extremely dangerous

Всё тело охватывала нескончаемая дрожь. Гермиона сидела в машине скорой помощи, свесив ноги, завёрнутая в мягкий плед. Девушка сейчас с трудом могла вспомнить, как быстро она здесь оказалась, когда ещё совсем недавно они сидели на бетонном полу в мрачном помещении, в окружении двух или больше трупов. Кажется, ей помог Северус дойти до скорой. Гермиона отчётливо помнила свою мнимую истерику, но врачи скорой помощи быстро усмирили её пыл, поставив девушке укол. Больше не было никаких криков и слёз, лишь тянущее спокойствие, которое затягивало в свою клоаку. Людей было слишком много, каждый бегал из здания и до скорой, вынося всё больше новых тел, Гермиона не могла отчётливо услышать разговоры врачей или приближённых Тома, которые всё мельтешили вокруг да около, говоря непонятные вещи, о которых она не могла думать из-за сильного седативного. В голове было пусто, ни одной дельной мысли. Лишь манящее спокойствие и умиротворение, приятно греющее душу. Возможно, это даже к лучшему, ибо по другому Гермиона до сих пор билась бы истерике, судорожно глотая слёзы и бормоча себе под нос всякую ахинею. С приездом полиции, Том оставил её уныло сидеть в фургоне скорой помощи, когда сам же он разбирался по поводу случившегося. Гермиона заставила его пообещать о том, что он непременно всё расскажет ей об этом мужчине. Иногда рядом с ней сидел Драко, говоривший слова благодарности, ведь оказывается, Трэверс — скользкий гад, портящий жизнь семье Малфоя. Вот только, уверенности и чувства благородства это никак не прибавило, а лишь ещё сильнее сдавливало грудную клетку от раздирающей всё изнутри совести. Поглубже спрятав свой нос в тёплом одеянии, Гермиона ступила босыми ногами по жухлой траве, которая уже начала немного желтеть из-за грядущей осени. Стопы неприятно покалывало, но девушка всё равно стойко решила подойти к Тому и к двум знакомым для неё лицам. Из-за большой дозы препарата, перед глазами всё смазалось, поэтому она не смогла узнать в рядом стоящих с ним людей — её родителей. — Гермиона! — вскрикнула мама, заключая своего ребёнка в крепкие объятия, — мы приехали сразу же, как только узнали. Гермиону охватил непонятный для неё ступор, ей казалось это всё успокаивающим сном, где мама заботливо гладила её по макушке. — Мамочка, — невнятно прошептала она, — я скучала по вам. — Мы тоже, солнышко, — она прижала её к себе ещё сильнее, словно боясь отпустить, — мы очень переживали, Миона. — Ты настоящая героиня, — похвалил отец, целующий Гермиону в лоб, — я горжусь тобой. Слова папы невероятно грели душу, больше не хотелось думать ни о чём, абсолютно. Том сказал что-то неслышное для ушей Гермионы её отцу, и они ненадолго отлучились вместе с мамой. — Как ты себя чувствуешь? — заботливо прошептал он, внимательно осматривая её лицо на наличие каких-либо царапин. — Я уладил ситуацию с твоими родителями. — Что мама здесь делает? — тихо возмутилась Гермиона. — Почему папа взял её с собой? — Ты будешь жить с родителями весь учебный год, Миона, — успокаивающе говорил Том, при этом напоминая ей о давно забытом поступлении в вуз, стараясь сгладить острые углы в диалоге, — я должен тебе кое-что сказать. Гермиона непонимающе уставилась на него, пытаясь увидеть в изумрудных глазах хоть какой-то намёк на шутку или подвох. — Я уеду в Вашингтон по делам, — чуть замялся Том, заметив встревоженную реакцию девушки, — на время твоей учёбы. Возможно, седативные больше не действовали, но возмущению Гермионы не было предела. По щекам снова потекли нежданные слёзы, девушка отчаянно вертела головой в разные стороны, отрицая происходящее. — Потом мы поженимся, — он прижал её к себе, подавляя любые действия, — всё будет отлично, я буду писать тебе каждый день. Спрашивать о твоих успехах в учёбе, а ты о моих политических делах, я разумеется, буду отвечать тебе всё без утайки. Том заговорщически что-то шептал, стараясь успокоить девушку. Он прекрасно понимал, что на письма у него не всегда будет время, но постараться нужно. Сейчас важно любое слово, которое могло бы её успокоить. — Обещаешь? — смирилась она, жалобно хныкая ему в шею. — Обещаю, — Том мысленно скрестил за спиной пальцы, будто бы это могло чем-то помочь. — Родители заберут тебя домой, через несколько дней начнётся твоя учёба в университете, я договорился о твоем поступлении. Гермиона молча кивнула, стараясь не удивляться неожиданному поступлению в юридический, в который так желанно хотел сплавить её отец. Выдавив из себя подобие улыбки, она почти невесомо прильнула к его устам, вовлекая их в последнем поцелуе. — Пообещай, что будешь осторожна, — серьёзно потребовал Том, — и не будешь встревать в какие-либо авантюры. — Обещаю, — было видно, что они слишком спелись, потому что Гермиона точно также скрестила пальцы за спиной.

☾☾☾

Изо дня в день Гермиона упорно готовилась к учебному году, стараясь наверстать упущенные знания, которые могла приобрести за всё лето. Отношения с родителями стали теплее и уже не такими натянутыми, как до этого. Мама словно в корень изменилась, стала более заботливой и внимательной по отношению к дочери. Это не могло не радовать, но не привыкшая к обильному вниманию со стороны родителей Гермиона, начала думать, что всё это — чья-то глупая шутка. В университете преподаватели не переставали хвалить юную девушку, которая подавала большие надежды на развитие процветающей Америки. Лишняя похвала очень надоедала, особенно после публикации статьи в Ежедневном пророке, о её героическом поступке. Гарри и Рональд, которые тоже смогли поступить с ней, едва набрав проходные баллы, по-прежнему её игнорировали. Девушка проводила все свои учебные будни в компании Малфоя, Руди Эйвери, которых тоже сослали вместе с ней, но на другой поток. Гермиона не чувствовала, как таковой, тоски по мальчикам, голова была забита учёбой и не более. Том переставал отвечать на её письма, в душе она грела надежду, что почтальоны просто не доносили их и всё, но с каждым днём это чувство умирало. Девушка решила напрочь игнорировать Тома, затянувшись во все тяжкие на пару с книгами. Гермиона старалась не смотреть телевизор, дабы лишний раз не слушать о «новом политике», который с огромным успехом пробивается на должность президента, заняв пока что пост главного сенатора США. Друзья старались всячески поддерживать Гермиону, не обращая внимание на всю червоточину, которая происходила в мире. На улицах стало совсем небезопасно, даже в дневное время. Девочки, которые поступили в колледж родного города, рассказывали, что они держаться всегда вместе, провожая друг друга до дома. Рождество было самым ярким воспоминанием на её памяти. Они решили отметить его все вместе в доме у Малфоя, у которого родители благополучно покинули поместье на сочельник. Каникулы выдались отличными, несмотря на накалённую обстановку. Всё-таки, её родной маленький городок, нравился ей больше шумного Лос-Анджелеса. Было настоящим чудом, когда выпал снег, спустя целых четыре года. Пусть и не так много, но настроение от этого ничуть не ухудшалось, а лишь наоборот. Сплюнув всю гордость с себя, Гермиона с горем пополам отправила письмо с поздравлением Реддлу, не забыв про какую-то самодельную фенечку. У Тома было день рождение, какие бы натянутые отношения у них не были, она безмерно скучала по нему. В ответ, он наконец, прислал ей весточку, но к сожалению, только подарок, без единой строчки или предложения. Гермиона с трепетом хранила на себе подвеску Тома, аккуратно очерченный изумруд в подобие небольшой капельки. Джинни тонко подметила, поведав девушке о том, как сильно зелёный цвет подходит её бледноватому лицу, что навеяло на Гермиону некую приятную и греющую улыбку. Девушка с явной тревогой переживала за досрочную летнюю сессию, родители не желали слушать её переживания, убеждая Гермиону в том, что она в любом случае добьётся значительных успехов в жизни, даже без идеальных отметок. — Не понимаю твоих беспокойств, Грейнджер, — хмыкнул сидящий в кресле Малфой, уткнувшись носом в какую-то «занимательную книгу», — ты самая умная и способная ученица, когда-либо учившаяся в нашем захолустном штате. Похвала из уст Малфоя была неожиданной, и на удивление, успокаивала. Видимо, это связано с тем, что он никогда не говорил ей комплиментов. — Вынужден поспорить, — поднял руку вверх Эйвери в знак протеста, — как же наш достопочтенный Том? Гермиона нахмурилась при упоминании знакомого имени, что никак не ушло из вида ребят. Эйвери глухо посмеялся с вполне ожидаемой реакции, и легонько потрепал девушку по волосам. Ребята старались не оказывать девушке должное внимания, как хотелось бы. Прекрасно зная о помолвке с Томом, настойчивый Руди всё равно восхвалял подругу, не скупясь на щедрые подарки. Девушка не сильно переживала, слепо веря в то, что он дарит такие подарки всем. — Кстати о нём, — откашлялся Малфой, убирая книгу на стол, — отец передавал, что они с Реддлом скоро прибудут из сената. — Когда? — старалась показаться безразличной она, но горящие щёки девушки выдавали со всеми потрохами. — Завтра, — спокойно ответил Драко, внимательно наблюдая за быстро сменяемой реакцией подруги. — Так скоро? — не думая, выпалила Гермиона, тут же прикрывая ладонью рот. Эйвери снова не сдержал в себе возможности посмеяться с Гермионы, все в комнате подхватили его смешинку, заливаясь дружным хохотом. Девушка лишь с нетерпением ждала результатов сессии, чтобы поскорее вернуться с друзьями домой. Гермиона молча кивнула, собираясь что-то сказать, но она так и не решилась, как их прервал внезапный стук в дверь. Девушка мигом подскочила с мягкого дивана и поспешила открыть дверь, надеясь, что пришли результаты. — Гермиона Джин Грейнджер? — спросил почтальон, что-то записывая на листке. — Да, — подтвердила она. — Распишитесь здесь, — указывал мужчина пальцем, доставая из своей сумки два конверта, — и вот здесь. Девушка резко выхватила из его рук бумаги и закрыла за собой дверь. Она присела на полу, судорожно распечатывая первый конверт, где была поставлена печать Министерства образования. Она быстро пробежалась глазами по тексту, смотря на каждую цифру и результат. Больше всего она не понимала систему выставления оценок в их университете, ей всегда казалось, что результаты озвучивают сразу. Видимо, из-за каких-то реформ, Министерство решило немного переделать. — Что там, Миона? — присел рядом с ней Драко, стараясь заглянуть в письмо. Драко недовольно цыкнул, вспоминая то, как девушка попусту волновалась, хотя знала всё на отлично. — А я говорил, — похлопал по плечу подругу Драко, — молодец, Грейнджер. Гермиона смахнула подступившие слёзы радости и принялась за другой конверт. Там не было подписи и обратного адреса, лишь только её. Она аккуратно раскрыла конверт, стараясь не задеть само письмо. Гермиона прикрыла собой лист, чтобы никто не смог заметить того, что там было написано. «Гермиона, спешу Вас оповестить о моём предложение по работе. Надеюсь, оно всё ещё в силе, так как мне бы хотелось видеть Вас уже через неделю на рабочем месте. Мы можем встретиться и обговорить детали, которые Вас интересуют. В эту пятницу в семь часов вечера около городского центрального парка.» А.Д. Гермиона сразу же узнала инициалы, но друзьям решила не говорить о том, что было написано в письме. Она помнила, что в пятницу по приезду в город, должна состояться их встреча с Томом. Девушка захотела припомнить ему тянущиеся месяцы безмолвного игнорирования, что просто не могло не задеть её за душу. Она страстно желала ему той же боли, что и сама испытывала всё это время. Схватившись за кулон и крепко сжав его, Гермиона подавила в себе чувство разреветься, и наконец вернулась к друзьям.