***
Как говорится, если гора не идет к Магомеду, то Магомед идёт к горе. Именно этим принципом руководствовался изрядно пьяный Алишер, собирающий вещи в поездку в Новосибирск. Билет в VIP-класс был куплен, чемодан почти собран, а Моргенштерн так и ходил с голым торсом по дому. И не важно, что до вылета едва ли два часа. — Не мог же ты, блять, родиться где-нибудь поближе? Нет же блять, в Сибири. И как тебя занесло только… — приговаривал Алишер, стараясь совладать с застёжкой. В ответ ему послужила тишина, напоминающая о том, что он остался совершенно один. Даже соулмейт, и тот сбежал. Моргенштерн горько ухмыльнулся, но был настроен решительно. Он во что бы то ни стало выяснит, почему Слава уехал.***
По прилёту в Новосибирск, Алишер был полностью в говно. Несмотря на правило «на борту самолёта запрещается распивать алкогольные напитки», его это не остановило. Ведь как все знают, деньги решают любые проблемы. Невзирая на состояние алкогольного опьянения и внешнюю веселость, глаза Моргенштерна изучали такую грусть, что бортпроводницам становилось не по себе. И все из-за какого-то Славы. «Не из-за какого-то, » — мысленно поправил себя парень, в очередной раз устремив взгляд в окно. — «А самого любимого, вредного и лучшего. Только зря он улетел, пидор мелкий.» Ну ничего, он все узнает. Адрес был уже выведан у не особо сопротивляющегося Андрея, дурацкий подарок куплен в аэропорту, а значит Слава встретит его с распростёртыми объятиями и раздвинутыми ногами. По крайней мере, на это надеялся Моргенштерн, то и дело представляющий, как набросится на Марлова. Но первым делом конечно разговор, да…***
Слава проснулся ровно в четыре часа утра от того, что кто-то очень настойчиво барабанил по входной двери. Парень нахмурился и тихо застонал. Кому там неймётся? Мэрлоу проигнорировал шум, надеясь, что это поможет ему. Не будет же незваный гость стучать кулаком всю ночь? К сожалению, это не помогло. Шум продолжился и через пять минут. Слава мрачно вздохнул и поднялся с кровати. Так ведь всю семью перебудят. Медленно перебирая ногами, парень подошел к двери и не глядя открыл ее. На пороге стоял Алишер, от которого сильно разило перегаром. Его дурацкая новогодняя шапка съехала набекрень, а в руках был кактус. Марлов потер глаза. Ему это точно не снится? — А ты чего Дедушке Морозу не открываешь, малыш? Сядешь ко мне на коленки? Расскажешь стишок? — громко начал Моргенштерн, из-за чего Слава шикнул на него и с крайне недовольным видом затащил в квартиру. — Ты чего разорался? Весь дом разбудишь сейчас! — шепотом ответил он, стряхивая с Алишера снег. — Так время всего двенадцать, будто кто-то сейчас спит, новый год же… — Посмотри на время, Алишер. Моргенштерн взглянул на настенные часы, стоящие за парнем и тихо выругался. Гребаные часовые пояса. — Блять, Славик… — договорить ему не дали чужие чуть теплые губы, прижавшиеся к его холодным на долю секунды. — Я ничего не хочу знать. Ни то, откуда ты взялся у меня, если был в Москве, ни то, почему приехал… Расскажешь все утром. Я хочу спать. Марлов бесцеремонно стащил с него глупую шапку и куртку, Алишер скинул с себя кроссовки, правда с третьей попытки и едва не упав, но об этом история умалчивает, и прошел в комнату за соулмейтом. — Мило тут у тебя, — не глядя протянул Моргенштерн и упал на чужую кровать. Слава лишь недовольно посмотрел на него и прилёг рядом. Стоило его голове коснуться подушки, как парень тут же уснул, в отличии от Алишера, в чьем организме бурлил алкоголь. Хотелось что-нибудь сделать, чтобы Слава проснулся, тихо обругал его, возможно даже скинул с кровати, но он не мог так поступить. Лезть к спящему Мэрлоу — преступление, которое себе не простил бы и сам Моргенштерн. Все затихло. Их двоих будто отрезало от остального мира. Не слышно было ни взрывов салюта, ни празднующих людей. Никого. Лишь тихое сопение Славы под боком. Удивительно, но длинному Моргенштерну было довольно комфортно лежать на кровати-полуторке вместе с Марловым. И неважно, что ноги упирались в бортик и их пришлось согнуть. «Главное, чтоб этот микрочел рядом был. Не понимаю, как он тут умещается?» — подумал Алишер и провалился в сон.***
Проснулся Моргенштерн ближе к обеду от негромких разговоров за стеной. Голова раскалывалась так, будто он как минимум ударился ей о что-то твердое, что было правдой, ведь по пути рэпер пал в неравной схватке с гололёдом. Под рукой лежал уже явно давно проснувшийся Марлов и тихо переписывался с кем-то, то и дело вздыхая. Алишер скопировал его поведение, покрепче обхватил за талию и уткнулся лбом в его волосы. — От тебя воняет. — И тебя с новым годом, Слав. Я тоже рад тебя видеть. Парень отложил телефон в сторону и повернулся к Алишеру лицом, позволяя покрепче себя обнять. — Что ты тут делаешь? — Скучал. А ты, сбежал сюда, пиздюк, даже не подумал про старого дядю Моргенштерна. Слава закатил глаза. Порой он был действительно невыносимым. — Во-первых, ты не старый, а во-вторых, я тоже скучал. Даже очень. Алишер улыбнулся и потянулся к чужим манящим губам, но Слава увернулся и ткнулся носом в его шею. — От тебя все еще воняет перегаром. Сколько ты выпил? — этот вопрос остался без ответа. Оба понимали, что много. Даже слишком много. Марлов встал с нагретого места и потянулся, открывая вид на бледный впалый живот. Алишер облизал губы и в этот раз не сдержался. Рывком, парень поднялся с места, положил татуированную руку на открытый участок кожи и повел ей вверх, ближе к соскам. Слава подавился воздухом. — Ты… Ты чего такое делаешь? У меня мама за стенкой! — возмущенным шепотом спросил он. Его глаза стали по пять копеек, но Алишер руку не убрал. — Прекрати. — А мне кажется, что не стоит прекращать, тебе ведь нравится, — одной рукой он сжал бусину соска. Из чужого рта вырвался жалобный стон. Моргенштерн самодовольно ухмыльнулся. Такой Слава стоил всех денег этого мира. Рэпер продолжил издеваться над парнем. Его вторая рука худую ягодицу и сжала ее. Отсутствие округлых форм у партнёрш раньше отталкивало Алишера, но теперь же странным образом заводило. Возможно, все дело именно в Мэрлоу. Еще минуту назад он был привычной версией себя — вредным мальчишкой, любящим обзывать, но сейчас… Даже самые невинные ласки сводили его с ума, а Алишер и сам отъезжал кукухой от такого зрелища. Тем временем, Алишер начал целовать чужую шею и ключицы с манящими его родинками. Слава совсем бесстыдно застонал, но тут же замер. В дверь постучали. — Сынок, выходите уже. Мы вас заждались. Моргенштерн отлип от него и вытер влажные губы рукой. Марлов лишь взглянул в зеркало и покраснел. Кажется, у него встал от таких простых действий. — Да, мам… Сейчас будем. Послышались шаги, значит мама уже ушла. Слава расслабленно выдохнул. Алишер лишь хохотнул, за что в него прилетела подушка. Смеется он тут, видите ли. Лучше бы помог.***
К сожалению, слово парни не сдержали и за столом появились лишь через пол часа. От Моргенштерна пахло мятной пастой, а его соулмейт излучал добро и позитив. Еще бы, ни у кого не осталось бы сил спорить после крышесностного минета. — Что-то долго вы, мальчики, — проворчала баба Люда. Оба лишь виновато пожали плечами, но улыбок сдержать не смогли. — Прости, баб, — тихо ответил Слава и взял Алишера за руку. Тот едва не заурчал от удовольствия. — А где дед? — Съели деда. На холодец пустили. Курить он ушел, будто не знаешь совсем. Моргенштерн лишь хмыкнул. В его голове родился совсем ебанутый мотив. Эх, главное не забыть… — А вы чего не едите ничего, голубчики? Слава, ты худой, как смерть, и душа твоя родственная такая же. Совсем вам за ваши песни-пляски не платят? Голодаете поди. Марлов улыбнулся, глядя на семью, и погладил Алишера по руке. Голодает он, как же… — Да нет, все в порядке. А Слава вроде всегда худым был, но я постараюсь исправить ситуацию. Обещаю следить за ним. Битмейкер закатил глаза. Быстро они с бабушкой спелись, однако… Но с мамой такой фокус не прокатит. — Алишер, тяжёлая дорога была. Слава рассказал, что ты прилетел ночью, когда мы спали. Мэрлоу моментально напрягся, уловив в мамином голосе чуть недовольные нотки. Она, как психолог, весьма отрицательно относилась ко всему, что связано с соулмейтами, ведь из-за этого страдало много людей. Но, кажется, сын был счастлив, поэтому ей не оставалось ничего, кроме как смириться и принять Моргенштерна как родственную душу своего единственного ребенка. — Да нет, что вы. А за вторжение извините, я давно не видел Славика. — Как и мы. Напряжение за столом можно было хоть ножом резать, да на хлеб намазывать. Алишер уже приоткрыл рот, чтобы ответить в тон женщине, как вдруг кухонная дверь открылась и в помещение зашел приветливо улыбающийся дед. — О, внучек, доброе утро. И Алишер, приятно познакомиться, — он протянул ему руку, на что Моргенштерн ответил крепким рукопожатием. — Ну что, рассказывай, как долетел, музыкант.***
Слава благодарил всех богов на свете за то, что Алишер и дед спелись на общей любви к музыке. «Хоть кому-то он нравится в этом доме…» — грустно подумал он, протирая посуду после завтрака. Как бы он не любил свою маму, но ее неприязнь к Моргенштерну понять не мог. Да, в песнях матерится и читает про то, сколько у него денег и насколько он пиздатый, но ведь в жизни он совсем другой. Вон, даже кактус откуда-то притащил. — Мам, почему тебе не нравится Алишер? — тихо спросил Марлов, пока они были на кухне лишь в двоём. — С чего ты взял? — Ты уходишь от ответа. Женщина выключила кран и вытерла ухоженные руки о полотенце. После устало вздохнула и посмотрела на сына. — Его песни, мне совсем они не нравятся. Я понимаю, что он не выглядит как человек, который может делать то, о чем поет в треках. Но осадочек остался. Слава устало выдохнул и отвернулся к тарелкам. Как жаль, что не все могут отличить образ от настоящего человека. — Он очень чуткий, мам. Прилетел ко мне из Москвы, хотя я не ждал, просто потому что соскучился. Когда он узнал, что мы соулмейты, то он отложил все свои дела в Москве и проводил время со мной в Питере. И знаешь, я очень горжусь тем, что именно Алишер мой соулмейт! Так что прими его. Слава закончил свою импульсивную речь и обернулся, увидев, что мама смотрит куда-то ему за спину. Сзади стоял Моргенштерн и максимально глупо улыбался. Марлов закатил глаза и покраснел приняв свое нормальное состояние. — Как много ты слышал? — Достаточно. Довольный, словно кот, объевшийся сметаны, Алишер быстрым шагом подошел к парню, обнял его сзади и встретился взглядом с женщиной. — Я бы хотел забрать вашего сына в Москву. К себе жить. Я планирую снимать коттедж, — серьезно произнес Моргенштерн, глядя ей в глаза. Марловы опешили. Мать с неверием смотрела на Славу, в то время как он смотрел на соулмейта таким же взглядом. — Что?! — одновременно воскликнули оба. — Я все объясню, — Моргенштерн отпустил Мэрлоу и сел за стол. — Я собираюсь писать альбом и Слава мне он очень нужен. Днём и ночью. Так что, прошу вас отпустить его со мной. Ваш мальчик не будет ни в чем нуждаться. Битмейкер в очередной раз поразился решительности, но в то же время безмозглости Алишера. Какого хрена он ничего не обсудил с ним? Опешившей женщине не оставалось ничего, кроме как кивнуть. — Пусть едет конечно… Но, вы же не сейчас, верно? Я его никуда не отпущу, Слава только вчера приехал. Моргенштерн активно замотал головой, мол, что вы, конечно нет, мы оба останемся здесь. — Но нам нужно вернуться четвертого числа, чтобы успеть подготовить все. Мэрлоу лишь кивнул. Похоже, это будут самые тяжёлые три дня в его жизни