посоветовав найти какое-либо тихое место и провести там остаток своих дней. Сама же она довела начатое до конца, отыскав и убив Королеву Русалок, Тавни уничтожила логово морских монстров, отравляющих жизнь заплывающим в пролив.
(Так закончилась компания Дочь Пирата)
Со Дня Расплаты минуло четыре года (1179 ПБ или 525 ПК). Жизнь эратийцев на девственных землях Ираниса постепенно наладилась, и ими было основано королевство Паледра, на территории коего нашли приют многие из тех, кому довелось пережить катаклизм, поглотивший их родину. Основателем его и теперешним правителем являлся лорд Лисандер — один из вернейших рыцарей Королевы Катерины Айронфист.
Он рано лишился своей семьи, уничтоженной некромантами, и в возрасте шестнадцати лет вступил в ряды рыцарей Эрафии. Безупречная служба позволяла ему быстро продвигаться все выше и выше в рыцарской иерархии, и именно он в месяцы, последовавшие за Расплатой, заложил основы нового королевства, жители коего никогда не ведали бы чувств голода и страха.
В некоторой мере ему это удалось, но Лисандер не замечал атмосферы неудовлетворенности, растущей в Паледре. Многие эрафийские дворяне не хотели принимать мысль о том, что следует забыть свой старый мир и все начать снова. Ибо они, имевшие ранее определенное положение в обществе, не желали так просто смириться с его потерей и признать бразды правления в руках некого простолюдина. Лисандер же отказывался зваться Королем Паледры, так как в жилах его не было и толики королевской крови, и не считал он себя достойным носить сей титул. Кроме того, лорд Паледры больше всего на свете стремился отыскать своих родственников, которым, как он надеялся, тоже удалось спастись от Расплаты посредством волшебных порталов.
(При всем уважении, сэр, вы идиот. Сместив одно руководство и не назначит другое, самый верный способ создать кризис, а в условиях страны, гражданскую войну. И какие еще родственники у сироты, рано потерявшего семью? Жена/дети?)
И вот ко двору явился некто сэр Вортон, объявивший себя незаконнорожденным сыном Короля Грифонхарта и, как следствие, наследником трона Паледры. Аргументом, приведенным Вортоном в подтверждение своей личности, являлся Меч Грифонхарта. Считалось, что это волшебное оружие было уничтожено в День Расплаты, однако Вортон явил его двору. И, ко всеобщему изумлению, он извлек клинок из ножен, а доподлинно было известно, что наложенные заклинания позволяют лишь истинному Грифонхарту совершить это.
Молодое королевство находилось на грани раскола. Многие дворяне поддержали притязания сэра Вортона и Лисандеру стоило больших усилий сохранить за собой лидерство и не дать разгореться новому конфликту. Тем более, что чувствовал он в своем противнике некую фальшь и считал, что притязания на трон того лживы. Сэр Вортон же и его приспешники открыто объявили, что если потребуется, они заберут трон Паледры силой. Война стала неизбежна.
(Ну кто бы мог подумать?)
Первый ход был сделан Вортоном. Два известных головореза, Нормик и Кайлин, захватили несколько золотодобывающих шахт Паледры. Нетрудно догадаться, по чьей указке они действовали, однако Вортон достаточно умен, чтобы позаботиться о своей кажущейся непричастности к происходящему. Для него это лишь прелюдия к основной партии, проверка противника.
Лисандер, мобилизовав небольшое войско, в скором времени вернул себе шахты и бросил злоумышленников, не проронивших ни единого слова о своем нанимателе, в темницу. Однако, ежели так пойдет и дальше, лорд Паледры вне всякого сомнения потерпит поражение: Вортону не выгодно открытое противостояние, для этого у него недостаточно сил. Последний станет действовать более хитро и сначала озаботится поддержкой бывшей эрафийской аристократии, пообещав ей восстановить положение при дворе.
Единственной доступной возможностью для лорда Лисандера оставалось доказать, что Вортон самозванец. Для этого он обратился за помощью к проживавшим неподалеку мудрым жрецам, Адамусу и его ученику, Проето, что посоветовали ему отправиться к Оракулу Зари, что могла читать души людей, и даже предсказала Расплату за несколько лет до оной.
(Но при этом Тарнуму никто не верил, когда он сообщал об опасности предприятия Джелу. А ведь если внимательно посмотреть, то маги Бракады тоже предсказали Расплату, ведь не могли же они реально экспресс порталы на бегу открывать. Вот только почему наряду с возможным путями отступления, они не попытались предотвратить уничтожение мира?)
Отправиться к Оракулу — значит бросить королевство на произвол судьбы, или, точнее, на растерзание Вортону. Но иной выход не предвиделся, и Лисандер, оставив своим наместником лояльного рыцаря, двинулся в дикоземье, сопровождаемый лишь небольшим отрядом, в состав коего входили и оба вышеозначенных жреца, изъявивших желание отправиться в путь со своим лордом.
(Мне интересно, когда все эти короли, лорды и прочие властелины научатся посылать героев в экспедиции, оставшись на троне, а не отправляться в экспедиции самим, оставив на троне героя?)
Как и все личности не от мира сего, прежде чем ответить на вопрос Лисандера, Оракул предложила тому исполнить ряд поручений, как то поиски различных волшебных артефактов. Конечно же, лорду Паледры претило оказаться мальчиком на побегушках у некой провидицы, однако выказывать открытое возмущение было крайне неразумно, ибо так он терял последний шанс приблизиться к разгадке личности сэра Вортона.
(Миссия для растягивания игрового процесса)
И вот испытания позади, Оракул Зари позволяет Лисандеру задать лишь один из двух волнующих того вопросов — будь то о Вортоне, либо же о родственниках лорда Паледры, находящихся где-то в Аксеоте? Нечестный ход со стороны провидицы, но Лисандер, скрепя сердце, поставил благо своего королевства на превалирующую позицию, и вопрос его касался непосредственно мнимого наследника линии Грифонхартов. «Дабы найти кровь, ищи сталь. И первый шаг из многих направь в сторону Колеса,» — прозвучал ответ Оракула.
Колесо. Так назывался регион озер с многочисленными водяными колесами за пределами Паледры, где обосновались мятежные и озлобленные эратийцы, винившие в Расплате Королеву Катерину и Короля Килгора.
(Килгора понятно за что, а Катерина-то тут при чем?)
Основной принцип их гласил: «Оставь в покое нас и мы оставим в покое тебя». До недавнего времени Лисандер был только рад следовать ему, однако теперь обстоятельства складывались по-иному — именно здесь, по словам Оракула, находится ключ к разгадке происхождения сэра Вортона. «Дабы найти кровь, ищи сталь…» Все равно, что искать иголку в стоге сена. Лисандер знал, что бароны Колеса не пропустят его войско на свою территорию, посему лорд удовольствовался небольшим отрядом, включив в него как Адамуса, так и Проето, справедливо рассудив, что советы мудрых еще могут ему понадобиться.
Отряду повезло — буквально через несколько дней пути ему повстречалась пара местных торговцев, что несколько прояснила ситуацию с Вортоном. По словам их, этот человек появлялся здесь несколько лет назад, воздвиг небольшую крепость на юге Колеса — Гарнизон Глен, после чего его здесь не видели. В Гарнизоне до сих проживает некая пожилая женщина по имени Десет, появившаяся здесь в свое время вместе с Вортоном, но нынешний капитан крепости, Ферт, имеет четкий приказ расправиться с ней, возникни некая угроза Гарнизону.
Таким образом открытый штурм крепости отменялся. На счастье, неподалеку обнаружился древний портал, переместивший группу лорда Лисандера прямиком в Гарнизон Глен. Капитан Ферт, очевидно, возлагал слишком большие надежды на охранников портала чудищ, но тела последних остались лежать позади отряда лорда Паледры.
(Как удобно. Возвести гарнизон вокруг древнего портала, поставить на охрану могучую, но тупую, и не способную поднять тревогу стражу. Премию «Гениально» сценаристам)
Отыскать в Гарнизоне хижину Десет не составило труда, и женщина поведала действительно интересные вещи. Оказывается, Вортон — один из двух ее сыновей (второй погиб в День Расплаты), а отцом его является никто иной, как сэр Кентайн — верный оруженосец Короля Грифонхарта, исчезнувший при переходе между мирами. В детстве Вортон часто мог наблюдать у него Меч Грифонхарта и смастерил поддельный клинок. Что ж, это все объясняло, однако отсутствовали доказательства. Оруженосец Грифонхарта вел очень скрытную жизнь, и навряд ли при дворе Паледры найдутся люди, опознающие Вортона как его сына. Истинный Меч Грифонхарта, ежели, конечно, он не был уничтожен в День Расплаты, находится у сэра Кентайна, но где находится последний?
(Оруженосец короля вел скрытую жизнь. Тот самый оруженосец, что должен был всегда находится при короле, что в бою, что на балу)
Десет припомнила, что незадолго до того, как покинуть Колесо, Вортон обмолвился, что отец его находится в заточении у некого волшебника в северных землях. Все эти годы она полагала, что сын отправился ему на выручку, однако вместо этого он предъявил права на престол не принадлежащего ему королевства.
(Каков подлец. Как удобно, что Лисандеру попалась такая принципиальная мать, что заложит собственного сына, во благо чужого королевства)
Было решено отправляться на север, ибо если существует хоть малейший шанс обнаружить там истинный Меч Грифонхарта, нельзя от него просто так отмахиваться. Итак, Лисандер, Адамус, Проето и изъявившая на старости лет желание отправиться с ними Десет покинули враждебные земли Колеса и направились в неведомые земли, раскинувшиеся к северу от Паледры. «Кровь» найдена, теперь дело за «сталью».
Вскоре лазутчики, высланные вперед Лисандером, донесли, что в регион с юга вступило войско под древним флагом Грифонхартов. Вортон! Похоже, этот человек в борьбе за власть не остановится ни перед чем, убьет даже родного отца, чтобы скрыть правду. И отряд Лизандера устремился к чернеющей на севере башне, где его ожидал горячий прием проживающего там волшебника, Мастеро, и его адских тварей, используемых в качестве охранников. Нельзя сказать, что победа в этом противостоянии далась людям лорда Паледры чересчур легко, однако исход поединка решился в их пользу.
В темнице башни Мастеро обнаружился сэр Кентайн, а в покоях волшебника — ножны с истинным Мечом Грифонхарта. Бывший оруженосец Николаса Грифонхарта, после долгих лет заключения воссоединившись наконец с женой, отрекся от своей должности, отдав Меч почившего сюзерена Эрафии лорду Лисандеру, Кентайн назвал того новым оруженосцем, хранителем клинка.
Путь их лежал обратно в земли Паледры. Помимо Лисандера и его верных жрецов-советников, на юг двинулась и чета родителей узурпатора, намереваясь если и не вернуть сына на путь истинный, так уж по возможности пресечь его шалости. Новости же, долетавшие до маленького отряда, были куда как неутешительны: за месяцы отсутствия правителя Вортон, при поддержке былой эрафийской аристократии, сумел захватить столицу королевства, а рыцарь-регент, оставленный там Лисандером, предавался горьким размышлениям о смысле жизни в темнице. Правда, далеко не все население страны поддержало Вортона, многие жители хранили в сердцах верность лорду-основателю.
Лишь ступив на земли родной Паледры, Лисандер разослал вести о лживости личины Вортона и об обнаружении истинного Меча Грифонхарта.
(Почему не сделал этого раньше?)
Лорд надеялся, что услышав об обмане, селяне поддержат его и помогут вернуть королевство к спокойной жизни, изгнав захватчика. Родителям же оного Лисандер пообещал, что отдаст им сына живым, и, по возможности, невредимым.
Как и предвидел лорд Лисандер, несколько городов Паледры приняли его сторону сразу же, как только услышали об истинном Мече. Все еще надеясь решить конфликт миром, сэр Кентайн и леди Десет написали письмо своему сыну, в котором, разумеется просили одуматься и вернуться к домашнему очагу. Сомнительное счастье доставки письма Вортону выпала верному оруженосцу Лисандера по имени Милтон, сопровождавшего господина во всех его странствиях по Аксеоту. Кроме того, лорд просил Милтона обратить внимание, лояльны ли нынешние воины Паледры узурпатору, или же он держит армию в узде посредством страха. Реалии жизни оказались более чем суровы: Вортон попросту расправился с теми армейскими лидерами, что хранили верность Лисандеру, заменив их своими головорезами.
Далее случилось то, что и должно было случиться. Бедняга Милтон, обнародовав перед двором Паледры истину о родителях нынешнего «Короля Грифонхарта», закончил в темнице Паледона в одной камере с оставленным в стране рыцарем-регентом. Находился он там, правда, недолго: набирающее силу войско лорда Лисандера, моральный дух коего находился на невиданных прежде высотах благодаря лицезрению ножен с Мечом Грифонхарта во всех их красе, штурмом взяло столицу, освободив Милтона из заключения.
Вортон же сумел бежать в ночь перед штурмом. Решив, что в погоню он должен отправиться в гордом одиночестве, лорд Лисандер оседлал коня и понесся в каньон за городскими стенами, где терялся след мнимого Короля. Вездесущий Милтон, правда, увязался следом. Искать Вортона долго не пришлось. Он и сам осознал, что от судьбы не убежать, и посему ждал Лисандера, держа наготове фальшивую реликвию династии Грифонхартов, Меч, котороый чуть не привел его к обладанию королевством. Лизандер же, выдернул из ножен истинный Меч Грифонхартов. Челюсть наблюдавшего в сторонке Милтона громко бряцнула о землю, но сошедшиеся в поединке воины даже не обратили на него внимания — для кого-то из них это должно было стать последней схваткой в этой жизни.
Для кого именно — нетрудно догадаться. Истинный Меч в руке Лизандера с легкостью перерубил стальное лезвие Меча мнимого, узурпатор был повержен. С сожалением Лизандер вспомнил свое обещание вернуть мятежника родителям, которое придется выполнять.
Угроза благополучию Паледры миновала, и, похоже, у страны объявился истинный Король. Как Лисандер сумел сделать то, что доступно лишь члену династии Грифонхартов? Этого не знал и он сам. Быть может, последний Король Эрафии в молодости и в самом деле погуливал налево, что в конечном итоге привело к рождению будущего Короля Паледры? Истина навряд ли когда-либо откроется, но факт остается фактом, лорд Лизандер всенародно признан Королем Грифонхартом, а молодое королевство уверенно набирает силу.
(Так закончилась компания Истинный Клинок)
В 1180 году ПБ (526 ПК), в новом королевстве эльфов началась гражданская война. Конфликт, не оставивший равнодушным ни одного эльфа, пришедшего на земли Ираниса после гибели АвЛи. И долго еще менестрели Аранорна будут воспевать в своих сказаниях двоих ярчайших детей эльфийского народа — Шеру и Элвина.
Когда Шера впервые появилась при дворе Аранорна (нового государства эльфов, возникшее в результате смешения местных и пришлых ушастых), все взоры обратились лишь на нее, ибо девушка была невероятно прекрасна.
Элвина Шера пленила с первого взгляда, и не только своей ослепительной красотой, вдобавок ко всему, девушка отличалась недюжинным умом и скромностью, что нечасто встретишь в ветренных юных эльфийках. Элвин танцевал с нею более двух часов кряду той ночью и довольно скоро осознал, что всем сердцем влюблен в это очаровательное создание.
(Боги, убейте меня)
Вскоре наметился корабельный вояж вдоль побережья Аранорна, в котором Шера пригласила принять участие и Элвина. Последний с радостью согласился, единственным, кто смущал его в этом предприятии, был Грамин, отец Шеры. Лидер всей экспедиции, Грамин собирался нанести визит в каждый из пребрежных портов, дабы в процессе переговоров с тамошними лидерами укрепить их отношения с Аранорном, а если представится возможность, то подвести их под полный контроль молодой эльфийской нации. И этот эльф был единственным, кто по ему одному ведомым причинам противился растущей любви между Шерой и Элвином.
На восьмую ночь плавания эльфийский корабль был атакован пиратами. В мгновение ока ночь обратилась в хаос, аранорские моряки гибли повсеместно. К счастью, Элвину удалось сохранить голову на плечах, обходя стороной сражающихся, он увлек Шеру к спасательной шлюпке, после чего перерезал веревки, удерживающие ее подле судна. Во тьме ночи никто не заметил отплытия двух влюбленных. Шера рыдала на плече Элвина, участь отца так и осталось для нее загадкой.
Вскоре лодчонку прибило к берегу, ближайшее эльфийское поселение — городок под названием Прыжок Дельфина, находилось всего в нескольких днях пути. Элвин справедливо рассудил, что если отец Шеры выжил, то по логике будет именно в том городе.
Путь их лежал через территории, облюбованные как бандитами с большой дороги, так и пиратами, поэтому Элвин с помощью своих способностей друида призвал лесных тварей — волков и фей, дабы те сопровождали и оберегали их в пути. У врат Прыжка Дельфина пару уже поджидал Грамин. Он холодно поблагодарив Элвина за спасение дочери, предложил молодым людям отдохнуть и привести себя в порядок после долгих дней путешествия по диким землям.
Прошло несколько недель, экспедиция давно уж вернулась в Эльфийский Двор. Шера и Элвин проводили вместе все свободное время, танцуя под сенью столетних древ в садах и лесах Аранорна. Влюбленные не подозревали, что за ними давно уж наблюдает пара злобно прищуренных глаз. Лорд Харк, эльфийский вельможа и бывший офицер Лесной Стражи, наиболее вероятный претендент на трон Аранорна, он отказался последовать за Джелу в финальном сражении того с ратями Килгора, и, предотвращая панику среди населения, вывел множество эльфов в спасительные порталы.
(Какого Хрена? Да, играя за Джелу мы управляем эльфийским замком, но Лесная Стража — это отряд Эрафии, предназначенный именно для противостояния эльфам)
И теперь лорд Харк никак не мог поверить, что прекрасная Шера может предпочесть ему некого безвестного друида! Он видел, как эти двое смотрели друг на друга, как улыбались при встречах. Харк твердо верил, что цель Элвина заключалась лишь в обольщении Шеры, посему от него надлежало избавиться. Лорд Харк с удовольствием вызвал бы наглого друида на дуэль, но Эльфийский Двор ныне косо смотрел на подобные «развлечения». Значит, не оставалось ничего другого, как попытаться очернить Элвина в глазах девушки, раскрыть его истинную, с точки зрения Харка, сущность.
И на следующем совете Эльфийского Двора лорд Харк приказал Элвину отправляться заключать союз от имени Аранорна с мудрыми белыми тиграми. Таковые попытки предпринимались уже три раза и ни одна из них не увенчалась успехом — посланники были найдены мертвыми. Хитроумный лорд полагал, что и Элвин не сумеет избежать подобной участи. Последний, конечно же, пришел в крайнее изумление, услышав о возложенной на него «чести» и хотел было отказаться, но затем узрел в толпе напряженное лицо Шеры. Он, друид, никогда не сражался ни за АвЛи, на за Аранорн. Так вправе ли он отказываться от миссии, направленной на усиление своей державы?
Так судьба занесла Элвина в глухой уголок Аранорна. Практически сразу же герою повстречался пригорюнившийся тигр, поведавший о том, что забредшая в регион община троллей безжалостно истребляет его сородичей. Элвин справедливо рассудил, что решение сей проблемы может оказаться для тигров тем самым стимулом, что необходим для заключения альянса с эльфами Аранорна. Не придумав ничего лучше, как учинить тотальный геноцид популяции троллей, друид принялся за дело.
Тигры, почуяв надежду, сплотились за Элвином, сопровождаемые иным лесным зверьем, и вскоре грязная работа была доведена до логического завершения — во всей округе не осталось ни единого живого тролля. Но, как оказалось, этим проблемы белых тигров не исчерпывались — тролли были для них всего лишь «неудобством», а настоящая беда крылась в том, что вот уже три года в их стае не рождалось ни одного живого детеныша.
Наиболее мудрые животные полагали, что некая злая сила убивает их прямо в чревах матерей. И Элвин спустился в глубокое подземелье, расположенное неподалеку; запах смерти и разложения, исходящий оттуда, убеждал эльфа, что он находится на правильном пути. Как и предполагалось, пещеры эти избрал своим логовом могущественный некромант, волшебством вытягивая души детенышей и используя их для своих мерзких нужд. Небольшая армия лесных созданий под началом Элвина, исполнившись праведного гнева, просто разорвала некроманта на части, ровно как и всю ту нежить, что оскверняла своим присутствием подземные залы. После чего благодарные белые тигры с радостью согласились на предложенный союз с эльфами Аранорна. Элвин же отбыл обратно в Эльфийский Двор, дабы доложить об успехе своей миссии.
Время шло, любовь Элвина и Шеры становилась все сильнее. Однако Грамин наотрез отказывался давать согласие на брак дочери с простым друидом. Элвин находился в полной растерянности, почему Грамин так яростно ненавидит его? И вот однажды отчаявшемуся юноше нанес визит никто иной, как лорд Харк. Вел себя последний исключительно дружелюбно, и предложил Элвину следующее решение проблемы. По словам Харка, эльфийский Король, отправляясь на войну с Килгором, доверил Грамину свой Лук, символ королевской власти в АвЛи. Грамин же захватил артефакт с собой в Аксеот, однако умудрился потерять его в лесах Аранорна. Почему бы Элвину не отыскать Лук, и тем самым не осчастливить Грамина?
Истории этой не поверил бы даже ребенок, но находящийся в полном отчаянии Элвин ухватился за нее, как за спасительную соломинку.
(Что многое говорит о его умственных способностях)
Лорд Харк выделил ему отряд своих лучников и те сопроводили друида в регион, где, по их словам, и находится потерянный Лук. И лишь только отряд прибыл на место, замысел Харка открылся во всей своей красе. У лучников был приказ покончить с Элвином раз и навсегда, однако эльфы не решились обагрить руки кровью друида, посему приказали ему до конца жизни остаться в той небольшой долине, куда он был доставлен, и выходы из которой они зорко охраняли. Что же до артефакта, эльфы просветили Элвина, что Лук находится в целости и сохранности в Аранорне, и будет вручен тому, кто окажется избран новым Королем.
Прозревший Элвин готов был рвать на себе волосы. Грамин и Харк всегда были закадычными друзьями, наверняка лорд всячески очернял Элвина в глазах родителя Шеры, именно этим и объясняется отношение последнего к нему. И теперь, когда Элвин пленен в этом лесу, лорд Харк все всякого сомнения получит одобрение Грамина и возьмет Шеру в жены.
Пропустив мимо ушей угрозы воинов Харка, Элвин покинул отведенную ему долину с твердым намерением добраться до Эльфийского Двора и изобличить коварного лорда перед старейшинами. Оказавшиеся неподалеку белые тигры расправились с оставленной Харком охраной и теперь ничто не препятствовало возвращению друида.
(То есть эти эльфы не хотели пачкать руки кровью друида, зато друид не увидел проблемы, чтобы запачкать руки в крови эльфов. Еще и тиграм дал попробовать крови союзников на вкус, вдруг им понравится)
Но Харк предвидел и такой вариант развития событий, спустя несколько дней после своего освобождения Элвин, проходя через небольшое эльфийское поселение, узнал, что Шера и лорд Харк сочетаются законным браком, а сам Элвин объявлен Двором вне закона как личность, ответственная за гибель эльфийских воинов.
Элвин припомнил старую сказку о возможности создания артефакта под названием Зеркало Истинной Любви. Быть может, это шанс спасти Шеру и сохранить их любовь. Создание Зеркала должно развеять те заклинания, которые наложил на девушку лорд Харк.
(Как удобно, заклятия и сказка с инструкцией как их развеять. Вероятность того, что инструкция может не сработать или дело окажется не в заклятиях, мы в расчет не берем)
И вот артефакт сотворен. Нельзя сказать, что Элвину он достался слишком легко. Местный алхимик заломил за него огромное количество золота и алмазов, и друиду пришлось немало потрудиться, прочесывая местность в поисках шахт, где добывались вышеозначенные ресурсы.
(Совершенно бесхозных, само собой)
Тем не менее, теперь Зеркало находилось в его руках и полный решимости Элвин пересек границы владений лорда Харка. Он ни на мгновение не забывал, что в глазах Эльфийского Двора он преступник, подлежащий немедленному пленению. И лишь один эльф мог доказать его невиновность, Мириласс, предводитель тех самых лучников, что по приказу Харка доставили Элвина в долину. Лесные создания донесли друиду, что искомый им субъект находится здесь, в землях Харка, там же находилась и Шера.
Происходящее грозило внести раскол в эльфийскую нацию Аранорна, Совет Старейшин, отправившись самолично к «мятежному» Элвину, внимательно выслушал его точку зрения; друид обещал, что как только он докажет виновность Харка, сразу же отдаст себя в руки правосудия, хотя никакой вины за собой не несет, Эльфийский Двор же занял куда более радикальную позицию — всеми силами и средствами он поддерживал лорда Харка.
Отыскав Мириласса, Элвин убедил того отправить письмо во Двор, в котором бы раскрывался весь грязный план эльфийского вельможи по устранению противника.
Послание было получено и лорда Харка призвали ко Двору для объяснений. Почувствовав нависшую над ним угрозу, последний с наиболее лояльными войсками скрылся в лесах, тем самым фактически подтвердив выдвинутые против него обвинения.
Дальнейшее действо целиком и полностью соответствовало замыслам Элвина, с боем взяв поместье Харка, друид обнаружил там несчастную Шеру, все еще находящуюся под действием очаровывающего заклинания лорда. Зеркало Истинной Любви, к счастью, оправдало свое предназначение, заклинание было разрушено и двое наконец воссоединились после столь долгой разлуки.
(К сожалению это еще не конец)
После возвращения Элвина и Шеры в Эльфийский Двор лорд Харк был объявлен вне закона, но Совет Старейшин недооценил верность Лесной Стражи своему бывшему предводителю (офицеру-дезертиру, вообще-то). Элитные войска эльфийских лучников перешли на сторону последнего и вскоре лорд Харк обладал мощью не меньшей, а может, и большей, нежели объединенные силы всего Аранорна. В течение последующих трех месяцев он захватил большую часть территории королевства и противостоящие ему эльфы впали в глубокое отчаяние.
(Нужно быть повелителем вакуума, чтобы допустить личную верность большей части армии одному из многих равных. Такое может быть лишь при наличии абсолютного властителя, в совете же лордов любая попытка провернуть такое тут же сплотит против себя остальных лордов)
Теперь им требовался новый сильный лидер, коему по силам оказалось бы прекратить разразившуюся гражданскую войну. Не долго думая, Элвина нарекли эльфийским Королем, в былые времена он просто уклонился бы от ответственности, но только не теперь. Не теперь, когда его народ столкнулся со страшнейшей угрозой со времен Расплаты.
(Сколько пафоса-то)
Шера сильно изменилась за последнее время. Она все не могла простить себе то, что долгие месяцы делила ложе с лордом Харком, даже находясь под действием его заклинания. Элвин надеялся, что устранение этого вельможи поможет его возлюбленной вновь обрести душевный покой. Оставив Шеру на попечительство Совета Старейшин, эльфийский Король начал очередную, как он надеялся, последнюю военную кампанию в этой гражданской войне.
Это были страшные месяцы, полные боли и крови. Сотни воинов обоих лагерей гибли ежедневно (хотя бы 200 в день, это 6000 в месяц, сколько же эльфов выжило, если могли позволить себе такие потери на протяжении нескольких месяцев?). Но в конце концов упорство, и, быть может, безмерная удача Элвина помогли сломить тактический гений Харка.
(К черту опыт, обучение и личный гений, терпение и удача всегда выведут вас)
Последний оказался пленен и в сопровождении верных белых тигров доставлен к Королю. Даже проиграв войну, эльфийский лорд не потерял присутствия духа и сейчас смело глядел в глаза судьбе. Что же до Элвина, хладнокровное убийство всегда претило друиду, посему Харку была дарована жизнь.
(Убитые им лучники-стражи смотрят на друида с презрением)
Война закончилась. Элвин наконец-то сумел соединиться со своей Шерой и нация Аранорна наслаждалась долгожданным миром. Харк же оставался в заключении в собственном поместье. И многие сомневались, верно ли поступил Король, сохранив ему жизнь — в стране и сейчас находились личности, симпатизировавшие бывшему вельможе Эльфийского Двора, несмотря на его недостойные деяния. И пока тот жив, над Аранорном будет нависать скрытая угроза новой гражданской войны.
(Так закончилась компания Элвин и Шера. Нам даже дали намек на продолжение, которого не будет)
Паралельно с этими событиями происходили другие. Эмилия Найтхэвен была еще ребенком — дочерью простого стеклодува, когда катаклизм поглотил земли Антагарича. Тогда она потеряла всю свою семью, и в этом новом мире оказалась совершенно одна. Если бы не помощь и забота пожилой волшебницы, Шифины, быть может, девушка и не выжила бы. Но годы шли; вскоре наставница ее, ставшая второй матерью, тихо отошла в мир иной, и Эмилия вновь осталась в одиночестве, столь тяготившем ее.
А затем пришла орда варваров и, когда угроза с их стороны небольшому поселению, где обитала Эмилия, стала неминуемой, жители оного собрали свои нехитрые пожитки и отправились по миру искать нового пристанища. После долгих раздумий Найтхэвен пришла к выводу, что все же поступили они неверно. Пусть эта земля не была их домом, но с таким подходом они никогда не найдут свой дом. Так или иначе, Эмилия твердо решила вернуть хоть какое-то подобие порядка в хаос последних лет своей жизни, и не сгибаться перед испытаниями, преподносимыми ей коварной судьбой.
Таким образом ею был установлен контроль над близлежащим городком — Лонгортоном. Обитавшие поблизости дварфы и халфлинги без колебаний влились в небольшое, но быстрорастущее войско нового лидера. В течение последующих недель в город прибывало все больше беженцев, вытесненных со своих земель армией варвара по имени Гурт. Последний являл собою довольно посредственную личность, до посинения бил себя пяткой в грудь, заявляя, что именно он истинный наследник Короля Килгора, и, следовательно, новый Король варваров. Помимо него, существовали и иные угрозы, как то самопровозглашенный барон Лорн, головорезы коего рыскали на близлежащих землях и повсюду устанавливали свои собственные законы. Видя в этих субъектах первейшую угрозу спокойной жизни ее новых сограждан, Эмилия приняла решение первой нанести удар.
Жители городов, объединившихся против грабителей-баронов, провозгласили девушку своей Королевой, Королевой Великого Аркана — так пафосно ныне звали они свои земли. Эмилия поразилось вере людей в свои способности вести их за собой, и приняла престол. Вскоре, благодаря ее усилиям, с мятежными баронами было покончено, и, казалось бы, ничто не предвещало новой угрозы
Но проблемы появились со стороны незабвенного Бессмертного Визиря Бракады, Гэвина Магнуса. Катаклизм стер с лица Энрота и его вотчину, и здесь, в Аксеоте, он оказался, по большому счету, никем. Что, конечно же, претит любому, успевшему познать вкус власти. И через своего полководца, джинна Солмира ибн Вали Барада, Магнус направил правительнице Великого Аркана послание, в котором приветствовал ее намерения очистить земли от нечестных грабителей, намекал на ее молодость и неопытность в управлении страной, и, как следствие, предлагал передать бразды правления королевством ему, великому Бессмертному Королю.
(Бракада, светоч морали и мысли, предпочитающая научные изыскания политике. Имеющая самую сильную армию, но не ищущая власти. То самое государство, столицей которого считали город ангелов, у которых маги перенимала моральные ориентиры. При всей посредственности сюжета Героев 3, сценаристы умудрились просрать даже его наработки)
Кроме того, Магнус обещал взять Эмилию в жены, дабы вместе править новообразованным владением. И это последнее предложение оказалось каплей, переполнившей чашу терпения Королевы. С гневом она отвергла это предложение, и начала готовиться к войне, ибо мощь, которую мог бросить против нее разгневанный Бессмертный Король, могла оказаться поистине ужасающей.
(Король ставший никем, имеет достаточную мощь, чтобы завоевать государство, но предпочитает ковыряться в заднице, пока не появится новое государство, чтобы предложить себя в качестве правителя. Вопрос, чем Магнус занимался те 5 лет, что прошли со времен Расплаты?)
Но пока последний отправил в земли Великого Аркана войско под началом Солмира. Джинн сий являлся достаточно мудрым и честным созданием, чтобы понять неправильность поступка своего сюзерена, однако на то тот и являлся Королем, чтобы приказы его не обсуждались.
Однако, вопреки всяким ожиданиям, Эмилии Найтхэвен удалось разбить войско джинна, последний и сам не понял окончательно, почему так случилось. Быть может, он слишком размяк за последние столетия? Или же хотел проиграть?
Солмир не скрывал, Королева вызывала у него глубокое уважение, но Магнус — его сюзерен. Он был с ним все это время, со дня падения Империи Бракадун, однако и сейчас джинну непонятно происхождение и источник бессмертия бывшего Короля Бракады. Тем не менее, он верен своему господину и останется верным до конца, пусть даже это идет вразрез с его нормами морали.
Оставив Великий Аркан, джинн вернулся в замок Гэвина Магнуса, дабы принять наказание за поражение в войне, которую, казалось бы, невозможно было проиграть. Бессмертный Король же не собирался так быстро прощаться с мыслью о владении Великим Арканом. Заключив союз с таинственным кланом красных дварфов, Гэвин получил от них знания, что могли легко принести ему победу в противостоянии с Эмилией. И отправил Солмира ибн Вали Барада в земли, где обитали великие черные драконы. А требовалось Магнусу ни много ни мало, а нахождение захоронений этих тварей, дабы с помощью останков умерших бестий сотворить драконов-големов, с помощью которых он намеревался покончить с неукротимой Королевой раз и навсегда.
(Некромантия, презираемая в Бракаде и объявленная самим Магнусом вне закона. Зачем переносить персонажа из прошлой части, если вы только уродуете его образ? Почему бы просто не придумать какого-нибудь нового злодея?)
Даже в этом затерянном регионе нашлось несколько небольших поселений эрафийских переселенцев, во главе которых стоял некромант, ухаживающий за гнездами черных драконов как за своими детьми. Естественно, идея разграбления захоронения пришлась ему глубоко не по душе, против Солмира были брошены отборные творения Темного Искусства, усиленные драконами. Единожды подведя своего сюзерена, боле Солмир не имел права на поражение, с превеликим трудом, но победа была достигнута и контроль над огромным подземным кладбищем черных драконов перешел к войску джинна.
(Некромант более морально сильный, чем предводитель жемчужины морали и мысли прошлого мира. Это могло бы быть прекрасной аллюзией на реальность, если бы не ангелы, прекрасно чувствовавшие настроения магов и лично передававшие им тайны магии щедро присыпанные нормами морали принятыми в высокоразвитых цивилизациях)
Прошло несколько месяцев. Гавин Магнус при содействии красных дварфов творил совершенные машины смерти — драконов-големов. Уже сейчас последних насчитывалось полсотни, чего с избытком хватило бы на захват всего Аксеота, но суеверный Бессмертный Король желал иметь под началом хотя бы раза в два больше, на случай всяких непредвиденных обстоятельств.
Союзников же его — гномов — становилось все сложнее контролировать. Однажды они что-то не поделили между собой и, оседлав драконов-големов, устроили небольшую заваруху. Пока Гэвин Магнус разобрался что к чему и навел порядок, половина его замка лежала в руинах. Разгневанный маг бросил дварфов в темницу и, дабы случившееся не повторилось вновь, засел за древние книги, в надежде там отыскать секрет полного и единоличного контроля над воскрешенными драконами.
(Просто нет слов, Король Идиот и его Слуги Имбецилы)
Проведя в библиотеке несколько дней, Магнус посчитал, что нашел верное решение проблемы. Позвав Солмира, он повелел тому отыскать и принести Радужный Кристалл, необходимый для успешного осуществления дальнейших планов. Однако подробнее посвятить в них верного слугу Бессмертный Король не удосужился, ранее такого за ним не водилось.
Солмир видел, как сильно изменила его сюзерена Расплата. Гэвин видел в этой жизни все: становление и падение великих империй, приход и уход близких ему созданий, и, наконец, гибель целого мира, ровно как и страны — Бракады, которой он правил и которую любил. И теперь Бессмертный Король жаждал лишь одного — мира, мира, однако, в своем понимании, несколько чуждом иным смертным.
Кристалл находился глубоко в подземных катакомбах, скрытых на севере континента, и охранялся армией нежити под началом могущественного лича — Короля Дреггара. Как вскоре стало известно Солмиру, Кристалл обладает способностью гипнотического влияния, иными словами, Магнусу этот артефакт понадобился затем, дабы посредством его безоговорочно подчинить себе разумы красных гномов — единственных существ, способных создавать и контролировать драконов-големов. Что ж, весьма разумное решение. Но как же мораль?
(Рассуждает джин просто замечательно, жаль до него не доходит, что подчиняясь преступнику, он становится соучастником)
Моральные нормы едины для всей вселенной Древних и существуют независимо от существ, ее населяющих. Некоторые полагают, однако, что их можно преступить ради высшего блага — мира и спокойствия этой планеты. К таковым теперь относится и Бессмертный Король, судя по его недавним деяниям, но кто Солмир такой, дабы сметь обсуждать приказы сюзерена?
(От подобного лицемерия даже немного подташнивает)
Вскоре Король-лич Дреггар был умертвлен в своем подземном логове, его армия нежити возвращена в свое естественное состояние, а Солмир ибн Вали Барад возвращался к Гэвину Магнусу, неся с собой чудесный артефакт.
Эмилия Найтхэвен занималась тем, что приводила в порядок свое молодое королевство, укрепляла границы, устанавливала союзы с соседними лордами. А очередная беда не заставила себя долго ждать: до Королевы дошли слухи, что один из ее преданнейших вассалов, лорд Лэндрю, замышлялет предательство против престола Великого Аркана и уже собирает армию, дабы повести ее за собой на штурм столицы. Более абсурдной вести Найтхэвен и помыслить не могла: Лэндрю, тот самый, с которым она не раз делила трапезу и который всегда поддерживал ее во всех начинаниях. Желая окончательно прояснить ситуацию, Королева отправила гонцов к лорду Лэндрю. Те не вернулись. Плюс к тому в регионе, подвластном Лэндрю, было замечено небольшое войско, идущее под знаменем Магнуса.
Как бы то ни было, действовать следовало незамедлительно. Иные вассалы Эмилии предлагали повесить Лэндрю на ближайшем суку, в назидание, но Королева никогда не была сторонницей чересчур радикальных действий, да к тому же не верила она, что один из ее вернейших сподвижников мог так подло предать то, что сам помогал создать. Факты, однако, говорили сами за себя и спорить с ними было бесполезно, лорд Лэндрю направил свое воинство вглубь страны, устанавливая контроль над всеми поселениями на своем пути, а жителей в оковах гнали в золотодобывающие шахты.
Эмилия Найтхэвен совершила трагическую ошибку, сконцентрировав внимание на лорде Лэндрю и забыв об угрозе со стороны Магнуса. И когда с мятежным дворянином было покончено, открывшиеся реалии происходящего ужаснули ее: мало того, что по донесениям лазутчиков армия Гавина Магнуса превосходила ее собственную раз в десять, так еще население страны ни с того ни с сего заговорило в поддержку Бессмертного Короля. Плененный лорд Лэндрю не сподобился дать никаких разъяснений своего мятежа, похоже, что он, ровно как и его войска, находится под действием некого заклинания. Из трудной ситуация стремительно перерастала в безвыходную, и события разворачивались столь стремительно, что несчастная Королева Великого Аркана, отверженная собственным народом, уже не понимала сути происходящего.
Зато Солмир понимал ее очень даже хорошо. Ибо видел он, как Гэвин Магнус, лишь получив Радужный Кристал, установил этот артефакт в Хрустальный Маятник; и теперь каждый, кто находился в определенном радиусе действия от него, попадал под полный ментальный контроль Бессмертного Короля. Именно так тот собирался установить вечный мир на земле — подчинив себе разумы всех до единого разумных существ, населяющих ее. Солмир до последнего верил, что Радужный Кристалл необходим его хозяину лишь для контроля красных дварфов, и открывшаяся истина ужаснула джинна. Магнус воистину лишился разума, Расплата оказалась слишком тяжёлым ударом для него.
И, когда победоносное войско Бессмертного Короля вошло в Арканию — столицу Великого Аркана, приветствуемое его жителями, Солмир ибн Вали Барад сделал то, о чем раньше и думать не смел — он оставил своего хозяина и устремился на поиски скрывшейся Эмилии Найтхэвен, дабы с ее помощью попытаться исправить то, что, казалось бы, исправить уже невозможно.
Королева с оставшейся верной ей небольшой армией скрывалась в заснеженных северных лесах Великого Аркана, где Солмир и отыскал ее. И вместе они разработали отчаянный план по свержению Бессмертного Короля. Джинн припомнил легенду, передаваемую из поколения в поколение коренными жителями Ираниса, о существовании артефакта Древних, известного как Меч Богов, с помощью коего смертный, вошедший в историю под именем Воина Света, сумел поразить Жертвенного Бога. И, если легенда не врет и реликвия существует, то велика вероятность, что с помощью Меча можно уничтожить и иное бессмертное создание — Гэвина Магнуса! План граничил с сумасшествием, однако ничего иного предложить было невозможно — никто в этом мире не ведал источник бессмертия Магнуса и пределы отведенных ему лет.
Эмилия Найтхэвен со своими войсками отправилась в регион, где, как гласила легенда, и захоронен Меч Богов. Солмир же, в свою очередь, вновь спустился в Подземелья, раскинувшийся под поверхностью континента, дабы отыскать там создание столь древнее, что ему окажутся ведомы силы Хрустального Маятника, с помощью коего Магнус подчинил себе Великий Аркан и намеревался проделать то же со всем Аксеотом.
(Как удобно, легенда описывающая местонахождение ценной реликвии и ни одного человека, что попытался эту реликвию получить)
Армия Найтхэвен обшаривала древние руины и позабытые катакомбы в поисках Меча Богов, в то время как Солмир блуждал по подземным лабиринтам. Во время одного из привалов ему явился призрак женщины, представившийся Дерафеной, и поведавший историю своей жизни, в которой столетия назад отвергнутый ею некромант разделил ее душу и тело, заставив тем самым вечно блуждать в Подземном Мире. Душа, явившаяся Солмиру, как можно догадаться, умоляла джина воссоединить ее с плотью, все еще хранящейся в замке некроманта. В обмен на спасение Дерафена обещала поведать кое-что о Радужном Кристалле.
(Как удобно, случайно встретить того, кто знает нужную тебе информацию)
Как ни странно, Меч Богов отыскался именно там, где, по легенде, и должен был находиться — в разрушенном храме посреди джунглей в давно забытом уголке Ираниса.
И, если все так просто, неужто ни один искатель приключений до сих пор не сподобился наложить на него руки?
(Люблю сценаристов, что сами признают свою бездарность и пытаются шутить на эту тему)
Все бы хорошо, да только храм облюбовала стая костяных драконов, настроенных весьма агрессивно. Она-то и отпугивала любителей антиквариата от захороненного здесь артефакта. Для Эмилии же на кон было поставлено слишком много, чтобы сейчас повернуть обратно, и Королева направила свои войска прямиком в драконье логово. Битва эта оказалась куда как страшнее предыдущих, и многие верные воины остались лежать бездыханными на устланной древними костями земле, но дело было сделано — стражи реликвии мертвы и Меч Богов полыхает в руке его новой владелицы.
(Стая костяных драконов. И не нашлось ни одного некроманта, что подчинил бы их. Или мага с армией усиленной драконами. Лорда с отрядом Ангелов. Друида с кучей призывных монстров. Вернее все они есть, но им нет дела до могучей реликвии, у них там своих проблем хватает)
В это время глубоко в недрах планеты Солмир ибн Вали Барад расправлялся с некромантом, на долгие века разделившим душу своей возлюбленной с ее телом. Со смертью нечестивца заклятие прекратило свое действие и бессмертный дух Дерафены вновь обрел плоть. В благодарность женщина поведала джинну, что, помимо Радужного Кристалла, некогда существовал его антипод, обладающий способностью гасить любые чары, направленные на подчинение разума жертвы. За прошедшие века кристалл этот по кусочкам растащили вездесущие пронырливые колдуны, населяющие Аксеот, и след его практически затерялся в истории. Однако доподлинно известно, что один из осколков кристалла был преобразован в реликвию, получившую название Щита Разума, и реликвия эта столь знаменита, что отыскать ее не сложно.
(Даже странно что джин слышавший про никому ненужный меч-убийцу богов, вдруг не слышал про этот артефакт)
Эмилия Найтхэвен, сопровождаемая Солмиром, возвратилась в Великий Аркан, население которого находились под полным контролем безумного Гэвина Магнуса. Единственный шанс для героев заключался в нахождении Щита Разума до того, как Бессмертный Король сам его отыщет.
(Как удобно, злодей узнает о своей уязвимости одновременно с героями)
Оставшиеся верными Эмилии войска вызвались отвлечь на себя внимание нынешнего правителя Великого Аркана, дабы дать своей госпоже необходимое для поисков время. Фортуна благоволила к нашим героям, Щит Разума отыскался без труда, другое дело — стражи реликвии, титаны, не желали так просто с ней расставаться.
Завладев реликвией, герои пошли на штурм столицы Великого Аркана.Осада крепости, как и следовало ожидать, оказалась долгой и кровопролитной, но в конце концов Аркания пала. Магнус, видимо, позабыл, что именно Солмир, находясь к него в услужении, решал все военные и тактические задачи. Сам же Бессмертный Король, пронзенный Мечом Богов, остался лежать на поле брани. Но, видимо, волшебные свойства меча оказались сильно преувеличены, ибо раны Короля мгновенно затянулись. Поднявшись с земли, Гавин Магнус схватил лежащий неподалеку клинок и бросился на Солмира. Эмилия же, в мгновенном порыве, встала на пути его, и смертельный удар, предназначавшийся джинну, достался Королеве. Несчастная Эмилия медленно осела на землю, но деяние ее подарило Солмиру несколько лишних секунд, которые он использовал для того, чтобы направить магическую молнию в Хрустальный Маятник, адский артефакт Бессмертного Короля. Маятник взорвался тысячей осколков; Магнус пал на колени, прижав руки к голове и страшно крича, как будто его самого разрывало на части.
Эта битва была закончена.
Благодаря усилиям искусных целителей Эмилия Найтхэвен выжила. К несчастью меч, пронзивший ее, задел позвоночник и никогда боле эта женщина не сможет ходить. Тем не менее, жители Великого Аркана не желали никого иного в качестве своей Королевы и защитницы.
Как и следовало ожидать, с уничтожением Хрустального Маятника контроль над разумами жителей исчез. Гэвин Магнус связал и свой разум с этим артефактом, и ныне мозг Бессмертного Короля полностью разрушен. Вряд ли он когда-либо оправится.
(Так закончилась Цена Мира)
Нельзя сказать, чтобы судьба когда-либо благоволила к Голдоту. Будучи еще мальчиком, живущим в Эратии, он стал жертвой вампира из Гильдии Некромантов Дейи, и с тех пор последний частенько пользовался кровью этого смертного для подкрепления своих сил. Однажды Калибарр, будущий наставник Голдота (последний будет потом называть его Учителем и Хозяином), как-то сказал, что видит в мальчике силу, которой нельзя пренебрегать. Лич всячески пытался уговорить вампира отпустить мальца, однако тот не отпустил его (даже тогда, когда Калибарр предложил ему взамен десять маленьких детей). Поскольку Лоскан был членом Ордена Некромантов, руки Калибарра были связаны. Но и позволить вампиру в пустую растратить талант Голдота он не мог, поэтому устроил так, что о склепе вампира прознали святые крестоносцы. Для вампира это стало концом.
В день Расплаты, Голдот, настигаемый адским пламенем, в последнее мгновение успел прыгнуть в портал, но огонь обжег часть его плоти, сделав несчастного тем, кем он являлся сейчас: наполовину смертный, наполовину — нежить.
Последующие годы Голдот проводил в одиночестве, скрываясь от людей в лесных чащобах. Он не тешился иллюзиями по поводу своего нынешнего облика и знал, что стоит кому-либо из смертных лишь узреть его, вся округа бросится травить «ненавистного упыря». На самом же деле, он никогда не опускался до того, чтобы пить человеческую кровь, он довольствовался лесными зверьми, попадавшими время от времени в расставленные силки, да цыплятами, украденными под покровом ночи с окрестных ферм.
Так или иначе, существование Голдота не могло оставаться тайной вечно. И однажды ночью, когда последний выбрался из своей норы и отправился на ферму, дабы добыть там немного куриных яиц, он был схвачен селянами, скручен по рукам и ногам и препровожден в городок Витросс на восточной границе Великого Аркана.
И вот он стоит, привязанный к столбу посреди городской площади, а солдаты Королевы Эмилии раскладывают вязанки хвороста у его ног. Несчастный кричит о своей невиновности, но люди глухи к его мольбам: «Такие как ты никогда не бывают невиновны!»
Что ж, у Голдота не осталось иного выхода, как вспомнить давно забытое искусство черного волшебства, которому его некогда обучал Калибарр. Произнеся магическую формулу, осужденный на сожжение наложил на присутствующих заклинание паралича — довольно кратковременное, но вполне достаточное, чтобы успеть освободиться и бежать. Голдот бежал так, как не бегал с самого дня Расплаты, преследуемый тогда колдовским пламенем.
Витросс доказал ему, что «цивилизация» жаждет лишь предать его смерти; поэтому он углубился в леса, желая лишь как можно скорее увеличить расстояние между собой и городом, где его существование чуть не оборвалось. И спустя несколько дней лес закончился, открыв глазам Голдота обширное захоронение. Могилы и склепы.
Голдот пал на колени: с детства он не знал ничего, кроме могильного склепа, где вампир держал его во тьме и сырости лишь затем, чтобы пить его кровь. Неужто он прошел полный круг? Нет, Голдот не верил в судьбу, он считал, что каждый творит ее сам. Но сейчас он был в ярости, гнев его касался как людей Витросса, так и всех тех, кто с первого взгляда желал ему лишь смерти лишь за один вид его наполовину неживого тела. Давно забытые потоки магической энергии стекали по рукам Голдота и устремлялись во влажную землю захоронения. И потревоженные мертвецы восставали из могил, дабы предстать пред своим новым господином, отныне рекомым Голдотом Полумертвым.
Он отправлялся мстить. Мстить всем тем, кто презирал его и насмехался над ним. Мстить тем солдатам в Витроссе, что с упоением готовились сжечь его на костре, тем недалеким людишкам, что называли его «пожирателем детей».
И Витросс пал. Зомби, призраки и вампиры, составлявшие ныне войско Голдота, с особой жестокостью расправились с жителями городка, предав поселение огню. А затем Полумертвый призвал их души к себе в услужение, придав искалеченным телам некое подобие жизни.
В течение последующих месяцев Голдот создавал свое королевство — Некросс. Большая часть этого континента еще не была занята эрафийскими переселенцами, и Полумертвый даже близко не приближался к границам созданных людьми королевств — Великого Аркана и Паледры.
(Хотя до этого он находился на границе с Арканом и даже захватил один из его городов)
Он знал, что человеческие творения смертны, как и их создатели. Пройдут века, и Аркан, Паледра, и те кто будут после них просто исчезнут, раздавленные временем. А королевство нежити вечно, как вечны и его обитатели. Его собственное владение росло и набирало силу, равно как и армия нежити.
Однажды ночью Голдота посетило видение его учителя — Калибарра, приведя в смятение. Калибарр находился в неком странном месте, полном огня и невообразимых ужасов. Голдот находился в растерянности, все эти годы он полагал, что учитель его погиб в День Расплаты. Но что, если он жив и посылает это видение в надежде, что ученик спасет его? Но откуда? Антураж, в коем предстал Калибарр в видении, вызывал у Голдота лишь единственную ассоциацию: кригане!
Все полагали, что остатки этой дьявольской расы окончательно сгинули в катаклизме, однако новоявленный Король Некросса знал, что небольшое количество их все же пробралось в иной мир. Да, их ничтожно мало, они слабы и неорганизованы, но они существуют. И, судя по всему, Калибарр находится именно у них.
Не так-то просто открыть межпространственные Врата для перемещения в иную точку даже этого мира. Сие деяние требует огромной магической энергии, а секрет становления Врат утерян много столетий назад.
(Как тогда открыли портал на Аксеот?)
Но Голдот знал, теоретически, способ создать Врата на очень краткое время в точке пересечения магических потоков, пронизывающих всю Вселенную. Найти одну такую точку не составит труда: тщательное изучение природной магии во времена, проведенные им в Дейе, дало Голдоту необходимые для этого двеомеры. Другое дело — открыть Врата в нужный мир.
(Изучение природной магии (друидизма) в королевстве некромантов это мощно)
Счастливый случай привел в земли Некросса крестоносца Паледры, выступившего в священный поход против нежити. И он, по слухам, ищет здесь могущественный меч, Клинок Ангела, созданный специально для поражения демонов. А, по логике, мощь этого меча должна идти как раз из того мира, что дает демону его силы, иначе он не был бы столь эффективен, как о нем говорят.
(Чё? По вашей логике, вещь угрожающая демону, должна быть из родного для демона мира? Сценаристы в курсе, что ангелы не боятся света, демоны не горят в адском пламени, а нежить не гниёт под влиянием энергии смерти?)
И если Голдоту удастся завладеть Клинком первым и он разобьет его над точкой пересечения, то высвобожденная магическая энергия плюс сотворяющие заклинания позволят создать Врата в царство, где и находится Калибарр. Так хорошо все выглядит в теории, но практика намного сложнее.
(Да и в теории все это выглядит странно. Если найти точку пересечения потоков, пронизывающих вселенную, и высвободить над ней энергию определенного типа, то это никак не поможет тебе найти нужный поток. Это вообще никак тебе не поможет, особенно уже после сотворения заклинания и, соответственно, уже открытого портала)
Но, как ни странно, этот безумный план увенчался успехом. Голдот нашел криганского воина, охранявшего Клинок Ангела, который, как оказалось, был выкован древним криганом, а вовсе не ангелом, как многие думали.
(Ну да, культура Криган так похожа на Древних, что отличить изделия двух этих цивилизаций так сложно. Кто вообще сможет с ходу определить ангельский перед ним меч или демонический. Но самое главное, за каким хреном Криганам понадобился меч-убийца Криган? Они все следуют одной цели на уровне инстинктов)
Далее последовал запланированный ритуал, исчерпавший практически все силы Голдота, вылившийся в открытие Врат в иной мир, давным-давно опустошенный галактическим бедствием — криганами. Пройдя в портал, Король Некросса оказался в выжженной пустыне, покрытой толстым слоем пепла. И здесь, в этом богами забытом уголке Вселенной, обнаружился его наставник, Калибарр, пребывающий ныне в неживом состоянии.
(Он же и раньше был личем)
Опустошенный и начисто лишенный сил, последний позволил бывшему ученику увести себя во Врата, ведущие обратно в Аксеот, захлопнувшиеся прямо за их спинами. Ни сейчас, ни в последующие месяцы Калибарр не счел необходимым известить Полумертвого о том, каким образом он вообще очутился в этом пустынном мире, намекнув лишь, что все дело в заклинании, которое он использовал для того, чтобы покинуть Антагарич, когда пробил час Расплаты.
И здесь Голдот совершил первую свою фатальную ошибку, преданный своему учителю, он нарек того Королем Некросса, сложив с себя сий высокий ранг. Решение это вызвало огромное неудовольствие многих жителей его королевства, понимающих лишь язык силы. Какой смысл садить на трон слабого — пусть даже мудрого — монарха, если тому не под силу удержать его? Как следствие этого, вскоре в Некорруме, столице Некросса, вспыхнуло восстание, спровоцированное горсткой криган, окопавшихся там. Естественно, оно сразу же было безжалостно подавлено, однако уже сейчас чувствовалось, что порядок в королевстве начинает трещать по швам.
Калибарр призвал к себе Голдота и повелел тому найти пять Точек Силы — древних устройств, сведения о которых он почерпнул из книг, обнаруженных в руинах, коих нашлось предостаточно в этом уголке Ираниса. Согласно фолиантам, одновременная активация всех пяти устройств приведет к направлению магических потоков в единую точку и высвобождению там колоссального количества волшебной энергии. Именно ее Калибарр намеревался использовать, дабы восстановить утраченные силы и навести порядок в стране.
Отправляясь на выполнение этого задания, Голдот полагал, что учитель его хочет направить силы на отмщение криганам, просочившимся в королевство, за то, что они содеяли с ним в опустошенном и подвластном им мире, но он ошибался.
В течение последующих месяцев Голдот отыскал все пять Точек Силы и с их помощью направил волшебную энергию Калибарру, после чего вернулся в Некоррум. Прошло еще два месяца. Восстание криган было давно подавлено и, казалось бы, ничто не нарушало покой Некросса. Но Голдот стал все чаще и чаще замечать перемены, происходящие с его наставником. Калибарр сторонился всех и вся, проводя дни и ночи взаперти в своей келье. Однажды Голдот подсмотрел в замочную скважину, как тот магией создал портал прямо в своих покоях и со словами «Хозяин! Скоро мы воссоединимся!» направил в него энергию, исходящую из Точек Силы. Увиденное потрясло Полумертвого до глубины души.
Спустя несколько дней Король Некросса призвал к себе Голдота и повелел тому уничтожить вампира Малвича, после чего принести ему Посох Мертвого Дерева, коим тот обладал. Честно говоря, подобного приказа Голдот никак не мог ожидать: Малвич всегда являлся одним из вернейших союзников и атака на него существенно ослабит королевство. Но Калибарр не соизволил делиться своими замыслами и требовал полнейшего повиновения, черты лица его искажались от гнева, чего не случалось никогда в бытность в Гильдии Некромантов. Гнева, что граничил с безумием.
Голдот вторгся в земли Малвича, методично истребляя оставленные тем гарнизоны нежити. Тем временем из Некоррума поступило тревожное сообщение от призраков, коих Полумертвый оставил приглядывать за Калибарром. По словам оных, Король приказал доставить ему в башню всех смертных детей столицы, не объяснив, разумеется, зачем ему это понадобилось. Впрочем, Голдот догадывался, что несчастные дети предназначались для отправки через портал таинственному «хозяину» Калибарра. Полумертвый твердо решил для себя во что бы то ни стало докопаться до его истинной личины, пусть даже ему самому придется шагнуть в этот проклятый портал.
(Смертные дети в королевстве нежити, находящееся далеко от границы?)
Тем временем войска его достигли мрачного замка Малвича, был отдан приказ к штурму. Сам Малвич, направляя энергию Посоха Мертвого Дерева на атакующих, пытался сдержать натиск, испепеляя как смертных, так и неживых созданий, однако последних оказалось чересчур много даже для него, Голдот был хорошо осведомлен о возможностях Посоха, поэтому и привел с собой огромную армию, что просто смела гарнизон, охранявший замок.
(Смертные войска в армии нежити?)
Не пережил атаки и хозяин цитадели. Но когда Голдот поднял вожделенный Посох, покоившийся на трупе вампира, то заметил, что набалдашник артефакта отсечен. Если Посох чрезвычайно силен даже в таком состоянии, то какие бы силы получил обладатель восстановленного артефакта? Быть может, ему не составило бы труда подчинить себе мир-другой. Наверняка Малвич потратил не одно столетие на поиски набалдашника. Так или иначе, забивать голову всяческими фантазиями на этот счет не стоило, Калибарр жаждал узреть реликвию, а Голдот остерегался заставлять учителя ждать. И он направился обратно в Некоррум, стараясь не замечать умоляющих взглядов, бросаемых на него жителями, и детей, заточенных в клетки и оставленных под открытым небом.
Калибарр выхватил Посох из рук ученика и, не произнеся ни единого слова, направился в свои покои. Голдот последовал за ним, все еще мучаясь сомнениями по поводу принятого им решения. Но когда его учитель ступил в таинственный портал, ученик сделал то же самое, ибо отступать было уже некуда.
(Прошел через портал другого мага, совершенно незамеченный этим магом? Просто ниндзя от мира нежити)
То, место где он оказался, даже отдаленно не напоминало мир смертных, отсутствовало малейшее сходство и со Стихийными Планами. Голдот мысленно окрестил его Планом Смерти, ибо антураж иного выбора и не оставлял — ледяной холод, серые окрестности, застоявшийся воздух.
(Откуда ученик некроманта знает как выглядят планы стихий, если с ними знакомы только Повелитель Стихий Тарнум, маги Бракады, которым стерли память, и Герои сопряжения, избранные Лордами Элементалями?)
Калибарр, пресмыкался перед некой огромной человекообразной фигурой в черных одеяниях. Последний, не замечая укрывшегося за нагромождением камней Голдота, передал Калибарру череп некоего существа и повелел тому ровно через три месяца, когда планеты в небесах Аксеота займут строго определенное положение, соединить это череп с Посохом Мертвого Дерева, создав таким образом Нечестивое Дыхание, что уничтожит все живое в мире. И тогда хозяин Калибарра получит Аксеот в свое собственное владение.
(Как удобно, что столь редкое явление как парад планет произойдет так скоро. И ведь как все сложилось и исполнителя подобрали удачно, и ученик у исполнителя послушной собачонкой дал координаты нужного мира)
Ужаснувшись, Голдот бежал прочь, преследуемый своим бывшим учителем, почуявшим присутствие ученика в этом плане бытия. Последний же все гадал, что за существо этот хозяин Калибарра, если жаждет погубить всех смертных созданий Аксеота, и забрать себе мертвый мир? Похоже, ему все же придется сойтись с учителем лицом к лицу, даже если он и сумеет воспрепятствовать созданию Нечестивого Дыхания, то угроза уничтожения мира будет существовать до тех пор, пока жив сам Калибарр.
Вернувшись сквозь портал в Некоррум, Голдот первым делом вызволил находящихся в заточении смертных детей, отправив их в небольшой форт к западу, находящийся под контролем лояльных ему войск. Полумертвый не тешил себя иллюзиями, шансов уничтожить Калибарра до ожидаемого тем парада планет, когда Аксеот перейдет под контроль Бога Смерти из иного плана бытия, практически нет. И тут на помощь ему пришли никто иные, как Кригане, лидер недавнего восстания, Сураз, чудом избежавший казни, предложил Голдоту свои услуги в обмен на небольшое герцогство в пределах Некросса, что находилось бы под полным контролем демонических бестий. Понимая, что отказываться от любой помощи в его положении по меньшей мере глупо, Полумертвый согласился, и немногочисленные, но яростные кригане дополнили его армию нежити.
Прошло два с половиной месяца, прежде чем Голдот собрал достаточно сил для штурма Некоррума. Столица пала, многие из ее жителей сразу же переметнулись в лагерь Полумертвого, ибо Калибарр не пользовался их любовью с самого начала правления. Сам же лич — наставник Голдота — принял смерть от руки своего ученика, а страшный портал в его покоях был разрушен.
Голдот вернул себе трон, добровольно отданный им ранее, ему предстояло заново отстроить свое королевство, вотчину как жизни, так и смерти. Эти два понятия неразделимы, также как добро и зло. Нужно лишь найти золотую середину между ними и руководствоваться ею в своих деяниях. Таково отныне кредо Голдота Полумертвого.
(Так закончилась Компания Полумертвый. Некросс стал королевством где было место как для нежити, так и для живых. Такая себе утопия от мира фэнтези. Даже интересно, где он достал живых граждан, если жил далеко от границ прочих королевств? Так же есть некоторая путаница в датах, компания Голдота и Эмилии начинаются в один год, что кажется невозможным. Так как Полумертвый не пересекался с Гэвином Магнусом, но был в одном из городов Аркана. В целом считается, что события этой компании происходят уже после событий Цены Мира.
Разбор дополнений в следующей части, но даже сейчас, если собрать все рояли из кустов и продать их, то можно новую игру сделать. А уж об нарушении даже внутреннего ЛОРа и говорить не хочется)