Осколок Карна

*** — Лир, — осторожно позвал его Бриз, потянул за рукав, привлекая к себе внимание. — Если ты всех там убил, как же Старший мог выжить. Он… он был в самом центре зала, а твои гончие никого бы не выпустили. Лир угрюмо кивнул, признавая его правоту, и перевел взгляд с Адама на Кима. И Бриз понял: — Ты думаешь, он в чужом теле? — Я не знаю, — спокойно отозвался Лир. — Но какая-то его часть ускользнула. Я это почувствовал. Адам выругался себе под нос, и Бриз попросил: — Не говорите так, тут же дети. Другие духи прижимали их к себе, смотрели на Лира с затаенным страхом, и старались не привлекать внимания. Бриз заметил, что один мальчик плакал, тихо-тихо, размазывая по лицу слезы. — Эти дети старше меня, — буркнул Адам, но больше не ругался. Странное у него все же было отношение. Бриза он считал ребенком, а настоящих детей совсем не берег. — Переселение требует времени, — равнодушно вмешался Ким, отодвинулся от Калема, и потянулся за платком в петлице пиджака, принялся аккуратно оттирать руки от крови. — Какое-то время он будет осваиваться в новом теле. Не сможет ни ходить, ни говорить. — Ага, а потом всплывет в самый неподходящий момент, — мрачно хмыкнул Адам. — Поверь, если мы его не найдем, он еще немало го… нехорошего нам сделает. Почему-то договаривая он бросил быстрый взгляд на Бриза. Словно ждал от него чего-то. Бриз не знал чего, но как можно вежливее улыбнулся в ответ. Ким смерил Адама отрешенным взглядом: — Ты его не найдешь. Ты отвратительно ищешь. — Эй, я один раз, один раз не нашел тебя под завалами, и ты мне десять лет это припоминаешь. Вообще-то десять лет было не так уж долго. Если бы Бриза кто-то забыл под завалами, он бы дольше помнил. Все-таки оказаться запертым было бы очень страшно. — Я был оскорблен, — прохладно заметил Ким. — Ты пырнул меня ножом! — И это тоже. — Ваши отношения никому не интересны, — высокомерно сказал Лир. И это было довольно грубо, а еще неправда. Бриз виновато улыбнулся вместо него: — На самом деле мне очень интересно. Просто сначала нужно обсудить важное. Например, как искать Старшего. Его ведь можно найти? Он подумал, что мог бы обратиться к ветру, к потокам, которые пронизывали мир — они были древними, и сильными, и порой казалось, что для них нет ничего невозможного. — Его будет сложно найти, — прохладно заметил Ким. — В этом и смысл переселения. Если его прежнее тело уцелело, можно попытаться. — Но шансов мало, да? — Адам привычно потянулся за сигаретами, но курить не стал. Снова зачем-то посмотрел на Бриза, и просто оставил сигарету в пальцах. — Да, — равнодушно признал Ким. — Но если найдем, найдем и его убежище. Перемещение опасно. Есть риск потерять воспоминания. Упустить части сознания. Бриз невольно подался к нему, постарался представить, каково было Киму. Боялся ли он переходить в новое тело, забыл ли что-то важное? Адам фыркнул: — Спорим, ты память не терял. Как был мудаком, так и остался. Точно ни одной обиды не упустил. И Бриз вдруг понял, что Ким имел ввиду. Зачем нужно было искать убежище Старшего. — Он все записал, — это вырвалось само, и все тут же посмотрели на Бриза. Ким так внимательно, словно просвечивал рентгеном. — Да, с этого мудака бы сталось, — Адам фыркнул недовольно. — Он только делает вид, что ему на все плевать. А вообще довольно мелочный. — Я… про Старшего, — неловко пояснил Бриз, бросил на Лира вопросительный взгляд. И тут же почувствовал, что краснеет. Тот смотрел в ответ, мягко и внимательно, и казалось, что Бриз слышит его одобрительное «Мой доброволец». Или, может, не «доброволец», но самое главное, что его — Лира — Бриз. — Старший ведь понимал, что может забыть, — продолжил он. — А он многое знает, важные вещи: где располагаются убежища организации, кому можно верить, а кому нельзя. Кто еще управляет остальными. — Не радуйся так, пацан, — Адам усмехнулся, вот только получилось у него невесело. — Кто знает, может, он зашифровал записи. Если так, мы до скончания века будем в них копаться. — Нет, — Бриз мотнул головой. — Всегда есть риск, что он забудет код. Адам кивнул, потом недовольно добавил: — Если так, он точно спрятал упрятал запасное тело подальше. В организации есть правило — некоторые вещи вообще не записывают и не сохраняют. Их знают только Старшие. Если один из них нарушил запрет, против него ополчатся остальные. — Говард, — безмятежно сказал Ким. — Скорее всего, это был Говард. Он изучал перенос души. — И ему плевать на правила, — фыркнул Адам. — Ага, похоже на него. Калем вдруг закашлялся, согнулся пополам, и Бриз тут же подался к нему — поддержать, помочь: — Н-нормально все, — он все еще дышал хрипло, натужно, но опасность миновала. — И какая нам разница… как его зовут? Бриз неловко пожал плечами: — Но, Калем. Это ведь важно. Если мы знаем, кто он… можем узнать и его привычки. Что он любил, в каких городах бывал. Да и тело… ведь вряд ли подойдет любое тело. Должно быть что-то общее, да? И само тело нужно хранить в убежище, иначе мало ли что случится. А раз оно в убежище, и оно не может уйти, кто-то должен за ним ухаживать, обеспечивать необходимым. Калем замер, приоткрыв рот, и Бризу стало за себя неловко: — Что? Я ведь правильно сказал. Калем вдруг отвел взгляд, смущенно кашлянул: — Я из-за раны не соображаю. «Ты и до нее был не очень умный», — довольно вставил Пушок, с удовольствием облизнулся, и бросил еще один взгляд на Стэна. Наверное, раздумывал, укусить еще раз или оставить больше про запас. Бриз потянулся, подхватил Пушка на руки и прижал к себе. Просто на всякий случай. И было приятно его держать. Адам устало потер лицо руками, спросил у Кима: — Слушай, если мы хотим его вычислить, как это сделать? Есть какие-нибудь условия для переселения? Может, расстояние? Или Говард свалил куда-нибудь на другой конец света, а мы и не знаем? — Расстояние не имеет значения, — отозвался Ким. — Тела связаны ритуалом. Душу перенесет в новую оболочку, как только старая умрет. Важнее само убежище, оно должно быть защищено. — Это мы уже поняли, — фыркнул Адам. — Потому что там информация. — Не только, - высокомерно заметил Лир. — Тело пустое. Если не защитить его, кто-то из духов или тварей может вселиться. — Зачем незримым вселяться в человека? — тихо спросил Бриз. — Это… лазейка в законе, — кое-как выдавил Калем. — Преступления в теле человека, не преступления. Да и отследить почти невозможно. Бризу стало не по себе. Он знал, что некоторые духи убивают людей — не так как Лир, а питаются смертью и не могут без нее. Он только никогда не задумывался, что и среди незримых хватает тех, кто убивает ради удовольствия, ради веселья. Это заставляло его вспоминать Карна. Использовал ли он тела людей? «Пап, пап!» — Пушок спрыгнул на пол, подскочил к Лиру и обежал несколько раз. Почему-то один его вид… успокаивал. Отгонял страхи, несмотря на то, что Пушок ведь тоже был духом ужаса. — «Вы слишком много говорите. И очень скучно. Правда, очень-очень скучно. Пусть вот эти», — он ткнул лапкой в сторону Кима и Адама, — «идут в логово злодеев и найдут труп вашего Старшего. А потом мы его сюда заберем и все-все расследуем. У него ведь и звонящая штучка для связи должна быть. И на теле много запахов. А еще… а еще, люди глупые. Мы его заберем, а они точно решат, будто он выжил. И будут его искать! А они же его лучше знают!» Лир об этом говорил — что организация пошлет людей проверить, что произошло. Но на расследование наверняка ведь послали бы рядовых членов. А вот Старшего искали бы другие Старшие. «Ну, скажи, я прав. Я же прав. Я очень умный, весь в маму». — Ты очень умный, — степенно подтвердил Лир. — Я горжусь тобой. «А когда сытый я еще умнее!» — довольно подтвердил Пушок. — «Пока вы говорили, я уже все придумал. Пусть Калем отправит людей за трупом, а эти», — он мотнул головой в сторону других духов, — «пока займут комнаты попроще. Только не на самом верху, там поселимся мы. Завтрак будет жить с нами, он всегда должен быть под рукой. И Калем, Калем запасной перекус». — Ты королевский сын, — Лир обвел всех вокруг высокомерным взглядом. — У тебя будут свои покои. С комнатами для Завтрака и Калема. — Эй, Стервятник… ты сейчас приравнял меня к Завтраку? — Калем даже попытался сесть. Наверное, будь у него силы, мог бы даже укусить. — Он ведь прав, Лир… — осторожно сказал ему Бриз. — Калем наш друг. Ему нужна отдельная комната. Лир помолчал: — У него будет отдельная комната. Бриз как-то сразу заподозрил неладное. «Пап?» — глаза Пушка стали огромными и разгорелись ярче. И показалось, что они влажно блестят. — По соседству с королевским сыном, — закончил Лир. «Отлично! Раз ты так решил, я готов уступить!» Вот только Пушок не уступал, Лир же согласился на его условия. «Я даже обещаю есть его не слишком часто, только если мне Завтрака не хватит. Но он довольно плотный, им хорошо питаться». Стэн издал какой-то беспомощный, сдавленный звук, нечто среднее между смешком и рыданием, и Бризу стало его жаль. — Он не такой уж и плотный. С ним надо осторожнее. Он же подарок, а подарки берегут. Пушок смотрел на него, повернув голову на бок, и в искрах глаз читалось сомнение. — Я вот очень берегу подарок Лира, — добавил Бриз. — Это какой? — ехидно спросил Калем. Даже от раны своей отвлекся, что было совсем уж нечестно. — Кусок шоколадки? Бриз неловко посмотрел на Лира: — Мм, нет. Не шоколадку. Кольцо. Показалось, что Адам подавился воздухом. Бриз даже заволновался, все ли с ним в порядке. — Мое кольцо ты снял, — прохладно напомнил Лир. «Пап, ты сам виноват», — упрямо вмешался Пушок. — «Ты слишком редко его кормишь, вот он и глупеет от голода. Нужно ему что-нибудь дать. Я уже поел, так что теперь мама — самое важное». Бриз был ему благодарен за защиту, а еще почему-то очень захотелось Пушка шлепнуть. Но делать этого, конечно, было нельзя. Бриз слышал от людей, что такое было детям вредно. — Не такой уж я и голодный, — сказал он, хотя так ведь и не поел толком. А потом часами использовал ветер, пытался защитить сердце Лира. — Королевский сын прав, — задумчиво заметил тот. — Что? Нет! Я же не поглупел! — Мне нужно тебя покормить, — спокойно сказал Лир. — Мальчик ифрит, ты остаешься за главного. Размести духов, и используй портал. Пусть люди достанут тело Старшего. Мы с семьей будем заняты. С семьей. Он так и сказал. Не с сыном, не с Бризом и Пушком. И от этого перехватывало дыхание. Бриз только в тот момент понял, кем хочет для Лира стать. Не просто добровольцем. Не обычным любовником, каких было много. Семьей. И от собственной жадности, становилось страшно. — Отлично, — буркнул Калем, но почему-то не спорил. С трудом поднялся, и кажется, он уже мог стоять не шатаясь. Бриз порой забывал, что Калем и сам был сильным духом, других в Стражи не брали, наверное. — Ладно, я все сделаю. Скоро вы вернетесь? — Завтра. До завтра у нас с семьей выходной.