Осколок Карна

От автора: Огромное спасибо за поддержку) Это очень много для меня значит)) *** Адам сжимал фонарик напряженно, крепко, будто боялся потерять. Узкий, холодный луч света выхватывал пустые коридоры, длинные ряды металлических дверей. На пыльном полу не было следов, чернильные тени притаились в углах, и казалось — они шевелятся, стоит отвернуть голову. Коридоры шептали — тихо, неразборчиво, будто кто-то когда-то вмуровал звуки в застывший воздух. Бриз боялся прислушиваться. Обнимал Лира за шею, чтобы тому было удобнее, и старался стать как можно незаметнее. — Там за дверьми… были зоны для опытов, — тихо сказал Адам. — Старшие до самого конца пытались доработать ритуал. Сделать его, — он замолчал, и потом последнее слово почти выплюнул, — эффективнее. — Вероятно, все еще пытаются, — спокойно и не понижая голоса, ответил Лир. — Просто не здесь. Бриз поежился — слова Лира показались неестественно громкими, и воздух вокруг будто прислушивался. Хотел съесть их, поглотить каждую букву, переварить их в пыльную, пропахшую дымом тишину. — Мне надо сигарету, — глухо отозвался Адам, обернулся по сторонам. — Проклятье. — Мы ведь здесь одни? — Бриз не видел никого рядом, и воздух ничего ему не говорил. Не было ни сквозняка, ни ветра, которых он мог бы расспросить. — Спуск закрыт. Людей здесь нет, — безразлично напомнил Лир. Бриз сглотнул и уточнил на всякий случай, уточнил шепотом, потому что темнота слушала, и будто подбиралась ближе: — То есть… бояться нечего? Но ему все равно было страшно, казалось, ужас укоренился в этих стенах, застарелый, въевшийся в пыль, в запах. — Тебе всегда есть чего бояться, — отозвался Лир. — Меня. От его высокомерия — самоуверенной и пафосной — становилось лучше. — Можно я потом буду тебя бояться? Не здесь, — осторожно спросил Бриз. — И вообще буду бояться когда-нибудь потом? В этом пустом, черном коридоре страх давил, сдвигался стенами, перешептывался на грани слышимости. — А мне бы сигарету и рвотный пакетик, — добавил Адам. — Раз уж мы заговорили о просьбах. Лир сделал вид, что не услышал его, ответил только Бризу: — Я могу вернуть тебя на улицу. Подожди нас снаружи. Но это они уже много раз обсуждали, и в одном Бриз не сомневался. Даже когда ему было страшно: — Нет уж. Без тебя будет еще страшнее. — Я могу дать тебе гончих ужаса. Для охраны, — напомнил Лир. — Это не поможет, я же за тебя буду бояться. Адам издал какой-то странный звук, что-то среднее между рычанием и шипением, но ничего не сказал. Пошел вперед, не оборачиваясь, и отступивший на мгновение страх, давящее ощущение неизбежности — вернулись. Адам привел их к массивной двустворчатой двери. Чем-то она напоминала дверь в операционную, как они выглядели в фильмах — тоже с двумя круглыми окошечками, запыленными. И Бриз как-то почувствовал, что там, за этой дверью — смерть. Хотел крикнуть Адаму: нет, не открывайте! Вцепился руками в мантию Лира. И не успел ничего сказать. Адам толкнул ручки от себя, оставляя следы ладоней на пыльном металле, створки медленно отворились, скрежет металла вспорол воздух ножом. И Бриз захлебнулся воздухом. В коридоре толпились люди — мертвые люди. Они стояли стеной, смотрели прямо на него своими пустыми, потухшими глазами, приоткрыв посиневшие губы. И синхронно сделали шаг вперед. — Почти пришли, — прочистив горло, сказал Адам. Посмотрел на мертвых, сквозь них. — Ну и холодно же здесь, как в морозилке. Его дыхание вырывалось клубами пара. — Лир, — непослушными губами выдавил Бриз. — Лир, стой. Тот посмотрел на него, нахмурился: — В чем дело? — Лир, мертвые. Ты их… ты их не видишь? Они шагнули еще раз. У некоторых Бриз заметил следы от удавки на шее. У других в уголках рта запеклась кровь. Их губы беззвучно шевелились — одновременно, будто они были единым организмом, продолжением этого жуткого места. Бриз прочитал по губам одно единственное слово: жить. Они хотели жить. — С ним все в порядке? — Адам отвернулся от двери, оставляя мертвецов за спиной. — Здесь никого нет. Духи ведь не сходят с ума от страха? Мертвые подошли к нему так близко. Могли протянуть руки, коснуться его плаща. — Лир, — беспомощно шепнул Бриз. — Я, правда, их вижу. В тот момент, страшнее этих мертвых было другое, что Лир не поверит. Но тот нахмурился сильнее, отступил на несколько шагов, велел Адаму: — Отойди. Тот быстро обернулся, оказался лицом к лицу с первыми из мертвецов. Они подались вперед, втягивая воздух, принюхиваясь. И растянули губы в улыбке — одновременно. Лир зашипел, оскаливая заострившиеся зубы, и туман обвил его фигуру, рванулся вперед, скалясь пастями гончих ужаса. И разбился о стену мертвых, обрисовывая их силуэты. Адам вздрогнул, отпрянул назад: — Какого..? Он вскинул руку, когда мертвые подались к нему, закрываясь, выкрикнул что-то — короткое, гортанное слово, которое Бриз не разобрал — и мертвецов отбросило назад. За границу двери. Адам, ругаясь сквозь зубы, захлопнул створки. Бриз цеплялся за плечи Лира, боялся смотреть, но закрыть глаза боялся еще больше. И когда двери захлопнулись, выдохнул с облегчением. — Что это… — тяжело дыша, выдохнул Адам, прижимаясь к стене спиной. От ладоней, которыми он упирался в металлические створки, расходилась сила. Бриз не мог ее видеть, но чувствовал. — Что это за срань? Лир не ответил, обернулся к коридору, из которого они пришли, спросил напряженно у Бриза: — Ты что-нибудь видишь? Там была чернота, которую едва разгонял свет упавшего на пол фонарика, и тумана, которым клубилась в воздухе сила Лира. — Нет. Там, кажется… Он не договорил. Хотел сказать, что там ничего нет, но не смог. Там что-то было, что-то, что он не мог видеть, но чувствовал. Что-то, что шептало на границе слышимости. И теперь он мог разобрать, что оно шептало: Жить. Они загорелись в темноте одновременно — маленькие светящиеся точки. Парами расположенные рядом. Чьи-то зрачки. Чего-то жуткого, огромного. С чем Бриз не мог справиться, и что Лир не мог даже увидеть. — Кто ты? — выдавил Бриз, слова пришли откуда-то изнутри, их принес ветер. Те слова, что обязательно нужно было произнести. Голос — громкий и четкий — взлетел над шепотом: жить, жить, жить. И сказал: — У нас забрали. И мы заберем. В миг, когда огоньки двинулись к ним, Лир издал тихое, низкое рычание, все вокруг заволокла пелена тумана, Бриз зажмурился, а когда открыл глаза, перед ним были руины старого ретрита. Адам выдохнул, опустился на почерневший от сажи камень, и устало выдохнул: — Блядь. Бриз знал, что это плохое слово. Но в тот момент, ему захотелось его повторить. *** Снаружи стало легче, несмотря на гарь и запах смерти, и ветер, который шептался о чужой боли, Бриз чувствовал — то, что они встретили в подземных коридорах, не могло выбраться наружу. Пока не могло. — Этого раньше не было, — Адам потер глаза ладонями, размазывая грязь. — Точно не было. Я такого дерьма ни разу не видел. — Похоже, человек, твои старшие превзошли сами себя, — холодно заметил Лир, перевел взгляд на Бриза. — Как они выглядели? Бриз подумал, что Лир мог только уловить очертания в тумане, но не детали: — Как призраки в кино. Только настоящие и очень жуткие. Лир, может… может, мы уйдем отсюда? — Позже, — спокойно, сдержано отозвался тот. — Если бы они могли здесь появиться, уже бы это сделали. Здесь нам ничто не грозит. Иногда он был такой самонадеянный, что это даже злило: — Откуда ты знаешь? Может, сейчас еще что-нибудь вылезет. Или приедет. Или свалится. В фильмах, конечно, монстр обычно один, но мы же не в фильме. Вдруг здесь их два. — Здесь их два, — невозмутимо напомнил Лир. — Еще я. Итак, ты видел призраков. Он говорил совершенно спокойно, будто не сбежал минуту назад от этих самых мертвых. И опять недооценивал опасность. — Что бы это ни было, это точно не были призраки, — Адам достал сигареты, сунул в рот одну, тут же достал вторую, и чуть не сунул следом, вовремя спохватился и выругался сквозь зубы. — Я же зрячий, я их вижу. Да и холод этот… от призраков на самом деле не холодает, это миф. Бриз нервно потер руки, почувствовал, что холод никак не хочет уходить: — Я думал, призраков не бывает. По крайней мере, кроме как в кино они ему не попадались. Он видел только других духов, или живых людей. Одно время думал, что и мертвые тоже могут где-то быть, но так ни разу их нигде и не нашел. Правда, Бриз ведь и не искал специально. Лир нахмурился снова, осторожно опустил Бриза — под его ногами на грязном полу тут же соткалась из тумана небольшая серая подставка, теплая и шершавая: — Призраки существуют, юный Бриз. Обычные духи не могут их видеть. Они для нас то же самое, что мы для людей. Их видят только зрячие. — Я — зрячий, — напомнил Адам. — Но этих я не видел. И я не зря говорил, что в нашей организации изучали разную потустороннюю хрень. Мы знаем, как появляются призраки. Старшие не дали бы им возникнуть. И, без обид, но для мертвяков они как-то слишком странно себя вели. Двигались одновременно. Как… — Оно, — тихо сказал Бриз, уцепился ладонью за мантию Лира. — Это не были они. Это было что-то одно. Оно просто выглядело как мертвые. Оно сказало мне «У нас забрали и мы заберем». Бриз сглотнул и снова попросил: — Знаешь, Лир, давай все-таки уйдем. Пожалуйста. — Не сейчас. Я жду, — отозвался тот. Потом присмотрелся к Бризу внимательнее, вздохнул, и легко коснулся его волос ладонью. — Все будет в порядке. — Ты каждый раз так говоришь. А потом в тебя стреляют, или еще что-нибудь случается. Лир усмехнулся: — Например, моего добровольца похищает осколок? Такого рода «что-нибудь»? Можно подумать, ничего другого с ними не случалось. Бриз насупился: — Например, тебя чуть не съедает бабушка. Такого рода что-нибудь. Адам с шумом прочистил горло: — Я ничего не хочу об этом знать. И мелкий прав. Ты хотел посмотреть на скотобойню, ты на нее посмотрел. Можем уходить. Лир растянул губы в неприятной усмешке, продемонстрировал острые иглы зубов: — Там в коридорах что-то опасное. Что-то, что вы, люди, сотворили сами. Может быть, причина лично в тебе, человек? Ты говорил, ничего подобного не было раньше — до того, как ты сжег это место. И ты оставишь все, как есть? Вы никогда не убираете за собой мусор? Адам помрачнел, бросил угрюмый взгляд на проход, ведущий вниз, к подземным коридорам: — Нет, не оставлю. Но и сейчас не полезу. Смысл? Я даже не вижу эту дрянь. И сейчас… — Тебе надо поубивать остальных, — подсказал Лир. — Твоих старших. Именно поэтому мы ждем. Ты сказал, меня будут искать, но кто знает, как долго? Бриз посмотрел на руины вокруг, осторожно спросил: — Поэтому ты пришел сюда? Лир склонил голову набок, посмотрел на него с интересом, ничего не сказал, и Бриз продолжил — пытаясь представить, как думал Лир, почему поступил именно так. — Люди проводили тут ритуалы, — медленно сказал Бриз. — Они наверняка многое оставили в стенах: заклинания, силу. Вещи, которые нельзя так просто забрать, и которые жаль просто бросить. То, что впитывалось в камни и в воздух. — Верно, — Лир спокойно кивнул. — Они не могут что-то унести, но и бросать жалко. Так что они сделают? — Защиту, — глухо сказал Адам. — Что-то, что оповестит о чужаках. Чтобы здесь не лазали посторонние. Бриз мимоходом подумал — могли ли мертвые в подвалах быть частью защиты, и тут же понял: нет. Если их не видел Адам, другие зрячие не видели тоже. Их видел только Бриз. Не хотел думать, почему. Боялся. В нем не было ничего особенного кроме одного, того, о чем он не хотел ни вспоминать, ни говорить. Осколок Карна. Это произносили с ненавистью и страхом. — Мы ждем твоих друзей, человек, — усмехнулся Лир, зарылся кончиками острых когтей в волосы Бриза и добавил. — Надеюсь, они не задержатся.