братик
Поэтому, этот день доказал, что стал сумасшедшим успехом. Пока что был только резонирующим триумфом. Главным и первоочередным на личном фронте. Потому что это один из дней Андреса вместе с Мартином. Но, также, и в более широком масштабе. Потому что это событие должно было иметь значение и для гостей тоже, и оно имело. Оно было веселым, уникальным и удивительным с разных сторон. Проще говоря, все сошлись и наслаждались. Что было шикарно для того, чтобы этот день вспоминали. Чтобы эта свадьба была запоминающейся. Но теперь, казалось, что свадьба Андреса будет запоминающейся по полностью отрицательным причинам. Потому что всего через несколько секунд, все старания Андреса, вся кропотливая работа, положенная в создание стоящего события, это все обрушилось на землю. Внезапно, музыка остановилась, и в воздухе чувствовался какой-то подвох. Что-то испорчено. Андрес мог чувствовать это кожей. Большинство гостей начали образовывать толпу вокруг Серхио, поэтому Андрес с сожалением оборвал захватывающий разговор с Ракель и последовал за массами. Подходя к брату, он готовился выпустить на него свой справедливый гнев. Но подступающее пламя злости сменилось на удивление. Его смятение. Как Серхио сделал это? Как он умудрился в такой маленький отрезок времени поставить под угрозу эту идеально сбалансированную экосистему совершенства, которую создал Андрес? Его брат выпалил какую-то чушь об эвакуационном плане, но Мартину он сказал лишь самые главные слова. Те, что поменяли и разрушили все. Нам нужно идти, Мартин. Полиция здесь. В мгновение, концепт наслаждения покинул здание. Но в то же самое мгновение это и не имело больше значения. Ничего больше не имело. Прием, гости, их удовольствие были второстепенны по сравнению с безопасностью. Андрес любил этих людей. Ну, некоторых из них. Вне зависимости от этого, сейчас они были в опасности из-за него. Потому что он хотел быть романтичным, глупым, и почувствовал нужду повыпендриваться перед Мартином и их друзьями. В Европе. Серхио был прав все это время, да? Но Андрес никогда не любил играть в обвинения. Самоедство было создано для других. Слабых, тех, кто покрывается страхом, когда более сильные берут контроль над ситуацией. Андрес не такой. Он — человек дела, военный лидер. Его брат, его муж, его семья были в опасности. И Андрес защитит их. Жертвуя своей жизнью, если то потребуется. Адреналин взыграл в нем, протекая по венам. Собирая его. Тревожное чувство спокойствия, тишины нахлынуло на него. И он принял его с распростертыми объятиями. Он сможет это сделать. Берлин сможет это сделать. — Теперь слушайте все, — начал Андрес-Берлин, его голос был низким, но мягким, — Мы выполним эвакуационный план Профессора, и я обещаю, что сохраню вас всех в безопасности. Андрес встретился с глазами Мартина в молчаливом извинении. Но Мартин не был там в тот момент. Не его муж, не тот, мужчина, которого он любит. В Палермо нуждался сейчас Андрес. В ком-то, кто возьмет на себя ответственность, кто поведет всех. Что Мартин понял в ту же секунду. Он всегда понимал. Палермо развернулся, уже выкрикивая приказы. В такие моменты его акцент был особенно силен. — Ракель, Найроби, идите к боковым окнам. Посмотрите, как много полиции за стенами. Узнайте, что у них за оружие и сколько машин. Марсель, отведи детей внутрь, и маму Ракель тоже. Хельсинки и Токио, поищите ружья, они прикреплены книзу стола… — Мартин! — Серхио чуть не закричал. — Что? Я подумал наперед. Ты не единственный мозг операции. Точно его родственная душа. Его инженер. Андрес не смог удержаться и улыбнулся ему. Затем он повернулся к Хельсинки и Токио. — Я тоже спрятал несколько пистолетов в цветочных горшках, так что поищите и их, — проинформировал Андрес, как бы невзначай. — Боже! Я так сильно тебя люблю. Андрес позволил себе один влюбленный взгляд на Мартина перед тем, как сфокусировать свое внимание снова на брате. Который только уставился на них обоих с выражением ужаса на лице. — Как сказал мой муж, мы приготовились. Ты не рад, Серхио? После всего, мы все же всерьез приняли все твои опасения. — Так или иначе, — продолжил Мартин, видимо уставший от апатии Серхио. — Какие шаги предполагает план эвакуации? — Ну, он начинается с обманки. Он не идеален, но кто-то должен будет быть использован, как приманка и… — Я сделаю это, — немедленно выступил Андрес. — Ты не можешь! — начал умолять Мартин, его голос был громче, чем должен, — Андрес, por favor…прошу
Серхио поморщился, но до того, как успел выработать свой план, крик эхом разнесся по заднему двору. Нет, не крик. Андресу понадобилось некоторое время, чтобы понять. Потому что это не имело никакого смысла. И поэтому не могло быть таковым. Это был смех. Сначала Найроби. И затем Ракель. Они обе облокотились на массивную каменную стену, высовываясь из окна, их тела тряслись от смеха. Найроби держалась за бок, когда эти безумные звуки исходили от нее. Андрес нахмурился. Женщины, по природе, больше подвержены неуместным реакциям, это правда. Но так не могло быть. Он не мог позволить этим двум, очевидно слабейшим звеньям, вести себя таким образом. Это могло вызвать массовую истерию. Он был огорчен в них обоих. Было не так много женщин, которых он уважал и возвышал, но Ракель и Найроби были среди них. Хотя, может, им не следовало там находиться. — Останови их, — приказал он, поворачиваясь к Серхио. Его брат принял бестолковое выражение, подходящее к разочарованию Андреса. И Мартин выглядел столь же потерянным, сколько и он. — Парни, идите сюда, — крикнула Найроби со слезами на глазах, — Все хорошо, давайте просто откроем двери. Андрес поспешил ко входу, его брат за компанию. — Не открывайте дверь, — предупредил Серхио, — И, пожалуйста, перестаньте смеяться, полиция услышит вас. Ракель положила руку на плечо Серхио и довольно посмотрела на него. — О, cariño…дорогой
Она провела его к одному из окон, и Андрес последовал за ними. Он тут же заметил пять офицеров в форме, патрулирующих сады, далеких и рассеянных. Они выглядели не при месте среди элегантных деревьев, ярких цветов. Почти жутковато. Знамения смерти в месте жизни. — Серхио, ты видишь хоть одну полицейскую машину? — спросила Ракель. — Ну, нет. — Что ты видишь? — настояла она. Серхио нахмурился, рассматривая сады и методично все сканируя. — Ну, вон там припарковано транспортное средство, но не думаю, что это полицейский фургон. Это больше похоже на автобус, я не знаю, что… О! Эм… Понятно. Ракель подмигнула ему. — Именно. Серхио неуверенно отступил от окна. Он встретился с Адресом взглядом и выглядел ужасно сконфуженным. — Прощу прощения за остановку. Кажется, я ошибся. Андрес не понимал. Хуже. Андрес точно понимал. Может, он предпочел бы настоящую полицию. С ней он хотя бы знал, что делать. Ракель снова засмеялась, поцеловала Серхио в щеку и пошла в замок, ища свою дочь. Его брат начал новое мямлящее извинение, но Андрес игнорировал его. Он поискал Мартина снова и заметил его с большинством гостей. Андресу было сложно справиться со своими нервами, энегией, напряжением, с которыми пришлось столкнуться только что. Он был готов к бою. Последние несколько минут он был Берлином. Возвращение к Андресу, теперь, когда опасность миновала, было нелегкой вещью. Опасности, впрочем, никогда и не было. Он сфокусировался на дыхании и зашагал к остальным. Вид Мартина успокоил его, знакомый и уверенный. Остров в море. Маяк в шторме. Он улыбнулся, когда их глаза встретились. Но его голова все еще гудела. Кишела вопросами. Когда Андрес достиг зоны слышимости, он заметил, что шафер Мартина принял на себя весь контроль за ситуацией. Посылал людей, выкрикивал приказы. -… и я беру Рио и Хулию с собой. Подруга Денвера встряла — та, что груба, она была очень неприятна Андресу — и решила поспорить с его приказом. — Возьми лучше Хельсинки. — Почему? — Просто, потому что. Доверься мне, Дэни. — Хорошо, Хельсинки и кто-либо еще пойдемте со мной, мы позаботимся об этом. Они не войдут в здание, мы все решим и отправим их куда подальше. Вперед, Команда Палермо! Денвер ударил в ладоши, как воспитатель в детском саду и поспешил за дверь, Манила и Хельсинки за ним. Они приблизились к пяти «полицейским», стоящим снаружи, вдалеке. — Мартин? Не позаботишься объяснить что-либо? Его муж, наконец, вернул свое внимание к нему, и Андрес был удивлен, что его лицо оказалось покрасневшим. И с этой маленькой неловкой улыбкой, которая бывает у него так редко. Мартин был смущен. Что было оскорбительно. Он не должен быть смущенным. Не при Андресе. Никогда. — Да, ты, наверное, насчет этих не-копов, да? Андрес кашлянул. — Да, Мартин, я успел заметить ужасающий автобус для вечеринок, припаркованный прямо напротив замка. Отсюда и мой вопрос: почему эти стриптизеры, одетые в полицейских, срывают нашу свадьбу? — Они не срывают ее! — простонал Мартин, будто именно эта часть заявления Андреса была проблемой, — И они точно не остаются, не переживай. Прости, я не знал, что они будут одеты, как копы. — Но ты знал, что они приедут. Ну, это имело еще меньше смысла. Мартин начал размахивать руками во время разговора. Взволнованный. Раздраженный. Андрес поборол в себе желание улыбнуться. — Они должны были подойти сзади… Нет, не так! — уточнил он, когда глаза Андреса расширились, — К настоящей задней двери, на другой стороне замка. И, как ты можешь предположить, они здесь из-за чего-то, что произошло на мальчишнике. Я доверял Денверу и другим что-то… может, не нужно было. — Не хочешь рассказать поподробнее? — Неа. Он выглядел самодовольным и слегка запыхавшимся из-за торопливого объяснения. Ну как объяснения, так — наполовину. Мартин редко был таким неконкретным насчет чего-либо. Даже, когда собирался сделать неожиданное предложение, он не вел себя так странно. Почему Андрес никогда такого и не предвидел. Потому что Мартин обычно говорил ему все. И Андрес верил, что так всегда и будет. Бесило, что его хранили в неведении. Особенно, когда все остальные, казалось, были в курсе. Хорошо, не все. Маленькая истерика Серхио из хороших побуждений была точным доказательством, что он не был проинформирован о махинациях во время свадебной вечеринки. Андресу хотелось спрашивать больше вопросов. Черт, он хотел оттолкнуть всех остальных и поспешить к неприглашенным гостям самостоятельно, чтобы спросить все у них. И он не стал бы играть хорошего копа. Не с той горящей яростью, которую чувствовал глубоко внутри. Вполне справедливой. Те мужчины вились вокруг Мартина, абсолютно все. Еще хуже — они знали то, о чем не знал Андрес. Что-то, что Мартин настойчиво держал от него в секрете. Поэтому нет, он не был бы милым. Он не столько будет спрашивать, сколько требовать ответов. Ох, Андрес надеялся, чтобы они были крепкими орешками. Он надеялся, что они дадут ему причину, чтобы немного их встряхнуть. Выбить ответы из всех и каждого из них, если придется. Он ступил ко входу, но двери приоткрылись и захлопнулись до того, как он сумел привести в действие свой план. Это был Денвер. — Все хорошо, ребята! — громко заявил он с широкой улыбкой в направлении Мартина, — Эта свадьба свободна от копов. Никакой полиции, только друзья. И они уже уезжают. Просто продолжайте играть музыку или что-то в этом роде, вечеринка никогда не останавливается! Команда Палермо позаботится об этом. Денвер поспешил к музыкантам, а звук его ужасного смеха за ним. Андрес снова повернулся к своему мужу. — Команда Палермо? — спросил он с улыбкой. — Он так называет свою банду с мальчишника. Я говорил тебе — он отличный шафер. — Могу поспорить. — Ты знал, что он сделал футболки? «Команда Палермо» большими красными буквами. Они неплохи, — настаивал Мартин, а его тон напугал Андреса своей искренностью, — Не переживай, он сохранил одну для тебя. — Как щедро, — подыграл он, — Не могу дождаться, когда уже надену. Мартин посмотрел на него, вздыхая с надеждой. — Так, значит, ты не злишься? — проверил он с очаровательной нервозностью. — Из-за тех… профессионалов? Нет. Не злюсь. — Из-за прерывания. Из-за… что это было? Из-за создания идеальной атмосферы для свадебного приема? Андрес улыбнулся. Мартин хорошо его знал. — О, я в ярости, — ответил он, но тут же притянул Мартина и поцеловал его в лоб — еще не прощение, но утешение. Доверие, — Хотя, у меня все еще есть вопросы. — Я и не буду отвечать на них сейчас. До того, как Андрес успел заметить, Мартин выскользнул из его рук и пошел — поспешил — в сторону Серхио. Андрес мог отпустить это. Мартин уверенно утверждал, что ответы появятся у него в правильное время. Он мог быть терпеливым. Мог подождать. Он рассуждал об этом целых пять секунд, а затем принял решение. — А, Найроби. Мне кажется, ты обещала детали мальчишника? Я слушаю.***
Окей, это блять было что-то с чем-то. Совсем не так Мартин ожидал, пройдет этот день. Абсолютно не так. Но Андрес был удивительно понимающим. Добрым, терпеливым. И нисколько не злым за то, что автобус с стриптизерами чуть не сорвал весь их свадебный прием. Что точно означало, без тени сомнения, что сейчас Андрес разводил Найроби на подробности. Очевидно. Удачи с этим. Андрес думал, что она на его стороне, потому что она также присутствовала на его скуке смертной, называемой мальчишником в винной. И она правда провела замечательный вечер с ним, Лиссабон, Марселем и Боготой. Серхио. Из того, что слышал Мартин, вино было просто с другой планеты, они прекрасно провели время, и это все. Это все, что застала Найроби. Она вежливо посетила мальчишник Берлина, чтобы отдать ему честь. «Напитки для подготовки», как она это назвала. А затем побежала, чтобы успеть на главное событие. Поэтому Найроби является первой и главной участницей команды Палермо. И Андрес ничего из нее не вытянет. Мартин был уверен в этом. Хотя, ему все же надо было убедиться, что Андрес не подберется к правде ближе, чем того полагается. — Ну что, как дела, Серхио? — спросил Мартин с преувеличенным энтузиазмом. — Закончил видеть полицию во всех? Серхио вздохнул, закрыл глаза и почесал нос. — Ты мог предупредить меня, Мартин, — медленно начал он, — Денвер сказал, что они были на мальчишнике, да? Что объясняет униформу… ну, костюмы, но… я все еще не понимаю, почему они вообще приехали. Мартин положил обе руки на плечи Серхио и снисходительно улыбнулся. — Я вижу, как твои губы шевелятся, hermanito, но не слышу не слова. Вроде ты сказал «Пожалуйста, прости меня, Мартин, за то, что прервал твою свадьбу» и что-то типо этого? Если нет, то можешь начать с этого. Серхио тупо уставился на него. Он снова вздохнул прежде, чем ответить. — Прости, Мартин, мне очень жаль. — Хорошо. Потому что у меня есть возможность для тебя, чтобы все исправить. Видишь автобус вон там? Не позволяй Андресу приближаться к нему или разговаривать со стриптизерами. Не своди с него глаз, он не должен покинуть задний двор, пока автобус и его пассажиры не уедут. Возьми его потанцевать, предложи новое ограбление, свяжи, мне неважно, как ты это сделаешь, но отвлеки его. Серхио прищурился на него. — Мартин, ты прячешь что-то от моего брата? Мартин ухмыльнулся и шлепнул его по спине, будто тот только что очень хорошо пошутил. Может, так и было. — Ага, Серхио, — наконец ответил он, — Очевидно, что я прячу что-то. Почему сегодня все такие медленные? Я прошу тебя сделать мне одолжение. Держи моего дорогого мужа подальше от стриптизеров, и в обмен, я сделаю эту ночь лучшей в твоей жизни. — Что ты..? — промямлил он, широко раскрыв глаза. — Серхио, хвала Богам, о чем ты думаешь? Не таким образом, извращенец! Я замужний мужчина, — добавил он, наслаждаясь смущением своего сводного брата, — Нет, у меня есть кое-что другое для тебя на сегодня. Тебе понравится. Но только, если поможешь мне с этим. Серхио закатил глаза и пошел делать, что было сказано. Это было ложью, естественно. У Мартина не было ничего для Серхио. Зато Андрес готовил что-то. Но одной из самых великолепных вещей в браке является то, что можно делиться успехами. И он блять будет. Теперь, когда Серхио делил напряженный разговор с Андресом и Найроби, Мартин снова нашел своего шафера. Денвер стоял под цветочной аркой с частью его свадебной вечеринки. Командой Палермо. — Так, кто проебался в автобусе для вечеринок? — начал Мартин. Денвер вздрогнул, зато ответила Токио. — Ну, технически, это ты, Палермо. Ты первым покинул автобус. Твой мальчишник, твоя ответственность. — Токио, ты уволена. — Хорошо. Наглость этой женщины. Теперь она вдвойне уволена. Но он не мог сказать ей этого. — Денвер, пожалуйста, скажи, что все улажено, — вместо этого попросил Мартин. — Да, так и есть! Хулия и Хельсинки на деле. Моника помогает им все устроить. — И ты доверяешь им? — Палермо, ну чего ты… — запротестовал Денвер. — Просто убеждаюсь. — Эм, ребят, — встрял Рио, — Просто, чтобы вы знали, Профессор машет нам. Думаю, Берлин вышел. — Блять! Токио, ты принята обратно. Иди, останови его! — Хорошо. Но ты мне должен, Палермо. — Я не должен тебе нихуя. Токио перехватила Андреса у самой двери и завладела его вниманием с помощью поддельно сладкой улыбки и разговора, скорее всего идущего в никуда. Но это, казалось, помогло. Андрес слушал ее, это могло означать только то, что она скармливала ему историю о пьяных ошибках и шутки о мальчишниках. Может, историю о том, как они с Денвером боролись за место водителя в автобусе, пока их преследовало несколько полицейских машин. Это любимый анекдот Токио. Мартин слышал, по крайней мере, семь разных ее версий. И он был в том гребанном автобусе. Наконец, Мартин заметил Манилу и Хельсинки, возвращающихся на задний двор, оба с широчайшими улыбками на лицах и прыгучестью в шаге. Наконец-то блять. — Все сделано, Палермо, — сказал Хельсинки, и инстинкт Мартина был верить ему. — А автобус? — спросил он. — Только отъехал, — подтвердила Манила, — Посылка: под защитой. Сексуальные греки: уехали. Телефонные номера: сохранены. Денвер засмеялся. — Никто не просил сохранять их номера, — заметил он. — Не, это было самовольное задание. Тем более, кажется, у Хельсинки уже был номерок Гектора, не так ли? Хельсинки отвел взгляд с смущенной улыбкой, было очень несправедливо, что Мартин только сейчас узнавал об этой острой сплетне. Ну, ему же лучше. Они услышали громкий, пронзительный звук и обернулись, чтобы обнаружить Татьяну, сложившуюся пополам от смеха, пока Токио рассказывала свою историю. Не только она одна. Кроме Андреса, Мартин заметил Серхио, Ракель, Боготу и Марселя, собранных вместе вокруг Токио. Она теперь не просто была на задании, а устраивала целое шоу. Прекрасно. Денвер нахмурился. — Боже мой, она же не рассказывает историю из автобуса, да? Я всего раз заехал на тротуар. — Эй, я на твоей стороне, — ответил Мартин, хотя даже не знал, кто был прав, — Скажи это ей, не мне. И Денвер пошел делать именно это. — Токио, я знаю, что ты неправильно рассказываешь историю! — крикнул он, подбегая к ним, — Говорю в последний раз, никто не называл тебя Токио Дрифт. Ты выбрала это прозвище сама! — Хорошо, тогда ты должен использовать его, потому что это пиздец, какое крутое имя, — огрызнулась она с противной ухмылкой, — Это не моя вина, что ты не умеешь параллельно припарковать автобус, Денвер. Это очень базовое умение. Мартин хотел смеяться. Но, когда он встретился с глазами Серхио, ему напомнили — немного поздно — что его дорогой сводный братец не должен был узнать полную историю его мальчишника. И, основываясь на выражении его лица, он точно все теперь знал. Преследование машин, нарушения ПДД, ордера на арест. Все. Ну, не прям все. Пока еще. Но больше, чем Мартин хотел, это точно. Серхио точно присядет ему на уши в какой-то момент, он знал это. Маленькая цена за содеянное. Мартин не сожалел о том, что сделал.