Связанные

Ему не приходится долго ждать; в запахе Лиама начинает проявляться чувство вины, вместе с удивлением и, конечно, лёгким гневом. Тео прислоняется ко всё ещё тёплому боку своего пикапа, скрещивает руки на груди, наблюдая за тем, как Лиам переживает различные эмоции, прежде чем остановиться на замешательстве. Тео уверен, что это чувство знакомо ему очень хорошо. — Почему ты не сказал нам? — спрашивает он, раздражённо пожимая плечами, поднимая руки. — Где бы я жил, Лиам? С тобой? Он представляет, как пытался бы вписаться в семью Лиама, с его маленькой светловолосой мамой и доктором Гейером, с самим Лиамом, которого он бы постоянно выводил из себя. Наверное, жить в пикапе всё-таки было бы приятнее. Лиам закусывает нижнюю губу, ещё ярче чувствует себя виноватым. Тео пытается представить, что бы произошло, если бы стая узнала. Скорее всего, они бы постарались организовать ему убежище, и Тео бы разорвал их за это. Ему не нужна ничья ёбаная жалость. Даже сейчас, после того, как он рассказал об этом Лиаму, ему хочется спрятаться вместе со своими злостью и унижением, хочется зарычать: "Отвали". Тео не просил о помощи с тех пор, как ему было восемь. Кроме того случая, когда он умолял Скотта спасти его, в то время как ледяные руки Тары царапали его бёдра и талию, и они все знают, чем это кончилось. — Ну, мы не можем поехать ко мне, — наконец говорит Лиам. Тео сползает на землю вдоль бока своего пикапа, устав от этого. Он потирает лицо, чувствуя ладонью свою щетину. Ему давно не удавалось побриться. — Я не убью твою семью, Лиам, — говорит он в свою руку и опускает её. — я уверен, что мы все сможем жить мирно. Пинать мяч во дворе, играть в настольные игры, молиться перед каждым приёмом пищи. — Эм...так, по-твоему, живут нормальные семьи? — спрашивает Лиам в ещё большем замешательстве. — Я не в курсе, — замечает Тео. — Ну, не так. И я не боюсь, что ты убьёшь мою семью, — Лиам кажется необычайно уверенным в этом для человека, который чуть не умер в доме Скотта минут пятнадцать назад. — Лиам, у нас два варианта: моё заднее сидение, или твой милый тёплый дом, — по мнению Тео, принять решение здесь достаточно просто. В запахе Лиама стремительно распускается тревога, явно более яростная, чем требуется в сложившейся ситуации. У Тео нет проблем с тем, чтобы признать, что он не очень хороший человек, но, серьёзно, он в достаточной степени исправился, чтобы не устроить полномасштабную Техасскую Резню Бензопилой у Лиама дома. Его семья не представляет для него угрозы, и Лиам видел, как он забрал боль Гейба. Тео больше не равнодушный убийца, у него, может быть, даже появилось что-то вроде совести. Он не собирается убивать семью Лиама. — В чём на самом деле проблема? Лиам резко переводит на него взгляд, словно удивлённый тем, что Тео знает, о чём он думает. Тео мысленно вздыхает. Стая МакКолла настолько, настолько не понимает, на что она способна. Если бы они умели разбираться в запахах, если бы их направлял кто-нибудь, кто вырос в сверхъестественном мире, их было бы не так легко обмануть. — Я... — Лиам делает неловкое движение, обрывает себя — словно он хотел уйти, но затем, опомнившись, решил вместо этого начать ходить туда-сюда в допустимых их связью пределах. Тео задумывается о том, что об этом думают люди в доме МакКоллов; один из них наверняка скоро выйдет. — это слишком очевидно. Что они подумают, если ты всегда будешь в паре метров от меня? "Вероятно, что я твой парень", — думает Тео. Вслух он об этом не сообщает. — Ну так просто расскажи им, — предлагает он. — Скотт рассказал своей маме. Объясни про укус и про всю эту тему со связью. — он видел родителей Лиама, знает, что он единственный ребёнок в семье. Они ходят на все его игры и болеют за него. Они, наверное, справятся с этим за пару дней; это потрясающе, к чему люди могут приспособиться. Лиам беспомощно взмахивает руками, его запах становится ещё кислее. — Я просто...не могу поступить так с ними. Снова перевернуть их жизни, потому что со мной что-то не так. Сначала был мой биологический отец, потом... — он обрывает себя, как раз когда Тео становится любопытно, начинает шагать быстрее, натягивая связь; Тео ловит его за руку, когда он в очередной раз проходит мимо. — Расслабься, Данбар. Мы можем пожить где-нибудь ещё. — Не в твоём пикапе, — говорит Лиам и, поморщившись, бросает короткий взгляд на заднее сидение, словно уже представляя, как они с Тео пытаются на нём уместиться. — Очевидно, не в моём пикапе, — так они действительно убьют друг друга через пару дней. — Вы можете остаться здесь, — говорит Арджент прямо из-за спины Тео; ему как-то удалось подобраться так близко, оставшись незамеченным, к двум людям со сверхъестественно обострёнными чувствами. Тео тут же разворачивается, умудряется снова запутаться в собственных ногах, снова врезается в Лиама, который ловит его и в этот раз удерживает на месте, прижавшись грудью к его спине. Тео пропитывается стыдом и вырывается из рук Лиама, разъярённый тем, что из-за того, что они оказались так близко, связь практически схлопнулась, наполняя его чистым удовольствием. Он отряхивается, фыркая. Арджент смотрит на них; выражение его лица ничего не выдаёт, как и его запах. Презрение, вероятно, по отношению к Тео, и что-то вроде твёрдой уверенности. Но Тео плевать, потому что он не останется в доме, который принадлежит стае МакКолла, не позволит себе быть уязвимым с людьми, которых пытался убить. — Нет, — сразу же говорит он, яростно качая головой, и теперь уже Лиам отмечает, что их единственная альтернатива — это заднее сидение пикапа Тео. Это начинает казаться лучшим вариантом. — Я чувствую то же самое, Тео, - говорит Арджент, усмехнувшись. Лиам смотрит на них, хмурясь. Тео уверен, что он бы с радостью остался здесь, это будет похоже на ночёвку с лучшими друзьями, и кто-нибудь всегда будет приглядывать за ним. — но Скотт настаивает на этом, — ну конечно, он хочет держать Тео поближе, особенно сейчас, когда он привязан к его драгоценной маленькой бете Лиаму. Учитывая то небольшое шоу, которое Тео устроил в доме, его сложно осуждать за это. — Ты собираешься слушаться кого-то, кто даже младше, чем должна быть твоя дочь? — усмехается Тео; он ведёт себя как невероятный мудак и даже не особо хочет этого, ему просто нужно убраться отсюда, а он не может; ему нужно свалить подальше от Арджента, чтобы получить возможность дышать. — Ещё раз скажешь что-то подобное, и я отправлю тебя обратно под землю, — всё так же спокойно говорит Арджент, хватая Тео за шею и прижимая его спиной к боку пикапа; Тео почти становится лучше, он словно обретает твёрдую почву под ногами, когда снова становится плохим парнем. Пальцы Арджента сжимаются вокруг его горла, Тео пытается вдохнуть, его сердце колотится, и у него после этого на несколько секунд останутся синяки, если Арджент не решит дождаться, пока он потеряет сознание. Вот только Лиам тоже начинает задыхаться, хватается ладонью за собственное горло, и Арджент тут же отпускает Тео, тихо извиняясь. Конечно, перед Лиамом. Никогда перед Тео. Лиам касается своей шеи, расплывчатые пурпурные синяки расцветают на его коже и затем растворяются за пару секунд, словно он стирает их кончиками пальцев. — Это наш лучший вариант, — говорит Лиам, пытаясь уговорить его. Тео устал. Он так, блять, устал. — Хорошо, — говорит он, стараясь смириться с тем, что в обозримом будущем он будет постоянно находиться в шаге от Ада. — давай жить со стаей МакКолла. Когда они возвращаются внутрь, никто, кроме Скотта, не тратит время на разговоры с ним. Они направляют все вопросы Лиаму, пока Тео стоит позади него, скрестив руки; Лиам, как зашёл в гостиную, сразу снова свалился в кресло, уже явно чувствуя себя здесь как дома. Алек почему-то кажется наиболее обеспокоенным; Тео не знает, что стая рассказала ему, но понимает, что должен казаться ему каким-то Бугименом, если они были честны с ним. Самозванец, что появился из ниоткуда и практически уничтожил их изнутри. Он не смотрит Тео в глаза и выпускает когти каждый раз, когда Рейкен решает хоть немного пошевелиться. Впрочем, он с радостью общается с Лиамом; тот в какой-то момент даже заставляет его рассмеяться, когда пародирует ссору Лидии и Стайлза; на самом деле, у него неплохо получается изображать её недовольное лицо. Тео, может, даже улыбнулся бы, если бы не был так взволнован. Он не может убедить животное внутри себя, что никто здесь не вонзит зубы ему в глотку, как только он немного расслабится. Арджент скрылся, чтобы, вероятно, продумать способы убить Тео, не навредив Лиаму; Мелисса МакКолл торопливо разговаривает на кухне со своим сыном, шепчется с ним, словно большинство присутствующих здесь не обладает сверхъестественным слухом. — Он убил тебя, — говорит она. Скотт серьёзно отвечает: — Мам, Лиам не может рассказать родителям, а Тео живёт в своём пикапе. Им нужно где-то остаться. — Не здесь, не с нами, — шипит она, и Тео задумывается о том, какие у них ещё есть варианты. Может быть, мотель? Им надо будет достать где-то деньги, у Тео явно не хватит надолго. Он праздно тешит себя мыслью о том, чтобы заставить Лиама раздеваться за деньги — получается нелепо, но довольно забавно. — Он помог нам с Монро, — она всё ещё на свободе, и она будет для Скотта явно опаснее, чем Тео. Он просто хотел стаю; Монро хочет уничтожить все сверхъестественные существа на планете, начиная со Скотта и всех, кого он любит. — он изменился, мам. Нужно давать людям шанс, — говорит Скотт с потрясающей искренностью; Мелисса вздыхает, и становится понятно, что Скотт победил. — Хорошо. Только потому что с ним всегда будет Лиам, — Скотт улыбается, утягивает её в объятия, и она на секунду кладёт голову ему на плечо. — Когда ты стал мужчиной, а? — бормочет она, и Тео больше не может это терпеть, старается сфокусировать свой слух на чём угодно другом. Ему не надо слышать, как сильно мама Скотта любит его, он и так уже знает. Мелисса выходит из кухни, расправив плечи; выглядит очень похоже на Скотта перед битвой. — Вы двое можете остаться здесь, — говорит она, делая вид, что они все не слушали этот разговор. — Алек живёт в старой комнате Айзека, так что вам придётся занять комнату в подвале. У нас там есть раскладушка и надувной матрас. — оба эти варианта кажутся Тео потрясающими, он не спал в кровати с того момента как вернулся из Ада. Сейчас он уже практически готов уснуть в ногах кровати Скотта. — Спасибо, — выдыхает Лиам, в его запахе проявляется облегчение; она, улыбнувшись, сжимает его плечо. Тео этого не чувствует, так что, видимо, на двоих у них только боль. Он почти жалеет о том, что это работает так, что он не может украсть ту нежность, которую люди так легко дарят Лиаму. — Мне надо заехать домой, ты не против? — он поворачивается к Тео, тот пожимает плечами. А что ему ещё остаётся делать? Запах Лиама насыщается тревогой, и Тео морщится. — Хватит стрессовать, всё нормально. Пошли, заберём твоего плюшевого мишку, или что у тебя там, — говорит он, цепляя Лиама за руку и утягивая его прочь из дома МакКоллов, отчаянно желая провести как можно больше времени вдали от запаха этой стаи. — Откуда ты постоянно знаешь, о чём я думаю? — спрашивает Лиам, немного спотыкаясь, когда Тео тянет его вниз по лестнице, но сразу восстанавливая равновесие и выдёргивая руку из его хватки. — ты чувствуешь мои эмоции через связь, да? — Нет, — Тео, на самом деле, чувствует себя примерно так же, как вчера. Кроме того, что сегодня он особенно раздражён. Это можно списать на присутствие Лиама. — Но ты говорил о том, что я чувствую... — Потому что я чувствую по запаху, Лиам, боже. Если бы мы чувствовали эмоции друг друга, ты бы знал, как часто я с трудом удерживаюсь от того, чтобы ударить тебя. — А. Верно, — Лиам молча забирается в пикап Тео, и потом уже говорит, — Я пока не очень хорошо управляю своим носом. — Поверь, я в курсе. Как только они подъезжают к дому Лиама, он начинает чувствовать себя немного неловко, чувствовать себя виноватым, хотя он едва ли сделал с этим ребенком что-то, что не вернулось ему десятикратно, когда он был в Аду. Конечно, он убил девушку Лиама и его Альфу, но они оба вернулись. Он даже не собирается винить себя в том, что произошло с Мейсоном, потому что вся эта ебанина с Жеводанским зверем оказалась неожиданностью и для него. И Мейсон тоже в порядке. Никто не умер и почти не пострадал, но это незнакомое чувство вины всё равно поднимается у Тео внутри, когда он ступает на порог дома Лиама. Он пахнет как дом Скотта, пахнет счастливой семьёй. Тео морщится, держится ближе к спине Лиама, позволяя связи успокаивать себя. Изнутри раздаётся женский голос: — Лиам, это ты? — Только я, мам, — отзывается он. Отчима Лиама нет дома; его мама сидит за кухонным столом, скрестив лодыжки, и решает кроссворд, постукивает карандашом по нижней губе, бормоча варианты себе под нос. Её волосы светлее, чем у Лиама, он похож на неё, но черты её лица мягче; она улыбается при виде сына. — Привет, солнце. Я беспокоилась, ты что, забыл про правило? — Какое правило? — невольно спрашивает Тео, заходя в комнату, привлекает этим её внимание. Это странно — видеть, как она дружелюбно улыбается ему. Она явно не в курсе, что он раза четыре ломал Лиаму нос, не говоря об остальном. — Извини, привет, я Дженна Гейер. Ты, наверное, один из друзей Лиама, — говорит она, пожимая ему руку; Тео старается быть аккуратным с ней, Лиам бросает на него недовольный взгляд через её плечо. Он никогда не был просто каким-то безумным маньяком, ну ёбаный в рот. Его цели не были случайными. Её пальцы в его руке кажутся крошечными; ему не нужно напоминать себе о том, чтобы быть помягче. — Я Тео, — говорит он, сладко улыбаясь и глядя ей в глаза, и она немного розовеет, что невероятно смешно — в основном из-за того, что Лиам в ответ на это тут же краснеет, его запах пропитывается гневом. — Что за правило? — снова спрашивает Тео, отпуская её руку, и они оба переключают своё внимание на Лиама. — О, это придумалось, когда Лиам начал ходить в старшую школу, чтобы мне было проще следить за ним. Я так волновалась! Расскажи ему, солнце. — она тепло улыбается Лиаму, и тот краснеет ещё яростнее. — Эм. "Пришли смс, и долой стресс", — выдавливает он сквозь зубы, и это. Слишком сложно для Тео. Он прикусывает губу, стараясь скрыть улыбку, врёт: — Да, конечно, в этом есть смысл, — и ловит разъярённый взгляд голубых глаз Лиама. — Неважно. Мам, я поеду к Скотту на пару недель, у нас будет...дружеское сборище...перед тем, как мы уедем в колледж, — Лиам не уедет из северной части штата, для Тео это очевидно. Он будет максимум в 45 минутах от Бейкон Хиллс, готовый примчаться, если возникнут хоть какие-то проблемы. Вся стая в целом планирует остаться вместе, так что они не будут скучать друг по другу, но это была бы нормальная ложь, если бы Лиам не выглядел таким виноватым — он яростно жуёт свою нижнюю губу и избегает зрительного контакта с мамой. Он переминается с ноги на ногу; Тео бы сразу предъявил ему за это. Впрочем, она вроде как легко принимает это, и Лиам, кажется, был прав — она расслабилась при упоминании Скотта. Это потрясающе: Скотт, который делает татуировки и ездит на мотоцикле, пользуется практически всеобщими любовью и доверием. — Это звучит весело, солнце, — говорит она. — Тео тоже идёт? Тео приобнимает Лиама за плечо, притягивает его к себе, игнорируя тихое рычание. — Ни за что бы это не пропустил. Они стоят в комнате Лиама, это ощущается немного некомфортно. Есть что-то интимное в том, чтобы оказаться в чьей-то комнате, в месте, где собраны все аспекты жизни человека. Словно они с Лиамом недостаточно близки, если не считать связь между их душами, чтобы ему можно было смотреть на эту его сторону. Тео не знает Лиама так хорошо; он не хочет знать Лиама так хорошо. Лиам никогда не будет стоить его времени. Тео не был здесь раньше; он тонет в запахе Лиама, смотрит на его трофеи и фотографии с Мейсоном, по которым можно отследить, как они росли вместе; на валяющуюся в беспорядке одежду Лиама и не лучшим образом убранную кровать, на стопку книг по истории на его столе. Тео просматривает заголовки, пока Лиам запихивает свою одежду в спортивную сумку, выбирает между двумя одинаковыми парами носков. — Ты брал историю в школе? — спрашивает он; Лиам настолько отвлёкся, что он подскакивает, ударяясь коленом о каркас кровати. Они одновременно вздрагивают. — Нет, а что? — Тео указывает на стопку книг, и Лиам улыбается. — А. Не. Дедушка дал мне их почитать, — Тео кивает, решив, что они здесь в основном для мебели, но Лиам указывает на другую, ещё большую стопку книг, что скрывалась под его формой для лакросса. — я закончил те, что он давал мне в прошлый раз. Это...неожиданно, и Тео задумчиво наклоняет голову, когда Лиам возвращается к своим вещам, напевая себе под нос. Он думал, что прозрение Лиама в зоопарке было случайностью, совпадением. Теперь он уже не уверен. — Твоя мама кажется милой, — говорит он, честно стараясь не вести себя как мудак, но глаза Лиама вспыхивают жёлтым; его запах за пару мгновений переходит от относительно спокойного к совершенно разъярённому. — Не подходи к ней, — Тео усмехается в ответ, потому что нахуй стаю Макколла; он собирается сказать что-нибудь, за что точно получит по лицу, даже со связью, но Лиам разочарованно качает головой. — Чёрт. Прости. Я просто. Мне нужно принять мои таблетки, — он говорит это, кажется, в третий раз. Тео не скрывает своё любопытство. — Таблетки? — У меня РПВ, — как будто Тео этого не знал; он планировал использовать РПВ Лиама, чтобы убить Скотта, и почти пришёл к успеху. Даже если не знать об этом, запах Лиама всегда отдаёт лёгкой злостью, неотделимой от него. — Но ты не принимаешь таблетки, они мешают лакроссу, — Лиам, кажется, закончил со своими вещами, просто сидит на кровати с сумкой на коленях. Та, как ни странно, набита до отказа: не то чтобы он носил что-то кроме спортивной одежды. Тео много знает о Лиаме, Ужасные Доктора заставили его досконально изучить всех. — Это пугающе, что ты знаешь об этом, Тео. — Я просто забочусь о тебе, Данбар, — говорит Тео и берёт с полки футбольный трофей, который, судя по дате, Лиам выиграл лет в шесть, крутит его в руках. У маленькой золотистой фигурки отломан нос. Тео думает, что у него тоже мог быть такой, когда-то давно, в его старой комнате. В этом городе всего пара детских футбольных лиг, они вполне могли ходить в одну. Тео не помнит, чтобы с ним играли какие-то маленькие разъярённые чудаки, но это ничего не значит. У него была астма, а Лиам, наверное, всю жизнь был спортивным. Они вращались в разных кругах. — Конечно. Ну, больше никакого лакросса, я решил не играть в колледже. И я не хочу быть бомбой замедленного действия, — говорит он, в конце явно кого-то цитируя. Он не слишком довольно изгибает губы, когда выуживает из полки своей тумбочки две баночки с таблетками и глотает по одной из каждой, не запивая, морщится, когда чувствует их вкус. — так что теперь я принимаю вот это. Он бросает таблетки Тео; тот легко ловит их, читает вслух: — Тегретол и Лювокс...Разве Тегретол не от судорог? Лиам удивлённо смотрит на Тео, который бросает баночки обратно, и, поймав их, запихивает в сумку и говорит: — Как ты...Точно. Конечно, ты в курсе, — Тео пожимает плечами, продолжает изучать убранство комнаты Лиама, доказательство существования жизни, которую кто-то действительно прожил. С Ужасными Докторами он спал где попало. Альковы, матрас на полу, свободные экзаменационные столы. Они поддерживали его жизнедеятельность и не более того, не давали ему места, которое он мог бы назвать своим. Его пустая комната, в которой он жил, когда впервые вернулся сюда, никогда бы не прошла проверку, теперь он это понимает. У него бы никогда не получилось притвориться нормальным человеком. — Его используют и при РПВ. — Пока он помогает тебе оставаться спокойным, мне не придётся убивать тебя, — лениво проговаривает Тео, толкая пальцем одну из медалей, свисающих угла книжной полки Лиама; та легко покачивается. — Но если ты убьёшь меня, то и сам умрёшь. Он поворачивается к Лиаму, который уже поднялся на ноги, вернулся на знакомую территорию — снова злится на Тео. Он усмехается. — Мы не знаем этого наверняка, верно? — предположительно неприятный ответ Лиама прерывается масштабным зевком, и Тео отвечает таким же. Со всем этим он даже забыл, насколько устал, и ему почти стыдно за то, что Лиам ловит его на чём-то настолько человеческом. — Не волнуйся, я всегда успею убить тебя потом, во сне. В другой ситуации он бы заплатил за это сломанным носом. С учётом сложившихся обстоятельств, он получает от Лиама только недовольный взгляд; тот вешает свою сумку на плечо, немного пошатываясь под её весом, и берёт со стола книгу по истории древнего мира. — Иди нахуй, Тео. Тео только смеётся, когда его тянет вслед за Лиамом, вниз по лестнице и на кухню, где тот очень трогательно прощается с мамой; она крепко обнимает его и просит возвращаться побыстрее, чтобы они успели провести вместе как можно больше времени, прежде чем Лиам уедет в колледж. Она так ярко пахнет удовлетворением, просто когда находится рядом с ним, и Тео задумывается о том, каково это, когда тебя так любят. Он изображает безмятежную улыбку; она целует Лиама в щёку и мягко отталкивает его. — Иди. Повеселитесь с друзьями. Будь осторожен! — Я всегда осторожен, — говорит Лиам, что недалеко от правды, учитывая то, что на него не влияют алкоголь и наркотики и он одинок с тех пор, как уехала Хейден. Есть только Монро, которая всё ещё жива и наверняка планирует вернуться в Бейкон Хиллс. И бесконечный список охотников, которые хотят уничтожить каждое сверхъестественное существо на планете. И сам Тео, конечно. — Не волнуйтесь, миссис Гейер, я буду тщательно следить за ним, — Тео надеется, что боль, которую Лиам чувствует после того, как с силой пихает его в рёбра, стоит того. Они уже на полпути к машине, когда мама Лиама выскакивает из дома, сбегает вниз по лестнице; Тео думает, что Лиам что-то забыл, например, свежевыглаженное нижнее бельё или что-то такое, но у неё с собой ничего нет и она кажется обеспокоенной. — Эм, Лиам, я могу с тобой переговорить? Наедине. Это насчёт...счетов, — Тео с удивлением осознаёт, что неумение лгать передалось Лиаму по наследству, отходит так далеко, как только позволяет связь; Лиам отступает на шаг назад, чтобы Тео мог сделать вид, что увлечён исследованием своего бардачка. Ему до невозможного любопытно, о чём они говорят, поэтому он слушает их, пока копается в бардачке; он находит салфетки, страховую карточку на имя человека, которого никогда не существовало, забытую баночку смазки. И одно воронье перо. Он вздрагивает, крошит его в пальцах. — Это Тео Рейкен? Тео невольно напрягается — прячет это, наклоняясь ниже. — Эм, да. Раньше он дружил со Скоттом, а сейчас вернулся, — говорит ей Лиам, роняя свою сумку на землю. — Я вспомнила, что видела его в новостях. О, милый, ты знаешь, что случилось с его сестрой. Будь с ним добрее, ладно? — в её голосе слышна такая искренняя печаль, что Тео приходится закрыть глаза; он открывает их и видит Тару, она сидит на пассажирском сидении, совсем рядом с ним, болтает ногами, сломанная при этом отвратительно щёлкает. Вода заливает сидение. Она улыбается. Она такая маленькая, ей было всего восемь, когда она умерла, и она казалась ему огромной, его старшая сестра. Неудержимой, что, кажется, всё ещё актуально. Он чувствует, как яростно бьётся в его груди её сердце, узнавая свою законную хозяйку. — Верно, — сдавленным голосом отзывается Лиам. Когти Тео впиваются ему в ладони, возвращая его к реальности; Лиам ойкает, и Тара исчезает, между пальцев Тео выступает кровь. — Ээ, ладно, мне пора, люблю тебя! — через пару секунд Лиам уже стоит у него за спиной, стряхивает на землю кровь, скопившуюся у него в кулаке; его раны уже зажили. — Какого чёрта это было, Тео? — он шипит, а не кричит, потому что его мама всё ещё машет им со ступеней, сочувственно улыбаясь. Тео неловко салютует ей двумя пальцами. — Ничего. Тео отходит, и Лиам занимает место, на котором только что была Тара, хмуро смотрит на него. Значит, на самом деле сидение не мокрое. Лиам бы заметил. Тео берёт его сумку и кидает её назад, слышит глухой звук удара и обходит пикап спереди, чтобы занять водительское сидение. — Ты не можешь просто ранить себя в случайные моменты, мама могла заметить. — Она бы просто подула тебе, где болит, Лиам, так что заткнись нахуй. Лиам открывает рот, закрывает его, и если он скажет какую-нибудь глупость, Тео врежется куда-нибудь и убьёт их обоих; он немного боится, что в какой-то момент увидит боковым зрением Тару вместо недовольного лица Лиама. Его рука всё ещё в крови, из-за неё слипаются пальцы, и Тео осознаёт всю иронию этой ситуации. — Тео...ты в порядке? — Лиам звучит тихо, осторожно; так обычно разговаривают с напуганными животными. Тео крепче сжимает руль, клыки касаются его губ изнутри. — У меня всё, блять, отлично, Лиам, кроме того, что моя душа привязана к идиоту. Это, кажется, выбивает из Лиама всю доброту, которую тот планировал проявить. Он фыркает. — Потому что это так здорово — оказаться привязанным к убийце, — на секунду воцаряется блаженная тишина, но затем он бормочет, — Надо было отправить тебя обратно, — и руки Тео начинают дрожать, в его горле поднимается желчь, которую он сглатывает, когда сердце Тары начинает биться чаще. Он ненавидит стаю МакКолла, ненавидит власть, которую они имеют над ним, ненавидит это их ханжеское дерьмо про "спасти всех", но больше всего он ненавидит Лиама. — Может, там было бы лучше, чем с тобой, — отвечает Тео; и он почти не шутит. Они возвращаются к стае МакКолла уже после полудня, Тео всё ещё немного потряхивает от гнева, и Лиам постепенно закипает. Алек встречает их у дверей, его сердце сразу начинает биться чаще. Его глаза бесконтрольно мигают жёлтым, и Лиам кладёт руку ему на плечо, позабыв свою злость. — Эй, чувак, расслабься. Сфокусируйся. У меня тоже не сразу получилось взять себя в руки, когда меня укусили. Он ободряюще улыбается Алеку, и тот улыбается в ответ, расправляет плечи, говорит: — Мелисса отнесла ваши вещи вниз. Она пошла за продуктами, а Скотт у Малии; она попросила передать, что если вам что-то нужно, то можете написать ей, и она всё купит. Как будто Тео однажды удостоится чести иметь ее номер. — Хочешь сказать...они будут меня кормить? — удивляется Тео; он втайне страшно беспокоился о том, что не сможет пойти на работу. Он ловит сразу два озадаченных взгляда. — А что им ещё делать? У Тео нет на это подходящего ответа, и он не хочет признаваться в том, что планировал голодать, поэтому он только усмехается и направляется вниз по лестнице; Лиаму приходится последовать за ним, Алек не отстаёт от них ни на шаг. — Эм, она надула матрас, и в шкафу есть ещё одеяла, если вы замёрзнете. Плюс, у вас, ребята, есть собственная, эм, ванная, — говорит Алек. Тео интересно, он всегда такой нервный, или это просто следствие того, что его так внезапно забросило в сверхъестественный мир. — Отлично, Алек, спасибо. Мы немного вздремнём. Алек правильно понимает намёк и направляется вверх по лестнице, чуть задевая Лиама плечом, делясь с ним запахом стаи. Кажется, Тео теперь будет вечно чувствовать эту вонь. — Выглядит не очень удобно, — говорит Тео, когда он уходит, опуская взгляд на достаточно жалкий надувной матрас. Раскладушка выглядит чуть лучше; обе они втиснуты в тесный подвал, в который проникает слабый свет из единственного окна. Не тянет на пятизвёздочный отель. — Точно, — соглашается Лиам, наклоняясь, чтобы нажать на матрас, легко продавливает его пальцами. — Эрика как-то случайно порвала его, когда они оставались на ночь, и его не очень хорошо зашили. — Кто такая Эрика? В запахе Лиама проявляется оттенок, который Тео не может точно описать. Не то чтобы печаль, но близко. — Она раньше была в стае, давно. Она умерла. Скотт рассказал мне о ней, — Тео почти ничего не знает о стае-до-Лиама, до тех, о ком ему нужно было знать. Ему интересно, сколько людей они потеряли. Лиам задумывается, всё ещё прижимая пальцы к надувному матрасу. Свет, проникающий из окна, освещает его лицо в тени подвала, выделяя его рот и кончик носа. — Будем меняться раз в неделю, — говорит Тео, чтобы сбить эту странную атмосферу, падает на раскладушку, чтобы застолбить её первым. Лиам, отвлекаясь от своих мыслей, изображает тошноту. — Чтобы я спал на чём-то, что пахнет тобой? Не, я пас. Тео оглядывает крошечный подвал; запахи здесь наверняка задерживаются надолго. — Лиам, скоро здесь всё будет пахнуть мной. Лиам со стоном соглашается. Тео засыпает почти сразу после того, как его голова касается подушки, спит без каких-либо кошмаров и просыпается через пару часов, почувствовав по запаху, что кто-то готовит наверху еду с перцем и чесноком; Арджент говорит что-то о том, что ему нужно позвать всех на ужин, что предположительно включает Тео. Всё это было бы прекрасно, если бы Тео не умудрился во сне обхватить запястье Лиама, согнув пальцы так, чтобы защитить его вены, и устроив большой на гладкой коже тыльной стороны его ладони. Он чувствует ритм биения сердца Лиама. На мгновение он замирает, а затем отдёргивает руку, мысленно вскрикивая. Лиам хмурится во сне, прежде чем его лицо снова разглаживается. Тео вытирает руку о штаны и не смотрит на него.