Властвуй!

Проснулся он уже утром, от крика Мариля. Тот чуть ли не рыдал в голос, мельтеша около постели. Впрочем, не слишком подходящее описание. Он метался около кровати, словно бы раненый в пятую точку кролик энерджайзер с кончающимися батарейками. В дневном свете подушки тоже не особо располагали своим видом, достаточно сносно подогнанные под форму тела, а стрелы были неплохо наточены и даже не деформировали конструкции. Все же опыт не пропьешь. Особенно если не пьешь. - Мариль, - позвал Эстари, потягиваясь, высовываясь из-за зеркала. Видимо, тихо, потому что слуга упал на колени, закрывая лицо руками, продолжая причитать. Вздохнув, Эстари гаркнул его имя уже почти во всю глотку. Перекричать нытье и рыдания горестного слуги он имел полное право хотя бы по причине того, что это резало его слух и предвещало мигрень. Мариль мгновенно вскочил, озираясь бешеными глазами. Недовольный неубиенный вышел из-за зеркала, потирая руку, которую успел отлежать. - Живой я. Живой. Прекрати эти крики. Вопреки всем правилам, Мариль кинулся к своему правителю, крепко обнимая, разрыдавшись в плечо Эстари. - Господин! Видит Мать Богиня, я так испугался за Вас! Я бы не пережил! Только не Вы! Особо ретивого слугу пришлось от себя буквально отдирать, чтобы как минимум дышать, а как максимум держать его подальше. Успокаивало хотя бы то, что Мариль был из спокойных, целоваться не лез. Ну, только плечо целовал, но сразу чувствуется - не из "королевских" побуждений. А просто из радости. Судя по его виду, он готов был грохнуться на колени и ступни целовать в диком исступлении от очередного воскрешения принца. - Мариль, - Эстари взял его за плечи, отодвигая от себя и стараясь заглянуть в глаза, - я видел убийцу. Мне нужно знать все о том, что происходит. Я знаю, что меня хотят убить свои. И не хочу поймать еще стрелу в глаз. Говори, - спокойно, но весьма настойчиво проговорил Эстари, выжидающе глядя на слугу. Слуга не ожидал таких слов, хотя уже и немного успел привыкнуть к отсутствию норм общения светлых, но все же он замер на месте, не совсем понимая, что же от него хотят. Доходило до него примерно около минуты, после чего Мариль виновато опустил голову, отворачиваясь от пристального взгляда. - Мариль? - Протянул Эстари, стараясь заглянуть в глаза эльдару, не отпуская его плечи. В этот день Эстари искренне пожалел, что нельзя сесть на край кровати и за бутылочкой пива с сигаретой обсудить со слугой, что же делать. Но почему-то курить ему искренне захотелось. Так что о лояльности можно не мечтать - он собирался вытрясти из Мариля абсолютно все, что только возможно. Или даже чуточку больше просто за то, что у светлых нет ни табака, ни пива с соленой рыбкой. - Кто так сильно хочет мне смерти? И почему дроу нападают на город? Король слишком силен, чтобы убить его в один поход в своем городе. Я хочу знать, что происходит. Мариль тяжело вздохнул, отходя в сторону. Прежний Эстари не мог так вытягивать ответы на вопросы, которыми задавался. И Мариль сейчас ужасно скучал по старому покровителю, сознавая, что уходить от правды ему некуда. Разве что в окно. - О, Свет Небос... - Без этого можно обойтись. Меня хочет убить сородич, мне нужно знать сейчас, - перебил его Эстари, садясь на край своей постели. Немного смягчив тон, он оглядел виноватого Мариля. - Кто хочет меня убить? - Многие, - начал слуга, приложив явные усилия к тому, чтобы не начать со вступительных фраз. Вздохнул тяжело, отошел в сторону, стараясь не смотреть на подушки, утыканные стрелами. Он сам не до конца был уверен в том, что собирался сказать, но его правитель требовал всего. - Война с дроу идет уже много лет, поскольку давно уже земли наши стали уходить дальше. Мы столкнулись с ними у мыса Грифона, лишившись возможности двигаться дальше. Дроу - воины неба, они седлают драконов, птиц, ящеров и даже иногда грифонов. Для них мыс Грифона - это богатство, располагающее к развитию новых направлений. Им нужны создания, которые гнездятся там. Для нас же, Светлых эльдаров, мыс Грифона означает возможность выхода к океану. Именно это место идеально подходит для строительства крепости-порта, освоения мореходства и судостроения. Мариль снова вздохнул, садясь на небольшой табурет, с некой печалью опустив глаза. - Азмариен, Властитель дроу, был готов предложить мирное соглашение. Но в обмен требовал одного из сыновей Всеблагого короля. Ваши братья отказались, поскольку служение дроу - самое низкое из возможного для наследника трона. И только вы с честью и гордостью захотели принять это предложение, отдать себя на служение во благо народа. И народ оценил вашу доблесть. Только королевская семья не приняла этого. Эстари слушал внимательно. От истории, которую он слушал, зависело весьма многое. Как минимум его собственная жизнь. Поэтому он слушал так внимательно, как только мог, историю о том, что же было до его появления. И с каждым сказанным словом, каждой подробностью ему даже хотелось начать уважать того, чье тело он занял. Впрочем, только на краткие мгновения. Отдать себя в повиновение не самое лучшее решение, но когда за спиной стоит папочка-сластолюб наисветлейший выбирать действительно мало из чего. Эдик не понимал именно жертвы, которую Эстари хотел выплатить собой. Только не успел. Перемирие пришло в голову Азмариена не просто так. Поверья и нравы темных и светлых эльдаров были схожими, за тем лишь различием, что первые всегда были искренними и прямыми в проявляемых чувствах и идеалах. Азмариен не имел наследников, поскольку единственный его сын, внебрачный, был убит собственным любовником. Обоих сожгли сразу же после того, как все выяснилось. Таким образом он хотел попросить прощения у единственного своего ребенка. Всеблагой покровитель светлых эльфов всегда был чрезвычайно горд тем, что его царица, погибшая в результате тяжелой болезни, подарила ему трех сыновей. И всегда он держал их рядом с собой, обучая военному делу и всем возможным навыкам, которые бы могли пригодиться уважающему себя эльдару. Правда, после кончины царицы он решил, что его глубокая любовь к сыновьям может выражаться и несколько иначе. Это было тем звеном, которое, как полагали советники Азмариена, может стать поводом для перемирия. Если светлые эльдары, ослепленные собственными доспехами, были готовы воевать веками, не оглядываясь назад и не понимая всей глупости затяжной войны, то дроу прекрасно видели все вытекающие из нее последствия. И не хотели терять своих, но и не хотели сдаваться. Слухи о том, что Азмариен сделает эльдарского принца собственным рабом, на самом деле были настоящей ложью. Азмариен хотел сделать его своим сыном и наследником, хотел показать светлому народу истину красноречия и правды перед самими собой. Ясно предполагая, что их отец использует преданность сыновей в совершенно личных целях. И пусть Мариль не все рассказывал, Эстари уже приоткрывался тот самый занавес, за которым были далеко не самые приятные картины. Ему было достаточно того, что братья молча возненавидели предателя, который решил пойти против родных устоев. А король просто не хотел терять самую красивую игрушку. Он был готов вечно ходить в доспехах, посылать собственный народ на смерть, но не отдавать то, что он, руководствуясь самообманом, назвал высшей отцовской любовью.