Первое условие бессмертия

      Умная женщина должна быть дурой.       Вообще-то это правило общеизвестно. Большинство аристократок предпочитают притворяться глухими, слепыми и немыми, стараясь в дела своих мужей не лезть, но при этом быть в курсе событий. Глупые мужчины до последнего считают, что их жены абсолютно пустоголовые, а те, кто поумней и смотрят внимательней, знают, что хорошо подвешенный женский острый язычок может сделать очень многое.       Мужчины играют с мужчинами, у женщин же свое поле. И так уж устроены женщины, что, в отличие от мужчин, самая крепкая дружба у милых леди — это когда они дружат против кого-нибудь.       Короче, Роксана усиленно косила под дуру.       Роксана пролежала под чарами целительного сна две недели. Проснулась она уже посреди учебной недели, рано утром, и просто молча смотрела в потолок, плотнее укутавшись в теплое одеяло. Зимой в Хогвартсе холодно.       Так ее и нашла мадам Помфри, спустя пару часов решив проведать пациентку. Женщина с охами и ахами забегала вокруг нее, опутывая чарами диагностики и журя за то, что не позвала ее, позвонив в колокольчик, стоящий на тумбочке.       Попутно женщина рассказывала о новостях и говорила, что Роксану уже и не надеялись найти живой. К слову, ее пропажу обнаружили сутки спустя, потому что единственная оставшаяся на каникулах ученица Равенкло и так славилась довольно нелюдимым нравом, о чем декан Флитвик прекрасно знал. Но все же решил проверить подопечную и обнаружил, что ее нет. Учитывая то, что совсем недавно была обнаружена мисс Уизли, на которую напали и изувечили, поднялась настоящая паника.       Хогвартс прочесали частым ситом. Были вызваны авроры, обнаружились закаменевшие ученики, прибыл Попечительский совет.       Роксану Нил с факультета Равенкло так и не нашли. Припомнили, что пятьдесят лет назад уже один раз погибла грязнокровка с Равенкло, пошли арестовывать Хагрида, который, как оказалось, единственный, кто знал Запретный Лес достаточно хорошо, и его привлекли к поискам.       И вот, на третий день после Рождества Роксана лихо приехала к Хогвартсу верхом на единороге.       Сенсация века! Чтобы единорог позволил себя оседлать — немыслимо! Да, были случаи, когда эти вредные животные помогали. Отдавали кровь девственницам и так далее, но чтобы позволили себя оседлать…       В общем, к обеду в ее палате собрались все деканы факультетов Хогвартса, сам Директор Дамблдор, министр Фадж, Люциус Малфой как представитель Попечительского совета Хогвартса.       — Роксана, верно? — Люциус Малфой наколдовал себе стул и присел напротив ее кровати. — Могу я вас так называть?       Роксана спокойно кивнула, разгладила на своем одеяле складки и спокойно посмотрела в сторону мужчины, что одной рукой придерживал трость. На его лице застыла маска легкого презрения ко всем окружающим.       — Прекрасно, — мужчина удовлетворенно прикрыл глаза. — Вы можете рассказать, что именно с вами произошло?       — Люциус, мальчик мой, не дави на девочку, — мягко улыбнулся директор Хогвартса. — Видно же, что с ней произошло что-то ужасное.       — Мистер Дамблдор, попрошу вас не лезть не в свое дело. У вас уже два пострадавших ученика, и рассматривается вопрос о вашем отстранении от должности! — раздражение в спокойном голосе сиятельного Лорда было едва заметно.       — Люциус…       — Так, хватит! — нервный министр замахал руками. — Вы были в Тайной Комнате?!       — Корнелиус! — слегка возмущенно повысил голос Дамблдор. — Нельзя же так!       — Не знаю, — спокойно говорит Роксана.       — Как это не знаете?!       Ну вот так.       — Не знаю, была ли это Тайная Комната, — пожала она плечами. — Вот вы знаете, как она выглядит?       — Нет! Не знаю! А чудовище?! Чудовище там было? Тот самый Ужас? — нервно вытащив платок и обтерев выступивший пот с лица, выпалил министр.       — Возможно.       — Что значит «возможно»?! Мисс Нил, вы издеваетесь над нами?!       — Корнелиус!       — Что?!       — Успокойся!       — Успокоиться? Успокоиться?! Да это же… скандал!       Люциус Малфой махнул палочкой, накладывая чары тишины, причем так демонстративно, что министр замер на месте, возмущенно открывая рот. Но все же, видимо, решил не позориться и затих.       — Продолжайте, пожалуйста. Кого вы там видели, Роксана?       Роксана вздрогнула и поежилась. На секунду ей показалось, что за ней, там, за спиной, свернувшись кольцами и оскалившись рядом острых ядовитых клыков, шипит тварь. Ужас, казалось, дохнул ей в спину, и она сжала кулаки с такой силой, что затрещала ткань одеяла.       Если бы она видела себя со стороны, то сама бы скорее всего испугалась. Она резко побледнела и сравнялась с цветом белоснежных простыней. Сквозь тонкую кожу на худом лице стали отчетливо видны синие венки, а в глазах застыл такой дикий страх, что нельзя было передать словами.       — Ужас, мистер Малфой. Там был только Ужас.       Больше она не сказала ничего. Просто натянула одеяло на себя с головой и повернулась ко всем спиной. И никто ее не осмелился побеспокоить.       К ней приходили и на следующий день. Пытались узнать, где вход, где выход. Что за существо обитает в этой мифической Тайной Комнате. Задавали вопросы о единороге, но, услышав, что Роксана понятия не имела, почему он ей помогал, явно разочаровались. Дело как-то заглохло, особой шумихи не было.       Вечером к ней снова зашел мистер Малфой, но уже один.       — Мисс Нил, скажите, вам не попадался некий дневник?       В тот раз Роксана не стала прятаться за масками, а посмотрела на сына Абраксаса таким убийственно-спокойным взглядом, приправленным кривой усмешкой, что Люциус занервничал.       — Ах, так это был ваш дневник? — пропела она. — Какая жалость… я его потеряла. Вы тоже его потеряли, да?       — Ничего страшного, — кивнул мужчина с фальшивой улыбкой, а в глазах мелькнуло на секунду облегчение. — Всего хорошего, мисс Нил. Поправляйтесь.       — Лорд Малфой, — резко окликнула его Роксана почти у дверей. Она знала, что мужчина замер на месте и дернулся за палочкой, явно не ожидая от какой-то девчонки такого тона, каким обычно отдают приказы. — В следующий раз, прежде чем решите потерять вещь своего Лорда, будьте любезны подумать о последствиях столь беспечного обращения с доверенными вещами.       На сиятельного Лорда она не смотрела, а его взгляд проигнорировала, закрыв глаза и сложив руки на груди поверх одеяла, ясно давая понять, что разговаривать более она не намерена и собирается ложиться спать.       Малфой ничего не ответил. Лишь молча прикрыл дверь.       На третий день в Больничное Крыло ворвалась Гермиона как раз тогда, когда Роксана договаривалась со своим деканом сходить в Косой переулок за покупкой новой палочки и мантии. Старая лежала на тумбочке печальными обломками, но Роксана почему-то не чувствовала особой печали из-за этого. То ли так и не смогла привыкнуть к ней, то ли все еще не могла забыть свою самую первую палочку.       Декан Флитвик принес ей мешочек галлеонов, в котором было их аж сто штук, и сказал, что это своеобразная компенсация за все произошедшее. Отказываться Роксана не стала, деньги своим присутствием последние полтора года ее не баловали. А сто галлеонов — это для нее почти состояние!       Гермиона с порога зарядила ей толстой книгой по бедовой голове, а потом обняла изо всех сил.       — Ты меня напугала! Возвращаюсь я с каникул, а тут такое! Ты бы слышала, какие дикие слухи гуляют по Хогвартсу! Будто на тебя напало чудовище Слизерина, но ты отбилась от него и израненная, но непобежденная приехала верхом на единороге из Запретного Леса!       Роксана бы хотела посмеяться, но по факту из всего перечисленного она лишь Василиска не побеждала, а все остальное — чистая правда.       Гермиона торопливо рассказывала о том, что происходило в замке.       Джинни Уизли каким-то чудом не умерла, но вот воспоминания о происходящих событиях, начиная с Хэллоуина, у нее были крайне отрывочны и искорежены. Также было нарушение речи, и девочке требовалось пройти долгое лечение.       К тому же у нее появилась нетерпимость легилименции. Первая же попытка слегка прочитать кашу в ее голове вызвала сильнейшую головную боль. Целители из Мунго качали головами и разводили руками. У девочки полностью разрушена природная защита, и теперь даже если хоть что-то удастся восстановить, то мучить ее будут всю оставшуюся жизнь головные боли и провалы в памяти.       Да и рядом с легилиментами ей даже находиться противопоказано. Так уж повелось, что у тех, кто владеет легилименцией, есть способность к непроизвольному считыванию, а также повышенный ментальный фон, в принципе не влияющий на обычного человека. Вот только у рыжей, по словам целителя Сметвика — «будто кусок сознания вырвали, причем настолько грубо, что я даже не могу привести аналоги. Это как кусок головного мозга вырезать и вытащить из головы, оставив человека с этим жить».       Гермиона потом рассказала, что ее брат Рон проболтался о том, что его младшую сестру скорее всего отправят в какую-то глушь, к магической вариации буддистских монахов, где тишина, мало людей и полный покой. А также есть реальная возможность восстановить порушенное сознание и психику. На это уйдет не менее десяти лет, но все же.       Как так получилось, не знала даже Роксана. Да и знать, если честно, не хотела. Уж Том умел накручивать на свои игрушки такое, от чего волосы вставали дыбом.       Дело о Тайной Комнате и ее жертвах спустили на тормозах. Ни в прессе, ни где-то еще не упоминалось произошедшее, а ее шокирующему возвращению неизвестно откуда было всего несколько свидетелей. Слухи, будоражащие Хогвартс, постепенно затихали, а после встречи с главной героиней, которая на героя похожа была мало, постепенно сошли на нет, но в виде сказки сохранились.       Да и Роксана в основном хлопала глазами и на все вопросы говорила, что ничего не помнит. Хотя такое она вряд ли когда-нибудь забудет. Гермиона уже достаточно изучила ее за время их знакомства и заметила, как она постоянно косится себе за спину и вообще каждый раз дергается, если кто подходит сзади. Сделав выводы, гриффиндорка потребовала объяснений. Роксана пообещала ей рассказать все на каникулах, так как Грейнджер все же решила приехать к ней в гости.       В то, что она живет на чердаке, Гермиона до сих пор слабо верила.       Реддл радовалась, что все обошлось. Вроде бы.       Правда, факультет Слизерин стал поглядывать в сторону Роксаны с любопытством, и особенно ее напрягали взгляды Драко Малфоя, чью слежку за ней нет-нет да она ощущала, мастерски сбивая малолетнего шпиона с помощью маскирующих чар, ну и заклинание отвлечения внимания очень хорошо ей помогало.       Гилдерой Локхарт, устроив праздник влюбленных и окончательно заколебав профессора Снейпа, в какой-то момент переехал в Мунго с жестким отравлением. Студенты вздыхали, что должность профессора Защиты от Темных Искусств действительно проклята. А в последнее время проклятье обрело силу, да такую, что уже даже полгода бедняги продержаться не могут. Замену найти не смогли, поэтому Флитвик и Снейп поделили пары между собой. И если Флитвик выглядел просто слегка уставшим, то Снейп рычал на всех со страшной силой.       К апрелю месяцу рождественская история превратилась в байку. Впереди замаячили пока еще далекие экзамены, но студенты начали шевелиться, и стало не до сплетен.       — Гермиона… я, конечно, все понимаю, но Феликс Фелицис это уже…       — Моя работа на следующий год! — стопка учебников с грохотом приземляется на стол.       — Какой кошмар, кажется, я создала монстра, — Роксана отвлекается от расчетов, а точнее сказать — уменьшения в масштабе алхимического круга. — Но прости за нескромный вопрос. Где ты достанешь редкие ингредиенты и на какие деньги? К тому же у тебя нет лаборатории…       — Освобожу деньги от банковского гнета, — раздраженно откидывая косу с плеча за спину, цедит сквозь зубы Грейнджер.       Рука у Роксаны дергается, и длинная клякса остается на пергаменте.       — Прости… я все правильно поняла, ты хочешь…       — Ты хочешь ограбить Гринготтс? У тебя получится, Гермиона! Оборотное зелье у тебя уже есть! — внезапно ярко улыбается Полумна, отвлекаясь от своей коллекции пивных пробок, которые она зачем-то собирала на манер бус.       Гермиона и Роксана одновременно поворачивают голову в сторону Лавгуд.       — Вообще-то на Гринготтс я никогда даже не думала замахиваться… — рассматривая светловолосую равенкловку, говорит Грейнджер. — Я не настолько сумасшедшая, чтобы грабить гоблинов! Магический банк!       — Не зарекайся, — качает головой Роксана, оценивающе смотря на Гермиону. Эта вполне может и решиться. — А вообще, если тебе нужны деньги, можно попробовать твои зелья продавать в Лютном. Без печати мастера, конечно, платить будут меньше, да и нелегалка, сама понимаешь. Но зато можно выйти на тех, кто достанет нужные редкие ингредиенты. Вот и оборотное пригодится. А с банком ты пока не спеши.