ЧЁ?!-эффект

В 400 году Таинственная чума опустошает земли Семи Городов, убивая преимущественно волшебников. Тогда погибла вся семья Вейна, и погиб бы он сам, если бы не помощь Белкета. Белкет очень стар и мудр, даже по стандартам ангелов. Белкет участвовал в Войне Древних. Он мужественный воин, и стал одним из первых ангелов, признавших борьбу с безликими нечестивой. Изгнанный за инакомыслие, он стал учеником Сар-Шаззара и начал изучать магию, чтобы понять, как Сар-Элам смог достигнуть мира духов. В своих изысканиях Белкет шел все дальше и дальше, постепенно затрагивая то, что называют темной магией. Именно Белкет фактически изобрел некромантию как науку, и его помощь Вейну и его семье заключалась в обращении их в нежить. К сожалению только Вейн смог пережить ритуал став первым немертвым в мире Асхана и первым из вампиров. (Вышеприведенная информация несколько спорна. До официального «изобретения» некромантии еще 61 год. Понятно, что открытие было сделано не в один день, но одно дело теоретические выкладки или некоторые эксперименты и совсем другое создание полноценного вампира. С другой стороны про самого Вейна говорится, что он очень стар, и был единственным «выжившим» в той чуме, и именно после неё он стал вампиром. Так же, когда некое проклятие, так же названное болезнью, стало поражать нежить, Вейн был одним из немногих, кого это не коснулось, предположительно потому, что он был обращен не так как прочие) Алехандро де ла Сегадора родился в 444 ГСД в герцогстве Быка в семье графа Видала де ла Сегадора. Он был единственным сыном Видала и его четвёртой жены. У того уже было несколько дочерей, и всё же граф хотел наследника. Однако тень смерти уже с самого рождения нависла над мальчиком — графиня умерла при родах и все сперва подумали, что с ней погиб и сам ребёнок; спустя мгновение он ожил, заставив исполненного горем отца поверить, что Эльрат услышал его молитвы. Маленький Алехандро был немного странноватым, но при этом развитым не по своим годам. В раннем детстве он быстро научился писать и читать, показывая тем самым (иногда к удивлению, а иногда и к страху окружающих) большой интеллект и способности. Ладить со своими сёстрами у него не выходило; исключением была одна — Альма, разделявшая его любовь к книгам. Некоторые также утверждали, что он крайне невзлюбил новую жену отца, и чувство это, конечно же, было взаимным. Шло время, и граф всё больше стал беспокоиться по поводу своего отпрыска. Его сын не только не испытывал интереса к охоте, искусству меча и военному делу, но и постоянно рассказывал про какие-то дивные места и времена, в которых он «словно был наяву», что расстраивало Видала. Поначалу тот полагал, что у мальчика просто было богатое воображение, развившееся благодаря чтению книг, но вскоре стало очевидно, что Алехандро был развит куда больше, чем предполагал его возраст. В конце концов Видал попросил жреца Эльрата проведать своего сына. Тот объяснил ему, что юноша обладает редким даром — случай при рождении, когда младенец оказался на волоске от смерти, оставил ребёнка тесно связанным с Миром Духов и даровал возможность естественного, насколько возможно, перемещения его души по этому измерению во сне. Жрец посоветовал отправить наследника в семинарию, где этот дар могли бы направить на служение Эльрату, воспитав из мальчика великого священника. Родители прочили ему карьеру жреца Эльрата, но сын графа сделал другой выбор, отправившись в Семь Городов, в город Аль-Бетиль, постигать искусство магии, после чего стал называть себя Сандро. В Аль-Бетиле Алехандро стал учеником и близким другом Белкета. Там он увлекся изучением Пустоты, изначальной энергии, из которой когда-то родились Асха и Ургаш. Единственный близкий человек для Сандро, его сестра Альма, стала Сестрой Света, но не смотря на это они продолжали выходить на контакт друг с другом и оставались друзьями. В 461 году Белкету удается окончательно оформить учение некромантии и объявить о новом направлении в магии. Отобрав из своих друзей и учеников наиболее верных и способных, Белкет делится с ними тайнами магии мертвых. Так в Семи Городах образуется еще один внутренний орден, Дом Вечности. (Кстати этот момент я как-то упустил, описывая Семь Городов. Маги очень любили организовывать разные клубы по интересам, которые называли Домами. Уже известный нам Дом Вечности считался самым сильным и влиятельным за всю историю Семи Городов, но здесь и сейчас их история только началась. Дом Духа занимал второе место по могуществу и влиянию и часто выступал в роли политического противника некромантов. Его приверженцами являлись элементалисты, призывающие духов при помощи древних знаний, уцелевших со времен Империи Шантири. Они основали первую школу магии в Семи городах и первоначально были первыми среди магов, но их влияние неуклонно уменьшалось, переходя Дому Химеры. Основным занятием магов Дома Химеры, иначе известных как Алые Маги (за цвет мантий), были эксперименты с созданием новых видов существ. Именно маги дома Химеры создали орков и зверолюдей, после чего стали быстро отвоёвывать ведущую позицию у Дома Духа. Дом Материи или Дом алхимиков — относительно небольшой Дом, но его влияние быстро росло. Они вели раскопки древних руин Шантири в поисках знаний павшей Империи. Во времена Семи Городов тесно сотрудничали с Домом Духа, находясь у него на вторых ролях, но после падения первого государства магов и организованная Серебряной Лиги становятся первым Домом среди магов) С 461 года влияние Дома Вечности неуклонно растет. К 470 году Белкета даже назначают Ректором Академии, самой престижной школы магии в Семи городах, некроманты называют его архонтом, а прочие маги дают ему прозвище Ангела Смерти. В тот же год происходит сразу несколько событий, навсегда изменивших как орден, так и мир. (Дальше идет описание событий из мобильной игры Might and Magic: Elemental Guardians, да, Юбисофт включила в канон сюжет нескольких своих мобилок) Некий безымянный герой (игрок) узнаёт про таинственную смерть профессора Дайсона, как-то связанную с тёмной магией. Директор Академии, Белкет, объявляет общий сбор всех профессоров по поводу внезапного появления врат духов по всем островам, однако профессора Саюри нет, и молодой маг в сопровождении своего учителя, ученика Белкета — Сандро, а также двух других студентов — Лирана и Кей, отправляются на поиски. Профессор Саюри член Дома Духа и, соответственно специалист в призыве духа, а так же Нага, что дает ей врождённый талант в магии воды. Её обнаружили в затонувшем городе, в плену у других наг. Саюри рассказывает, что почувствовала тёмную магию, исходящую из Шантирийской Пустыни, и отправилась туда. Вместе они заходят глубоко в пустыню, пока внезапно не пробуждается мёртвый шантирийский король — Ар-Кенос, и убив Кей, что напала на него, уходит. Горя местью, герои следуют за ним в пустоши, встретив по дороге сестру Сандро — Альму. Та рассказывает о том, что магия тьмы Ар-Кеноса начала распространяться на земли Империи, и потому её послали сюда. Добравшись до мёртвого короля, Альма рвётся в бой, но Ар-Кенос убивает и её. Однако Безымянному удаётся разобраться с ним и тот поспешно убегает. Белкет объявляет, что юный маг теперь не новичок, а полноценный волшебник, после чего вместе с Сандро уносит тело Альмы, говоря ему, что они всё ещё смогут ей помочь. Саюри с подозрением относится к Ангелу Смерти и говорит, что ощущает вокруг него и его ученика Сандро тёмную энергию, и ей не даёт покоя странная смерть профессора Дайсона. (На этом сюжет мобилки заканчивается. Сложно сказать, были ли Белкет или Сандро действительно виноваты в восстании Ар-Кеноса и все этих смертях. В своих дневниках Сандро не упоминает ничего подобного, хотя и скорбит о сестре) Тогда же был сделан первый шаг Сандро на пути к своему падению. Он попытался воскресить свою сестру не при помощи некромантии, а обратившись к Пустоте. Ритуал проходит неудачно, тело Альмы обращается прахом, а с костей Сандро сходит вся плоть. Он становится первым в истории Личем, и долгое время, чтобы не шокировать никого своим внешним видом носит артефакт Маска Ложного Облика. (В целом историю Сандро из Энрота творчески переработали, оставив очень много знакомых моментов. Меня смущает только один момент, тот же, что и с вампиром Вейном: почему они были первыми и единственными? Да, были вампиры и личи после них, но существо благодаря которому это стало возможным обнаружат только в 505 году. Почему никто не попытался пройти повторно путем Сандро или Вейна?) В 467 году орки и зверолюди начинают восставать против своих хозяев. Восстание начал вождь Малатуя в Шахибдии. Он выпустил из лабораторий чародеев продукты их экспериментов, обратив город в хаос, большая половина созданных зверолюдей присоединилась к оркам. В ту страшную ночь, вошедшую в историю как Ночь Тысячи Огней, чародейку Фахаду и ее возлюбленную, джинна Калиду, разбудили истошные крики, весь город Ажар обратился в хаос, и орки безжалостно расправлялись с его обитателями. Фахада и Калида встали на защиту жителей, и сдерживали натиск орков, пока не прибыли в город войска, ведомые Касимом — Первым из Круга Девяти и правителем Семи Городов. Касим сообщил Фахаде, что восстания происходят повсеместно, поэтому надлежит безжалостно подавить их, перебив орков всех до единого. И — в первую очередь — покончить с Малатуей, предводителем восставших, осаждающим город Шахибдию. (Что-то я не уловил, Малатуя начал восстание в Шахибдие или восстания повсеместны и Малатуя лишь осадил город?) Однако первостепенной задачей для Фахады Касим поставил защиту южного города Манаара, после чего покинул Ажар, чтобы донести весть о восстании до остальных городов и селений чародеев. (Чтобы предупредить о восстании, которое происходит повсеместно) Несмотря на то, что слухи о любовной связи чародейки с джинном, заставляли иных магов смотреть на нее весьма косо, в случае успеха Касим сулил ей место в Круге Девяти, и Фахада, сплотив за собою небольшое воинство магов и зверолюдей, выступила в южные земли, расправляясь со всеми орочьими отрядами, встречающимися по пути. Один из плененных орков, Дого, поведал чародейке, что Малатуя отправил его на поиски Цветка Пустыни — волшебного самоцвета, который непременно даст предводителю орков силу против магов. Обратив взор на Калиду, Дого настаивал, что однажды чародеи так же закуют джинна в кандалы, но возлюбленная Фахады отвечала: «Ваше восстание бросило тень на всех нас. Мы убьем вас, и докажем свою преданность». Фахада покончила с Дого, после чего разделила свое войско надвое, велев Калиде спешить к руинам Амала, дабы отыскать Цветок Пустыни прежде, чем это сделают орки. Прощались они с тяжелым сердцем, но сознавали, что рано или поздно встретятся вновь, ибо для любви их нет преград. (О боже) Фахада вступила в бой с орками, осаждающими Манаар, и победила. Городской старейшина, Адил, поблагодарил чародейку за помощь, однако присоединиться к ней отказался, он не желал стоять в одном строю со зверолюдьми. Тем не менее, слух об успехе Фахады стремительно распространился, и к ней присоединились многие чародеи, зверолюди и джинны из окрестных земель. Калида же тем временем спустилась в руины Амала, где был похоронен маг Хаким из Ажара, ученик Сар-Исса. Но не успела она отыскать артефакт, как руины наводнили орки, ведомые Дженго. Армия джинна разгромила орочье войско, но Дженго удалось бежать… Калида сумела заполучить Цветок Пустыни, после чего джинн поспешила вернуться на поверхность, и несколько дней спустя встретилась с Фахадой, которой передала волшебный самоцвет. Чародейка была наслышана о волшебной секире Малатуи, и не была уверена в том, что даже обладая Цветком Пустыни, сумеет справиться с орочьим вождем. «Всегда есть надежда», — печально улыбнулась джинн. Фахада отрицательно покачала головой: артефакт черпает силу из Мира Духов, но для того, чтобы пробудить его магию, необходимо поместить внутрь душу. Калида безропотно предложила возлюбленной собственную сущность — малая жертва для спасения народа и признания Кругом. (О боже (2)) Терзаемая страшной душевной болью, Фахада приняла предложение Калиды, ведь иного выхода у них попросту не было. Чародейка произнесла заклинание, и сущность джинна переместилась в Цветок Пустыни — самоцвет, открывший своей владелице дорогу в Мир Духов. Сотворив портал, Фахада провела свое войско дорогой духов в иную точку Асхана — прямиком к воротам Шахибдии. В последовавшем сражении с орками Фахада сошлась в противостоянии с Малатуей; сраженный заклинаниями противницы, тот все же сумел сорвать самоцвет с ее шеи. после чего рухнул вниз с крепостной стены. Изумленная, Фахада смотрела вниз, наблюдая, как в ущелье у подножия стены угасают две жизни, и понимала, что частичка ее души умерла навсегда. (События компании за Академию Волшебства в Героях 7) Магам, при помощи некромантов, удалось взять ситуацию под контроль, но дело погибшего вождя продолжало жить. В Империи Сокола войска выступили против орков, дабы подавить восстания. После череды жестоких сражений орки потерпели поражение. Выжившие разбежались кто куда, в том числе в южную пустыню Сахаар, в северо-восточные степи Ранаар и восточные Граничные Острова, куда повел их за собою Куньяк, сын Малатуи. Культуры орочьих общин станут различны, однако все они продолжат ценить гордость, доблесть и независимость, а также истово ненавидеть демонов, своих создателей — колдунов, и Священную Империю. Дом Химеры полностью ушёл в тень Домов Вечности и Духа, Орден некромантов занимает лидирующее положение, так как орда нежити оказала существенный вклад в подавление мятежа. Это падение привело к тому, что среди красных магов Дома Химеры стали чаще появляться демонопоклоники. В 470 году свою независимость отстоял город Хаммерфолл (События компании за альянс света в Героях 7). В чем сыграл огромную роль Томас Волк. Томас — третий сын герцога Генриха Волка. Отец никогда не считал его достойным наследником. Томас выполнял небольшие поручения отца и предпочитал наслаждаться беззаботной жизнью богатого лорда, вместо того, чтобы участвовать в политических играх, как его старшие братья. Всё изменилось, когда он однажды был послан выполнить простое поручение по случаю императорского визита. Томас оказался вынужден отстаивать свою малую родину против, как он думал, агрессии со стороны соседнего герцогства Грифона (на самом деле это оказалась подстроенной ловушкой) и был отправлен в ссылку в отдалённые земли империи, под опеку своего дяди Конрада. В первые месяцы изгнания Томас встретился с Имориль Красный Щит, правой рукой Конрада, и с её помощью обеспечил безопасность нового торгового пути на Хаммерфолл. Во время этого приключения Томас обнаружил, что у его дяди, как и у Имориль, есть много нераскрытых тайн. В Хаммерфолле Томас встретил свою судьбу, когда, следуя приказу своего дяди защитить нашедших в городе убежище орков Билаши Храброго, бросил вызов имперской Армаде. После самопожертвования Конрада в Торговой бухте молодому Волку довелось стать новым протектором города и, уже в новом качестве, узнать все секреты своего нового дома. После отражения Армады Томасу пришлось встретиться с Империей на поле боя ещё раз, в сражении с армией, которую возглавляла лично императрица Кайла. С помощью своих новых союзников, орков и кузнецов Крови, он отомстил за смерть Конрада, убив Сергея Грифона на ратном поле и отразив имперские войска. После этого его имя было вычеркнуто из анналов Империи. В истории Томас остался как Томас Вечноседой, протектор Хаммерфолла и мастер кузнецов Крови. (Хороший выбор для героя фанфика, не смотря на кажущийся масштаб событий, по сути это возня в песочнице на окраине империи людей, не нужно будет описывать слишком много мест и персонажей, при этом накрутить можно что-то на уровне Игры Престолов) В 472 году Дженго приказал сородичам выступать на Аль-Бетил. Его поддержали не все орки. Молодая воительница Имани доказывала своему старшему брату Амари, советнику вождя, что подобное начинание обречено, и Дженго наверняка безумен, если надеется, что ему удастся сокрушить один из семи великих городов чародеев. — Его охраняют мертвые стражи, им не надо есть и спать. — говорила Имани. — А орков мало, орки устали. Дженго ведет нас на бойню! — Амари верит Дженго, — возражал ее брат. — Дженго великий воин. Дженго дал оркам много побед. — Жажда крови омрачила разум Дженго, — покачала головой Имани. — «Дженго упивается местью — и вот-вот захлебнется ею. В последний раз, когда Имани слепо последовала за Дженго, Имани потеряла глаз! (Боже, что за тупое клише, что орки говорят как умственно отсталые. Если они носители языка, то говорят как все, может с некоторыми национальными особенностями, или акцентом, если язык для них не родной. Но не как дауны) Амари прислушался к словам младшей сестры, после чего повелел ей попытаться в течение месяца заручиться поддержкой племен зверолюдей, проживающих в окрестных землях, убедив их восстать против ненавистных хозяев. Обещав, что непременно приведет союзников, Имани устремилась в земли к югу от Аль-Бетила, где — как она знала — остаются племена гноллов, кентавров, гарпий и ракшас — людей-львов. Здесь она освободила из возведенных чародеями загонов гноллов, и вождь последних, Кафтар, наряду с сородичами примкнул к Имани. После чего она уничтожила магический барьер, удерживающую в каньоне гарпий, предложила союз их предводительнице — Канони. Наконец, орки даровали свободу гордым кентаврам, и вождь тех, Рим, обещала Имани, что они станут сражаться вместе. Избегая попадаться на глаза прочесывающим пустыню отрядам магов, Имани выступила на поиски ракшас. Вождь высокомерных людей-львов, Асад аль-Кзин отверг предложение орков о союзе, постановив: — Я не раб. В Семи Городах каждый может возвыситься благодаря своим достижениям. Орки, кентавры, гноллы, вы во всем вините хозяев, своих создателей. А упорным трудом вы могли бы добиться их уважения. Скоро ракшасы станут ровней магам! А вы скулите, забыв о гордости. И я, Асад аль-Кзин, стану первым зверочеловеком в ордене боевых магов. Мой долг — уничтожить тебя и подавить твой бунт. Ракшасы атаковали армию зверолюдей, но ни одна из сторон не смогла взять верх над другой. Отступив, Асад с ухмылкой сообщил Имани, что господин его использовал ракшас, чтобы разделить силы мятежников — именно таков был его план с самого начала. И пока Имани с союзниками пребывает здесь, ее сородичи гибнут у стен Аль-Бетила — донесение это ему только что доставила генерал Аали! Известие это привело Имани в ужас. (Удивительно, что у гордого Ракшаса не шевельнулась в голове, что его отряд отправили на смерть как разменную монету. Воистину прав был Гёте: «И рабства нет страшнее, чем рабство тех рабов, себя кто почитает свободным от оков») Когда Имани привела армию к стенам Аль-Бетила, сражение уже завершилось, и множество тел мертвых орков устилало песчаную равнину — пал и старший брат Имани, Амари. Как и предполагала Имани, Дженго повел орков на убой. Выжившие, не более, чем половина племени, бежали как можно дальше в пустыню Сахаар. Имани открыто обвинила Дженго в том, что жажда отмщения лишила вождя разума, ведь если бы он повременил с нападением на Аль-Бетил, но она бы привела ему три армии союзников. — Дженго ведет нас на смерть, — говорила она. — Имани — на битву за будущее! Так они разделились. Треть уцелевших орков поддержала Имани. За Дженго последовало большее число орочьих воинов, однако новообретенные союзники из числа зверолюдей остались с Имани. И теперь бывшие сородичи готовились к битве, ведь двум вождям не бывать, а тот, кто перестал быть другом, становится врагом. Прежде, чем выступать против Дженго, Имани почтила память павших в сражении у стен Аль-Бетила. После чего повела за собой армию через Долину Раскаленных Песков по следам Дженго, она знала, что свободу можно завоевать лишь оружием, а с нынешним вождем орки пустыни Сахаар обречены. Ступив в лагерь Дженго, Имани вызвала вождя на поединок, и шаман, Кибве, постановил — надлежит провести ритуальный бой, и выживший станет вождем племени. В последовавшем сражении Дженго потерпел поражение, потому признал за Имани право именоваться вождем, однако заявил о том, что продолжит свое противостояние магам — пусть даже и в одиночку. После чего покинул племя, уйдя в пески Сахаар. Последующие три года (вплоть до 475 года) племя, возглавляемое Имани, блуждало по пустыне, припасы были на исходе, и все осознавали, что если не отыщут как можно скорее новое пристанище, им всем грозит гибель. Мужество покидало Имани, душу заполняло отчаяние. Обратившись к шаману Кибве, вождь отдала приказ: атаковать заставы и караваны, забирая еду и оружие — все ради выживания. — Все орки вопрошают Мать-Землю и Отца-Небеса, — говорил шаман, обращаясь к Имани. — Сотни, тысячи голосов, всегда. Имани нужны ответы? Тогда пусть пойдет и возьмет их. — Но как заставить духов-хранителей говорить? — спросила вождь. — Орков создали для борьбы с демонами. У орков горячая кровь, она кипит! Но иногда самый страшный демон живет внутри нас. Его очень трудно победить. Такой демон заставил Дженго забыть свое племя. Внутри Имани тоже есть демон. Имани — храбрый воин. А воины не задают вопросов, они ищут врага. Самый страшный враг вождя — в нем самом. С этими словами Кибве покинул шатер Имани, оставив ту противостоять терзающим ее сомнениям и отчаянию. А вскоре гарпии Канони донесли о том, что заметили неподалеку благодатный оазис, вот только неподалеку был возведен замок крестоносцев Кастлрок, и наверняка обитатели этой твердыни не обрадуются соседству. Потому Кибве и Рим осадили замок, захватили его, обратив крестоносцев в бегство. Предводительница рыцарей, Мелизанда, предостерегла орков, заявив о том, что вскоре силы ордена крестоносцев, союзники Семи Городов, появятся в этих пределах, дабы покончить со зверолюдьми раз и навсегда. (Ну, во-первых, силы ордена крестоносцев уже появились в пустыне, даже крепость возвели, это, надо сказать, не такое уж и легкое дело. Во-вторых, меня одного смущает количество «сильных и независимых»? Я честное слово не сексист, но повсеместная толерантность уже напрягает) Орки были слабы и измождены, но на месте павшего замка принялись возводить собственную крепость — Нинакулу. Все последующие недели Имани оставалась в своем шатре, продолжая вести сражение со своими внутренними демонами, и племенем продолжали верховодить Кибве и Рим. Вскоре в окрестностях появились лазутчики магов, должные оценить силы орков, а после пришла и армия, ведомая ракшасом Асадом. Орки наголову разгромили противника, обратив в бегство, но они сознавали, что маги непременно вернутся. Летели месяцы, и в год 476 лазутчики донесли Имани, что марзпан Ясир, маг и правитель окрестных земель, намерен отомстить оркам, захватившим плато и возведшим на оном свое поселение. Сам Ясир выступал ярым противников рабства, был знаменитым изобретателем, прославившемся созданием множества конструктов. Но, поскольку присутствие орков на его землях могло стоить Ясиру места в Круге Девяти, маг приказал Асаду избавиться от них. Потому Ясир отправил к Нинакуле три отряда, приказав предводителям тех захватить плато и выбить орков с этих земель раз и навсегда. Гарпии донесли Имани о передвижениях отряда врага, понимая, что с брошенных против них силами оркам не совладать, она приняла решение нанести удар первой. Направив небольшие отряды сородичей под началом Кибве и Рим к сопредельным селениям чародеев, Имани затаилась у Моста Слоновой Кости, что вел прямиком ко дворцу Ясира — Аль-Джабре, после чего принялась выжидать. Довольно скоро лазутчики донесли марзпану, что селения Дома Изобретателей и Буртукаали подверглись нападениям орков; немедленно, большая часть стражи покинула дворец, устремившись к означенным городам. Однако Кибве и Рим уже отвели от оных войска, и Имани воспользовалась практическим отсутствием стражи в Аль-Джабре, чтобы проследовать в город. Здесь армия ее схлестнулось с дворцовой стражей, возглавляемой Асадом, нанеся поражение ракшасам, Имани приказала сородичам заковать Асада в цепи, после чего проследовала во дворец. Ясир никак не ожидал, что вождь орков сделает ему вполне разумное предложение: племя остается на плато и маги более не досаждают ему, орки же охраняют руины Шантири, позволив магам изучать их. — Кругу Девяти это не понравится, — задумчиво произнес Ясир. — Императору Коннору и его приближенным тоже. Но, думаю, мы придем к соглашению. Я благоразумный человек и, думаю, никто здесь не хочет продолжать резню. Если мы придем к согласию, то предотвратим множество бессмысленных смертей — как с одной, так и с другой стороны. Так Имани стала вождем племен пустыни Сахаар. (Так закончилась компания за Непокорные Племена в Героях 7) В 479 ГСД Дом Материи создает конструктов, големов и гаргулий, укрепив свои позиции в Семи Городах, но все еще находясь в тени Домов Духа и Вечности. В 504 году закончились орочьи войны. В 505 ГСД явила себя миру Мать Намтару. Мать Намтару была создана после битвы Асхи с Ургашем. На одном из островов нагов Шаласса и Маласса встретились, чтобы исцелить свою мать, Асху. Шаласса омыла её священными водами, а Маласса забрала у неё страдания, страхи и неприятные воспоминания, воплощением которых и стала Мать Намтару. Она была создана непреднамеренно, и потому оставалась на острове под защитой посоха, который держал её взаперти и не давал выйти в мир. Со временем сила Матери Намтару росла, а сдерживающего посоха — ослабевала. Наги начали болеть и сходить с ума. Поэтому Акася, наг и правитель священного острова, где томилась пленённая Мать Намтару, решает убить её, но Мать Намтару подчиняет его разум. Акася впадает в безумие под воздействием насылаемых Матерью видений и убивает нагов, чтобы утолить голод матери. В это время Светлана, дочь Сергея, который надеялся иметь сына, и в юности прославленная как «Цветок Севера», поначалу носила на себе ношу единственного ребенка в семье — и нежеланного. Когда ей исполнилось пятнадцать, родился Павел, и Светлану быстро отодвинули в сторону, ведь появился долгожданный наследник. Однако, она была полностью довольна развернувшимися событиями и покинула родной дом, чтобы изучать Мир Духов — сначала с ангелами, потом с чародеями Семи Городов. Поселившись там, она стала делать успехи в своих исследованиях и вскоре стала ученицей некроманта Агирре. Будучи уже достаточно отдалённой от своей семьи, Светлана присоединилась к Дому Вечности. Светлана побеждает Акасю и саму Мать Намтару, после чего к Матери возвращается разум и Светлана увозит её в Аль-Бетил, столицу Дома Вечности. Орден Некромантов становится религиозным Культом Паука, из-за чего прочие маги начинают относиться к ним с предубеждением. Мать Намтару регулярно наставляет своих поклонников через еле слышный шёпот или во сне. Сила Матери Намтару столь велика, что ставит её практически на одну доску со стихийными драконами. А её яд позволяет стать живым мертвецом. Верховные некроманты подмешивают себе в пищу эликсир вечной жизни, добываемый из яда намтару, священных паучих Асхи. Эта процедура обращает их в азаккусов, или личей. Личи, некроманты и рыцари смерти самых высоких рангов и получившие особое разрешение погибают в объятиях самой Матери Намтару и перерождаются в виде аххарусов, или вампиров. Этот мучительный ритуал омолаживает и избавляет их от всех недостатков тела. В теории — они могут жить вечно. Внешне все старейшие вампиры, управляющие советом Эриша, выглядят более чем привлекательно, их возраст замер где-то в районе 24-26 лет. Будущий варвар и пират, Крэг Хак в детстве носил другое имя. Он родился в 512 году эры Седьмого Дракона в вольном городе Переправа Эридана, на границе между герцогством Оленя и эльфийским королевством Ироллан. В пятнадцать лет (527 год) Крэг собрал отряд наёмников и начал ввязываться в многочисленные территориальные стычки в Империи и Вольных Городах. Среди наёмников было несколько орков, и Крэг скоро сдружился с ними — ему нравились прямота и манеры орков. Скоро Крэг Хак стал известен своим бесстрашием и свирепостью в бою, за что имперские солдаты прозвали его «варваром». Многие верили, что он скорее орк, чем человек. Это прозвище должно было быть оскорблением, но для наёмника стало положительным отзывом. В 537 ГСД, прислушавшись к придворным льстецам и интриганам, Верховный король Ироллана Арниэль решил, что эльфийская власть слишком децентрализована и что традиционный путь избрания на высшую должность, итог общего видения друидов, ненадёжен. Арниэль решает узурпировать власть, до этого разделённую между королями эльфов, лишить друидов их полномочий и сделать свой титул передаваемым по наследству. Возмущенная заявлениями Арниэля королева Туидхана, правительница небольшого государства эльфов, расположенного на северо-западной границе Священной Империи, провозгласила независимость от Верховного короля. Три года (540 ГСД) спустя Тарлад стал целью вторжения рыцарей Империи: император Лайам Сокол, жаждавший воинской славы и расширения своих владений, обратил своё внимание на уязвимое эльфийское королевство на границе своих земель. Началась война, позже названная Войной Горького Пепла. Не дождавшись помощи от короля Арниэля, Туидхана приняла предложение безликих и заключила пакт с Малассой. Подданные Туидханы, отныне именующиеся тёмными эльфами, изгнали со своих земель захватчиков. В 548 году между эльфами Иролана и темными эльфами заключается хрупкий мир. Тогда же орки решили отправиться на юг и присоединиться к собратьям на островах Пао. Они позвали Крэга с собой. Оставшись без семьи и, по прекращении войн в Священной Империи, без дела, Крэг принял предложение. Почти четыре года Крэг прожил с орками, приняв участие в нескольких племенных войнах и учась у них боевому искусству. Именно на островах Пао он получил свое нынешнее имя. «Крэг Хак» — это звание, которое племя орков с островов Пао дает тому, кого они считают перерождением легендарного воина.